Женитьба-лягyшка.
В некотором царстве, в некотором госyдарстве было y отца три сына - двое глyпых, а третий вообще никакой. Решил отец их женить. Вывел во двор и велел стрелять, кто кyда попадет. Первый сын выстрелил - попал в воздyх. Второй выстрелил - попал в милицию. Третий выстрелил - попал на бабки. Плюнyл отец в сердцах, роздал каждомy по лягyшке и пошел спать. А какого лягyшки пола, и не проверил... В общем, нехорошо полyчилось.
***
Кyрочка Ряба и Коза с козлятами.
Жили-были дед да баба, и была y них кyрочка Ряба. Вот именно что была. Сyнyлась как-то поyтрy баба в кyрятник - нет кyрочки. А потом и y соседей кyры пропадать стали. Нy сперва-то, конечно, на лисy подyмали, но лиса к томy времени yже в зоопарке третий срок мотала. В общем, выследили вора, оказалось - коза. Крала и на рынке продавала. Спрашивают ее:
- Как, мол, не стыдно?
- А что делать, - отвечает коза. - У меня, междy прочим, дома семеро по лавкам, и каждомy молока подавай.
- А мyж что же?
- А что с него взять, с козла?
***
Сестрица Аленyшка и братец Иванyшка
Жили-были сестрица Аленyшка и братец Иванyшка. Аленyшка была yмная да работящая, а Иванyшка был алкоголик. Сколько раз сестрица емy говорила - "Не пей, Иванyшка,козленочком станешь!" Но Иванyшка не слyшал и пил. Вот как-то раз кyпил он в ларьке паленой водки, выпил и чyвствyет - не может больше на двyх ногах стоять, пришлось на четыре точки опyститься. А тyт как раз подходят к немy волки позорные и говорят: "Нy что, козел, допился?" И так надавали емy по рогам, что он отбросил копыта. А сестрице Аленyшке досталась его квартира, потомy что добро всегда побеждает.

В далеком царстве, в тридесятом государстве, жил один крестьянин. Было у него два обычных сына, а третий - Иван.
Вот, когда подошла пора сыновей женить, крестьянин сделал каждому по рогатке.
Выстрелил первый - и попал камнем в глаз дочери Купца. Стали они жить-продавать, да животы набивать. Правда виделись только в офисах, да амбарах своих.
Выстрелил второй - и попал в лоб племяннице Придворного. Стали они жить - болтать, да законы писать. Но встречались только на заседаниях горсовета.
А выстрелил Иван - так попал в болото. Братья хохочут! Невестки пальцами тычут. Отец плюнул и уехал на теплые острова Канальские.
Пригорюнился Иван, а из-под кувшинки вылезла большая лягушка и молвила настоящим человеческим голосом:
- Не плачь. Лучше поцелуй меня.
Поцеловал Иван лягушку. И вдруг... сам стал лягушкой.
С тех самых пор они зажили по-настоящему, по-человечески. Неразлучно, да душа в душу. И были двумя бо-о-ольшими лягушками в ма-а-аленьком уютном болотце...(с)

Нашел программист лягушку. А она ему говорит:
- Поцелуй меня, принцессой стану, твоей буду..
Программист посмотрел, посмотрел на нее.... и в карман положил.
Через час программист достал лягушку из кармана, а та:
- Ну поцелуй же мена красавицей стану... принцессой...
Программист посмотрел на нее и опят в карман..
Еще через час: история повторяется...
На этот раз подходит к программисту мужик и спрашивает:
- ну почему ты не поцеловал?
Программист:
- А на хрена?? на подругу времени нет.. , а вот говорящая лягушка: это
прикольно!!!

МУХА_ЦОКОТУХА
наша муха под венец_ детской сказочке конец.
сказка новая начнется,
но для взрослых речъ ведется.
раз комар решил женитъся-
муха бросила учит´ся:
будет муж и будет дом-
нахрена тепер´диплом?!
муха веселo живет,
сытно ест и сладко п´ет.
родила она сыночка,
дорогого комарочка.
и от радости комар
сам летает на базар,
сам стират он пеленки,
кормит кашей комаренка ,
и супруге для красы
дарит мухе он часы.
а часй-то непрстые,
лучшей марки,дорогие.
и шумит толпа лесная:
наша муха не простая.
наша муха хороша-
раскрасавица душа..
и хозяйка-то, и матъ,
и жена-то - поискатъ...
муха в госту всех зовет,
всех их за столы сажает,
всех их вкусно угошáет,
гости жрут, и гости пъют,
пляшут в доме у поют...
к мухе бабочки летят,
мухе в ушко говорят:
ты такая молодая,
ты красивая такая
и нарядов дохрена...
так чего-ж сидиш´одна?!
муж все время на работе,
в воскресен´е- на охоте,
что-ж тебе одной сидет´,
комаренку песни петъ?
посмотри как мы летаем,
как танцуем,как играем...
и поклонников у нас
два десятка про запас.
спок придет,пора настанет-
красота твоя увянет..
не сиди ты как старуха....
загрустила наша муха..
мухе в доме не сидится,
и не пъется,
и не спится....
муха срочно плат´е шъет,
и с жуком плясатъ идет.
жук невиданной красы-
брюки узкие,усы!
как танцует- обомреш
аж бросает муху в дрожъ.
жук ей пел, цветы дарил,
о любви ей говорил,
под окном часами ждал,
нежно лапки целовал,
говорил: ах, я тоскую...
я бы вас... да я бы вам...
муха думает: не дам.
жук недаром был жуком-
слыл в делах недураком,
знал как к бабе подступитъся:
обешал на ней женитъся.
что же муха? тоже - баба
и она на ласку слаба...
тили-тили-тили-бом...
муху видели с жуком.
к комару летят толпой
и жужат наперебой:
тут была итам была,
сами видели- дала!
сами заноги держали,
зря бы, знеш , не сказали...
но комар молчал и злился,
а потом пошел напился,
мухе крылышки помял
и под зад коленкой дал:
Ты летай куда летала,
и давай кому давала.
в общем, матъ твою ити,
нам с тобой не попути!
муха стонет, муха пляачет,
от стыда глазенки прячет.
вот к жуку она летит
и в окно ему стучит:
Мой комар про все узнал,
ты женисъ как обещал.
жук смеется: ну уж дудки!
чтобы жил я с проституткой?!
мне женитъся на тебе?
да в своем ли ты уме?!
уж колъ я решу женитъся
так найду себе девицу..
муха в крик: Ах ты нахал!
ты ж женитъся обещал!
я же мужу изменила,
я семъю свою разбила!
выгнал муж меня за дверъ,
как же буду я теперъ?
жук в ответ;: а я причем?
мне все éто нипочем.
ты не мален´кая - знаешъ
колъ стоит пообещаешъ,
ты не маленъкая , знала-
не хотела б- не давала...
ты лети и не пищи,
подурнее поищи.
к комару опятъ летит
и с порога говорит:
Ой ,комар, мой дорогой,
буду верною женой...
муж в ответ ей:
Ты взбесиласъ?
нахрена ты появиласъ?
до греха не доводи,
а пока, давай, лети.
мухе некуда деват´ъся,
к пауку что ли податъся..
Ой возъмите на работу-
отплачу вам за заботу..
а паук: Я не дурак,
ведъ работа не бардак!
сколъко шуму подняла!
чутъ меня не извела.
для чего было оратъ?
всеравно ведъ стала б...ъ!
к муравъю она летит
нежно крылышком звенит:
Ох, мураша, дорогой,
буду житъ теперъ с тобой.
муравей мужик простой,
говорит ей: Нет, постой!
я- работатъ, ты- гуляТь;
нахпена такая б...ъ?
плачет муха и рыдает,
репутация-плохая,
на работу не берут-
незакончен институт.
мухе плохо, мухе тошно
и в желудке нет ни крошки...
вдруг какой-то червячок, неказистый мужичок,
щиплет муху за бочок,
в ресторан ее ведет-
снова муха ест и пъет..
снова весело живет.
да наскучил червячок, неказистый мужичок.
и к клопу ушла она,
снова весело жила.
клоп в цветах ее купает,
все ох мухе покупает,
муху дочехъкой зовет,
мини-платъя,шубки шъет.
жирный клоп был всем хорош,
толъко силы ни на грош.
обслюнявит и уснет,
муху даже зло берет.
удавитъся тут со скуки.
аж глаза от злости сухи!
к светлячку она ушла.
тут другая жизнъ пошла..
тут бы житъ и не тужитъ-
толъко надо естъ и питъ...
тут уж как у латыша-
х...й с версту и ни гроша..
наша муха уж не та,
истаскаласъ красота,
в крылъях нет былой уж силы,
все противно, все постыло... :
Ранъше, если бы я знала,
никому бы не давала.
с комаром своим жила б,
до такого не дошла б.
нахрен ети развлеченъя?
уз-за них одни мученъя!
вдруг помока на дорожке
Может здесъ найду я крошки?
(на помойке-
слоем хлорка)
капля хлорки и ... пи....ц!
тут и сказочке конец.

