Из опыта литературных
провокаций

Подлинное лицо Великого комбинатора.

Последние лингво-семиотические исследования, одновременно проведенные польским профессором Страховичем (Strahovich) и новозеландским исследователем г-ном Balaganoff, предлагают нам новую версию одного из самых жгучих вопросов современного литературоведения: кто послужил прообразом О. Бендера.

Все предыдущие версии о том, что прообразом мог быть брат Ильфа или сослуживец по одесской ГубЧК Петрова не выдерживают никакой критики, ибо не подтверждаются текстологически. Фигура, которая «маячит» нам из-за спины великого комбинатора настолько необычна и, как верно сказал, профессор института Беркли г-н Polihaeff «опасна», что весь текст произведения построен, чтобы скорее, скрыть эту личность, нежели расшифровать ее.

Именно, исходя из этого желания скрыть, появляется единственная биографическая подробность: « Я сын турецко – поданного». Настолько несуразная, что мы можем ее сразу отмести, как элемент маскировки. Во всем произведении есть, пожалуй, лишь еще один биографический след, это упоминание о польской красавице Инге Зайонц. Эта «красавица» с вызывающей фамилией и почему то «польской», несомненно, пригодится в нашем исследовании. А почему польской? Зададимся мы вопросом? Почему не немецкой или, что более всего любопытно, - французской. Однако, оставим на время нашу красавицу в покое и обратимся к тем немногочисленным фактам, которые дает нам книга.

Как ни странно Великий комбинатор хорошо разбирается в марках автомобилей. Вспомните, как он перечисляет известные тогда марки машин: Изота Фраскини, Испано Сюиза, ну и, наконец, знаменитый Лоррен Дитрих, она же «Антилопа Гну» под управление незабвенного Адама Казимировича Козлевича. А вот и выписка из регистра ГПУ от 1920 года, касающаяся перечня машин находящихся в гараже Кремля: « …в настоящее время на учете и обслуживании находится «Тюрка Мери» француз кого производства, «Дэллоне Бельвиль» из гаража бывш. царя гражданина Романова Николая № 2 и «Роллс Ройс». Все перечисленные машины переданы для обслуживания Председателя Совета Народных комиссаров тов. Ульянова В.И. Для управления указанными машинами к ним прикомандирован водитель - тов. Гиль Степан Казимирович»!!!

Надо ли что ни будь добавлять?! Знакомые водителя Ленина описывают Гиля, совершенно также, как описан Козлевич у авторов «кожаная куртка и краги» (см. строки 14 – 22, песнь 7-ая»).
Дальше больше. Вот откуда взялся медальный (мало ли медалей с профилем Ленина!) профиль командора. Вот странное, на первый взгляд, отчество Ибрагимыч, а может Ильич? Вот откуда возникла польская (а может французская) красавица Инга (а может Инесса) Зайонц (Арманд). А единственная законная и не любимая жена О. Бендера с ее болезенной полнотой, мадам Грицацуева? Да это же Крупская! Несомненно, Крупская! А страшненькая фигура бывшего князя, а ныне трудящегося Востока гр. Гигиенешвили? Так и хочется добавить Иосифа Виссарионовича! А мечты Бендера о Всемирном шахматном турнире в Васюках, куда съезжаются шахматисты всего мира? Как это перекликается с заветной мечтой Владимира Ильича о всемирном Интернационале! И, наконец, мало кем замеченная и не принятая на 6-ом Бендероведческом семинаре в Рио-де-Жанейро параралель Паниковский – Троцкий. Хотя и внешнее и поведенческое (предательское по отношению к командору) подобие, несомненно. А странное отчество Паниковского моментально говорит человеку, работающему в сравнительном текстоведении СамуэльеВИЧ – Лев Давидович!, Этакая дилемма любовь-ненависть красной чертой проходящая в отношениях Ленин – Троцкий, Бендер – Паниковский.

Не вполне ясной остается роль Балаганова. Ряд исследователей утверждают, что фигура Балаганова олицетворяет доверчивый русский народ ( cм. Интернет-сайт «Балагановцы»). Но мы воздержимся от столь прямолинейных утверждений и, лишь заметим, что данный вопрос нуждается в дополнительном исследовании. Знаменитая сцена, пожалуй, лучшего фильма о В.И. «Шестое июня», когда вождь в момент опасности вынимает из стола пистолет вызывает немедленные реминисценции с знаменитым: « Я Вам дам парабеллум». А «Бунт на корабле», обращенное к Кисе соотносится с «мятежом» левых эсеров. Известное Ленинское: « Интеллигенция это г-но нации» вызывает к жизни фигуру Васисуалия Лоханкина и его гипотетического труда: «Васисуалий Лоханкин и трагедия русского либерализма». В настоящее время проводится текстологический анализ с помощью новой компьютерной программы BENDERSNAMI
Стенфордского университета. После чего следует ждать новых неожиданных открытий.

