Как исправить "слабые границы"?

Многие уверены, что хорошие личные границы – это умение отказывать, которого у некоторых нет в силу слишком хорошего воспитания.

Дескать, есть такие сверхделикатные люди, которые отказывать не умеют, потому что очень вежливы. И будто бы необходимо этих чересчур мягких и открытых людей научить быть жестче. А чтобы научить их быть жестче, нужно объяснить им, что они имеют полное право себя защищать. И тогда эти милые люди научатся давать хамам отпор.

В чем вред этого мифа?

Люди, которые позволяют постоянно нарушать свои, так называемые, границы, делают это по простой причине. Они боятся отказать. То есть «слабые границы» - это не отсутствие защит, а чрезмерная защита из-за страха. Любой человек в мире знает, что отказать, в принципе, можно. В ответ на любую просьбу, предложение и тем более требование, технически можно дать отказ. Если тебе кидают запрос, это как теннисный мяч, который ты можешь отбить обратно, сказав «нет» или «спасибо, нет». Но чтобы отбить этот мяч и отправить его обратно, нужно быть уверенным, что это правильный жест. Именно в правильности отказа так называемые жертвы слабых границ не уверены. Они мнутся, сомневаются, колеблются и нередко соглашаются. А иногда соглашаются без колебаний, а потом переживают и жалуются знакомым. И знакомые им говорят: как так? Почему же ты не защищаешь свои границы?

Правильный ответ на это «почему» чаще всего не тот, который дают, то есть не «я слишком хорошо воспитан», а куда проще: «я боюсь последствий отказа». У отказа могут быть разные последствия. Самое маленькое последствие: предложивший больше не предложит. Самое большое: предложивший затаит обиду. Помните бородатый анекдот, где заяц ходил и записывал всех зверей на ужин ко льву, в том смысле, что звери по очереди должны быть ужином. И когда какой-то зверь, не помню какой, спросил «а можно не приходить?» заяц сказал «тогда вычеркиваю». И все. То есть в большинстве случаев отказавшему не грозит ничего, даже обиду на него вряд ли затаят, или затаят, но быстро забудут. Его просто вычеркнут из списка тех, кому можно предлагать подобное. И вот этого как раз человек с так называемыми слабыми границами боится. Я пишу «так называемыми», потому что хочу сказать, что дело не в слабости границ. То есть дело не в том, что у человека все есть, но вот границы плохие. Совсем нет, его границы стараются подстроиться под его большие нужды.

Вы, наверное, знаете истории про чересчур деликатных людей. Вот деликатный человек, к которому вечно вламываются в дом непрошенные гости, закусывают из его холодильника, укладываются спать или веселятся всю ночь совершенно не обращая внимания на головную боль хозяина. И те, кому хозяин потом жалуется, очень сердятся на рассказы о таких нахалах. Вот ведь, мол, дряни какие, пользуются тем, что человек хорошо воспитан. Но хорошее воспитание здесь не при чем. Хорошее воспитание, напротив, дает защиту от таких вещей, потому что сигнализирует грубое нарушение правил приличия. Но человек, каждый раз пускающий непрошенных гостей в дом, не слышит таких сигналов, а если и слышит, пропускает их мимо ушей, потому что очень боится отказать. Может быть он и намекает что-то, в надежде, что намеки поймут и перестанут вести себя так нагло, но ему не придется с ними ссориться. Потому что ссориться такой человек до смерти боится. Он боится остаться один, ненужный и покинутый, и поэтому, когда в ответ на действия наглецов в нем поднимается агрессия, и он уже готов воскликнуть «хватит!» эту агрессию побеждают его страх. Вот они сейчас посмотрят на него удивленно, скажут презрительно: «вот ты какой, а мы и не знали» соберутся и уйдут. И все! И вместо наглых, неуважительных, но все-таки друзей, у этого человека будет в жизни пустое место. Или даже враги, что еще страшней.

И на работе такой человек может вести себя подобным образом. Все-то на нем ездят, все его грузят своей работой, все про него забывают, когда раздают бонусы, но вспоминают, когда нужно сделать что-то такое, чего не хочет делать никто. А он молчит. Делает все и отказать не может. И жалуется потом в психологических сообществах на свои слабые границы, а то и на свое слишком хорошее воспитание. Привычка приписывать свои проблемы не слабостям, а каким-то добродетелям, очень вредный баг. Вреднее бага и придумать сложно, так как он одновременно не дает работать над своими пороками (это же добородетель), представляет других людей демонами, алчущими добродетельной крови, и пропагандирует добродетели как нечто очень вредное для социума, но и социум как нечто совершенно противоположное добродетелям. На самом деле, никаких добродетелей в этом случае нет и в помине, мы просто имеем слабого человека, зависимого, нуждающегося, пытающегося делать из людей опоры для себя, согласного на унизительную работу, готового на унизительные отношения, лишь бы не остаться одному и только поэтому всем уступающего. Я не хочу клеймить этого слабого человека за его слабость, клеймо в данном случае не поможет. Но пока этот слабый человек слабость свою не констатирует, ничего он с этой слабостью не сделает, никак себя не укрепит. Так и будет уступать, уступать, уступать, а потом бессильно злиться и ненавидеть хамов, еще больше фиксируя свой внешний локус контроля, а значит увеличивая свою слабость.

Но давайте же осудим и хамов, которые пользуются слабостью людей и их зависимым и беззащитным положением. Конечно, давайте осудим. Тем более, что хамы, постоянно использующие всякие разные лазейки, чтобы оседлать других людей, это еще одна категория, которая часто жалуется на недостаточно прочные границы. Вот, мол, атакуют мои границы, приходится пинки направо и налево раздавать. Например, жена бывшая атакует, требуя в хамской форме алименты, вместо того, чтобы попросить. Или старая мать звонит и хочет внимания, залезая в «личное» пространство. Или хозяин квартиры требует платить больше или в краткий срок освободить жилье. То есть существует категория людей, которые не понимают, что это не на их территорию залезают, а они залезли на чужую территорию, а их пытаются там подвинуть. Сам момент, когда хам разместился на чужой территории, он не замечает. Зато когда его пытаются прогнать, он воспринимает как акт грубой агрессии против него и старается «укрепить границы». Вроде той лисы в лубяной избушке: «как выскочку, как выпрыгну, пойдут клочки по закоулочкам».