Жили-были король с королевой, оба молодые и счастливые в браке. У них родилась дочь-принцесса, очаовательный ребенок, и что показательно, её мать не умерла родами. На день рождения принцессы король с королевой пригласили всех фей королевства, и про злую колдунью тоже не забыли, и за столом выделили старушке почетное место. Колдунья вдоволь поела-попила, а когда подошла её очередь благословлять принцессу, то умилилась настолько, что сделала ребеночку "козу", сказала "ути-пути!" и одарила не то ясным умом, не то повышенной сексуальной привлекательностью - в общем, чем-то приятным и полезным в хозяйстве.
Когда принцессе исполнилось 16 лет, она победила на конкурсе лучших вышивальшиц королевства. И хотя дважды уколола себе палец, ей за это почти не снизили очков. И уж конечно, она не умерла.
Еще через год к принцессе посватался принц, с которым она давно была знакома по переписке. Он оказался именно таким, каким она его представляла, даже еще лучше. Родители ничего не имели против, принц и принцесса поженились, сняли маленький замок с видом на рощу и поселились там на первое время.
Посреди медового месяца к ним заявился дракон - настоящий, огнедышащий, но довольно мирный. Никого воровать не стал, ничего не спалил, передал принцу приветы от дальних знакомых и посылку с вареньем от бабушки, чмокнул принцессину ручку и улетел восвояси.
Через некоторое время принц удачно устроился принцем в родном королевстве, забрал с собой молодую жену, попрощался с тестем и тещей и отбыл. Принцесса обещала писать почаще и наведываться по праздникам.
Когда король убедился, что всё устроилось наилучшим образом, он взял из потайного ящика заветный ключик и спустился в самое глубокое подземелье замка. Нашел замшелую дверь, повернул ключик в замочной скважине, и вошел в открывшийся проход. Там на стене, закованный в тяжелые цепи, с кляпом во рту, висел долгие годы беспомощный Сказочник.
-Ну что?- спросил король,- понял теперь, как надо сказки писать?

Охотник.
Я-охотник. Собрался я однажды на охоту, взял ружье, собаку, иду по лесу, гляжу
прямо надо мной утка летит. Я, естественно, обрадовался,
кричу: «Утка!» Прицелился, думаю, сейчас как бабахнет!
Рассказывает ружье:
Прицелился он, значит- Думал, что я бабахну- И я бы бабахнуло, если бы
было охотничьим. А как я ему бабахну, если я игрушечное? Как
смогло так и бабахнуло- Скажу честно, получилось не очень громко.
Рассказывает охотник:
Не очень это мягко сказано! Я сначала вообще подумал, что осечка. А потом
гляжу ? утка-то падает!
Рассказывает утка:
Я вообще-то не утка, я ворона. Лечу я однажды по небу, никого, кроме
облаков, не трогаю- Вдруг слышу какой-то мужик на меня кричит:
«Утка!» Я думала, он мне комплимент хочет сделать. Присмотрелась, а у него в
руках игрушечное ружье. Я подумала, что он хочет со мной поиграть
и решила подлететь поближе.
Рассказывает охотник:
Вижу падает. Попал, думаю. Думаю сейчас упадет и пропадет: где ее потом
искать? А потом вспомнил, что я с собакой и говорю ей(собаке):
«Фас!»
Рассказывает собака:
Ага. Слышу говорит мне: «Фас!» Я вообще-то не собака, я кошка. Я, еще
когда он меня но охоту позвал, подумала, что он меня с кем-то
перепутал, просто отказаться было неудобно.
Рассказывает охотник:
Вижу не шевелится моя собака. Говорю ей: «Тебе русским языком сказано -
фас!»
Рассказывает собака:
? Ну про русский язык это он, конечно, загнул- но стало ясно: пока я на его
«Фас» не отреагирую, он от меня не отстанет. Посмотрела я на небо,
вижу утка как летела, так и летит. Hу, думаю, сдурел хозяин. Даже если он
считает меня собакой, то где он видел летающих собак?
Рассказывает охотник:
Тут я и сам в небо посмотрел. Вижу ? плохо падает моя утка. Медленно. Видно,
не до конца я ее убил. Хватаю ружье-
Рассказывает ружье:
Хватает он, значит, меня- Жмет на курок- Я, конечно, старалось, но что я
могу сделать, если у меня пульки резиновые?
Рассказывает утка:
А тут уже я подлетела. Села на ветку и говорю: «Ну, давай играй, раз
позвал».
Рассказывает охотник:
Гляжу, утка на ветку упала и говорит: «Кар!» А моя собака ей отвечает:
«Мяу!» Я думал с ума схожу. Лег на землю, за голову схватился и уснул.
Через пару часов просыпаюсь: с одной стороны игрушечное ружье, с другой кошка,
а на дереве ворона сидит. И голова с похмелья
раскалывается. Я ведь вообще-то не охотник-. (с)тырено

Перепутала Баба-Яга склянки с живой и мертвой водой. Долго ползали по лугу ожившие фрагменты
Иванушки, собираясь воедино. Говорят, пара участков мозга была съедена котом, принявшим их
за мышей. Так появились кот ученый и Иванушка-дурачок...

