Вечером появились Ворошилов, Будённый, Каганович, Калинин, Ежов, Маленков, Гамарник, Микоян, Орджоникидзе. Правительственный костяк пока не менялся. Присматриваясь к окружению И.В., я поняла, что он один решает и вершит все важнейшие политические и государственные дела в стране.
Неприятное впечатление произвёл крошечный, карликового роста, с отталкивающим лицом профессионального вора-домушника Ежов. Калинин держался скромно, быть оживлённым ему мешала близорукость (он страдал глаукомой обоих глаз), но Михаил Иванович всё равно до глубокой старости увлекался юными балеринами.
Гости относились ко мне с подчёркнутой вежливостью. Не в моих интересах было играть роль сталинской фаворитки. Больше всех пил Ежов. Пьяненьким тенорком он громко сказал:
- Верочка, садитесь в мою машину, я мигом доставлю вас домой!
Косо улыбнувшись, Сталин игриво проговорил:
страница 24
- Николай Иванович, не стоит беспокоиться, В.А. наша уважаемая гостья, мы общими усилиями постараемся организовать для неё транспорт. Пешком она не пойдёт.
Карлик Ежов моментально протрезвел. Он понял, что малость переборщил. Высокопоставленные мужики поедали меня похотливыми взглядами. Думаю, что они догадывались о нашей близости и скорее всего завидовали немолодому Сталину. Пиршество закончилось в пять часов утра. После их отъезда И.В. сказал:
- Иногда нам придётся встречаться в других местах.
- Возможно, мне не слудует бывать на ваших приёмах?
- Вы правы, Верочка, мы изменим тактику. На званые обеды два раза в месяц начнём приглашать актрис, физкультурниц, мастеров спорта, женщин-директоров заводов и фабрик, тогда грани сотрутся, наркомы перестанут вас мысленно раздевать. Если этому сброду дать полную власть, отпустить тормоза, они без лишних слов начнут вас насиловать здесь же на полу, в комнате, где они только что жрали и пили. Этот скот надо уметь сдерживать.
Я внимательно посмотрела на Сталина....

***
На другой день во время репетиции меня вызвали в партийную организацию театра. Незнакомые товарищи подробно расспрашивали о родителях, о моём детстве, юности. Интересовались знакомыми и друзьями, просили "на всякий случай" их адреса и номера телефонов. Потом в ГПУ, на Лубянке, пришлось повторить то же самое. Проверка продолжалась.
В наших встречах со Сталиным наступило затишье. И.В. позвонил перед самым закрытием сезона. Не поздоровавшись выпалил:
- Вам принесут билет на курьерский поезд
- И.В., мне надо собраться, уладить дела, договориться о концертах.
- Сколько концертов вы хотите иметь в Сочи, Сухуме, Тифлисе?
Неуверенно ответила:
- Два, три...
- Считайте, что этот вопрос отрегулирован. Желаю всяческих успехов!
страница 25
Через час ко мне приехала дама, ведающая концертными делами. Я подписала договор на восемь сольных концертов. Вечером Кузяев принёс запечатанный конверт.
- Я буду у вас за сорок минут до отхода поезда. Из вещей берите только самое необходимое.
В конверте, кроме билета, оказалась большая пачка денег. В хлопотах и беготне прошёл день. Норцов принёс цветы. Увидев чемоданы, спросил, куда я уезжаю.
- Верочка, родная, вам необходимо отдохнуть. В Сочи я приеду через недельку, постараюсь вас найти, жаль, что вы не знаете. в каком санатории будете жить!
Мы тепло с ним простились...

У меня двухместное купе международного вагона. Кузяев с носильщиками внёс три элегантных чемодана.
- Товарищ Давыдова, не задавайте лишних вопросов, чемоданы - ваши! Я еду в соседнем купе вместе с врачом. Если понадоблюсь, не стесняйтесь, вызывайте в любое время, я за это получаю зарплату. С рестораном обо всём договорился, счета подписаны, заказывайте любые блюда. Специально для вас завезены икра паюсная и зернистая, сёмга, балык, отборное мясо...