Влад

Вот еще одна Лит провокация .... Из Архива

Последний охотничий подвиг Хемингуэя.

Поэты нарочно мутят свою воду, чтобы она казалось глубже.

Ницше

Читать Хемингуэя легко и приятно. Его маленькие короткие рассказы, да и большие романы написаны удивительно простым языком с коротким диалогом , льющимся, как молодое вино. Почти отсутствуют описания природы, столь нелюбимые многими читателями и, одновременно, требующие дополнительных, никому не нужных усилий автора. Никаких многостраничных авторских размышлений, через которые не продраться. Все, все поручено бедняге читателю: и не высказанные размышления автора, и прошлое героев, и даже, зачастую, их внешний вид. Ибо читая у Хемингуэя что-то вроде: «В бар зашел человек в мокрой шляпе» не всегда ясно имел ли этот человек также носки и брюки. Одним словом – трудись, читатель!
И бедный читатель, подавленный авторитетом имени, трудится, рисуя в своем воображении ненаписанные, а может и несуществующие 70% айсберга под именем Хемингуэй.

Было бы весьма и весьма интересно провести некий психологический опыт – один и тот же рассказ дать читателю (поклоннику Хемингуэя, разумеется) в одном случае сказав, что это рассказ Х. , а во втором – нет. Смею уверить Вас, что почти обязательно в первом случае читатель будет говорить о гениальности рассказа, и далеко не обязательно дочитает этот же рассказ во втором.

Что же случилась с нашим беднягой читателем? Какая магическая сила произвела этот удивительный вольт? Боюсь, что сила эта лежит не на бумаге, она не прячется даже между строками, как это бывает, скажем у Набокова. Сила эта не в книге. Она чуть-чуть выше. На обложке, где, обычно располагается имя автора. И зовут эту силу – МИФ. Миф о великом писателе Хемингуэе.

Хемингуэй совсем неплохой писатель. Скажем так – приличный. Но уж совсем не гениальный писатель. Ибо гений его лежит совсем в другой – не писательской сфере. Скорее в области мифотворчества. Выдумав свою теорию айсберга, он всю свою жизнь посвятил Созданию Мифа О Самом Себе. Увязать свое творчество и свою личность. Сделать эту личность более значительной, чем собственное творчество – это гениальная литературная мистификация.

Фотографии мудрого седобородого старика с трубкой смотрели с бесчисленных страниц масс-медиа неустанно напоминая Я – Хемингуэй! И действовало! Портрет «старика Хeма» на стене квартиры был знаком принадлежности к слою. Как портрет Ленина на стене железобетонного партийца, Солженицына на стене диссидента – портрет Хемингуэя был масонским знаком «читающей интеллигенции». Я часто думаю – как бы сложилась его писательская судьба если бы, скажем, он обладал внешностью Вуди Аллена.

Хемингуэй не жил – он работал над собственным мифом. Мчался в Париж, чтобы перепить самых легендарных пьяниц. Летел в Африку, чтобы залезть куда не лазил самый снежный из всех барсов. Торчал на Кубе, чтобы выловить самую большую рыбу. Удивительно, как ему не позволили убить быка в Испании? И иногда просто смешно смотреть на фото гуманиста с ружьем над убитым трофеем. А рвануть на Кубу поцеловаться с «великим» революционером значило положить еще один камешек к пьедесталу собственного мифа. Помните то время? Кастро, барбудос, сигары, винчестеры! Романтика, одним словом. А читатель пусть сидит себе дома, узнает о новых «подвигах», да и перечитывает любимое и, глядишь, откроет в старом тексте неизведанные еще глубины. Работает, работает его читательское воображение, подогреваемое совсем не литературными подвигами литератора. Для понимания этой ситуации неплохо бы вспомнить Киплинга, который создал прекрасный романтический и авантюрный мир за письменным столом. И достоверность его Маугли стопроцентна (в рамках жанра, разумеется), несмотря на то, что сам Киплинг не прыгал с пальмы на пальму. Старое актерское правило: вовсе необязательно напиваться, чтобы сыграть пьяного. Или, проще говоря, литературные ценности должны создаваться внутри литературы. А не вне ее. Лучше на бумаге, чем на рыбалке.

Кстати, обратите внимание, на одну интересную особенность. Стилю Хемингуэя очень легко подражать и почти невозможно его пародировать. Просто потому что подражание и пародирование суть разные вещи. Подражая, мы просто копируем стиль писателя. В случае Хемингуэя чего уж проще: «Джон вошел. Присел. Выпил, выпил, еще выпил. Глубоко затянулся. Поежился. Ушел» Вряд ли нечто подобное удастся вам по отношению к Набокову или к тому же Киплингу. Сомневаюсь. Очень.

