Вход на сайт
Константин Кинчев. Солнцеворот
34904
28.01.07 23:37
БЕЛЫЙ СОЛНЦЕВОРОТ
Мистический путь АЛИСЫ
РОЖДЕНИЕ
Все лидеры культовых групп русского рока-мистики, и это обстоятельство может удивить лишь того, кто дал╦к не только от рок-культуры, но и от русской культуры вообще. Культовые поэты Серебряного века тоже создавали каждый собственную, особую мистическую картину мира, живя в ней и уводя туда за собой своих поклонников. А рок-н-ролльное <<время колокольчиков>> стало просто следующим, Бронзовым веком русской культуры, явившим не меньшее число уникальных личных мифов. Изменилась лишь техника их предстовления - поэзия органично слилась с ритмической музыкой и элементами театра, породив тот специфический рок-стиль, который стал во второй половине XX века глобальным культурным феноменом. А в России в 80-е годы появилось новое поколение, способное свободно продолжать русскую культурную традицию после десятилетий е╦ подавления и профанации советским официозом. Показательно и то, что в отличие от <<созерцательного>> Серебряного Бронзовый век в Традиционной мифологии именуется <<героической эпохой>>. <<И мы знаем, что так было всегда>> - чем дальше от изначального, Золотого века, тем сильнее воля к нему - у героев и глубже сон - у <<добропорядочных>> обывателей.
В русском роке сложилось два бесспорных героических культа - КИНО и АЛИСА. Их творческое взаимовлияние было несомненно, и потому у них чрезвычайно много - и в образах, и в энергетике, и деже в том, что их фанов легко находят общий язык. Но если <<одинокий романтик>> Цой оперировал космическими символами - ночи, Солнца, войны... - <<напрямую>>, создав тем самым действительно великий миф, над которым уже не властно время, то космос Кинчева оригинально и ярко <<преломился>> сквозь призму славянской мифологии. Он <<умудрился нащупать связи с самыми древними формами фольклора>>, - пишит в своей щепительной, но задушевной книге о Кинчеве <<воспитательница>> питерских рокеров Нина Барановская. И наверное, первой этой связью стало само пришествие <<Доктора>> Кинчева с его мощной мистической харизмой в малоизвестную команду, названную просто по странной кличке е╦ шумного лидера. Эффект этого пришествия можно сравнить разве что с древнейшим мифом о гиперборейцах, которые, собственно, и начали осмысл╦нную человеческую историю. Как и варяги - историю Руси.
Как повествует лихой алисовский Апокриф, она <<рождена в год Крысы матерь-молнией от грома-отца>>, а потом, приняв кинчевское <<крещение огн╦м>>, <<энергию грозы в слово облекать училась >>. Такое <<крещение>> было, конечно, чисто скоморошеским, юродиво - кудесническим - но ведь в <<детской>>, дохристианской Руси тоже не знали ещ╦ ч╦ткого различия между ритуалом и игрой. А то, что АЛИСА действительно ворвалась в русскую культуру 80-х очистительной грозой - точнее не скажешь. Для детей той эпохи, изнемогавших под тяжестью м╦ртвых букв <<старого порядка>>, открылась вдруг иная, <<паралельная>> - живая и сказочная история. С буйными ветрами и высокими зв╦здами, могучими лесами и вольными дружинами, хохотом донебесных костров и пеплом великих побед... Но главное - с непобедимым Солнцем, всегда рассеивающим ночной мрак вмасте с его земноводными и пресмыкающимися <<сторожами>>. Эта огненная вера зарядила <<пульсом великой любви>> целое поколение, самую здоровую и романтичную его часть, которая сумела пережить наяву героический миф АЛИСЫ. А миф - это и есть <<самая подлиная действительность>>, как утверждал знаменитый русский философ А.Ф. Лосьев. Таким живым мифом, по сути, стала сама АЛИСА. И это совершенно проглядели иные академические <<традиционалисты>>, привыкшие относить <<мифологическую эпоху>> к какой-то ветхой старине и <<чесать плеши>> над археологическими черепками. Не менее абсурдно приклеивать АЛИСЕ того периуда и ярлык <<язычества>>, поскольку само это слово является поздней выдумкой - наши предки себя <<язычниками>> не называли, в дохристианской Руси просто не было нужды в разделении <<священного>> и <<мирского>>, а потому даже и в специальном названии своей веры - вся жизнь была пронизана ритмами космических энергий. Именно их АЛИСА по-своему и воспроизвела.
Уникальным, <<фирменным>> знаком АЛИСЫ стал красно-ч╦рный цвет, и стилизованная красная звезда на ч╦рном фоне порою даже смягчала настороженность бдительных тогда <<идеологических работников>>. Хотя, конечно, смыслэтой символики гораздо глубже. Вот что говорил сам Кинчев в интервью журналу <<Рокси>> за 1988 год: <<Корр.: Красное на ч╦рном. Просто цветосочитание? Кинчев: Это, скорее, отражение того, что происходит вокруг нас. В мире настолько мало белого цвета, что мы не вправе взять его за основу. Может быть, когда-нибудь мы к этому прид╦м>>. Известно, что в красно - ч╦рных тонах обычно передаются какие - то <<инфернальные>> сюжеты. Но удивительным парадоксом творчества АЛИСЫ стало то, что именно сквозь эти тона и песни из альбомов, сами названия которых отпугивали пуритан - <<БлокАда>>, <<Шабаш>> - пробивалась только светлая, солнечная энергетика.
Пока глаза отражают свет,
Мы будем черны.
Мы будем чернее, чем ночь,
Но вс╦ же светлее, чем день.
Солнце за нас!
Кинчев пел о мире, любви и свободе, но - <<легко ли быть послушником в приходе ряженых?>> - когда на эти темы вс╦ громче начинали выть вчерашние <<лютые псы>> и верещать попсовые куклы? Во вс╦м этом сквозила какая-то деш╦вая <<перестроечная>> подделка, подлое желание поскорее избавиться от общей ответственности за <<режим нуля>>, где <<рыжие зв╦зды газетной пятой топчут память Креста>>, а сказочный Емеля <<славит свободу сквозь дыбы изгибы>>. Именно то, что все вырядились вдруг в <<белое>>, и делало эту <<оттепель>> крайне подозрительной:
Кто смел снять с нас чувство вины?
Кто примет огонь на себя?
Кто слышит поступ грядущей войны?..
Чую гибель! Больно вольно дышится!
Острое чувство инверсии светлых истин, превращ╦нных из упорного и тернистого пути духовного самообретения (ведь <<Царство Небесное силою бер╦тся>> - Мф. 11,12) в модную и пустую трескотню, и заставило АЛИСУ принять огонь на себя, предпочесть <<демонический>> ч╦рно-красный цвет, хотя он <<выбран, увы, не мной>>. И примечательно, что именно на н╦м, по контрасту, лучше всего отразились настоящие небесные лучи и молнии, и магический кинчевский <<воздух>> обратился яростным <<ветром-ураганом>>:
Эй, слушай мой рассказ:
Верь голосам в себе,
Сон не схоронил, а крест не спас
Тех, кто прожил в стороне.
Вставай! Ветер водит хоровод!