Хуже всего дело обстоит, когда встречается «добродетельный» в кавычках человек, то есть такой, который все время боится всех обидеть (от страха остаться одному или утратить какие-то гипотетически возможности), и хам, который не обращает внимание, где его территория, а где чужая, и своим считает все то, что ему нравится. Если бы с хамом взаимодействовал обычный человек, то на первую же его попытку протянуть лапу, тот получил бы вежливый отказ, остался бы недоволен скорее всего, обвинил бы отказавшего в хамстве, но серьезный конфликт вряд ли получился бы, потому что отказ пришел бы сразу и вежливый. То есть буквально «остановитесь, послушайте слово божье» («девушка, давайте познакомимся») - в ответ «нет, спасибо», и человек идет мимо. Вслед такому человеку могут буркнуть что-то, но серьезной злобы быстро отказавший не вызывает, поскольку для серьезного конфликта хам должен проникнуть на территорию и обосноваться там.

Другое дело если на месте обычного человека – человек со слабыми границами. В этом случае конфликт почти неизбежен. Вот остановилась такая девушка и вступила в беседу. И не потому, что молодой человек или бабушка-сектантка ей понравились, нет. Молодой человек девушке не понравился, выглядит он не очень, пьян и лохмат, а она все равно остановилась и отвечает на вопросы. Почему остановилась? Да потому что не может понять, нужен он ей или нет. Может быть не так уж он пьян? Может быть не так уж он плох? А раз задержалась и вступила в беседу, прервать эту беседу, попрощаться и уйти, с каждой минутой все сложней. Она говорит себе, что воспитанные люди так себя не ведут, но на самом деле, не в воспитании дело, а в страхе. Она боится показаться недружелюбной, высокомерной. Может быть, этот парень не выглядит агрессивным, а, наоборот, очень жалок, но наша девушка все равно боится его обидеть. Что бы ни стояло за страхом, это всегда страх.

И она может дать ему свой телефон и даже разрешить ее проводить до дома, а там уже этот ненужный ей молодой человек решит, что потратил на эту девушку столько времени, получил от нее столько сигналов согласия, что теперь нужно настойчиво требовать продолжения знакомства. Девушка, которая поначалу сомневалась, успела разглядеть типа и точно убедилась, что ей он ни к чему. Но как теперь его послать? Зачем он к ней приклеился? Почему к другим не клеятся, а к ней клеятся мертвой хваткой? Но нет, мертвой хваткой и к ней сразу не клеятся. Клей схватывается постепенно. Изначально липнущая сила очень невелика. Все дело в том, что она очень долго сомневалась и думала, а потом сказала себе не «мне он понравился сначала, но потом разонравился», а «он с самого начала мне не понравился, зачем же я позволила ему прилепиться, ах ,это все мое хорошее воспитание». Но это не воспитание, а страх.

Нет большой разницы, чего боится человек со слабыми границами, потерять работу, остаться без друзей, утратить какие-то гипотетические возможности или приобрести врагов, «слабые границы» – это всегда страх. Если этот страх оправдан (есть вероятность пострадать) дело не в слабых границах (даже сильный человек выберет жизнь, а не кошелек, и отдаст вооруженному грабителю все, что тот просит), но если никакой объективной опасности нет, а человек все равно чего-то боится, не физического, так морального, не конкретного, так гипотетического, все говорит о том, что такой человек чувствует себя беззащитным. Именно это его реальная проблема и эту проблему необходимо решать.

Как решать проблему беззащитности? Во-первых, осознать, что вы уступаете из-за страха. Во-вторых, понять, с чем именно этот конкретный страх связан. Что будет, если наглая подруга больше никогда не позвонит? Что случится, если коллега перестанет пользоваться вашей уступчивостью? Насколько вы пострадаете на самом деле, при самой негативной их реакции? Сколько в вашем страхе реальной опасности для вас, а сколько привычки чувствовать себя беззащитным? Возможно, вы не так беспомощны, как привыкли думать. А если все-таки да, необходимо срочно создать план по выходу из состояния беспомощности и делать какие-то конкретные шаги. То есть сам момент, что вы боитесь что-то потерять и позволяете этому чему-то или кому-то диктовать себе условия, говорит о том, что ваша ситуация требует внимания и работы над ней. Не только анализа, а именно работы, то есть конкретных действий, которые бы дали вам чуть больше собственных опор в данной ситуации. Как минимум, вам нужны альтернативы (вариант другой работы, вариант других друзей), чтобы не испытывать такую сильную зависимость.

И в-третьих, нужно запомнить, что чем раньше прозвучало вежливое «нет», тем меньше резонанс. Даже конченые хамы демонстрируют гнев лишь тогда, когда уже привыкли думать, что ваша территория им принадлежит, когда вы позволили им удобно на ней разместиться и почувствовать себя хозяевами. Чем дольше такое хозяйство, тем сильнее гнев. Если «нет» прозвучало сразу, хамы убирают свои ласты спокойно, а если и обругают вдруг, можете быть уверены, это самое меньшее, чем они привыкли награждать всех тех, кто не хочет исполнять их прихоти.

Слабые границы и проблема выбора

Прежде чем говорить о проблеме слабых границ в близких отношениях, давайте сначала уточним проблему.

В чем проблема слабых границ, ситуативная (если это проявилось только в какой-то частной ситуации) или хроническая (если эта проблема постоянная спутница человека)?

Проблема слабых границ в том, что человек делает что-то, что ему невыгодно, под каким-то незримым давлением другого (или даже давлением каких-то своих внутренних установок, которые срабатывают при появлении чужого запроса).

Если давление зримое и вполне конкретное (угроза расправы, шантаж) речи о слабых границах не идет, идет речь о преступлении против личности. Если же никто не угрожает, не принуждает силой, а человек все равно все отдает, может идти речь о том, что у него слишком слабые границы. Там, где другой отказался бы, он почему-то соглашается или даже предлагает сам. А потом переживает об этом, и вот этот момент страданий последующих – очень важен. Если человек отдал и доволен, знает, зачем это сделал, либо даже не знает, но не жалеет ничуть и чувствует себя отлично, никаких слабых границ он у себя не наблюдает, проблема как таковая не стоит (может и встанет потом, но на данный момент – нет). Проблема стоит, когда человек словно ощущает какое-то предательство со стороны отдельных частей своей личности. Сам он не хочет оказываться в таком положении, но постоянно попадает туда и его «пограничники» его предают. То ли они слишком робкие, то ли реакция их замедленна, то ли они доверчивы очень, то ли еще что-то, но границы они сдают, и человек потом мучительно думает, как же выбираться из той роли, на которую он сам согласился, как же прекратить использование себя другими.