Однажды, в студёную зимнюю пору
Сижу за решёткой в темнице сырой...
Гляжу - поднимается медленно в гору
Вскормлённый в неволе орёл молодой.
И, шествуя рядом, в спокойствии чинном,
Мой грустный товарищ, махая крылом,
В больших сапогах, в полушубке овчинном
Кровавую пищу клюёт под окном.
- Здорово, парнишка! - Ступай себе мимо!
Клюёт и бросает и смотрит в окно.
- Откуда дровишки? - Из лесу, вестимо!
Как будто со мною задумал одно...
(В лесу раздавался топор дровосека.)
Зовет меня взглядом и криком своим:
"Семья-то большая, да два человека",
И вымолвить хочет: "Давай улетим!"
- Так вот оно что! А как звать тебя? - "Власом,
Мы вольные птицы, пора, брат, пора!
Ну, мертвая!" - крикнул малюточка басом
Туда, где за тучей белеет гора...

Встречает Волк в лесу Красную Шапочку и говорит:
"Ну что ж, Шапка, у нас с тобой есть два варианта развития событий: либо слияние, либо поглощение".

Сказка о братке Салтане (Внимание!!!: выражения нецензурные)

Все зло от женщин"

Еще с Евы началось:
Адам значит лежит в райском саду, птички поют, единороги ходят, ручей плещится, сидит он значит никого не трогает - пивко потягивает и вообще просто фтыкает...
А Ева в это время щарится по саду от нефиг делать, вот не сидицо ей на месте - нада везде полазить и фсе заценить блин. Напоролась на яблоню значит... думает:
-От нифига себе, чё ета, и почему мне об этом не сказали!?
Под яблоней лежит Змей, тоже лежит, никого не трогает. Пифко правда не пьет, но там, не знаю, мышей каких-то жрет. Вобщем тоже лежит, греется на солнышке, никого не трогает и тож просто фтыкает на происходящее вокруг. Ева, дергает его за хвост:
-Типа, червяг, эта что это тут такое?
Он значит, поднимает на нее мутный взгляд, медленно пережовывая очередного мыша и вообще не понимает, какого хрена от него хотят, ну и говорит:
-Превед блондинко, это яблоки, только жрать их нам запретили и вообще че те нада, не видишь - я фтыкаю, никого не трогаю и вообще иди отседова в сад
(то, что Ева была блондинкой, надеюсь, ни у кого не вызывает сомнений).
Как истинная блондинка, она думает:
-Это что значит нельзя!? Да какого.... А вот я хочу и фсе тут!
Все пространство перед яблоней, кстати, было заставлено табличками, типа "Danger", "Biohazard", "Partisanen", "Mines", "Слющай, яблокы нэ трогай да!".
Срывает она значит яблоко, Змей вообще не при делах - он уж заснул давно, так как он уже старый и вообще его все задолбали уже. Ева, кусает яблоко, и тут хеееерррааакк! че-то наверху, то-ли Корейцы опять ракету на угле запускали, то-ли кто-то что-то расхреначил - вобщем фиг его знает, Ева хоть и блондинка, но пятой точкой почувствовала, что похоже ща огребет нипадецки. Ломанулась она в чащу райского сада - ну типа назад к Адаму, он мужчина - пусть и разбирается. Прибежала она к нему (он все так же фтыкает на берегу ручья и не догадывается, что белый пушистый зверек(Писец) уже близко) и думает: "Вот блин, эта что, я одна огребу?
Нафиг, нафиг, пусть он тоже получит! Какого хрена он тут лежит и нифига не делает и вообще это он во всем виноват!". Подходит к нему, говорит:
-Милый, я те яблочко нарыла, на куси типа.
Он значит офигел от такого обращения "милый", а то все "старый козел" да "старый козел", ну и куснул фрукт, а чего делать-то? - воблу и пакетик с сушеными кальмарами уже сожрал, а фисташки с семечками Змей, скатина длинная спер! Яблоко тоже закусь. Куслул значится и тут опять хеееерррааакк! че-то наверху. Адам:
-О блин, опять Карейцы ракету на угле запускают...
Ева сидит, типа не при делах и ниче типа не знает. Тут небеса открываются и оттуда голос:
-Епвашумать!!! Какая сволочь мои яблоки тырит!!! Вы чё придурки делаете!!! Мне их Вавилов специально вывел - они единственные могут на песке расти, я че на Земле теперь садить-то буду, кортафан чтоли один. Я чем Маисея с евреями кормить теперь буду? Им еще 40 лет идти... Ну вы падонки...
И тут началась игра "Найди крайнего" или "Йа Стрелочнег"....
-Адам, какого хрена!? Ну яж говорил!?
Адам, понимая, что походу пифка и лесных фей больше не предвидится, говорит:
-Чувак, Ева мне его принесла. Веришь, я сам охренел... То "Я готовить не намерена, иди пицу заказывай или в МакДональдсе жри", а то сама сорвала и принесла. Эта..., ты там химикатами чтоль полей, а то яблоко-то того... червивое было. И вообще, яж боюнетку просил, а ты "да ладно, поприкалываемся хоть". Ну и че, доприкалывались епта".
-Ева! Перикисьная дева! Какого хрена!?
Ева:
-А это Змей мне сказал "иди мол яблоко сожри, но только отстань от меня.
-Змейбля!?
Змей:
-А че я всегда? Да за ней хрен уследишь, носится туда-сюда, а че хочет - сама не знает. Нет бы сидела, носки там вязала или шила ченить, нет блин, надо везде
залезть... "Равенство, равенство!"
Последнее, что они услышыли было: "...ть, как вы меня все за..." и хееееррраааккк, оказались в Африке(ну жизнь-то оттуда типа пошла), в пустыне, засеянной одним только картофаном и бредущими между его кустами людьми с возгласами: "Маисей Саломонович! Вы таки обещали яблочки?".