И тем, кто <<отдал свою душу ветру>> - им и было дано <<по небу землю пронести>>. Мрачную, вьюжную ночь над Россией оживила и согрела <<новая кровь>> - и эта красно - ч╦рная анархическая вольница (разумеется, <<бесовская>> с обывательской точки зрения) одержала наконец победу. Именно она, а не <<товарищи>>, суетливо поменявшие <<убеждения>> и таблички на своих <<кабинетах>>. Поэтому Кинчев, хотя и лично участвовал в августовском шоу (и даже получил за него ельценскую медаль, которую вскоре варнул) не питал особой ненависти и к другим <<товарищам>> - из ГКЧП, видя их истинную сущность: <<Сейчас говорят, что они хотели реанимировать эпоху сталинизма. Да куда им до Сталина. При том, что Сталин был последней сволочью, он обладал силой воли. Он ведь прош╦л через банды, которые громили банки, у него за плечами были по-настоящему крутые лагерные отсидки. Это сформировало его железный характер. А эти... козлы... Они не были способны ни на дипломатические меры, ни на то, чтоб быть брон╦й. Это середина, тлен. Так они и сгнили>> (Интервью газете <<Дикая дивизия>>, 1991).
Бумажная <<власть>> этого разношерстного, но одинаково посредственного политического <<тлена>> - лишь иллюзия, настоящая власть - только у тех, кто может принять <<выбор смерти на свой риск и страх>>. Даже если этот выбор разводит по разные стороны баррикад - как в новые <<смутные дни>> 93-го, когда и в палатках у Белого дома, и возле костров у Моссовета пели одни и те же песни АЛИСЫ. <<Битва за жизнь или жизнь ради битв?>> Но выбор везде был один: <<вс╦ в наших руках!>> А не чьи-то <<выборы>>...
В прежние <<смутные дни>> нечто подобное удалось, пожалуй, только одному поэту Серебряного века - Максимилиану Волошину, чьи пронзительные стихи о России и революции считали своими <<гимнами>> и белые, и красные. Ведь настоящее искуство неподвласно политике, политики лишь адаптируют и упрощают его живые мифы и символы до уровня своих плоских <<идеологий>>. А в этот свободный творческий мир, выражаясь словами любимого Кинчевым Германа Гессе, <<плата за вход - разум>>. Эти слова и стали девизом первого <<после - шабашного>> альбома АЛИСЫ <<Для тех, кто свалился с луны>>. Интересно, что Луна, помимо прочих символических значений, связана именно с <<разумом>>, с рациональной стороны бытия, тогда как Солнце - с духовной и творческой, которая многим кажется именно <<неразумной>>. Поэтому романтикам, живущим в солнечном алисовском мифе, действительно не было нужды задерживаться на этой Луне, под <<тенью слепых фонарей>> мещанского уюта - идеала <<реформаторов>>. Армия АЛИСА, те, кому <<Солнце шепнуло: Лети!>>, искала и утверждала собственный Золотой век. Вот кинчевское посвящение в эту мистерию, записанное на обложке диска, вокруг сказочных персонажей и золотых левосторонних свастик: <<Всем, кому полнолуние наполняет сердца тоской о потерянной Родине и гонит из сонных домов в ночь, чистую, трепетную, вечно юную ночь, к вам, цветы не от мира сего, к вам, упавшие с Луны братья и с╦стры, оброщаю я слово сво╦: я проведу вас тропой тайны, где на лесных полянах из трав заповедных готовят напиток любви колдуны, где раз в году цветок папоротника лопается красным сполохом, где ты - это я, я - это ты, там и только там МЫ ВМЕСТЕ!>>
КРЕЩЕНИЕ
Удивительно, но и поныне часто приходится напоминать, что рок - это не какая-то <<субкультура>>, а полноценная часть русской культуры. Просто самая живая и актуальная, не покрывшаяся ещ╦ музейной пылью, которая для иных деятелей (ведущих специального телеканала, к примеру) является чуть ли не главным критерием <<культурности>>. Рок как культурная форма вполне соответствует стилю жизни современного общества, и потому фаны той или иной культовой группы - такой же элемент культуры, как и чуть менее шумные, но не менее отвязные завсегдатаи поэтических салонов Серебряного века. Которые в сво╦ время тоже <<пугали>> вечносерого обывателя...
Поэтому для современной русской культуры куда больший интерес и значение предстовляют расколы среди рок-фанов, чем действительно маргинальные и субкультурные склоки между членами разных <<союзов писателей>>. Если эти <<шестидесятники>> и <<почвеники>> своими громкими выступлениями <<в защиту культуры>> часто лишь маскируют банальную дел╦жку пенсионных фондов, то разменживания в среде юных фанов порождаютсянесравнимо более высокими - творческими, идеалистическими, т.е. подлинно культурными мотивами. Так, среди аквариуманов (и далеко не только <<олдовых>>) есть предпочитающие <<аутентичный>> стиль << Треугольника>> и <<Детей декабря>> всем <<опытам>> Гребеньщикова 90-х годов после <<Русского альбома>> - а есть те, кому ближе по духу и драйву именно новый состав АКВАРИУМА. (Этот раскол рискует ещ╦ более усугубиться после экспериментов Бориса Борисовича с <<кислотными>> DEADУШКАМИ - уже есть свои фаны именно такого <>.) Среди панков - поклонников Егора Летова тоже разверзлась пропасть между теми, кто навсегда запомнил его ранние, радикально - анархические гимны, и теми, для кого ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА больше ассоциируется с Анпиловым и Лукашенко. (Впрочем, может быть такое сочетание и есть самый парадоксальный, <<постмодернисткий>> панк?) Не менее глубокий, но иной раскол происходит ныне и в красно-ч╦рной Армии АЛИСЫ. Истоки его - в крещении Кинчева, которое он принял
ещ╦ в 1992 году. С тех пор православные мотивы в его творчестве пробивались вс╦ чаще, пока, наконец, не увенчались <<Солнцеворотом>>. (А после него, по словам Константина, будет альбом с совсем уж эсхатологическим названием - <<Антихрист>>.) Уже сейчас можно предвидеть, что сами названия песен <<Солнцеворота>> - <<Дорога в небо>>, <<Мы православные!>>, <<Рождество>>... - станут для алисоманов экстремальным испытанием, куда более серь╦зным, чем крутые стилевые перепады от теотрального <<Шестого лесничего>> до разгульного <<Шабаша>> или от хардовой <<Ч╦рной метки>> до лиричного <>´a. Тогда если они спорили и делились - то только по этим, чисто мелодическим предпочтениям. А теперь - и музыка <<Солнцеворота>> узнаваемо - алисовская, и вокал - ни с кем не спутаешь, но тексты и само настроение альбома неминуемо создают среди
фанов совершенно иной - духовный контраст.
