Deutsch

Константин Кинчев. Солнцеворот

28.01.07 23:40
Re: Константин Кинчев. Солнцеворот
 
АЛЕКСЕЙ М знакомое лицо
АЛЕКСЕЙ М
ПОЛДЕНЬ
ОБРАТНАЯ СТОРОНА ТИТАНИЗМА
Мне хотелось бы выпустить джина из бутылки и дать ему отдахнуть. Отдахнуть от истории этой войны - поражений и побед, с течением времени склонных менять знаки. От напряжения всей этой жизни, что на пределе гудит в проводах, когда твой голос снова иснова взрывает ревущие залы. Трудно воспринимать вс╦ это просто музыкой. Забыть о воспоминаниях, где торжествующим маршем навзл╦т - <<ко мне - я умею летать!>> - незабвенный кошачий абрис твоей тени, танцующей на крыше, и грозовой разл╦т качелей. Где мелькают изменившиеся лица животных и прежние лица ушедших, и им не помочь. Наркотические ночи и предрассветные ломки. Ливень на Петроградской. Флэтовая акустика и концерты в <<Крыльях Советов>>. <<Когда мы шли, как по передовой, под прицелом пристальных глаз>>. Вся эта жизнь.
Что бы ни случилось, ты уже есть. Как есть и <<Алиса>> - единственная настоящая культовая группа в этой стране. Ты извени, но сейчас - только что просмотрев кипу вырезок из газет о тебе и <<Алисе>> за все эти долгие, долгие годы - я хочу отдахнуть. От всего того, что мы так любили. Хотя бы на какое-то время. Я отправляюсь на дачу - туда, где сейчас все вы, семейство Кинчевых.
АБСОЛЮТНО сознательно лишаю себя удовольствия писать о Кинчеве как о культовой фигуре отечественной рок-музыки. С этим и так вс╦ понятно. Другой разговор - Константин Евгеньевич вне сценического пространства. Не то чтобы совершенно иной человек, но превращение стратегического понятия в частную личночть, почему-то, несмотря на десятилетнее знакомство, не переста╦т изумлять. Именно в данном конкретном случае. Например, когда он лежит на диване и в течение нескольких дней с перерывом на сон смотрит телевизор, перескакивая по программам. Редкий вопль <<Саша!>> напоминает жене, что он ещ╦ жив и хочет чаю. Дома он чаще всего немного всклочен и добр.
Пережить Кинчева, находящегося во власти отрицательных эмоций, вне зависимости от того, гневен он или просто раздраж╦н, - трудно. Ещ╦ не известно, что хуже - гневливость находит, пусть опасный, но вс╦таки стремительный бешеный выхлоп, раздрожительностьже испаряется нещедрыми порциями, и это может тянуться долго. В таком случае Кинчев делается невыносим. Веселье как внешнее выражение внутренней игривости ему также свойственно - но редко, весьма редко. Золотая середина распологается в добродушии, основанном на приветливом равнодушии. Кажется, у меня получается монстр. Но я пишу мило и по-дамски, как бы о муже своей подруги, поэтому монстр получается вполне логично. С Кинчевым приятно отдыхать и путешествовать, но, поскольку он классический домосед, это случается нечасто. Приблизительно не чаще раза в два месяца. Редко, так сказать, но метко. Под путешествиями я имею в виду праздные перемещения по Москве или же - в летний период - на дачу. Строго говоря, у семейства Кинчевых две дачи - дача Костиных родителей под Москвой, где летом живут дети, приезжают гости, Кинчев торжественно жарит шашлык, не подпуская к нему докучлевых женщин, а обезумевшая от загородной воли немецкая длинношерстная овчарка Хит на протяжении всего лета остервенело занимается выкапыванием ямы в мелкой тамошней речке. Другая дача называется <<дом>> и строится лично Кинчевым где-то под Лугой (или Питером, не помню). Деревянный, конечно, дом - <<стены т╦санные>>, на берегу озера. Приезжая туда и расквитавшись со строительными заботами, Кинчев ночи на прол╦т преда╦тся рыбалке, пристрастие к которой изумляло меня ещ╦ в восемьдесят шестом году, то есть я никак не могла представить себе белоголового и инфернального на тот период Кинчева в знаменитой майке <> в кустах на берегу водо╦ма с удочкой. Вне, так сказать, цепей имеджа.
