январь-июль 2022 (из (не) книги "когда нигде")

***

на кухне четыре невечных огня

холодной зимой согревали меня

***

неизвестный солдат

убивал неизвестно кого

***

страна подонка

нет

страна подонков

а ты

и я

***

каи

каины

икающие

заикающиеся

не кающиеся

***

как хотелось во сне умереть

вместе с вечной подругой непрочной

сколько лет тебе старче ответь

ну не двадцать уж точно

этот март этот мрак эта дрожь

этот город слепой и свирепый

слипся рис на ягненка похож

на свидетельство жертвы нелепой

от взрывной всё крадущей волны

от квартиры где обыска ждали

от вины от войны от страны

от любви от звериной печали

унесло вслед за пятой волной

эмиграции день выходной

превратился в посмертное фото

ты узнаешь на снимке кого-то

где от язвы спасусь прободной

где иврит недоступней латыни

вспоминаю про день выходной

а входного не будет отныне

* * *

нельзя писать стихи после гулага

после освенцима после бутова

после сребреницы после мариуполя

после бучи

после мандельштама после нелли закс

после целана

нельзя писать стихи после

писать надо было вовремя

если ты пишешь после

ты отрицаешь холокост

нельзя писать после

если ты пишешь после

ты пишешь до

до ты пишешь

ты уже умер

если ты пишешь после

ты пишешь после себя

если ты пишешь

а если ты произносишь вслух

пусть за тобой записывают другие

после тебя

что

ну что тебе ясно

мир хрупок

рим рухнет

смерть душит

свет гаснет

а тело тухнет

вместо свободы

вольно

каждая сволочь судит

если не будет больно

больно уже не будет

* * *

робких касаний застенчивый гений

как сирота как беспомощный зверь

нет целомудренных прикосновений

не лицемерь

* * *

ко мне домой уже давно перестали приходить гости

только дети и полицейские

учат

отчитывают

предупреждают меня о том

что моя жизнь не согласована

а ответственность неотвратима

***

его жизнь борьба дзюдо

пепел штауффенберга

стучит в моё еврейское сердце

***

да не будет вам стыдно

смотреть в глаза детям

вы же спасали русскую культуру

вы же лично никого не убивали

вы только помогали убивать

спасая русскую культуру

* * *

ильич кулич владимирович

фсин сфинкс свинг

иди ко мне я разлюбил тебя

иди ко мне за смертью и за лестью

россия фсин ликуя и скорбя

и далее по блоку с черной нефтью

икрой и кровью груди теребя

в россии ни героя ни пророка

и далее как сказано у блока

***

автоматическая рассылка создаёт иллюзию

что о тебе ещё кто-то помнит

***

был просто грешником

а стал

статистической погрешностью

* * *

всё что осталось

осталось на черный день

***

социологический допрос

ты кому скотина доверяешь

* * *

паршиво пошива пошиба

скорбит карбид

косвенно космоса

антироссийские силы воли

в чужой душе живу в потёмках

кругосветное сумасшествие

* * *

и снова наступает правота

дрожат кусты как маленькие дети

и снова зависает интернет

век двадцать первый

нервы провода

нет никого по имени на свете

доступных подключений больше нет

с самим собой как с одинокой птицей

контуженной

глаза закрою слышу

как всё внутри шуршит урчит клокочет

ещё не то на старости приснится

то жёлуди то ливень бьются в крышу

то тишина безмолвная пророчит

нет ничего что нас разъединяет

нет ничего что нас соединит

* * *

книги мёртвых разорванный список

и разбитое насмерть пари

отвари мне молочных сосисок

и железную дверь отвори

***

представленный к пожизненному сроку

в колонии кровавого режима

побег задумал к морю в курмыши

израиля куда-нибудь в ашдод

нет решено в ришоне ле ционе

не добежав до моря десять метров

упасть в песок и сладко умереть

и до небес уже не достучаться

как дилан пел который циммерман

и точно боб не спасший от войны

и буква зет похожая на зека

в припадке обращенья в человека

***

и вот когда не жалко никого

и паутина острая как леска

не существо ползёт а вещество

течёт от сахалина до смоленска

смола и гной молозиво и яд

полоний ртуть химические газы

я сумраком как будущим объят

любой предлог опаснее проказы

иных уж нет и не было иных

на яблоке последнего налива

шумит листва как хор глухонемых

и жертва улыбается глумливо

чернеет плоть вся в плесени стена

где соль земли там высохшее море

россия насекомая страна

спасибо что не умер в коридоре

спасибо за бумагу и печать

за пятна нефтяные под глазами

и будущее если замолчать

уже никто не выразит словами

***

скользким скальпелем резко продольно

безутешно за несколько дней

расставаться с вещами не больно

мне казалось больней

в темноте у морского предела

отвечая шальному лучу

что ты хочешь сиротское тело

если я ничего не хочу

Сергей Лейбград

после бессонницы (16/17 июля)