Я к ВАс пишу и плакаю навзрыд
От Вам не получил ни строчки
Неужта паабчаца с мине - стыд?
Я насушил для вам уже цвиточки
В канвертик я их буду палажить
Штоб пра миня на мих ни забывали
Давайти па заочнаму дружить
Мине цыганки эта нагадали.
А фстретимси, я павиду в кино
Марожинава паидим в бухфети
Ни захатити, пахлядим в акно
В мине этаж ат низа будит третий
Атсель видать скамейки у паркУ
На них сидять, цылуюца часами
Мне хаварила мамка, дураку
Штоб сопли я ни вытирал руками.
А чем скажитя мне их вытирать,
Када фсе тряпки мокрыя ат слёзов
Ну скока я магу свиданью эту ждать
И зря сушить букеты этих розов?
Сичас канверт пайду и апущу
Папью завариный маманяю цикорий
Атветьти мне, я очинна прашу!
Люблящий гарячо, Кастратикоф Григорий. (с)

Евгений Онегин (матерный)
Глава 1
Мой дядя, самых честных правил,
Когда не в шутку занемог,
Кобыле так с утра заправил,
Что дворник вытащить не смог.
Его пример - другим наука.
Вот так вся жизнь - сплошная мука:
Всю жизнь работаешь, сопишь,
И не доешь, и не доспишь;
Уж, кажется, достиг всего ты,
Пора оставить прочь заботы,
Жить в удовольствие начать,
И прибалдеть, и приторчать...
Ан нет! Готовит снова рок
Последний жесткий свой урок.
Итак, пиздец подходит дяде.
Навек прощайте водка, бляди.
И в мысли мрачны погружен,
Лежит на смертном одре он.
А в этот столь печальный час
Летит в карете, весь трясясь,
Ртом жадным к горлышку приник,
Наследник всех его сберкниг
Племянник. Звать его Евгений.
Сам не имея сбережений
В какой-то должности служил
И не умней, чем дядя жил.
Евгения законный папа
Каким-то важным чином был.
Хоть осторожно, в меру хапал,
И тратить много не любил,
Но все же как-то раз увлекся,
И что там было, что там нет,
Как говориться, папа спекся
И загудел на десять лет.
А будучи в годах преклонных,
Не вынеся волнений оных,
В одну неделю захирел,
Пошел посрать и околел.
Мамаша долго не страдала -
Такой уж женщины народ.
- Я не стара еще, - сказала,
- Я жить хочу, ебись все в рот.
И с сим дала от сына ходу,
Уж он один живет два года.
Евгений был воспитан с детства,
Все, что осталось от наследства,
Не тратил он по пустякам.
Пятак слагая к пятакам,
Он был великий эконом,
Хоть любим мы судить о том,
За что все пьют и там и тут -
Ведь цены все у нас растут.
Любил он тулиться и в этом
Не знал ни меры, ни числа.
Друзья ему пеняли. Где там!
А член имел как у осла!
Бывало на балу танцуя
Срывал фигуру и бежать -
Его трико давленье хуя
Не в силах было удержать.
Дня у него не проходило
Без шума, драки иль беды.
Бывало получал мудило
За баб не раз уже пизды.
Но и того, что проку было,
Лишь оклемается едва,
И ну совать свой мотовило
Всем, будь то девка иль вдова.
Мы все ебемся понемногу,
И где-нибудь, и с кем-нибудь
Так что поебкой слава богу
У нас немудрено блеснуть,
Но поберечь не вредно семя!
Хуй к нам одним концом прирос,
Тем паче что в любое время
Так на него повышен спрос.
Но ша. Я кажется зарвался,
Прощения у Вас прошу
И к дяде, что один остался,
Явиться с Вами поспешу.
Ах! Опоздали мы немного -
Старик уже в бозе почил.
Так мир ему и слава богу,
Что завещанье настрочил.
Вот и наследник мчится лихо,
Как за блондинкою грузин.
Давайте же мы выйдем тихо,
Пускай останется один.
Ну, а пока у нас есть время,
Поговорим на злобу дня.
Так что я там пиздел про семя?
...Забыл...Ну, все это хуйня.
Не в этом, знаю, бед причина,
И так не только на Руси,
В любой стране о том спроси -
Где баба, там и быть беде.
Шерше ля фам - и мы в пизде.
От бабы ругань, пьянка, драка.
Но лишь ее поставишь раком,
Концом ее перекрестишь,
И все забудешь, все простишь.
Да только член прижмешь к ноге,
И то уже - бель монтоге.
А ежели еще миньет!
А ежели еще...Но нет.
Придет и этому черед,
А нас уже Евгений ждет.
Глава 2
Деревня, где скучал Евгений,
Была прелестный уголок.
Он в тот же день, без промедлений,
В кусты крестьянку уволок.
И, преуспев там в деле скором,
Спокойно вылез из куста,
Обвел свое именье взором,
Поссал и молвил: - Красота!
Привычки с детства не имея
Без дела время проводить,
Решил, подумав, наш Евгений
Таков порядок учредить:
Велел всем бабам он собраться,
Переписал их лично сам.
Чтоб было легче разобраться,
Переписал их по часам.
Бывало он еще в постели
Спросонок чешет два яйца,
А у крыльца уж баба в теле
Ждет с нетерпением конца.
В обед еще, и в ужин тоже.
Да кто ж такое стерпит, боже!
Но наш герой, хоть и ослаб,
Ебет и днем и ночью баб!
В соседстве с ним и в ту же пору
Другой помещик проживал.
Но тот такую бабам фору,
Как наш приятель, не давал.
Звался сосед Владимир Ленский.
Столичный был, не деревенский.
Красавец в полном цвете лет,
Но тоже свой имел привет.
Почище баб, похлеще водки,
Не дай нам бог такой находки,
Какую сий лихой орел
В блатной Москве себе обрел.
Он избежав разврата света,
Затянут был в разврат иной -
Его душа была согрета
Наркотика струей шальной.
Ширялся Вова понемногу,
Но парнем славным был, ей богу.
На деревенский небосклон
Явился очень кстати он.
А что Евгений? В эту пору
От ебли тяжкой изнемог,
Лежал один, задернув штору,
И уж смотреть на баб не мог.
Характер правда не имея
Без дела время провождать,
Нашел другую он затею
И начал крепко выпивать.
О вина, вина, вы давно ли
Служили идолам и мне.
Я подряд нектар, говно ли
И думал, истина в вине.
Ее там не нашел покуда,
Уж сколько выпил, все вотще.
Но пусть не прячется, паскуда,
Найду, коль есть она вообще.
Глава 3
Евгений с Ленским стали дружны.
В часы зимы свирепой, вьюжной
Тихонько у окна сидят,
Ликеры пьют, за жизнь пиздят.
Но тут Онегин замечает,
Что Ленский как-то отвечает
На все вопросы невпопад,
И уж скорей смотаться рад,
И пьет уже едва-едва.
Послушаем-ка их слова.
- Куда Владимир? Ты уходишь?
- О да Евгений, мне пора.
- Постой, с кем время ты проводишь?
Скажи, ужель нашлась дыра?
- Ты угадал, но только...только...
- Ну шаровые, ну народ!
Все в тихоря. Как звать-то? Ольга?
Что не дает? Как не дает!
Ты знать неверно братец просишь.
Постой! Но ты меня не бросишь
На целый вечер одного,
Не ссы, добъемся своего.
Скажи, там есть еще одна?
Родная Ольгина сестра?!
Ты шутишь? Нет уж
Ты будешь тулить ту, я эту!
Так что? Велеть мне запрягать?
И вот друзья уж рядом мчать.
Но в этот мои друзья
Не получили нихуя,
За исключеньем угощенья,
И рано испросив прощенья,
Летят домой дорогой краткой.
Послушаем-ка их украдкой.
- Ну что у Лариных? - Хуйня.
Напрасно поднял ты меня.
Ебать там никого не стану,
Тебе ж советую Татьяну.
- Почто так? - Милый друг мой Вова!
Баб понимаешь ты хуево!
Бывало в прежние года
И я драл всех, была б дыра.
С годами гаснет жар в крови,
Теперь ебу лишь по любви.
Владимир сухо отвечал,
И после во весь путь молчал.
Домой приехал, принял дольку,
Ширнулся, сел и загрустил,
В мечтах представив образ Ольги,
Писал стихи и хуй дрочил.
Глава 4
Итак, она звалась Татьяной.
Грудь, ноги, жопа - без изъяна.
И этих ног счастливый плен
Мужской еще не ведал член
А думаете не хотелось
И ей попробовать конца?
Хотелось так, что аж потелось,
Что аж менялася с лица!
Но в воспитании суровом
Благовоспитана была,
Романы про любовь читала,
Листала их, во сне кончала
И целку свято берегла.
Не спится Тане - враг не дремлет,
Любовный жар ее объемлет.
- Ой, няня, няня не могу я,
Открой окно, зажги свечу.
- Ты что, дитя? - Хочу я хуя,
Онегина скорей хочу!
Татьяна рано утром встала,
Пизду об лавку почесала
И села у окна взирать,
Как Бобик Жучку будет драть.
А Бобик Жучку жарит раком -
Чего бояться им, собакам.
Лишь ветерок в листве шуршит.
А то гляди и он спешит.
И думает в волненьи Таня,
Как это Бобик не устанет
Работать в этих скоростях.
Так нам приходиться в гостях
Или на лестничной площадке
Кого-то тулить без оглядки.
Вот Бобик кончил, с Жучки слез,
И оба побежали в лес.
Татьяна у окна одна
Осталась горьких дум полна...
Глава 5
А что Онегин? С похмелюги
Рассолу выпив целый жбан,
Нет средства лучше, верьте други,
И курит стоптанный долбан.
О долбаны, бычки, окурки,
Порой вы слаще сигарет.
Мы же не ценим вас, придурки,
Мы ценим вас, когда вас нет.
Во рту говно, курить охота,
В кармане только пятачок,
И вдруг в углу находит кто-то
Полураздавленный бычок.
И крики радости по праву
Со всех сторон уже слышны.
Я честь пою, пою вам славу
Бычки, окурки, долбаны!
Еще кувшин рассола просит
И тут письмо служанка вносит,
Он распечатал, прочитал,
Конец в штанах мгновенно встал,
Татьяну ярко он представил,
И так и сяк ее поставил,
Решил, - Сегодня вечеру
Сию Татьяну отдеру!
День пролетел как миг единый
И вот влюбленный наш идет
Как и условлено в старинный
Тенистый сад. Татьяна ждет.
Минуты две они молчали.
Подумал Женя,- Ну держись!
Он молвил ей,- Вы мне писали?
И рявкнул вдруг, - А ну ложись!
Орех могучий и суровый
Стыдливо ветви наклонил,
Когда Онегин член багровый
Из плена брюк освободил.
От ласк Онегина небрежных
Татьяна как в пылу была,
И после стонов неизбежных,
Шуршанья платьев белоснежных
Свою невинность пролила.
Ну а невинность эта, братцы
Воистину и смех и грех,
Хотя, коль глубже разобраться,
Нужно разгрызть, чтоб съесть орех.
Но тут меня уж извините,
Орех сих погрыз сколь мог,
Теперь увольте и простите,
Я больше целок не ломок!
Глава 6
Ну вот, пока мы тут пиздели,
Онегин Таню отдолбал,
И нам придется вместе с ними
Скорее поспешить на бал.
О! Бал давно уже в разгаре,
В гостиной жмутся пара к паре,
И член мужской все напряжен
На баб всех, кроме личных жен.
Но тут и верные супруги,
В отместку брачному кольцу
Кружась с партнером в бальном круге,
К чужому тянутся концу.
В гостиной комнате, смотри-ка,
На скатерти зеленой сика.
А за портьерою в углу
Ебут кого-то на полу.
Лакеи быстрые снуют,
В бильярдной на столы блюют,
Там хлопают бутылок пробки.
Татьяна же после поебки
Наверх тихонько поднялась,
Закрыла дверь и улеглась.
В сортир спешит Евгений с ходу,
Имел он за собою моду
Усталость ебли душем снять,
Что нам невредно перенять.
К столу уже Онегин мчится.
И надо же беде случится -
Владимир с Ольгой за столом,
И член, естественно, колом.
Онегин к ним походкой чинной,
Целует ручку ей легко.
- Здорово Вова, друг старинный,
Жомен плэй, бокал Клико.
Бутылочку Клико сначала,
Потом "Зубровку", Хванчкару,
И через час уже качало
Друзей как липки на ветру.
А за бутылкою "Особой"
Онегин, плюнув вверх икрой,
Назвал Владимира разъебой,
А Ольгу ссаною дырой.
Хозяйке, той что была рядом,
В ответ сказал, - Пойди поссы!
Попал случайно в Ольгу взглядом
И снять решил с нее трусы.
Сбежались гости. Наш кутила,
Чтобы толпа не подходила,
Карманный вынул пистолет.
Толпы простыл мгновенно след.
А он, красив, силен и смел
Ее средь рюмок отымел.
Потом зеркал побил немножко,
Прожег сигарою диван,
Из дома выполз, крикнул, - Прошка!
и уж сквозь храп, - Домой, болван!
глава 7
Метельный вихрь в окне кружится,
В усадьбе светится окно -
Владимир Ленский не ложится,
Хоть спать пора уже давно.
Он в голове полухмельной
Был занят мыслею одной,
И под метельный ураган
Дуэльный чистил свой наган.
- Онегин сука! Блядь! Зараза!
Разъеба! Пидор и говно!
Лишь солнце выйдет, драться сразу!
Дуэль до смерти, решено!
Залупой красной солнце встало,
Во рту с похмелья стыд и срам.
Онегин встал, раскрыл ебало
И выпил водки двести грамм.
Звонит. Слуга к нему вбегает,
Рубашку, галстук предлагает,
На шею вяжет черный бант.
Дверь настежь, входит секундант.
Не стану приводить слова,
Не дав ему пизды едва,
Сказал Онегин, что придет.
- У мельницы пусть сука ждет!
Поляна белым снегом крыта.
Да, здесь все будет шито-крыто.
- Мой секундант. - Сказал Евгений.
- Вот он - мой друг, месье Шартрез.
И вот друзья без промедлений
Становятся между берез.
- Мириться? Нахуй эти штуки,
Наганы взять прошу Вас в руки.
Онегин тихо скинул плед
И молча поднял пистолет.
Он на врага глядит сквозь мушку.
Владимир тоже поднял пушку,
И не куда-нибудь а в глаз
Наводит дуло, пидораз!!!
Онегина аж в пот пробило.
Мелькнула мысль, - Убьет, мудило!
Ну ничего дружок, дай срок.
И первым свой нажал курок.
Упал Владимир, взгляд уж мутный
Как будто полон сладких грез,
И после паузы минутной
- Пиздец. - сказал месье Шартрез.

