Сергей Есенин
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твоё тепло и трепет тела.
Как будто дождик моросит
С души, немного омертвелой.
Ну что ж! Я не боюсь его.
Иная радость мне открылась.
Ведь не осталось ничего,
Как только жёлтый тлен и сырость.
Ведь и себя я не сберёг
Для тихой жизни, для улыбок.
Так мало пройдено дорог,
Так много сделано ошибок.
Смешная жизнь, смешной разлад.
Так было и так будет после.
Как кладбище усеян сад
В берёз обглоданные кости.
Вот также отцветём и мы
И отшумим, как гости сада...
Коль нет цветов среди зимы,
Так и грустить о них не надо.
1923

С.Есенин
Снова пьют здесь дерутся и плачут
Под гармоники жёлтую грусть.
Проклинают свои неудачи,
Вспоминают московскую Русь.
И я сам, опустясь головою,
Заливаю глаза вином,
Чтоб не видеть в лицо роковое,
Чтоб подумать хоть миг об ином.
Что-то всеми навек утрачено.
Май мой синий! Июнь голубой!
Не с того ль так чадит мертвечиной
Над пропащею этой гульбой.
Ах, сегодня так весело россам,
Самогонного спирта - река.
Гармонист с провалившимся носом
Им про Волгу поёт и про Чека.
Что-то злое во взорах безумных,
Непокорное в громких речах.
Жалко им тех, дурашливых, юных,
Что сгубили свою жизнь сгоряча*.
Где ж вы те, что ушли далече?
Ярко ль светят вам наши лучи?
Гармонист спиртом сифилис лечит,
Что в киргизских степях получил.
Нет! таких не подмять, не рассеять.
Бесшабашность им гнилью дана.
Ты, Рассея моя... Рас...сея.
Азиатская сторона!
1922
*В наборном экземпляре сборника "Стихи скандалиста" (Берлин 1923) после 20-й строки вычеркнута следующая строфа:
Жалко им, что Октябрь суровый
Обманул их в своей пурге.
И уж удалью точится новой
Крепко спрятанный нож в сапоге.

Фото из Интернет
С.Есенин

Из Интернет
Семья Людмилы Гурченко
• Первый муж — Борис Андроникашвили, сценарист и историк, сын писателя Б. Пильняка и двоюродный брат грузинских режиссёров Георгия и Эльдара Шенгелая.
дочь Мария Борисовна Королёва (Андроникашвили) (род. 5 июня 1959);
внук Марк Александрович Королёв (род. 22 сентября 1982, умер в возрасте 16 лет , 14 декабря 1998 года, от передозировки наркотиков);
внучка Елена Александровна Королёва (род. 17 ноября 1983);
правнучка Таисия Павловна (род. 11 февраля 2008) похожа на прабабушку, прабабушка её ни разу не видела;
правнучка (род. 2010);
• Второй муж — актёр Александр Фадеев (1936—1993), приёмный сын писателя Александра Фадеева.
• Третий муж (1967—1970) — Иосиф Кобзон.
• Четвёртый (на протяжении 18 лет) — музыкант и аккомпаниатор актрисы Константин Тобяшевич Купервейс (род. 1949), сын писателя Тобяша Купервейса (род. 1922).
• Вплоть до своей кончины Людмила Марковна была замужем за продюсером Сергеем Михайловичем Сениным (род. 1955 в Одессе), с которым познакомилась во время съёмок фильма «СекСказка» по Владимиру Набокову.
• Двоюродный брат, Анатолий Егорович Гурченко (род. 1941), с сестрой не виделся 50 лет, живёт в деревне Дунаевщина под Смоленском и двоюродная сестра Валентина живёт в Эстонии.

Фото из Интернет
Л.Гурченко

Осенняя роса
сл. Ю.Гарин
Осенняя роса на листьях пожелтевших
Опять напомнила все лучшие слова,
Но я люблю тебя,
Люблю сильней, чем прежде
И также, как тогда, кружится голова.
Припев:
И нисколько мы с тобой не постарели,
Только головы немного побелели,
Откружат и отпоют своё метели,
Снова будет, будет снова звон капели.
В глазах твоих родных заметная усталость,
А на висках моих осенняя роса,
Но ты не верь тому,
Что к нам подкралась старость,
Поверь - у жизни есть такая полоса.
Припев:
Ненастье и беду любовью отводили,
Делили пополам и радость и печаль.
И даже седину с тобой мы разделили,
Да, что там седина,
Пускай блестит - не жаль.
Припев:
И нисколько мы с тобой не постарели,
Только головы немного побелели,
Откружат и отпоют своё метели,
Снова будет, будет снова звон капели.
Откружат и отпоют своё метели,
Снова будет, будет снова звон капели.
Снова будет, будет снова звон капели.

