До и после
"Как Вы живёте? - спросила Ия Савина Раневскую.
- Дома по мне ползают тараканы, как зрители по Генке Бортникову, - ответила Фаина Георгиевна".
Неспособность Раневской хоть мало-мальски наладить свой быт, создать минимальное подобие уюта общеизвестна. Собственно, она и не пыталась бороться с бытом, раз и навсегда решив для себя, что это ей не по силам.
Причин тому несколько. С одной стороны - одиночество, от которого хочется выть. С другой - фанатичная преданность театру, заслонившая всё остальное, когда и о быте-то вспоминаешь в минуты тоски или душевной слабости.
Но есть ещё одна причина, о которой она, вероятно, и не догадывалась сама. Дело в том, что история поделила жизнь Фаины Георгиевны на две неравные части. Двадцать с небольшим - ДО, и почти семьдесят - ПОСЛЕ.
Детские впечатления
"Наверное, скоро умру. Мне видится детство всё чаще и чаще. Разные события всплывают из недр памяти и волнуют до сердцебиения.
Я вижу двор, узкий, мощённый булыжником. Во дворе на цепи сидит лохматая собака по прозвищу Букет. Букет всегда лает и гремит цепью. В чёрном небе - белые звёзды, от них светло. И мне видно из окна, как волокут нашу лошадь. Кучер говорит, что лошадь умерла от старости и что тащат её на живодёрню.
Я не знаю, что такое живодёрня. Мне пять лет..."
*****
"Я стою в детской на подоконнике и смотрю в окно дома напротив. Нас разделяет узкая улица, и потому мне видно всё, что там происходит.
Там танцуют, смеются, визжат. Это бал в офицерском собрании.
Мне семь лет, и я не знаю слов "пошлость" и "мещанство", но мне очень не нравится всё, что вижу на втором этаже дома напротив. Я не буду, когда вырасту, взвизгивать, обмахиваться веером или носовым платком, так хохотать и гримасничать!...
Там чужие, они мне не нравятся, но я смотрю на них с интересом.
Потом офицеры и их дамы уехали. И в доме напротив поселилась учительница географии - толстая, важная старуха, у которой я училась, поступив в гимназию. Она ставила мне двойки и выгоняла из класса, презирая меня за невежество в области географии. Во все окна я не смотрела, там не было ничего интересного.
Через много лет, став актрисой, я получила роль акушерки Змеюкиной в чеховской "Свадьбе". Мне очень помогли мои детские воспоминания об офицерских балах. Помогли наблюдательность, стремление увидеть в человеке характерное: смешное или жалкое, доброе или злое.
Играть, представлять кого-либо из людей, мне знакомых, я стала лет с пяти и часто бывала наказана за эти показы..."