Бывает все еще более мутно. Страдания есть, а понимания, почему так, нет. Нет даже точного понимания факта слабых границ. Человек не может точно определиться, то ли его никто не использовал, он сделал то, что должен был, то ли его зверски использовали, то ли он наоборот сделал слишком мало, то ли он сам использовал этих людей. То есть запутанность ощущений может быть такой большой, что человек мучается вопросом, он агрессор или жертва в данной ситуации, но мучения при этом испытывает совершенно определенные, однозначные. Не определена только причина их, а значит работать с ней трудно. Невозможно же всерьез делать выбор между: извиниться или обидеться?

Особенно часто так бывает с близкими людьми. Или с кем-то, кто нам хоть и неблизок, но очень важен (например, плохой начальник на очень хорошей работе) а значит, гордиев узел невозможно просто так взять и разрубить, решив, что раз так мутно и непонятно все, лучше расстаться. С самыми важными так не поступишь. Их хочется сохранить в любом случае. Но и себя обижать тоже не хочется, иначе какой во всем этом смысл.

Прежде всего, хочу сказать о причине любых подобных путаниц (и слабых границ тоже). Когда в сознании одновременно и это, и то, и другое, и часто взаимоисключающее, но все вместе, это происходит потому, что у человека в данный момент жизни существует очень много противоречивых намерений. Противоречивые, не значит плохие, каждое из них может быть очень хорошим и полезным для человека, причем какое полезней, не определишь, но они противоречивы, и поэтому в голове (и в сердце) путаница. Некоторые люди, не вынося подобных противоречий, предпочитают выбрать одну линию, а остальные просто подавить. Но это не самый лучший способ обходиться с собой. Ко всем своим тенденциям следует относиться уважительно. Даже если тенденция выглядит явно саморазрушительно, в ней все равно есть и какой-то защитный смысл. Например, абстиненция, казалось бы, тянет человека в саморазрушение, когда внушает ему мысль о поиске алкоголя, но на самом деле – это спасение организма от возможного сосудистого криза. Тем более менее разрушительные тенденции. Все они преследуют какую-то цель, что-то хотят в человеке защитить или компенсировать. Но между собой входят в противоречие. Чтобы справиться с саморазрушительными тенденциями, необходимо понять, что они защищают и предложить другие защиты. При интеграции личности все тенденции выстраиваются в сложный индивидуальный рисунок и достигают подвижной гармонии, то есть противоречий между ними нет, есть синергия. Пока же такой синергии и гармонии нет, важно учитывать все противоречивые тенденции и хотя бы сознательным образом приводить их в какой-то баланс, помогая себе.

Например, подруга последнее время вываливает на вас поток своих негативных эмоций. В вас одновременно борются несколько тенденций. Первая. Почему я должна это все терпеть, у меня это все отнимает силы и сводит меня с ума, нужно сказать, чтобы отстала, хватит. Вторая. В ее жизни непростой период, то же самое может быть и со мной. Дружба на то и существует, чтобы поддерживать другого вопреки комфорту. Третья. Какой же я эгоистичный человек, почему мне неинтересно слушать про ее проблемы, я зациклена только на себе. Четвертая. Слушать про проблемы я не хочу, но терять подругу хочу еще меньше. Может сделать вид, что я заболела? Пятая. Я должна не только слушать, но и чем-то помочь, но мне даже слушать трудно, как же я жестока. Шестая. Она не примет ни одного возражения, то есть я должна только соглашаться, права иметь свое мнение у меня нет, это насилие с ее стороны. И так далее. То есть одновременно и раздражение на подругу, и обвинения себя, и страх потерять эту подругу, и так по кругу. Даже слабость границ и то под вопросом. Может быть, это не слабость своих границ, а наоборот залезание на чужую территорию, поскольку хочется подругу только использовать, а любые ее потребности раздражают? Или все-таки это слабость границы, прикрытая множеством самооправданий, чтобы не идти на конфликт и сохранять свою зависимость? И кто зависим больше, подруга, которая звонит с утра до ночи и говорит-говорит, или ты, которая слышать ее не хочет, но при этом боится отказать во внимании? В общем, полный бардак.

Но не переживайте, в психологии так всегда. И те, кто обходятся с таким бардаком слишком вольно, быстро упростив и упразднив все моменты, правы не больше, чем те, кто думают, что в хаосе разбираться вообще не нужно. Нужно, но, по возможности, без сильных упрощений.

В ситуации любых уступок есть зависимость, но вычленить эту зависимость очень сложно, не говоря уже о том, чтобы ее снизить. Вот, например, стандартная ситуация на работе. Конфликт с коллегой. Начальство то ли на стороне коллеги, то ли не желает принимать в этом участие. Уходить с работы, чтобы коллега торжествовал победу? Утереться и терпеть? Попытаться замять и извиниться? Пригрозить чем-нибудь? Продолжать конфликт, выставляя себя скандалистом? Отомстить коллеге тайно? Игнорировать? Жаловаться начальству и требовать защиты? Искать другую работу? А может быть коллега этот вообще прав и нужно работать над собой? Или все-таки это унижение, которое нельзя сносить? Или нужно лучше работать и увеличивать значимость? Или наоборот меньше работать, чтобы не было так обидно, что ты надрываешься, а тебя не ценят? Неясно совершенно. В такой ситуации границы могут быть не то что слабые, они вообще неизвестно где, поскольку как их проводить непонятно, область своих прав не очевидна.

Еще хуже, когда речь идет о родителях. Или о детях. Там вообще одна сплошная засада, поскольку вмешивается момент почти физического слияния, и границы провести нереально. А в любовных отношениях? Там иногда вообще границ нет.

