страница 393
- Кто тебя звал? Зачем пришла? Здесь не театр!
- Александр Николаевич Поскрёбышев сказал, что вы хотите меня видеть.
Жёлтой высохшей рукой он нажал на кнопку звонка. Вбежали профессор Марков, Чесноков, Андрианов, Маленков.
- Позовите Поскрёбышева, - Сталин приподнялся, - и пусть останется Давыдова. А вы, сволочи, идите! Ну, я долго буду ждать? Вон отсюда, негодяи, продажные твари!
Когда все вышли, постаревший служака склонился над умирающим вождём.
- Саша, ты... на меня не сердись я давно уже не человек... и не секретарь ЦК...
Поскрёбышев поднёс к дрожащим губам И.В. столовую ложку с успокаивающими каплями.
- Саша, - бормотал бывший вождь, - передай Маленкову и Хрущёву, что... проститутка Давыдова... как никто... заслужила смерть...
Он задыхался. Изо рта вырвалось глухое клокотание, на подушки потекла густая пена.
- Отдайте её... курву..., Веру Давыдову... - с ужасающим хрипением продолжал полумёртвый Сталин, - Лаврентию... Веру надо... изуродовать, а потом... бросить в клетку к голодным шакалам... Ведь так, Саша, поступили... с твоей красавицей женой после того, как её хором изнасиловали в кремлёвской казарме... Командовали парадом Саркисов и Кобулов... Их тоже надо казнить... дай мне слово, что... ты это...
Сталин не мог больше говорить. К счастью, его постиг ещё один страшный удар...
Поскрёбышев отвёз меня домой. Прощаясь, А.Н. сказал:
- Многих, Верочка, я без сожаления кинул в яму. Слово И.В. для меня всегда было высшим законом. Никто не узнает о нашем разговоре. Его последние слова я унесу с собой в могилу. Сегодня самый страшный день в моей жизни. И.В. навсегда утратил человеческий облик. Позвольте мне до конца быть вашим самым верным другом? Верочка, переезжайте ко мне, тогда, может быть, вас оставят в покое...
Сталина я больше не видела. Он умер 5 марта 1953 года...