Фото из Интернет
Поэт-песенник Ю.Гарин

Леонид Петрович Дербенев
Все пройдет
Вновь о том, что день уходит с земли,
В час вечерний спой мне.
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним, как прозрачный месяц плывёт
Над ночной прохладой.
Лишь о том, что всё пройдёт,
Вспоминать не надо.
Всё пройдёт: и печаль и радость.
Всё пройдёт, - так устроен свет.
Всё пройдёт, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.
Спой о том, как вдаль плывут корабли,
Не сдаваясь бурям.
Спой о том, что ради нашей любви
Весь этот мир придуман.
Спой о том, что биться не устает
Сердце с сердцем рядом.
Лишь о том, что всё пройдёт,
Вспоминать не надо.
Всё пройдёт: и печаль и радость.
Всё пройдёт, - так устроен свет.
Всё пройдёт, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.
Вновь о том, что день уходит с земли,
Ты негромко спой мне.
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним, как звезда всю ночь напролёт
Смотрит синим взглядом.
Лишь о том, что всё пройдёт,
Вспоминать не надо.
Всё пройдёт: и печаль и радость.
Всё пройдёт, - так устроен свет.
Всё пройдёт, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.

Фото из Интернет
Л.П.Дербенёв

Сергей Есенин
Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты - в ризах образа...
Не видать конца и края -
Только синь сосёт глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.
Пахнет яблоком и мёдом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах весёлый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зелёных лех,
Мне навстречу, как серёжки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".
1914

Побывала в сентябре в северном городке Надыме, где палкой кинь не ошибёшься - попадёшь в самобытного поэта.
В номере городской газеты, посвящённом Дню города, прочла стихи местного поэта Юрия Баскова. К сожалению, Юрия уже нет. Смерть его была странная, трагическая. Труп его был обнаружен в ванной, спустя несколько месяцев после кончины. Так как вода из крана потихоньку струилась, от умершего остался омытый скелет.
Обнаружения почивших спустя длительное время случались в этом нашем городке. Так как в летнее время большинство северян мигрировало в южном направлении в длительные отпуска. И в это время нередки бывали случаи обворовывания оставленных без присмотра квартир, как и то, что какой-нибудь несчастный успевал помереть и разложиться (прошу прощения за такую откровенность). Ведь оставшиеся в одиночку одичавшие мужички-северяне могли закладывать за воротник не имея удержу. И всякое могло случиться.
Юрий Басков писал замечательные стихи, которые были просты, незатейливы и жизненно-трогательны. При его внешней миловидности чувствовалось, как тяжело и грустно на его душе. Это всегда поражало меня.
Юрий Басков
Душа не стынет, словно чай,
В моём полуночном стакане.
Ей подавай оленьи сани,
Ей песню ветра подавай.
Душа, пора угомониться,
Ведь двадцать лет как мы с тобой,
Как в гладь протоки, смотрим в лица
И узнаём себя порой -
в лице усталого шофёра, в скупой улыбке рыбака,
в лице строителя, который построил город и пока
перекурить присел в бытовке;
в хозяйке трассовой столовки, что щедро раздаёт судки
и шепчет: "кушайте, сынки".
Охолони, душа, довольно,
Угомонись, вернись домой!
Но ветер крикнет своевольно: "Душа, помешкай! Я - с тобой!"

Юрий Иванович Басков (1951 - 2004)

Павел Едайкович Нядонги
Улице Сенькина
Сегодня я в трущобах Салехарда
Плутал полдня среди угрюмых стен.
Здесь каждая лачуга снегу рада,
Прикрыв свой стыд, как будто насовсем.
И кособоко, на последних вздохах,
В мольбе беззвучной избы пали ниц.
Их срубы - заскорузлые от моха,
И жалок скрип прогнивших половиц.
Всё затхло здесь, всё в тине ожиданья.
На что надеяться? То ведает лишь Бог.
"Всему свой век" - ещё не оправданье.
Трущобы совести я оправдать не мог

Павел Едайкович Нядонги (1965 - 2004)
Родился в посёлке Шуга Надымского района Ямало-Ненецкого АО Тюменской области. Детские и юношеские годы прошли в школе-интернате г.Тобольска. На Тобольской косторезной фабрике овладел искусством резьбы по кости, окончил Свердловское профессионально-техническое училище. С 987 по 1993 годы - председатель сельского Совета в посёлке Нори. Гармонист-самоучка, талантливый живописец, не без успеха пробовал свои силы и на литературном поприще. Публиковался в периодической печати области, в еженедельнике "Литературная Россия", в сборнике "На зелёном холме", в альманахе "Окно на Север" - 1992 г., 1997 г., 2002 г.

Павел Нядонги (Паша Тоболяк)
Фото из Интернет

Павел Нядонги
В дипломат побросаю рубашки,
Мыло, щётку с пастой зубной, -
Только видели Нядонги Пашку
В стороне неизвестной какой!
Он уже по Надыму несётся!
Он уже до Тобольска успел!
Только в Нори рассвет разольётся -
У Совета "МИ-8" подсел,
И оттуда, из чрева "МИ-8",
Снова Нядонги выпрыгнул Пашка.
В дипломат побросает рубашки,
И опять его черти уносят!

