продолжаем...

Характерно, что в Сети часто практикуется та же извращенная форма авторского самолюбия, что и в привокзальных сортирах — анонимный эксгибиционизм, парадоксально соединенный с острой жаждой признания: на стенах общественных уборных всегда пишут в надежде на читателя.

Отучив считать в уме и писать рукой, компьютер напрашивается в рабы, но становится хозяином. Не в силах его покинуть, мы теряем мобильность и самодостаточность.

Я не могу прожить без интернета дня, но это не значит, что он мне нравится: рабов не любят, ими пользуются. При этом описанная Гегелем и опробованная Лениным диалектика превращает раба в хозяина. Сегодня обойтись без Сети так же трудно, как без канализации.

* * *

Есть какой то смысл и в половом воздержании — по крайней мере, теоретически: говорят, неимоверно возрастает творческая потенция. Опять же больше времени остается на самообразование и кулинарию.

Примечательная деталь: Фрейд, освобождавший человечество от страха перед сексом, женился в тридцать лет девственником и боялся умереть от оргазма

Виагра способна вылечить почти всех. За что ей почти все и благодарны (некоторые женщины хотят, чтобы у таблетки было побочное действие, заставляющее его позвонить на следующей день).

У любви нет вчера и завтра. Как только она их находит, любовь превращается в семью или разлуку.

Люди, которые проводят вместе всю жизнь, не могут даже сказать, чего они, собственно, хотят друг от друга.

Удачный разговор раздувает пламя собственной мысли. Хороший собеседник — всегда муза. Но есть еще просто теплота совместного бытия, радость разделенного опыта.

* * *

Я верю в смешное. Его нельзя подделать.

Только от перуанского экскурсовода, добродушной тетки с хозяйственной сумкой, я узнал, что ее родина вела пять пограничных войн с соседним Эквадором.

— Кто победил? — зачем-то спросил я.

— Четыре: один, — сказала она неуверенно, — или три: два, но точно в нашу пользу.

Это не значит, что в самой Англии нет хороших ресторанов, напротив, их множество, и все они - французские. Это не значит, что Ирландия не может похвастаться обедом из семи блюд, она может: семь кружек пива и одна картофелина.

Ну как объяснить чужеземцу, что слова официанта «селедочка, понимаю» подразумевают прежде всего запотевший графин?

Картошка прекрасна в обнаженном виде. Не каждая женщина может себе это позволить.

Еда эротична уже потому, что один ее вид будит вожделение и заставляет пускать слюнки. Правда, мы, привыкнув к другим протезам сладострастия, утратили очаровательную двусмысленность кухонных сцен, которые заставляли хихикать бюргеров перед изображением курицы, насаженной на вертел.

Казалось бы, какая разница: чулки или колготки? При наличии квартиры — в Нью-Йорке, Москве или Тамбове — никакой. А в парке… Народ-языкотворец называл колготки "ни дать, ни взять".

- Зимой хорошо жениться.

- Жениться, — возразил я из вредности, — всегда хорошо. Холостому, как известно, плохо везде, а женатому — только дома.

Лишнее отличается от необходимого тем, что без последнего жить нельзя, а без первого — не хочется.