***

земную жизнь пройдя

гораздо больше половины

я список украинских городов

прочел до середины

до середины днепра

если хочешь уснуть

считай до ста

или слушай дмитрия быкова

произноси вслух названия

украинских городов

если знаешь что всё равно не уснёшь

список преступлений

названия городов

воздушная тревога

отсутствие воздуха

мрак по расчёту

участь бучи

пепел краматорска

часовой яр

персональная винница

Сергей Лейбград

(из (не) книги "когда нигде")

* * *

надо хорошо относиться к людям

которые тебя окружают

уже окружили

уже обыскивают

сейчас арестуют и будут пытать

* * *

россия катаракта

самка изоляция

облава облако блаженство

юбилеи кобели жалобы жлобов

не заметил как ослеп

в 2022 аду

взахлёб ел хлеб

хармс василия блаженного

утробный ужас

ютубный эпос

пандемия лорелея

эрос насилия

уголовный секс

смеховая халтура

мы не рабле

рабле не мы

судорога дороги

не сходи с ума не выходи из себя

усыпи совесть как любимую собаку

***

на дне двора в отъявленной стране

где каждым утром мусорные баки

в глухом тылу я к жизни и войне

привязан поводком своей собаки

всё прочее не повод чтобы жить

кругом россия могут повторить

крысиный смрад как в кукольном театре

влезай убьёт молчи чтоб не убить

целуй глаза любимой на стоп-кадре

***

чтобы не потерять сознание

пью до потери сознания

***

маленькую веру разбомбили

мариуполь ждановский роддом

роддом и гоморра

евангелие от мариуполя

***

в россии закончилась гражданская война

всех граждан убили

а те далече

***

блаженные сны брадобреев

порочная жизнь без греха

небритая кожа деревьев

обветренная шелуха

глядит на меня исподлобья

хозяйка руин и морщин

и ходят живые надгробья

с портретами мертвых мужчин

пульсирует шрам от осколка

ожог золотого руна

бессмертная книжная полка

дрожит на весу как струна

***

самодовольного гуманиста

независимого интеллектуала

удобно облокотившегося на подушку безопасности

выдает жизнерадостная улыбка

которую не может смыть

даже война

***

если нам верить

у нас всю жизнь ничего не было

но потом у нас отобрали

всё что у нас было

***

в комнате где светятся обои

и луна похожа на печать

мы в торжке не встретимся с тобою

и за муром нам не отвечать

никогда не будем мы врагами

никогда не жить нам под ельцом

человек с собачьими ногами

с ангельским лицом

***

потомок пушкина подонок

подонок пушкина потомок

страшная непрочитанная

русская литература

от гоголя до бабеля

от платонова до сорокина

от булгакова до горенштейна

от некрасова до некрасова

подлость привела пушкина к дуэли с дантесом

подлость привела маяковского к самоубийству

подлость привела мандельштама к сумасшествию

подлость привела пастернака к доктору живаго

а бродского на смерть жукова и независимость украины

один только пригов занимался промыслом

да ещё цветков

***

черта оседлости в расхристанном мозгу

живу в россии как робинзон крузо

в бетонно-блочной хижине

на необитаемом острове

с ютубом

жду конца света

***

сотни миллионов людей

каждый день желают его смерти

поэтому он и живет

* * *

главным свидетельством о моей жизни

будет свидетельство о моей смерти

* * *

в шестьдесят лет

я научился плакать

издавая то ли всхлип

то ли скрип

никто не видит

а мне легче

* * *

хочу умереть или не хочу жить

ты уж как-нибудь разберись с самим собой

с самим собой с самим собой

с самим собой и с пастернаком

***

вынесите меня на дух

Сергей Лейбград

нарядим

Говорили: нарядите,

Это нужно, это детям

Вы в ответе, вы родитель,

Вы подарки-конфетти.

Не ругайте, не сердите,

Не рыдайте, нарядите,

Хоть в убежище сидите,

Хоть в Париже, хоть в пути.

Говорили - наряжайте,

Год не жалко, ёлку жальче,

До весны не приезжайте,

Пусть хоть мир над головой.

До весенних нежных почек,

Что в подарке? Папин почерк.

Папа очень любит дочек.

Папа грязный, но живой.

Пишем, враг пускай читает:

Снег когда-нибудь растает.

Дети быстро вырастают,

Перестаньте быть скотом.

Поскорее разрядите,

Разрыдайтесь и уйдите.