Павел Нядонги
Ужин под лестницей
Так вот, уже, пожалуй, три часа я
Знаком с пресимпатичной пассажиркой.
Какие-то журнальчики листая,
Мы зачитали их до самых дырок.
Сидим под лестницей, на корточках, вдвоём, -
Нам до утра сидеть - подумать страшно! -
И каждый думает, конечно, о своём,
А остальное, в общем, и неважно.
Она летит в Ростов, ей очень нужно,
А мне в Надым, как будто по делам.
Нам так хотелось где-нибудь поужинать!
Мы разделили коржик пополам.
Своей судьбы дорогу выбирая,
Теряем мы святое невзначай...
Кто я такой и ты мне - кто такая?
Зачем мне говорить тебе "прощай"?
Была ли ты? А коль была, то где ты?
Пришла и упорхнула летним сном?
Перрон остался где-то за окном,
А впереди - неясные рассветы...

Павел Нядонги
Сон
Сигареты дымок сизоватый,
За окошком танцует метель.
Окунусь в чертовщину разврата,
Заперев предварительно дверь.
... Топит печь полногрудая дева,
Чешет пятки, хохлушка, мои.
Не хватает лишь масла и хлеба,
Надоели крутые чаи.
Ах, смотри ты, рекою винище!
Ах, хохлушка, крутые бока!
Рай, пожалуй, во сне лишь и сыщешь,
Наяву ж - холостяк я пока...

Павел Нядонги
Несостоявшийся роман
Уйду в потаённые дебри души
Искать у неё всепрощенья.
И Вы, не простившись, куда-то ушли,
Не тронув моих угощений.
Куда ж Вы, оставив каморку мою,
Ушли, не сказав "до свиданья"?
Тяжёлые мысли, как мухи, снуют,
И карты не годны к гаданью.
Да чёрт с ними, картами, верить ли им,
Когда и без карт всё понятно!
Я тоже уйду иль уеду, - чёрт с ним,
С романом, не ставшим занятным...

Павел Нядонги
Наденьке
Ушёл твой белый пароходик,
Издав прощания гудок...
Под вечер вдруг печаль приходит.
Но я давно уж не ходок
За горизонт, где солнца луч
Щекочет мне больные нервы.
Да, я давно уже не первый...
А север гонит своры туч.
Мне неуютно, я продрог,
Спешу скорей в свою камору,
А там, ступив через порог
Почти совсем в ночную пору,
Застану: снова мы вдвоём,
И, от Бетховенской сонаты
Грустна, ты про родную хату
Поёшь звенящим голоском...
Всё было будто бы вчера!
Под вечер вдруг печаль приходит,
Ушёл твой белый пароходик,
Навек покинув севера...

Павел Нядонги
Нынче с летом непорядок, - "север" дует, нет тепла, -
только вроде солнце вышло - в небе "крыша" потекла.
Правда, люд грибной доволен: батальонами в леса.
На понтоне* рыбу ловят. Что ж, бывают чудеса.
Я как будто был в порядке. По привычке по своей
напишу пейзажик гладко. Ну а после поскорей
до ближайшей торготочки отовариться спешил.
Утром шарю по карманам, - все рублишки "порешил"!
Прибежишь к своим ребятам, с кем вчера "весёлым" был.
- Что ты, брат, не видишь: сами
ходим, словно чёрт побил!
Ты давай твори природу, тут природа на "ура"!
Дело сделаешь, мы смело погуляем, как вчера...
Долго ль дело продолжалось, я не помню,
хоть не стар.
Как-то всё осточертело, в голове так помутнело,
укуси меня комар!
Снова долго собирался бросить остров "Бодуна",
выпил крепко - не надрался
и пошёл бороть кошмар.
Ветер был как раз попутным, не балует лето нас.
К ПНДэшному* причалу швартовался мой "баркас",
где меня толпа встречала.
Отменили лишь салют.
Во дворцовую палату поместили - номер "Люкс".
Тут почёт, прислуги куча, разносолы, балыки...
По утрам гляжу, скучая, - в лес несутся грибники.
Во дворце большие окна зерешёчены, как встарь.
Может быть, в таких хоромах
доживал последний царь?...
(21 августа 2001 г.,
наркологический диспансер)
*ПНД - психо-наркологический диспансер
*понтон - плавучий мост через реку Надым

Павел Нядонги
Застолье
Наверное, нет криминала, -
Да кто тут осудит, простит? -
Что стопочки было нам мало,
Что в горле немного першит.
Нехитрого пиршества столик:
Все яства - в пол-литре одной...
А ну-ка, затянем, соколик,
Ты только начало напой!
...На Муромской где-то дорожке! -
Про сосны я им, про любовь...
- Да ты не горлань! Понемножку,
Соколик, затягивай вновь!
За столиком древние бабки
В три голоса тянут про "жисть".
Морщинок весёлые складки
Узорами жизни сплелись

Владимир Александрович Шумков (творческий псевдоним - Влад Шумков)
Режиссер драмы, профессиональный актер, драматург, профессиональный киносценарист.
Родился 5 мая 1961 г. в г. Сарапул Ижевской области.
С 1969 года - жил на Севере. Учился в Пермском политехническом и в Литинституте. Заочно окончил Санкт-Петербургский университет культуры и искусства, режиссёр драмы.
До учебы в университете Владимир Шумков полгода вел кино-театральную студию "Нарта" в г. Надым (Крайний Север Тюменской области.
Живёт в СПб