При пародировании же необходимо выловить мысль (чтобы в дальнейшем , скажем, осмеять ее) и очень часто в случае с Хемингуэем это никак не удается, т.к. за этим «Пришел, Ушел, Выпил» кроме как ушел, пришел, выпил ничего нет. и только бедняга читатель, помятуя чью книгу он читает и, что 70% рассказа (да и 100% смысла добавим мы) должны быть в скрытой части айсберга, лихорадочно домысливает: за чем же он пришел, да и что именно выпил.

Вот и получается, что как эту пародию не пиши, в худшем случае выходит не пародия, а подражание, а в удачном случае просто рассказ, такой же как и оригинал. Нет предмета пародии.

Вот такие дела, как говаривал герой Вонегута. А время идет, – и все труднее ездить в Париж, все труднее лазить в горы, точно стрелять, да и рыба ловится все больше мелкая, костлявая, а Куба с катастрофической скоростью превращается из революционного символа в захудалое государство с провинциальным тираном, курящим вонючие сигары. Этак, пожалуй, и не останутся в веках его книги. Надо что-то делать. Что-то грандиозное, что надолго, может навсегда, закрепит у читателя образ могучего бородача и великого литератора.

Но герой-писатель стареет, силы уже не те, выбор героических действий все сужается и сужается, пока не доходит до одного единственного…И последнего. Миф поглощает своего героя. Ну что, ж его книгам предстоит долгая и счастливая жизнь.

Влад

Фотографии мудрого седобородого старика с трубкой смотрели с бесчисленных страниц масс-медиа неустанно напоминая Я – Хемингуэй! И действовало! Портрет «старика Хeма» на стене квартиры был знаком принадлежности к слою. Как портрет Ленина на стене железобетонного партийца, Солженицына на стене диссидента – портрет Хемингуэя был масонским знаком «читающей интеллигенции».

Верно подмечено!

Читать Хемингуэя легко и приятно. Его маленькие короткие рассказы, да и большие романы написаны удивительно простым языком с коротким диалогом , льющимся, как молодое вино.

Думаю, что Хемингуэй имел стиль как внешний (как он выглядел, одежда и т.д.), так и стиль в его творчестве: лаконичный, почти "телеграфный", порою даже скупой, но по смыслу проникающий в глубины чувств.

Но я слишком рано с ним познакомилась и это был "Старик и море". Повесть меня потрясла, мои юные чувства были просто переполнены трагедией, в общем, я как-то потом стороной обходила его повести

Но Влад довольно ярко и точно описал его творчество

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

Но Влад довольно ярко и точно описал его творчество

Дык, профи жеЖ....

Думаю, что Хемингуэй

Этот садист умер для меня , после того как я прочитал о том ,как он застрелил в Германии едушего на велосипеде безоружного подростка

Волк в овечьей шкуре с генами садиста и стремлением убивать хоть на охоте , хоть в Испании или гражданских в Германии

В результате сам себя застрелил, как и его папаша до этого

Не слышала о таком случае. Возможно, это было во время войны и было недоразумением? Почитала, оказывается: "Помимо самого Эрнеста Хемингуэя, добровольно ушли из жизни его отец, сестра, брат и одна из внучек. Другая внучка писателя, Мариэль, впоследствии вела общественную деятельность, направленную на предотвращение самоубийств."

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

Все на фиг забывается... Какие то туманные обрывки воспоминаний... Вечер... Горная дорога... Мимо пролетает Царица Тамара...

Мы едем в ресторан Верхний (или нижний) Эшеры... Какая то скала, разделенная трещиной... Какие то столики, деревянные в следах от попойки...

И ловкий джигит, ставящий на стол лаваши и зелень, вопрошает – Сколько копченный мяс будете заказывать?
Я растерянно – 4 порции
Он гневно – у нас на порций нет!!! Кило? Два?
Вы можете сообразить так сразу сколько надо мяса копченного, для насыщения 4-х? Причем из них две дамы?

Я выкрутился и сказал горному разбойнику – сделай нам красивый стол, Стол был сказочным и примерно за такую же сказочную цену...
К чему это я? Говорю – памяти нет. Под зелень и копченный мяс подавали Алозанскую долину (четыр ... Зачеркнуто... пять бутылок – домой, в Одессу я собирался идти пешком.
Начав свой швейковский анабазис под горой я увидал, как готовится пресловутый «мяс копченный».

Два сына Урана и Геи – Геткатонхейеры возлежали возле коптильни и лениво бросали кости нард. Они были великолепны! На голое тело был накинут прорезиненный фартук у ног великолепных лежал нож, размерами гораздо большем, чем пресловутый меч кладенец Ильи Осиповича Муромца. Технология заказа была проста и красива. Джигит из ресторана прибегал к коптильне с криком – Третий стол - полтора килограмма!!!