В первую очередь, конечно, заинтересовалась содержанием чемоданов. Чего там только не было! Шерстяные кофточки, летние платья, сарафаны, плащи, юбки, туфли, шёлковые американские чулки, комплекты французского белья, набор тончайших духов, маникюрный прибор, о каком можно было только мечтать. Размеры совпали с моими.
Рано утром приехали в Сочи. Кузяев привёз меня в роскошный особняк - правительственную резиденцию.
- Вы будете жить здесь одна, - сказал он. - Дом полностью в вашем распоряжении. На всякий случай вот вам номера моих телефонов.
К нам подошла высокая, ширококостная дама лет пятидесяти.
- Меня зовут Полина Сергеевна. Если не устали, покажу вам нашу дачу. Внизу гостиная, столовая, кухня, кинозал, буфетная, ванная, душевая, бильярдная, баня с бассейном. На втором этаже спальня, кабинет, комната отдыха, ванная, туалет. На другой половине такое же расположение комнат. Режим у нас, Вера Александровна, не соблюдается. Еду заказывайте накануне, во время завтрака. - Она перевела дух. - У нас имеется чудесный
страница 26
сад с фонтаном, качелями, гамаками, с креслами-качалками, удивительными заморскими птицами. Из сада на лифте можно спуститься к морю. Пляж отдельный, лечебный, благоустроенный. Дача радиофицирована, везде имеются телефоны. К вашим услугам концертный зал с великолепной акустикой. На днях из Москвы доставили рояль. Настройщик приходит ежедневно В библиотеке 160 тысяч томов. Врачи всех специальностей готовы по первому зову оказать любую помощь. Одним словом, располагайтесь, как дома. Чемоданы ваши наверху, вещи аккуратно сложены, выглажены, развешаны. Завтра в семь часов утра придёт массажистка, в восемь- маникюрша....

В апартаментах - цветы, чистота стерильная, всё блестит. Такой ванны мне не приходилось видеть. В очаровательной спальне меня ожидал ещё один сюрприз - столик на колёсиках с дарами природы: вишни в сметане, персики, абрикосы, виноград, гранаты, апельсины, орехи, дыни, соки, вина, напитки. Я попала в сказочно-замкнутый мир.
Каждому человеку знакомо ощущение неизбежности счастья. Оно как будто ждёт за порогом. Стоит только распахнуть дверь, и счастье ворвётся в комнату вместе с ветром и шумом листвы...

Долго бродила по пустынному пляжу, собирала ракушки, разноцветные камушки, отполированные морем и временем. Купалась, загорала, валялась в песке. Вечером занималась в концертном зале. Рояль и акустика превзошли все мои ожидания. Голос звучал не хуже, чем в Колонном зале Дома Союзов. В библиотеке взяла несколько книг. В полночь разбудил телефонный звонок. Узнала голос Сталина:
- Как вам отдыхается, В.А.? Как устроились? Скучаете?
- Конечно, скучаю, И.В., Отдых фантастический! Из пыльной, душной Москвы я попала в волшебный мир сказок из "Тысячи и одной ночи".
- Очень рад. До скорой встречи.
***
Море штормило. Пошёл сильный, косой ливень. Мокрая побежала домой. Про лифт забыла. В гостиной увидела Сталина. Он был в летнем белом костюме. Землистое лицо и тёмные круги под глазами говорили о чрезмерной усталости. Приняв ванну, спустилась к нему в нарядном сарафане.
- Вы, Верочка, хорошо выглядите! Кавказ и Крым молодят людей, делают их более свежими, красивыми.
- Спасибо за комплимент. И.В., для чего вы с товарищем Кузяевым послали так много денег?
- Разве деньги могут кому-нибудь помешать? Вы нас встречаете на редкость глупыми вопросами Я немного отдохну, и мы после обеда пойдём к морю.
В саду появились мрачные тени - негласная охрана Сталина. Он вызвал дежурного коменданта и начальника личной охраны. В подобострастном поклоне перед ним склонился огромный Паукер.
- Мы уже не раз вам говорили, что работать надо бесшумно, конспиративно, примером для вас может служить наша революционная, бескомпромиссная юность.
К вечеру море успокоилось. В купальнике легла на тёплый песок. Тишина и морская гладь располагали к покою. Поёживаясь, И.В. направился к морю. Несколько раз боязливо окунулся, потом вытерся махровым полотенцем, переоделся. Он сел рядом со мной в шезлонг...

- В.А., обслуживающему персоналу сказано, что вы моя двоюродная сестра со стороны отца. Уверен, что никто не спросит, но проговариваться не следует. Изредка мы будем уезжать на другие дачи. После концертов, пожалуйста, не задерживайтесь, в гостиницах не ночуйте, за вами закреплён автомобиль с шофёром. - Сталин зажёг трубку, сделав несколько глубоких затяжек, снова заговорил: - Нахала Норцова отправили на гастроли в Сибирь и на Дальний Восток, затем поедет на Крайний Север. - И.В. засмеялся. - Молодым людям полезно проветривать мозги!
Он ушёл в свои покои. Увидела его на следующий день за обедом.
- Ложусь поздно, старая привычка читать перед сном. Нам, Верочка, предстоит большая работа, в январе наметили провести XVII съезд нашей партии. Много у нас ещё нерешённых проблем.
Мы долго бродили по пляжу. Молчание нарушил Сталин:
- Детство у меня было тяжёлое. Отец занимался портняжным и сапожным ремеслом. Как все мастеровые дореволюционной России, он страшно пил. Меня не любил, нас с матерью избивал до полусмерти. Девяти
страница 28
лет я был отдан в Горийское Духовное училище. После шестилетнего обучения меня зачислили в Тифлисскую Православную Духовную семинарию. Но я её не окончил, выгнали. - И.В. впервые говорил о себе. - В Духовную семинарию принимали детей только состоятельных родителей. Для меня до сих пор остаётся загадкой, по чьей протекции я туда попал. Мама хотела, чтобы я стал священником. По её мещанским понятиям, духовный сан давал спокойную, обеспеченную старость.
Почти незаметно мелькнула тень прячущегося человека. Побледневший Сталин испуганно крикнул:
- Выходи сволочь! - В руках он держал револьвер, очевидно, тот самый, из которого когда-то застрелил свою жену Надежду Аллилуеву. Озираясь по сторонам, к нам подошёл краснощёкий парень лет двадцати трёх.
- Кто такой, мерзавец? Фамилия? Номер воинской части?...

