Мнение императрицы было хорошо известно подданным. Н.М. Карамзин в статье "Записка о московских достопамятностях" писал: "Со времен Екатерины Великой Москва прослыла республикою, - и соглашался с частичной правильностью ее высказываний: - Там, без сомнения, более свободы..."
"Вольность", "независимость" Москвы в конце XVIII века становится своеобразным литературно-политическим символом: название знаменитой антикрепостнической книги А.Н. Радищева "Путешествие из Петербурга в Москву" заключало в себе, кроме прямого, сюжетного, второй, символический смысл.
Идею свободы, независимости можно обнаружить во многих сторонах жизни и чертах характера москвичей, вплоть до московских чудачеств, которые А.С. Пушкин называет странностями: "Невинные странности москвичей, - говорит он, - были признаком их независимости".
Идея свободы самой историей была заложена и в градостроительный принцип Москвы.
После того как князь Юрий Долгорукий в середине XII века поставил на холме над рекой "град мал, древян" и назвал его по имени реки Москвой, город, естественно, начал расти и расширяться. Московские князья были заинтересованы в привлечении в город людей: ремесленников, крестьян, воинов, и поэтому призывали их отовсюду специальными грамотами и посулами.
Приходящий в Москву люд расселялся отдельными селениями по роду занятий: огородники на удобных для огородничества землях, гончары возле глины, кузнецы, оружейники и другие мастера, чье ремесло связано с огнем, возле воды, по берегам рек - так, чтобы было чем тушить ненароком вспыхнувший пожар - беду старых деревянных городов, воины - дружинники и стрельцы - возле ворот и застав. Поселяясь в городе, они получали от князя льготы или, как еще говорили, свободы от некоторых налогов, поэтому и их поселение называлось свобода, или слобода, так как в живом русском языке "в" может заменяться на "л". В каждой слободе было свое управление, конечно, права его были ограничены, поскольку слободы подчинялись общегородскому управлению, но в бытовой, культурной жизни, наконец, в планировочном, градостроительном отношении были самостоятельны. В слободах строились свои церкви, были свои лавки и базары, складывались свой быт и свои обычаи, поэтому все слободы отличались друг от друга.
С ростом города старинные слободы и деревни входили в городскую черту, становились его частью, но сложившиеся в них экономические и бытовые связи выделяли их в естественные административно-экономические районы, причем районы сохраняли свои исконные слободские названия - Гончары, Каменщики, Садовники, Зубово и т.п. До сих пор, несмотря на многочисленные слияния и разделения районов Москвы, сохраняется своеобразие отдельных местностей города: Арбатские переулки отличаются от Замоскворечья, Заяузье от Лефортова и так далее, и это стало одной из главных черт своеобразия Москвы.