Вообще-то христианская тема давно близка АЛИСЕ-начиная ещ╦ с самого знаменитого гимна <<Красное на Ч╦рном>>:
А на Красте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог - вс╦ та же любовь,
А как пролог - вс╦ та же смерть
- пожалуй, во вс╦м русском роке трудно найти более мощный и лаконичный <<символ веры>>. Ещ╦ до принятия крещения Кинчев был интуитивным христианином. Но есть вс╦ же огромная разница между яркими декларациями и внутренним проживанием веры. Второе всегда связано с радикальной духовной трансформацией личности, когда казавшиеся некогда <<отвлеч╦нными>> и <<абстрактными>> религиозные истины становятся вдруг для не╦, напротив -самыми актуальными и конкретными. Именно из этого резкого скачка, <<инсайта>> часто следует известное явление <<неофитства>> - когда человек начинает буквально на каждом шагу горячо убеждать окружающих в величии открывшихся ему истин. Не миновала чаша сия и Кинчева, но в любом случае его православное неофитство всегда было искренним и творческим, отливаясь не в скучные <<проповеди>>, а в новые песни. Он не отр╦кса от своей красно-ч╦рной стихии, но окрестил и преобразил е╦. Такое персональное освоение веры доступно лишь подлинным художникам, и оно одинаково далеко как от оставшихся в прежнем, <<неокрещ╦нном>>, чисто стихийном алисовском мире (именно эта часть фанов наиболее агрессивно восприняла эволюцию Кинчева), так и от церковных <<миссионеров>>, не менее агрессивно взявшихся всех <<спасать>>. Последние (вроде Воскресенского православного братства, открывшего сайт "Православная АЛИСА) даже более удручают своим непониманием ситуации, чем неврубившиеся фаны. Именно потому, что в отличие от юных алисоманов, полагают себя вполне сведущими и компетентными людьми, а не деле лишь профанируют религию, низводя е╦, подобно протестанским пасторам или иудейским фарисеям, до какого-то унылого, пресного морализма и ветхозаветных социальных поучений. Так, староста этого братства Владимир Морозов выгрузил на интернетовскую публику целый трактат "Воспитание благочестивой молод╦жи". Оказывается, дабы сделать молод╦жь благочестивой, у не╦ <<надо в самом зародыше гасить ложный романтизм и вместо него развивать здоровый идеализм Православия, патриотизма и русской национальной самобытности>>. Это настолько издевательская карикатура, что русофобское сатирики и постмодернисты, сочиняющие подобные перлы не всерь╦з, просто отдыхают. После этого идут такие вульгарные советы по созданию молод╦жных объединений, над которыми, щадя автора и не впадая в психоанализ его личности, смеяться уже просто грешно: <<Параллельно с юношеской молод╦жной организацией весьма полезны и русские девичьи молод╦жные группы при институте материнства и различных женских монастырях, организующие приучение девушек к смиренному трудолюбию и кроткому послушанию. В этих группах основной задачей должно ставиться перед девушкой максимально раннее замужество и максимальное чадородие>>. Этот добрый человек обильно заливал подобными наставлениями ещ╦ и гостевую книгу Армии АЛИСЫ, но вскоре круто и поделом обломался, потому что алисоманы в целом - это живые и нормальные люди, а не послушные жертвы чьих-то бредовых антиутопий. <<Знай, паскуда, вольных!>> К сожалению, в наших российских джунглях, <<где разорвана связь между Солнцем и птицей рукой обезьяны>>, этих самозваных <<миссионеров>> ныне развелось немерено, и они уже успели изрядно опошлить своей глупостью и навязчивостью многие высокие идеалы. На деле именно они отталкивают ищущих молодых людей от веры - хотя как раз с позиций настоящего Православия наиболее ясна суть этих персонажей, лишь <<имеющих вид благочестия, силы же его отрекшихся>> (2 Тим., 3,5).
Символом снискания и обретения этой духовной силы является Солнцеворот - левостороняя,<<собирающая>> свастика. Именно это чудесное обретение, связанное с глубиной опыта переживания церковных таинств, делает излишними и ненужными все формальные, неофитские восторги и <<докозательства>>. Сергей Калугин, чь╦ творчество давно <<заряжено>> этой силой Солнцеворота, говорит о сво╦м вероисповедании так: <<Я вполне традиционный православный христианин. Правда, не свихнувшийся, а то сейчас бывает даже модно сходить с ума по этому поводу, крестясь на каждый столб. Для меня Православие является не шорами, а той основой почвой, из которой вырастает дерево, а крона его может обнимать весь мир, со всеми его культурами>>. Ясно,что это совершенно иной, гораздо более действительный тип религиозности, чем у зашоренных <<пропоаедников>>. Это непрырывный путь духовного самопознания - левосторонней <<собирающей>> свастики Солнцеворота - и творческого самовырожения, символ которого служит свастика правосторонняя <<сеющая>>, по-русски называемая Посолонь (вращающаяся по Солнцу).
Калугин приш╦л к Православию через сво╦ увлечение алхимией - средневековой наукой о духовной трасформации личности. Но записав невероятно символический насыщенный и трагический альбом <> (по имени первой алхимической стадии - "Работы в Ч╦рном), он вопреки ожиданиям публики не стал называть сво╦ последующее (по отзывам - гораздо более <<светлое>>) творчество именем второй стадии алхимического опыта - <> (<<Работа в Белом>>), видимо остро осознавая излишнюю претенциозность и предельную ответственность такого названия. Ведь белый, в традиционном символическом значении, это цвет Божественной
чистоты и христианской любви, а потому лично вещать от их имени, означало бы уподобиться фарисейским <<проповедникам>> и прочей попсе. Однако в алхимии есть цвет превышающий даже чистую белизну, это высшая стадия - <> (<<Работа в Красном>>).
Покозательно, что и в Православии красный цвет сопровождает только величайшие события - так, Светлое Христово Воскресение, Пасха называется в праздничном каноне именно <<красной>>. И с этих позиций ч╦рно-красный алисовский цвет обретает особый, местический смысл <<совпадения противоположностей>>. Однажды описывая свой духовный опыт (программа "Чистый звук", 1993), Кинчев заявил, что он движется <<от одного полюса до другого - надо подняться как можно выше к зв╦здам и упасть как можно глубже в грязь... Я как меха эту амплитуду наращиваю - мне вс╦ любопытно>>. Это уникально - точная иллюстрация пути духовного самообретения, практикуемого христианскими мистиками, которые отрицают манихейское деление мира на два несводимых <<полюса>> и помнят, что Сам Христос общался в основном не с надменными <<праведниками>>, а именно с <<отверженными>> и <<грешниками>>.
Вот он, я, смотри, Господи,
И ересь моя вся со мной.
Посреди грязи алмазные россыпи,
Глазами в облака да в трясину ногой.
Это духовное самообретение открывает идущему <<узкие врата>> Благодати - и перед Е╦ ослепительной белизной уже более не нужны никакие алхимические формулы. Но если рискованный, предельно противоречивый красно - ч╦рный путь к этим <<вратам>> - а только такой путь туда и вед╦т - вместо активного его освоения однажды пускается на самотек, место духовной алхимии может занять вполне метериальнаяхимия, и фантомная <<Белая невеста>> понес╦т в совсем другие - <<широкие врата>> Ада. К счастью, Кинчев вс╦ же сумел распознать эту коварную ловушку поддельной <<белезны>>. И удолось ему это только благодоря обрет╦нному христианскому опыту: <<Солнцеворот - это мо╦ сегодняшнее ощущение, взаимообмен, постоянное энергетическое движение по спирали>> (Интервью <<Екатеринбург - онлайн>> ). Конечно, двигаться вверх очень не просто... Но прошедший в <<узкие врата>> узнает, что <<Вольному - воля, спас╦нному - боль>> - это лишь земной закон...
СРАЖЕНИЕ
Израильские концерты АЛИСЫ в 1992 году совпали с праздником Иоанна Крестителя, с летним Солнцеворотом. Именно тогда, во время паломничества ко гробу Господню, прикосновений к горячим иерусалимским камням и ночных прогулках по Гефсиманскому саду с Кинчевым и призошло (точнее, наверное, будет сказать - на него снизошло) то, о ч╦м он позже рассказывал в разных беседах (фрагменты приводятся по упомянутой книге Нины Бароновской):
-...Ты знаешь, такого кайфа у меня никогда в жизни не было. Никогда. С этим ничто нельзя сравнить... В Вифлееме, у храма Рождества Христова, истратил я вс╦ на святую воду и кресты, чтобы подарить их здесь своим друзьям. Вышел на площадь, стою и думаю, что дальше делать. Впереди весь день, и есть так хочется, а денег не осталось ни шекеля. Ну, и тут же двадцать шекелей наш╦л. Пош╦л и поел. Вот тебе, пожалуйста, пример, их полно... А концерты мы играли знаешь где?
- Нет, конечно, не знаю.
- В Геенне Огненной!
-???
- Это такое место в городе, куда в древности стаскивали всякую сволочь, трупы бродяг, воров, убийц. А чтобы зараза от этих трупов не распростронялась, там вс╦ время горели костры. Поэтому она и Огненная. И я им там сказал, что напрасно они ждут Мессию, что Он уже приходил к ним, а они Его распяли как вора и разбойника. Я сказал им: <<Он к вам больше никогда не прид╦т!>> Я им сказал, что их вера сатанинская... В газетах потом написали: доколе же, мол, мы будем приглашать в Израиль антисемитов?