В.А.Шумков
Хождение по окрестностям Ямбурга
Как к горлу нож - здесь голый горизонт.
Всё мхи да мхи, да цвета черепицы
под мхами торф. Пустыне в унисон
здесь даже духом нищ, как говорится.
Здесь где-нибудь в каньоне полоз
да горсть костей оленьих - свой резон:
"Умрёшь и ты, умрёт твой гордый голос,
неброский будет вечен горизонт.
Вон как естественно он переходит в небо,
в блаженство невесомости - о, нега!.."
И в пыль, и в пыль труха-то под ногой.
И бродишь, бродишь тундрою нагой,
и медлишь, медлишь - вон... И молишь немо:
о, горизонт, возьми меня с собой!

В.А.Шумков
Памяти отца
Хоть поздними слезами помяну
Того, по ком скопил одни обиды,
По ком не лил я слёз и не предвидел,
И перед кем не сознавал вину.
Его теперь зову, а он не слышит,
Лишь спящему порой в лицо мне дышит
И раз в году, под первый снег, незрим,
Вино горчит присутствием своим...

В.А.Шумков
Что свету, что снегу, что сини,
Что звону весеннего льда!
Как много всего у России,
Как мало ей нужно всегда.
Как слышно, как видно далёко!
Как в этой равнинной стране
По воле какого-то рока
Все судьбы дорог не ровней.
Как страшно, как дьявольски страшно
Здесь смешаны зло и добро.
Как русский характер неряшлив,
Как всё это, впрочем, старо.
И все от беды мы - на волос,
И саван нам зимами сшит,
И голос боится за голос,
И сердце за сердце дрожит

В.А.Шумков
Стань ты, Русь, спиной к бурьянам,
А ко мне лицом.
Ты завещана мне рано
Спившимся отцом.
Говорил, от водки синий,
Хоть сейчас под нож:
Заболешь и ты... Россией,
Когда всё поймёшь.
И болел болезнью горькой...
Оттого и грусть:
Многоградусной касторкой
Сам теперь лечусь

А.А.Фет
Романс
Я тебе ничего не скажу,
И тебя не встревожу ничуть.
И о том, что я молча твержу,
Не решусь ни за что намекнуть.
Целый день спят ночные цветы,
Но лишь солнце за рощу зайдёт,
Раскрываются тихо листы
И я слышу, как сердце цветёт.
И в больную, усталую грудь
Веет влагой ночной... я дрожу,
Я тебя не встревожу ничуть,
Я тебе ничего не скажу
2 сентября 1885

И.Макаров
Однозвучно гремит колокольчик,
И дорога пылится слегка,
И уныло по ровному полю
Разливается песнь ямщика.
Столько грусти в той песне унылой,
Столько грусти в напеве родном,
Что в душе моей хладной, остылой
Разгорелося сердце огнём.
И припомнил я ночи иные
И родные поля и леса,
И на очи, давно уж сухие,
Набежала, как искра, слеза.
Однозвучно гремит колокольчик,
И дорога пылится слегка -
И замолк мой ямщик, а дорога
Предо мной далека, далека...
Конец 1840-х г.г.

А.А.Голенищев-Кутузов
Меня ты в толпе не узнала -
Твой взгляд не сказал ничего;
Но чудно и страшно мне стало,
Когда уловил я его.
То было одно лишь мгновенье -
Но, верь мне, я в нём перенёс
Всей прошлой любви наслажденье,
Всю горечь забвенья и слёз!
1874

Д.М.Ратгауз
Мы сидели с тобой у заснувшей реки.
С тихой песней проплыли домой рыбаки.
Солнца луч золотой за рекой догорал,
И тебе я тогда ничего не сказал.
Загремело вдали, надвигалась гроза,
По ресницам твоим покатилась слеза.
И с безумным рыданьем к тебе я припал
И тебе ничего, ничего не сказал.
И теперь, в эти дни, я, как прежде, один,
Уж не жду ничего от грядущих годин.
В сердце жизненный звук уж давно отзвучал...
Ах, зачем я тебе ничего не сказал!
1892

С.Есенин
Выткался на озере алый свет зари,
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется - на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шёлк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.
И пускай со звонами плачут глухари.
Есть тоска весёлая в алостях зари.
1910

С.Есенин
Фото из Интернет

Песни 1970-х звучат ещё по нашему радио
Текст: М.Смирнова
Вот она милая роща
Ветер шумит надо мной
Ветки берёзок полощет
Сон навевает лесной.
Сколько стволов побелённых
Сколько их ввысь поднялось
Всё это с детства знакомо
С сердцем навеки срослось.
Будто опять ты безусый
Рядом с девчонкой стоишь
Вместо кораллов на бусы
Гроздья рябины даришь.
Будто бы смех её звонкий
В чаще лесной раздался
Только у бывшей девчонки
Есть уже снохи и зятья.
Край мой единственный в мире
Где я так вольно дышу
Поле раздвинула шире
К роще зелёной спешу.
Хочется белым берёзкам
Низкий отвесить поклон
Чтоб заслонили дорожку
Ту, что ведёт под уклон.
Чтоб заслонили дорожку
Ту, что ведёт под уклон.

