Коли закінчиться війна, погода буде сонячна.

Накреслить Бог в календарі малюнок олівцем.

Заплаче мама, як дитя, безмовне і безпомічне,

І тато скаже: донечко, ми подолали це.

Ми подолали, скажемо. Ми подолали, крикнемо.

Комусь дісталось – краплями, а іншим – за межу.

Дорогами-порогами, збирали горе крихтами.

І крихти не ділилися на власну, і чужу…

Коли закінчиться війна, вина на всіх не вистачить.

Я мрію мчати в темряві по швидкіснім шосе.

Я буду слухати цикад і цвіркунів опівночі.

Я буду знати, що туман загрози не несе.

Ми будем жити аж до ста – за наші роки вкрадені.

За тих, хто в пекло не зайшли, і тих, що в нім були.

За кожну мить, яка бринить і мукою, і правдою.

Коли ж закінчиться війна? – Шепоче ніч. – Коли?..

Альона Васильченко

Молилась Женщина вчера. И тьма кромешная

спустилась ночью за окном, как будто занавес.

Всё время путая слова, молилась Женщина:

без слез, упреков, никому на жизнь не жалуясь.

Молилась Женщина. Одна. В руках бессонницы.

И трепетала мошкара, огнем влекомая.

Она - невеста и жена, она - любовница.

И дочь, и старенькая мать. Сестра. Знакомая...

Сидела, сгорбившись, в углу. Обои старые

хранили теплые года и руки теплые.

Молилась Женщина о том чтоб боль растаяла.

Чтоб Он вошёл и улыбнулся, дескать, вот и я.

Ждала, привидится во сне ей правда вещая.

Ждала как Ангела его, как наваждение...

И, засыпая за столом, молилась Женщина.

И кратким был тревожный сон до пробуждения.

Алёна Васильченко

Коли закінчиться війна, погода буде сонячна.Накреслить Бог в календарі малюнок олівцем.Заплаче мама, як дитя, безмовне і безпомічне,І тато скаже: донечко, ми подолали це

🙏 🙏 🙏

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

***

Нестерпимым летом, страшным летом

в форму камуфляжную одеты

парки и леса, поля и горы...

вот из берегов выходит горе

и смывает всё, что на пути —

эту реку нам не перейти.

Нестерпимым летом, страшным летом

гнёзда вьют крылатые ракеты

посреди больниц, на школьных крышах,

в шатких колыбелях, там, где слышен

щебет человеческих птенцов.

Нынче смерть с младенческим лицом.

Нестерпимым летом, страшным летом

мёртвым матерям приносят дети

воду, хлеб, консервы на могилы

прямо во дворах, где погубили

их чужие — в прошлом тоже дети —

добрые, наивные, как эти.

Нестерпимым летом, страшным летом

мы в иглу войны, как нить, продеты –

и война, от края и до края

крестиком несчастье вышивая,

заполняет клеточки земли,

сколько о пощаде не моли.

Инна Куценко

Сон пацифиста

Шумовая планета – большая граната.

Из неё кто-то выдернул оси чеку,

Размахнулся и бросил в пространство куда-то,

И испуганно съёжился век начеку.

Изотопы зимы стынут в жилах и порах.

В ночь запущен шершавый взрывной монолит.

Ливень слезоточив, пыль похожа на порох.

Грибовиден туман, газ ветров ядовит.

Видно, время зажато в кулак и от страха

Прервалось, побелевшие пальцы разжав.

Небо рвёт на груди голубую рубаху,

В окна сыплется день: солнца рыжая ржа.

Западает звезда в тёмной ночи провалье.

Истекают слова, холодеют виски,

А бессонницы судят да рядят – права ль я,

Что безбожные сны облекаю в стихи.

Только Бог головой покачает: да нет же,

Нарисует иное, живое, не то...

И рассвет на холсте распускается нежно,

И трассирует шмель на кровящий бутон.

Ирина Юрчук

Родина тебя не замечала,

В День Рожденья и потом совсем...

Как тебя мамулечка рожала...

Сколько было радостей, проблем.

Как тебя родители растили,

Баловали, чутко берегли.

Как на детство лучшее копили,

Как твои мечты в душе цвели.

Родина тебя не поднимала,

Если больно падал и всерьёз.

Не она ночами горевала,

Не скрывая материнских слёз.

Не она молилась у иконы,

Чтоб завёл любовь, детей, семью.

У неё таких же миллионы.

Пожалеет кто жену твою?

Родине плевать, что больше сына,

Может, не увидишь никогда...

Родина тебе покажет спину

И сотрёт, загубит без следа.

В топку кинет новых большеглазых ,

Верящих наивно в правоту...

