БОЛЬ.Стихи и проза о войне.
Возьми историю и выкинь на помойку!
Порви и выбрось дуру, выбрось и порви!
Пусть в ней копаются кроты и землеройки,
пусть ковыряются в невысохшей крови!
"Мы никогда ни на кого не нападали" -
нам патриарх сказал, а значит быть тому!
И мы не слышим криков боли... Смотрим в дали,
не видя будущего в гари и дым
Григорий Беркович
Одни из тех, кто добыл возможность жить , погибли до этого дня в 1945.. Другие умерли от ран позже. Чуть позже. Третьи жили подольше, с обгоревшей душой. Были и четвёртые и пятые... И каждый год я праздновал, мы праздновали, в этот день "НИКОГДА БОЛЬШЕ". А потом начали появляться ростки "МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ"... И выросли. И заглушили это, как оказалось хрупкое и нежное "НИКОГДА БОЛЬШЕ". А посадили эти гадские саженцы "МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ" дети, внуки и правнуки тех, погибших-умерших, под чутким руководством СВОлочей с доктриной "ДОЛЖНЫ ПОВТОРИТЬ". И проросли саженцы. А куда им было деваться, когда такой уход и полив? И что теперь? Теперь как?
Григорий Беркович
Мне казалось, такого не может быть, чтобы побеждённый победил победителя. Оказалось - может. Пример: нацизм и одна из стран, которая раньше была частью страны-победительницы.
Как видно, именно это заложенно в лозунге "можем повторить".
Григорий Беркович
Игорь Кохановский. Поэт, журналист, бард. Одноклассник и друг Высоцкого. Тот самый, который «уехал в Магадан».
Замечательное, на мой взгляд, стихотворение «Законы диалектики». В нем сказано очень многое, объясняющее нашу жизнь.
«Сначала били самых родовитых,
Потом стреляли самых работящих,
Потом ряды бессмысленно убитых
Росли из тысяч самых немолчащих.
Среди последних — всё интеллигенты,
Радетели достоинства и чести,
Негодные в работе инструменты
Для механизма поголовной лести.
В подручных поощряя бесталанность,
Выискивала власть себе подобных.
В средневековье шла тоталитарность,
Создав себе империю удобных,
Послушных, незаметных, молчаливых,
Готовых почитать вождём бездарность,
Изображать воистину счастливых,
По праву заслуживших легендарность...
Держава, обессиленная в пытках,
Ещё не знала о потерях сущих,
Не знала, что КОЛИЧЕСТВО убитых
Откликнется ей КАЧЕСТВОМ живущих.»
Юлия Нойбург
Прилетит вдруг змей заморский , огнедышащий ,
Захотелось им нас снова к празднику побомбить ,
Ленина , свою гордость , как ловко спрятали ,
Год уже , сколько можно , как их остановить ?
Очень жаль ветеранов , за что они боролись ,
Что дожили до такого несчастного времени ,
Что свободой своей как на нож напоролись ,
Вынуждены жить теперь в этом зк - заповеднике.
Ничего не вижу , ничего не слышу , держи строй ,
Эти люди на параде , они что , слепые автоматы ,
Якобы мир спасая , грозить всем ядерной кнопкой ,
23 года нацистов искать , потомки не будут рады.
Пропало все
САД СМЕРТИ
Когда тебя не станет – я приду
В твой опустелый сад, чтобы в саду
Вымаливать покой у всех деревьев,
На чьих ветвях ты вила гнёзда нам,
Несмелым оперившимся птенцам, –
И воздадут бескрылому по вере.
С моей молитвой, долгой из молитв,
Живая память словом отболит
О вольных журавлях, ручных синицах...
Но только стихнет – к тонкой тишине
Я прислонюсь, как ты одна ко мне
На всех путях не смела прислониться.
И каждый бог безлиственной рукой
Скупую тень отдаст за упокой
Усталых птичьих душ под знойным солнцем,
Где прах питает корни и земля
Готова небом стать для журавля
И от тоски синичьей расколоться.
Май, 2023 г.
Инна Куценко
Полагаю, что очень многие россияне прекрасно осознают, кто они теперь, как они называются. Но сами себя они же и оправдывают, мол, нас вынудили, иначе было нельзя, иначе нас бы уничтожили ..
А ещё их греет надежда на то, что они останутся безнаказанными. Своих ведь не сдают, да только россияне не желают понимать, что они не свои. Свои, эта их элита, кооператив "Озеро", и множество людей, так или иначе связанных с ним. Это для них всё, а для остальных закон, вот и попадут россияне под законы, а их элита себя в обиду не даст. С их то бабками, активами за рубежом, и готовностью вертеться флюгером....