Возвращаясь к теме северного дома - из семейства до тех дальних пределов доезжает пока лишь только супруга, вдуше которой пут╦м долгих упражнений Кинчеву удалось вызвать ростки любви к неспешному времяпровождению. Что же касается семейства в целом, то для Кинчева это понятие ключевое. Саша, дети, собака. Все они в силу личной неординарности необычайно далеки от бюргерских представлений о семье. Строго говоря, это абсолютно безумная семейка. Включая собаку. Но прожить без них невозможно. В частности, без Сашиного негативного оптимизма.
Многих интересует, пь╦т ли Кинчев. В условиях России вопрос праздный, дикий и неуместный. Тем более в условиях рок-н-ролла. Не пьют только те, кто достигли в пьянстве определ╦нных высот и, как следствие, вылечились. Выпивают же все нормальные люди - другой разговор, что, когда Кинчев пьян, в н╦м как будто спит лев. Иногда он просыпается и вед╦т себя бурно. А иногда, так и дремлет, убивая величием.
Позвучит странно, но Кинчеву во вс╦м свойственна умеренность. Умеренность в подборе ядерных компонентов. Именно в этом, и как раз в этом и состаит его пародокс и удивительное свойство держать баланс в штормовых колебаниях высоких и низких частот, явлений и моментов. Где-то в самой глубине его сознания как будто щ╦лкает метроном, заставляя тормазить на самом острие за долю секунды до того, как будет поздно, - успев при этом почувствовать то, ради чего так далеко уходят. Прич╦м ладно бы это, как говорится <<пришло с возрастом>> - всегда, в самые шалые, бурные и безудержные свои времена Кинчев был таким. То есть, будучи как бы совершенно пьян, на самом деле оставался трезв.
Кинчев умеет быть рассудочным. И расч╦тливым. Однако, чтобы достичь в последнем небывалых успехов, он вс╦-таки немного ленив. Точнее сказать, внутренне ленив. Что никогда не касается работы - записей или гастролей, дапустим. Там Кинчев именно работает - что называется, из любого положения. И именно там - в случае лажи с чьей-то стороны - проявляется страшнейший кинчевский гнев. Но Кинчев отходчив.
Если говорить о делах, то дела группы <<Алиса>> и стратегического понятия <<Константин Кинчев>> вед╦т сам Константин Кинчев, и только он. Что не исключает наличия в группе администрации, скрупул╦зно выполняющей решения лидера.
Никогда - за всю историю группы - у него не было ни продюсера, ни спонсора, ничего в в этом роде. Ибо это в принципе не возможно. Кинчеву свойственна властность, более того - он авторитарен. Вс╦ в его жизни решает он сам. Вс╦, что может быть решено человеком, разумеется.
Как-то его спросили, не боится ли он... вот не помню чего. Допустим смены власти и последующих репрессий. Кинчев скорбно улыбнулся, справедливо пологая, что его ответ пропад╦т втуне, и сказал с мучительной ласковостью, внимательно подбирая слова: <<Понимаете, с Богом ничего не страшно. Ни-че-го>>.
Кинчев - православный. Так было не всегда. Но со временем стало - как на свои места. Частенько по воскресеньям он ездит с детьми в церковь, где крестился сам, венчался с Сашей и крестил детей. Куда-то в район ВДНХ, где, к слову, проходила его юность, до сих пор, при всей нелюбви к воспоминаниям, ностальгическими наплывами изредка возвращающая Кинчева в тамошние дворы.
А ещ╦, проезжая на автомобиле по ул. Горького, иногда он говорит: <<Вот в этом доме я родился!>>
Автомобиль у Кинчева пока малоинтересный (<<пят╦рка>>) и поражает разве что выносливостью - Кинчев его, бедного и давно немолодого, сначала приобр╦л, а за тем учился ездить. Временами паркуясь по слуху. В итоге выучился и ездит лихо, не всегда с должным уважением относясь к правилам дорожного движения. Нарушает.
Сво╦ легкомысленное, как кому-то может показаться, повествование о Константине Кинчеве я закончу не менее легкомысленным эпизодом. Как-то раз глубокой ночью Кинчев возвратился из поездки в город Гжель, где вместе с Петром Самойловым давал акустический концерт. Возвратился он, надо отметить, немного не трезвым и, на что-то вдруг обидевшись или рассердившись, вышел из квартиры и печально уселся на лестнице. Саня говорит: <<Сходи за ним, забери его оттуда, может, он тебя послушает>>. Делать нечего. Выхожу, смотрю - сидит там в темноте. Я заныла: <<Костян, пойд╦м домой, ну чего ты тут сидишь, лестница холодная, ещ╦ почки простудишь...>> Тронутый заботой Кинчев встал, отряхнул с задницы пыль и проникновенно заявил: <<У меня нет почек. У меня одно большое сердце>>. После чего развеселившись, удалился в квартиру...