За тебя не вступится ни разу.

За любовь она желает мзду.

Вот сегодня у неё проблемы.

И она твердит тебе: "Умри!"

Очень неудобна эта тема

Тем, кто ею рулит изнутри.

Кто ворует лихо миллионы,

Родиной прикрывшись, как бронёй.

И под них же пишутся законы,

Чтоб прийти с конвоем за тобой.

Трусом я тебя не посчитаю,

Если выбрал жизнь, семью и мать.

Что же наша Родина родная

Просит нас не жить, а умирать???

Ирина Самарина-Лабиринт

Как быстро всё... Сирень уже отцвела, а ещё только середина мая.

За спиной уже почти половина жизни, и то... половина, если измерять её от 0 до 100... А ведь это не точно.

У нас забрали самое заветное - "обычность" мирной жизни. Разбили вдребезги, выбили из под ног. Обычное, бытовое, банальное, состоящее из (когда-то) простых мелочей, которые и были фундаментом жизни.

Маленькие ступеньки длинной лестницы, теперь кажутся недостижимой высотой.

Ночное звёздное небо, в котором ничего не взрывается, оно где-то там, где нас нет...

Где-то там...

Люди, обычные люди, которые где-то там!!! Ловите каждое мгновение мирной жизни! Учитесь, путешествуйте, гуляйте по ночным городам, радуйтесь, любите и берегите друг друга! Каждое мгновение! Обращайте внимание на каждую радостную мелочь. Мечтайте, планируйте и живите сейчас!

Наверное, обычных людей слишком много на нашей планете и так сложилось, что "необычные" люди могут запросто и без сожаления разменять их жизни в своих каких-то нездоровых имперских маниакальных интересах.

И однажды, утром можно проснуться в своём любимом мирном городе от взрывов, потому что какой-то президент-маньяк, начал войну. И никто из "решающих голов" на этой планете не придумал закон, который бы не позволял развязывать войны! Никто!..

И никто, никогда, ни на каких весах не взвесит жизнь одного маньяка и жизни сотен тысяч погибших по его вине обычных людей...

Никто и никогда не посчитает точно сколько во всём мире отмыто денег на войне, в одной стране.

Живите! Ловите каждое мирное мгновение, считайте звёзды на ночном небе, любите друг друга, обнимайте и балуйте своих детей! Чувствуйте полно каждую секунду!

Всё так быстро...

MunayRa

#тамгденетвойны

–А что теперь?

– Теперь весна. Весной

наполнен жизнью каждый дюйм земной,

и там, где хоронила близких ты, –

растут цветы. Сквозь смерть растут цветы!

И, кажется, шиповник не колюч

в твоём саду, когда щекочет луч

за веткой ветку, стебель, шип и лист...

Но этот свет – непостижимо чист –

и пенье птиц из каждого угла,

и ты сама! – Почти что умерла

и родилась опять, и невесома...

глядишь на призрак взорванного дома

и, думая про слабость пво,

не ощущаешь больше ничего,

как будто бы войной тебе дана

одна непобеждённая весна.

Инна Куценко

***

Я теряю людей.

Это люди теряют себя,

сатанея от доли тяжелой, скорбя

по разрушенной жизни,

в цветущем саду леденея.

И друг друга боятся обнять.

И боятся расстаться навеки.

У меня от меча рукоять,

что же делать мне с нею...

Проржавел, затупился клинок,

он зарыт в той земле одичалой,

где прокисли молочные реки,

где нету причала;

там плетень обвивает вьюнок,

и от дома осталась стена,

на которой портреты усопших,

корыто и плошки.

И в разбитом корыте видна

исчезающей жизни основа,

но нет ни собаки, ни кошки,

с кем хотелось бы встретиться снова

и поговорить.

Марина Гершенович

***

У ног моих – весенняя трава,

и над тобой трава зазеленела,

прости меня за то, что я жива,

за то, что у моей души есть тело,

прости, что я не в силах уберечь

ни храм души, ни душу в этом храме,

когда война проносится, как смерч,

и по-собачьи смерть между телами

вынюхивает тех, кто жив пока –

вот девочка в обнимку с мёртвой мамой

у выбитого тёмного окна,

на ней – в лошадках – новая

пижама,

и рядом мишка плюшевый лежит,

и уцелевшим оком смотрит странно,

душа его тряпичная дрожит,

поскольку умирать игрушкам рано.

Инна Куценко

Два дня не могла опубликовать эту вещь. Эпиграф: слова из поста харьковчанки: "...и кровь, и пепел, и книги вперемешку с телами..."

*** О ЧЕМ МОЛЧИТ ТРУБА

Страна напала на страну.