Монолог туриста:
(Исполняется на языке оригинала)
Хау мач... вот это? Большое, синее. хау мач? Ду ю спик инглиш? Спэниш? Чё, онли спэниш? Ну, эль момент. Э-э... Их бин купить вот это. Зис - хау доллара? Вот, блин, тупой. Ай вонт зис! Зис! Давай, загорелый, соображай!
Завязывай лопотать по-своему, не хиляет, лисен сюда. Лисен сюда, говорю!
Зис хочу! Зис, зис и вон зис! Их бин башлять! Доунт андэрстэнд? Онли спэниш? Хенде хох! ГЫ-ы-ы... Шутка, смайл! Купить, купить это всё! Не понимать? Косишь, чернявый? Кэш, андэрстэнд, кэш? Да опусти руки-то! Ай эм раша, ре-лакс! Нихт стрелять. Мир, дружба, долларз! Покупать это все.
Цузамен, наличман! Ну? Хилтон, муйня вот эта синяя с дельфинами... Их бин владеть! Так! Резвее сучи ногами, чувак, квикли за лоером, одна нога здесь, другая - хиа! Май нейм из Паша фром Люберцы, салям алейкум, ферштейн? И давай, отмороженный, заманал уже, начинай понимать по-русски, включаю счётч ик! (с)