Красноармеец проговорил с гордостью:
- Приказано, товарищ Сталин, охранять вас от внешних и внутренних врагов. В Москве инструкцию получили лично от товарища Ягоды.
Сталин вынул свисток. К нему подбежал начальник охраны.
- Уберите этого дурака. В последний раз предупреждаю: если кто-либо из ваших людей станет за мной следить - убью на месте.
Начальник охраны униженно пролепетал:
- Товарищ Сталин, простите, все ваши указания выполним.
- Убирайтесь, болваны! Не желаю слушать! - Повернувшись ко мне , озлобленно крикнул: - Отправляйтесь купаться! На меня не обращайте внимания.
Вода тёплая, мягкая, прозрачная. Я ныряла, плавала, словно рыба, скользила по воде. Когда вышла из воды, он, успокоившись, сказал:
- Я выполнил своё обещание, привёз вам в подарок целую коробку американских таблеток от беременности. Раздавать их не следует, женщины нашей страны обязаны рожать, нам необходим прирост населения. Сегодня, Верочка, вам предстоит быть хозяйкой. Мы пригласили на ужин нескольких товарищей, вы почти всех знаете. У вас имеется тёмное закрытое платье?
страница 29

- Какое вы советуете надеть? Я привезла с собой чёрное, тёмно-синее, а также два костюма английского покроя.
И.В. широко улыбнулся, он был доволен, что я его об этом спросила.
- Наденьте чёрное, которое вам сшили в ателье Совета Министров...

Гости раскланивались со мной, как со старой знакомой, Сталин нарочно посадил меня рядом с карликом-недоноском Ежовым. Он сделал это для того, чтобы тот мог в лишний раз убедиться в своём ничтожестве. И.В. умел ловко использовать человеческие слабости, и в первую очередь физические недостатки соратников- побратимов. На этом он часто играл. За вторым блюдом Маленков отчётливо проговорил:
- Товарищи, Каменев и Зиновьев опять хвост поднимают.
- Объясните Георгий Максимилианович, в чём это выражается? - осторожно спросил И.В.Сталин.
- Эти оголтелые псы готовят новую группировку.
- Скоро придёт время, мы им покажем и группировки, и оппозиции, они, наконец, узнают, кто такие на самом деле большевики! - темпераментно произнёс железно-непоколебимый Киров.
- Нечего ждать! - прошипел тщедушный Ежов. - Я бы сразу их всех к ногтю! Да и Бухарину не мешает язык с корнем вырвать, много болтает, строит из себя великого миротворца, теоретика марксизма, а если разобраться, - обыкновенный пустомеля с хорошо подвешенным языком.
Хитрый, наблюдательный Сталин слушал и всё запоминал. Обеды и ужины он устраивал для развязывания языков...

- Да и на международной арене не всё так уж гладко, - сказал И.В. Вожди как по команде повернулись в его сторону. - Оппортунист-двурушник иуда Троцкий в который раз становится на дыбы, клевещет на нашу страну, на большевистскую партию, на товарища Ленина, на наш рабочий класс. Убрать его надо! Чем скорей - тем лучше! - задыхаясь, проговорил Сталин.
С ним никто никогда не спорил. Все понимали, что в любом случае И.В. одержит победу.
страница 30
- В.А., может быть, вы нам что-нибудь споёте? - спросил Сталин. - Аккомпаниатор ждёт нас в концертном зале.
Я исполнила несколько арий из классических опер и спела романсы русских композиторов, которые очень любил Сталин. Черноволосый, тучный Маленков преподнёс серебряный инкрустированный поднос и шесть чашечек с блюдцами для кофе.
Сталин недовольно сказал:
- Г.М., мы В.А. не испортим такими подарками? А то смотрите, ещё возгордится, на захочет с нами знаться!
Подошёл Киров:
- В.А., возвращайтесь обратно в Ленинград, мы создадим вам отличные условия.
Сталин нахмурился. Он слышал наш разговор.
- Сергей Миронович, что с возу упало, то пропало. В.А. у вас нечего делать. Вы же знаете, что она закреплена за Большим театром. Вряд ли товарищ Давыдова будет жаловаться на предоставленные ей условия.
Я благодарно посмотрела на Сталина. Он помог выбраться из щекотливого положения. Ночью И.В. своим ключом открыл двери моей спальни. Увидев, что я не сплю, он сел в кресло, закурил:
- Верочка, через мою жизнь прошло много женщин, но я никого так страстно не хотел, как вас. Тогда была физиологическая потребность обладать. Вот опять я к тебе пришёл. Скажи правду, ты меня хоть немного любишь?
Я не ожидала от него такой исповеди и должна была ответить без промедления.
- И.В., если скажу неправду, вы обидитесь, правду - не поверите, наши отношения рассудит время...

