Deutsch

Константин Кинчев. Солнцеворот

28.01.07 23:52
Re: Константин Кинчев. Солнцеворот
 
АЛЕКСЕЙ М знакомое лицо
АЛЕКСЕЙ М
НАТЕ
<<СОЛНЦЕВОРОТ>>: ЭТО НЕ АЛЬБОМ. ЭТО БОМБА
Мне было стыдно, что я пел.
За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога
Что смог дорисовать рога
Он на моей иконе
А.Башлач╦в, <<Случай в Сибири>>
Вполне возможно, что подобные эмоции может испытывать Кинчев, едва ли не обвин╦нный <<Нашим Радио>> в пропоганде фашизма в связи с использованием в оформлении альбома <<Солнцеворот>> летящего креста - символа снискания Святого Духа. <<Пел>> в данном случае следует понимать, как <<пытался объяснить>>. Прич╦м - совершенно очевидные вещи. Сингл, так и не вышедший на <<Нашем Радио>>, отказавшем группе <<Алиса>> в информационной поддержке альбома <<Солнцеворот>>, содержал в себе следующий слоган: <<Это не альбом - это бомба!>> Так оно и оказалось.
Как известно, 25 февраля 2000 года состаялся релиз нового альбома группы <<Алиса>> <<Солнцеворот>>. Примечательно, что единственная радиостанция, идеологически позиционирующая себя как rock-station, отказала <<Алисе>> в информационной поддержке. Хочется спросить - неужели <<Наше Радио>> считает аудиторию этой группы столь малочисленой, что безбоязненно исключает е╦ из своей target group? На этом фоне приходится признать, что мотивируя возможность размещения в эфире только одной песни с альбома <<Солнцеворот>> требованиями поддерживать рейтинг, руководство станции противоречит само себе. Складывается впечатление, что тут замешано <<что-то личное>>. Что-то личное, носящее характер общественного. Кажется, именно со стороны <<Нашего Радио>> на прессконференции, посвящ╦нной <<Солнцевороту>>, прозвучал вопрос - не боится ли Кинчев, что в отсутствии радиоподдержки альбом пройд╦т незамеченным. Похвальная смелость самооценки! Отчего бы музыкальной станции не заняться вершением судеб музыкантов? В особенности, таких, как Кинчев. <<О, Третий Рим!>> За что же, за что <<Наше Радио>> лишило <<Солнцеворот>> своего логотипа? Процетируем интервью генерального продюсера <<Нашего Радио>> Михаила Козырева <<Московскому комсомольцу>>. <<Костя говорит, что знак солнцеворота, то есть левосторонняя свастика, является символом снискания Святого Духа и очищения в результате этих поисков, - прокомментировал ситуацию Михаил Козырев, - я опасаюсь, что его комментарий и объяснения не будут услышаны, и люди, проходящие мимо полок в музыкальных магазинах, просто увидят на этом альбоме ряды свастик. Смысл знака на вкладке к альбому не прописан. Захотят ли фаны задуматься, попытаются ли понять отличия левостороннего солнцеворота от знака, который в сознании многих означает нацисткую эмблему? Мне кажется, что в оформлении альбома пересечена определ╦нная нравственная граница, и мы сообща решили, что не хотим размещать знак <<Нашего Радио>> на этой обложке>>. (<<Новый крестовый поход <<Алисы>> МК, 25 февраля 2000). Фанаты, кстати, уже задумались и деже пришли в некоторое смущение, размышляя над вопросом, с чего бы вдруг их фактически обвинили в идиотизме - ибо действительно, только не отличая Божий дар от яичницы, можно принять <<знак солнцеворота>> за <<нацисткую эмблему>>. Позволим себе ещ╦ один немаловажный комментарий. В процессе переговоров с Михаилом Козыревым Кинчев предложил снабдить компакт стикером (наклейкой на обложке) с цитатой из песни <<Тоталитарный рэп>> - <<Я - антифашист>>. <<Наше Радио>> отказалось. Почему - оста╦тся открытым. <<Пересечена определ╦нная нравственная граница>> - формулировка, примен╦нная Михаилом Козыревым (хочется пристать - а какая такая граница?), демонстрирует его кредо - политкорректность, политкорректность и ещ╦ раз политкорректность! <<Мы будем политкорректны везде, где сможем заметить, что не пересекли какую-либо нравственную границу>>, - как бы говорит <<Наше Радио>> и, несмотря на отказ в информационной поддержке <<Солнцеворота>>, размещает в эфире песню <<Рождество>>. Публика рукоплещет, в <<Чартовой дюжине>> Михаил Козырев лихо комментирует песню - <<Рождество поалисомановски!>> Меж тем упоминание великого христианского праздника - Рождества Христова - в ироничном обороте, напоминающем название блюда, звучит кощунством и оскорбляет чувства верующих. Впрочем, пологаю, что православные - да и вообще христиане - не являются основой target group <<Нашего Радио>>. Голос Кинчева делается усталым, когда его спрашивают про свастики. <<А вы объясните, что вы имели в виду?>>, - спрашивает корреспондент <<Скандалов недели?>> <<Объясняю и объясняю, объясняю и объясняю>>, отвечает Кинчев и разводит руками. Во всез интервью, лично Михаилу Козыреву и естественно, в пресс-релизе. В свете Христова учения свастика выступает как символ действующего посредствомогня и ветра Святого Духа, о котором в Писании говорится: <<И Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам, да будет с вами вовек, Дух Истины, Егоже мир не может прияти, яко не видит Его, ниже знает Его; вы же знаете Его, яко в вас пребывает и в вас будет>> (Ин. 14:16-17) Если интерпретировать свастику в контексте христианских богословских понятий, то правосторонняя свастика должна считаться знаком исхождения Святого Духа, а левосторонняя - Его собирания. <<Ид╦т к югу и обходит к северу, обходит окрест: ид╦т Дух, и на круги своя обращатся Дух>>. (Екклесиаст 1:6)>> В сюжете программы <<Скандалы недели>> Михаил Козырев, показывая на компакт <<Алисы>>, говорит корреспонденту: <<Ты меня вот с этим рядом не снимай!