Деды воевали со злом, а нынешние, они воюют за деньги, за стиралку с унитазами, за шубы, дрова, и за свои элиты, чтобы тем жилось сладко. И за вечный позор, которым покроют всю эту "вторую армию мира", и нынешнюю власть гопников.
С чем и поздравляю всех россиян.
Полагаю, что очень многие россияне прекрасно осознают, кто они теперь, как они называются. Но сами себя они же и оправдывают, мол, нас вынудили, иначе было нельзя, иначе нас бы уничтожили ..
совершенно верно, мы об этом говорили: когда наступил перелом в войне и россияне поняли, что УКраина может не только защититься, но и ответить, тут у них произошел разрыв шаблона и четкая картина: а ведь война может и на нашу территорию перейти. И вот тогда началось: почему россия плохо бомбит? почему мало им разрушают городов и т.п. Т.е. это твари думали: пусть рашисты как можно больше убьют, чтобы война не перекинулась к ним.
ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)
РОМАШКА
Пеленали метели
тельце — в крохотном теле
остывало горячее лето,
несмышлёныша Рому
на руинах роддома
закрывала крылами ракета.
Не ко времени вовсе,
на асфальтовом поле
вырастала ромашка,
повсюду
чёрно-белая осень
снегом жалила больно
тех, кто жив, и кого не разбудят.
Меж камней и осколков —
чудеса да и только! —
мама Ромки, цела и здорова,
ко груди прижимала
мягкий плюш покрывала
малышового
снова и снова.
Тонкий стебель тянулся
ввысь под небом в полоску,
сталью вспаханным
огненным небом,
и неведомых ульев
смертоносные осы,
пролетая, жужжали свирепо.
Мамки-мамочки-мамы
ледяными глазами
в никуда сквозь младенцев
глядели,
и младенцы молчали,
как в утробном начале
жизни до сорок первой недели.
Солнце в белом веночке
корни в землю пускало,
и дышала земля тяжко-тяжко,
чёрный день чёрной ночью
удлинялся, в завалах
мама громко искала Ромашку.
Ноябрь, 2022 г.
Инна Куценко
442
Мы начинаем экзамен. Готовы? Нет.
Разрешено использовать интернет
Или учебник, написанный веком ранее.
Список вопросов:
- Как выплюнуть в горле ком?
- Дайте определение слову "дом"
- Что приложить ребёнку к открытой ране?
- Как отличить проклятья от "повезло"?
- Можно ли ненависть перетворить в тепло?
- Лучшие книги, чтоб удержать кукуху.
- Пять адресов для донатов или для
Нужных вещей.
- Направление корабля.
- Что приложить ребёнку к больному уху?
- Семь адресов, где с собакой дадут ночлег.
- Как не ругаться матом среди коллег?
- Как получить в Германии детям ясли?
- Как отыскать дорогу в кромешной тьме?
- Как, не предав себя, дать отпор чуме?
- Что предложить ребёнку, чтоб он смеялся?
Слишком легко, говоришь? Подойди сюда,
Ужас у ног качается, как вода.
Хочешь оценку с плюсом - тогда ответь мне,
Сколько песчинок в кармане у всех морей,
Сколько волос на макушках лесных зверей,
Сколько ты в этом году говорил о смерти?
#русскийвоенныйкорабльидинахуй
Аля Хайтлина
#сказкидлявзрослых #сегодняшняясказка
Когда-то, не очень давным и совсем не так уж давно, подошёл один человек к другому, читающему книжку на лавочке под деревом, и двинул того по щеке. Тот, другой, книжку отложил, встал и не слишком задерживаясь, вмазал в ответ первого.
- Эй! Ты неправильно поступил, ты должен был мне вторую щёку подставить! Так все должны поступать, так в книжке для верующих написано! - закричал возмущённый первый.
- Ага, понял — сказал второй и снова шарахнул первого.
- Эй! Ты чего?! - совершенно опешил первый.
- Тестирую, - спокойно сказал второй. - Теперь, по идее, ты мне должен вторую щёку подставить. Показать, так сказать пример, Научить, как говорится. Наставить на путь истинный.
- Так я же атеист! - сказал первый.
- Нехорошо сейчас быть атеистом, неправильно - сказал второй и снова шарахнул первого.
- Нет-нет! Верующий я! Верующий! - застонал первый.
- А зачем же ты мне первый раз соврал? - спросил второй и опять влепил первому.
