В ответ на:

---

- Думаешь, евреи виноваты? - тихо спросил Зигфрид. - У нас в городке один еврей, кондитер Зейер. Разве он плохой человек? Когда было голодно, сколько он детям сладостей давал за просто так... А у него сейчас даже покупать почти перестали.
- Евреи если и виноваты, то только в том, что они жадные, хитрые и глупые. Да и то не все, а те, кто наверх пролезает; у них точно какой-то психический изъян в мозге, - брезгливо сказал Райнхарт. - В какого писателя-учёного-философа еврея не ткни - больной какой-то и вещи больные пропагандирует, а скажешь ему про это - обижается и кричит, что все вокруг дураки и его не понимают. По-моему, их просто используют.

В ответ на:

---

...Кондитер Зейер давно уже жил один - его жена умерла десять лет назад, дети разъехались по другим городам ещё раньше. То, что он уезжает, да ещё в Америку, к одному из сыновей, удивило всех, а многих и возмутило. Кое-кто прямо сказал: "Вот они, евреи, они все предатели!" - хотя другие возражали: "Мы же сами у него ничего не покупаем, как ему жить?" А в общем отъезда особо никто и не заметил.
Райнхарт с Зигфридом заметили. Так получилось. Они просто шли по улице тем вечером, за три дня до отъезда, и увидели Зейера, который медленно брёл по тротуару, неся два больших чемодана. Он был в летнем пальто, несмотря на жару и казался нелепым и жалким, почти смешным. Мальчишки постояли, потом Зигфрид быстрым шагом догнал Зейера, не говоря ни слова, забрал чемодан и понёс. Райнхарт помедлил, тоже заспешил следом и взял второй. Зейер медленно кивнул ему и безучастно продолжал идти, глядя себе под ноги.
Так они и шли молча до самого вокзала - старый кондитер в дурацком пальто и двое мальчишек в ладной форме Гитлерюгенда, несущие его чемоданы. На вокзале внесли чемоданы в вагон, а Зейер всё ещё стоял на перроне и беспомощно, как-то удивлённо глядел на Ланген. Когда мальчишки вышли наружу, и Райнхарт сказал тихо: "Мы ваши вещи положили на ваш плацкарт, герр Зейер," - тот неожиданно вздрогнул, словно его толкнули. Посмотрел на ребят, улыбнулся, кивнул. И сказал тихо:
- Я всегда считал себя немцем. Я... - он снова оглядел здание вокзала, привокзальную улицу, пожевал губами и тяжело полез в вагон, словно его тянуло что-то назад к земле. На верхней ступеньке оглянулся и произнёс необычно ясно и чётко: - Любите Германию, мальчики. Храни вас бог.
И ушёл в вагон, пошатываясь.
На следующий день во время собрания командиров Фриц Ялмар прямо обвинил обоих в том, что они "таскали жидовскую поноску". Присутствовали сам гефольгшафтсфюрер Виллем Тома, все три командира шаров и восемь из девяти командиров камерадшафтов плюс казначей и "представительница союзных сил" - из мэдэлей. Вообще-то предполагалось обсудить три важнейших вопроса: августовскую поездку гефольгшафта в Большой Лагерь, участие его в уборке урожая и "почкование" - образование в сёлах Халльдорф, Гронау, Донаубан и Зенгедорф нового гефольгшафта. Но началось всё именно с этих слов Фрица.
Райнхарт их проигнорировал - продолжал говорить с насторожившимся Виллемом о кассе. Зигфрид же промолчать не смог и припомнил лакричные леденцы и щербет, которые Фриц жрал в счёт датского короля у Зейера, когда дома у Ялмаров мыши с голоду вешались. Двое мальчишек, явно собиравшихся поддержать Фрица, переглянулись и скисли. Сам Фриц обозлился и уже совершенно не по делу назвал Зигфрида выродком, а точней - выблядком. После чего Райнхарт, ни слова не говоря, с места перемахнул через стол и ударом кулака опрокинул Ялмара вместе со стулом, после чего спокойно предложил встать и получить недополученное. Ялмар готовно вскочил, размазывая по губам и щекам кровь и внёс контрпредложение - о правильной "встрече". Зигфрид напомнил, что оскорбили его, поэтому сначала драться придётся с ним...
После чего Виллем, всё это время и так и сидевший с прищуренными глазами на своём председательском месте, сказал негромко:
- Заметили? Из-за еврея, пусть и хорошего человека, опять немцы ссорятся, - и начал, как ни в чём не бывало, говорить о поездке.
Больше тема не поднималась...