>> и едва ли не отпрыгивает в сторону, как ч╦рт от ладана. Как справедливо заметил П╦тр Толстой, заместитель главного редактора телекомпании ВИД и ведущийпрограммы <<Скандалы недели>>, в последнее время наша интеллигенция стала пуглива и малообразованна. Например, программный директор <<Нашего Радио>> Филипп Галкин говорит в интервью газете <<КоммерсантЪ-daily>> (╧33, 26.02.2000): <<Вообще, свастика, конечно, древний символ, но в фильме Михаила Ромма <<Обыкновенный фашизм>> вс╦, по-моему, объясняется. А если ты не умеешь чинить автомобиль - лучше не лезть под капот>>. Что касаемо абсолютно внезапного автомобиля, я уже имела честь посредством печатного слова советовать <<Нашему Радио>> быть поаккуратней с устным творчеством и не придумывать пословиц и поговорок, а умело пользоваться имеющимися. Как - то: в свете всего вышеизложенного рекомендую сотрудникам станции каждое интервью, посвящ╦нное альбому <<Солнцеворот>>, начинать словами: <<Пошла бабка на речку, взяла с собой мочало. Эх, песня хороша - начинай сначала!>> Вообще с точки зрения <<Нашего Радио>>, <<Солнцеворот>> не форматен в принципе. Это касается и звучания, и содержания - и то, и другое с позиции граждан, занимающихся радио бизнесом и формирующих эфир в соответствии с понятиями о рейтинге и комфорте слушателя, звучит слишком ж╦стко и резко. Такого рода претензия со стороны rock-station выглядит довольно комично, но суть, собственно говоря, совсем не в этом. И совсем не в том, что группа <<Ария>>, которую можно обвинить в ч╦м угодно, только не в <<комфортности>> саунда, тем не менее звучит в эфире того же <<Нашего Радио>> (повезло, что называется - <<Жанна из тех королев>>!) Дело втом, что программные деректора столичных станций находят возможным пенять артистам на то, что при записи альбомов не учитывается радио формат. Предложение, с одной стороны, даже естественное - в мировой практике шоу-бизнеса принято издавать синглы, рассчитаные на радио формат и соответствующую ротацию. Однако тут речь не о синглах, о о которых в силу специфики месного рынка, речь в принципе ид╦т очень редко, а как раз-таки об альбоме. И тут приходится впасть в банальность и сказать такую речь: группа <<Алиса>> не занимается коммерческой музыкой, сохроняя, не смотря на <<громкость>> своего имени, статус независимой группы - именно в силу того обстоятельства, что записывая тот или иной альбом, думает не о количестве продаж, а совсем о других вещах. Как раз и состовляющих содержание альбома, благодаря которому <<Солнцеворот>> является программным. (Потому, что знак солнцеворота... а, впрочем не процитировать ли нам опять пресс-релиз и Филипа Галкина до кучи? - думаю я). В сущности, предложение корректировать запись альбома соответственно требованиям радио формата является <<мягким>> предложением ввести самоцензуру. И чем оно в данном случае отличается от необходимости в советские времена <<литовать>> тексты или приводить, скажем, кинопроизведения в соответствие с представлениями о культуре министерских чиновников одноим╦нного ведомства? В советские времена единственный (поскольку монопольный) <<рекорд-мейджор>>, фирма грамзаписи <<Мелодия>> отказывалась печатать альбом <<Алисы>> <<БлокАда>> - с точки зрения чиновников, его обложка являлась пропагандой фашизма.
Но и сегодня альбом <<Алиса>> изда╦тся вовсе не компанией <<Реал>>, единственным в России мейджером (состоящей, к слову, в <<родственных>> отношениях с <<Нашим Радио>>). <<Солнцеворот>> издан на маленьком лейбле, имеющим статус независимой фирмы грамзаписи - компании CD-land. К слову, директор компании Юрий Цейтлин был глубоко и немало озадачен историей вокруг обложки одного из своих релизов и долго е╦ разглядывал, узнав о реакции <<Нашего Радио>>. На пресс-конференции, посвящ╦нной выходу <<Солнцеворота>>, Кинчева спросили, что он думает о Мерлине Мэнсоне и Ла Вэе (однозначная фигура, создатель собственной - <<карнавальной>> - модификации сатанизма). Ответ был более чем неожиданным. Кинчев сказал, что его счастье, что он родился в России и приш╦л к православию. Родись он в Америке, с е╦ лицемерным христианством, его дорога вела бы туда же, куда и Мэнсона - к сатанизму. Не пологаясь на образованность нашей интеллигенции, процетируем Мэнсона. <<Когда полтора года спустя, во время нашего турне <<Антихрист>>, я вновь повстречался с Ла Вэем, нам надо было о многом поговорить. Я уже повидал противостоящих мне врагов. Они были способны не только прекращать гастроли и предъявлять необоснованные требования на концертах, но и без всякой причины отбирать то, что мы с Ла Вэем отстаивали - личную свободу. Подобно Ла Вэю, я обнаружил, ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА ТЫ ПРОИЗНОСИШЬ УБЕДИТЕЛЬНЫЕ СЛОВА, ЗАСТАВЛЯЮЩИЕ ЛЮДЕЙ ЗАДУМЫВАТЬСЯ. ЛЮДИ ПУГАЮТСЯ И НЕЙТРАЛИЗУЮТ ТВОИ ИДЕИ, ПРИКЛЕИВАЯ ТЕБЕ ЯРЛЫК, НЕ ПОДДАЮЩИЙСЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ - ЯРЛЫК ФАШИСТА, ДЬЯВОЛОПОКЛОННИКА ИЛИ СТОРОННИКА ЖЕСТОКОСТИ И НАСИЛИЯ>>. (Мерлин Мэнсон. <<Долгая дорога из ада>> (Автобиография). Понятно, что в итоге вс╦ будет хорошо. Что Кинчеву, который отнюдь <<не червонец, чтобы нравиться всем>>, вся эта история - <<по барабану>>. Ни радио, ни телевидение, ни книга рекордов Гинеса не повлияют на судьбу альбома: по той простой причине, что он уже есть и будет - и на тех пресловутых полках музыкальных магазинов, мимо которых пойдут бестолковые, с точки зрения чиновников <<Нашего Радио>>, <<обыватели>>, и вообще, как факт культуры и проявления бытия. Рецензировать альбом <<Солнцеворот>> я не берусь, поскольку не обладаю музыкальным образованием. Однако как простой обыватель и слушатель замечу, что мне радостно его слушать. Мне радостно слышать: <<А в небе сила - любовь! Божья воля - закон! Смертью смерти поправ, дышит вечность с икон. Да святится Имя тво╦ на все просторы Руси! Мы Православные!>> И вот это для меня - самое главное. А вс╦ остальное - уж как Бог управит.