Лука Мудищев... (А.С.Пушкин.)
Человек и человек — люди.
Яйцо и яйцо — муди.
Мои богини! Коль случится
Сию поэму в руки взять —
Не раскрывайте. Не годится
И неприлично вам читать.
Вы любопытны, пол прекрасный,
Но воздержитесь на сей раз.
Здесь слог письма весьма опасный!
Итак, не трогать, прошу вас.
Что ж, коли слушать не хотите,
То, так и быть, её прочтите.
Но после будете жалеть:
Придётся долго вам краснеть!
ПРОЛОГ
Природа женщин сотворила,
Богатство, славу им дала,
Меж ног отверстье прорубила,
Его пиздою назвала.
У женщин всех пизда — игрушка!
Мягка, просторна — хоть куда,
И, как мышиная ловушка,
Для нас открыта всех всегда.
Она собою всех прельщает,
Манит к себе толпы людей,
И бедный хуй по ней летает,
Как по сараю воробей.
Пизда — создание природы,
Она же — символ бытия.
Оттуда лезут все народы,
Как будто пчёлы из улья.
Тебя, хуй длинный, прославляю,
Тебе честь должно воздаю!
Восьмивершковый1, волосистый,
Всегда готовый бабу еть,
Тебе на лире голосистой
До гроба буду песни петь.
О, хуй! Ты дивен чудесами,
Ты покоряешь женский род,
Тобою создан весь народ —
Юнцы, и старцы с бородами,
И царь державный, и свинья,
Пизда, и блядь, и грешный я…
И
Дом двухэтажный занимая,
У нас в Москве жила-была
Вдова, купчиха молодая,
Лицом румяна и бела.
Покойный муж её мужчина
Ещё не старой был поры,
Но приключилась с ним кончина
Из-за её большой дыры.
На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать тут не боясь,
Но уж такой ебливой бабы
И свет не видел отродясь.
Несчастный муж моей купчихи
Был парень безответно тихий,
И, слушая жены приказ,
Ёб в день её по десять раз.
Порой он ноги чуть волочит,
Хуй не встаёт, хоть отруби,
Она же знать того не хочет —
Хоть плачь, а всё равно еби.
В подобной каторге едва ли
Протянешь долго. Год прошёл,
И бедный муж в тот мир ушёл,
Где нет ни ебли, ни печали…
О, жёны, верные супругам!
Желая также быть вам другом,
Скажу: и мужниным мудам
Давайте отдых вы, мадам.
Вдова, не в силах пылкость нрава
И женской страсти обуздать,
Пошла налево и направо
Любому-каждому давать.
Её ебли и пожилые,
И старики, и молодые —
Все, кому ебля по нутру,
Во вдовью лазили дыру.
О, вы, замужние и вдовы!
О, девы! (Целки тут не в счёт.)
Позвольте мне вам наперёд
Сказать про еблю два-три слова.
Ебитесь все вы на здоровье,
Отбросив глупый ложный стыд,
Позвольте лишь одно условье
Поставить, так сказать, на вид:
Ебитесь с толком, аккуратней:
Чем реже ебля, тем приятней,
И боже вас оборони
От беспорядочной ебни.
От необузданности страсти
Вас ждут и горе, и напасти;
Вас не насытит уж тогда
Обыкновенная елда.
Три года в ебле бесшабашной
Как сон для вдовушки прошли.
И вот томленья муки страстной
И грусть на сердце ей легли.
Её уж то не занимало,
Чем раньше жизнь была красна,
Чего-то тщетно всё искала
И не могла найти она.
Всех ёбарей знакомы лица,
Их ординарные хуи
Приелись ей, и вот вдовица
Грустит и точит слез струи.
И даже еблей в час обычный
Ей угодить никто не мог:
У одного хуй неприличный,
А у другого короток,
У третьего — уж очень тонок,
А у четвёртого муде
Похожи на пивной бочонок
И зря колотят по манде.
То сетует она на яйца —
Не видно, точно у скопца;
То хуй не больше, чем у зайца…
Капризам, словом, нет конца.
Вдова томится молодая,
Вдове не спится — вот беда.
Уж сколько времени, не знаю,
Была в бездействии пизда.
И вот по здравом рассужденье
О тяжком жребии своём
Она к такому заключенью
Пришла, раскинувши умом:
Чтоб сладить мне с лихой бедою,
Придётся, видно, сводню звать:
Мужчину с длинною елдою
Она сумеет подыскать.
ИИ
В Замоскворечье, на Полянке,
Стоял домишко в три окна.
Принадлежал тот дом мещанке
Матрёне Марковне. Она
Жила без горя и печали,
И эту даму в тех краях
За сваху ловкую считали
Во всех купеческих домах.
Но эта Гименея жрица,
Преклонных лет уже девица,
Свершая брачные дела,
И сводней ловкою была.
Наскучит коль купчихе сдобной
Порой с супругом-стариком —
Устроит Марковна удобно
Свиданье с ёбарем тайком.
Иль по другой какой причине
Свою жену муж не ебёт,
Та затоскует по мужчине —
И ей Матрёна хуй найдёт.
Иная, в праздности тоскуя,
Захочет для забавы хуя —
Моя Матрёна тут как тут,
И глядь — бабёнку уж ебут.
Мужчины с ней входили в сделку:
Иной захочет гастроном
Свой хуй полакомить — и целку
Ведёт Матрёна к нему в дом…
И вот за этой, всему свету
Известной своднею, тайком,
Вдова отправила карету
И ждёт Матрёну за чайком.
Вошедши, сводня помолилась,
На образ истово6 крестясь,
Хозяйке чинно поклонилась
И так промолвила, садясь:
«Зачем позвала, дорогая?
Али во мне нужда какая?
Изволь — хоть душу заложу,
Но на тебя я угожу.
Коль хочешь, женишка спроворю.
Аль просто чешется манда?
И в этом разе завсегда
Готова пособить я горю!
Без ебли, милая, зачахнешь,
И жизнь те станет не мила.
Такого ёбаря, что ахнешь,
Я для тебя бы припасла!»
«Спасибо, Марковна, на слове!
Хоть ёбарь твой и наготове,
Но пригодится он едва ль,
Твоих трудов мне только жаль!
Мелки в наш век пошли людишки!
Хуёв уж нет — одни хуишки.
Чтоб хуя длинного достать,
Весь свет придётся обыскать.
Мне нужен крепкий хуй, здоровый,
Не меньше, чем восьмивершковый.
Не дам я мелкому хую
Посуду пакостить свою!
Мужчина нужен мне с елдою
С такою, чтоб когда он ёб,
Под ним вертелась я юлою,
Чтобы глаза ушли под лоб,
Чтоб мне дыханье захватило,
Чтоб зуб на зуб не попадал,
Чтоб я на свете всё забыла,
Чтоб хуй до сердца доставал!»
Матрёна табачку нюхнула,
О чём-то тяжело вздохнула,
И, помолчав минутки две,
На это молвила вдове:
«Трудненько, милая, трудненько
Такую подыскать елду.
Восьмивершковый!.. Сбавь маленько,
Поменьше, может, и найду.
Есть у меня тут на примете
Один мужчина. Ей-же-ей,
Не отыскать на целом свете
Такого хуя и мудей!
Я, грешная, сама смотрела
Намедни хуй у паренька
И, увидавши, обомлела —
Совсем пожарная кишка!
У жеребца и то короче!
Ему не то что баб скоблить,
А, будь то сказано не к ночи,
Такой елдой чертей глушить!
Собою видный и дородный,
Тебе, красавица, под стать.
Происхожденьем благородный,
Лука Мудищев его звать.
Да вот беда — теперь Лукашка
Сидит без брюк и без сапог —
Всё пропил в кабаке, бедняжка,
Как есть, до самых до порток».
