По старой памяти Ежову можно доверять.
- Случилось несчастье: в психбольницу им.Кащенко попал мой большой друг писатель Б.Пильняк, его настоящая фамилия Вогау.
Крошечное личико наркома сморщилось.
- Ради такого пустяка вы побеспокоили народного комиссара внутренних дел? Мало ли кого куда сажают, а я должен вмешиваться?
Надо было видеть его в эту минуту. Он важно восседал в кресле: чтобы ему было удобно, я заранее подложила диванные подушечки. Я села к нему на колени, обняла, мальчик-нарком от удовольствия запыхтел.
- Дорогой, у меня надежда только на вас! Вы мой самый верный товарищ, проверенный временем. Или я ошиблась?
Ежов потеплел, он снял телефонную трубку, набрал какой-то номер:
- Говорит Н.И., жду у аппарата. Вогау, псевдоним Пильняк, Борис Андреевич, год рождения 1894, писатель.
По коротким ответам поняла, что справку навели.
Он положил трубку, озабоченно посмотрел на меня.
- Неважные дела у вашего творца. В производстве находится уголовное дело, обвинение очень серьёзное, вам опять придётся давать свидетельские показания.
После установления его вменяемости Пильняка будут судить.
- Н.И., помогите мне с ним встретиться!
Ежов пронизывающим взглядом посмотрел на меня.
- А что я получу взамен?
- Доброе отношение на вечные времена.
- Кроме этого?
- Всё, что захотите.
- Люблю конкретный разговор.
- Когда я сумею увидеть Пильняка?
- Завтра я заеду за вами в 9 утра.
***
Старое Загородное шоссе. Когда-то эта больница именовалась "Канатчиковой дачей". До революции здесь тоже находились умалишённые. При Советской власти больницу реконструировали, присвоили ей имя русского психиатра профессора П.П.Кащенко. Каменные, сложенные
страница 209
из красного кирпича двухэтажные корпуса. У главного входа нас встретили народный комиссар здравоохранения СССР Каминский*, главный врач больницы Каганович, зав.отделениями. Дежурный врач доложил:
- Больной Вогау-Пильняк находится в приёмном покое, в кабинете для обследования.

- В.А., я пойду с вами, - сказал Ежов.
- Позвольте мне пойти одной.
Каминский твёрдо:
- Пильняк тяжело болен, он страдает хроническим маниакально-депрессивным психозом. В настоящее время у него реактивное состояние, которое наступило после сильного приступа. При беседе должны присутствовать зав.отделением и лечащий врач, иначе свидание не состоится.
Ежов резко, почти крича:
- Вы отказываетесь подчиниться наркому внутренних дел?
Каминский испуганно заморгал глазами:
- Николай Иванович, я выполняю свой долг.
Небольшая комната, три стула, тумбочка, столик, на нём графин с кипячёной водой, служебный внутренний телефон. Санитары с военной выправкой привели Б.Пильняка.
- Садись на стул, не бойся, перестанешь буянить, тогда не тронем. Пойми сам, для чего нам зря руки марать о твою рыжую харю, - нравоучительно проговорил жердеобразный рябой санитар.
- Назовите свою фамилию. В каком отделении работаете? - потребовал Ежов.
- Посторонним называться не положено. За неподходящее поведение в момент отправим больного в отделение и никаких гвоздей.
Ежов посерел, в нём закипела злоба:
- Пригласите ко мне наркома и главного врача больницы!
Санитары растерялись. Пильняка на несколько минут увели в другую комнату.
- Товарищ начальник, - сказал рябой санитар, - на нас нечего серчать! Мы завсегда в отпуск подрабатываем.
*Каминский расстрелян в 1937 г., обвинён в троцкизме. (Прим.автора)
страница 210
Сами-то служим в милиции, в уголовном розыске.