Анастасия Рахлина
<<Московская правда>>.
Февраль 2000г.
НОВЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД <<АЛИСЫ>>
Наверное, любая рок-пластинка-2000 обречена на повышенный интерес всех, кто так или иначе интересуется судьбой нашего могострадального рок-движения. Надежда на то, что даже самые ленивые рок-динозавры сочтут смену тысячелетий вполне достойным поводом для переосмысления музыкальной политики, попрежнему жива. Вслед за ними рубеж-2000 преодолевает Константин Кинчев вместе с <<Алисой>>. Сегодня они обнародовали свой новый альбом <<Солнцеворот>>.
По словам Константина Кинчева, этот альбом для группы <<очень важный и этапный>>. <<Я, как человек верующий, не мог не отметить 2000 лет с Рождества Христова, - говорит г.н Кинчев. - И отметил этот праздник песнями, которые мне дано писать>>. Примечательно, что своеобразное христианское миссионерство, которое в последнее время стало неотъемлемой частью жизнедеятельности группы, не всегда приносит музыкантам пользу. Так, художественное оформление <<Солнцеворота>>, а именно левостороняя свастика на вкладке, мягко говоря, не порадовало тех, кто мог бы оказать альбому всяческую поддержку. В часности, <<Наше Радио>> во главе с продюсером станции Михаилом Козыревым. Вполне возможно, вс╦ это лишний раз подтверждает высказывания многих артистов о том, что местное музыкальное радио страдает неизлечимой фобией на разного рода крайности, однако сам Константин Кинчев ничуть не расстроен поведением радиобоссов. <<Мы всегда жили вопреки сложившимся правилам, - говорит фронтмен <<Алисы>>. - И поэтому все эти форматы вместе с рейтингами нас особо не греют>>. Вопреки правилам, началась и раскрутка <<Солнцеворота>>. Первым клип был снят на <<Рождество>>. <<Мне хотелось, чтоб первой услышали именно эту песню>> - говорит Кинчев. Какую песню увидят и услышат следующей, спрограммировать очень трудно. Можно лишь сказать, что публике стоит приготовиться к очень <<алисовскому>> по духу альбому. <<Мы переболели дорогими студиями, приглаш╦нными музыкантами и всем остальным, - меланхольно заметил Константин. - <<Солнцеворот>> мы записали на своей репетиционной базе, и этот альбом очень близок по звуку к <<БлокАде>>, <<Шабашу>>, <<Ч╦рной метке>>. Можно сказать, что мы совершили круг по спирали и пришли к своему старому методу работы и традиционному звуку. Правда, сыграно вс╦ гораздо профессиональнее>>.
Несмотря на традиционность подхода к звукоизлечению, место для компьютера в музыкальной доктрине <<Алисы>> вс╦ же нашлось. В результате наиболее громкие трэки приобрели л╦гкий современный привкус, но распознать его можно, лишь внимательно прислушиваясь. <<У нас есть компьютер, и мы даже умеем им пользоваться, - поведал г-н Кинчев, - но при этом старались особенно не выпячивать возможности машины>>. Что касается лирики, которая всегда была для Кинчева чем-то вроде священной коровы, то ей по-прежнему уделено очень много внимания. Символы, контрасты, масса образов, конечно же, православные манифесты и немного чуть старомодной, но зато типично <<алисовской>> социальщины. На альбоме приютились ранее не издававшиеся <<Звезда Свиней>> образца 1991 года и <<Повелитель Блох>> 1994-го. К этим песням у автора отдельное отношение. <<Так уже получается, что они становятся актуальными каждые четыре года, то есть на выборы, - утверждает Константин. - Так что выбрасывать их в помойку было бы преждевременным>>.
И. Легостаев
<<Московский Комсомолец>> 25.02.2000
ПО БАРАБАНУ
Моя земля! Мой дом! Моя голова!
Воля ветра в груди!
Мои слова! Любовь! Да рокот гитар -
Вс╦, что нужно в пути!
Я знаю сам, зачем иду по земле!
С кем мне легче дышать!
Кому служить! С кем жить! Кого не любить!
А кого уважать!
А если тебе не по сердцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!
Я никогда не ж╦г чужих городов,
А свои не бер╦г.
Я никогда не пел для сытых углов,
Пел для пыльных дорог.
Моя душа звенит дождю в унисон,
Пенит землю грозой.
Я вышел в мир один, сжигая мосты,
Я шел своей колеей.
Москва. Покровка.
25.09.1998
ВРЕМЯ МЕНЯТЬ ИМЕНА
В городе старый порядок!
В городе старый порядок!
Осень!
Который день ид╦т дождь.
Время червей и жаб!
Время червей и жаб!
Слизь!
Но это лишь повод выпустить когти!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Заткните уши,
Если ваша музыка - слякоть!
Солнечный пульс!
Солнечный пульс!
Диктует!
Время менять имена!
Настало время менять!
Лица слуг сальны!
Лица слуг сальны!
Жир сердец!
Разве это начало нового дня?
Голод наш брат!
Голод наш брат!
Вспомни,
Как гнев площадей кромсал город!
Мы вольны!
Мы вольны!
Хотя бы в том, что у нас есть глаза,
А у наших глаз голос!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Мы видим!
Время менять имена!
Настало время менять!
Питер. Ул. Куйбышева.
Осень. 1986
КОМПРОМИСС
Мой дом без окон,
Сплошная стена.
Я прошу неба,
Я прошу окна.
Мой сад стоит голый,
Деревья - столбы.
Я прошу цвета,
Я прошу листвы.
Да, я сам взорвал свой мост.
За тех, кто не попал, мой тост.
В кулуарах подполья запах воды,
Здесь такие, как я, здесь такие, как ты.
Здесь в обход не идут, здесь не прячут глаз.
Компромисс - не для нас.
Мои цветы - вата.
Моя река - л╦д.
Мое тепло - слякоть.
Дерьмо - мой м╦д.
Мой ветер - вентилятор.
Моя земля - асфальт.
Я разучился плакать,
Мои сл╦зы - сталь.
