Женщины в белом -- падшие ангелы.
Генерировано https://subnp.com/create
Большинство женщин в белом были молоды и красивы. От них пахло пусть дешовыми но духами. Для сотен тысяч мужчин женщины в белом были источником огромного наслаждения. Женщины в белом помогали мужчинам оставаться на плаву в тяжелой жизни времен начала индустриализации. Многие рабочие готовы были терпеть лишения и работать 70 часов в неделю ради того чтобы два или три раза в месяц провести пол часа с женщиной в белом.
Но все же женская красота покоряет и губит мужчин. Для сотен тысяч мужчин женщины в белом стали ангелами смерти. Но даже зная о риске большинство рабочих и одиноких мужчин не могли и не хотели жить без этих прекрасных и иногда страшных ангелов.
В России жриц любви было намного меньше чем в других странах. На конец 19го столетия в России их было 25 на 100,000 населения, во
Франции 40 на 100,000 населения, а в Англии 140 на 100,000 населения. В Англии где не было обязательного медицинского осмотра жриц любви, опасность для мужчин была в разы больше. Россия одна из очень немногих стран где скромность жриц любви была почти универсальна -- именно по этому их можно назвать женщинами в белом.
Но все же женская красота покоряет и губит мужчин. Для сотен тысяч мужчин женщины в белом стали ангелами смерти.
А что вы знаете как о падших Ангелах вообще?
вы уверены что это женщины в белом и есть "падшие ангелочки"? Это ведь не так.
Може попробуете сначала понять кто создает таких Женщин а потом уже о том что такое "Падшие"?
Россия одна из очень немногих стран где скромность жриц любви была почти универсальна -- именно по этому их можно назвать женщинами в белом.
Что ни шлюха - то монашка!
У Вас, голубчик, Idée fixe какая-то на русских досовковых проститутках в бутылками шнапса.
Выходят какими-то совершенно не секс-аппильными - как воспитательницы киндергартенов. 
закон есть закон
Отрывок из рассказа В.Шаламова
"ЖЕНЩИНА БЛАТНОГО МИРА"
Блатной мир знает два разряда женщин: собственно
воровок, чьей профессией являются кражи, как и у
мужчин-блатарей, и проституток, подруг блатарей.
Первая группа значительно меньше численностью, чем
вторая, и в кругу уркачей, считающих женщину суще-
ством низшего порядка, пользуется некоторым уваже-
нием — вынужденным признанием ее заслуг и деловых
качеств. Обычно сожительница какого-либо вора (слово
«вор», «воровка» всё время употребляется в смысле при
надлежности к подземному ордену уркачей), воровка
нередко участвует в разработках планов краж, в самих
кражах. Но в мужских «судах чести» она участия не
принимает. Такие правила продиктовала сама жизнь —
в местах заключения мужчины и женщины разобщены,
и это обстоятельство внесло некоторое различие в быт,
привычки и правила того или другого пола. Женщины
всё же мягче, их «суды» не так кровавы, не так жестоки
приговоры. Убийства, совершаемые женщинами-блатар-
ками, более редки, чем на «мужской половине» блатного
дома.
Вовсе исключено, что «воровка» может «жить» с ка-
ким-либо «фраером».
Проститутки — вторая, большая группа женщин, связанная с блатным миром. Это известные подруги воров,
добывающие для них средства к жизни. Само собой,
проститутки участвуют, когда надо, и в кражах, и в
«наводках», и в «стрёме», и в ухрывательстве, и в сбыте
краденного, но полноправными членами «преступного
мира» они вовсе не являются. Они — непременные
участницы кутежей, но и мечтать не могут о «пра-
вилках».
Потомственный «урка» с детских лет учится презре-
нию к женщине. «Теоретические», «педагогические» за
нятая чередуются с наглядными примерами старших.
Существо низшее, женщина создана лишь затем, что
бы насытить животную страсть вора, быть мишенью
его грубых шуток и предметом публичных побоев, когда
блатарь «гуляет». Живая вещь, которую блатарь берет
во временное пользование.
Послать свою подругу-проститутку в постель началь
ника, если это нужно для пользы дела, — обычный,
всеми одобряемый «подход». Она и сама разделяет это
мнение. Разговоры на эти темы всегда крайне циничны,
предельно лаконичны и выразительны. Время дорого.
Воровская этика сводит на нет и ревность, и «чере
муху». По освященному стариной обычаю вору-вожаку,
наиболее «авторитетному» в данной воровской компа-
нии, принадлежит выбор своей временной жены —
лучшей проститутки.
И если вчера, до появления этого нового вожака, эта
проститутка спала с другим вором, считаясь его соб
ственной вещью, которую он мог- одолжить товарищам,
то сегодня все эти права переходят к новому хозяину.
Если завтра он будет арестован, проститутка снова
вернется к прежнему своему дружку. А если и тот будет
арестован, ей ухажут, кто будет новым ее владельцем.
Владельцем ее жизни и смерти, ее судьбы, ее денег, ее
поступков, ее тела.
Где же тут жить такому чувству, как ревность? . . Ему
просто нет места в этике блатарей.
Вор, говорят, — человек, и ничто человеческое ему не
чуждо. Возможно, что бывает жаль уступить свою по-
друіу, но закон есть закон, и блюстители «идейной»
чистоты, блюстители чистоты блатных нравов (без вся-
ких кавычек) укажут немедленно на ошибку возревно
вавшей) вора. И он подчинится закону.
