Гости раскланивались со мной, как со старой знакомой, Сталин нарочно посадил меня рядом с карликом-недоноском Ежовым. Он сделал это для того, чтобы тот мог в лишний раз убедиться в своём ничтожестве. И.В. умел ловко использовать человеческие слабости, и в первую очередь физические недостатки соратников- побратимов. На этом он часто играл. За вторым блюдом Маленков отчётливо проговорил:
- Товарищи, Каменев и Зиновьев опять хвост поднимают.
- Объясните Георгий Максимилианович, в чём это выражается? - осторожно спросил И.В.Сталин.
- Эти оголтелые псы готовят новую группировку.
- Скоро придёт время, мы им покажем и группировки, и оппозиции, они, наконец, узнают, кто такие на самом деле большевики! - темпераментно произнёс железно-непоколебимый Киров.
- Нечего ждать! - прошипел тщедушный Ежов. - Я бы сразу их всех к ногтю! Да и Бухарину не мешает язык с корнем вырвать, много болтает, строит из себя великого миротворца, теоретика марксизма, а если разобраться, - обыкновенный пустомеля с хорошо подвешенным языком.
Хитрый, наблюдательный Сталин слушал и всё запоминал. Обеды и ужины он устраивал для развязывания языков...