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
ЗВЕЗДА СВИНЕЙ
Свиньям нужен лидер,
Чтоб сплотить их ряды.
В хлеву беспорядок, в хлеву бардак,
И тут появляешься ты.
Подбородок в небо, руки по швам,
Ноги на уровне плеч.
Свиньи в шоке, свинья смотрят в рот,
Когда ты держишь речь:
Звезда свиней.
Ваша свобода - хаос!
Ваша мораль - блядь!
Ваш козлиный шабаш
Наши способны унять!
Наши, это наши,
Тот, кто не с нами, тот труп!
Я отвечаю за свой базар!
Могу забиться на зуб!
Звезда свиней.
В каждом движении сила!
Каждое слово - власть,
А знаешь, как лица превращаются в рыла?
Когда власть скалит пасть.
А знаешь, как в течение двух-трех часов
Всех ставят на свои места?
Когда тебе с экрана брызжет слюной,
Такая вот звезда.
Звезда свиней.
Москва, ул.Народного Ополчения.
Зима 1991
ПОСТОРОННИЙ
Ты так хотел попасть в этот дом,
И приобщиться к игре.
Ты видел свой блеск в чужом отражении,
Он был так нужен тебе.
Теперь ты здесь, ты сидишь за столом,
И тебя допустили к руке,
Но в этой квартире ты всего лишь гость.
Ответь, разве это было нужно тебе?
Посторонний.
Чужие глаза из тебя выжимают лесть.
Посторонний.
Что тебе нужно? Зачем ты здесь?
Ты думал, что время вс╦ утряс╦т,
И тебя назовут своим,
Но время горело ясным огн╦м
Тебе, предоставив дым.
В этой игре ты не высчитал масть,
Тебе очень трудно теперь.
Ты сидишь за столом, ты лелеешь свой страх,
Страх перед тем, что тебе укажут на дверь.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985.
ЭЙ, ТЫ, ТАМ НА ТОМ БЕРЕГУ
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, чем ты дышишь и чем жив╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты слышишь и о ч╦м по╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, кто твой Бог, кто твой брат, кто твой враг.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты видишь и видишь ли мой овраг.
Эй, ты, там, на том берегу!
А я всегда хотел перекинуть мост,
Чтобы было видней.
И я хотел слышать каждый звук
В гаммах лунных ночей.
И пока вода не слизала мой след,
Я хочу идти босиком,
И пока луна, я хочу смотреть
И не думать, что будет потом.
Эй, ты, там на том берегу!
Ну скажи хоть слово или дай знак.
Эй, ты, там на том берегу!
Ты мудрец, ты пророк или просто дурак.
Эй, ты, там на том берегу!
Москва. Т╦плый стан. 1982
КРАСНАЯ КНИГА
Я не вижу их лиц,
Я вижу только силуэты.
Там, где был храм
Я вижу воду и туман.
Белый снег, красный дом,
Ч╦рные газеты.
И как магнитофон, телефон.
Это не сон.
Ты не смотришь в глаза,
Он боится слов.
Т╦мный цвет пиджаков,
Л╦гкий шорох машин.
Ж╦лтый взгляд белых глаз
Привилегия ужей и сов,
Здесь скорпионом стал хамелеон.
Это не сон.
Занесите меня в Красную книгу.
Положите на стол с зел╦ным сукном.
Я открыл свой свет и свои ч╦рные дыры,
Свой антимир. И я живу в н╦м.
Я вижу то, что вижу.
Я вижу тех, кто слеп
Итех, кто открыл глаза,
Тех, кто молчал,
Когда я кричал.
Запах талой воды, вкус земли,
Цвет засохших трав,
И мумии стоят со всех сторон.
Это не сон.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
ТАКИЕ ДЕЛА, ХОЗЯИН
Здесь так удобно находиться в положенье ИНЬ
Фундаментальность, здесь естественный закон,
Здесь привели в движение очень сложный механизм,
Здесь каждый слышит звон, но не знает где он.
Здесь аккуратно выполняют заповедь труда,
Здесь контролируется каждый интервал.
Масштабы реконструкций позволяют здесь, смотреть впер╦д.
Я тоже что-то вижу, но что не знаю сам.
Смена состояний, новая фаза луны,
Вольнообразность каждого дня,
Где эмбрионы ЯН произрастают в ИНЬ,
А эмбрионы ИНЬ, в ЯНЬ.
Здесь средства информации толково излагают суть,
Организованность - залог больших побед.
Ответственный подход к вопросам дня определяет путь,
Здесь на любой вопрос готов ответ.

Здесь так принято заниматься производством стен,
Чем стены выше, тем над╦жнее заслон.
Процесс строительства определяет фронт работ,
Я тоже что-то строю, но не знаю для кого.
О, мне так любопытно наблюдать прцесс движения вниз,
Вопрос первичности реш╦н раз навсегда.
Здесь культивируют здоровый оптимизм,
Вс╦ остальное - происки врага.
Здесь с чувством удовлетвор╦нности ложатся спать,
Здесь с чувством удовлетвор╦нности встают,
От всех невзгод, обид, сомнений и т.д.
Лекарство - труд.
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЭКСПЕРИМЕНТАТОР
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Ид╦т по улицам своих построек,
Он только сейчас встал, он опрятен и чист,
Он прям, как параллель, и как крепость стоек.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Смотрит в сторону выбранной цели,
Он знает ответ, он опрятен и чист,
Он прокладывает путь для других поколений.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Формирует новые модели сознания.
Он идеально выбрит, подтянут и строг,
Он нес╦т свой кирпич к алтарю мироздания.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Видит простор там, где видна стена.
Он считает, что прав, он уверен в идее,
Он в каждом процессе достигает дна.
Москва. Т╦плый стан.
Декабрь. 1984
АЭРОБИКА
Мы уже почти вышли к морю.
Мы уже почти сбросили сеть.
Мы уже почти чувствуем ветер,
Мы уже почти научились смотреть.
Мы уже почти умеем смеяться.
Мы уже почти говорим о своем.
Мы уже почти не отводим глаз.
Мы уже почти по╦м.
Мы уже почти видим небо.
Мы уже почти встали в рост.
Мы уже почти открыли все двери.
Мы уже почти не кричим: SOS.
Мы уже почти не слышим приказов.
Нас уже почти не возможно пасти.