Один из Возлежащих лениво взмахивал ножом и хватал кусок мяса. Далее не удостаивая себя такой хамской процедурой, как взвешивание – бросал джигиту со словами – Тут как раз...

Далее залазил рукой за резиновый фартук и где то глубоко, в районе места раздора доставался блокнот, куда сын Неба писал, пришептывая – Третий стол два килА.

Я посмотрел на свои спутников и зашептал аки все Три сестры Антон Палыча – домой, домой

Влад

Твой рассказ напомнил мне такое же "пиршество"

Как-то мы били на горе Ай-Петри (Крым) и познакомились с татарами, которые там на вершине жарили на свежем воздухе чебуреки, это были не чебуреки, а какое-то вкусовое чудо)) Конечно, долгая дорога в горах и свежий воздух тоже разогнали аппетит, но скажу честно, таких вкусных я еще не ела. Они жарили их на огне и им совсем не нужно было регулировать огонь и вообще без многих штучек, которые мы при этом делаем дома.

Они пригласили нас на следующий день к себе домой и сказали, что нас будет ждать тоже вкусный обед.

Это был плов. Тоже на огне. И крышку они почти не закрывали, плов как-то томился по их кулинарным методам. К плову подали крупно нарезанную зелень и помидоры, все - со своего огорода.

Мне так запомнилось то, что у них не было особых изысков для приготовления еды, все было, если можно так сказать, натуральное. Печка, дрова, дымок, свежий воздух и обалденный плов. И люди, которые делают все от всей души.

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

И люди, которые делают все от всей души.

А это и есть главный секрет хорошей кухни!

Что бы вы не подумали, что я только о еде и выпивке...

