Наследники Павки Корчагина.

Как-то мы вышли на берег таёжного озерка, а на другой стороне увидели зимовье. Нам так надоело жить бездомными, ночуя под открытым небом или в наспех построенных шалашах, что дружно решили устроить привал под крышей.

Обходя озеро, наткнулись на ручей и сходу пересекли его вброд, начерпав полные сапоги воды. У зимовья развели большой костёр, разулись, подвесили сапоги и портянки сушиться, а сами внутри чай пьём, с удовольствием слушая, как комары беснуются снаружи, не в силах к нам проникнуть.

Вдруг окно осветилось заревом, выглянули- горят сапоги. Выскочили, раскидали обувь, но увы- одна пара восстановлению не подлежала. Это были мои сапоги, к несчастью. Босиком по тайге человек уже много лет ходить не может, изнежился.

Сначала загрустили мы, конечно. Потом я нашёл под нарами обрезки резины и калоши резиновые- тоже обрезки от сапог 46 размера. Видно, в зимовье жил охотник- великан. А у меня сорок второй размер обуви.

Пошарив "по сусекам", наткнулся на моток тонкой проволоки- нержавейки. И взялся сапожничать. Пришивал куски резины к калошам, периодически прокалывая нечаянно пальцы. Соорудил себе обувку, и мы тронулись дальше своим маршрутом.

Ноги моментально стали мокрые, а это при долгой ходьбе последнее дело. вдобавок, через пару дней начали нарывать руки в местах проколов- из десяти пальцев восемь стали походить на толстые безобразные сардельки. Спасибо ребятам- основную работу взяли на себя, вплоть до того, что помогали мне одеваться, раздеваться. Бессонные ночи из-за боли в нарывах и постоянно мокрые ноги ослабили мою реакцию. Парни пилили двуручной пилой дерево, а я присел без сил на пенёк. Они крикнули предупреждающе мне, но я успел лишь повернуться в их сторону, как получил удар по лицу вершинкой листвяка. Поднимаюсь- передо мной всё кружится, под глазом синяк расплывается, рвота. Все признаки сотрясения мозга. Короче, не везло в те дни, как деду Щукарю когда-то.

На другой день идём по лесу гуськом- я плёлся позади ребят, изредка сверяя маршрут по компасу и корректируя переднего рабочего. Вдруг слышим человеческие голоса. Сначала решил, что у меня галлюционация, но потом разглядели на бугорке над нами людей. Это были геологи, которые копали шурфы и канавы. Мы подошли к ним, поздоровались, разговорились. Те так жалостливо смотрели на меня, как на убогого. Слова их доносились, как сквозь вату. Позднее мои парни мне рассказали, что геологи их спросили, за что они меня так бесжалостно побили?

Увидев то безобразие, что было на моих ногах, ребята сказали, чтобы я пришёл к ним в лагерь, объяснив мне его местоположение, дадут мне сапоги.

Поздно вечером легли спать под марлевыми пологами, дождя не намечалось. Как и все последние дни мне не спалось из-за жуткой выматывающей боли в пальцах. Ночь стояла светлая- "белая". Под щёку попала сосновая веточка с жёсткими иглами. Взял и проколол иголкой один нарыв, потом другой и так- все пальцы. Выдавливал гной и сукровицу, пока хватало терпения, передохну и по-новой сам себя истязаю. Мазохисты от зависти бы позеленели. Ну, а лучшее обеззараживающее средство в таких случаях, если нет никакого йода под рукой- это урина, то естьобыкновенная моча. К утру мои пальцы стали почти здоровыми, опухоль спала, температура тоже исчезла.

Рабочий Толик мне дал свои сапоги, а ему на время моего отсутствия намотали брезент на ноги (на фотографии хорошо видны эти обмотки и мои пальцы нарастапырку), и я отправился к геологам километров за 6 от нас. Там мне подарили кирзовые сапоги и накидали в рюкзак немного продуктов, качая головой:

- Ну, вы, парни, работаете... Мы думали, что времена Павки Корчагина давно закончились....