Вы сначала разрядите,

А нарядим мы потом.

#русскийвоенныйкорабльидинахуй

Аня Хайтлина

Песенка о будущем

К каждому январю

Хочется стать потоньше,

Горы перевернуть,

Выкинуть, разложить.

Девочки у меня -

Веточка и Батончик.

Девочки, чтоб не спать.

Девочки, чтобы жить.

Там, за окном, туман,

Будущее неточно.

Силы бы где найти,

Вырастить, накопить.

Девочки у меня -

Веточка и Батончик.

Веточка хочет петь,

Булочка хочет пить.

Детское баловство -

Взять, обвести по точкам,

Что там - принцессин дом

Или же кенгуру?

Девочки у меня -

Веточка и Батончик.

Булочка на пару.

Веточка на ветру.

Песенка всё звучит,

Тянет тоску за кончик,

Прошлое распустить,

Будущее связать.

Девочки у меня -

Веточка и Батончик.

Спи, закрывай глаза.

Спи, закрывай глаза.

К каждому январю

Смотришь на год сквозь толщу

Будущих неудач,

Прошлых неразберих.

Девочки у меня -

Веточка и Батончик,

Как я боюсь за них.

Как мне светло за них.

Вроде бы прожил день,

Думаешь:

А потом что?

Песенка на губах.

Деточка на руках.

Девочки у меня -

Веточка и Батончик.

И отпустить никак

И защитить никак.

#світлопереможетемряву

Аня Хайтлина

Вот ещё открытка, представьте, что это всё написано на фоне ёлки почерком с завитушками. Пусть сбывается.

Уходи двадцать второй

Забирай скорей с собой

Всё плохое и дурное,

Что летает над страною.

Всё, что сделано для слёз.

Уноси, что ты принёс.

Уходи двадцать второй,

Забирай скорей с собой

Все тяжёлые ракеты,

Ночи без тепла и света

Грады, Буки, Искандеры,

Горе и беду без меры,

Всех людей на службе зла

И Владимира Хуйла.

Двадцать третий пусть несёт

Молоко и свежий мёд.

Детям - яркие игрушки,

Мамам - мягкие подушки,

Кошкам - мышек, мышкам сыр.

Банкам - крышек.

Миру - мир!

#арусскомувоенномукораблюсчастливогоплаваниявизвестномнаправлении

Аня Хайтлина

make a wish (какие уж тут итоги)

"Это моя война", - говорит она.

Форма на ней измята и прожжена.

Волосы в узел,

- Встретимся?

- Может быть.

- Что тебе помогает?

- Любить. Любить.

"Это моя война", - говорит она.

И собирает подарочки дотемна.

Детские письма:

Лего и смерть врагам.

- Что тебе помогает?

- "Спасибо, мам".

"Это моя война", - говорит она.

Это билеты автобусные до Брна.

- Пустят с собакой?

- Точно должны пустить.

- Что тебе помогает?

- Других везти.

"Это моя война", - говорю и я.

Я далеко, но всё же она моя.

С вечной беспомощной мантрой:

- Жива?

- Жива.

- Что тебе помогает?

- Писать слова.

Люди, билеты, пёсики, хомяки,

Кровь, турникеты, выцветшие виски.

- Мы тут поставили ёлку - свежа на вид.

- Наша-то с прошлого года ещё стоит.

- Что загадаешь, глядя сквозь пузырьки?

- То же, что все - от Штатов до Хельсинки,

Чтобы когда этот год наконец уйдёт,

Новенький был бы действительно новый год.

Что никогда не сможем? Забыть, забыть.

Что помогает? Тоже - любить, любить.

Что загадаем? Чтобы густое зло

В нору свою побеждённое уползло.

Чтобы у нас были горы и города,

Чтобы у нас были песни, огонь, вода,

Чтобы никто - ни ты, ни я, ни она

Не говорили:

"Это моя война."

#русскийвоенныйкорабльидинахуй

Аня Хайтлина

Давай ценить смешной уют,

Пока не стало хуже.

Шёл через мир один верблюд,

Потрёпанный снаружи.

Внутри него была любовь

(Под каждым из больших горбов)

А сверху был шерстистый слой

И маленькие уши.

Он думал, как не повезло

Ему с его судьбою,

Что всё случается назло

(Как и у нас с тобою)

Что все верблюды спят в тепле,

Когда метёт по всей земле,

А он шагает за звездой

Какой-то голубою.

Звезду увидел старый дед

(Такой, как я, дедуля)

Он побежал, едва одет,

К другим:

- Вы что, уснули?

- Ого? А что? Вот это да?

- Звезда? Действительно, звезда!

- Седлай скорее верблюдА

И собирай кастрюли.