Хрустальная мечта в импортном исполнении

В начале было слово…

Великой мечтой Советской власти с самого ее рождения было воспитание не интеллигентной интеллигенции. Хотя, по сути своей, упомянутая нами власть не была предрасположена к ведению диалога ни с одной из полученной ей в подчинение социальной формацией, а из методов воспитания предпочитала наган.
К чести Советской власти, следует сказать, что она довольно быстро нашла верный язык общения со своими противниками. Так называемый правящий класс было сметен с лица земли, за ненадобностью. Настоящее крестьянство, получив звание кулака, было уничтожено, как класс.
Некоторое недопонимание в отношениях с пролетариатом и армией с легкостью было выяснено и улажено в Кронштадте. Одним словом жизнь виделась замечательной. И только интеллигенция висела, как тряпочка, а вернее сказать болталась никому ненужной прослойкой.
Государство становилось сильным. А хотелось стать еще сильней. Иметь много оружия, чтобы защищать себя от врагов простых и врагов идеологических. Но чтобы создать, выковать, отлить столь нужное стране оружие, да и другие полезные вещи оказалось, что их надо придумать, рассчитать да и вычертить не помешает. А для этого понадобилось выучить специальных людей умеющих рассчитывать, выдумывать и чертить. А, чтобы выучить людей такой, в общем, то немудреной вещи власть вынуждена было дать им книги. Но по какой-то неумолимой и таинственной логике человек начинавший читать «Сопромат» очень часто скатывался к тому, что вечером он неизменно тянулся к совсем другим книгам.
И медленно, но верно превращался в того самого идеологического врага (чаще всего пассивного) против которого он и должен был ковать оружие. И не важно было ли это бомба, рецензия на фильм или опера – все это было нужное стране оружие, ради которого добродушная власть и терпела прослойку. Вот такая вышла лента Мебиуса, как, наверное, сказал бы Веничка Ерофеев.
Нельзя сказать, чтобы Власть не понимала сложившейся ситуации и не пыталась бороться с ней. Образ интеллигента в очках и, извините за выражения в шляпе был внедрен в народное сознание и выставлен на всеобщее осмеяние на уровне героев еврейских анекдотов. Литература и кинематограф были плотно забиты образованными дурачками в очках.
И никакое знание, никакой институт не могли противостоять железной логике молодого белозубого рабочего, отродясь ничему не учившемуся, но восставшему с печи, аки Илья Муромец (с примерно такой же суммой знаний) и твердо, рубящему прямо в подслеповатые очки –«Слышь, инженер! Здесь твой метод цельной сварки не пойдет, Здесь клепать надоть!» Или наоборот, он отстаивал силу сварки супротив клепки. В данном случае это не имело значения. А важно было то, что инженер вздрагивал, затравленно озирался и говорил: «Верно, Вася! И как это я не додумался!» Начинала играть заключительная музыкальная тема и, как бы закрепляя крах интеллигента, выплывали слова «КОНЕЦ ФИЛЬМА».
Таким же образом заканчивался роман, пьеса или опера. Исключения и вольности допускались несущественные. Так вместо Ильи Васи Муромца мог появиться хитроумный дедок, так называемый, «Старый рабочий», или, если автор был натурой лирической могла появиться и голубоглазая колхозница Настена.
Неизменен лишь был дурак-интеллигент. Вершиной всей этой компании, конечно, была фигура Васисуалия Лоханкина. Об этом писали черезвычайно много и не хотелось бы повторяться. Однако тут есть один момент, штришок на который мало кто обращал внимание. В отличие от всех его духовных собратьев, осмеиваемых и оплевываемых Васисуалий Лоханкин, по уверению авторов нигде и никогда не работал и решительно ничего не создавал. Прислушиваясь к своему таланту, Ильф и Петров изъяли из спора государства и интеллигенции этот важнейший элемент, этот основной признак интеллигенции – созидательную деятельность, тем самым, выведя своего героя в поле чистого гротеска, где и осмеяние русского интеллигента переставало быть столь подлым.
Воспевали всех: трактористов и летчиков, шахтеров и танкистов, пастухов и свинарок, судостроителей и мореплавателей, спортсменов и открывателей севера, Котэ и Кэто. Одним словом, решительно всех: от мальчика- пионера нашедшего пуговичку, до собаки - Джульбарса учуявшего врага, который потерял упомянутую пуговичку. Над страной неслось: «Три танкиста, три веселых друга», «…когда пилотам, прямо, скажем, делать нечего», «А ну-ка - девушки». Но даже в страшном сне нельзя было представить себе, чтобы с экрана спели, что ни будь вроде: «Эй, профессор. Кличь доцентов! План даешь на сто процепродолжение ....
Справедливости ради, следует отметить, стоявшие несколько особняком картины о реальных, исторических фигурах («Депутат Балтики», «Академик Иван Павлов», «Жизнь в цвету". Мичурин»). Тут огульное оплевывание и осмеяние затушевывалось и микшировалось, но основной принцип – колеблющийся, рассеянный, неприспособленный (читай – дурак) ученый и его ученик, помощник знающий жизнь, верный партийной линии и помогающий найти верный путь гениальному, но глупому ученному был незыблем.
Нельзя сказать, чтобы реальная интеллигенция не понимала происходящее. И если некоторые (абсолютное меньшинство) принимала свою роль бастарда в тоталитарном государстве и тихонько, на кухне писали, что-то «в стол» терпеливо дожидаясь звонка в дверь. Другие пытались «подружиться» с людоедом. Однако попытки пойти навстречу власти, как правило, кончались худо. Пропадал талант. Или навсегда, как в случае с Ал. Толстым, или на время, как у Мих. Булгакова (см. пьесу «Батум»). Исчезал талант. Вот ведь, что странно: основанная на реальнейших фактах пьеса «Батум» из жизни тов. Джугашвили И.В. никуда не годилась, а вот в похождения дьявола в Москве верилось и почему-то читалось с интересом. Бедные авторы! Они то может и хотели, и мечтали быть как все, но дар, как некая роковая отметина бросал их назад в число отверженных, или превращал в ничто.
Бывали, правда и совсем уж странные исключения. Эйзенштейн, например. Снял на дьявольский заказ «Ивана Грозного» и талант, похоже, сохранил. Ан нет!
Все стало на места во второй серии. Фильм, само собой запретили, художника, само собой, довели до инфаркта. Опять не получилась любовь у Власти с Художником.
Шло время. Общество умнело. Власть становилась если не мягче, то гибче. И вот на волне этого всеобщего « поумнения и потепления» пробуется несколько иная модель интеллигента. Сначала достаточно робко. Он (наш герой) все еще в очках и в шляпе. Все еще не умеет пить, драться и забивать сваи, и все еще уже страстно хочет этому научиться. И, внимание, новый поворот сюжета он умеет читать, считать, писать стихи, и это хотя и с некоторой иронией, но, во общем-то положительно воспринимается окружающим пролетариатом.
Первый активный, деятельный и победительный интеллигент появился, как не странно, в детском фильме. «Айболит 66» – был, очевидно, здоровее своего противника, маленького, но заядлого дворового хулигана – Бармалея. Уже умел драться, правда, все еще не любил это делать. Этакий Чехов с кулаками. Однако это был прорыв, который закончился, не успев начаться.

=================================================================================
и еще кусочек и фатит...

А как же герои Аксенова и аксеновоподобной прозы – спросит меня внимательный читатель? И выпить, и подраться не дурак, и институт во общем то закончил. Нет, твердо ответим ехидному читателю! Нет и еще раз нет!
Это был не наш интеллигент! Не русский, не чеховский, родной и близкий. Это был занесенный ветрами оттепели парафраз Хэмингуэевского героя. Этот отравленный западной заразой герой поменял очки на бороду, шляпу на свитер, и папиросу Беломор - Канал на трубку. Это Хемингуэй научил русского литературного и кино-героя пить, курить и матюгаться.

