2022

1

Тридцать первого века, десятого дня от войны,

победители к дому дорогу забытую ищут,

разделив напоследок по-братски осколки вины,

уползают без крыл токовать на свои пепелища

по крошащейся кромке земли, по сухому былью,

по степям и болотам, разбавленным кровью двойною.

Командир то кричит, то бормочет, оглохший в бою:

на войне, о войне, про войну, перед новой войною.

Горький запах въедается в пазухи носа – дыши,

это выжженный фронт, за которым и не было тыла.

Прикрывая шинелью сквозные раненья души,

победители смотрят бездушно друг другу в затылок.

Два безруких солдата снимают свои сапоги,

возникает рояль, чье-то сердце стучит в метрономе,

и лабают неслаженно Шнитке в четыре ноги,

и звучит сумасшедшее танго в оставленном доме.

2

Двери в небо тоской заколочены,

пахнет пылью пустых закромов,

полдень ставнями лупит пощёчины

по зареванным лицам домов.

Ребра выгнулись мятою клеткою –

трудно сердце держать взаперти,

только крутится русской рулеткою

как молитва «С ума б не сойти...»

Время щупает пальцами чуткими

неживые от страха дворы,

Тель-Авив прорывает маршрутками

переспелую мякоть жары.

Светофоровы очи печальные –

так не хочется им угасать.

Крошит ветер молекулы чайные,

а не буквы в пустую тетрадь,

будто высохли разом все перья и

Бог печатает сразу в гранит.

Он приходит из Черной Империи

и с собой не ведет Эвменид.

Глас бездушного чревовещателя

из динамика бурым течет.

Где нажать на курок выключателя,

выключая обратный отсчет?

Гарь победные флаги развесила,

слепок смерти - на каждом углу.

Так легко, сумасшедше и весело,

как идти босиком по стеклу...

3

Земля из-под ног уплывает,

земля отправляется в скит,

зияет на ней ножевая

горячая рана, кровит.

Крошатся ее цитадели,

воюют ее короли,

а те, что за землю радели,

ни пяди ее не спасли.

В карман окровавленный кортик

вложив, эполеты надев,

убийца гуляет и портит

всю ночь околоточных дев.

Встречает его, негодяя,

народная шумная рать

и, с криком чуму прославляя,

ложится под ним умирать.

Кормилица, где твое вымя?

Голодных своих не томи.

Идем по земле не живыми,

не мертвыми - полулюдьми,

напрасно последние розы

в надежде съедая с полей.

(Не эти ли метаморфозы,

не с нас ли писал Апулей?)

История ищет фарватер

среди полыхающих нив,

цепляясь клюкой за экватор,

планету слегка накренив.

И в бездну, не смерив уклона,

сорвавшись, летит ватерпас.

Ты слышишь прощальные стоны

Земли, оставляющей нас?

#ЮДтексты

Юлия Драбкина