Мы уже почти вышли на трассу,
Но только почти, только почти.
Аэробика.
Кто посмеет нам помешать быть вместе?
Кто посмеет сказать, что нас нет?
Кто посмеет отменить движенье?
Кто посмеет перекрасить наш цвет?
Кто посмеет отнять у нас утро?
Кто посмеет нажать на курок?
Кто посмеет переиначить ветер?
Кто, ну-ка, кто?
Аэробика.
Москва. Щелчек.
Зима. 1986
БЕС ПАНИКИ
Факела, факела,
В нашу честь.
На крыле ангела
Вспыхнула жесть.
Голоса вторили,
Ветер пел.
Долго ли, коротко ли,
Бес дробил предел.
Встань к стене,
Сделай шаг.
Видишь пепел?
Это танцует Бес паники!
Новая правда,
Новой метлы,
Теплом, лаской
Пронимала до слез.
Наливала, подносила,
Целовала, подкосила,
Мягко постель стелила,
Да мне не спалось.
И толпу понесло
Под откос,
Да на самое дно.
На верховный поднос
Ветер головы сыпал,
Как серебро.
И гуляла метла
По телам, по телам.
Ух, потеха была
Факелам.
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
КАРАНТИН
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
Безликий герой
Бессловесных дней,
Ты устал держать звук,
А когда-то ты был в этом корифей,
А стал бдителен.
Эпидемия внимания
Расползлась по всем углам,
Оставив лишь воспоминания
О том, что кто-то, что-то знал сам.
Мы стали бдительны.
Далеко, далеко
Завела нас игра.
И как крепость стоят дома.
Кто решится на смех?
Кто пройд╦т через дым?
Кто осмелится снять карантин?
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
А мысли это предрассудок,
Их надо забыть.
Надо быть настороже
И надо меньше петь и говорить,
Вот, как надо.
Так учат нас учителя,
Их дело учить.
Они сморкаются в платки
И шепчут, будто только так и надо жить.
Ведь они бдительны.
Москва. Т╦плый стан. 1982
ТОТАЛИТАРНЫЙ РЭП
Тоталитарный рэп - это вам не ха-ха,
Тоталитарный рэп - это факт,
Тоталитарный рэп сформирован годами
Под вой сирен и лай собак.
Тоталитарный рэп - это вариант
Реконструкции церкви под склад,
Тоталитарный рэп - это танец,
Шаг впер╦д, два шага назад.
Тоталитарный рэп - это эквилибр,
Тоталитарный рэп - это акт,
Тоталитарный рэп - это абстрактный пряник,
И совершенно конкретный кулак.
Тоталитарный рэп - это эксперимент,
По перестройке сознания масс.
Тоталитарный рэп - это ласковый голос:
"Предъявите ваш аусвайс!".
Тоталитарный рэп - это аквариум
Для тех, кто когда-то любил океан.
Тоталитарный рэп - это зоопарк,
Если за решеткой ты сам.
Тоталитарный рэп - это аукцион,
Где тебя покупают, тебя продают.
Тоталитарный рэп - это джунгли,
В которых, как ни странно, живут.
Тоталитарный рэп - это телевизор,
Он правит нами, он учит нас жить.
Тоталитарный рэп - это кино,
Но о кино я не могу говорить.
Тоталитарный рэп - это игры под током,
Этакий брейк-данс.
Тоталитарный рэп - это дискотека,
Где крутит свои диски пулеметчик Ганс.
Тоталитарный рэп - старый, как мир,
Аттракцион, но он жив и теперь.
И комнату смеха от камеры пыток
До сих пор отделяет дверь.
И гласность имеет свой собственный голос,
Но за гласностью негласный надзор.
И если тебя выбирают мишенью,
То стреляют точно, в упор.
Тоталитарный рэп - это всего лишь модель
Общества глухонемых,
А если они вдобавок плохо видят,
То это только лучше для них.
Вы скажете мне: "Что за поза?
Вы, батенька, максималист!".
Я отвечу Вам: "Что Вы, мой фюрер,
Я просто - антифашист!".
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
ЗАВТРА МОЖЕТ БЫТЬ ПОЗДНО
Рубцы не заживают так долго.
Ещ╦ одно сердце горит в полный рост.
Звезда интернационального долга,
В солнечный день украсит погост.
Ты видимо вс╦ перепутал,
Оккупантом не может быть партизан.
Разве ты здесь защищаешь свой город?
Разве твой долг хранить от неверных ислам?
Завтра может быть поздно,
Ты ещ╦ не разучился любить.
Завтра может быть поздно
Жить!
Концы не сводились с началом,
Когда замполит объяснял тебе жизнь,
Помнишь, как матери вас провожали,
Как голосили: "Сыночек, вернись!".
Я знаю, ты сам рвался в пекло,
Я верю тебе, ты ш╦л до конца,
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье,
Когда ты вернулся, ты сж╦г ордена.
А те, что остались живыми,
Стонут в ночи, но ад не пустит назад.
Их лица совсем молодые,
Но души изломаны, души болят.
Двадцатилетний калека
Плотно присел на чужую траву.
С папиросой в зубах он поднимался в атаку,
С папиросой в зубах он отходит ко сну.
Адлер. Август. 1987
ПОВЕЛИТЕЛЬ БЛОХ
Неба белый клок вырван из синевы,
Зв╦зды неводом тянет сол╦ный рыбак,
Утро красное разметало костры,
Слезы осени отрезвили гуляк.
Из плакун-травы вырезали кресты,
Вместо крох земли к сердцу клали асфальт.
По большой воде возвращались с войны,
Да по скорбным дням поминали солдат.
Шаг по лезвию ножа,
Кровью запекает след.
Подступает не спеша
На сорок бед один ответ.
С каждым жестом тоньше нить,
С каждым днем, яснее код.
Не спасти, не схоронить
Тех, кого казнил народ.
Но новый заказной спаситель снова тр╦т за светлый путь,
Но где тот ч╦ртов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких, да только легионы снова лезут в козыри.
А мы все молчим, да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.
Москва. ул.Народного Ополчения.
Весна 1994
ГДЕ ТВОЙ БИЛЕТ?
Ты слишком долго спал.
Ты уже не попал.
Кто-то ответил,
А ты промолчал.
Путь был короче,
Ты сделал длинней его сам.
Двери закрыты,
Тебя уже нет.