Анастасия Рахлина
<<Стас>> ╧ 5/96
ТЕАТР
Мой театр - мой каприз,
Здесь нет кулис.
И мой зрительный зал,
Это я, сам.
И в моей труппе сотни лиц,
И в каждом я узнаю себя.
При свете лунных брызг
Я играю жизнь.
Мой театр - мой каприз,
И кто вош╦л сюда, тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
КО МНЕ
Иди ко мне,
Если случится ночь, мы не станем пить чай.
Иди ко мне,
Я тебе объясню смысл слова <прощай>.
Иди ко мне,
Если выпадет снег, ты ляжешь чуть раньше меня.
Иди ко мне,
Слышишь? Это говорю тебе я.
Ко мне!
Иди ко мне,
Когда бессмысленно петь и тревожно ждать.
Иди ко мне,
Я подниму тебя вверх, я умею летать.
Иди ко мне,
Если механика лет распалась на бесцветные дни.
Иди ко мне,
Я открываю счет: раз, два, три.
Ко мне!
Иди ко мне,
Это новолунье мстит тем, кто успел.
Иди ко мне,
Я до сих пор удивляюсь себе, как я посмел.
Иди ко мне,
Лес продолжает жить, лес чувствует движение весны.
Иди ко мне,
Я слышу голос, я знаю, это зовешь меня ты.
Ко мне!
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЛУННЫЙ ВАЛЬС
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Музыка меня зов╦т вверх.
Я уже на вершине крыш.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Ну, а там внизу тает снег.
Сотни свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глаз.
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
И вот вновь в небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
* * *
Я ш╦л, загорался и гас.
Был пеплом в ладонях рук,
Пел глазами для глаз,
Плыл сном от окна к окну.
Жил летним дожд╦м,
Снегом кружил дома,
Был грустью свечи
В те ночи, когда ты одна.
Видел сотни солнц
И тысячи лун.
В танце вешних гроз
Кружил и тонул,
Был запахом трав,
Был белым валом волны,
Падал камнями отпылавших зарниц,
Падал и снова всходил.
Небо вед╦т меня
По лабиринтам городов и квартир.
Я прихожу, как ночь
И остаюсь, как дым.
Небо кружит меня,
Как кружит ветер обрывки афиш,
Чуть вверх, чуть в низ,
Но ты, кажется спишь...
Ну спи...
Спи...
Москва. Щелчек.
Осень. 1985
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Он рисует зв╦зды на крышах,
Его шаги то здесь, то там.
Он ид╦т по небу неслышно,
Онсмотрит в окна и гасит свет ламп.
Он спокоен,
Как твой сон.
Он с тобою
На лунных тропинках серебряный звон.
Ты видишь сон.
Он плеск дождя, он шелест листвы,
Он блеск звезды в тумане оз╦р.
И там, где нет нас и там, где есть мы
По лабиринтам улиц ходит он.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1983
* * *
Сквозь толчею Покровки,
Мимо оград бульвара,
Я проходил по бровке
Мокрого тротуара.
Я барабанил в ст╦кла
Тачек, ржавевших в пробке,
Что-то там из Deep Purple,
А может, свои поддробки.
Я возвращал изгнание
В дом, где она забыла
Тихое заклинание
О драгоценных винах.
В дом, где я слышу в гулком -
Григорий, Иоанн, Василий,
В дом между двух переулков,
Что их имена носили.
Здесь, за чертой границы,
В мир, что ею был соткан,
Я видел, как зоркой птицей
Заря пробиралась к окнам,
Да ночь фонорям плевала
В глаза слепотой куриной...
А женщина вс╦ писала,
Звали е╦ Мариной.
Москва. Покровка.
31.10.2000
ДОКТОР БУГИ
Памяти Марка Болана
Доктор Буги,
Покровитель огня,
Владелец таинственных струн.
Доктор Буги,
Возмутитель воды
В океане бездонных лун.
Мы ид╦м вашей тропой, доктор Буги.
