Ответ украинки на вопрос Светы из Ростова "За что вы так нас ненавидите"

За что.

Что только не прилетало мне в личку за эти последние бурные годы. На

всякие там "с@ка бандеровская" уже даже внимание не обращаю. Давно

принимаю за комплимент. Но сегодня вдруг зацепило одно сообщение: "ЗА

ЧТОООО??! (именно так протяжно и именно капслоком) за что вы нас так

ненавидите?----------*" Пишут на uainfo.org

Мы - это, соответственно, украинцы, то есть хохлы, то есть бандеровцы ,

то есть фашисты. Они- это русские, то есть братья, то есть одной крови,

одного теста и чуть ли не от одной матери.

"Мы же столько прошли ! А вы нас ненавидите! Все русское ненавидите. За чтоооо???!!"- надрывалась моя личка.

А действительно. За что? Ну во-первых не все русское и не всех русских.

Никто не заставит меня разлюбить Есенина, Ахматову, Блока. Я никогда не

забуду, как задыхалась от восторга, глядя на картины Врубеля в

Третьяковке. Мне все так же нравятся Земфира, Высоцкий и Розенбаум. Я

выросла на русской классике. В детстве я вместо альбомов с раскрасками

листала альбомы с репродукциями Васнецова, Репина, Брюллова. И Перов для

меня драматичнее чем Жерико, а Достоевский глубже чем Гюго. Я это

полюбила задолго до ----- и "крымнаш". Да, сейчас "крымваш".

Но "совестьнаш".

И "правданаш".

И "богнаш", а от вас отвернулся.

И да, действительно, мы так много прошли с вами вместе. Великую

отечественную, Афганистан… Украинцы получали такие же фронтовые письма,

сложенные треугольничком, такие же похоронки, такие же цинковые гробы.

Мы вместе показывали кукиш Америке и кузькину мать всему миру.

Ненавидели империализм и буржуев проклятых во время холодной войны. Цвет

украинской нации валил лес и гнил на соседней шконке рядом с вашим в

ГУЛАГе…

Потом Чечня. Когда старший брат сказал, что вся Чечня это сплошные

головорезы и бандиты, мы согласились. Когда Грозный равняли с землей, мы

промолчали. Дай, Господи, силы теперь не умереть со стыда. Когда

воевали с грузинами, мы тоже робко постояли в стороне. Старшему брату

ведь виднее. На братскую любовь можно списать любую подлость.

А теперь мы ненавидим вас. Тех, у кого ----- и гвардейская ленточка на

весь микроскопический мозг. За то, что вы пришли к нам. Может, не вы

лично. Но с вашего молчаливого одобрения или заливистого поощрения

пришли другие. У которых "русский мир" зачесался. У которых патриотизм

жмет голову, карманы и курок от автомата. К нам пришли, к своим бывшим

братьям. На наши свежевыметенные полы. В своих кирзачах. И теперь мы вас

ненавидим.

За "защиту" "своих".

За "русский мир".

За "фашистов и бЕндеровцев"

За "гумконвои". За танки, БТРы, гранатометы и автоматы из "военторга".

За наших людей, на коленях встречающих въезжающие в города гробы.

За то, что на наших площадях висят фотографии погибших ребят. Некоторым

из них еще не было 19-ти. За то, что другие 19-летние идут, чтобы

сменить уже павших.

За то, что по улицам ходят мужчины с серыми лицами. Издалека кажется,

что это пыль. А подходишь ближе и понимаешь, что это война въелась в

морщины, в поры, в волосы, в души… И хорошо если она только въелась в

кожу, а не оторвала руки, ноги, не испепелила сердце. И ничем ее не

смыть. Только время поможет. Сколько лет нужно провести в кругу семьи,

сколько люлек откачать с новорождёнными детьми или внуками. Сколько

часов провести на рыбалке с сыновьями, братьями или отцами. Сколько

времени должно пройти, чтобы появился блеск в глазах. Сколько нужно

будет расчесать и заплести косичек дочерям, чтобы руки перестали

предательски дрожать. Только все это поможет стереть страшную краску с

поседевших лиц.