Потом, попозже хитрый Юлиан Семенов придаст очарование Хемингуэевского героя своим КГБэшным монстрам

Отдельная и уже потом неповторяемая история случилась с фильмом Мих. Ромма «Девять дней одного года». Интеллигентная история, интеллигентно рассказанная про интеллигентов. Ни рабочих, ни партийных лидеров. Дело у нас не виданное! Однако, и здесь все не так просто. Власть знала, что делает. По сути, это была история провала. Искомый и таинственный продукт (кажется называемый в фильме «термояд») не найден. Герои по собственной глупости получают дозу радиации и умирают. Бесславный конец интеллигентский потуг.

Редко, редко Власти везло, и появлялся из глубинки, чащи, рощи некий народный умелец, который и вещь нужную спроворит и в книжки, да разговоры ненужные не полезет. Поэтому так любили и холили человека из народа, какого-нибудь Калашникова. Именно он в глазах Власти виделся вожделенным гибридом – и штуку нужную в хозяйстве изобрести сумел, и свой, простецкий из народа. Мечта, одним словом!

... и так далее, и тому подобное и пр. др.

Влад

Очень понравился этот рассказ. Даже не рассказ, а неплохой анализ с яркими примерами о интеллигенции в то время!

Кстати, в советских фильмах часто, как раньше говорила наша учительница по литературе))), "красной нитью" тема рабочего и интеллигента.

Вот фильм "Весна на Заречной улице": "в город, где расположен крупный металлургический комбинат, приезжает выпускница пединститута Татьяна Сергеевна Левченко. В городском отделе образования она получает направление в вечернюю школу, где учатся молодые рабочие комбината и среди них — сталевар, ударник труда Александр Савченко. История его непростых чувств к молодой учительнице является основой сюжета картины".©

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

Фильм до сих пор смотрится с интересом, хорошо снят, прекрасно сыграно. И даже несмотря на то что времена очень сильно изменились, да и нравы тоже, чувства, они вечны.

Я люблю повторять, что человечество практически не изменилось за последние несколько тысяч лет в смысле своих страстей и комплексов. Те же страхи, те же радости, и пороки, и добродетели....

Изменились, очень возросли возможности, и сегодня злодей может причинить вреда куда большему количеству людей чем раньше. Но и гений может продвинуть человечество намного сильней вперёд.

Но не тот, ни другой не могут любить или ненавидеть сильней чем прежде!

человечество практически не изменилось за последние несколько тысяч лет в смысле своих страстей и комплексов. Те же страхи, те же радости, и пороки, и добродетели......... Но не тот, ни другой не могут любить или ненавидеть сильней чем прежде!

Крепко ты завернул! Правда твоя 100%!

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

Крепко, некрепко, так получилось...

А вот ещё что есть!

КГБ говорите...

Дождливая осень. На дворе стоит, думаю я, год этак 79. Вечер. Я гуляю со своей малой, то бишь, дочкой. На противоположной стороне улицы из тумана вырисовывается фигура моего друга Пети. Ну не друга, а, скажем, хорошего приятеля.

Петя! Петя! - Взываю я. Одному гулять скучно.

Приятель ведет себя странно. Он явно не настроен меня узнавать, хотя и движется в мою сторону. Подойдя вплотную ко мне, он шепчет – отойди. У меня сегодня был обыск. Забрали записную книжку там и твой телефон.
И быстро ушел, откуда и появился. В туман.

Тут надо рассказать про Петю. У него была, наверно, самая большая библиотека самиздата в городе.

Чего там только не было? И Архипелаг, и Синявский, и Шаламов, и ... Чего там говорить? Все было. И опаснейший из опасных Авторханов.

Если за Александра Исаича в те годы можно было нажить крупные неприятности, то за Авторханова сразу давали срок. Мою знакомую на милом собеседовании в КГБ спросили – А читала ли она Авторханова? На что она, баба не дура, широко открыв глаза, переспросила – Какого Автора? И ее, пожурив, отпустили.

Три месяца я смотрел на телефон, как на врага. Все ждал звонка – НЕ позвонили. Обошлись без меня. Пете дали пять и два. Пять лагерей и два «по рогам». Выселения. Он досидел до перестройки, когда Горбачев под подпись стал выпускать диссидентов.

А другой мой дружок дослужился до подполковника в том же КГБ. Жизнь странная штука, доложу я вам. Друзей детства не выбирают. Нас было трое. Он, я и третий друг – Философ.

Друг мой был красавец, выпивоха и добродушный бабник – профессионал.

Мы вместе пили, гуляли, но никогда, даже на сильном подпитии, я не говорил с ним о том, о чем говорили на всех кухнях империи. Зачем ставить человека в дурацкое положение?