Умиротворённый, он положил голову мне на грудь и так уснул. От его храпа сотрясались стены. Снова задумалась над тем, какая мне уготована судьба. Вот он - повелитель Российского государства - кривоногий, низкорослый, костлявый, неуравновешенный, грубый, завистливо-капризный - лежит рядом со мной на одной кровати, и я обязана его целовать, обнимать, ласкать... Очень трудно об этом говорить, но я дала клятву - рассказать всё.
Во время завтрака в столовую вошёл начальник охраны Паукер. Переминаясь с ноги на ногу, он спросил:
- Товарищ Сталин, разрешите доложить?
страница 31
- Слушаю.
Паукер покосился на меня, в его глазах я была посторонней.
- Говорите! - властно повторил И.В.
- Наш сотрудник, - сказал начальник охраны, - которого вы обнаружили, красноармеец Толкун погиб на боевом посту.
Я вскрикнула. Оторвавшись от еды, Сталин веско проговорил:
- Родителям пошлите телеграмму о соболезновании, красноармейца Толкуна представьте к правительственной награде. Его биографию опубликуйте в газетах и журналах. Возможно, о его боевой жизни стоит написать повесть.
***
Жизнерадостная Полина Сергеевна весело проговорила:
- Мы приготовили для вас яхту. В любое время, когда пожелаете, можете совершить морскую прогулку.
В субботу Сталин изъявил желание покататься на яхте. Бесшумно работает обслуживающий персонал. Радостно-спокойное море нас приветствовало. На пути следования за нами мчался неутомимый эскорт белокрылых чаек. Повар принёс в комнату отдыха фрукты, вина, сёмгу, балык, паюсную и зернистую икру, холодное мясо, ростбиф, всевозможные соки, мороженое. Мы с удовольствием поели. Яхта стремительно неслась навстречу раскалённому солнцу. В каюту ударил яркий сноп света. Попросила И.В. задёрнуть шторы. Он зло буркнул:
- Мы что, нанялись вам в лакеи? Для чего закрывать шторы? Вы рыб испугались? Они вас не сглазят.
Забыла, что давно перестала быть человеком, что он мой хозяин, бог, повелитель. Прижалась к нему, обняла. Сталин смягчился, сменил гнев на милость.

Вечером совершили автомобильную прогулку. В первую машину сели мы с И.В., впереди охранник с шофёром. Во вторую: Ежов, Жданов, Орджоникидзе с охранниками. Кроме того, нас сопровождали машины с вооружёнными офицерами. Выбрали маршрут по направлению к Тбилиси. Сталин рассказывал анекдоты. На двадцатом километре неизвестные в масках обстреляли машины. Пуля попала шофёру Александру Дроботу в переносицу. Обливаясь кровью, почти ничего не
страница 32
видя, он чудом остановил нашу машину, из которой вылетели оконные стёкла. Бледный Ежов из ближайшего райкома партии связался с правительственными учреждениями. Немедленно по тревоге были подняты войска, расквартированные в Грузии. Дрожащего, перепуганного Сталина куда-то увезли. Я вернулась на дачу. Там меня уже ждали следователи из военной прокуратуры и ГПУ. Один из ни обратился ко мне:
- Гражданка Давыдова, вам придётся выехать с нами в Москву.
- Это приказ?
- Все наши действия согласованы с товарищем Сталиным. Мы обязаны вас допросить. Шофёр Дробот скончался по дороге в больницу. Не все преступники пойманы. Вы единственная гражданская свидетельница трагического происшествия. Ваши вещи привезут позже.
- Я могу принять ванну?
Следователи взглянули на часы. Военный с большой тыквообразной головой сказал:
- Давыдова, прекратите задавать вопросы и обращаться к нам с бесконечными просьбами. Хватит дискутировать! Пройди в машину, через сорок минут отходит поезд.
Мне не дали проститься с Полиной Сергеевной и обслуживающим персоналом. В Москву возвращалась без комфорта, призрачная идиллия подходила к печальному концу. В купе находилось четыре человека, я была в окружении трёх непрерывно курящих мужчин. Даже в туалет они по очереди сопровождали меня. В Москве вагон окружили военные и штатские. Маленков сухо справился о здоровье, отвечать не хотелось, не верила в его искренность. Я была в подавленном состоянии, начиналась самая настоящая депрессия. Боялась ареста, насилия, пыток... С вокзала повезли на Лубянку. Первый допрос состоялся в кабинете начальника ГПУ. Его вели Ягода, Агранов, Ежов, Вышинский. Заместитель генерального прокурора не мог понять, почему я так легко согласилась переехать из Ленинграда в Москву. Сказала, что на переводе настояло Управление искусств, дирекция Большого театра и члены Советского правительства.Вышинский не унимался:
- В.А., вы единственный очевидец вопиющего по своей наглости покушения террористов на жизнь товарища
страница 33
Сталина. Нам необходимо во всём досконально разобраться.