- Так ты теперь антисемит? Это что-то новое. А как же твой друг Рикошет?
- Да я не то, чтобы евреев не люблю... Да и Рикошет...
- Что, хочешь сказать, какой же он еврей?
- Ну типа этого... Да нет, я к евреям всегда относился нормально, но после гастролей в Израиле стал очень плохо относиться к иудейской вере. Считаю эту веру сатанинской и в этом плане путь протоиерея Александра Меня мне кажется апостольским, поскольку он обращался в Православие именно евреев, отводя их от иудейской веры. Иудеи до сих пор считают Христа вором и разбойником, заслуженно пон╦сшему кару, считают, что он ш╦л на Иерусалим с войском и хотел свергнуть законную власть. Поэтому к иудеям я отношусь враждебно.
- А как же насч╦т того места в Писании, где говорится, что в Царстве Божием не будет ни иудея, ни элина, что все люди равны?
- Равны. А вера - сатанинская...
Нина Александрова - православная и большой эрудит, но насч╦т <<места в Писании>> несколько заблуждается. Контекст этих часто отдельно цитируемых слов Апостола Павла таков: <<не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет не эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во вс╦м Христос>> (Кол., 3, 9-11). Ясно, что речь здесь ид╦т не о каком-то <<равенстве>>, но напротив - о куда более значительном размежевании - между <<ветхим человеком>> дохристианской эпохи и <<новым человеком>>, познавшим евангельское Откровение. А поскольку многие иудеи это Откровение отвергли, они тем самым отвергли и собственное место в этом новом, наднациональном и надсоциальном христианском мире. И заняв по отношению к Христианству враждебную позицию, они естественно заслужили к себе однозначное отношение (которое Кинчев лишь воспроизв╦л): <<говорят о себе, что они иудеи; а они не таковы; но - сборище сатанинское>> (Апок., 2, 9).
Такая позиция не имеет ничего общего с расхожим ярлыком <<антисемитизма>> - это не <<не любовь к евреям>> (хотя когда какойто-то народ так требует особой любви к себе - это несколько странно, и В.В. Розанов давно отметил эту специфическую черту еврейской психологии). Это просто нормальное следование Православию, сожалеющему об оставшихся в иудейской тьме, но порой и вынужденному обороняться от их антихристианских наездов. Поэтому АЛИСА видит в своих слушателях именно тех, <<кто знает, что такое Любовь, но и умеет ненавидеть>>. А у кое-кого есть только ненависть - и в ней отморозки, называющие Кинчева <<антисемитом>>, ничем не отличаются от своих кривозеркальных двойников, которые находят что-то <<антирусское>> даже в Высоцком. На деле же, в творческой среде этническоепроисхождение вообще ничего не значит перед силой духа и таланта. В этом смысле Цой со своей <<Звездой по имени Солнце>> был куда более русским и православным, чем некоторые другие <<люди в ч╦рном>>, с другой <<группой крови на рукове>>...
Отношение АЛИСЫ к иудейству чем-то напоминает уникальное произведение ещ╦ ХI века - <<Слово о Законе и Благодати>> митрополита Илариона. Там, сквозь библейский сюжет о двух браках Авраама, проводится ч╦ткое различие между ветхой, иудейской эпохой Закона и наступившей христианской эпохой Благодати, <<как Закон отош╦л, а Благодать и Истина всю землю наполнили>>. Иудеи именуются <<сынами рабыни>>, а христиане - <<сынами свободной>>.
Свободная же Благодать, увидев чад своих христиан притесняемыми от иудеев, сынов рабского Закона, возопила к Богу: <<Удали иудейство и Закон его, расточи по странам - какое же общение между тенью и Истиною, иудейством и христианством!>> И изгнаны были иудеи и рассеяны по странам, и чада благодатные, христиане, стали наследниками Бога и Отца. Ибо отош╦л свет луны, когда солнце воссияло, - так и Закон отош╦л, когда явилась Благодать; и стужа ночная сгинула, когда солнечное тепло землю согрело. И уже не теснится в Законе человечество, но в Благодати свободно ходит. Ведь иудеи при свече Закона делали сво╦ оправдание, христиане же при благодатном солнце сво╦ спасение созидают.
Так, иудеи тенью и Законом оправдывались, но не спасались, христиане же Истиною и Благодатью не оправдываются, а спасаются. Ибо у иудеев - опровдание, у христиан же - спасение. И поскольку оправдание - в этом мире, а спасение - в Будущем Веке, иудеи земному радуются, христиане же - сущему на Небесах.
Ибо кончилось иудейство, и Закон отош╦л. Жертвы не приняты, ковчег и скрижали, и очистилище отнято. По всей же земле роса, по всей же земле вера распространилась, дождь благодатный оросил купель пакирождения, чтобы сынов своих в нетление облачить.
Кинчев периода <<БлокАды>> ещ╦ не был знаком с этим <<Словом>>. Но какая удивительная перекличка образов:
Выбросив сор непроросших семян,
Вычистив купель...
Смыв имена одряхлевших богов,
Конь - ливень, в седле опрель...
Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель,
Сочными травами застелем святую постель!
Такое интуитивное духовное родство - сквозь почти тысячу лет! - безусловный дар Благодати. Не случайно ещ╦ эта песня называется <<Движение Вспять>> - именно таково движение Солнцеворота навстречу Ей.
Эта война, как точно спел Цой, <<между Земл╦й и Небом>>, и она продолжается уже <<две тысячи лет>>. А иудейство - это не столько конфессия, сколько сплошная власть Закона. Сегодня его <<старожей>> стало даже больше, чем в эпоху <<тоталитарного рэпа>>. И даже <<опозиция>> нынешним <<сторожам>> - это не более, чем <<сторожа>> другой смены. И попрежнему
Те, кто боятся огня, воспивают сырые углы.
Они охраняют покой, что ж, им есть что терять!
Они говорят о любви, возведя в добродетель закон,
Но когда всходило солнце, закон позволял им стрелять.
Но Солнце всходило, чтобы спасти наши души.
Солнце всходило, чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен.
Сторожам вс╦ ещ╦ невдом╦к...
... что <<кончилось иудейство>>. Но тайна христианского освобождения именно в том, что оно приходит не откуда-то <<извне>>, из исторической дали, а <<изнутри>> личности и свершается всякий раз вновь - <<Царствие Божие внутрь вас есть>> (Лк., 17, 21). Спасение начинается именно с личного снискания Благодати, со <<внутреннего Солнцеворота>>, а не с каких-то оправданий перед <<рабским Законом>>. Поэтому внешне мы и доныне продолжаем жить в той же самой ветхой Иудее, просто в разных е╦ вариациях - от коммунистической <<партийности>> и либеральной <<политкоректности>> вплоть до нынешних лжепровославных <<миссионеров>>, которые на деле - те же самые иудейские <<законники>>, потому что ненавидят главное завоевание Христианства - свободу. Все они умеют только делить и оправдывают свою земную власть, но <<те, кто ид╦т своим пут╦м>>, <<дорогой в Небо>>, давно знают, что Земля -
Живым - это лишь остановка в пути,
М╦ртвым - дом.