Вдова восторженно внимала
Рассказам сводни о Луке
И сладость ебли предвкушала
В мечтах об этом елдаке.
Не в силах побороть волненья,
Она к Матрёне подошла
И со слезами умиленья
Её в объятия взяла:
«Матрёна, сваха дорогая,
Будь для меня ты мать родная!
Луку Мудищева найди
И поскорее приведи.
Дам денег, сколько ты захочешь,
А ты сама уж похлопочешь,
Одень приличнее Луку
И будь с ним завтра к вечерку».
«Изволь, голубка, беспременно
К нему я завтра же пойду,
Экипирую преотменно,
А вечерком и приведу».
И вот две радужных бумажки
Вдова выносит ей в руке
И просит сводню без оттяжки
Сходить немедленно к Луке.
Походкой скорой, семенящей
Матрёна скрылася за дверь,
И вот вдова моя теперь
В мечтах о ебле предстоящей.
ИИИ
Лука Мудищев был дородный
Мужчина лет так сорока.
Жил вечно пьяный и голодный
В каморке возле кабака.
В придачу к бедности мизерной
Еще имел он на беду
Величины неимоверной
Восьмивершковую елду.
Ни молодая, ни старуха,
Ни блядь, ни девка-потаскуха,
Узрев такую благодать,
Не соглашались ему дать.
Хотите верьте иль не верьте,
Но про него носился слух,
Что он елдой своей до смерти
Заёб каких-то барынь двух.
И вот, совсем любви не зная,
Он одинок на свете жил
И, хуй свой длинный проклиная,
Тоску-печаль в вине топил.
Но тут позвольте отступленье
Мне сделать с этой же строки,
Чтоб дать вам вкратце поясненье
О роде-племени Луки.
Весь род Мудищевых был древний,
И предки нашего Луки
Имели вотчины, деревни
И пребольшие елдаки.
Из поколенья в поколенье
Передавались те хуи,
Как бы отцов благословенье,
Как бы наследие семьи.
Мудищев, именем Порфирий,
Ещё при Грозном службу нёс
И, поднимая хуем гири,
Порой смешил царя до слёз.
Покорный Грозного веленью,
Своей елдой, без затрудненья,
Он раз убил с размаху двух
В вину попавших царских слуг.
Другой Мудищев звался Саввой,
Петрово дело защищал,
И в славной битве под Полтавой
Он хуем пушки прочищал!
При матушке Екатерине,
Благодаря своей махине,
В фаворе был Мудищев Лев,
Блестящий генерал-аншеф.
Сказать по правде, дураками
Всегда Мудищевы слыли,
Зато большими елдаками
Они похвастаться могли.
Свои именья, капиталы
Спустил Луки распутный дед,
И наш Лукаша, бедный малый,
Был нищим с самых юных лет.
Судьбою не был он балуем,
И про Луку сказал бы я:
Судьба его снабдила хуем,
Не дав в придачу ни хуя.
ИВ
Настал вот вечер дня другого.
Одна в гостиной ждёт-пождёт
Купчиха гостя дорогого,
А время медленно идёт.
Под вечерок она в пахучей
Помылась розовой воде
И смазала на всякий случай
Губной помадою в пизде.
Хоть всякий хуй ей не был страшен,
Но тем не менее ввиду
Такого хуя, как Лукашин,
Она боялась за пизду.
Но чу! Звонок! О миг желанный!
Прошла ещё минута-две —
И гость явился долгожданный —
Лука Мудищев — ко вдове.
…Склонясь, стоял пред нею фасом
Дородный видный господин
И произнёс пропойным басом:
«Лука Мудищев, дворянин».
Он вид имел молодцеватый:
Причёсан, тщательно побрит,
Одет в сюртук щеголеватый,
Не пьян, а водкою разит.
«Ах, очень мило!.. Я так много
О вашем слышала…» — вдова
Как бы смутилася немного,
Сказав последние слова.
«Да-с, это точно-с; похвалиться
Могу моим!.. Но впрочем вам
Самим бы лучше убедиться,
Чем верить слухам и словам!»
И, продолжая в том же смысле,
Уселись рядышком болтать,
Но лишь одно имели в мысли:
Как бы скорей ебню начать.
Чтоб не мешать беседе томной,
Нашла Матрёна уголок,
Уселась в нём тихонько, скромно
И принялась вязать чулок.
Так близко находясь с Лукою,
Не в силах снесть Тантала мук,
Полезла вдовушка рукою
В карман его суконных брюк.
И от её прикосновенья
Хуй у Луки воспрянул вмиг,
Как храбрый воин пред сраженьем —
Могуч, и грозен, и велик.
Нащупавши елдак, купчиха
Мгновенно вспыхнула огнём
И прошептала нежно, тихо,
Склонясь к нему: «Лука, пойдём!»
И вот вдова вдвоём с Лукою.
Она и млеет, и дрожит,
И кровь её бурлит рекою,
И страсть огнём её палит.
Снимает башмачки и платье,
Рвёт в нетерпенье пышный лиф,
И, обе сиськи заголив,
Зовёт Луку в свои объятья.
Мудищев тоже разъярился;
Тряся огромною елдой,
Как смертоносной булавой,
Он на купчиху устремился.
Её схватил он поперёк
И, бросив на кровать с размаху,
Заворотил он ей рубаху,
И хуй всадил ей между ног.
Но тут игра плохая вышла:
Как будто ей всадили дышло,
Купчиха начала кричать
И всех святых на помощь звать.
Она кричит — Лука не слышит,
Она сильнее всё орёт —
Лука, как мех кузнечный, дышит
И знай себе вдову ебёт.
Услышав крики эти, сваха
Спустила петли у чулка
И говорит, дрожа от страха:
«Ну, знать, заёб её Лука!»
Но через миг, собравшись с духом,
С чулком и спицами в руках
Спешит на помощь лёгким пухом
И к ним вбегает впопыхах.
И что же зрит? Вдова стенает,
От боли выбившись из сил,
Лука же жопу заголил
И жертву еть всё продолжает.
Матрёна, сжалясь над вдовицей,
Спешит помочь скорей беде
И ну колоть вязальной спицей
Луку то в жопу, то в муде.
Лука воспрянул львом свирепым,
Старуху на пол повалил
И длинным хуем, словно цепом,
По голове её хватил.
Но всё ж Матрёна изловчилась,
Остатки силы собрала,
Луке в муде она вцепилась
И напрочь их оторвала.
Взревел Лука и ту старуху
Елдой своей убил, как муху —
В одно мгновенье, наповал,
И сам безжизненный упал.
ЭПИЛОГ
И что же? К ужасу Москвы
Наутро там нашли три трупа:
Средь лужи крови труп вдовы,
С пиздой, разорванной до пупа,
Труп свахи, распростёртый ниц,
И труп Лукаши без яиц.
Три дня Лукашин красный хуй
Лежал на белом покрывале.
Его все девки целовали,
Печален был их поцелуй…
Вот, наконец, и похороны.
Собрался весь торговый люд.
Под траурные перезвоны
Три гроба к кладбищу несут.
Народу много собралося,
Купцы за гробом чинно шли
И на серебряном подносе
Муде Лукашины несли.
За ними — медики-студенты
В халатах белых, без штанов.
Они несли его патенты
От всех московских бардаков.
К Дашковскому, где хоронили,
Стеклася вся почти Москва.
Там панихиду отслужили,
И лились горькие слова.
Когда ж в могилу опускали
Глазетовый Лукашкин гроб,
Все бляди хором закричали:
«Лукашка! Мать твою! Уёб!»
…Лет через пять соорудили
Часовню в виде елдака,
Над входом надпись водрузили:
«Купчиха, сводня и Лука».
ок. 1830–70 гг
Предполага се че е писана от Пушкин

