Вмешался Яков Агранов:
- Сейчас мы вам устроим очную ставку.
В кабинет под конвоем ввели блондина.
- Припомните где и когда вы видели в последний раз этого человека! - елейным петушиным голосом сказал Ежов.
- Я вижу его впервые.
Потом мне сказали, что это был бывший работник Лениградского обкома партии Леонид Васильевич Николаев, троцкист, убивший Кирова. Во время допроса Ягода молча, не отрываясь, сверлил меня своими крысиными глазами.
Секретарша напоила меня чаем с лимоном, принесла несколько вкусных бутербродов. С такой жадностью я никогда не ела.
- В.А., сказал маленький, пыжащийся Ворошилов, - к нашей великой радости, вы свободны. Скорбим, что так получилось. Билет на московский поезд вам заказан. Моя машина отвезёт вас в гостиницу, я уже отдал приказание.
Сталин мне не сказал ни слова, он был угрюм и задумчив.
Поразила одна страшная деталь: с первого по пятое декабря Сталин безвыездно находился в Ленинграде, он лично руководил следствием. Второго декабря в "Правде" была напечатана его статья, посвящённая памяти Кирова. Третьего декабря в пять часов вечера он выступал в Большом театре перед интеллигенцией Москвы с сообщением о злодейском убийстве Кирова. Как могло случиться, что в одни и те же часы Сталин одновременно находился в Москве и Ленинграде? Когда на предварительном следствии И.В. задал единственный вопрос, по крошечным зеленоватым бегающим глазам мне показалось, что это не он а кто-то другой мастерски играет его зловещую роль...
Шестого декабря вернулась в Москву. Не успела прийти в себя, как начальник личной охраны Сталина представил мне новых телохранителей - сопровождающих Бугрова и Арсентьева. Тупырина больше не видела...