Я отказывалась верить тому, что слышала: медицина и милиция? Побагровевший Ежов сделал Каминскому выговор.
- Санитаров-милиционеров немедленно рассчитайте! Запишите их фамилии, имена, домашние адреса, телефоны! - приказал он.
Пильняк отсутствующим взглядом посмотрел в окно, мне показалось, что он прощался с жизнью.
- Боренька, вы меня узнали?
Бывший писатель опустил глаза. Обросший, небритый, лохматый, он производил отталкивающее впечатление, от него неприятно пахло.
- Борис Андреевич, я пришла вас проведать!
- Неужели вы ещё не поняли, что я обречён? - произнёс он медленно, с трудом подыскивая слова. - Мне два раза делали пункцию, в спине сломалась иголка. Фамилия врача - Конина. Мне прописали страшнейшие уколы - серу и сульфазол. Вливание делают в ягодицы, температура поднимается до 40 градусов. Меня держат в отделении с буйными, многие из них уголовники, схватившие на воле сифилис, туберкулёзники. Самая ужасная пытка, когда ремнями привязывают к койке и ненормальные, по-настоящему больные люди мочатся тебе в лицо. Если можете в чём-нибудь помочь, попросите, чтобы скорее расстреляли. Не хочу тюрьмы, как огня, боюсь концентрационного лагеря, пыток, уколов, побоев. Верочка, я перестал быть человеком. С животными так не обращаются, вот вам и эпоха социализма!

- Боренька, родной, может быть, всё обойдётся, обещаю поговорить с т.Сталиным. Я принесла вам курицу отварную, колбасу, компот, фрукты, сыр, шоколад, варенье.
- Жрите сами! - крикнул Пильняк. - Принять могу только пулю в затылок, жду её, как избавление. За это любого поцелую в ж...у. - С ненавистью он взглянул на Ежова. - А ты, двуногая, хромоногая образина, зачем пожаловал сюда? Пойдём в отделение нашего дурдома, мы из тебя непотребную котлетку сделаем! Ты же сучий сын! Запомни, что скажет тебе в глаза русский писатель Б.Пильняк, автор романа "Голый год" и "Повести непогашенной луны". Нелоносок, тебя ждёт ужасная смерть! Всенародный отец И.В.Сталин, божий благодетель, задушит тебя руками верных соратников. Жену твою отправят к б...м в лагерь.
Страница 211
Даже урки откажутся от такого несъедобного лакомства, как делить ложе с мадам Ежовой. Ты думаешь, я не узнал тебя, вшивый мракобес!
Несчастного, обречённого Пильняка связали канатными верёвками. Боря не сдавался, он повысил голос:
- Вы прекрасно знаете, что я не сумасшедший! Мои книги и через сто лет будут читать на всех языках, а тебя, палач, на всех языках и наречиях будут громогласно проклинать!
К моему великому счастью, Сталин об этом не узнал...

***
На делегатов съезда огромное впечатление произвела речь маршала Тухачевского. Он обрисовал международное положение, с присущей ему прямотой говорил о неизбежности Второй мировой войны. Ворошилов из президиума бросил реплику:
- Мы не из слабых! Нас не запугаешь!
Его слова потонули в громе рукоплесканий. Поздно вечером я вышла из ворот Кремля, меня нагнал Михаил Николаевич:
- Верочка, почему вы такая грустная?
- В психбольнице Пильняк, я вчера была у него.
Маршал стал пугливо озираться по сторонам:
- С разрешения Сталина меня два раза вызывал Ежов, он допытывался, где и когда я познакомился с Пильняком, интересовался, какое вы имеете к нему отношение. Я слышал, что его обвиняют в шпионаже. Если хотите жить, настоятельно советую вычеркнуть его имя из памяти. Для нас Пильняк больше не существует.
- Миша, неужели вы в это верите? Он такой же шпион, как мы с вами!
- Пришли смутные времена, о которых я говорил. Давайте переменим тему! На улице тоже опасно говорить.
Подъехала машина Тухачевского с адъютантом Шиловым. На заднем сиденье увидела Наталью Сац.
- Можно, я отвезу вас домой?
- Господь с вами, Миша, опомнитесь, вас нетерпеливо ожидает дама.
- Почему так строго судите меня? Я собираюсь жениться на Наталье Ильиничне, задерживает плохое самочувствие Нины Евгеньевны, не хочется её огорчать, да и перед дочуркой Светкой не совсем удобно.