Мы ненавидим вас. За то, что видим пацанов, с которыми учились в школе,

или росли на районе, и они одеты в камуфляж. И старше пацаны эти стали

на столетия. Даже если по паспорту им 20 лет.

За то, что дети в школах делают журавликов и пишут на них "возвращайся домой, дядя".

За жен, на коленях вымаливающих жизни своим любимым.

За старческие руки матерей, поглаживающие фотографии тех, за кого молиться уже поздно.

За скупые слёзы стариков-отцов. Которые храбрятся, держатся. И только

потирают периодически где-то там, под сердцем. И седеют, тихо седеют…

За новости "сегодня в зоне боевых действий погибло…"

За страшное привыкание к этим новостям.

За тонкое детское "мам, а папа где?"

За дрожащее женское "на небе". А потом лишь бы успеть, лишь бы добежать.

Захлопнуть дверь и упасть лицом в подушку. И грызть, грызть её и выть

страшным неженским голосом.

За будущих невест, которых отцы не поведут под венец.

За страшное слово "никогда", вошедшее во многие украинские дома. Вы принесли его на подошвах своих мерзких сапог.

Я надеюсь, что Света из Ростова получила исчерпывающий ответ?

Удивительно, как неизвестно кем организованная кампания по

"восстановлению" призрачного "братства" между двумя соседними народами,

разделенными, как водится, плохими политиками, совпала с эмоциональными

вздохами российских журналистов и общественных деятелей, поддерживающих

Украину в ее конфликте с Россией - и неожиданно для себя не понятых

украинской аудиторией. Моя дорогая коллега Оля Романова удивляется

реакции пользователей сети на ее искреннюю симпатию к украинцам, которых

она по-прежнему считает одним народом с россиянами, - и именно поэтому

возмущена братоубийственной войной. Популярный блогер Рустем Агадамов

подтверждает: да, один народ, советский. Замечательный журналист Аркадий

Бабченко удивляется, что его украинские читатели хотят видеть россиян -

даже совершенно замечательных, даже абсолютно демократических - в

качестве туристов, а не жителей своей страны. Бескомпромиссный блогер

Саша Сотник "прощается с Украиной" и обещает больше не докучать ее

жителям - пока "не схлынет пена".

Дорогие мои, я мог бы прочесть вам длинную лекцию по истории. Мог бы

сказать, что в школе вас обманули и что три столетия оккупации еще не

делают оккупантов одним народом с оккупируемыми. И даже столетия

относительно равноправного проживания - тоже не делают. Ведь англичане и

шотландцы не один народ, правда? И кастильцы и каталонцы не один. И

даже русские и татары, уж простите мне мою неполиткорректность, не один

народ, хоть вы пока и живете вместе в одном государстве. Но спорить об

истории с соседями - дело почти безнадежное; об этом свидетельствует не

только наш опыт, но и опыт Европы.

Поэтому я лучше расскажу вам о том, что примиряет меня с немцами. А

учитывая то, что я вырос в семье, потерявшей в годы войны и Холокоста

большую часть старшего поколения, это не такое уж простое примирение. А

кроме того, уже в зрелом возрасте я понял, что немецкие евреи вовсе не

чувствовали себя чужими среди немцев, а многие из них - да что там

многие, почти все! - воспринимали себя в качестве немцев иудейского

вероисповедания. И я вас уверяю, что к поголовному истреблению своими

соотечественниками эти люди были готовы еще в меньшей степени, чем

украинцы - к нападению России.