Слышны ли вам наши шаги?
Доктор Буги,
Певец любви
Полуночных снов.
Доктор Буги,
Космический ветер
Сквозь первородность слов.
Доктор Буги,
Искренний шаг
Сквозь индустрию стен.
Доктор Буги,
Автомобильный шок,
Музыка рваных вен.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
Я ИГРАЮ В ВОЙНУ
Я выдумал свой вечер,
Я выдумал свой день,
Я счастлив каждой встрече,
Хотя встречаться лень.
Я играю в войну
С теми, кто спит по ночам.
Играю в войну.
Для тех, кто устал ждать,
Для тех, кто идет своей тропой,
Я открываю день,
Я начинаю бой.
Я смешал много слов,
Хотя не знаю ответ,
Но я продолжаю путь,
Все тропы легли на свет.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
МАНЕКЕН
Среди зеркал
И белых стен,
Среди искусственных цветов
Витрины холит манекен,
Молчаливый мираж.
Его глаза
Глядят в упор.
Он видит вс╦ насквозь,
Он знает наш восторг и позор,
Наш камуфляж.
Порой и мне
Смешно смотреть,
Как толпы сонных людей
Обрекают на плеть,
И ставят в загон.
В такие дни
Не ясно мне,
Кто я такой,
И кто из нас двоих манекен,
Я или он.
Манекен,
Ты, как удар,
Ты, как упрек.
Манекен,
Который день,
Который год.
Манекен,
Твои глаза
Хранят туман.
Кто из нас обман?
Который год
Ты держишь стиль,
Но твой стерилизованный мир
Покрыла плесень и пыль,
В твоих глазах металл.
И ты вс╦ веришь,
Стеклу своих границ,
Своим фальшивым цветам
И парафину бледных лиц
В целлофане зеркал.
Я понял вс╦,
Я вышел прочь.
Туда, где ветер с моря,
Туда, где день меняет ночь,
Туда, где нет стен,
А ты все жд╦шь
И смотришь вдаль,
И твой стерилизованный взгляд
Блестит, как ржавая медаль.
Чего ты жд╦шь, манекен?
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
* * *
Ашуркину
За окном ни души, переулок молчит,
День приш╦л вслед за тусклым рассветом,
А вокруг снег лежит, будто-то кто-то накрыл
Землю белым, искрящимся пледом.
В эту ночь до утра, позабыв обо вс╦м,
Мы, пьянея, играли в гусаров,
Мы ломали, как спички, условность врем╦н,
Сквозь столетия неслись под гитару.
Молодецкая стать богатырских побед,
Л╦д Чудского, огни Сталинграда,
Куликовское поле и Бородино,
Обереги, знам╦на, парады!
Мы неслись кувырком, мы неслись на угад,
Вспоминая вс╦ то, что не знали...
Ну, а как я сумел воротиться назад
Мне на утро друзья рассказали.
Москва. ВДНХ. 1979
ТАНЦЕВАТЬ
Как просто стать пеплом,
Танцуя в центре огня,
Но Боже, как радостно видеть зрачки
Дарящего залп.
Над моей головой полыхает закат,
Под ногами тлеет земля.
Я вырос на пепелище,
Я ли в том виноват?
Полупаук, полулебедь,
Я шагнул в ночь,
Чтобы сложить кост╦р
В честь лысой горы.
Земля кромсала небо
Штыками могильных холмов.
Земля шипела: "Сгоришь!"
Но небо пело: "Гори!"
Я шагнул в ночь,
И зв╦зды легли на асфальт,
Радугу бензиновых луж
Я плеснул облакам.
Мне хотелось, чтоб город чувствовал небо
Каждым нервом, каждым окном.
Мне ли было не знать, как не хватало любви
Этим большим городам.
Я шагнул в ночь,
Но город по-прежнему спал,
И только зв╦зды падали вниз,
Не в силах больше мерцать.
Здесь стены дарили лишь стены,
А асфальт - только асфальт,
И только крыши дарили мне небо,
Крыши учили меня танцевать.
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
В танце полумесяца полдень.
Откройте мне дверь!
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах,
Танцевать...
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах.
Танцевать на пьяных столах,
Танцевать на могилах друзей,
Танцевать и не помнить, не помнить о ней,
Танцевать и молиться,
Танцевать вс╦ теплей и теплей,
теплей и теплей,
теплей и теплей...
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
 

Перейти на