Стоит немало на кону.

Стоит немало на кону

для тех, кто развязал войну.

Я лишь походный реквизит.

И мне расправа не грозит.

За всё на свете, плачь-не плачь,

не я в ответе, а трубач.

Какое, братцы, дело мне,

кому остаться на коне.

Все поневоле служат злу

на ратном поле и в тылу.

Кому свинец, кому венец,

а всё одно придет конец,

молчу я или не молчу —

и трубачу, и палачу.

Военной доблести раба,

холодная как смерть труба

беззубым ртом поёт в тщете:

-"Не со щитом, так на щите!

24.05.24

Марина Гершенович

Стервятники жаждут бесчинства и крови.

Их много с обеих сторон.

Но слишком трусливы, атак не готовят,

Мечтая взобраться на трон.

А рядом вороны, сороки и клуши

Народ беспощадно клеймят...

Они за бугром за текилой и суши

О Родине громко трубят...

Они от ракет не спасались, не знали,

Как сердце болит матерей.

Но целый народ то тупым обзывали,

То с диким оскалом зверей,

Глумясь, потешались над горем, бедою,

Над болью, над смертью врага...

А Бог всё смотрел и качал головою,

Копыта узнав и рога

Тех клуш и сорок, и стервятников жалких,

Что лихо народы клеймят.

Скрываясь в Европе от страха и танков,

Всё бесы за них говорят.

И ненависть льётся от красной помады

Жестокого грязного рта.

С такими своими врагов и не надо...

Сбежит из страны доброта,

И мир, и покой, и надежда, и вера...

Нельзя ненавидеть и мстить!

Красивые тёти с нутром бультерьера

Друг друга готовы загрызть

За разные взгляды, без капли святого.

За то, что отняли комфорт...

За них помолюсь. Нелегко, но готова.

А злобу и склоки за борт...

Как жутко и горько, листая соцсети,

Случайно увидеть ворон...

Растут без любви их несчастные дети.

С обеих... с обеих сторон!

Ирина Самарина-Лабиринт, 2022

Сергей Лейбград

***

ты куда идёшь прохожий

за черту добра и зла

повторять одно и то же

гладить мёртвые тела

повторять одно и то же

с растреклятого числа

хорошо что он не дожил

и она не дожила

хорошо что не родился

и она не родилась

кто-то с горочки спустился

кто-то вывернулся всласть

кто-то в трансе кто-то в транше

кто-то с гадиной в кровать

раньше надо было раньше

надо было умирать

***

напрасно мать писала сыну

о чём-то нежном бормоча

весна вступила в украину

снег окровавленный топча

за восемь лет за русь за вату

за пядь отеческой земли

враги сожгли родную хату

солдаты русские сожгли

и за своей придя исконной

чужой не надобно земли

ребята вынесли из комнат

всё что смогли

и вот теперь убиты дроном

с поклажей вместе дармовой

один был вроде с малой бронной

другой как будто с моховой

вы шли сюда для обороны

великой русской смеховой

и вот теперь убиты дроном

на той единственной на той

синеет грозная наколка

за справедливость во христе

у незнакомого посёлка

на безымянной высоте

вы смертью смерти не попрали

на специальной мировой

вы за ценой не постояли

не постояли за ценой

***

напишите

пожалуйста

на моей могиле

мама

я больше не буду

никогда

Борис Херсонский

***

Сколько нас, непрошеных! Не прокормишь ораву

беглецов или беженцев - называйте нас как угодно.

Враг хитер и коварен. На него не найдешь управу.

Так бывает, что место пусто, но не свободно.

Человек ищет, где лучше. Одевается модно,

но пляжную гальку не вставишь в золотую оправу.

Пилат осуждает Христа,. освобождая Варраву.

Корабль правосудия не сворачивает с курса

осуждения правды и оправдания злобы.

В стране уродов не ищут правды, важны ресурсы.

Не свяжешь ее законом, не насытишь ее утробы.

Земля распахана - но изгнаны хлеборобы.

Учат чужие наречия. говорят коряво, с акцентом.

Забывают слова. копейку путают с евроцентом.

Мы размазаны, мы разбросаны по городам Европы.

Города прекрасны, но их не строили наши предки.

Там, где нас нет - летают снаряды, юноши роют окопы,

нежные девы плетут камуфляжные сетки,

в подвалах, скорчившись, сидят мои однолетки.

Ветер войны срывает людей, как осенние листья - с ветки.

вот, по вокзалам и станциям ожидают отправки,

вздрагивают, услышав речь родную с соседней лавки.

Там, где нас нет, остались старые фотоальбомы,

хранилища лиц поблекших забытых и незабвенных.

