В сооружении Адмиралтейства приняли участие крупнейшие русские скульпторы того времени - Ф. Ф. Щедрин, В. И. Демут-Малиновский, С. С. Пименов, И. И. Теребенев, А. А. Анисимов. Созданное ими скульптурное убранство здания находится в удивительной гармонии с его архитектурным обликом, неотделимо от него и, что особенно важно, раскрывает его идейный и исторический смысл. Это касается всей скульптуры, а особенно - главного барельефа "Заведение флота в России".
Великолепны и лепные украшения Адмиралтейства, выполненные русским мастером Сергеем Саегиным и итальянским лепщиком Фридолино Торичелли, талантливым мастером-декоратором Иваном Теребеневым и художником-резчиком Павлом Соколовым.
К концу первой четверти XIX века Петербург получил одно из самых выдающихся своих сооружений, созданное творческим гением Андреяна Захарова. Зимний дворец и "Медный всадник", арка Главного штаба и Александровская колонна на Дворцовой площади, здание сената и синода и Исаакиевский собор стали его ближайшими соседями. Все вместе они образовали великолепный по красоте и неповторимости архитектурный ансамбль, которым нельзя не восхищаться, нельзя не гордиться.
Андреян Захаров сохранил П-образную форму Адмиралтейства и его общую конфигурацию, которая была намечена еще при Петре и закреплена Коробовым, а также старый коробовский шпиль. Но если посмотреть на Адмиралтейство сверху, то станет ясно, что, по сути дела, речь идет не об одном, а о двух зданиях, о двух вытянутых в длину корпусах. Один из них как бы вставлен в другой. Концы внешнего и внутреннего "П" замыкаются с обеих сторон павильонами-арками. Между корпусами когда-то проходил канал шириной четырнадцать метров, использовавшийся для пропуска судов; в дальнейшем он был засыпан.
В этих двух "П" нашло свое отражение двойное назначение Адмиралтейства: как административного здания (наружное "П") и как верфи (внутреннее "П"). Это было принято во внимание еще Коробовым, который также построил не одно, а два здания, и его идею сохранил в своем произведении Захаров.
С внутренней стороны первого этажа главного корпуса тянулась открытая галерея-аркада, примыкавшая вплотную к каналу и связывавшая обе арки-павильона. Она была удобна для перевозки строительных материалов в вагонетках по специально проложенным там чугунным рельсам.
Площадка между тремя сторонами внутреннего LП│ использовалась для строительства судов; на ней находилось множество эллингов.
Коробовское (наружное) здание было двухэтажным, высотой 9,92 метра. Захаров увеличил его на один этаж и довел высоту до 16,51 метра.
Адмиралтейская верфь.
Корпус, обращенный к Дворцовой площади, архитектор приспособил под резиденцию Адмиралтейского департамента, а корпус, обращенный к "Медному всаднику",- под резиденцию Адмиралтейств-коллегий..
Дворовые же фасады, сугубо производственного назначения, были выполнены в кирпиче и без всякого декоративного убранства, высотой в два этажа.
Захаров создавал Адмиралтейство в духе лучших традиций классицизма, но он не копировал слепо произведения архитектуры, давно ушедшие в прошлое, не подражал им. Он творчески переработал классическое наследие, обогатив его русскими национальными традициями.
Предшественникам зодчего не приходилось создавать таких протяженных фасадов, какой имеет Адмиралтейство. Захаров не мог получить готовых рецептов у греков или римлян. Решение он должен был искать сам. И он его нашел.
Длина главного фасада Адмиралтейства составляет (по прямой) 415 метров, а каждого из боковых - около 172 метров. Простор поистине русский. Но архитектор должен был так спланировать вытянутые в длину и достаточно приземистые корпуса, чтобы они не казались монотонными и казенно-унылыми, как казарма. Захаров не пошел по пути обогащения отделки и увеличения количества украшений. Нет, он избрал иное решение: четкий ритм чередования отдельных частей, их безупречно точные пропорции. Именно в этом все обаяние, вся прелесть Адмиралтейства.
Главный фасад разделен на три части. В центре - массивный куб, над которым возвышается легкая ступенчатая башня. Ее венчает устремленный в небесную высь золотой шпиль - знаменитая Адмиралтейская игла. Этот острый шпиль, сохранившийся с петровских времен и лишь еще более удлиненный Захаровым (до 72 метров), является характерным атрибутом западноевропейской готики или прибалтийско-скандинавской архитектуры. Но он не диссонирует с уравновешенными, классически спокойными и величественными формами здания. Захаров сумел найти гармоничное сочетание столь противоположных архитектурных форм, и в этом отношении он был настоящим новатором.