- Ай! Помогите! - заорал первый и рванул, что было сил.
Второй помахал ему рукой, пожелал здоровья и снова углубился в чтение Ветхого Завета, Левит, глава двадцать четвёртая.
Григорий Беркович
Прививки людям нужно делать, первостепенно, от вируса Войны! Тогда весной в небе будут летать птицы, бабочки и мирные пассажирские самолёты, а не ракеты, несущие смерть всему живому!
Сегодня мы живём под небом, в котором тонны смертоносного железа люди запускают по людям...
Люди ли?.. Я не знаю...
Всё очень хрупко(((
Ирина Чудакова
Мы все сошли с ума. Это нормально.
Когда Москва, в которой я родился, бомбит Киев, в котором родился мой папа, как можно не сойти с ума? Фрейд написал бы про нас тома.
Когда человек, которому я когда-то жал руку, становится убийцей и военным преступником, а потом его разрывает на части в заминированном автомобиле, как можно не повредиться в уме? В уме, в котором приходится постоянно держать тысячи трупов мирных жителей Украины. В уме, который должен быть приспособлен для спасения потерявших кров, вынужденных скитаться в безопасном, но таком чужом зарубежье. В уме, который считает, сколько из тех, кого удалось вывезти из зоны боевых действий в Европу, приняли решение вернуться в свою страну под русские ракеты просто потому, что страна своя.
Как оставаться в своём уме, когда каждый день творится немыслимая и абсурдная жестокость, когда любые попытки понять, ради чего ежедневно убивают людей, упирается в заведомую бессмыслицу этого предприятия: убивают просто потому, что могут, бесцельно, безжалостно? Когда смотришь, как обезумевший от безнаказанности бандит горделиво тычет в трупы посланных им на смерть и орёт про боеприпасы, как не упасть в безумие?
Это нормально, сойти с ума. Важно только помнить, что каждый из нас сумасшедший.
В литературоведении есть такой термин: недостоверный повествователь. Это как гоголевский Поприщин в "Записках сумасшедшего": когда он рассказывает, что собачки обмениваются письмами, и объявляет себя королём Испании, а санитаров сумасшедшего дома испанской делегацией, читатель не должен ему доверять, а только пробовать догадаться, что происходит в действительности, которую Поприщин не в состоянии вместить.
Надо помнить, что сегодня недостоверный повествователь это каждый из нас. То, что мы говорим о мире, о людях, о жизни, об истории, о жестокости — недостоверно. Мы просто сошли с ума.
И, разумеется, те из нас, кто совершенно спокоен, у кого business as usual, сошли с ума покрепче многих. Это ничего, это тоже нормально.
В психозе мы творим вокруг себя миры, в которых знакомые нам и незнакомые люди — только пешки и фишки, только колода карт. Мы точно знаем, что они думают и что чувствуют. Чем платят за слова и что наживают на чужих горестях. У нас, безумных, нет сил проверять свою картину мира, сверять с реальностью, задавать живым людям проверочные вопросы: что ты чувствуешь? что ты хочешь сказать? что ты делал, а чего не делал?
Мы погрязаем в своих бредах, неутомимо выкрикивая в мир результаты своих прозрений. Каждого их нас облучают из розетки: хорошие люди, ещё более хорошие люди, мировая закулиса, лазутчики и разведчики, каждому из нас всё предельно ясно. И мы не можем молчать, мы обязаны вывалить безразличному миру в лицо всю нашу окончательную правду. Но настоящая правда ясней: мы просто сошли с ума.
Ум возвышается над нами, скалистый и недоступный. Мы сошли с него и потеряли тропу, нам не взойти обратно.
Каждый раз, когда мы хотим разоблачить, проклясть, пригвоздить, очень просто всё объяснить, нам хорошо бы припоминать — из последних сил, через не могу — припоминать, что мы сошли с ума в мире, сошедшем с ума, вывихнувшем себе все суставы.
Да, это верный путь к немоте и отчаянию. Спасение только в труде, в помощи тем, кому хуже, чем тебе.
Говорить от себя невозможно и больно. Каждый воет внутри себя. Это нормально. Самые отчаянные силачи всего лишь не выпускают воя наружу; честь и хвала.
Страшный соблазн — говорить от имени кого-то другого. Выдумать себе Его: оскорбленного, униженного, страдающего, убитого, ограбленного, истекающего кровью. Выдумать себе, что бы он должен был думать: неважно, как там на самом деле, мы лучше знаем, что ему надо думать. Ведь это наш бред, мы знаем его налицо и с изнанки. И говорить, говорить от его лица, натягивая его на руку как куклу-перчатку. Торопливо выхватывать из онемелого рта застоялый язык и его говорить, ради всего святого, Монтрезор, ради всего хорошего, против всего плохого.
