- В.А., надеюсь, что теперь вы будете у нас часто?
Я машинально кивнула головой.
- В начале следующей недели жена уезжает лечиться в Кисловодск. В.А., мне о вас много рассказывала очаровательная Екатерина Васильевна Гельцер. Я слышал одним ухом, что к вам неравнодушен Сталин. Это правда?
- Вы, М.Н., сразу всё хотите знать? Вы что, мой исповедник? Любимый на века избранник?
- Простите, но я не хотел вам сделать больно.
В четверг Тухачевский позвонил:
- Как и следовало ожидать, Нина Евгеньевна уехала отдыхать, - проговорил он весело. - Целых полтора месяца я буду один. Когда я сумею вас увидеть? Заеду за вами сегодня после спектакля.
Меня словно по течению несло в открытое море. Я потеряла рассудок, я забыла про подводные рифы, свирепые штормы, водовороты, морские глубинные ямы. Забыла, что меня окружают "говорящие крокодилы". Мы условились, что автомобиль будет стоять в одном из проходных дворов. Когда я подошла к машине, М.Н. порывисто меня обнял:
- Родненькая, деточка, ненаглядная, спасибо тебе, что откликнулась на мой зов, мы поедем с тобой в Тарасовку.
Неказистая на первый взгляд дача поразила внутренним великолепием: старинная мебель екатерининских времён, гобелены, картины, фарфор, серебро, шкафы с книгами, коллекция скрипок и виолончелей, именное оружие, отделанное серебром.
Не дав опомниться, М.Н. сильными руками поднял меня. Радостно и тревожно в его объятьях. Каждая линия его тела казалась мне воплощением мужской красоты. При одном воспоминании о нём меня начинает бросать в дрожь, закипает кровь, по-молодому бьётся сердце.
- В.А., я всё обдумал. Только одно ваше слово - и я разведусь с женой. Нина Евгеньевна, только между нами, перенесла сложную операцию, она тактичная и понимает, что мне нужна здоровая женщина.
Невозможно передать обыденными словами то ощущение высокой радости, которое я испытала от общения