- Кастрюли? Для чего, зачем?

Что делать нужно с ними?

Не помнишь разве? Вифлеем,

Богатства, ладан, смирна!

- Да хватит криков без конца,

Свари куриного супца

И положи лавровый лист

И чеснока. И тмина.

Пожалуйста, ну не ворчи,

Успеем ли за сутки?

Они там нанесут парчи -

Куда её малютке?

Ему - пелёнки

Маме - суп,

А эти пусть парчу несут.

У них отдельная тропа,

Волхвом служить - не шутки.

Вот наконец бульон готов

И пахнет так - что ахнешь

И спросишь: "Для каких богов

Ты так прекрасно пахнешь?"

Пелёнки - хоть двоих рожать

Пора верблюда снаряжать,

Того, кто в путь готов идти

И трещин на горбах нет.

И вот (история к концу)

Верблюд идёт, вздыхая

К едва явлённому птенцу -

В пути, в снегу, в сарае,

Где пахнет сеном и скотом,

И радостью и молоком,

Где свет сочится из щелей,

На лицах догорая.

И с каждым шагом он (верблюд)

К звезде блестящей ближе.

Он говорит - там гам, и люд,

Волхвы стоят, я вижу.

Там блеск парчи

Металла свет.

- А супа нет?

- А супа нет.

- Тогда давай, идём скорей.

Давай, почти пришли же.

Давай ценить смешной уют,

Пока не стало хуже.

Пока поют и суп дают

Почти на каждый ужин.

И все смущаются чуть-чуть,

Когда малыш надул в парчу,

Но говорят, что есть ещё -

И мягкая к тому же.

Пока верблюд стоит среди

Других, в тепле, под крышей,

Пока у мамы на груди

Спит маленький малышик.

Пока беда шуршит, как мышь,

Пока..

Да ты почти что спишь.

Пока ты есть

Пока я есть.

Пока мы вместе дышим.

#світлопереможетемряву

Аня Хайтлина

АЛЕКСАНДР КАБАНОВ (Киев)

* * * *

Свет в районе отключают дважды:

папа улыбается в раю,

и когда мы встретимся однажды,

я ему фонарик подарю.

Чтобы он, во тьме пустого рая,

как в кинотеатре всех времён,

шёл, через богов переступая,

не запоминая их имён.

Словно папа мой – источник света,

ненаглядный кокон золотой,

за которым, только смерть и лето,

смерть и лето – точка с запятой.

Вместе с ним, прищурившись, во мраке,

в абсолютно белой тишине,

охраняют кошки и собаки –

всех детей, убитых на войне.

Так мы жили долго умирая,

так мы пели с кровью на ветру,

новый ад рождается из рая,

ты не бойся, я его сотру.

Чтоб в черновике моей отваги,

где отец с фонариком в руке,

сохранился чистый лист бумаги,

мир на украинском языке.

02-03.01.2023

(это не стихи)

ПОПЫТКА ПЫТКИ

Снег выдувают зимние рожки,

а значит, во дворе игра в снежки

затеяна, и каждый снегу рад —

тобой убитые Серёжа, Глеб и Влад.

Тобой убитые идут с тобой в метро

и держатся за краешек пальто,

как будто опасаясь потерять

того, который смог по ним стрелять.

Они в твой быт врываются извне,

когда о частном говоришь жене,

когда лежишь, повёрнутый к стене,

и слушаешь, как дождь горит в огне.

Когда идёшь за дочкою в детсад,

где ёрзают Серёжа, Глеб и Влад

на лавочке меж дочкой и тобой

и ждут, когда их поведут домой,

чтоб вместе в коридоре куртки снять,

пройти насквозь — опять, опять, опять —

так отрешённо холодно, как лишь

способны те, кого не оживишь.

Они молчат, когда ты режешь хлеб,

безропотно, Серёжа, Влад и Глеб,

свидетели заботливых отцов,

создателей калек, сирот и вдов,

и, в тесной кухне выстроившись в ряд,

следят за трапезой, а сами не едят.

А после ужина, усевшись на полу,

играют с вами в старую игру

ассоциаций: снег-сугроб-нефрит,

игра в снежки — убит, убит, убит.

Ты каждой ночью слышишь их шаги,

когда идут, прозрачны и легки,

и тычут, одеяло теребя,

в живого монстра в спальне у тебя.

Ты будешь жить среди таких, как ты,

по центру многолюдной пустоты,

одним из тех, которым детский смех

по перепонкам бьёт, одним из тех —

руками закрывающих лицо

в попытке глубже спрятать мертвецов.

И будет жизнь дудеть в свою дуду,

и будешь ты ворочаться в аду,

пока не задохнёшься, а они —

бессмертны, сколько их ни хорони.