фото из Интернет
Н.И.Сац

фото из Интернет
Наталья Ильинична Сац

страница 212
***
5 декабря состоялось утверждение Конституции. Вечером приняла участие в правительственном концерте. Ежов и Поскрёбышев, Хрущёв и Молотов, каждый в отдельности, пригласили в свои дома встречать Новый год.
Ко мне домой приехала солистка Большого театра Наталья Шпиллер. Чёрное бархатное платье красиво оттеняло её высокую фигуру.
- Дорогая Верочка, простите, что нарушаю ваш покой! Деточка, так продолжаться не может! Нам пора объясниться.
Удивлённо спросила:
- Наталья Дмитриевна, что вы от меня хотите?
- Не притворяйтесь, голубушка! Вы прекрасно всё понимаете. Умоляю вас, уступите мне И.В.Сталина! - она опустилась на колени. - Я его люблю! Он для меня самый дорогой человек на свете. Клянусь вам жизнью! - Она зарыдала настоящими слезами. - Если бы это было не так, разве я к вам пришла бы?
- Перестаньте ломать комедию! Я знаю, что вы хорошая актриса, чувства проявлять на сцене надо, зря не стоит сотрясать воздух! Пойдите в ванную, приведите себя в порядок и больше с такими идиотскими просьбами ко мне не приходите. Если вы любите т.Сталина, скажите ему об этом прямо. Думаю, что он вас поймёт и по достоинству оценит ваши верноподданнические чувства, а я здесь ни при чём.
***
В детстве и юности празднование Нового года для меня было волшебным днём. Из лесу привозилась красивая пушистая ёлка. Отец приносил ящик с украшениями, мама готовила вкусный ужин. Приходили знакомые, товарищи, друзья. Всю ночь пели, танцевали, веселились, неслись, рассекая холодный воздух, на санках с крутых гор. Тогда в наших душах царили непосредственность, простота, доверчивая невинность...
Почтальон принёс пачку новогодних поздравлений. После спектакля приехала домой, приняв горячую ванну, легла в тёплую постель, мечтала выспаться. Как назло в дверь позвонили, за мной приехал Власик.
- В.А., вас ждут в Кремле, скорее одевайтесь.

фото из Интернет
Н.Е и М.Н.Тухачевские

страница 213
- Я устала, хочу спать.
- Если вернусь один, И.В. оторвёт мне голову.
Увидела богато сервированные столы, оживлённые лица вождей и гостей - стало легче. Когда я подняла бокал с традиционным шампанским, часы пробили 12.
1937
Смерть никого не щадит, в том числе и диктаторов...
Л.Троцкий

Без пауз, соревнуясь друг с другом, за мной продолжают ухаживать Маленков, Поскрёбышев, Ежов. "Отцом народов прочно завладели напористые щебетуньи Ольга Лепешинская и Наталья Шпиллер. Жена Ежова, Антонина Михайловна, морочит голову Хрущёву относительно научной ценности политического наследия Маркса, Энгельса, Ленина, восторженно отзывается о трудах "великого" Сталина. Она стремилась прослыть женщиной "с подкованной эрудицией". Семён Будённый со всеми знакомит очередную жену, красивую, многообещающую певицу Варвару Михайлову. Тухачевский приехал в Кремль с Ниной Евгеньевной, которую на части разламывает беспощадный радикулит.
Отозвав меня в сторону, Маленков спросил:
- В.А., у вас подавленное состояние? Товарищ Сталин не должен знать, что вы огорчены. Опять что-то стряслось? Разрешите вмешаться и вам помочь?
- Г.М., мне искренне жаль Б.А.Пильняка. Он здоровый человек, его незаконно держат в психбольнице. Я за него ручаюсь и готова взять на поруки.
Маленков развёл руками:
- Над судьбой никто не властен, забудьте о нём. К сожалению, Пильняк не первый и не последний. Лучше, Верочка, расскажите, что у вас нового в театре.
- В мае премьера оперы Римского-Корсакова "Царская невеста", пою Любашу. Артист и композитор Олесь Чишко передал Большому театру свою оперу "Броненосец Потёмкин", мне поручили партию основной героини Груни.
- Верочка, собирайтесь в путь-дорогу, мы с вами отправимся в ближайшее время в Ленинград.
- Какова цель поездки?