Воля к власти в этом <<доме>> у его м╦ртвых обитателей такова, что до не╦ далеко одинокому безумцу Ницше. Они яростно хватают живых, и это их <<липкие пальцы сквозь телеэкран тычут нам наши места>>. Они уверяют, что мы обязательно должны <<выберать>> кого - нибудь из них, и отказ живых от этого ложного выбора расценивают едва ли не как <<преступление>>. Впрочем, иного от них ожидать нелепо, потому что ничего выше собственного Закона для них не существует, они мыслят и живут только в его <<рамках>>. В их замкнутом иудейском шестиугольнике даже Небо - это просто <<синий дым>>. А земной бал правит тот же самый, лишь слегка перетасованный клан, что и 2000, и 10 лет назад, который по - прежнему <<нас велечает ч╦рной чумой>>. Этот клан громче всех кричит об <<угрозе фашизма>> - в точности, как вор громче всех кричит <<держи вора!>> - потому что у него и так сосредоточена тотальная власть - масскультная, медейная, финансовая, политическая... Но примечательно, что реальных субъектов этой власти как бы и нет - не считать же ими играющию свой вечный фарс шумную массовку <<театра теней>>. Например, персонажа по фамилии Кокосов, подписавшего ещ╦ <<перестроечный>> пасквиль <<Алиса>> с косой ч╦лкой>>. Или его <<героев>> - ментов во главе с полковником Резинкиным, которым в кинчевской песне послышалось что - то про Гитлера. Или - самый свежий опус под названием <<Красное на коричневом>>. Конечно, симпатичным девушкам свойственно нести чушь, но больно уж много там типичного старческого ворчания и ни малейшей попытки врубиться, чтобы поверить во вполне самостоятельное авторство этого текста. Но кому же тогда вс╦ это нужно? <<Немое темноводье водит тени по дну>>...
Тени, как известно, изчезают в полдень - а это и есть время Солнцеворота. Но для тех, кто не чувствует его наступления, они, наоборот, предельно сгущаются, создавая иллюзию всесилия своей ночной власти. И этой <<тенью>> становится вообще всякий, кто ещ╦ не знает, что Некто больше всего хочет докозать, будто его действительно нет...
Неприметные под себя слепили закон.
За нород несут
Сбрую да хомут,
Да уходят через кордон.
В этом <<театре теней>> больше всего боятся <<Духа огня>>:
Я повторяю за ним:
-Дух огня, начни игру!
Нам не начать без тебя,
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей!
Взойди над прахом ветхих знам╦н!
Взойди мечом похорон!
Мы здесь, мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня.
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц,
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц.
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод,
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь - я вижу пожар!
Сжечь свою иудейскую <<тень>> - вот главная мистерия христианского Солнцеворота.
ИСКУШЕНИЕ
В традиционном Исламе есть хорошая символика разделения двух <<священных воин>> - Великой и малой. <<Великим джихадом>> считается битва с демонами в собственной душе, а любая внешняя, политическая проекция этой битвы именуется лишь <<малым джихадом>>. Но когда главную ставку делают именно на малое в ущерб Великому - это явный знак профонации "священной войны". Она вырождается в банальную агрессию, ведущие которую теряют е╦ духовный смысл, а потому неизбежно проигрывают. Эта истина наглядно проявляется не только в известных политических событиях, но забавным образом (<<что с нами будет через неделю>>, а?) иллюстрирует и сегодняшнюю ситуацию в мире, где <<Вс╦ это - рок-н-ролл>>.
Пару лет назад я попытался осмыслить <<Слнцеворот>> другого культового героя русского рока - Егора Летова. Тогда этот альбом казался мне мощнейшим энергетическим прорывом из <<гладкого культурного пространства>>, которые намыл в 90-е мутный вал неразличимой попсы, превращавшей музыку из живого творчества в какой - то искусственный фон или товар типа жвачки. Наверное, в тот момент так вс╦ и было. И в отличие от Летова, бросившегося в отчаянную духовную атаку на это безвременье, о Кинчеве в той статье говорилось, что он предпоч╦л <<царство вечного ожидания>>. Такое впечатление было навеяно одной его тогдашней песней, а точнее - молитвенной жалобой о боли за Мать Светлую Русь, резко контрастировавшей с летовским активизмом уже тем, что никакого <<лекарства>> от этой боли не предлагалось, и кроме того задавался какой - то совсем не кинчевский (с его - то былым презрением к <<тем, кто прожил в стороне>>) вопрос: мол, кто мы такие, <<сосунки - щенки, нам ли мамку спасать?>> Как - то слишком уж ч╦тко проступили в этой песне известные настроения либеральной интеллигенции, сдавшей в сво╦ время страну большевикам с похожим мотивом: мол, нам, конечно, больно за Русь, но где уж нам е╦ спасать...
Но вот это <<вечное ожидание>>, к счастью, кончилось. Новый гимн АЛИСЫ <<Мы - Православные!>> знаменует собой настоящий прорыв к иному, внутреннему осознанию Руси, к тому, что она - это не внешняя нам <<мамка>>, которая спас╦тся как - нибудь сама, но - мы сами и есть Русь, е╦ спасение - это наше спасение. Однако такое самоотождествление с Русью возможно только на основе собственной <<Великой священной войны>> - с буйными и злобными бесами внутри себя:
Видеть козни врага,
Да по вере прощать.
Посягательства чад
Волей одолевать,
Да гнушаться всех тех, кто порочит Отца,
Да по силе терпеть.
Мы - Православные!
Отраж╦нные в одном только этом куплете качества - безграничность веры, упорство воли, ненависть ко лжи и сдержанность силы - настолько глубоко резонируют с <<загадкой русской души>>, что все разнопартийные поиски слов для нашего национального гимна кажутся уже излишними... Такова мощь вдохновения, даруемого Солнцеворотом.
А что же автор прежнего <<Солнцеворота>>? До самого последнего времени Летов создавал себе яркий имидж героя именно <<малой священной войны>> - и в песнях, и в интервью демонстрируя такую озабоченность социально - политическими проблемами, что и не снилась тем, кого привыкли называть <<политиками>>. Он вступил в Национал - большевисткую партию Эдуарда Лимонова, впоследствии горячо агитировал за других деятелей, давая ясно понять, что его более заботит <<практическое>> воплощение собственных духовных идеалов, а не сами эти идеалы как токавые. Конечно, он упоминал и о <<войне с самим собой>>, и о <<движении по сияющей спирали>> (отметим прямо - таки буквальное родство этих внутренних образов Солнцеворота у Летова и Кинчева!), но слишком часто этот духовный мир выступал у него лишь средством на службе у куда более приземл╦нных целей, вроде картинных деклараций о готовности <<воевать за Лукашенко с автоматами в руках>>. <<Солнечный путь Егора Летова>> был именно таков - тотальная политизация своего глубокого и оригинального таланта, вера в то, что изменить человека можно внешним политическими действиями, <<а действовать надо так, как будто ничего нет - ни Бога там, и ничего другого...>> Поэтому летовский Солнцеворот символически являлся скорее не Солнцеворотом, а Посолонью, его свастика не <<собирающая>>, но <<сеющая>>, которая обозначает исхождение и реализацию неких духовных импульсов. И здесь самый важный вопрос - что же именно <<исходит>>, какой идеал утверждается этим <<посевом>>? Летов на это отвечал однозначно:
Солнышко зов╦т нас за собой впер╦д,
На гибельную стужу, на кромешную ночь
- туда, где <<из пепла восстанет>> и <<по╦т моя советская Родина>>. Летов действительно мог бы стать <<Маяковским>> новой эпохи, пламенным <<голосом партии>> 90-х годов - да только, похоже, и сам вскоре увидел резкий и неприятный контраст между своим творческим идеализмом и <<прозаседавшимися>> вождями КПРФ, которым он только мешал и мог подпортить их <<цивилизованный>> ныне имедж. Возможно, именно поэтому сегодня он заевляет: <<Я в политику не пойду, потому что это занятие не очень интересное... Мне гораздо больше нравится заниматься духовной деятельностью>>, называет свои политические виражи <<игрушками>>, и деже сетует на возраст: <<Невозможно быть вечно игроком, в сорок пора бы уже стать тренером>> (<<Версия>>, 5-11.10.99). Последнее особенно примечательно тем, что у Кинчева именно в сорок, с его <<Солнцеворотом>>, напротив, словно бы открылось второе дыхание. А вот <<сеющея>> свастика Егора, видимо, крутанулась вхолостую, мсчерпалась и <<перегорела>>. Но здесь меньше всего хотелось бы в ч╦м - то его упрекать - просто, наверное, он и сам понял, что невозможно долго воинствовать <<вовне>>, без внимания к своей внутренней духовной опоре, без <<собирающей>> свастики Солнцеворота. Летов вс╦ - тики очень русский человек - и совсем неудивительно, что воля к <<духовной деятельности>> наконец победила в н╦м это суетное политическое наваждение. Но именно поэтому здесь нелишне обратить внимание на мастеров этих наваждений, склонных превращать любое творчество в невес╦лые политические <<игрушки>>.