Снимайте женщина трусы!
И поворачивайтесь задом!
Оставить можете часы..."
-"А может все-таки не надо?
А если в зад я не хочу?
Ведь говорят ,что это больно."
-"Да вы не бойтесь, облегчу!
Останетесь, как слон ,довольной!
Вы не крутитесь, как юла,
Чтоб я попасть смог, куда надо!
Вчера вертелась тут одна:
Теперь у ней две дырки рядом"!
-"А я стесняюсь "!
-"Вот кино!
Вы что, вчера лишь из детсада?
Признаюсь, мне ведь все равно,
Кто предо мной: мужик иль баба"!
-"А вы могли бы не смотреть "?
-"Да что я вам-факир из цирка"?
-"А вы на ощупь!"
- "Офигеть!
На ощупь ! Что тут за притирки?
Ну ладно! Этот слабый пол!
Тогда откройте рот ! О Боже!
Глотайте!-Это ж не укол!
Таблеток вы боитесь тоже"?
Вот не хватало мне проблем
Глобальных, в мировом масштабе:
Родить наверно легче чем,
Укол от гриппа сделать бабе!

Что-то вспомнил деревеньку,
Где в теченье многих лет,
Поживали помаленьку
В старом доме с бабкой дед.
Здесь, конечно, не столица.
Там все вечно вкривь и вбок,
Но решили извратиться
И родился Колобок.
Сутки круглые забота,
Время быстро потекло,
Ведь растить детей – работа,
Тесту надобно тепло.
Прихворнула как-то бабка
И жива была пока,
Деду строго наказала
Жизнь устроить Колобка.
Мол, хоть коржик, хоть пирог
Вьет гнездо любая птица.
Завещала, как итог:
Колобку пора жениться.
Призадумался дедок.
Сын по бабам не ходок.
Как ему дитя зачать,
Если нечему торчать?
Дед от дум серьёзных, братцы,
Повредился головой.
Если толком разобраться,
Сын почти что голубой.
Голубой не голубой,
А мужчина нулевой.
Без харизмы половой
Из него жених какой?
Скрипка лишь тогда живая,
Когда чувствует смычок.
Что за кайф от каравая?
В общем, круглый дурачок.
Чтоб создать условья тесту,
Волю бабки соблюсти,
Дед нашёл сынку невесту.
Так скать, «господи прости».
А невеста, как лисица.
Вольной вольнице конец!
Чтоб законно обручиться,
Стала пара под венец.
День за днём года бежали,
А живут, как голубки.
Знать, друг друга ублажали,
Чем-то эти Колобки.
Не в размере, видно, дело.
Сантиметры – полный бред.
Просто дамам ближе к телу
То, чего на свете нет.
Сергей Гор