Затянувшись папиросой, Ягода спросил:
- Во время нашего первого свидания вы, гражданка Давыдова, наотрез отказались говорить о своих встречах с товарищем Сталиным! Может быть, вы это сделаете теперь, когда наступили более благоприятные времена?
- Категорически отказываюсь отвечать на вопросы, не относящиеся к данному делу.
Криво улыбаясь, Ягода прохрипел:
- Ты, подзаборная сука, в наших руках! Товарищ Сталин - далеко. Он не станет вмешиваться в дела ГПУ и прокуратуры. Одно из двух: или начнёшь подробно отвечать на вопросы, или же для проветривания мозгов нам придётся тебя отправить в сырую, холодную камеру, где ты сумеешь пообщаться с голодными крысами!
Я содрогнулась от ужаса. Какую животную ненависть этот человек, облечённый такой властью, питал к Сталину. Ежов с Маленковым хранили ледяное молчание. По-видимому, их больше всего интересовал результат. Они не знали, на кого ставить. Вышинский саркастически улыбался, молчали вошедшие следователи по особо важным делам. Ягода чувствовал своё превосходство и этим бравировал. Спросила Ягоду, что он от меня хочет.
- Расскажи, кто дал тебе задание организовать покушение на жизнь товарища Сталина?
- С каких это пор вы стали со мной говорить на "ты"? Я что, с вашей лёгкой руки возведена в ранг государственного преступника?
- Давыдова, перестаньте кривляться и разыгрывать из себя народную героиню. Тоже мне ещё одна Жанна д"Арк!
Я упала, потеряв сознание. Очнулась на больничной койке в тюремной больнице. Через пять дней снова допрос. В их тактике кое-что изменилось. Ягода стал вежливым, холодно-предупредительным. Больше ничему не верила. Недавно видела его другим, мерзким и отвратительным. Прокурор Андрей Вышинский отеческим тоном предлагал во всём чистосердечно признаться. С дешёвым пафосом плохого трагического актёра он на едином дыхании произнёс заготовленный монолог:
страница 34
- В.А., вы должны понять, что, к моему глубокому сожалению, ваша театральная карьера навсегда закончилась. Вы, голубушка, своё отпели. Товарищ Сталин прямо заявил, что не желает вас больше знать. - Прокурор сделал многозначительную паузу. - Я подписал ордер на ваш арест. После суда мы вас расстреляем. Возможно, суд смягчит приговор, тогда отправим в далёкий сибирский лагерь к уголовникам. Блатные любят красивых, статных женщин. В первый же день вас разыграют в карты, а потом по очереди будут насиловать на вонючих нарах. Красота ваша быстро поблекнет, от недоедания и цинги выпадут зубы, вылезут волосы. За кусок хлеба вы на коленях подползёте к любому, самому падшему из подонков.

Не выдержав словесной экзекуции, я крикнула:
- Хватит! Довольно! Прекратите издеваться! Вы прекрасно знаете, что я никакого отношения к покушению на жизнь товарища Сталина не имею, и нечего меня пугать!
Каким-то третьим подсознательно-интуитивным чувством я догадалась, что продолжается очередное действо трагикомического фарса, связанного с бесконечной проверкой. Из осуждённой на смерть я стала обвинителем.
- Да кто вам дало так вести себя со мной? Вы что с ума сошли? Забыли, кто я такая? И.В. так легко меня вам не отдаст, я его лучше знаю. Подождите, придёт час расплаты, я с вами за всё рассчитаюсь!... - Не дав им опомниться, я крикнула: - Немедленно отправьте меня домой!
Выдавливая из себя мягкость, Вышинский сладкоречиво проговорил:
- Мы гордимся вами, В.А.! Вы блестяще выдержали самый сложный экзамен на человеческую зрелость. Я вас поздравляю, ещё раз простите меня. В нашем деле без этого нельзя.
Он хотел поцеловать руку, но я её вырвала. Ягода нажал на невидимую кнопку звонка, вмонтированную в письменный стол. Вошёл секретарь с бицепсами натренированного боксёра.
- Гражданку Давыдову отправьте на дежурной машине домой!
Ягода подошёл ко мне, протягивая руку, которая плетью повисла в воздухе. Он сказал:
страница 35
- Надеюсь, что мы с вами останемся добрыми друзьями?
- Вы, Ягода, мне омерзительны. Я с вами не желаю разговаривать.
- Человек я злопамятный, имейте в виду. Даже красивым дамам я не прощаю оскорблений...
Ответила ему в тон:
- Говорят, что Ягода - не та Ягода...
***
Квартиры своей не узнала, всё перевёрнуто вверх дном. Пришлось вызывать рабочих, вставлять новые замки, ремонтировать наружные двери, менять полностью всю электропроводку, старую мебель заменить новой...