На Летова в начале 90-х весьма не слабое влияние оказала одна известная интеллектуальная школа, представившая его творчество как эталон <<Работы в Ч╦рном>> и пытавшаяся его полностью свести к <<диалектике некрофильской мысли>>. Весь ужас его психоделических <<путешествий на ту сторону>>, безумная экзистенциальная чуткость и метафизический пафос были изображены лишь орудием в борьбе с <<Системой>> - как на сленге нонконформистов называется отчужд╦нная, построенная на условностях социальная реальность. При этом, однако, забывалось самое простое обстоятельство: <<Система>>, сама будучи условностью, делает условностью и любой самоцельный <<бунт>> против не╦. А при углублении в политику этот <<бунт>> приводит лишь к банальной солидаризации с <<опозицией>>, то есть к непосредственному встраиванию в эту самую <<Систему>>. И здесь уже никакая творческая радикальность не играет особой роли, постепенно превращаясь в сугубо политическую. Так творчество полностью подчиняется политике, становится е╦ элементом - в пределе даже несущественным.
Эта самоцельно <<сеющея>> свастика и является символом того, как <<малая священная война>> полностью вытесняет и подменяет <<Великую>>. Именно поэтому в этой интеллектуальной школе вс╦ рассматривается лишь как средство политической борьбы. Что же касается е╦ духовных основ, то они предстовляют собой некую синкретическую смесь из заподного оккультизма и картиной супер - ортодоксии. Неудивительно, что слово <<Солцеворот>> там вовсе не используется - впрочем, как и другие понятия русской мифологии: им предпочитают европейские интеллектуальные контексты и премудрости Каббалы, сопровождая их при этом каким - то неестественно - агрессивным патриотизмом. Ученики этой школы эпатажно называют себя <<сатанокоммунистами>>, <<красно - коричневыми сионистами>>, <<ацефалами>> (т.е. по - русски <<обезбашенными>>) и т.д., любят упрекать друг друга в ressentiment´e и невероятно одержимы властью. Вс╦ это позволяет сделать вывод, что здесь мы емеем дело ни счем иным, как с теми же иудейскими <<тенями>>, лишь новой их разновидностью, которая желает после краха коммунизма и либерализма возглавить в России ещ╦ одну, теперь <<консервативную революцию>>, стать новой <<звиздой свиней>> (какими, впрочем, своих фанов и считают).
Но новый заказной спаситель снова тр╦т за светлый путь,
Но где тот ч╦ртов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких, да только легионы снова лезут в козыри.
Конечно, это не значит, что творческий человек всегда сторонится политики. Он может ею интересоваться и даже увлекаться, но она сама превращается у него лишь в элемент творчества, и только скучным занудам прид╦т в голову напрямую сводить художественные символы к каким - то сиюминутным политическим мотивам. Здесь иная зависимость: сами эти символы могут вдохновлять политиков, или, наоборот, вызывать у них ярость. Большевики, растрелявшие Николая Гумилева по лживому обвинению в <<белогвардейском заговоре>>, наверное, боялись самого его стиля:
Он как гроза, он гордо губит
В палящем зареве мечты,
За то, что он безмерно любит
Безумно-белые цветы.
Кинчеву тоже очень близок символ грозы - она сама у него бывает <<похожа на взгляд палача>>, но чеще - гораздо светлее: то танцующая <<королева>>, то поющая <<вьюга>>, которая зав╦т <<зажечь к весне рассвет>>. У него удивительная поэтическая способность рисовать пугающие кого - то символы в их <<простом>>, природном свете - и именно от этого они обретают свою естественную магическую силу. Как в одной <<лирической>> песне, где герой брал в горсть <<вспышки ломаных стрел>>, гром <<рвал ставни с окон>> - и это <<вс╦ очень просто. Просто гроза>> Гроза неизбежна и скоро начн╦тся! Но только после того, как <<небо открыло глаза>> - свершился Солнцеворот. Когда Солнце достигает зенита, его символом становится Посолонь, <<сеющая>>, правосторонняя свастика. Очень грозный символ, не так ли?
Ассоциировать этот символ с германским нацизмом вскоре станет чем-то похожим на вечную неновисть к французкому триколору - по той лишь причине, что под ним несколько лет в прошлом веке воевал Наполеон. Посолонь, как и Солнцеворот, является исконно русским мифологическим символом, означающим максимальную солнечную активность, а в православном контексте - деяние Святого Духа. Поэтому любое политическое использование этого символа обретает смысл лишь при его адекватном духовном содержании, органически вырастает из него, а не обособляется, и уж тем более - не подчиняется чьим - то <<партийным>> интересам. Как об этом сказал сам Кинчев: <<Мы вместе>> - это называется. Национальное единение, но не под эгидой любой политической власти, а только под знаменем Войска Христова>>.
В этом же интервью Кинчев расшифровал сво╦ понимание христианской политики: <<Вообще, мне очень симпатичен взгляд Митрополита Филарета (Дроздова), современника Пушкина. Он ратовал за <<симфонию властей>> Что такое <<симфония властей>>? Это когда власть светская, точнее государственная, на все жесткие и волевые решения, получает благословение от власти духовной, то бишь от Патриарха. И власти должны жить в этом, как говорится, <<фашизме>> т.е. в жатом кулаке. И не одного лихоумного и непопулярного для народа решения не должно быть принято без благословения духовной власти. Она, в свою очередь, ответственна гораздо больше, чем власть светская>>. Поскольку Кинчев церковно принадлежит Московской Патриархии, для него это заявление совершенно естественно, оно вполне соответствует нормам традиционного православного сознания, которое всегда отда╦т приоритет духовной власти над любыми политическими идеологиями. Если же эти идеологии обособляются от духовного истока, они превращаются в сплошную <<Печать зверя>>, где
Блажит левый, ревет правый:
Виват, Мао! Адольф, браво!..
Как над миром заря - неба ясная дочь,
Успокоит меня - лишь только кончится ночь!
Поэтому кажется странной реакция некоторых алисоманов на последнее заявление Кинчева, где он вырозил готовность принять участие в предвыборных концертах всех без исключения политических сил - вплоть до самых <<противоположных>>. (Кое-кто даже упрекнул его, мол, а как же <<Компромисс не для нас>>?) Эти фаны, к сожелению, не поняли, что никакими <<противоположностями>> для Кинчева разношерстные политики не являются, его духовная битва, в которой действительно нет компромиссов, происходит на гораздо более высоком уровне. Для него самого творчество и энергетическое общение с залом неизмеримо важнее всех идеологий вместе взятых. Он уже отвоевал у этой <<ночи>> сво╦ уникальное культурное пространство - и поэтому не зависит ни от каких <<партийных>> ярлыков. А для кого-та эта <<ночь>> ещ╦ не кончилась - и они продолжают <<мерить>> АЛИСЫ теми или иными политическими плоскостями. Там никогда не бывает свободы - а Кинчев давно знает русскую <<вольницу - волюшку>>, жив╦т и дышит ею. Никто кроме него из наших рокеров не смог бы положить на музыку стихотворение Алексея Толстого <<Суд>> и так войти в образ его героя:
Лишь тогда, как исстари, от Москвы Пристольной
До степного Яика грянет мой ясак-
Поднимусь я, старище, вольный иль невольный
Да пойду по водам я - мат╦рый казак...
