Я жива. Без звязку. Коротка нотатка "на общєдоступном"

#побаченовХерсоні

Меня сложно обвинить в предвзятости или национальной неприязни к русским. Меня сложно обвинить в любви к военным. Поэтому с претензией на объективность и , повторю, на общедоступном, я обязана это написать. Рассказать, КАК В ХЕРСОН входили ВСУ.

Чтобы все поняли.

Накануне россияне, отступая, добили за собой Антоновский мост, потопили лодки и катера, обрезали свет и вырубили связь, зачем-то взорвали телевышку. Город погрузился в холод и темноту, не стало воды. Кто хотел - выехал в рф, покорять с жилищным сертификатом братские глубинки. По понтонам или не-"философскими пароходами". Еще до 10.11.22 русских на правом берегу стало не навсегда. Мы остались - растерянные и отчаянно бесстрашные. Что дальше?

Ситуация несколько дней напоминала стояние на Калке: войска с той и другой стороны замерли и не двигались, стало непривычно тихо. И только люди с генераторами и возможностью выехать и поймать хоть какую-то сеть в ох*ении цитировали то Арестовича, то Подоляку. А оба игсперда - и киевский метросексуал, и сетевой бессексуал - рассказывали про грядущую херсонскую кабзду и город мертвых, не нужный в зиму ни одному бюджету. И то сказать: для одних мы - колаборанты, для других ждуны. Кому мы нужны?

Холодно, тревожно.

Настроение на высоте плиниусов.

И тут в пятницу жахнул, после плотного, как молоко утреннего тумана, по истине не по ноябрьски яркий и солнечный день. Люди вышли греться и лениво с тупой болью осматривать разрушения имени отступления "братишек".

А потом вдруг, воодушевленные, мчали домой, радостно переходя на украинский: "Наші в місті! Хлопці під прапорами проїхали по Ушакова!"

Люди пешком бежали в центр. Несли кофе в термосах и пирожки (хлеба в городе уже не было), жёлтые и голубые ленты. Обнимались и фоткались с немногочисленными ещё солдатами и друг с другом. Я со своей больной головой в пятницу видела мало что. Но в субботу...

Первыми в глаза бросались ленточки, которым расцвел город. Потом толпы на блок-постах - дети и взрослые обнимались с солдатамии не ли им еду - от орешков до кастрюль.

Шоу номер два - люди с лестницами, жители многоэтажек и частного сектора, спешащие к российским биллбордам и сдирающие двухголовых орлов. Бабы в трениках и кошлатых растянутых домашних свитерах, взбирающиеся на промышленные стремянки, радостно швыряющие вниз трехцветные лоскуты.

Жаль, что телефоны мои сдохли и я не могла это снять - Кантария с Родионовым, Кутько с Егоровым, и прочие парные герои очень бы удивились.

Мне довелось много ходить в этот день. Я занесла по баклаге воды трем старикам. И везде видела один и тот же желто-голубой город: велосипеды и автомашины, пешеходы, завёрнутые в стяг, довольные дети с родными флажками. Не приторно-вышиватный - ИСКРЕННЕ УКРАИНСКИЙ. Все здороваются друг с другом, как в скле, улыбаются и приветственно машут.

(Помню, как летом и на "день единства" массовке, собранной из веселящихся приспособленцев и эвакуированных жителей окрестных убитых войной сел - апатичных людей с потухшими взглядами - и случайным прохожим вручали флажки РФ. Люди боялись их бросить и, оглядываясь, шлёпали подальше от массового скопления стремоусовцев, чтоб тайком запихнуть флажок в мусорку).

В понедельник, 14.11.22, в Херсоне появились машины с разливом воды, с подзарядкой и раздачей вайфая, с гумманитаркой. Это очереди, из которых ЛЮДИ НЕ ХОТЯТ УХОДИТЬ. Потому что они общаются со своими. На украинском и на русском.

И самый часто задаваемый вопрос бойцам здесь даже ни "когда дадут свет", "когда будет вода", а "хлопці, ви ж уже тут назавжди?"

Меня трудно обвинить в необъективности.

Я тоже плакала от счастья вместе со всеми. Херсон - холодный, темный, лишенный связи и воды - це Україна.

-_-_-_-_-_-_-_-_-

А теперь коротенько об отступившей РФ.

Спасибо, что не бросили, что забрали нах отсюда всех наглухо отбитых своих.

Но так обосраться даже в глазах у оставшихся полулояльных к вам и тех, кому тут за полгода промыли вашим ТВ картину мира - это надо было суметь...

Знаете, когда начинаешь верить, что вы - не великие наследники победы, а грязные имитаторы военщины? Когда натыкаешься на оставленную "борцами за христианские ценности" растяжку на пороге сельской библиотеки, засраннные углы классов под портретом Достоевского, когда узнаешь, что в студенческой общаге отступающие россияне заминировали сливные бачки унитазов... С КЕМ ЖЕ ИДЕТ ЭТА ВАША ВОЙНА? С библиотекарями, студентами и школьниками?

Боже...

Меня сложно обвинить в необьективности и предвзятости. Я, как любой пацифист и хуторской религиозный анархист, не люблю военную форму. Но вчера я обнималась с украинскими солдатами.

И вчера же в 300 метрах от меня падали под взрывами русских снарядов портовые сооружения - разграбленного херсонского порта.

В городе трудно. Мои знакомые на окраинах не жгут свечей, потому что русская арта бьёт на свет - зачем, зная, что там просто частный сектор?

Я каждый день узнаю нечто такое, от чего слово "русский" отдает во рту несвежей горечью. Мне стыдно.

Так вот, меня сложно обвинить в предвзятости и нелюбви.

Более того, я до сих пор верю в хороших русских, что весь народ не виноват, что церковь не в ответе за продажных иерархов.

Еще более того: я не идеализирую нашу власть и своих людей, и знаю, на что способен обозленный украинец с ружьём.

Но заминированные унитазы...

Это так подло, низко, грязно.

Это тоже по благословению Кирилла?

Страшно и непривычно это говорить. Но...

Я надеюсь, что вы никогда сюда не вернетесь, русские. Я прошу у Бога сил простить вас. Я молюсь о вашем народе тоже, как и о своем, и желаю вам прозрения, покаяния и возращения к Богу, который есть любовь к ближнему. А не вот это вот все

А Херсон, теперь у же очевидно, украинский.

Слава Україні.

Слава Ісу.

Алёна Маляренко