Леонард Гендлин
фото из Инет

А.Жигулин,
«СНЫ» (1962-1963)

Мне шорохи мерещатся из тьмы.
Вокруг сугробы синие искрятся.
Весь лагерь спит,
Уставший от забот,
В скупом тепле
Глухих барачных секций.
Но вот ударил с вышки пулемет.
Прожектор больно полоснул по сердцу.
Вот я по полю снежному бегу.
Я задыхаюсь.
Я промок от пота.
Я продираюсь с треском сквозь тайгу,
Проваливаюсь в жадное болото.
Овчарки лают где-то в двух шагах.
Я их клыки оскаленные вижу.
Я до ареста так любил собак.
И как теперь собак я ненавижу!...
Я по ручью иду...
Я различаю красные погоны.
Вот закружились снежные холмы...
Вот я упал.
И не могу подняться.
...Семь лет назад я вышел из тюрьмы.
А мне побеги,
Все побеги снятся...
фото из Инет

Отрывок из статьи Геннадия Брука в журнале "Семь искусств" №7(44) июль 2013
Выражение «страна Лимония» появилось в 1920-е гг. и потом бытовало довольно долго. Оно употреблялось в значении «страна богатых, беззаботных», «богатая страна». Описание такой сказочной страны всеобщего благоденствия, довольства и достатка содержится, например, в стихотворении А. В. Жигулина «Страна Лимония» (1960):
Страна Лимония — планета,
Где молоко, как воду, пьют,
Где ни тоски, ни грусти нету,
Где вечно пляшут и поют.»

Расул Гамзатов
Был молод и даль призывала меня:
«Черкесским седлом оседлай ты коня!»
А нынче понурился конь вороной,
Увидев тень посоха рядом со мной.
****
От альпинистов, от людей бывалых
Я знаю: спуск труднее, чем подъем.
Мне сорок лет, достиг я перевала,
Мой путь трудней и круче с каждым днем.
***
И ты, кого все чествуют и славят,
Не забывайся, ибо, может статься,
По лестнице, тебя ведущей наверх,
Тебе же предстоит еще спускаться.
* * *
Распределение земных щедрот
Порой несправедливо в жизни нашей.
Я стал беззуб – суют мне мясо в рот,
Был при зубах я – пробавлялся кашей.
***
Бывает очень тяжело, когда
Уменье есть, но силы нет для дела.
Бывает очень тяжело, когда
Ты неумел, хоть силе нет предела.
Фото из Инет

Расул Гамзатов
«Чего ты хочешь, человек голодный?» – «Еды!»
«Что хочешь ты, бездомный, в день холодный?» – «Крова!»
«Что надо, жаждущий, тебе?» – «Воды!»
«Что надо, страждущий, тебе?» – «Слова!»
* * *
Глаза у нас намного выше ног,
В том смысл я вижу и особый знак:
Мы так сотворены, чтоб каждый мог
Все оглядеть, пред тем как сделать шаг.
****
Не будет пусть никто из нас голодным,
И пусть никто не будет слишком сыт;
Один от голода бывает злобным,
Другой нам зло от сытости творит.
* * *
Когда б свои ошибки стал я хоронить,
Всю землю в кладбище пришлось бы превратить.
Когда б для них надгробье я тесал,
На эти плиты не хватило б скал.
* * *
Луна могилы предков освещает,
От их лица она мне сообщает:
Не торопись сюда, где все равны,
Ведь не увидишь даже и луны.
* * *
Родятся мысли новые во мне,
Но чувства новые где взять под старость мне?
Мечети, храмы можно возродить,
С разрушенной любовью как мне быть?