Задымятся кровию все леса и реки,
На проклятых торжищах сотворится блуд,
Мне тогда зме╦ныши приподнимут веки -
И узнают Разина, и начн╦тся суд!
Это, если угодно, и есть <<политический манифест>> Кинчева. Какие здесь нужны ещ╦ <<партии>> и <<блоки>>?
Для него (как и для всякого плноценного христианина) любая политика перед Духом ничтожна. Для деятелей же упомянутой интеллектуальной школы ровным сч╦том наоборот: для них Дух должен непременно воплощаться в политике - во всевозможных <<право-левых>> схемах. Эта <<запутка>> (хорошее кинчевское словцо!) происходит от повсюду праслеживаемого ими разделения Традиции на экзотерическую (внутренюю, для посвящ╦нных) и экзотерическую (внешнюю, для всех). С точки зрения теоретиков <<интегрального традиционизма>> (Генон, Эвола и др.) это уникальный факт. Но в отличие, например, от Ислама, в Православии такого жестого и строгого разделения не существует. У нас любое явление может быть истолковано с максимумом эзотерической глубины, и глубина эта зависит лишь от духовной одар╦нности самого верующего. Если же подч╦ркнутый приоритет отда╦тся <<эзотеризму>> как токовому, здесь и возникает искушение спроецировать его <<воне>> (на политику и т.д.) <<напрямую>>, минуя <<экзотерические>> нормы. При этом не только сам <<эзотеризм>> превращается в нечто формальное и схематическое, но и радикально нарушается вся перспектива духовного созерцания. Например, если на зимний Солнцеворот (совпадающий с христианским Рождеством) смотреть <<от земли>>, т.е. сквозь какие-то социально - политические призмы, то с этой позиции он видится как Посолонь, утрачивая тем самым свой метафизический смысл. Не случайно деятели этой школы любят трактовать Рождество ещ╦ и как <<Великий Юл>> и придавать ему прочие нехристианские значения. При всей сложности, это слишком важный вопрос, чтобы не обратить на него внимания. Потому что для православных Рождество - это уникальное, чудесное событие, вовсе не нуждающееся ни в каких <<дополнениях>> из иных культов. И те, кто их производит, тем самым признают нечто свершающееся <<помимо>> Рождества, чем снижают значимость этого величайшего события. Но для православных <<два Рождества>>, или <<Рождество плюс что-то ещ╦>> быть не может, это очевидный знак ереси. Которую, как ни странно, практикуют именно те, кто горазд уже узурпировать вещание от лица <<православного эзотеризма>>.
Эти деятели любят ещ╦ говорить об <<Абсолютной Родине>>. Но нам нужна наша, живая, русская Родина, а не какие-то <<абсолютные>> схемы, которые пусть себе осыпаются ледяными осколками за пределами нашей души. Русская душа сильнее <<мирового духа>> и <<интегрального традиционизма>>. Живая Родина - это органичное сочетание наших древних ритуальных праздников и их православного окрещения, Ивана Купалы (<<где раз в году цветок папоротника лопается красным сполохом...)>> и Иоанна Крестителя, совпадающих в день летнего Солнцеворота. Это действительно родственное сочетания - и недаром Церковь относится к нему гораздо более терпимо, чем к приданию каких-то посторонних значений светлому мигу Рождества. Летний, <<белый>> Солнцеворот - это гораздо более свободное, <<неформальное>> торжество - и для тех, кто понимает значимость символов, эта разница имеет колоссальное значение.
Любопытный парадокс: еретики часто бывают предельно догматичны, а настоящие ортодоксы, напротив, ценят остроумие. В этом смысле весьма показательно отношение Кинчева к геополитике - учению, которое эта интеллектуальная школа возвела едва ли не в религиозную заповедь. И деже более того - она совершенно серь╦зно ставит ту или иную религию в зависимость от е╦ <<геополитической оринтации>>. К таким <<постмодернистски>> же - и Кинчев с Рикошетом совершили отличную деконструкцию этой <<геополитики>> своим одноим╦нным альбомом техно-ремиксов. (Особенно замечательна там версия <<Эксперементатора>> с чтением цитат из безумных советских учебников - в герое этой песне ныне кое-кто слишком явно узна╦тся...) Но остроумие вовсе не исключает серь╦зности - оно как раз порождается именно ею. А у кого-то напускная геополитическая серь╦зность, напротив, выливается в смешные недоразумения. Как во время весеннего югославского кризиса, когда яростный борец с Заподом Егор Летов охотно поехал с гастролями в США, а Кинчев отменил свой тур, заявив: <<На территории врага можно петь только тогда, когда этот враг повержен>>. Что ж, прецедент есть: летом 1945-го известные русские артисты выступили в Германии с невероятным успехом. А колонны Белого дома годятся под граффити ничуть не меньше, чем колонны Рейхстага...
У нас есть и иная геополитика, менее загруженная отвлеч╦нными терминами, но более живая, родная, великая и печальная. Это вся Русь, с е╦ плачем <<с Дона до Ангары>> и <<с Лены и до Невы>>. И здесь АЛИСА, отогревающея сердца своими песнями, заряжающая их энергией свободы и любви, выполняет куда более значимую геополитическую миссию, чем столичные теоретики виртуальных войн. Именно благодаря такому рок-н-рольному подвижничеству, в России сохраняется довольно высокий уровень музыки и <<крутые>> прдюсеры, штампующие одномерную попсу, по-прежнему пригрывают новым, самобытным командам и лидерам... Кстати, один такой новый лидер <<ут╦к>> именно <<с Шамары на Москву>>. <<С новым годом, крошка!>> Не встречай в подворотнях маниаков!
<<Наступят времена почище>>?
ПРЕОБРАЖЕНИЕ
Культурная ситуация в России на рубеже веков - и даже тысячелетий - тревожит какой-то своей неполнотой. На рубеже XIX-XX веков, когда в культуре ещ╦ доминировала словестность, жизнь била ключом: издавалось множество литературных журналов, интенсивно складывались поэтические стили, сочинялись всевозможные <<манифесты>>... Сейчас, когда доминирует музыка, такого многообразия, к сожалению, не наблюдается. Есть даже чувство, что живое творчество отходит куда-то на задний план перед мощной волной чисто электронной музыки, которая подменяет талант и вдохновение программами компоновки сэмплов. К тому же сейчас в русском роке ощутима неодолимая пустота отсутствия рано ушедших творцов, у каждого из которых был уникальный личный миф: Башлач╦ва, Майка, Цоя, Янки, Кур╦хина... Наверняка с ними нынешняя культурная ситуация была бы ярче и многообразнее. Хотя здесь трудно загадывать - на фоне того, чем сейчас заняты оставшиеся наши культовые персонажи. БГ вот выпустил сингл <<Скорбец>>, где оттачивает сво╦ мастерство ст╦ба ради ст╦ба. Летов эксперементирует со своим старшим братом-джазменом и мечтает вместо новых альбомов снимать фильмы с Кирой Муратовой... Вс╦ это по-своему интересно, <<вс╦ на месте, да что-то не так>>...