Марина Гарбер

"""

Если Бог меня помилует,

То, наверно, разожмет

Жизнь тиски свои постылые,

Что какой сжимает год.

Развиднеется, растеплится,

Но без мамы и отца.

На ветру еще растреплется

Поседевшая коса.

Запоют скворцы и зяблики -

Я не слышу их давно.

И протянет руку яблонька

Мне в сиротское окно.

Дождь весенний все отмоет,

Ветер выметет порог.

Эх, и заживем с тобою,

Ежели захочет Бог.

6.01.23

Марина Гурман

Давно, еще, когда мы только узнали о Буче, он сказал что напишет об этом. И даже есть название. И еще, что рассказ будет очень страшный. Но когда вчера я прочитала "Подснежники", меня затрясло. Мне стало плохо, физически. Мы слышали об этом в новостях и интервью, мы даже видели документальные кадры с замученными людьми. Но он настолько пропустил это через сердце, через свое больное сердце... что я будто почувствовала себя очевидцем этого кошмара. Я будто была там, и видела все. Это нереально больно. Но от этого никуда не деться. Никуда.

ПОДСНЕЖНИКИ

Алена проснулась рано утром - солнце только взошло. Ее голова лежала на плече мужа, который недавно вернулся, год проработав в Польше по контракту. Он на время приезжал домой в Украину, тогда им и удалось зачать своего второго ребенка. А перед тем, как он уехал, они ходили в лес по соседству и нарвали целую охапку подснежников...Как все это было романтично! Алена потянулась, чтобы поцеловать мужа, но в это время в спальню вбежала восьмилетняя Инга и забралась в кровать между матерью и отцом.

- Так и будешь лазить к нам в кровать до свадьбы, - поинтересовалась мать. Однако Сергей поцеловал дочку:

- Она же еще маленькая, почему нет?

- Да, маленькая. Не успеешь оглянуться, уже девушкой будет.

- Если в мать, то очень красивой, - сказал Сергей. - Вот тогда хлопот не оберешься, это точно.

За окном загрохотал танк.

- Совсем забыла, на нас же вчера русские напали. Вчера вечером что-то бухало.

- Может, пронесет, - ответил муж. - Зачем им наша деревушка?

- Они нас не тронут, мы же им ничего не сделали.

- Я в 14 году был в Донецке в аэропорту, если ты не забыла. Помню, какие они "добрые".

Алена посмотрела в окно. Во дворе стояло трое солдат.

- У нас в этом году вот такие подснежники, - сказала она. - Пойти спросить, чего им надо?

- Я сам. - Сергей быстро натянул штаны и рубаху. - На всякий случай убери куда-нибудь Ингу.

- Куда ж я ее уберу?

- Да в ее комнату и скажи, чтоб не выходила.

Сергей вышел навстречу незваным гостям.

- Привет, пацаны. Чем обязаны?

- Всем обязаны ,- ответил тот, в котором Сергей узнал старшего. Мужчина понял, что военные сильно навеселе. Солдаты, оттолкнув его, вошли в дом. Увидели Алену.

- Ну что, красавица, повеселимся? - спросил командир.

- Я вообще-то замужем и ребенка жду. Не до веселья.

Командир схватил ее за грудь.

- Что-то не видно, чтоб ты была брюхатая.

- Да только три месяца, - зачем-то ответила Алена.

- Она моя жена, - жестко сказал Сергей. - Не трогайте ее.

- А ты нацик? - спросил старший.

- Нет. я мирный человек, я просто живу здесь с женой.

-А ну-ка, раздевайтесь оба, - скомандовал старший.

- Зачем?

- Посмотрим на ваши татуировки.

- Какие татуировки? - спросил Сергей. У него на плече был набит трезуб. Набили свои же ребята во время обороны аэропорта, от нечего делать. - Я разденусь, - сказал он, - Ее не троньте, она беременна.

- Ладно, начнем с тебя, ее потом.

Сергей снял штаны и рубаху.

- Смотри, нацик, - старший показал на трезуб. - Глянь, Колян.

- Я не нацик. Это герб Украины.

- Ну значит, герб нацистского государства. А теперь раздевайся ты, - приказал командир Алене.

Она разделась. У нее никаких татуировок, кроме змейки на ноге, не было.

- Трусы снимай, сука, и лифчик!

Несмотря на протесты Сергея, тот, кого звали Колян, содрал с Алены белье. Командир засунул руку женщине между ног.

- Ну я же говорю, не трогайте ее! - Сергей кинулся на командира.

Тот схватил его за горло:

- Мы сейчас будем драть эту бабу, и ты нам не помешаешь.