До конца отпуска оставался месяц. С Екатериной Васильевной Гельцер, солисткой балета Большого театра, мы поехали на Оку, в Поленово. В обыкновенном крестьянском домике сняли две небольшие комнаты. По утрам нам приносили парное молоко, сметану, клубнику, ягоды, грибы. Хозяйские дети ловили для нас рыбу. С Гельцер мы совершали длительные прогулки. Она рассказывала о выступлениях в Бельгии, Франции, Англии, Италии, Америке, о встречах с Дягилевым, Рахманиновым, Буниным, Шаляпиным, Бальмонтом, Анной Павловой, Стравинским, Фокиным, Мордвиным, импресарио Юроком...
- Всё это, дорогая, было очень давно, - с грустью сказала Катя. - За это время мои воспоминания успели потускнеть, обрасти мхом. Я к вам, Верочка, давно присматриваюсь и о многом догадываюсь. Вы красивая, талантливая. Смотрите, не проиграйте свою жизнь в карты или в рулетку, как это сделала я. Больше всего на свете я люблю искусство. В моей скромной коллекции имеются полотна русских и западноевропейских художников. Разве я могу забыть, как великолепный, с фанатически горящими глазами Пабло Пикассо, восхищённый моей Одеттой-Одиллией в "Лебедином озере", подарил мне свои ранние работы? Однажды вечером он пришёл ко мне в отель на Монмартр и предложил навсегда остаться в Париже... Верочка, приходите ко мне и вы увидите чудо из чудес. Я собрала редчайшую библиотеку. Вы знаете, что я любима зрителями, что ежедневно со всех концов России приходят письма... Моё личное счастье промелькнуло, словно полёт мотылька, и навсегда
страница 36
растворилось в бездне. Многие любили, домогались ответного чувства, за улыбку и лишний поклон, обращённый в их сторону, одаривали драгоценными подношениями из жемчуга, бриллиантов, золота, серебра. А сколько за свою артистическую жизнь я получила бриллиантовых колец? Были, конечно, и мимолётные встречи, а настоящее ушло, потому что я лишь порхала по шаткой, неустойчивой поверхности. И вот я одна, ни детей, ни мужа, скоро и театра не будет. Годы уходят, век балерины короткий, жизнь свою придётся заканчивать одними лишь воспоминаниями. Верочка, заклинаю вас, ради всего святого, не повторите мой печальный опыт...

Как прекрасна Ока в августе! По душе пришлись деревенские посиделки с их печально-весёлыми песнями, играми, ночными хороводами, смелыми прыжками через костры. Нас с Екатериной Гельцер пригласили на такую вечёрку. Мы пели с девчатами, танцевали с парнями, вместе с ними дружно лузгали семечки. Чернобровый великан Гринька увязался за мной, Катю окольными путями пошёл провожать заведующий ларьком, любитель русских танцев Евсей Приходько. У крылечка застенчивый Гриня произнёс:
- Слухай, Вероника, оставайся у нас в селе! Свадьбу нарядную сыграем, я шофёром на грузовой работаю, скоро трактористом стану, хозяйство у нас небольшое есть. Родишь мне красивых сыновей, помощниками станут. Уж больно ты мне по сердцу пришлась. Мужик я не нахальный, любить буду. Я таких красивых ещё не видел.
Мне сделалось грустно, возможно, и прав Гриня Пухов, поленовец с Оки? Но он не знал одной истины, что из деревни в город люди уезжают с удовольствием, без оглядки, а из города в деревню никто добровольно не торопится.
Промчалось лето, надо возвращаться в Москву. Жаль расставаться с маленьким уютным городком, с его улочками, полями, где ветер качает хлеба. С лесом, где между берёз и сосен растёт самая красивая на земле черёмуха, с волнующими запахами акации, сирени. Я тепло простилась с хозяйкой, с её мальчуганами, с тихим степенным мужем. Гринька сначала на лодке, потом на пролётке отвёз нас к поезду.
страница 37
- Ну, прощайте! Бог даст свидимся, авось всё уладится. Вот вам, Вероника, на добрую дорожку гостинцы. Кушайте на здоровье и не поминайте нас лихом. - Он протянул большой свёрток, аккуратно завёрнутый в льняное, вышитое красными петухами полотенце. - Там найдёте курочку свеженькую, рыбку, брынзу, криночку сметаны с ягодами и вино наше самодельное.
Я поцеловала в лоб этого простого, доброго деревенского парня.
- Вероника, дивчина ненаглядная, по гроб жизни буду тебя лелеять, всегда тебя приму, даже если дитя чужое будет.
На минуту задумалась: может быть, я действительно бежала от настоящего, неподдельного счастья?
Началась бестолковая посадка. Набирая скорость, поезд удалялся, а он, Гриня Пухов, всё ещё стоял на маленьком провинциальном вокзале, пока не превратился в крошечную точку...