Вокзалы покуда целы, но разрушены аэродромы.

Сгибаясь, уже не видишь, сколько вокруг согбенных.

Не успевают могильщики хоронить убиенных.

Вой сирены выводит из состояния дремы.

Бегство - болезнь - известны ее симптомы.

Нет беженца без ностальгии. нет странника без надлома.

Не имеют призраки тени. Наши тени остались дома.

Почти 47 тысяч украинских детей переведены в российское гражданство, — Первая леди в интервью латиноамериканским СМИ

Елена Зеленская отметила, что этих детей может быть очень сложно найти.

"Им внушают, что их никто не ищет, что их просто спасли и вывезли в опасности, и Украине они не нужны", — сообщила она.

По словам Зеленской, повсюду в рф украинских детей принуждают проходить военно-патриотические учения и петь гимн россии.

Дмитрий Львович Быков

***

В удушливом полдне, когда ни гугу

В цветущем лугу и заросшем логу,

И, еле качая тяжелые воды,

Река изогнулась в тугую дугу

И вяло колышет лиловые своды

Клубящейся тучи на том берегу, —

СГУЩАЮТСЯ СИЛЫ НЕЯСНОЙ ПРИРОДЫ.

Я слышу их рост и уснуть не могу.

Как темные мысли клубятся в мозгу,

Как в пыльные орды, в живую пургу

Сбивают гонимые страхом народы, —

В безмолвии августа, в душном стогу,

В теплице безветренной влажной погоды

СГУЩАЮТСЯ СИЛЫ НЕЯСНОЙ ПРИРОДЫ.

Я вижу их мощь и дышать не могу.

Один изгаляется в узком кругу,

Взахлеб допивая остатки свободы,

Другой проклинает недавние годы,

А третий бежит, норовя на бегу

Еще и поставить подножку врагу —

Хотя их обоих накроют отходы,

Осколки руды и обломки породы.

На всем горизонте, на каждом шагу

СГУЩАЮТСЯ СИЛЫ НЕЯСНОЙ ПРИРОДЫ.

Я знаю, какой, но сказать не могу.

Но в это же время, над той же рекой,

В лиловом дыму вымывая проходы,

В ответ собираются силы такой,

Такой недвусмысленно ясной природы,

Что я ощущаю мгновенный покой.

Уже различая друг друга в тумане,

Они проплывают над лесом травы.

Имело бы смысл собираться заране,

Но первыми мы не умеем, увы.

И я засыпаю, почти замурлыкав,

В потоке родных переливов и бликов

Плывя в грозовую, уютную тьму.

У тех, кто клубится в лиловом дыму,

Всегда бесконечное множество ликов,

А мы остаемся верны одному.

Не ясно, каков у них вождь и отец,

Не ясно, чего они будут хотеть,

Не ясно, насколько все это опасно

И сколько осталось до судного дня,

И как это будет, мне тоже не ясно.

Чем кончится — ясно, и хватит с меня.

2004

***

За тобою не тінь – валіза –

та й сама ти – напівзалізна,

бо інакше –

як вберегла б себе взагалі?

Ти втікала від зла далеко,

а війна випускала з пекла

всіх чортів – відтепер вони

на святій землі.

І у кожного – мертве море,

марить смерть і тобою, морить

всіх навколо, у кого шкіра та

серце є,

а твоє – залиш'илось вдома,

у садочку, де еустома

ні води, ні крові вбитих

уже не п'є.

Инна Куценко

У каждого из нас забрали жизнь...

Кто-то совсем ушёл, а тот, кто здесь остался,

С пробитой грудью, словно пилигрим,

Бредёт в своё неведомое дальше...

Нам расчленили семьи и судьбу,

Частями разбросав, по всей планете.

Мы в пепелище взорванных домов,

В которых не осталось капель света...

Все наши радости и "мелкие" дела,

Проторенные тропки в джунглях жизни,

Всё взорвано... И бьют колокола

Набатом в этом зверском катаклизме.

У каждого из нас забрали мир,

Разбив на пазлы, стёртых в прах осколков,

До невозможности всё снова повторить,

Разбив всё "до" и искаверкав "после"...

Вершатся судьбы в политических кругах

И отмываются "причастные "монеты,

И множится кровавый капитал,

И суть любой войны всегда лишь в этом...

А между строк, все те, кто защищал

Свою семью, своих любимых, близких,

Все те, кто жизнь свою за нашу жизнь отдал,

Как Ангелы незримы... Гаснут искрой...

У каждого из нас взорвали смысл!

У каждого по мере понимания...

И только шёпот тихий - "Эй...держись"...

Звучит как эхо или как послание.

Ирина Чудакова