И тем не менее, сомнения и переживания в подобных ситуациях означают, что человек мечется между своей зависимостью от кого-то (чего-то) и своим нежеланием выполнять его условия. И мечется он потому, что ни то, ни другое в нем не может победить. И заходит он с разных сторон, пытаясь то условия отменить, то зависимость свою снизить. И когда ему одно или другое удастся, он успокоится, а пока нет, будет беспокоиться дальше.

Вот, например, ситуация с подругой. Очень хочется сохранить подругу и все хорошее, что с ней связано, но не хочется терпеть ее условия, а это именно ее условия, хоть и не сформулированные, но навязываемые, она хочет звонить и взрывать мозг, когда ей требуется поддержка. И вот эти ее условия могут стать скромнее, если она возьмет себя в руки и скажет себе, да что же это я мучаю свою подругу, совсем уже достала, так нельзя, и перестанет так много требовать. Это будет означать, что она потеснилась со своими требованиями, поскольку боится потерять отношения больше, чем немного потеснить свое эго. Либо, наоборот, эти условия перейдут грань, то есть звонки станут чаще, а поток негатива бесцеремонней. Человек может начать намекать подруге, что мол надо бы и честь знать, но уверенность этих намеков зависит от того, насколько он все-таки готов рисковать зависимостью. Если эта подруга слишком драгоценна, даже и намеков не будет, а если представить еще большую драгоценность, то не будет и усталости от нее, будет смиренная готовность выносить все. Чем меньше драгоценность подруги, то есть зависимость от нее, тем меньше желания выносить какие-то некомфортные условия.

При одинаковой зависимости друг от друга условия подбираются комфортно для обоих, правда если люди - более-менее взрослые, а не совсем инфантилы. Инфантил очень часто ошибается по части своей значимости для других людей и не может ее адекватно оценить. Так же у инфантилов весьма своеобразная оценка значимости других людей, они не понимают, что это субъекты, и пытаются игнорировать факт их воли. Поэтому близкие отношения с инфантилом подобны бесконечной войне, но при равной значимости и хотя бы одной взрослой стороне - даже инфантил имеет возможность динамично повзрослеть.

Та же проблема выбора касается и ситуации с коллегой. Любой человек в такой ситуации будет соизмерять тяжесть своего унижения и важность тех бонусов, которые он за это получает. Пока он будет колебаться и мучиться, измерения будут удаваться не очень (соленое и горячее сравнивать сложно, что и говорить), их придется как-то перевести в одну плоскость, сравнить, подумать о потерях и об альтернативах, в общем человек будет метаться и медлить. Как только что-то перевесит, он начнет действовать. Конечно, действовать он может начать и раньше, совершая импульсивные шаги в разных направлениях, то извинится перед коллегой, то обругает его больше, то возьмется за какую-то важную работу, чтобы укрепить свои позиции, то откажется что-то делать, чтобы всем показать, что его задели. Противоречивые действия выглядят разрушительно и бессмысленно, но на самом деле, даже они имеют какой-то смысл, они расшатывают ситуацию и помогают ее привести к чему-то одному, избавив от противоречий. Например, человека уволят и решать будет нечего. Хоть он себе явно навредил, но зато избавился от стресса метаний, то есть даже в этом случае организм действует в целях какой-то защиты.

Так, например, ставшая притчей во языцах женская непоследовательность, когда женщина, как тот сержант из анекдота, говорит «стой там, иди сюда», то хочу, то не хочу, то принеси, то куда ты пошел, останься, то почему же ты не принес, иди, и так далее, весь этот классический вынос мозга заключается в том, что женщины в отношениях с мужчинами чаще оказываются в ситуации, когда они не могут ничего конкретного решить и предпринять. Это получается потому, что женщина никак не может измерить свою зависимость и сравнить ее с условиями. Ее зависимость двояка и простому измерению не поддается. Она очень сильно зависит от мужчин вообще (одна быть не может, не хочет, боится, ей нужен муж, и как можно быстрее, или хотя бы МЧ, и так постоянно) но может мало зависеть от конкретного мужчины (он хочет ее больше, чем она) и поэтому ее буквально раздирают противоречия. Она все время прикидывает, какие условия еще придумать, чтобы отношения имели смысл, но в то же время боится слишком много просить. В результате мужчина устает и начинает вести себя более жестко и властно. В бессмертном Доме2 это называется "включить мужика". Теперь женщина может либо послать включенного мужика подальше, либо подчиниться, но мечется уже меньше.

Это касается не всех женщин, только части, но эта часть весьма существенна, поэтому и существует представление, что большинство женщин не знают, чего хотят, и им надо навязать свою волю. Они знают, чего хотят, но то, чего они хотят, им недоступно, а то что доступно, не очень нравится, но и отказываться от этого они боятся, потому что ничего пугает еще больше, чем абы что. То же самое чувствуют и мужчины в подобных ситуациях, просто попадают в эти ситуации они реже, чаще попадают в другие, поскольку гендерные нормы разные. Мужчины, например, испытывают больше мук, чем женщины, при выборе жена или любовница: с женой семья, с любовницей секс, то и другое нужно, выбрать сложно. Женщины, в такой ситуации, в среднем, выбирают не так мучительно. Хотя все индивидуально.

Так что же может предпринять человек, который мечется в своем выборе и не может определиться с тем, что же он на самом деле чувствует, унижают его или нет, прав он или не очень, уйти или остаться, сказать или промолчать?

Во-первых, такой человек должен понять, что противоречия неслучайны, а означают борьбу тенденций, одинаковой силы. Во-вторых, по возможности, такой человек должен рассмотреть все тенденции, которые в нем борются, или хотя бы примерно прикинуть, между чем и чем он выбирает. В-третьих, найти тенденцию, которая наиболее важна и, по возможности, объединяет несколько. В-четвертых, подумать, чем можно компенсировать остальное. В-пятых. Кое-чем придется просто пренебречь.

Например, в ситуации с подругой. 1. Во мне борются разные желания и сводят меня с ума. 2. Я хочу: освободиться от груза, сохранить дружбу, помочь подруге, защитить себя. 3. В идеале, я хотела бы сохранить отношения, но сделать условия более комфортными. 4. Я должна рассказать подруге, что я очень устала от нее, хотя хочу ей помочь. 5. Если она обидится, значит либо я ей не слишком важна, моя усталость ее не волнует. Тогда я приму факт, что наша дружба держится только на моем желании ей угождать, а такая дружба мне тоже не нужна.