Сергей пытался сопротивляться.

- А ну-ка, сними трусы, может у тебя и там чего-то есть из живописи.

Пытаясь отвлечь внимание от Алены, Сергей стянул с себя трусы.

- Ну видишь, ничего нет.

- Есть, нету, вы все равно нацисты. Ну чего, Коль, ты первый?

- Как скажешь, командир.

Коля схватил Алену за волосы и попытался бросить на ковер. Но тут командир взял Сергея за плечо, вытащил нож, схватил его за яйца... Резкий взмах. Сергей закричал. Командир брезгливо отбросил в сторону то, что отрезал.

- Ну теперь ты не против?

На крик отца прибежала Инга.

- Коля, выведи его на улицу, - сказал командир, - а это положи на него, нам чужого не надо.

Коля брезгливо подобрал с пола обрезки плоти и поволок Сергея за волосы:

- Пойдем, что ли.

Командир бросил ему:

- И Лешу позови, пусть тоже повеселится.

Алена от ужаса была ни жива, ни мертва. Она до крови закусила губы, чтобы не закричать. Ведь теперь она отвечала еще и за дочь. Коля вывел Сергея за калитку. Раздался хлопок. С улицы он вернулся с еще одним солдатом, молоденьким парнем.

- Зачем вы это сделали? - с порога спросил парень.

- Леш, а нас сюда не на прогулку посылали, - сказал командир. - Нас прислали уничтожать нациков и прочий сброд.

- А ты уверен, что он нацик?

- Уверен, не уверен - что я с каждым разбираться буду. Я пришел сюда и готов отдать жизнь. Раз готов отдать жизнь, значит готов и убивать. Ты еще молодой, не понимаешь, что такое война. А я Чечню прошел, между прочим. Это еще только цветочки. Ну что, Коля, приступишь?

- А может ты первый, командир?

- Нет, Коля, у меня сегодня совсем другие планы.

Коля снял штаны и начал насиловать Алену. Та, сжав зубы, превозмогала отвращение.

- Ну как баба? - спросил командир.

- Хороша, - ответил Коля, - А после полгода воздержания вообще сказка.

- Готовься, - сказал командир следующему бойцу. - Готов, Вова?

- Как пионер. Только я хочу ее в жопу отодрать. А то мне моя Галка не дает, говорит, больно. О, сейчас ее наберу. Она мне разрешила насиловать хохлушек.

- Привет, Галка! Мы здесь в гостях. Тут хохлушка одна, хочу ее в жопу отодрать.

- Ну давай, исполни свою мечту, раз уж так получилось. И не стесняйся, я тебя уже простила, порви ей жопу, блять.

- Смотри, какая краля, - он навел камеру телефона на Алену.

- Ничего, симпатичная, - сказал Галя. - Удачи тебе.

Командир сидел за столом и крутил в руке нож, которым недавно издевался над Сергеем. Наконец Коля кончил.

- Ставь ее раком!

Девочка не переставала кричать.

- Леш, пойди отведи девчонку в ее комнату и скажи ей, чтоб заткнулась - раздражает.

Вова стал пристраиваться.

- Ну как? - спросил командир.

- Да никак. Она очко сжала, не войдешь.

Командир ударил Алену по заднице.

- Ну-ка расслабься, сука. Или ты хочешь, чтобы пацанку привели?

Алена расслабилась и тут же почувствовала ужасную боль в заднем проходе. Но стиснув зубы продолжала терпеть.

- Ты следующий, - сказал комадир Леше.

- Я так не могу, - ответил тот. - Мне так не надо.

- Сразу видно, сопляк, - засмеялся командир. - Или может ты хочешь малышке целку порвать?

-Ты что, это же ребенок.

- Ну ладно, мне она чистой достанется.

В это время Вова закончил. Алена лежала на полу, свернувшись калачиком и ждала продолжения кошмара. Но случилось нечто более страшное.

- Тащи девчонку,- приказал Леше командир.

- Это еще зачем?

- Зачем, зачем. Затем.

Командир за волосы притащил девочку из ее комнаты. Он вошел в нее, отчего девочка закричала еще громче. Алена не сразу поверила, что это происходит на самом деле с ее дочерью, а когда поняла, вскочила и бросилась к столу, на котором командир оставил нож. Она схватила нож и попыталась ударить насильника в спину, но тот перехватил ее руку вместе с ножом, вырвал нож и три раза ударил женщину в живот. Но она не умирала. Тогда он перерезал ей горло. Потом схватил заходящуюся в крике девочку и изо всех сил ударил головой об стену. Проверил пульс на шее - признаков жизни не было.

На пороге дома рвало Лешу.