Вечер растаял,
Как дым сигарет.
Ты мог не видеть,
Но должен был знать это сам.
В тот вечер,
Все встречи,
Были и сплыли.
Твой поезд
Я видел.
Где твой билет?
Иди на звук дождя.
Он выведет тебя.
Но та ли, та дорога,
И та ли, та земля?
Вы встретились лоб в лоб,
Ты искал его сам.
Да, это твой конец,
И я не в силах помочь.
День ты проиграл,
Посмотрим, как ночь.
В воздухе тает
Ворох надежд и ты сам.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МЫ ВМЕСТЕ
Импульс начала, мяч в игре,
Поиски контакта, поиски рук.
Я начал петь на своем языке,
Уверен, это не вдруг.
Я пишу стихи для тех, кто не жд╦т
Ответов на вопросы дня.
Я пою для тех, кто ид╦т своим путем,
Я рад, если кто-то понял меня.
Мы вместе!
Мне не ясен взгляд тех, кто устал,
Мне не понятен тот, кто спит.
Я не понимаю языка столбов,
И мне не интересен лифт.
Я люблю окно, из окна виден день,
А ночью, видна ночь.
И если кто-то думает так же, как я,
Мы с ним похожи точь-в-точь.
Мы вместе!
И если продолжать наш разговор,
Не стоит откладывать вопросы на потом.
Кто будет первым - громоотвод или гром,
Мне все-таки кажется - гром!
И если долог день, то ночь коротка,
Но часы мне говорят: Нет!
И поэтому я не люблю часов,
Я предпочитаю свет!
Мы вместе!
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
СМУТНЫЕ ДНИ
Завтрашний день будет потом,
Вс╦ что нам нужно, нам нужно сейчас.
Время горит ясным огнем,
Остановите нас.
Улицы ждут начала беды,
Городу нужен сигнал, чтобы исполнить приказ.
Дети смотрят в глаза новой войны.
Остановите нас.
Смутные дни -
Время кропить масть.
Смутные дни -
Время кривить рты.
Смутные дни -
Время делить власть.
Смутные дни -
Время решать с кем ты.
Каждый из нас верен земле,
В каждом живет звезда, чтобы вспыхнуть в свой час.
Небо горит, мы танцуем в огне.
Остановите нас.
Москва. ул. Народного ополчения.
Лето. 1991
МОЙ ГОРОД
Вместе с Рикошетом
Ленинградский панк, Питербуржский рэп,
Город, город, город - остывший склеп.
Гранитные стены, все едут на стрелы.
Нева узнает первой, кого ночь оденет белым.
Мой город.
Столичные понты, Первопрестольный бит.
Приехал, заплатил, и ты уже знаменит.
Манеру поведения определяет власть.
Здесь трудно подниматься, но легко упасть.
На сотню москвичей всего один родился тут,
Это город монстр, это город спрут.
Детей гоняют менты, ментов пас╦т братва,
Наркотики и нефть, вс╦ остальное ботва.
Мой город.
Здесь рождаются волны, но берега есть.
Дети всех капитанов рождались здесь.
Ночью в пушке Авроры тускло светит луна,
Броневик, всадник, паровоз, война.
Марсовое поле, белое тепло,
Северный ветер, выбито окно.
К утру все забудут, что такое рассвет,
Адмиралтейский шпиль палец поднял вверх.
Мой город.
Постреливают, давят, взрывают чуть-чуть,
Обычные расклады, такая муть.
Когда я устаю осозновать этот бред,
Я вхожу в интернет, и меня здесь нет.
Мой город.
Здесь каждый однажды может срезать банк,
Но не каждый может двигаться по жизни, как танк.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
В ночные двери вламываюсь я.
Я возвращаюсь в этот город знакомый до сл╦з,
До прожилок, до детских припухших желез.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
Ночные двери открываю я.
Наш город.
Москва. Покровка.
Зима. 1998
ГОСТЬ
Зажж╦нные окна,
Музыка спящих стен.
Прош╦л день.
Землю не греет асфальт,
Возможен дождь.
Я открыл бы окно, но я гость.
Огни фонарей
Лижут ст╦кла витрин.
Забавный фильм.
Кто-то глядит в упор,
Кто-то вскользь,
Я предпоч╦л бы уйти, но я гость.
В воздухе пахнет сном,
Город устал.
Я тоже спал.
Вечер, чуть тронув крыши,
Прош╦л насквозь.
Мне бы хотелось быть с ним, но я гость.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
АККУМУЛЯТОР
Ты вырос тут,
Я тоже здесь подростал,
Я стал совсем седым,
А ты ещ╦ так мал.
Совсем один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один,
А я гуляю в лесах,
И заправляю у реки
Аккумулятор.
Друзей полно,
Когда сварил и торчишь.
Винт тяж╦лый друг
Ты с ним совсем не спишь.
Герасим грезит передозой,
Але, гараж!
Это город наш,
Это город наш.
Туман и дождь,
Меняет только мокрый снег.
Дождь ш╦л четыре дня,
И переш╦л на бег.
Тебя опять
Из дома в осень гонит ночь.
Это город наш,
Здесь все похожи точь-в-точь.
Такая жизнь,
Асфальт на стены - баш на баш.
Это город наш,
Это город наш.
Ты здесь один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один.
Лен. обл. Красные горы.
Июнь 1997
ЭНЕРГИЯ
Я болтаюсь между Ленинградом и Москвой,
Я здесь чужой, я там чужой.
В Москве я ленинградец, в Ленинграде - москвич,
Нашла коса на камень, стекло на кирпич.
Который год подряд то здесь, то там,
Я скитаюсь по чужим квартирам и чужим домам.
И здесь, и там под лампой за кухонным столом
Меня просят спеть ещ╦ и угощают вином.
Но я устал от песен, я устал от дорог,
Я ненавижу этот вокзал.
Мне нужна передышка, я мечтаю о сне.
О, как я устал!
Кто подскажет, кто даст совет,
Это наважденье, или нет?
Сегодня я снова должен петь,
Но я сам себя поймал в эту сеть.
Сегодня, как всегда, у меня странная роль,
Я лиш╦н опоры, я не знаю пароль.
Я вроде бы здесь, а вроде и там,
Пардон месье, бонжур мадам.