Конечно, надо иметь в виду, что в схеме все всегда намного проще, чем в жизни, что в жизни схемы так легко не составляются, но если искать выхода из ситуации через анализ, а мы занимаемся именно этим, какую-то схему создавать все равно придется. Иногда можно составить несколько схем и сравнить. А иногда – просто смириться с тем, что ни одна из тенденций не кажется важнее других, все одинаково важны, и ждать, когда ситуация «дозреет», то есть нечто в ней станет важнее всего остального.

Кайф и польза

Удовольствие и польза являются центральными понятиями в теме об интеграции личности.

Интегрированная личность получает удовольствие только от полезного, дезинтегрированная личность получает удовольствие, в основном, от вредного.

Некоторые (обычно плохо интегрированные) считают, что польза – понятие субъективное. Часть из них даже проповедуют, что полезным является все, что доставляет удовольствие. Если вы обратите внимание, именно таким образом они пытаются достичь состояния целостности. То есть, пока между тем, что человек считает полезным для себя, и тем, что он считает приятным, существует большой разрыв, он страдает и мечется: то заставляет себя через силу делать неприятное (а это стресс), то перестает себя мучить и пускается во все тяжкие удовольствия. В первом случае человек может поддерживать себя словами «жить нужно не для радости, а для совести», а во втором случае рассуждать о том, что польза – это абстрактное понятие, не имеющая никакого практического смысла лично для него. И физиологически это вполне объяснимо, ведь он испытывает стресс, а значит для него все это «полезное» вредно.

«Ломать себя намного вреднее, чем позволять себе удовольствия» - говорят такие люди, и они правы. Ломать себя действительно вредно. Я уже писала, что всего несколько минут, а иногда и секунд сильного стресса, и может наступить смерть. Организм очень плохо переносит подъем уровня кортизола и принимает все возможные меры для того, чтобы либо устранить стрессор, либо устранить стрессовую реакцию (адаптироваться). То есть организм готов отрицать даже реальную опасность, иногда смертельную опасность, создавая плотный щит иллюзий, лишь бы кортизол снизился. И это очень логично и очень естественно. Не факт, что опасность приведет вас к смерти, а вот сильный стресс приведет к смерти за считанные минуты.

Вот почему пищевые аддикты чувствуют, что бигмаг для них полезен, а не вреден, наркоманы то же самое думают про наркотик, а сильно влюбленный человек не хочет слушать доброхотов, которые убеждают его бросить любимого за плохое к нему отношение. Какое там отношение? Нет ничего опаснее и неприятнее стресса, который аддикт испытывает во время синдрома отмены.

Относительность пользы провозглашается и в других случаях тоже, не связанных напрямую с аддикцией.

Например, человек, у которого не получается получать удовольствие от работы, а наоборот получается только стресс за стрессом, может начать говорить, что польза от работы очень сомнительна. Для кого эта польза, думает такой человек, скорее всего - для проклятых капиталистов, которые нагло присваивают добавочную стоимость, а для меня - сплошной вред. То есть про вред для себя такой человек не врет, потому что у его организма – стресс от работы, а значит самый страшный вред. Но про то, что пользу от работы получают только капиталисты, человек заблуждается. Многие некапиталисты получают от работы пользу, поскольку занимаются ею с удовольствием, развивают в процессе работы свой мозг, а так же получают деньги и одобрение окружающих. Но первый человек смотрит на такой опыт скептически. Он соглашается только с деньгами, но считает, что деньги – это морковка, которую проклятый капиталист повесил перед носом осла. Все деньги работающего человека уходят на топливо для работы, а на удовольствия не остается ничего. То есть он тратит зарплату на транспорт, на обеды в офисе, на презентабельную одежду, на бар после работы, чтобы снять стресс, на оплату жилья в городе, и у него не остается ничего для жизни. Такой скептик не может представить, что жизнь – это и есть офис-обеды-бар-город, ведь скептик не получает от этого удовольствия никакого, его удовольствие – это лежать где-нибудь в гамаке около моря и ничего не делать, только пить кокосовый сок и смотреть на обнаженных девочек. И поэтому скептик ненавидит капитализм и мечтает о дауншифтинге.

Прошу заметить, я не осуждаю скептика, а всячески поддерживаю. Я понимаю, что если от работы и города – один сплошной стресс и ни капли энергии, то работать ни один дурак не захочет, его организм просто не допустит, чтобы его кортизолили без конца, и будет постоянно создавать в мозгу картины моря, девочек и пальм, чтобы убедить такого человека бросить город со стрессом к чертям. Часто картины даже проще и намного менее романтичны. Не пальмы и не кокосы представляются мозгу, измученному кортизолом, а поллитра и гараж приятеля, где можно вполне себе расслабиться и стресс снять. Для российской глубинки вторая картина намного актуальней, поскольку мысль о перелетах в чужую страну с чужим языком и какими-то непонятными правилами – сама по себе рождает стресс. А кокосы и девочки не кажутся привлекательными тому, кто не привык получать от этого удовольствие. Это только для того офисного планктона, который уже много раз бывал в Тайланде, на Гоа, в Доминикане, и привык связывать слово счастье с этим направлением.

Но общая мысль, я надеюсь, понятна. Польза – это то, что позволяет обеспечить организм энергией. Но ведь удовольствие – это и есть тот самый поток энергии, тот самый непосредственный кайф, когда импульсы головного мозга нежно массируют особые рецепторы, и человек чувствует потрясающий поток энергии. Это может быть немного разный поток: расслабляющий, снимающий тревогу, наполняющий душу светом, теплом, или наоборот стимулирующий, поднимающий в душе волну восторга и веры в свои силы, и даже дающий реальное ощущение сил, могучих сил, неиллюзорно наполняющих все тело. Поток энергии – это самое непосредственное удовольствие и есть. И самая настоящая польза. Ведь так?

Так, но есть некоторые нюансы.

То, что человек называет пользой (а иногда еще точнее – долг) и отделяет это от удовольствия, а иногда даже ему противопоставляет, это – то, что обеспечит человека энергией в будущем. Не сейчас, не сиюминутно, а потом, дальше. Вот что такое польза и долг.

