ВЛАДИМИР ГАНДЕЛЬСМАН

Псалом

Сердце, сердце левое моё, Господи, – право! –

Потому разрывает грудь.

Дай прозренье мне, чтоб воссияла слава,

слава Твоя, Господи, или вовсе меня забудь.

Видишь зависть мою к этим куцым

умом безумцам –

к ним, не знающим, что не изъеден

лепрой и не в рванье убийца

(пусть издохнет в гниении каждая в нём крупица!)

и что смерть истребляет того, кто беден

и беззащитен? Раз мне выпало сбыться,

сделай так, чтоб я стал неведен.

Каракурты се́ти ткут, началась пути́на –

на людей, не рыб,

началась охота. Разгрязло небо, оно трясина.

В луже моря, среди осклизлых глыб,

вижу тушу,

чьи глаза от жира выкатились наружу.

Для того ли я сердце своё очищал вседенно

и всенощно и руки

омывал в невинности, чтоб себя на съеденье

людоедам отдать, давя́щимся жратвой от скуки,

живодёрам? Конец ли света

Ты задумал? Ты видел это?

Пошатнулись ноги мои, теперь я знаю:

пошатнулись. Не себя обличая,

жил, но едва прозрел - увидел: сытую стаю

Ты обрёк на ублюдочность. Разве не жил рыча я,

как они? Но сердце окрепло,

восстав из пепла.