Поставили палатку на опушке леса, на краю огромного болота. Вдвоём с Володей поспешили на пункт триангуляции метрах в трёхстах отсюда. Туда вела тропка, и были хорошо заметны старые затёсы на деревьях. Их сделали ещё лет 20 назад, когда строили сигнал на пункте- деревянную тридцатиметровую вышку. Пришли, поднялись по лестнице, установили теодолит и быстренько отнаблюдали пункт- вечерняя видимость стояла прекрасная, или, как мы говорили- аж звенела. Посидели наверху в тишине, полюбовались закатом, отдыхая от комаров- так высоко у них не хватало сил подняться. Наконец, решили спускаться. Как вдруг услышали хруст веток со стороны тропы. Неужели наши рабочие соскучились и припёрлись? Только открыл рот, чтобы крикнуть, а из кустов раздалось басовитое недвусмысленное рычание. Блин, медведь! А мы оружие не взяли. Лишь у меня за голенищем нож, который не точил давным давно. Темнеет, а мы боимся спускатъся вниз. Но ночевать же не останешься на вышке. Медленно поползли по лестнице, останавливаясь через каждую ступеньку и прислушиваясь. На земле Вовка подобрал здоровенный дрын, а я выставил перед собой тупой кинжал. Если бы медведь дождался, то смеялся бы очень долго над нашим трусливо-воинственным видом.
По тропе крались мы, в основном, пятками вперёд, крутя головами и шевеля ушами. Так и вышли к палатке, не встретив зверя, к счастью. Наутро я взял карабин и пошёл обследовать окрестности, а Вовка с рабочим отправились на пункт снимать редукцию. На болоте повсюду были видны старые и свежие медвежьи следы разных размеров- от малышей до матёрых зверей.
Говорю водителю:
- Да тут у них прям колхоз какой-то медвежий- всё истоптано.

Осенью вернулись домой и на гулянке, посвящённой встрече полевиков, слегка выпив, рассказали эту историю для смеха. Начальник ОТК Анатолий Михайлович заинтересовался:
- Где, вы говорите, это произошло, как пункт назывался?
Мы ответили, и он, подумав немножко, начал нам описывать ту местность, болото. Всё сходилось. Оказывается, он там двадцать лет назад работал и был на этом знаке. И его со студентом там прищучил здоровенный медведь. Только наш лишь в кустах рыкнул, а к Михайловичу пытался закарабкаться наверх. И, если бы мы знали о том случае, то могли бы на столбах- ногах вышки обнаружить старые следы медвежьих когтей. Как Михалыч рассказал, мишка старался, пыхтел, но так и не смог залезть по гладким ошкуренным брёвнам. Поревел с досады и ушёл в тайгу. Мы с Вовкой поудивлялись совпадению и предположили, что к нам приходил или сын или внук того медведя, чтобы передать привет Михалычу. Так и решили, стукнулись рюмками с Михалычем и, торжественно рыча, передали ему мишкин привет.