Если вспомнить басню про Стрекозу и Муравья, а точнее про Жука и Муравья (гендерно-нейтральное в оригинале), образ труженика, который в поте лица собирает запасы на зиму, противопоставляется легкомысленному бездельнику, который наслаждается щедростью природы. Но щедрость природы заканчивается с приходом зимы, и тогда любителю легкого кайфа приходится или попрошайничать у человека долга, либо грабить его (как Лиса с лубяной избушкой), либо погибать.

Я хочу еще раз обратить внимание. Долг и удовольствие не противопоставлены друг другу. Долг – это отложенное удовольствие, то, что обеспечивает стабильное получение удовольствия, по крайней мере стабильную защиту от страданий. Удовольствие как таковое касается настоящего и того потока энергии, который мы получаем сегодня, сейчас, а долг или польза касаются будущего и того потока энергии, который потребуется нам завтра, потом.

И тогда совершенно по-новому выглядит взгляд на интегрированную и неинтегрированную личностей. Первая способна получать сиюминутное удовольствие от того занятия, которое обеспечит ей и удовольствие на завтра. Вторая имеет огромный диссонанс между настоящим и будущим, она испытывает сейчас тягу к тому, что разрушит ее завтра. При слишком большом диссонансе организм делает выбор в пользу настоящего, гонит ее за дозой наркотика, чтобы не случилась смерть. Но при слишком большом диссонансе такая стратегия организма – это всего лишь оттягивание смерти, откладывание ее на завтра. То же самое касается не смерти, а просто страданий, то есть стресса, при котором организм выживать может, но испытывает муки. Избегая мук сегодня, такой организм тянется за тем, что его разрушает и, снимая муки сейчас, обеспечивает себе еще большие муки завтра.

Так устроены все аддикты. И всем, кто хочет аддикцию эффективно лечить или просто оказывать помощь зависимым близким людям, необходимо обязательно учитывать этот момент. Человек не может бросить, потому что не может перешагнуть страдания в настоящем. Ему можно внушить, что страдания в настоящем временны, он должен бросить, восстановиться, и тогда в будущем страданий не будет, а начнется счастливая жизнь. Но во-первых, не всякие страдания организм позволит ему перешагнуть, а только умеренные (см. про кортизол), во-вторых, про обязательную счастливую жизнь - неправда. Чтобы обеспечить в будущем счастье, недостаточно просто отказаться от аддикции. Необходимо еще создать и наладить источники энергии. Именно поэтому, снятые с аддиктивной иглы, не обязательно химической, и психологической тоже, даже оборвав цикл доза-кайф-ломка-доза, все равно находятся в плохом состоянии, в апатии, в депрессии, в энергетической яме, если им не удалось хоть сколько-нибудь заполнить свой круг ресурсов, то есть подключиться к каким-то сферам, и получать удовольствие из полезных источников. А мы помним, чем полезный источник отличается от вредного, да? Вредный дает энергию сейчас, а завтра отнимает больше и требует повышения дозы. А полезный дает энергию сейчас, и обеспечивает ее и на завтра тоже.

Почему же работа в офисе лучше кокосов-пальм?

Повторюсь, что лучше работа в офисе не для всех, а лишь для тех, кто умеет получать от нее энергию (на языке психоалхимии – подключил и прокачал ресурс Работа). Для тех, у кого этот ресурс заблокирован, работа в офисе очень неприятна, тяжела, вызывает стресс. А вот для тех, у кого ресурс подключен, работа намного лучше, чем бездельный отдых. Точнее «делу время, потехе час», безделье тоже может быть и даже необходимо, это расслабление всего организма и релакс. Но такое безделье хорошо в очень небольших количествах. Даже для досуга предпочтителен активный отдых, а пассивный – в маленькой дозе (если речь идет и о физической, и об умственной пассивности, то есть не о том, что у человека в гамаке активно работает воображение, это часть творческого процесса, а идет речь о релаксе и отключке головы ради отдыха тела).

Работа, напротив, может занимать большую часть времени жизни, и если эта работа любимая, имеет не только механическую часть, но и творческую, интеллектуальную, социальную, то есть косвенно касается других ресурсов, такая работа не истощает запасы энергии в настоящем, даже пополняет их, но еще и обеспечивает будущее. В будущем такая работа дает получение заработной платы, бонусов, премии, рост уважения социума, благодарность близких, карьерный рост, развитие навыков, рост интеллекта, освоение новых социальных зон. В отличии от работы, безделье, если оно занимает большую часть жизни, поступает ровно наоборот: деньги тратятся, растут долги, уважение социума снижается, близкие недовольны, карьера разрушается, навыки угнетаются, интеллект деградирует, социальные зоны сужаются.

Парадоксально, но даже уровень удовольствия от безделья, уступает удовольствию от работы (если ресурс подключен и налажен). Безделье - это пассивное, отупляющее удовольствие, быстро переходящее в апатию, скуку, маету. Работа – удовольствие активное, кормящее самооценку самым лучшим и качественным кормом – реальными достижениями, стимулирующее мозг и позволяющее подключать все новые рецепторы. От работы тоже может развиться аддикция, трудоголизм, но это совсем другое состояние взаимодействие с ресурсом, и такая аддикция тоже разрушительна, не меньше, чем любая другая (хотя надо отдать должное этой аддикции, растет она намного медленней, чем другие, и очень редко достигает разрушительного порога, хотя бывает). Как отличить проработку ресурса от аддикции к нему и как второго избегать, я буду рассказывать подробно не сейчас.