=Старуха. Сибирь
Валентина Тасханова
Вот уж который день на сельсоветском автобусе Мария приезжает в райцентр.
Ей нужно попасть к зубному врачу, но каждый раз ей не достаётся талончика на приём.
Сегодня она опоздала на обратный автобус. Пошла было на дорогу, чтобы поймать попутную машину до своей деревни, но всё без толку. С некоторыми - не по пути, некоторые уже заняты, а кто-то проезжает, не останавливаясь. Несмотря на массу хлопот по хозяйству, придётся заночевать в райцентре. Тем более, что боль в зубах беспокоит всё сильнее и чаще.
Завтра утром она займёт очередь за талончиком пораньше и наверняка попадёт на приём к врачу.
Ей подсказали, - по направлению к берегу Ангары есть гостиница. Мария направляется туда.
Гостиница небольшая, но для Марии нашлось койко-место для ночёвки, чему она, измотавшаяся за день, очень рада.
Положив нехитрый скарб на указанной койке, она вышла из комнаты, чтобы проведать - где находится умывальник и где можно набрать кипяточек.
На потрёпанном диванчике в прихожей, напротив дежурной, Мария увидела измождённую старуху, которая просится на ночлег на этом диванчике.
На лице у дежурной гримаса бессильного раздражения. Подошедшая Мария прислушивается.
Старуха прибыла сюда откуда-то издалека, из средней полосы России. Добиралась всякими попутными оказиями. Где-то здесь, в сибирских краях, находится её сын, в заключении. Она его обязательно должна разыскать...
*****
...Вернувшись домой из райцентра, Мария рассказывает о встрече в гостинице домочадцам и с горечью завершает - старуха везла сыну передачу - бутылку молока, которую сохраняла за пазухой...
© Copyright: Валентина Тасханова, 2012
Свидетельство о публикации №212102500774
=Рецензии
Странное произведение... Будто обрезали его: история начинается с Марии,и вдруг - главной героиней становится старушка. Но о ней - всего две строчки.....
Лариса Вер 13.03.2013 09:09 • Заявить о нарушении правил / Удалить
=Добавить замечания
Вероятно, Вы правы в том, что о самой старухе две строчки маловато.
Однако же, сказать о ней больше и нечего.
Но меня, как и мою тётю-рассказчицу, ввергло в полную прострацию - никому не нужная несчастная старуха везла сыну гостинец - молоко в бутылке, которое давным-давно прокисло и стало неупотребимым.
Я не знаю, - как это объяснить? почему она везла молоко? Может быть, для неё самой оно давно уж стало роскошью в рационе.
А может быть, у неё - просто маразм?
Однако же, моя тётя, которая умела мастерски, виртуозно, браниться матом, сказала пару фраз "за нашу жизнь".
Валентина Тасханова 13.03.2013 17:43 Заявить о нарушении правил / Удалить

Владимир Набоков
В поезде
Я выехал давно, и вечер не родной
Рдел на равниною не русской.
И стихословили колёса подо мной,
И я уснул на лавке узкой.
Мне снились дачные вокзалы, смех, весна,
И, окружённый тряской бездной,
Очнулся я, привстал, и ночь была душна,
И замедлялся ямб железный...
По занавескам свет, как призрак, проходил.
Внимая трепету и тренью
Смолкающих колёс, - я раму опустил:
Пахнуло сыростью, сиренью!
Была передо мной вся молодость моя:
Плетень, рябина подле клёна,
Чернеющий навес, и мокрая скамья,
И станционная икона.
И это длилось миг... Блестя, поплыли прочь
Скамья, кусты, фонарь смиренный...
Вот хлынула опять чудовищная ночь,
И мчусь я, крошечный и пленный.
Дорога чёрная, без цели, без конца,
Толчки глухие, вздох и выдох,
И жалоба колёс, как повесть беглеца
О прежних тюрьмах и обидах.
Груневальд, 4 июля 1921

Владимир Владимирович Набоков
Фото из Инет

Владимир Набоков
Дождь пролетел
Дождь пролетел и сгорел на лету.
Иду по румяной дорожке.
Иволги свищут, рябины в цвету,
Белеют на ивах серёжки.
Воздух живителен, влажен, душист.
Как жимолость благоухает!
Кончиком вниз наклоняется лист
И с кончика жемчуг роняет
Выра (май) 1917

Владимир Набоков
*
На закате, у той же скамьи,
Как во дни молодые мои,
На закате, ты знаешь каком,
С яркой тучей и майским жуком,
У скамьи с полусгнившей доской
Высоко над румяной рекой,
Как тогда, в те далёкие дни,
Улыбнись и лицо отверни,
Если душам умерших давно
Иногда возвращаться дано.
Берлин, 1935

Максимилиан Волошин
Обманите меня... но совсем, навсегда...
Чтоб не думать зачем, чтоб не помнить когда...
Чтоб поверить обману свободно, без дум,
Чтоб за кем-то идти в темноте наобум...
И не знать, кто пришёл, кто глаза завязал,
Кто ведёт лабиринтом неведомых зал,
Чьё дыханье порою горит на щеке,
Кто сжимает мне руку так крепко в руке...
А очнувшись, увидеть лишь ночь и туман...
Обманите и сами поверьте в обман
1911

Максимилиан Волошин (Кириенко-Волошин)
16.05.1877 - 11.08.1932
Фото из Инет

Максимилиан Волошин
Пурпурный лист на дне бассейна
Сквозит в воде, и день погас...
Я полюбил благоговейно
Текучий мрак печальных глаз.
Твоя душа таит печали
Пурпурных снов и горьких лет.
Ты отошла в глухие дали, -
Мне не идти тебе вослед.
Не преступлю и не нарушу,
Не разомкну условный круг.
К земным огням слепую душу
Не изведу для новых мук.
Мне не дано понять, измерить
Твоей тоски, но не предам -
И буду ждать, и буду верить
Тобой не сказанным словам
1910