***
Гуляла в Александровском саду, что примыкает к Кремлю. От тумана шла роса, мельчайшая водяная пыль покрыла чугунные решётки бывшего царского сада. Казалось, что редкий туман навечно повис над землёй. Октябрьский мглисто-промозглый день наводил тоску. Я не заметила, как ко мне подошёл человек в тёмно-коричневом пальто. Когда он приблизился, снял дымчатые очки, я его узнала: Ягода продолжал меня преследовать.
- В.А., мне нужно с вами встретиться в неслужебной обстановке!
- Оставьте меня в покое!
- Кажется, у вас сегодня свободный вечер? Заеду между 10-11 часами вечера. Предупреждаю: вы должны быть дома. Приеду один.
- Чему я обязана столь щедрым вниманием?
- Вы слишком любопытны.
Приехал взволнованный Ежов:
- Мы в курсе всех ваших дел. Знаем, что вас собирается навестить вечером Генрих Ягода. Мы должны иметь стенограмму вашей беседы. Устный рассказ нас не устроит. А что, если мы в гардероб посадим нашего товарища?
страница 38
- Этот вариант отпадает. Ягода может прислать своих людей для предварительного осмотра квартиры.
- Согласен.В.А., вы скоро станете опытным криминалистом! На третьем этаже вашего подъезда проживает наш сотрудник. Мы протянем в его квартиру провода, приспособим наушники, звукооператор с кинофабрики с опытными стенографистками запротоколирует вашу беседу с народным комиссаром товарищем Ягодой.
Операция проводилась под руководством Маленкова, который хорошо разбирался в технических вопросах. Я не ошиблась, Ягода нарушил слово, с ним приехало пять человек. Они тщательно обследовали каждый метр. После их ухода Ягода понюхал воздух:
- В.А., у вас кто-нибудь сегодня был?
- Была молочница, тётя Дуня. Она два раза в неделю из деревни привозит свежее парное молоко.
Ягода поморщился:
- Молочница меня не интересует.
- Это допрос или светская беседа?
- Дружеский разговор.
- Я вас слушаю, товарищ народный комиссар!
- В заговоре против товарища Сталина принимала участие большая группа людей. По приговору советского суда преступники расстреляны. К счастью, вы ни в чём не виноваты, и я персонально приношу вам свои глубокие извинения за причинённые оскорбления. С этой минуты давайте забудем всё плохое.
- Извинения принимаю. Это всё, что вы собирались мне сказать?
- Зачем же так строго? У меня для вас, В.А., имеется компромиссное предложение!
- Продолжайте!
- Судьба свела вас с товарищем Сталиным. Органы безопасности должны знать всю его жизнь до мельчайших подробностей. Нас интересует его характер, нрав, быт, встречи, деловые и частные беседы. За оказанные услуги будем щедро платить. Независимо от полученной информации вы будете дополнительно получать ежемесячно по два оклада. Письменного обязательства мы с вас не потребуем, поверим на слово, зарплату платим вперёд за квартал. Хочу выдать вам первый аванс, расписки не надо, только деньги пересчитайте.

страница 39
Из бокового кармана пиджака Ягода достал кожаный бумажник.
- Вас устраивает такое предложение?
- Сейчас же уходите, будем считать, что сегодняшней встречи у нас не было.
- В.А., почему вы не хотите угостить меня чашечкой кофе? - нахально улыбаясь, проговорил Ягода.
- Я очень устала, завтра утром репетиция, вечером спектакль, мне надо отдохнуть.
- Простите меня, дорогая В.А., за некоторую примитивность, но это была ещё одна важнейшая проверка.
Я перестала обращать на него внимание. Подошла к окну, на плечи накинула пуховый платок. Ягода попытался меня обнять. Я оттолкнула его. Поскользнувшись о паркет, всемогущий начальник ГПУ упал на пол. Он подполз ко мне на коленях:
- Верочка! Я озолочу вас! У меня есть деньги. Простите, но я ничего не могу с собой поделать. Я люблю вас! Не смейтесь! Это правда. Зачем вам сдался этот мерзавец, псевдогрузин, рябой Джугашвили? Он же сын алкоголика, в котором прочно заложено разбойное начало вонючих предков. Я разойдусь с женой, уйду из органов, вернусь к своей прежней профессии фармацевта. Понимаю, что для серьёзного размышления необходимо время. Умоляю вас на коленях, пересмотрите своё отношение ко мне! Я достану иностранные паспорта, мы уедем в Америку, Францию, Англию, только там вы познаете настоящую жизнь. Одно ваше слово!
- Вы, Ягода, жалкий фигляр, перестаньте юродствовать! Убирайтесь из моего дома! Вы мне осточертели. Идите в цирк работать клоуном.
Ягода поднялся. Передо мной снова стоял выхоленный, холодный, барственно-надменный чекист.
- Повторяю, если вы, Давыдова, когда-нибудь сделаете самый незначительный промах и попадёте в наши сети, запомните, что я вас так просто не выпущу. Сам отвезу в женскую Новинскую тюрьму и запру в камеру, где содержатся самые низкие твари. - Потеряв над собой контроль, он злобно прокричал: - Курва! Я с тобой всё равно рассчитаюсь! На коленях будешь ползать, сапоги целовать, уркам заставлю языком задницы лизать.
Разбитая, в одежде, свалилась в постель. Утром не имела сил ехать в театр. Вызванный врач дал освобождение от работы. Днём приехал директор театра.