А пока хотелось еще упомянуть о том, что в этической сфере «долг» имеет точно такое же свойство, то есть выполнение долга не абстрактно полезно, а очень конкретно, поскольку обеспечивает благополучное завтра. Человек, который обманывает, не платит долгов, старается взять чужое и использовать других, может получать сиюминутную выгоду, но создает себе завтрашние проблемы (особенно когда это массовый сценарий, такой сценарий ведет к быстрой гибели общества). Когда некоторые имморалисты пытаются противопоставить личное счастье человека выполнению социального долга, они говорят о дезинтегрированных личностях, для которых выполнять долг мучительно и тяжело. Личность интегрированная с удовольствием и легкостью соблюдает этические правила. Ей неприятно нарушать их. Этика гармонично вписана в ее личность. Она не делает выбор между «украсть не украсть» не соизмеряет рационально выгоду в том или другом случае. Ее физически отталкивают и отвращают все те поступки, которые откровенно вредят другим (когда нечто вписано в ядро личности, оно начинает работать не на рассудочном уровне, а на эмоциональном и телесном). Тем самым интегрированная личность обеспечивает себе уважение и доверие социума, его любовь и поддержку. Неэтичные люди (мошенники, обманщики) дезинтегрированы как личности (инфантильны, застряли в стадии детского эгоизма), поэтому им приходится все время выбирать – личное или общественное, и конечно они делают выбор в пользу личного, поскольку от этого зависит их самочувствие.

Ну и напоследок, что же делать дезинтегрированному человеку, который получает стресс от полезных вещей, а кайф - только от вредных? Делать такому человеку следующее:

1. Осознать, что сегодняшний кайф создает завтрашний крах. Осознать, что полезное тоже может быть в кайф, если себя перестроить изнутри.

2. Не пытаться грубо ломать себя, принуждая делать (есть, пить) полезное и отказаться от вредного.

3. Осознать, что ломка себя приводит к стрессу и потребность во вредном кайфе становится еще больше (стресс создает дыру и требуется дополнительная энергия, чтобы ее штопать). Избегать стресса.

4. Искать компромисс между сегодняшним удовольствием и завтрашней пользой, находя наиболее приятные из полезных вещей и наименее вредные из приятных. Смягчать переход, снимать стресс дополнительными способами.

5. Постепенно приучать свой организм получать удовольствие от полезного, потихоньку отводя его от вредного (правда лучший способ я еще буду описывать, это, конечно, прокачка ресурсов).

6. Вся эта постепенность не касается смертельно опасных удовольствий, где важно быстро порвать связь. В этом случае нужно обратиться к врачу, чтобы помочь себе медикаментами смягчить стресс в период резкого отлучения. Это касается и некоторых случаев любовной зависимости, когда слияние велико, а партнер опасен для здоровья и жизни. Иногда касается азартных игр, экстрима, шопоголизма, пищевой аддикции и др. И почти всегда касается зависимостей от тяжелых наркотиков.

Идеальный любовник

Это обещанный пост о том, каким должен быть "универсальный любовник".

В самом понятии «универсальный любовник» чувствуется фальшь и даже пошлость. Все-таки любовью желательно заниматься с любимыми, а они никогда не бывают универсальными, они всегда уникальны, даже если часто меняются.

Но если взглянуть на вопрос без ханжества, все же в сексуальной области могут быть и таланты, а талант, как ни крути, вещь универсальная, то есть нравится всем, по крайней мере, большинству.

Как бы ни были индивидуальны и своеобразны сексуальные запросы женщин, очень многое в этих запросах похоже, и есть некоторые качества мужчин, которые обеспечивают радость от секса большинству женщин.

При анализе сексуальности очень важно не допускать переходов в две крайности. Первая крайность – считать секс чисто физиологическим процессом, абсолютно непроизвольным и инстинктивным.

Другая крайность – считать, что сексуальность вообще не имеет никакой отдельной сферы, а является дополнением к сфере чувств, целиком произвольной, как интимное общение двух личностей на физическом уровне.

Почему так важна золотая середина между двумя этими крайностями? Если считать секс чистой физиологией, сексуальность будет столь же примитивна, как и любой чисто физиологический процесс. То есть даже в области питания культурный человек не находится на чисто физиологическом уровне восприятия, он различает оттенки вкуса, качество продуктов, технологию приготовления, ценит красивую сервировку и другие аспекты высокой кухни. Тем более культура должна касаться такой сложной межличностной сферы, как секс. Чем больше мужчина понимает, что секс – это не инстинктивное совокупление, а воздействие на телесно-эмоциональную сферу женщины многообразными физическими и психологическими стимулами, тем лучше из него любовник.

Но если впадать в другую крайность и считать секс целиком произвольной деятельностью, осмысленным общением двух личностей, результат может быть еще хуже, чем при примитивном совокуплении. Секс – сфера полуинстинктивная, в высокой степени спонтанная, то есть для нее необходимы хотя бы частичное отключение рассудка и торможение того, что называется контроль, поскольку иначе канал спонтанности остается закрыт.

Именно спонтанность является основным качеством хорошего любовника. Одной спонтанности недостаточно, но без нее хороший любовник не может существовать как факт.

Можно даже больше сказать. Если человек занимается сексом совсем без спонтанности, он вредит и своей сексуальности и сексуальности партнера. Отсутствие спонтанности означает почти полное отсутствие чувственного наслаждения. Реакции тела снижены настолько, что каждая осмысляется, расщепляется, тем самым снижается еще больше, аффект не достигает того порога, при котором страсть захватывает человека или хотя бы начинает конкурировать с рассудком. Хладнокровное и осмысленное взаимодействие во время секса – это самое плохое, что мужчина может предложить женщине. Если сама женщина очень талантлива в сексуальной сфере, она, может быть, выведет его на уровень каких-то сильных ощущений, но ей придется пробивать стену. Если же сексуальность женщины нестабильна, несформирована, легко фрустрируется, то хладнокровный и рассудочный в сексе партнер способен убить ее либидо надолго. И хорошо еще, если она сообразит, что ее заморозил он своим полным отсутствием страсти, а не сама она вдруг стала фригидна.

Вот почему главное правило мужчины, который хочет стать хорошим любовником, научиться отключать рассудок и пропускать через себя сексуальный аффект. Точнее даже сказать – научиться входить в сексуальный транс.

Второе правило хорошего любовника – высокая сексуальная эмпатия, способность достигать чувственного слияния с женщиной и ощущать ее желания сразу, как они появились, или чуть раньше.

Кажется, что первое правило, противоречит второму. Либо любовник спонтанен, поглощен своим собственным желанием, растворен в своем аффекте, и тогда на желания женщины ему просто плевать. Либо он настроен на нее, старается уловить и понять все, что она хочет, но тогда работает его разум, и он не имеет возможности растворяться в собственном аффекте и думать о себе.