страница 214
- Деловая экскурсия. Ленинград - особый город, он наводнён всякой нечистью. Нам необходимо побеседовать с интеллигенцией. Вся анархия идёт от неё. В городе сосредоточен рассадник преступлений...
Сталин предложил организовать импровизированный концерт. Лихо отплясывал русскую хроменький народный комиссар внутренних дел Ежов, Ворошилов с Будённым затянули песню времён гражданской войны, Тухачевский после настойчивых просьб виртуозно сыграл скрипичный концерт Паганини, Шпиллер исполнила несколько арий на итальянском языке, Лепешинская показала танцы из балета Глиэра "Красный мак", Игорь Ильинский прочитал рассказы Чехова и Зощенко, затем наступила моя очередь.
На многих слушателей волнующее впечатление производят романсы русских композиторов. В их сценическом воплощении мне хотелось выразить печаль, одиночество, страх, потерю любимого человека. Заметила, что Ежов украдкой вытирает слёзы. Он отвёл меня в самый дальний угол:
- Я для вас сделал всё, что мог, вашего друга перевели на облегчённый режим в полусанаторное отделение, мне удалось изъять вашу фамилию из уголовного дела. Вы можете навещать Пильняка один раз в неделю по воскресным дням.
- Спасибо, Николай Иванович!
- Я приеду к вам в субботу.
- Разве в этом есть необходимость?
- Конечно.
- Меня замотали репетиции двух новых спектаклей.
- Ничего, размотаем вашу усталость, для меня вы всегда самая желанная.
Подошёл подозрительный Маленков:
- В.А., у вас имеются книги и письма Пильняка?
- Я очень люблю его рассказы, повести, романы. У меня хранятся его книги с дарственными надписями.
- Сегодня же всё уничтожьте! Сожгите! Иначе вас ждёт большая неприятность.
- А если спрячу?
- Найдут и привлекут к ответственности за хранение и распространение запрещённой литературы.
- Г.М., неужели вы не в состоянии приказать, чтобы меня, наконец, оставили в покое?

страница 215
- В нашей стране это может сделать только товарищ Сталин, и то я не уверен.
***
Утром поехала кататься на лыжах в Сокольнический парк. Нетронутый пушистый снег. Ёлки торжественно одеты в сказочный белый наряд. На лыжне столкнулась с высоким, стройным человеком, он галантно уступил дорогу. - Дальше ехать не советую, - промычал он, - там крутой обрыв, лыжник вы не ахти какой, будьте осторожны.
- Спасибо за предупреждение.
Вглядываюсь в необычное лицо незнакомца. Мне показалось, что я однажды его уже где-то видела.
- Что вы на меня так пристально смотрите? - спросил он.
- Я, кажется, вас знаю!
- Вполне возможно, мир так тесен. Вы любите поэзию?
- Русскую больше, чем современную
Мы пошли рядом по сдвоенной лыжне.
- Кто вам нравится из современных поэтов?
- Сергей Есенин, Анна Ахматова, сохранилось несколько книжек Николая Гумилёва, которого боготворю.
- Марину Цветаеву читали?
- К своему стыду, нет, я впервые слышу это имя.
- Бориса Пастернака знаете?
- Мне не очень понятны его стихи.
- Хотите послушать одно его стихотворение?
- С удовольствием. - Мы присели на лавочку. - Стихотворение называется "Никого не будет в доме".
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме,
Крыш и снега, - никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертят мной
страница 216
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной.
И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно на крестовине
Сдавит город дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь,
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдёшь.
Ты появишься у двери
В чём-то белом, без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.

фото из Интернет
Борис Пастернак

фото из Интернет
Пастернак Б.

фото из Интернет
Борис Пастернак и Марина Цветаева

фото из Интернет
Игорь Ильинский

фото из Интернет
Игорь Ильинский

- Замечательное стихотворение, я хотела бы его иметь!
- Прекрасная незнакомка, напишите свой адрес, обещаю вам прислать один из поэтических сборников поэта Пастернака. Назовите своё имя!
Покорно ответила, как будто находилась на уроке в школе:
- Вера Александровна Давыдова.
- Чем вы занимаетесь, очаровательная В.А.?
- Пою в Большом театре.
- Я имею некоторое отношение к поэзии. Позвоните, если окажется телефон под рукой.
- Женщина первая не должна о себе напоминать, это неприлично.
- Согласен, исключение составляют тенора и поэты.
- Настала ваша очередь назвать своё имя! Возможно, я слышала?
- Пастернак.
Моему удивлению не было границ.
- Так вы Борис Пастернак?
- Представьте себе, что это я и есть - Б.Л.Пастернак. Очаровательная В.А., у вас замёрзли ноги, идёмте в раздевалку, выпьем чаю, согреемся.
В буфете громоздились пирамиды рыбных консервов, кольца чёрствых баранок, мятные пряники, конфеты-подушечки, слипшийся от времени шоколад.
- Что будем делать? Я страшно голоден, - сказал Пастернак. Сильными, гибкими руками он стал растирать мои озябшие пальцы и продолжал говорить: -
страница 217
Поблизости здесь нет ни одного приличного ресторана. Вы когда-нибудь ели фаршированную рыбу, которую умеют готовить только евреи?