Тысячи их, незримых и неизменно благодарных, стоят за плечами каждого говоруна, беззвучно рукоплеща каждому сказанному словцу, каждой ввёрнутой шпильке, повороту винта.
Это не мы, это он клеймит выдуманных врагов. Это не мы, это он развешивает ярлыки. Это не мы, это он требует крови. Это не мы, это он ненавидит, ненавидит, ненавидит.
«Если бы я был NN, — говорим мы себе, а ещё лучше всем окружающим, смутным лицам без особенных черт, — если б я был NN, я б никогда ни за что не {сказал / укорил / попросил / отказался / полюбил / согласился / заплакал}. А он? Что за стыд, как так можно, позорное рыло!»
Той порой настоящий NN, тот, которого сочинили не мы, но создатель миров, — настоящий NN изнывает от боли, от последнего одиночества каждого человека, от своей непридуманности, от отчаяния быть живым. Мы вонзаем в него свои бреды, громоздя обвиненья поверх оскорблений, мы не можем его не язвить, нам нельзя, он неправда, мы мучаем их.
Хорошо бы дышать. Хорошо бы держать ум во аде. Там, в аду, есть обратная тропка, обязательно есть. Хорошо бы держать ум во аде.
И не отчаиваться.
И помогать. Каждому, кому можно помочь. Не придумывая себе отговорок. Не придумывая ему оговора.
Просто помнить, что с ума мы сошли. И не от ума помогать. Без ума.
Александр Гаврилов
Если смелым буду я мужчиной,
И паду в атаке на бегу,
Жизнь мою оценят, ля, "в-машину"!
В белый, плохособраный "Жигуль"!
Коль я в обороне врежу дуба,
От стыда в окопчике умру,
Матери с вдовой- подарят шубу!
(Но потом, конечно, отберут).
Интеллектом, телом, духом нищи...
(Скорбь в стране, разруха, ужас, тьма!)
Полнятся погибшими кладбИща...
Скольким пасть, что б прИбыло ума?
Отец Ищенко.
***
Отчего же ты, брат Каин,
поднимаешь на меня руку,
превращаешь в живой камень,
высекаешь на мне буквы
и, на прочность мой нерв пробуя,
освящаешь, как крест надгробия?
Освящаешь родной смертью,
заставляешь стоять ровно
у могил, где вовсю черви
разъедают твоих кровных,
чтобы новых убитых авелей
на съедение предоставили.
Пожелай же мне, брат Каин,
среди мёртвых, среди невинных
жить и здравствовать без скитаний,
жить и здравствовать на руинах,
если только смогу не спятить я
у кладбищенского распятия.
Инна Куценко
444 говори
Говори на уютном, на нежном со мной говори
Пожелтевшей газетой промытые окна протри,
Как сияет под нею - и ярче сияет за ними.
Вот китайское платье - роскошный пирожный атлас.
Я умею скакать на скакалочке семьдесят раз,
Написать своё имя.
Просыпайтесь и завтракать быстренько - в школу пора,
Не готова домашка, но первым уроком физра,
Эти будут там краситься, я в раздевалке скатаю.
У кого день рожденья, тому и подарки, окей?
Почему всё дурацкое мне, а хорошее ей.
Я хотела с котами.
Говори на немытом, на грязном со мной говори
Про бензинную радугу луж, пузыри, пустыри,
Про слепой поцелуй и площадку со сломанной горкой.
Новогодние блёстки становятся пылью, осев.
Говорят, ностальгия - сладчайшее чувство из всех,
Почему же так горько.
Про билет.
- А когда ты вернёшься?
- А я не вернусь.
И ещё поцелуй,
А точнее - почти что укус.
Уезжай навсегда, уезжай и не смей обернуться.
Эти платья и горки - как будто бычок смоляной,
Обернёшься и влипнешь, и встанешь, как столб соляной.
Ни уснуть, ни проснуться.
Говори на забытом, зарытом, загаженном, на
Том единственном, что до костей обглодала война,
(Говорят, что язык без костей - ошибаются в корне),
Это что там белеет как страшный навыкате глаз?
Это детское платье, роскошный пирожный атлас,
Как на гробе покойной.
#русскийвоенныйкорабльидинахуй
Аля Хайтлина