Действительно, многие не очень хорошие любовники делят процесс секса на две части: сначала они доставляют удовольствие женщине, что бы под этим ни подразумевалось: прелюдия, куннилингус или половой акт «так, как она любит», а потом, добившись от нее оргазма (чаще всего имитации, конечно), они могут заслуженно перейти ко второй части, то есть собственному удовлетворению, которое наступает как правило быстро и скупо. То есть сначала техника и почти ноль спонтанности, а потом ноль техники и спонтанность, замкнутая на своих собственных аутоэротичных ощущениях, довольно стертых. И многие мужчины уверены, что такая схема позволяет им быть потрясающими любовниками. На самом деле, несмотря на то, что любовь компенсирует любые недостатки секса, сама по себе эта схема - ужасна, в этой схеме оба партнера - сами по себе.

Как я уже написала выше, без собственного удовольствия, а лучше страсти, женщину в поток эмоций не вовлечешь, то есть возбудить ее если и можно, то на ее собственных резервах. То есть если женщина сама достаточно сексуальна, сама умеет активизировать свой сексуальный поток, умеет входить в нужное состояние сама с собой, то она возбудится даже с плохим любовником, который технично «старается для нее», а свой аффект подавляет. Но очень скоро такой женщине может надоесть проводить над собой работу по односторонней настройке, и она начнет избегать секса, раз ее не могут возбудить. Мужчине кажется, что он делает для женщины много: водит по ее телу руками, массирует тут и там, облизывает ее эрогенные зоны, но без его собственного аффекта, он не сможет включить ее в сексуальный поток. Потока просто нет и включаться некуда. Но стоит такому мужчине научиться вызывать свою сексуальную волну и вовлекать в нее женщину, ему не нужно будет даже трогать ее, только посмотреть в глаза, как женщина включится и может включиться так сильно, что буквально ощутит, как у нее отключается рассудок, а перед глазами все плывет.

Самым ценным в сексе является сексуальный транс. Не сброс напряжения, не размножение и даже не любовь, а совместный сексуальный транс. Транс может начинаться постепенно в каждом, заполнять общее поле, и заражать другого, погружая в невероятное пространство ощущений. Самым лучшим, идеальным, поистине универсальным любовником является тот (независимо от пола) кто умеет подключаться к сфере сексуального транса, даже без помощи партнера, и потом втягивать туда его (ее).

На практике это может выглядеть так, что женщина говорит о чем-то с мужчиной, в интимной или не очень обстановке, она трезва, рассудочна, в ее голове полная ясность сознания, критичный взгляд на него и даже скепсис. Он дотрагивается до нее или просто смотрит ей в глаза, и она чувствует, что его прикосновение к ней или даже просто взгляд его глаз обладают необычным действием. Они как будто сносят ее из устойчивого состояния куда-то в сторону, ей становится сложно собирать мысли, осознавать себя, ее голову начинает заполнять туман, мышцы тела слабеют против воли, а в нижней части появляется и нарастает жар. Она чувствует, что ее начинает охватывать желание, все рациональные доводы покорно отступают, в немом восхищении перед этим состоянием. Теперь ей хочется срочных прикосновений и максимального контакта, плотного и полного контакта с телом этого мужчины. Он кажется ей невероятно притягательным. Она чувствует некий прорыв и подъем.

Конечно, это пример мощного втягивания в сексуальный транс. В условиях обычных людей для такого трюка необходимо хотя бы частичное согласие женщины на уровне рассудка. То есть она должна быть не против. Но согласие на уровне рассудка – еще не повод заниматься сексом. Согласием должно отвечать тело, и не просто согласием, а испытывая страстное желание. То есть тело нужно все равно захватывать отдельно. Но очень многие об этом забывают, довольствуясь однажды данным согласием.

Можно сказать, что человек с очень сильно развитым сексуальным ресурсом, способен возбуждать даже тех, у кого на уровне рассудка есть очень сильное сопротивление. Но таких чародеев очень мало, и это хорошо. Неплохой результат, если мужчине удается втянуть в сексуальный транс женщину, которой он нравится, которая и так не против. Это намного легче, но тоже не так уж легко. Большинство пар, особенно уже сложившихся, не новых, приступают к сексу слишком рано, не выходя в параллельное пространство транса, то есть начинают совокупляться в состоянии, когда их разум холоден, практичен, трезв и включен на полную. Иногда в процессе секса транс все-таки охватывает их как следствие физических ощущений, но не очень, и не всегда. И когда уже даже в процессе нет ничего похожего на «улетевшую крышу» и «снос головы», сексуальное влечение в паре сходит на нет. И теперь, чтобы заняться сексом, приходится долго настраиваться, буквально принуждать себя из соображений «чтобы он не побежал на сторону» или «чтобы она не думала, что я разлюбил» или даже «ну я ведь мужчина, мне ведь нужен секс» или «я же не фригидна, в конце концов». Все это - самопринуждение и самоубеждение, а сексуальность не переносит никакого принуждения со стороны разума, поэтому она скоро начнет отвечать забастовкой или даже бунтом.

Сексуальность так устроена, она хочет сама царить над рассудком человека, она любит лишь тех, кто, с одной стороны, дают ей себя захватить во власть, с другой стороны способны втягивать в свой транс сексуального партнера. То есть вся сексуальная техника, все приемы, все трюки и слова во время прелюдии и самого процесса направлены на то, чтобы втянуть партнера в транс как можно глубже. Это получается у тех, кто сами умеют отключать голову, но при этом не отсоединяются от партнера в аутический колпак своих фантазий, а наоборот, стремятся к слиянию с партнером. Для этого нужно переживать все эмоции партнера как свои, чувствовать его ощущения, наслаждаться чувственным единством. В любом трансе работает только задняя кора, передняя заторможена, поэтому все телесные ощущения обострены. Сексуальный транс не похож на другой транс, поскольку в нем человек не одинок, а находится в слиянии с другой живой сущностью и действительно способен отражать ее аффект, постоянно умножая его своим. Именно это запускает колесницу такой силы, что когда она наконец прекращает свое движение, и партнер выныривает в реальность, он какое-то время не может прийти в себя и чувствует себя перезагруженным.

Основная цель секса, на самом деле, перезагрузка мозга, которая помогает избавиться от мелких багов, лишних глюков и даже некоторых вирусов. Но об этом не сегодня.