600 дней вторжению РФ в Украину.

Открытое письмо самой себе

600 дней.

Не привыкать. Не нормализовать. Не делать фоном. Смерть людей от рук даже твоих бывших соотечественников не может быть фоном. Геноцид не может быть фоном. Нейтралитета не бывает. Расстояние обманчиво. Равнодушие— есть соучастие. Привыкание— питательная среда зла.

Ты в тылу. У тебя есть роскошь выбора.

Жить в полную силу. Радоваться и радовать, любить, любоваться, обнимать возлюбленных, прижимать детей, гладить собак, писать, петь, рисовать, идти вдоль кромки моря, пить утренний кофе, бежать за новыми холстами через мост и снова на 20-м году застыть на том же мосту, что когда-то и смотреть, как любимый город не спеша протирает глаза от осеннего тумана. Как одевается в кружева и колокольный звон, как в едва проступающей солнечной дымке по поверхности воды проходит лодка, как расходится и сходится вновь на спине застежка этого зеленого платья канала Большого Канала. Слышать, как докатывается волна, как словно клавиши, друг за другом постукивают лодки о сваи вдоль стены. Крики чаек. Громыхание утренних помойных тележек и туристских чемоданов. Крики детей и звуки флейты из окна соседней школы. Запах краски в твоей мастерской. И отвлекаться. И не отвлекаться. Помнить. Обращаться мысленно. Держать перед внутренним взором. Рисовать. Не только на бумаге, но в жизни. Быть художником и человеком. Видеть и делать видимым. Быть писателем и читателем. Слушателем, собеседником, переводчиком, преподавателем и студентом одновременно. Учиться слышать и понимать. Понимать и переводить. Оставаться верным. Помогать, чем возможно.

Ответственность— единственный ответ.

Свобода— главный выбор.

Украина сражается именно за неё. Свобода—это не привилегия. Не бонус. Не подарок сверху («Горбачев подарил нам свободу»— , а «Путин отнял свободу»). Это базовая потребность и право. И она есть при любых обстоятельствах. Тюрьма —буквальная ли или тюрьма собственных страхов, предрассудков, неотрефлексированных максим и догм, привычек и удобств открывается не всегда снаружи, но свобода —всегда изнутри. Каждый находит этот ключ для себя. За него всегда полагается высокая цена. На то нам дан выбор.

600 дней.

И 15 дней.

15 дней окончательного исхода из Арцаха. Читаю группы, просьбы о помощи, жилье, одежде, ночлеге, работе. Сотни помогающих людей. И всё равно сил не хватает. Денег не хватает. А глубины отчаяния не охватить ни умом, ни сердцем.

600 дней.

15 дней.

И 10 дней.

10 дней с начала ужаса и войны в Израиле.

Снова и снова перечитывать собственный текст двадцатилетней давности: http://old.russ.ru/ist_sovr/20010508_margol.html Помнить кожей, ДНК, горбинкой носа. Не поддаваться на простые лозунги. Не привыкать к тому, что уже 10 дней эта девочка с кудряшками , так напоминающая твою собственную дочь в этом возрасте, находится в заложниках где-то в секторе Газа в руках у террористов. Не забывать про 164 пленника. Смотреть на их лица. Смотреть в глаза фотографиям убитых. Плакать и неметь. И пытаться понять , как NeverAgain превратилось в again and again. И как передовое опытное вооруженное государство с лучшей в мире разведкой, обладающая всеми силами, опытом, навыками и технологиями, призванное гарантировать неповторение этого again, созданное вотимя этого и для этого— гремит сейчас лозунгами, но так и не попросило прощения даже у своих собственных граждан, которые снова стали жертвами геноцидального террора. Я не чувствую себя компетентной обсуждать ответные меры. Это делают сейчас сами израильтяне. Но не чувствовать, что это имеет отношение и ко мне, и к моим детям, в которых течет еврейская кровь, я не могу. «Ибо исчезли, как дым, дни мои, и кости мои обожжены, как головня…»

Мы в Европе. Мы не под бомбами (пока что, если политики и дальше будут столь механистично-ограничены, а угол зрения не расширится до панорамного— шансы на бомбы и в Европе растут с каждым днем). Но пока у нас есть роскошь выбора. Морального, интеллектуального, политического, человеческого. Не употреблять эту роскошь во зло. У нас не убили детей и близких, не расстреляны и не замучены целые семьи, мы обязаны выражать солидарность и поддержку , артикулировать неприятие терроризма, мы не можем позволять себе комфорта праведности слепого возмездия без или же , наоборот, релятивизма и whataboutisma перед лицом зла, пока есть шанс вернуть эту девочку и других заложников живыми.