страница 40
- В.А., как вы не вовремя захворали! Сегодня намечен закрытый спектакль, проданы билеты, ожидается правительство. Родненькая, выручайте! Мы пришлём за вами машину.
Не помню, как очутилась в театре. Костюмерша помогла одеться. Полумёртвая села за грим. Мой выход... Ничего не слышу, почему-то пропал оркестр, куда-то исчез дирижёр. В глазах двоилось... Из забытья вывели аплодисменты. Краешком глаза посмотрела в правительственную ложу. Улыбающийся Сталин и его подчинённые стоя аплодировали. После окончания спектакля меня пригласили в их ложу. Сославшись на плохое самочувствие, уехала домой. Ночью позвонил Сталин:
- В.А., что случилось? Вас кто-то обидел?
- И.В., простите меня, нет сил разговаривать.
- Когда мы вас увидим?
- Я свободна в следующий понедельник.
- Поправляйтесь. Вам привезут фрукты, рыбу, икру, мясо, шоколад.
Наступил понедельник. В семь часов вечера поехала к Сталину. Меня провели в его кабинет. Там находились Маленков, Поскрёбышев, Ежов, Молотов. Вид у Сталина был озабоченный. Он сел за письменный стол. Маленков включил какой-то прибор. Услыхав голос Ягоды, я вздрогнула и стала искать его глазами. Посмотрев на меня испытующе, Сталин сказал:
- В.А., внимательно послушайте эту запись, вопросы будут потом.
Спектакль, разыгранный Ягодой, был записан на плёнку. Ко мне подошёл Сталин.
- Мы знаем, В.А., что за последние четыре месяца вам пришлось много пережить, что на вашу долю выпали серьёзные испытания. Могли бы вы в письменной форме подтвердить, что всё это было заранее подготовленной инсценировкой?
- Конечно
- В таком случае, садитесь за письменный стол, не торопитесь, постарайтесь всё вспомнить, мы с товарищами выйдем, чтобы вам не мешать.
Писала больше часа, написанное передала Сталину.
- Пока мы будем обедать, ваше объяснение напечатают.
Из-за подавленного состояния не могла притронуться к еде.

страница 41
- В.А., нам пора объясниться! - тепло сказал И.В. Закурив трубку, он сел в кресло. - Слова на ветер мы не бросаем. Нам давно известно, что Генрих Григорьевич Ягода - большой негодяй. Мы тщательно во всём разберёмся, сопоставим факты, потом примем меры. Вы не должны на меня сердиться, в этом мире я очень одинок.
Если бы этот человек захотел стать драматическим актёром, он достиг бы невиданных высот. И.В. обладал удивительным обаянием, он мог очаровать кого угодно. На какое-то мгновение мне его стало жалко. Сталин воспользовался минутной слабостью, обнял меня, был нежен, внимателен, ласков.
- Опять соскучился, Верочка. С того самого дня, как ты уехала, у меня никого не было...
За завтраком И.В. тихо сказал:
- Я прочту тебе стихотворение Александра Блока:
Бегут неверные дневные тени,
Высок и внятен колокольный зов.
Озарены церковные ступени.
Их камень жив - и ждёт твоих шагов.
Ты здесь пройдёшь, холодный камень тронешь,
Одетый страшной святостью веков.
И, может быть, цветок весны уронишь
Здесь в этой мгле, у строгих образов.
Растут невнятно розовые тени.
Высок и внятен колокольный зов.
Ложится мгла на старые ступени...
Я озарён - я жду твоих шагов.
Откровенно говоря, я была потрясена: Сталин и Александр Блок.
7 ноября Советское правительство устроило грандиозный приём в Кремле. Весь вечер за мной неотступно ухаживал Ворошилов. Он был назойлив и требователен: танцевал, рассказывал плоские армейские анекдоты, потом отвёл в дальний угол Георгиевского зала:
- В.А., поедем ко мне на дачу, весело проведём время, никто не будет знать.
- Спасибо за приглашение, Климент Ефремович, хотите, я вас познакомлю с молодой очаровательной балериной?
- Буду счастлив и весьма обязан! - галантно произнёс народный комиссар по военно-морским делам.