- И что теперь делать? - спросил Коля.

- Там у входа справа есть яма. Сбросьте их туда, полейте горючкой из танка и подожгите.

Когда все было сделано, примерно через две минуты из ямы раздался страшный крик. Леша бросился к яме и попытался выхватить оттуда кричащую девочку. Но командир строго сказал:

- Не трогай. Через пару минут все будет кончено. Кому что надо, забирайте из дома.

Коля вынес микроволновую печь. Остальным после случившегося было не до того. Танки начали выходить из поселка. На перекрестке кто-то заглох, образовалась пробка. Леша, который сидел на броне, вдруг увидел, что с неба на них летит какая-то болванка.

- Ну слава богу, - успел подумать он, - Вот и все.

В хвосте группы не осталось ни одной целой машины. Шел второй день спецоперации.

Эли Фиш

"""

Как жалость заглушить? К живущему, к любому.

Она меня давным-давно взяла в тиски.

Вот к этому коту, изгнаннику из дома,

Что ловит брошенный кусочек на лету?

И к этому, с лицом, пустым и бесприютным

И вечным синяком на вдавленном виске?

Пятерку дать ему. Пропьет через минуту

И скрючится опять все в том же закутке.

Ничем не пособить. Пятерка и колбаска

Вопросов не решат, и сердце не спасут

От холода, что зол, что вся земля Аляска,

И что по ней снега смертельные метут.

Итак, придется жить при жалости и боли,

При нищих стариках и брошенных котах.

И положить конец не хватит силы воли. Спасет ли нас любовь? И если да, то как?

Марина Гурман

"""

Поседевшие дети считали, что дом

Будет вечно и что при этом

Папа в кресле будет сидеть вон в том,

Мама напротив, в этом.

Кресла, как новенькие, стоят,

Пледы, настольная лампа.

Поседевшие дети очень хотят,

Чтоб приснились мама и папа.

Марина Гурман .

Покажите мне такую страну, где славят тирана,

Где победу в войне над собой отмечает народ.

Покажите мне такую страну, где каждый - обманут,

Где назад означает вперёд и наоборот.

Не вращайте глобус, вы не найдёте,

На планете Земля стран таких не отыскать,

Кроме той роковой, в которой вы все не живёте,

Не живёте, потому что нельзя это жизнью назвать.

Покажите мне такую страну, где заколочены Храмы,

Где священник скрывает под рясой КГБ-шный погон.

Покажите мне такую страну, где блаженствуют хамы,

И правители грабят казну, попирая закон.

Не вращайте глобус, вы не найдёте,

На планете Земля стран таких не отыскать,

Кроме той роковой, в которой вы все не живёте,

Не живёте, потому что нельзя это жизнью назвать.

Покажите мне такую страну, где детей заражают,

Где солдат заставляют стрелять в женщин и стариков.

Покажите мне такую страну, где святых унижают,

Где герои-ветераны войны живут хуже рабов.

Не вращайте глобус, вы не найдёте,

На планете Земля стран таких не отыскать,

Кроме той роковой, в которой вы все не живёте,

Не живёте, потому что нельзя это жизнью назвать.

Не вращайте глобус, вы не найдёте,

На планете Земля стран таких не отыскать,

Кроме той роковой, в которой вы все не живёте,

Не живёте, нельзя это жизнью назвать.

Иеромонах Димитрий Першин

Сожженные, убитые в затылок,

расстрелянные с поднятыми... Кем

написано об этом? Позабыло

о Буче население глубинок,

транслируя лишь то, что скажет Кремль.

А может быть, и вовсе не узнало.

Не слышало. Не видело. Спало.

Взирало на соседей сквозь забрало,

а порицающих войну забрало

в кутузку ведомство - читать псалом.

Псалом о покаянии и порче,

что насылают в роликах враги,

о том, что кровь славянский мир упрочит,

что патриоты в тренде, и, короче,

ещё о том, что вякать не моги.

Вот так и жили. Истово молились.

Стояли до последнего, крепясь.

И верили, что цезарь не убивец,

напротив, мудрый вождь, почти провидец,

один в один крестивший Киев князь.

Выдавливали Небо словно рабство,

Евангелие претворив в узор

на храмах, на груди... "Корми и властвуй,

родимый, ты пастух с бичом, мы паства,

а кто не в ногу, тем вовек - позор!"

Вот так и жили с новыми богами.

Так и служили идолам своим.

Ну не лететь богатым на Багамы

и кто там вспомнит про бои в Баграме -

мы боль чужую здесь пересидим...

А боги прорастали мухомором

над свежими могилами внутри.

А боги прожужжали всем о скором

триумфе силы над каким-то сором,

чьи имена из времени сотри.

