фигасе, украинские беркуты зверсвуют прям как руские омоновцы:
граната "Беркута". Попала мне в спину, когда началось наступление. Я шла практически последняя - выводила с Институтской бабушку лет 75.
На спине был качественный брезентовый рюкзак со всеми защитами и прокладками под спину. От него остались правая лямка и обгоревшее донышко.
Если бы его не было, то не было бы меня.
Потом, закрывая собой и поддерживая эту бабушку, которая ростом мне по нос, просто стояла возле стены, потом под елочкой на тротуаре, а мимо бежали беркуты и... КАК они избивали всех, кого могли достать! Мужчин, женщин, Красный Крест, прессу. Несколько раз на нас поднимали дубинки и орали в лицо "убью, сука", а я просто спокойно смотрела им в глаза, и почему-то они опускали дубинки...
Потом один из "Беркута" с человеческими глазами под защитой своего щита отвел нас с бабушкой в ближайшую подворотню. Там уже было человек 30: около 13 женщин, 6-7 мужчин - дедушка, мальчик лет 17, журналист и четверо среднего возраста мужчин. Дедушка лежал на земле, и два беркута добивали его дубинами. Еще двое мужчин были все залиты кровью из ран на голове. У женщин ранения различной тяжести: у девочки из Красного Креста отбита нога (бедро), у девочки "Пресса" разбита голова и выбито колено. И т.д. Ну и я красавица. Правда, я еще не знала, что у меня сзади.
Через пару минут Беркут полетел "охотиться" дальше. У нас осталось: один проломленный череп и три сотрясения. Море крови, не преувеличиваю. Плюс травмы ног, перебитые пальцы (закрывали головы). Благо у второй девушки из Красного Креста сохранился чемодан с лекарствами. Перевязали истекающих кровью, пару уколов - и спрятались в подъезде. Всего 16 человек.
В трех беркутовцев, которых захватил площадь, свои же менты начали бросать гранаты! Мы были в шоке! В плен живых не отдавать?! Вы оголтелые псы!
Одному от взрыва гранаты оторвало руку от плеча, второму сломало позвоночник, третий ранен обломками. Я не уверен, что беркутовец с оторванной рукой выживет. Мы оказали первую помощь и отнесли к скорой. Люди хотели бы их "порешать" на месте, но рука не поднимается на обезоруженного в обоссанных брюках. Хоть они и нелюди, но мы люди... У нас есть сердце, и поэтому нам трудно. Мы могли бы их давно перебить, но мы ведь не маньяки, мы не жестокие... нам еще в глаза детям смотреть!