Бывают случаи, когда нрав и истеричность, свойствен
ная почти всем уркачам, толкает блатаря на защиту
«своей бабы». Тогда этот вопрос уже становится сужде-
нием «правилок», и блатные «прокуроры» требуют на-
казания виновного, взывая к авторитету тысячелетних
установлений.
Обычно же до ссоры дело не доходит, и проститутка
покорно спит с новым ее хозяином.
Никакого дележа женщин, никакой любви «втроем» в
блатном мире не существует.
В лагере мужчины и женщины разобщены. Однако в
местах заключения есть больницы, пересылки, амбула-
тории, клубы, где мужчины и женщины всё же видят и
слышат друг друга.
Изобретательности же заключенных, их энергии в до-
стижении поставленной цели можно поражаться. Уди
вительно, какое колоссальное количество энергии тра
тится в тюрьме, чтобы добыть кусочек мятой жести и
превратить ее в нож — орудие убийства или само-
убийства. Внимание надзирателей всегда слабее вни-
мания заключенного — это мы знаем от Стендаля, кото
рый в «Пармской обители» говорит: «Тюремщик меньше
думает о своих ключах, чем арестант о побеге».
В лагере огромна энергия блатаря, направленная на
свидание с какой-нибудь проституткой.
Важно найти место, куда эта проститутка должна
прийти, а в том, что она придет, блатарь никогда не
сомневается. Карающая рука настигнет виновную. И
вот она переодевается в мужское платье, спит вне про
граммы с надзирателем или нарядчиком, чтобы в на
значенный час проскользнуть туда, где ее ждет вовсе
ей незнакомый любовник. Любовь разыгрывается то
ропливо, как летнее цветение трав на Крайнем Севере.
Проститутка пойдет назад в женскую зону, попадется
на глаза надзирателю, ее посадят в карцер, приговорят
к месячному заключению в изоляторе, отправят на
штрафной прииск — всё это она перенест безропотно и
даже гордо: она выполнила свой проституточный долг.
В большой северной больнице для заключенных был
случай, когда к видному блатарю, больному хирурги-
ческого отделения, сумели привести проститутку на
целую ночь на больничную койку, и там она спала по
очереди со всеми восемью ворами, находившимися в то
время в палате. Дежурному санитару из заключенных
пригрозили ножом, дежурному вольнонаемному фельд
шеру подарили костюм, сдернутый с кого-то в лагере;
хозяин его опознал, подал заявление; усилий скрыть это
дело было приложено очень много.
Девушка эта была отнюдь не расстроена, не смущена,
когда ее обнаружили утром в палате мужской больницы.
— Ребята просили выручить их, я и пришла, — спо
койно объяснила она.
Не трудно догадаться, что блатари и их подруги почти
сплошь сифилитики, а о хронической гонорее даже в
наш пенициллиновый век и говорить не приходится.
Известно классическое выражение: «сифилис не по-
зор, а несчастье». Здесь сифилис не только не позор, но
считается счастьем, а не несчастьем заключенного. Это
еще один пример пресловутого «смещения масштабов».
Прежде всего, принудительное лечение венериков
обязательно, и это знает каждый блатарь. Он знает, что
«притормозится», что в глухое место он со своим сифи-
лисом не попадет, а будет жить и лечиться в сравни
тельно благоустроенных поселках — там, где есть вра
чи-венерологи, специалисты. Всё это настолько хорошо
рассчитано и угадано, что венериками себя заявляют
даже те блатари, которых Бог миловал от четырех и
трех крестов реакции Вассермана. И нетвердость отри
цательною лабораторною ответа в этой реакции блата-
рям тоже отлично известна. Поддельные язвы, лживые
жалобы — дело обычное наряду с истинными язвами и
вескими жалобами.
Венерических больных, подлежащих лечению, соби-
рают в особые зоны. Когда-то в тахих зонах вовсе не
работали, и это было самым подходящим «убежищем
Монрепо» для блатарей. Позднее эти «зоны» устраи
вались на особых приисках или лесных командировках,
где, хроме сальварсана и пайка питания, арестанты
должны были работать по обычным нормам.
Но фактически никогда в таких зонах настоящего
«спроса» работы не было, и жилось в этих зонах много
легче, чем на обычном прииске.
Венерические мужские зоны были всегда местом, от
куда в больницу поступали молодые «женивы» блатарей,
зараженные сифилисом через задний проход. Блатари
почти сплошь педерасты. В отсутствие женщины они
развращали и заражали мужчин — под угрозой ножа
чаще всего, реже за «тряпки» (одежду) или за хлеб.
Говоря о женщине в блатном мире, нельзя пройти
мимо целой армии этих «зоек», «манек», «дашек» и про-
чих существ мужского пола, окрещенных женскими
именами. Поразительно то, что на эти женские имена
носители их откликались самым нормальным образом,
не видя в этом ничего позорного или оскорбительного
для себя.
Кормиться за счет проститутки не считается зазор-
ным для вора — личное общение с вором проститутка
должна ценить очень высоко. С другой стороны, суте
нерство — одна из «заманчивых» деталей профессии,
весьма нравящаяся мужской воровской молодежи.
Скоро, скоро нас осудят,
На Первомайский поведут,
Девки штатные увидят,
Передачу принесут, —
поется в тюремной песне. «Штатные девки» — это и есть
проститутки..."(с)В.Шаламов
назад
список