Сегодня хам правит бал. Хамас— лишь производное. Не только на уровне букв. Увидеть страшное лицо терроризма. Понять наконец, что Россия и рашизм будет обращать во зло и дискретиррвать всё, к чему прикоснуться, будет паразитировать на всем— на антиколониализме, на борьбе за независимость и любые права, на левом повороте и на правом, на любых самых изначально благородных движениях и идеях—их содержание рашизму не важно— если это может быть деструктивно—то тем лучше. Именно об этом мы писали в нашем Венецианском манифесте.

«Фашизм аморален, рашизм внеморален: он построен не на системе ценностей, а на принципиальном нигилизме. Фашизм опирается на бесчеловечные идеологические убеждения, рашизм же идеологически циничен: его официально заявленные идеологические основания являются не более, чем формальными декларациями, по сути же он питается отсутствием каких-либо внутренних ценностей и гражданской пассивностью. Рашизм паразитирует на различных достижениях мировой цивилизации, включая самые современные технологии. Он не имеет исторических прецедентов и требует разработки принципиально новых методов борьбы с ним. Несмотря на свою агрессивную архаику, рашизм – явление современности. https://stop-ruscism.com

Зло обратно творчеству. Зло не создает своего. Зло пользуется любым материалом. Не давать себя обмануть. Не покупаться на вывески, обложки, этикетки. Не мыслить ярлыками, не читать триггерами, не тиражировать клише.

Рак метастазирует на любых тканях любых органов, превращая здоровые клетки в больные, которые затем бесконтрольно множатся и перестают быть этой тканью. Они подменяют ее собой.

Это призошло в России. Это происходит по всему миру.И потому просто устранить хирургическим путем основную опухоль—мало и поздно.Требуется глобальный пересмотр. Не цепляться за ментальные схемы. Не поклоняться культурному иконостасу. Не питаться полуфабрикатами готовых суждений. Видеть. Слышать. Думать. Не прятаться от боли в комфорт. Быть современником— это всегда ответственность. В такие времена особенно. Чем катастрофичней эпоха, тем труднее не оказаться ее жертвой, но пока ты жива, не ощущать себя таковой, не превращать виктимность в идентичность, оставаться собой, не предавать свою субъектность— это внутренний выбор.

600 дней.

600 дней я пишу тут на своей личной страничке от своего личного имени о своем видении и понимании. О корнях и побегах. Я не могу развидеть или отвернуться. Но всё больше буду писать не здесь и на другом языке.

10 дней.

Я никому не даю советов, как переживать тот ужас, с которым человеку вообще невозможно сосуществовать. Это за гранью человеческого опыта. Что можно сказать de profundis? Только не отворачиваться от этой бездны горя. И принимать любые его формы. Самые яростные.

Мой любимый еврейский философ Мартин Бубер, вынужденный в 33 году покинуть Германию и с 1938 обосновавшийся в Палестине пропагандировал идею двунационального арабо-еврейского государства, считая, что еврейский народ должен провозгласить «свое желание жить в мире и братстве с арабским народом и развивать общую родину в республику, в которой оба народа будут иметь возможность свободного развития», даже после создания Израиля в 1948 году Бубер выступал за участие Израиля в федерации государств Ближнего Востока. Сейчас это звучит настолько невозможно и утопично, что обсуждать невозможно, но главное в его мысли лежит совсем в другом измерении— и оно осталось неизменно актуальным.

Именно любимой цитатой из его главной книги «Ты и Я» я закончила когда-то свою собственную первую книгу «Следы на воде».

«Основные слова суть не отдельные слова, но пары слов.(…)

Основные слова исходят от существа человека.(…)

Основное слово Я-Ты может быть сказано только всем существом.

Основное слово Я-Оно никогда не может быть сказано всем существом.(…)

Тот, кто говорит Ты, не обладает никаким Нечто как объектом. (…)

Ты безгранично.

Тот, кто говорит Ты, (…) не обладает ничем. Но он со-стоит в отношении.

Отдельное Ты должно стать Оно, когда отношение исчерпано.

Отдельное Оно может через вхождение в действительность отношения стать Ты.

Пока надо мною простирается небо Ты, ветры причинности смиряются у ног моих, и вихрь рока стихает.

Я не приобретаю никакого объективного опыта о человеке, которому говорю Ты. Но я со-стою в отношении с ним, в священном основном слове. Лишь выходя из него, я опять приобретаю опыт. Опыт есть отдаление Ты.

Отношение может существовать, даже если человек, которому я говорю Ты, вовлечен в свой опыт и не слышит меня. Ибо Ты больше, нежели опыт Оно. Ты открывает больше, ему дается больше, чем может изведать Оно. Ничего неподлинного не проникнет сюда: здесь колыбель Действительной Жизни.».

Мартин Бубер, Иерусалим, октябрь 1957

Ты и я. Основное слово. Колыбель действительной жизни.

10 дней.

15 дней.

600 дней

Ты и я.

Катя Марголис