И никогда не обращался к нему с просьбами. Нет! Вру! Обращался. Это было, когда моей жене отказали в загран. поездке.

Я позвонил ему. Он сказал – я сейчас перезвоню. Звонок раздался через три минуты – Все в порядке. Жена полтора месяца собирала бумаги. Ходила на какие то дурацкие собеседования, оспаривала отказ. Моему другу понадобилось ТРИ минуты, чтобы решить вопрос. Вечером жене позвонили домой – вы включены в группу.

Последний раз я встретил его в девяностом, когда трещала и разваливалась страна – колосс. Я только загнал свою машину на стоянку, как из рядом стоящей черной волги раздалось – Что не узнаешь? Иди сюда! Из Волги доносилось характерное бульканье и характерный запах чесночной колбасы с Привоза. Мой дружок и еще два «служивых» удобно расположились на заднем сиденье и резали и наливали. И тогда я в первый раз позволил себе спросить – Ну хорошо, господа, уже все ясно страны не будет, а как же вы? Они добродушно рассмеялись – Будет не эта, так будет другая. Мы всегда нужны. Я посмотрел на своего друга и сказал – Налей. Вы правы.

Тогда я видел его в последний раз. Через два года он умер. Мой друг. Нырнул в бассейне и не вынырнул, а меня уже не было в стране. И наш третий друг детства - философ прислал мне письмо, которое шло полгода (тогда в Америку так шла почта) В письме было пять слов – мы остались вдвоем – Сережа умер.

Влад

И совсем маленькое такое...

А было и так. Последние мучения под ОВИРОМ. Подписаны последние папирусы. Остался банк. Поменять деньги.

Толпа, как вынутая из аквариума рыба, бьется в стеклянную дверь банка. Жара.
А с той стороны, там где чисто и светло (с) Хэм стоит пацан – милиционер и смеясь показывает на часы. – обед.

Хотите верьте, хотите нет. Я взорвался – посмотрите сказал я – тут стоят взрослые, образованные люди. Над нами смеются, как в зоопарке.

Все равно деньги уже начислены и никуда не денутся. Успокойтесь. Вон садик пошли в тень – посидим. И вы знаете? Пошли. Сели и разговорились.

Милиционер был потрясен. Когда время обеда истекло особо нервный господин было рванулся... и все сказали ему – сядь.

Что вы думаете? через ... минут к нам подошел этот пацан козырнул и сказал – Обед закончился пожалуйста заходите.

Влад

Три месяца я смотрел на телефон, как на врага. Все ждал звонка – НЕ позвонили. Обошлись без меня. Пете дали пять и два. Пять лагерей и два «по рогам».

да-а... времена были... поэтому люди старались уехать из СССР, а КГБ (перефразируя) жило, живет и будет жить, это как бактерии и вирусы - всегда переживут, видоизменятся и будут оставаться для человека опасными

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

Последние мучения под ОВИРОМ.

это Влад еще не все про ОВИР рассказал))) Сколько было у меня походов туда, только и вспоминаются очереди, помещения маленькие, что зимой, что летом - нечем дышать - столько людей, а милиционерам все равно, у них служба)))

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

это Влад еще не все про ОВИР рассказал))) Сколько было у меня походов туда, только и вспоминаются очереди, помещения маленькие, что зимой, что летом - нечем дышать - столько людей, а милиционерам все равно, у них служба)))

Зарисовка такая была у него, тогда разговор был, другие рассказали...много всего.

Как думаете, много ли свободного времени у министра обороны РФ?

Оказывается, оно есть у него: Шойгу занимается поделками.

А еще пишет рассказы. Вот презентовал книгу рассказов "Про вчера".

Вот пара рассказов.

АНТИФРИЗ

Была довольно серьезная ситуация, мы подошли с очень сжатыми сроками к завершению объекта. Объект значимый - Ачинск, установка каталитического риформинга, детали поймут только специалисты, одним словом - работа сложная. Народу не хватало, нужны были хорошие монтажники, которые могли делать все эти газгольдеры, варить толстостенные трубы. Решили срочно выписать несколько бригад с других строек. Одна должна была приехать из Норильска, из Талнаха. Крепкие мужики, опытные, уже строившие и монтировавшие то, что нам нужно было построить и смонтировать. Не скажу, что ждали мы их как спасителей, потому что уже сами были тертые, привыкли доверять не рассказам о подвигах, а конкретике. Пижонов своих хватало.

На каждой большой стройке были сибирские умельцы. Сварщики, которые могли левой ногой сварить шов на потолке, а руками при этом либо курить, либо пить чай. Экскаваторщики, ковшом закрывающие спичечный коробок или разливающие бутылку по стопкам. То есть пижонили по праву. А тем, кого мы ждали, как и принято в приличном строительно-монтажном сообществе, на предыдущем объекте устроили отвальную. И все бы ничего, если бы, как всегда, пили проверенный продукт - пищевой спирт с газировкой Буратино или на худой конец с Крем-содой. Но тогда на Север начал поступать новый продукт - жидкость для заливки в радиаторы. Чтобы каждую смену не мучиться - слил воду, ушел, пришел, разогрел эту воду, снова залил в радиатор, - технику старались вообще не глушить.