Оксана

Оксана на Рождество мечтает о чудесах.

Она весь год молодцом, почти никогда не плакала,

Даже когда на границе стояли двадцать четыре часа.

Было скользко и холодно, с тёмного неба капало.

Младший потребовал писать, и мама вся завелась,

Нельзя отойти в кусты, тогда потеряешь очередь.

В общем, она подняла его, и он пописал в придорожную грязь.

Сейчас вспоминать смешно, а тогда было стыдно очень.

Пограничники говорили гладкими голосами,

Казалось, Оксана катится с них, как с ледяного склона.

Ладно, сказали, переходите. А от границы сами.

А как они сами, когда чемодан-то сломан.

Колёсико отлетело и молния вообще

Расходится. Застегнули, но в целом как-то невесело.

И мама сказала ей: "Напихала своих вещей".

Было обидно, но Оксана ничего не ответила.

Она правда-правда себя хорошо вела.

Ну, честное слово. Глаза незаметно вытерла.

Помнит, что летом герань на окне цвела.

Окна не стало. Но это она не видела.

А мелкий разнылся, мультик ему включи.

Ну, как объяснить, что зарядки уже на донышке.

- Мама, послушай, пожалуйста, не кричи.

А сказку хочешь?

Давай расскажу о Золушке.

- Не бойся, маленький.

- Я уже не боюсь.

Давай играть, будто всё это - приключение.

"Тут дети, совсем замёрзли".

"Давайте в бус".

"У нас есть печенье, вы будете чай с печеньем"?

Сперва отрубает радость. Потом отрубает страх.

Так узнают своих - "на звук вертолёта - падайте".

Оксана на Рождество мечтает о чудесах

Но это она понарошку, скорее по старой памяти.

Уже почти год прошёл - она не сошла с ума.

И в местный лицей пошла. И даже неплохо учится.

Чудес не бывает, конечно. Она их творит сама.

Осталось вспомнить, как плакать.

Но всё получится.

#світлопереможетемряву

Аня Хайтлина

Чудес не бывает, конечно. Она их творит сама.Осталось вспомнить, как плакать.
Но всё получится.

в стихотворении - перелом в судьбе, когда детишки узнают, что такое война. Мужества и стойкости всем украинцам" Верим, что придет радостный день победы и опять дети будут смотреть мультики и не спешить с родителями в бомбоубежище. 🙏 ❤️

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

"Куда ты уехала, Сьюзен? Померкли мои берега..."

Сью, я пишу тебе, милая,

и угасаю во тьме.

Рядом со свежей могилою

место бескрайней зиме.

Сью, сохрани мою весточку,

пусть она горькая, пусть.

Я за кленовую веточку

всё еще крепко держусь.

В нашем краю всё неладно, Сью,

много смертей и огня.

Кто упоён кровожадностью,

вряд ли услышит меня.

Ты же, спокойнее облака,

с маленьким сыном своим

тихо стоишь рука об руку

там, где есть место двоим.

Утра безбрежного, раннего

льётся рассеянный свет

там, где, я знаю, ни крайнего

ни виноватого нет.

08.10.22

Марина Гершенович

И шелест, и тяжесть зачитанной книжки.

Двенадцатый час, мы опять засиделись.

Железистый запах молочной отрыжки

Серьёзно и сладко уснувший младенец.

На улице липы под шквалами гнутся,

А тут так легко ничего не бояться.

Двенадцатый час, значит, завтра проснуться

Примерно как в гору на лыжах подняться.

Но книжка, а в книжке о счастье и чём-то,

Что глушит часов монолог равнодушный.

И спит небольшая смешная девчонка,

На щёчке - размашистый след от подушки.

- Ты сделаешь чаю?

- Я сделаю чаю.

Двенадцатый чай. То есть час. Я устала.

Но липы так яростно ветер качает,

- Ты завтра не встанешь.

- Да как-нибудь встану.

Как больно выныривать, воздух глотая,

- Ты новости видел?

- Да, видел. Ответят.

- Смотри, до чего она вся золотая,

Медовая, млечная.

- Снова по детям.

Сгибаются тени, сминая страницы,

Сгибаются липы под шквалами ветра.

Ответят за церкви, площадки, больницы

Никто не сумеет уйти без ответа.

- Ответят?

- Ответят.

- Ты завтра не встанешь.

- Да встану, конечно.

Которую ночь ты

Сидишь и знакомую книжку листаешь,

Из времени прежнего, радости прочной.

Откроешь страницу почти что любую

И смотришь, упрямо на что-то надеясь.

За окнами буря. За стенкой от бури

На ломтике света уснувший младенец.

#світлопереможетемряву

Аня Хайтлина