Так вот, с немцами меня примиряет не то поголовное раскаяние и смирение,

которое мы наблюдаем в послевоенной Германии, - я не верю в поголовное

раскаяние и уж тем более в поголовное раскаяние побежденных, - а

один-единственный человек - Вилли Брандт. Глава правительства Германии,

который встал на колени перед памятником героям восстания в Варшавском

гетто. Это знаменитая фотография, ее знает каждый, кто интересовался

историей. Но всегда, когда я бываю в Берлине, я захожу в музей Вилли

Брандта на Унтер-ден-Линден и смотрю на эту фотографию. И потом дальше

живу в Германии.

Я не знаю, как вам еще это объяснить. Мне кажется, это просто. Брандт не

имел никакого отношения к преступлениям гитлеризма. Ну вообще никакого.

Он покинул Германию фактически сразу же после прихода Гитлера к власти.

Он боролся с нацизмом все годы существования режима. Он стал норвежским

гражданином и вернулся на родину в норвежской же военной форме. Он мог

спокойно - и даже безучастно - смотреть на памятник людям, к убийству

которых он не имел никакого отношения, более того - делал все что мог,

чтобы такого не произошло.

Но он ощущал ответственность - потому что чем больше твоя

непричастность, тем больше твоя ответственность перед жертвами режима,

установленного в твоей собственной стране. Неважно, один народ или два.

Неважно, что вам говорят или пишут украинцы, - вы даже не представляете,

что могли бы написать евреи в 1970 году федеральному канцлеру Германии.

Важно, чтобы у вас возникло именно это желание, хотя бы мысленно -

постоять на коленях у могилы каждого украинского парня, каждой девушки,

загубленных вашим безумным государством. Только это желание. Никаких

других. Не нужно учить нас жизни, радоваться нашим пейзажам и продуктам.

Не нужно приезжать к нам на форумы интеллигенции и рассказывать нам о

коррупции. Нам нужно от вас только это, поймите. Это единственное, что

еще может когда-нибудь, через десятилетия, нас примирить, - ваше

раскаяние, ваше понимание нашей боли. И чем яснее ваша непричастность к

вашему государству и тому аморальному дикому большинству, которое его

населяет, тем глубже должно быть это понимание и эта готовность к

раскаянию. Раскаянию за других.

Возможно, вы не можете понять этого до конца еще и потому, что для

многих из вас происходящее - чужая война. Ведь она происходит не на

вашей, а на нашей земле. И те же псковские десантники, могилы которых с

риском для жизни искал Лев Шлосберг, - они жили в мире, с которым каждый

из вас никогда не соприкасается. А на моей школе в Киеве теперь

мемориальная доска в память одного из ребят, погибших в Донецком

аэропорту. Этот парень был другом моих коллег и знакомых, это, как

говорится, одно касание. Это мой мир. Это моя война.

...Однажды в дни боев за Донецкий аэропорт я стоял на бульваре Леси

Украинки недалеко от собственного дома - а живу я рядом с военным

госпиталем. Обычный день, люди спешат по своим делам, никто ничего не

замечает. И вдруг появляется вереница машин скорой помощи. Проходит

минута, другая, пятая, десятая, пятнадцатая - а они все едут и едут,

едут и едут - и нет им конца. И люди, которые спешили по бульвару, стоят

и смотрят вслед этим машинам. Просто стоят и смотрят. Без слов. Без

слез.

Что вы еще хотите узнать о нас? Какая вам, в конце концов, разница, кем

мы с вами были - хотя бы в ваших фантазиях, - если вы знаете, кем мы с

вами стали? Поймите, что мое личное отношение к каждому из вас не

изменится оттого, что вы там думаете о прошлом и даже о настоящем наших

двух стран. И ваша поддержка Украины в трудную минуту делает вам честь,

что бы вы ни думали об одном или о двух народах. Но повзрослейте уже,

пожалуйста. Научитесь, наконец, отвечать за собственное государство. За

его преступления и его ошибки. Поймите, что степень вашей

ответственности стократно выше, чем степень ответственности преступников

и глупцов.

Потому что именно от этого понимания зависит не наше, а ваше собственное будущее.

Виталий Портников

http://grani.ru/opinion/portnikov/m.247707.htm...