- Очень давно, когда была девочкой, у мамы в Благовещенске.
- Мы пойдём с вами в один частный дом и отведаем там чудо кулинарного искусства. Ева Абрамовна Маузнер - знаменитый кулинар, поэт-кудесник. В старые времена она держала на Покровке закусочную, теперь "нелегально" готовит дома. У неё ежедневно столуется человек 15, в основном одни и те же. Посторонних она не принимает. Мадам Маузнер как огня боится финансовых инспекторов.
Рядом с Сокольническим парком, в конце Преображенской улицы, стоял покосившийся от ветхости домик. По бесперильной лестнице мы поднялись на второй этаж. Постучались, долго никто не открывал. Наконец послышались шаги. Надтреснутый голос спросил:
- Говорите, кто нас спрашивает?
- Ева Абрамовна, откройте, пожалуйста, это я, Борис Леонидович Пастернак.
- Вы один?
- С дамой, которая, надеюсь, вам понравится.
- Боренька, дама еврейская?
- Русская.
- В Москве мало еврейских барышень? Зачем вам, такому представительному мужчине, ходить с гойкой? У вас, кажется, есть жена? Почему вы ей изменяете?
Весь этот диалог происходил через закрытую дверь.
- Ева Абрамовна, нам уйти?
- Что значит уйти? Ко мне в дом постучался голодный человек, хочет покушать, и вместо задушевной беседы он нас пугает? Как вам это нравится? Не я же в конце концов пришла учинять допрос, не я стучу в чужие двери!
Заскрипели ржавые засовы. Крошечная, щупленькая старушка впустила нас в квартиру, состоящую из двух перегороженных комнат и маленькой кухоньки.
- Боря, идите с дамой мыть руки!
- Они у нас чистые.
- Я что сказала! Вы же знаете, товарищ Пастернак, что я два раза не повторяю! Вот вам чистое полотенце, берите, не бойтесь, микробы имеются в других местах.

страница 218
Может быть, дамочке нужно в туалет? Перед обедом это полагается делать всем людям!
Чистенькая столовая, ни единой пылинки. Комод и буфет накрыты кружевными салфеточками. Диван, мягкое кресло, обеденный стол. Ева Абрамовна постелила белоснежную накрахмаленную скатерть, подала два прибора. Она повела сутулыми, покосившимися от времени плечиками, наморщив маленький лобик, сказала:
- Даже не знаю, чем вас кормить? Как раз сегодня у меня ничего нет вкусного. Но раз пришли люди, голодными они не уйдут. Я приготовила фаршированную рыбу с солёным огурчиком, бульон с пирожками, отварила курочку, есть зовере кройт с луком и подсолнечным маслом. По-русски, барышня, это называется кислая капуста. Сделала мясные котлетки с жареной картошечкой, сварила компот, потом будете пить чай с клубничным вареньем. Я испекла струдель, который так любит Боренька. Возможно, такое меню вас не устроит? Конечно, нам ещё далеко до ресторана "Метрополь", но если бы его величество барон Ротшильд изъявил желание у нас пообедать, поверьте, у него не было бы сил встать со стула.
После паузы хозяйка дома спросила:
- Милая дамочка, разрешите вас спросить, вы случайно не инспектор районного финотдела?
- Я артистка, работаю в Большом театре, пою в опере. Буду рада пригласить вас на свой спектакль!
- Спасибочки, сейчас придёт Муня, мой муж. Бедный, сколько он работает. Целый день, в жару и в холод, в морозы и в слякоть, с высунутым языком Муня бегает по городу. Ох, пришло времечко! Представьте себе, в наш революционный век никто не хочет жениться. Все чего-то боятся. Разведённых - тьма! А кто из молодых людей успел скушать тухлое яйцо, вторично не женится. - В квартиру вошёл маленький благообразный человечек. - Муня, иди, детка, мой руки и без разговоров садись к столу. Твой майнсес я слушаю 50 лет. Наперёд знаю всё, что ты мне скажешь. Жилет и пиджак повесь в гардероб. Надень пижамную куртку, в квартире прохладно.
Муня покорно отправился мыть руки.
- Ты слышишь, что я сказала? Сними туфли. Курить не надо, дамочка - певица из Большого театра, ты можешь напортить ей горло. Они пригласили нас на
страница 219
постановку. Помнишь, как мы с тобой были там в 1920 году, слушали биографию князя Игоря?
Прочитав молитву, благообразный Муня сел за стол. Видно было, ему не терпелось что-то рассказать.