Максимилиан Волошин
Я быть устал среди людей,
Мне слышать стало нестерпимо
Прохожих свист и смех детей...
И я спешу, смущаясь, мимо,
Не подымая головы,
Как будто не привыкло ухо
К враждебным ропотам молвы,
Растущим за спиною глухо;
Как будто грязи едкий вкус
И камня подлого укус
Мне не привычны, не знакомы...
Но чувствовать ещё больней
Любви незримые надломы
И медленный отлив друзей,
Когда, нездешним сном томима,
Дичась, безлюдеет душа
И замирает не дыша
Клубами жертвенного дыма.
8 июля 1913-го

Константин Ваншенкин
Ссора
Вздор, сказанный неловко,
С усмешкой: не беда.
Неясность, недомолвка
И - ссора на года.
И вдруг: а что такое?
За окнами светло.
Зима, и, как рукою,
Все временем сняло.
Морозные узоры,
Сквозь них - закатный свет.
Есть прошлое у ссоры,
Но будущего нет
Фото из Инет
Константин Ваншенкин

Константин Ваншенкин
Вальс расставания
Слышишь, тревожные дуют ветра?
Нам расставаться настала пора.
Кружится, кружится пестрый лесок,
Кружится, кружится старый вальсок,
Старый, забытый,
Старый, забытый вальсок.
Ты, совершая положенный путь,
В дальнем краю это все не забудь —
Эту реку и прибрежный песок,
Этот негромко звучащий вальсок.
Этот негромкий,
Этот негромкий вальсок.
Мы расстаемся, чтоб встретиться вновь,
Ведь остается навеки любовь.
Кружится первый осенний листок,
Кружится в памяти старый вальсок.
Юности нашей,
Юности нашей вальсок.
Волосы ветром сдувает со лба.
Музыка эта — как наша судьба.
Снегом слегка обжигает висок,
Кружится в сердце тот старый вальсок.
В сердце тот старый,
В сердце тот старый вальсок.

Константин Ваншенкин
Как провожают пароходы
Как провожают пароходы?
Совсем не так, как поезда.
Морские медленные воды —
Не то, что рельсы в два рада.
Как ни суди, волнений больше,
Ведь ты уже не на земле.
Как ни ряди, разлука дольше,
Когда плывешь на корабле.
Припев.
Вода, вода,
Кругом вода.
Вода, вода.
Шумит вода...
Я вспоминаю все сначала:
Уже давно убрали трап.
На самом краешке причала
Стоишь ты, голову задрав.
Вода качается и плещет,
И' разделяет нас вода,
Но видно вдруг ясней, чем прежде,
Что мы близки, как никогда.
Припев.
Уходят башенки вокзала,
И удаляется причал.
Как важно все, что ты сказала,
Все, что в ответ я прокричал.
Морские медленные воды —
Не то, что рельсы в два ряда.
И провожают пароходы
Совсем не так, как поезда.
Припев.

Константин Ваншенкин
Алёша
Белеет ли в поле пороша,
Пороша, пороша,
Белеет ли в поле пороша
Иль гулкие ливни шумят,
Стоит над горою Алеша,
Алеша, Алеша,
Стоит над горою Алеша —
В Болгарии русский солдат.
И сердцу по-прежнему горько,
По-прежнему горько,
И сердцу по-прежнему горько,
Что после свинцовой пурги.
Из камня его гимнастерка,
Его гимнастерка,
Из камня его гимнастерка,
Из камня его сапоги.
Немало под страшною ношей,
Под страшною ношей,
Немало под страшною ношей
Легло безымянных парней,
Но то, что вот этот — Алеша,
Алеша, Алеша,
Но то, что вот этот — Алеша,
Известно Болгарии всей.
К долинам, покоем объятым,
Покоем объятым,
К долинам, покоем объятым,
Ему не сойти с высоты.
Цветов он не дарит девчатам,
Девчатам, девчатам,
Цветов он не дарит девчатам,
Они ему дарят цветы.
Привычный, как солнце и ветер,
Как солнце и ветер,
Привычный, как солнце и ветер,
Как в небе вечернем звезда,
Стоит он над городом этим,
Над городом этим,
Как будто над городом этим
Вот так и стоял он всегда.
Белеет ли в поле пороша,
Пороша, пороша,
Белеет ли в поле пороша
Иль гулкие ливни шумят,
Стоит над горою Алеша,
Алеша, Алеша,
Стоит над горою Алеша —
В Болгарии русский солдат.

Константин Ваншенкин
Я люблю тебя, жизнь
Я люблю тебя, жизнь,
Что само по себе и не ново.
Я люблю тебя, жизнь,
Я люблю тебя снова и снова.
Вот уж окна зажглись,
Я шагаю с работы устало.
Я люблю тебя, жизнь,
И хочу, чтобы лучше ты стала.
Мне немало дано:
Ширь земли и равнина морская.
Мне известна давно
Бескорыстная дружба мужская.
В звоне каждого дня
Как я счастлив, что нет мне покоя -
Есть любовь у меня,
Жизнь, ты знаешь, что это такое.
Как поют соловьи,
Полумрак, поцелуй на рассвете
И вершина любви -
Это чудо великое - дети!
Вновь мы с ними пройдем
Детство, юность, вокзалы, причалы,
Будут внуки... Потом
Все опять повторится сначала.
Ах, как годы летят!
Мы грустим, седину замечая.
Жизнь, ты помнишь солдат,
Что погибли, тебя защищая?
Так ликуй и вершись
В трубных звуках весеннего гимна.
Я люблю тебя, жизнь,
И надеюсь, что это взаимно.