Моя неопредел╦нность мешает мне жить,
Я не знаю где нырнуть, не знаю где всплыть,
Я не знаю где выход, не знаю где вход,
Я не знаю где затон, не знаю где брод,
Мне трудно быть рядом, я всегда вдалеке,
Я как сотня линий на одной руке,
Я как местоимение не имею лица,
Я ушел от начала, но не вижу конца.
Москва. Шелчек.
Лето. 1985
ПОНЕДЕЛЬНИК
Утро, понедельник,
Тяжело вставать,
За окном горит фонарь,
Он мне всю ночь мешал спать.
Улица, машины,
Мокрый тротуар,
В заспанных витринах
Отражение фар.
Давка метрополитена,
Автобусный скандал,
Остановка, люди, лужи,
Асфальт, стекло, металл,
Скучающие лица,
Сп╦ртый воздух стен,
Разговоры ни о ч╦м,
Так каждый день.
Так каждый день, год за годом,
Я иду, как чья-то тень.
Каждый день я вижу воду
И вижу, как уходит каждый день.
Вечер, понедельник,
Автобус и метро,
Давка, пробка, ДТП,
Я к этому привык давно.
Дождь, машины, холод
Неоновых огней,
Улица течет устало
В дугах фонарей.
Дом, подъезд, квартира,
Кухня, чай, омлет,
Телевизор дарит мне
Свой очередной бред.
Полночь, вот и вторник,
Я ложусь в кровать,
Я хочу уснуть,
Завтра вставать.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
ТЫ БЫЛ ВСЕГДА САМИМ СОБОЙ
Ты был всегда самим сабой,
Ты говорил, что тебе повез╦т,
Но жизнь тебя встречала,
Лишь ногами в живот.
Ты мог идти пут╦м иным,
Но не хотел свернуть.
Ты знал, что хотел,
Ты верил, что выбрал правильный путь.
Ты не умел стрелять в упор
И гтуться в спине.
Ты мог идти на перекор
Только себе.
Ты видел свет, но не видел чей.
Чем дольше плыть, тем вода холодней,
Чем ближе ночь, тем небо красней,
Прости, я забыл, ты не любишь ночей.
В этой игре
Ты пока на коне.
В этой игре
Ты можешь увидеть огонь,
А можешь увидеть только пепел и дым.
И пусть тебе плюют в лицо
И крутят пальцем висок.
Ты сам решил вступить в игру,
Ты иначе не мог.
И я не вижу причин
Не верить твоей игре,
А что там будет за этой чертой
Решать ни тебе и не мне.
Москва. ВДНХ.
Лето. 1983
* * *
Мелочи, млечно
В кучу ночную
Брякнулись, как пустотелые тени.
В радостных криках,
В горестных вздохах,
Пеною к горлу прихлынула кровь.
Вместо возмездия
Тяж╦лые цепи,
Панцирь свинцовый на смех подлецов.
Рвутся наружу
Беззвучные звуки,
Рыканьем вь╦тся кричащее брысь!
По безнад╦жно Тяж╦лым уступам
Падает, падает, падает вниз.
Эхом труба
По асфальту ночному
Вдарила, будто ножом под ребро.
Красные брызги,
Молнии, искры!
Кружится,
Кружится,
Падаю!
Вс╦...
Подмосковье. Мытищи. 1981
ЗДЕСЬ ПЬЮТ ВИНО
Здесь пьют вино.
Здесь не гасят свет.
Здесь говорят невпопад.
Здесь глядят друг на друга сквозь дым сигарет.
Здесь незачем играть в чужую игру.
Здесь можно остаться собой.
Здесь пьют вино.
Здесь пьют вино.
Здесь никто не судья.
Здесь можно забыть о том, о ч╦м хотелось забыть.
Здесь каждый способен понять, если он ещ╦ не спит.
Здесь пьют вино.
А ты вс╦ бредишь в ночи, степной волк,
Маленький мальчик, смотрящий себе под ноги.
Мокрый асфальт, плохой проводник,
Можно упасть, или сбиться с дороги.
Здесь пьют вино.
Здесь все такие, как ты.
Здесь много людей и в каждом ты увидишь себя.
Здесь можно не бояться показаться смешным.
Здесь пьют вино.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
АРМИЯ ЖИЗНИ
Подворотни растили их,
Чердаки заменили им дом.
Каждый из них ненавидел крыс,
Каждый из них был котом.
В новых районах большого города
Война! Это закон.
Каждый из них знал свое место,
Когда вставал район на район.
Им пели сладкие песни,
Каждым словом умножая ложь,
Но когда слова пахнут блевотиной,
В дело вступает нож.
Уличный цирк в рабочем квартале,
Это ли не поле чудес.
Каждый из них был далеко не ангел,
В каждом из них пел бес.
Армия жизни - дети могил.
Армия жизни - сыновья помоек и обоссанных стен.
Армия жизни - солдаты дна.
Армия жизни помнит о том, что на земле никогда
Не прекращалась война.
Фонари под глазами черных окраин
Заштриховали их день.
Каждая помойка им была баррикадой,
Каждая витрина - мишень.
В кодексе чести любой подворотни
Нет места слову любовь,
Если каждый станет о любви слагать песни,
Кто за любовь прольет кровь?
Им так не хватало солнца,
Но ночь была с ними на ты.
Вы их называли шпаной,
Они вас называли: менты.
Сытый голодному не товарищ,
Это аксиома, верь не верь.
Каждый из них был постоянно голоден,
В каждом из них пел зверь.
Москва. Щелчек.
Зима. 1988
КАРТОННЫЙ ДОМ
Я теперь один,
И я смыл с себя обманы, словно пот.
Я чище стал,
Но обманы оставляют нал╦т.
Я так хотел,
Чтобы облако меня унесло,
Но облака
Я ловил через закрытое окно.
А где-то там ид╦т возня,
Все подгребают под себя,
Вот, кто-то упал.
И в их домах не гасят свет,
Их будоражит звон монет,
Там, снова скандал.
Там пешкам хочется в ферзи,
Шест╦рки метят в короли,
Что ж, это их путь.
Но их игра давно пуста,
И их кост╦р сгорел дотла,
Вот в этом и суть.
Вот шахматный король,
А вот - бубновый туз,
Скажи мне, кто кого победит.
И пролитая кровь,
Обычное вино,
И их картонный дом не горит.
Я забыл про сон,
И я буду веселиться до сл╦з.
