Н.Ф. Щербина купеческую страсть к чаепитию помянул в сатирической "Эпитафии русскому купцу":
С увесистой супружницей своей
Он в бане парился и объедался сыто...
О, сколько им обмануто людей
И сколько чаю перепито!
Семейным чаепитием можно считать и старый обычай, посещая кладбища, пить чай на могилках родных.
Такое чаепитие на кладбище описал в одной из своих "московских элегий" Михаил Александрович Дмитриев. Летом он жил на даче в Зыкове и поэтому, едучи из Москвы, всегда проезжал Ваганьково кладбище. Элегия написана 13 июля 1845 года.
Ваганьково кладбище
Есть близ заставы кладбище: его - всем знакомое имя.
Божия нива засеяна вся; тут безвестные люди,
Добрые люди сошлись в ожиданьи весны воскресенья.
Ветви густые дерев осеняют простые могилы,
И свежа мурава, и спокойно, и тихо, как вечность.
Тут на воскресные дни православный народ наш московский
Любит к усопшим родным, как к живым, приходить на свиданье.
Семьи нарядных гостей сидят вкруг каждой могилы,
Ходят меж камней простых и, прочтя знакомое имя,
Вспомнят, вздохнут, поклонясь, и промолвят: "Вечная память!"
Тут на могилах они - пьют чай (ведь у русских без чая
Нет и гулянья); развяжут салфетки, платки с пирогами,
Пищей себя подкрепят, помянувши родителей прежде;
Вечером идут в Москву, нагулявшись и свидевшись мирно
С теми, которым к ним путь затворен и придти уж не могут.
Добрый обычай! свиданье друзей и живых и усопших!
Сладкие чувства любви, съединяющей даже за гробом!
Мертвые кости и прах, а над ними живая природа,
И людей голоса, и живые гуляющих лица...
Здесь я хотел бы лежать, и чтоб здесь вы меня посетили...
Среднее между обоими главными видами московских чаепитий - это летние загородные гулянья: в Сокольниках, Марьиной роще, Красном селе и других известных местах. Хотя там во время гуляний ставились питейные заведения и было полно пьяного веселья, все же большое место занимал чай. М.Н. Загоскин в очерке 1840-х годов "Первое мая в Сокольниках" рассказывает: "...И везде пили чай. Эта необходимая потребность нашего купечества, эта единственная роскошь наших небогатых мещан, это праздничное, высочайшее наслаждение всех трезвых разночинцев, фабричных, мастеровых и даже мужичков - наш русский, кипучий самовар, дымился на каждом шагу. Мы подошли к одному их этих самоваров, вокруг которого сидело на траве человек пять рабочих людей из крестьян и две молодицы в нарядных телогреях. Все они сидели чинно, попивали чаек, и не стаканами, а из фарфоровых чашек.
- Ну, вот это хорошо, ребята, - сказал мой собеседник, - вы вместо вина пьете чай. Оно дешевле и здоровее..."
Очень многие любители чая находили, что на открытом воздухе чай пить лучше, нежели в помещении, потому что на воздухе прохладнее, кроме того, можно созерцать окружающие виды и наблюдать за происходящим вокруг.
На Воробьевых горах, откуда, как известно, открывается лучший вид на Москву, до революции было множество "чайных садочков", которые держали местные крестьяне. Такой "садочек" представлял собой небольшую площадку, обсаженную кустами акации, на которой находилось несколько столиков с ножками-столбиками, врытыми в землю, и с такими же простыми, врытыми в землю лавочками. Чай здесь подавали в ярких расписных чашках, к чаю можно было заказать молоко, яичницу, ягоды - все свежее, из своего хозяйства, а также жареную колбасу. При садочках были "зазывалки" - женщины, которые уговаривали гуляющих зайти попить чая. "Чайные садочки" никогда не пустовали, и многие их владельцы, как говорили, от них нажили большие состояния.