И снова 16 ноября. А Россия продолжает убивать.

И остается только повторять про себя цифры, как заклинание, чтобы не забыть, чтоб никогда больше не платить своей единственной жизнью , мыслью, творчеством, вдохновением, любовью за ненасытное существование этой империи зла, которая приманит и обманет, которая призовет в помощники и свидетели и бросит, которая всегда сделает себя жертвой, а потом убьет .

И сегодня я вспоминаю прадеда, которого никогда не знала. Еще на один год дальше от того страшного дня, на один год ближе к тем 56 , которым ограничила срок его жизни— страна которую он так опрометчиво выбрал не покидать на философском пароходе.

Рожденный в Киеве. Убитый в сибирском овраге.

И даже мне, никогда его не знавшей, но впитавшей с детства его память, весь его образ, личность, вплоть до интонации, мимики, чувства юмора через бабушку —примириться с этим выбором из сегодняшнего дня ещё труднее, чем все годы до этого, когда это касалось оправданным трагическим героизмом.

И я откручиваю эти цифры назад и оплакиваю этот выбор: нет, не ради себя (меня бы не было на свете— мои родители никогда б не встретились), а ради загубленной жизни блестящего европейского философа, ради юной прабабушки (ведь все Гучковы уехали после революции, а она, Наташа Гучкова, в прошлом его студентка осталась только ради мужа), ради бабушкиной юности — ей, рожденной в 1916м выпал на жизнь весь ХХ век последующей убогой и страшной советской жизни, ради … да просто ради того, чтоб людей не смели сажать за решётку, пытать и убивать.

И чтобы прекратить наконец этот злокачественный культ беатификации тюрьмой и человеческих жертвоприношений, на которых якобы строится великая культура и духовность, а на самом деле, ущербность, комплекс неполноценности/величия, впитанный гулаговский менталитет, виктимная агрессия и неизжитые и перемноженные друг на друга травмы многих поколений империи, разрушающейся самой своей ненасытностью изнутри и потому вечно тянущейся всё дальше и дальше во времени и пространстве, разрушающей мир вокруг.

Шаламов недаром говорил, что лагерный опыт отрицательный от начала до конца. То же можно сказать и шире…

Прадеда убили. Бабушки, всю жизнь посвятившей его памяти, тоже уже нет. Но мы живые призваны не повторять этот бег по граблям , а прожить свои единственные жизни вне этого замкнутого полярного круга истории.

Never again is now.

Светлая память.

Катя Марголис