Вр╦т эта ночь,
И луна мне подвывает, как п╦с.
Я как ртутный шар,
И мой блеск ядовитей, чем газ.
Я чище стал,
Чем в общественной уборной унитаз.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МИНУС, ПЛЮС
Ты хотел всегда во вс╦м быть только первым.
Ты хотел всех удивить.
Ты хотел держать свой звук на голом нерве.
Ты хотел не так, как все, здесь некого винить.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ты играл Шопена на консервных банках.
Ты любил медь водосточных труб,
Но ты не понимал особенностей жанра,
В поисках столетий ты не слышал минут.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты бред╦шь дощатым полом запертых дверей.
Ты помнишь голоса своих бывших друзей,
Но если кто-то скажет, будто свет погас,
Ты ему по╦шь тотчас, собачий вальс.
Это твой минус. Это твой плюс.
И опять в который раз,
Ты дуешь в чайник и колотишь в таз.
Тебе трудно втройне.
В чемодане лет, ты хранил свои портреты.
Ты хотел построить дом без стен,
Но ты не понимал, кто ты и где ты,
Где встанет ночь, где ляжет день.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ну а когда тебе нужно было выйти,
Ты не суетился, ты дергал стоп-кран.
Ты не выбирал поля битвы,
Ты сразу ш╦л на таран.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты спокоен, ты да╦шь концерт,
Тебя знают все, ты не всех,
Но ты вс╦ не решишься поднять свой флаг.
Ты до сих пор решаешь так, или не так.
Это твой минус. Это твой плюс.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1984
НОЧНЫЕ ОКНА
Уют квартир чужого дома.
Тепло дверей запертых на ключ.
Сегодня я открыт, сегодня я иду на свет.
Сегодня я ищу ответ.
Огни транзитных остановок.
Печальный взгляд усталых городов.
Сегодня я пою, не открывая глаз.
Сегодня мне светло, как в первый раз.
Ночные окна мне освещают путь,
Молчание улиц, мне не да╦т уснуть,
Я вижу крыши сквозь линии фонарей.
Сегодня в небе только ночь, и я пою ей.
Какая странная дорога,
Смешная роль непрошеных гостей.
Сегодня мне легко разбрасывать слова.
Сегодня я пою не вам.
Ведь мне не пристало жить по солнцу
Пока темно, пока нет яркого огня.
Сегодня в небе ночь, сегодня в небе только ночь,
Сегодня ночь, ночь.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1985
УМЕРЕТЬ МОЛОДЫМ
Когда пойм╦шь, что в этой жизни ты, как дятел, по понятиям - ноль,
Когда воткн╦шься, что не каждая дверь годится под ключ,
Когда тво╦ утро вмещает баян, и день догорает с ним,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Каждый день меняет ночь,
Ночь скользит по воле зв╦зд,
Зв╦зды рассыпают сны,
Сны спешат тебе помочь.
Сотни городов, тысячи дорог,
Миллионы лиц обжигает Rock.
Ч╦рной бороздой, в облаке кадил,
По краям земли он меня водил.
Сквозь улыбки встреч, через боль потерь,
От себя к себе открываем дверь.
Тот, кто разом сж╦г за собою мост,
Продолжает путь в окруженье звезд.
Когда тебе вдруг станет ясно, что без дозы не возможен контакт,
Когда твои друзья, один за другим, встанут под криминал,
Когда твою муть растворит кислота, а сущность съедят грибы,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Москва. ул. Народного ополчения.
Осень. 1993
ШАНС
Памяти И. Чумычкина
Есть контроль и вс╦ уже по уму,
Уже вс╦ ништяк.
Твою кровь опять разбодяжил раствор.
Как это вс╦ знакомо мне самому,
Сигареты и чай,
Ночи без сна, да без слов разговор.
Как мы ладили жизнь,
Попер╦к, наугад,
Как мостили судьбу,
Впопыхах, невпопад,
Как сорили зерном
От балды, без разбора, без толку.
Как на наших глазах
Мир летел в тарары,
Но у этой судьбы
Нету правил игры,
Эту жизнь с потрохами
Давно развели под иголку.
Я ухожу в никуда,
Ночь увожу на постой.
Там, где погаснет звезда,
Я снова стану собой.
Дай мне единственный шанс,
Спой эту песню со мной,
Чтобы я смог отыскаться в пути по небу.
Ну а здесь по плану без перемен,
Вс╦ те же дела,
Замыкая солнце кумарится суть.
Засыпает в отражении стен
Родная страна,
Чтобы завтра снова пройти этот путь.
Питер. Гост. Октябрьская.
29.03.1995
ВОР ДА ПАЛАЧ
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з,
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Их зачинали в космический час
Под стольный салют,
А над страною сиял указ
Разоблачающий культ.
Время ракетой летело впер╦д,
А впереди коммунизм.
Славься отечество! Гуляй народ!
Вот это жизнь!
Годы текли не по дням, по часам,
Парни росли.
И ветер попл╦вывал пылью в глаза
Поросли.
Долго ли, коротко ли до ножа
Детворе.
Сладко спят пьяные сторожа
На дворе.
И завертелось, и началось,
Эх, мать-канитель.
Строил хитро за вопросом вопрос
Следователь.
Первый в отказ, а второй на него,
Мол, та, перетак.
Ну и раскрутил корешка своего,
Сам знать, не дурак.
Утро на ощупь,
Солнце в глазок,
Через щель ветра глоток.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем ближе топор.
Шли по земле, не касаясь небес,
Палач да вор.
На перекр╦стке единственный путь
Расходится.
Каждый решил свою лямку тянуть,
Как водится.
Время тараканом ползло по стене,
Куда там коням.
По целине да по малой земле,
Из выгребных ям.
На именной каравай, не прогнувши спины
Рта не разевай,
Но только все глубоко удовлетворены,
Знай, наливай!
Ну а ч╦ наши парни? Да вроде у дел.
Тот, что хитрей,
Встал на асфальт, портупею надел,
Да, айда, где теплей.
С гуся вода, что пенопласт топорам,
Весело жить.
На ч╦рных волгах по красным дворам
Бояр развозить.
Красная площадь,
Ч╦рный фургон,
Зв╦зды в разл╦те погон.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з.
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Москва. Щелчек.
Лето. 1988
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
 

Перейти на