А техники было много: бульдозеры, грейдеры, КрАЗы, МАЗы, ЗИЛы. Вот и жидкости было много, а раз она не замерзает - значит, на спирту. Значит, отметить отвальную можно, просто подставив кружку к сливному крану радиатора. Конечно, всех предупреждали, что это яд, опасно, не вздумайте! Но кто же поверит, не попробовав, не проверив на себе! И проверили. Всей бригадой. И хорошо пошла! На втором или третьем часу застолья бригадиру что-то заплохело. Он вышел из бытовки, с мучительным рыком изверг все - и жареную картошку, и сало, и кильку в томате, и вечно зеленые помидоры. Добрел до соседней бытовки, свернулся калачиком и, опустошенный, уснул. Утром из двенадцати монтажников-спецов неостывшим был только он один. Один и приехал, с грустным для тех, кто знал эту историю, прозвищем Антифриз.

======

Конечно, у каждого есть воспоминания, но вот такие они у министра обороны: как работяги пили и травились....

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)

И еще один рассказ, я их копирую со страницы ТАСС. Как думаете, наверное, ТАСС для этого отобрало наиболее интересные рассказы? На мой взгляд - это вообще какой-то примитив, тогда представляю остальные рассказы. А ведь издана целая книга приличным тиражом.

ЛЕНИН

Каждая крупная строительная организация - объединение или трест - как правило, имела свое профессионально-техническое училище. Там готовили сварщиков, каменщиков, штукатуров-маляров, плотников, бетонщиков, арматурщиков и так далее. Было такое ПТУ и у нас. Уже начало горбачевских времен, но еще живы наши слегка странноватые убеждения о неприкосновенности того или другого дела. Субботник, мы на работе, вдруг прибегают: Срочно! Очень срочно! К вам хочет попасть с очень важным, но секретным, закрытым вопросом директор ПТУ. Даже сейчас трудно понять, какой может быть у директора ПТУ закрытый вопрос к начальнику объединения, к управляющему трестом. А тогда тем более. Она вошла и с дрожью в голосе, с хрипотцой сказала:

- Вы знаете, я не представляю, что делать… Они надругались над бюстом Вождя!

- Кто надругался? Как надругались?

- Они надругались над бюстом Вождя! Учащиеся нашего ПТУ…

- Стоп, давайте уточним, что они сделали?

- Это невообразимо, это нельзя передать словами! Я не знаю, что делать. Вы, наверное, меня уволите… Будете разбирать меня на бюро горкома… Скорее всего, меня исключат из партии из-за этих юных мерзавцев!

Когда разобрались, оказалось, что юные мерзавцы откололи маленький кусочек краски на затылке у гипсового Ильича. Попробовали что-то сделать, гипс оказался мягким, они еще больше расковыряли - в голове у вождя оказалась дырка. Училище все-таки строительное, готовит в том числе и бетонщиков, и штукатуров, - они попытались восстановить утраченное, но перепутали гипс с цементом и развели цементный раствор. На затылке у Владимира Ильича образовалось большое серое родимое пятно. Уже позже я размышлял: А может, это было знамение? Что придет такой мессия к нам, который развалит все. Директора ПТУ успокоил, конечно: Все это можно и нужно восстановить. Нужно просто пойти поработать на этом примере. Сказать, что да, повредили, да, бывает. Но у нас с вами есть возможность все исправить. И просто провести урок, принести гипс и нормально все сделать. Когда гипс высохнет - покрасить белой краской. И все будет хорошо. Она приободрилась, пошла, уже почти вышла из кабинета. Но вернулась:

- Скажите мне честно. Вы будете докладывать об этом инциденте в областной комитет партии?

- Знаете, у меня много других занятий и забот. Просто восстановите Ленина.

И она ушла. Все это просто штрих к нашей тогдашней жизни, насыщенной и невероятно быстрой, в которой мы готовы были ради дела на все, на многое закрывали глаза ради дела. Я по этой жизни очень скучаю. Скучаю по Сибири, в которой у меня и была эта настоящая и интересная жизнь. Я обязательно туда вернусь.

======

А теперь понятно, где у министра обороны была настоящая интересная жизнь, совсем не такая, как сейчас. Г-н путин, отпустите министра в Сибирь, это ж для него будет просто исполнение мечты, глядишь, другой министр и Армату с Су-57 до ума доведет)))

Sapienti sat ДИПОЛЬ (Дискуссии. Информация. Политика.)