Владимир Набоков
Кто меня повезёт,
по ухабам, домой -
мимо сизых болот
и струящихся нив?
Кто укажет кнутом,
обернувшись ко мне,
меж берёз и рябин
зеленеющий дом?
Кто откроет мне дверь?
Кто заплачет в сенях?
А теперь, - вот теперь, -
есть ли там кто-нибудь,
кто почуял бы вдруг,
что в далёком краю
я брожу и пою,
под луной, о былом?
Берлин (8 августа 1920)

Владимир Набоков
Я без слёз не могу
тебя видеть, весна!
Вот стою на лугу
да и плачу навзрыд.
А ты ходишь кругом,
зеленея, шурша...
Ах, откуда она,
эта жгучая грусть!
Я и сам не пойму;
только знаю одно:
если б иволга вдруг
зазвенела в лесу,
если б вдруг мне в глаза
мокрый ландыш блеснул, -
в этот миг, на лугу,
я бы умер, весна...
(1 апреля 1921)

Лилия Нурлатская
Ты даже и не спрашивай, "почём сегодня Родина".
Похоже, нынче родины уходят с молотка.
А ты, в своём бесстрашии прослывшая юродивой,
Не куплена, не продана, не предана пока.
Стоишь себе… как памятник неумолимой совести,
Хоть памятники с совестью сегодня не в чести.
А главный псевдоправедник придумывает подлости:
Любым бесстыжим способом - сломать, взорвать, снести.
Советуют и сетуют, взывают к дипломатии
«Друзья» твои примерные, да пальчиком грозят -
Ох, как порою хочется послать к такой-то матери
Улыбки лицемерные и лживые глаза.
Стоишь себе... под снежными лавинами и грозами -
Такой уж климат ласковый на Родине моей.
А мы ведь не изнежены, а нас не взять угрозами.
А мы от каждой каверзы становимся сильней.

Если сможешь
Лилия Нурлатская
Не люби меня, если хочешь.
Позабудь меня, если сможешь.
Я ведь тоже теперь не очень…
С каждым днем холодней и строже.
Помнишь, солнце ещё не село,
Но уже заалели крыши.
Через сотни преград несмело
Мы сходились – все ближе, ближе…
И казалось, что будет вечной
Эта близость, и эта нежность.
Ах, теряли мы так беспечно,
Ах, хранили мы так небрежно.
А теперь этот круг порочный
Перебранок и нервной дрожи…
Не люби меня, если хочешь,
А забыть… мы едва ли сможем.
Зашла специально на Прозу.ру, прочла кое-что. Хорошо пишет Автор.

Лилия Нурлатская
Фото из Инет

С.Есенин
Снежная замять дробится и колется,
Сверху озябшая светит луна.
Снова я вижу родную околицу,
Через метель огонёк у окна.
Все мы бездомники, много ли нужно нам.
То, что далось мне, про то и пою.
Вот я опять за родительским ужином,
Снова я вижу старушку мою.
Смотрит, а очи слезятся, слезятся,
Тихо, безмолвно, как будто без мук.
Хочет за чайную чашку взяться -
Чайная чашка скользит из рук.
Милая, добрая, старая, нежная,
С думами грустными ты не дружись,
Слушай - под эту гармонику снежную
Я расскажу про свою тебе жизнь.
Много я видел, и много я странствовал,
Много любил я и много страдал,
И оттого хулиганил и пьянствовал,
Что лучше тебя никого не видал.
Вот и опять у лежанки я греюсь,
Сбросил ботинки, пиджак свой раздел.
Снова я ожил и снова надеюсь
Так же, как в детстве, на лучший удел.
А за окном под метельные всхлипы,
В диком и шумном метельном чаду,
Кажется мне - осыпаются липы,
Белые липы в нашем саду.
20 сентября 1925

Сергей Есенин
В том краю, где жёлтая крапива и сухой плетень,
Приютились к вербам сиротливо избы деревень.
Там в полях, за синей гущей лога, в зелени озёр,
Пролегла песчаная дорога до сибирских гор.
Затерялась Русь в Мордве и Чуди, нипочём ей страх.
И идут по той дороге люди, люди в кандалах.
Все они убийцы или воры, как судил им рок.
Полюбил я грустные их взоры с впадинами щёк.
Много зла от радости в убийцах, их сердца просты,
Но кривятся в почернелых лицах голубые рты.
Я одну мечту, скрывая, нежу, что я сердцем чист.
Но и я кого-нибудь зарежу под осенний свист.
И меня по ветряному свею, по тому ль песку,
Поведут с верёвкою на шее полюбить тоску.
И когда с улыбкой мимоходом распрямлю я грудь,
Языком залижет непогода прожитой мой путь
1915