Фактически сегодня из культовых лидеров русского рока только АЛИСА осталась верна его <<были да сказкам>>. Она вс╦ же сумела воспитать свою <<Армию>>, уникально совмещающую романтику, свободолюбие и патриотизм - что оказалось (и оказывается) не под силу никаким политикам. Интересно, что даже если кто-то из алисоманов и не приемлет православную эволюцию Кинчева - он вс╦ равно продолжает слушать АЛИСУ и ходить на е╦ концерты. Такова харизматическая сила этой команды, и Кинчев - как и всякий культовый лидер - принадлежит не только себе, сколько мифу АЛИСЫ. Оттого его нынешние (иногда действительно чрезмерные) рассуждения о религии порою очень забавно преломляются в сознании юных алисоманов. Вот небольшой фрагмент из их переписки в конференции:
...Больше всего мне понравились отзывы об Алисе священников, они говорят типа надеемся что Алиса будет скоро исполнять православные песни, как какая-то там т╦тка, которая раньше по сцене в мини-юбке носилась, а теперь православные песни по╦т.
Отче наш скоро запоют - вот это будет полный пи...
Отстой!
Круто! Приходишь в церковь - а там Кинчев по╦т... Толпы людей... билеты по 100р... все причащаются кагором...
Так это круто, у меня церковь через дорогу. Я оттуда вылазить не буду, если тамошние попы на вооружение вместо <<Отче наш>> возьмут <<Паскуду>> или <<Умереть молодым>>.
В этих приколах, как и во всякой шутке, шутки лишь доля... На самом деле, здесь утрированно, но по юношески искренне предсказано то, какую миссиюмогла бы взять на себя <<православная АЛИСА>>. Эта миссия вовсе не сводится к трансляции каких-то банальных нравоучений, куда толкают группу занудные <<братки>>. В нынешней, постмодернисткой культурной ситуации АЛИСА вполне может стать символом обновл╦нного и оживл╦нного Православия. Конечно, <<обновл╦нного>> не в каком-то еретическом смысле, догматы и каноны здесь ни при ч╦м, но - такого Православия, которое свободно ориентируется в современной культуре, не агрессивно замыкается в себе, но на против - искренне интересуется духовным миром малод╦жи, не <<грузит>>, а находит общий язык и в силу этого естественным образом становится тем, чем оно изначально и является - религией Любви. Рассуждая о причинах того, почему многие ищущие веры молодые люди уходят в другие религии, Сергей Калугин точно заметил - это происходит потому, что <<кучу современных реалей православная церковь просто игнарирует и знать не желает, а буддизм с этим как раз очень хорошо работает>>. В среде наших формальных ортодоксов до сих пор принято считать весь рок чем-то <<сатаническим>>, рокеры, конечно же, все <<наркоманы>>, да ещ╦ уж больно подозрительные <<пентаграммы>> у них на логотипе и т.д. (Уже заранее можно повеселиться, представив себе их реакцию на название нового проекта Калугина - <<Оргия праведников>>.) Если в Православии будет доминировать такой ущербный уровень религиозного сознания, западному масскульту всегда очень легко будет играть на поле противопоставления русской молод╦жи и <<дремучих консерваторов>>. Чтобы избежать этого, сами православные должны стать духовно молодыми, а не пытаться превращать молод╦ж в стариков. И в этом процессе АЛИСА может сыграть уникальную роль: осуществить обратное влияние молод╦жной культуры на унылую публику, считающию себя чуть ли не эталоном <<верующих людей>>. Это и будет преображением Православия, его Солнцеворотом, который верн╦т нашей традиции е╦ вечную новизну.
Интересно, что сегодня Кинчев словно бы вновь открывает сам себя: <<Сейчас, парадоксально, но факт: мне интересно петь песни, написанные в 80-е годы, они для меня принимают совершенно новое звучание, вторую жизнь>>. Действительно, например, <<БлокАда>> совсем не кажется написанной более десяти лет назад - она абсолютно, удивительно актуальна. Вновь <<в городе старый порядок>>, вновь <<боль и радость почистили зубы и спят>>, а неуснувшие вновь жаждут <<ветра перемен>>. То ли время остановилось, то ли имя <<Кинчев>> и в прям лучше читать наоборот... Не зря новое поколение алисоманов, тоже видевшее <<как гнев площадей кромсал город>>, считает эти песни совершенно революционными, а новые <<черви и жабы>>, чья <<музыка - слякоть>> никогда их не крутят по своим FM-станциями... Экклезиаст прав: всему сво╦ время - и то, что десять лет назад прозвучало лишь как мощная декларация, пророчество, только сегодня доходит до своего огненного воплощения. Наступает <<время менять имена>> по настоящему.
Но путь к этому <<совершенно новому звучанию, второй жизни>> песен АЛИСЫ пролегает только через Солнцеворот. Только пройдя вслед за Кинчевым по пути собственного духовного преображения, можно понять, отчего эта окружающая реальность является ещ╦ большей <<БлокАдой>>, чем даже поздний совдеп. И тем мощнее должен быть е╦ прорыв. Это интересно отражается даже во внешних метаморфозах с самим Кинчевым, в том контрасте, которым, которым он бесподобно умеет удивлять и который хорошо подметил петрозаводский журналист Паули Пиккувирта: <<Вышедший из поезда на вокзале Константин Кинчев старательно закрывал лицо с помощью капюшона. Выглядел он смертельно уставшим от жизни человеком. Правда, на пресс - конференции Кинчев отшутился, ответив, что его усталый вид связан с возрастом. Поэтому, идя на концерт, я ожидал услышать <<стареющих>> обитателей рок-пантеона, без энтузиазма отрабатывающих свой гонорар. К счастью, концерт разрушил все мои предположения... Энергия со сцены била через край, не оставляя никого равнодушным. Группа выложилась на все сто. В вышедшем на сцену Кинчеве, наполненом энергией и задором, уже нельзя было узнать ту уставшую от жизни рок-звезду, что видели пятью часами раньше.>>
Кинчев на сцене, несмотря ни на какой возраст, всегда оста╦тся самим сабой, его энергия ничуть не поседела с легендарных врем╦н <<стадионной рок-революции>>. Наверно, это и есть признак циклического зенита АЛИСЫ, е╦ вершины, е╦ Солнцеворота. И время здесь уже совершенно ничего не значит, потому что в е╦ песнях дышит сама Вечность. По-другому быть и не может, потому, что, как недавно узнал и поведал миру Кинчев, слово <<Алиса>> на языке православных греков значит <<правда>>. Так имя команды обрело мистическое звучание (кто бы мог подумать, вспомнив, откуда оно взялось... ) Это, конечно, невероятно тяжкий крест. Но ведь в русских сказках правда всегда оказывается именно на стороне того, кто кажется земным обитателем просто <<дураком>>...
Где бы он не сложил песню,
Где бы не проросло Слово,
Стелет в небо из зв╦зд тропы
По горячим следам.
Стелет сквозь городов крыши,
Выше крыш, да сквозь дым-сажу,
Стелет даже небес выше
Солнца белая рать.
Вадим Штепа
Октябрь - Ноябрь 1999
Мистический путь АЛИСЫ
РОЖДЕНИЕ
Все лидеры культовых групп русского рока-мистики, и это обстоятельство может удивить лишь того, кто дал╦к не только от рок-культуры, но и от русской культуры вообще. Культовые поэты Серебряного века тоже создавали каждый собственную, особую мистическую картину мира, живя в ней и уводя туда за собой своих поклонников. А рок-н-ролльное <<время колокольчиков>> стало просто следующим, Бронзовым веком русской культуры, явившим не меньшее число уникальных личных мифов. Изменилась лишь техника их предстовления - поэзия органично слилась с ритмической музыкой и элементами театра, породив тот специфический рок-стиль, который стал во второй половине XX века глобальным культурным феноменом. А в России в 80-е годы появилось новое поколение, способное свободно продолжать русскую культурную традицию после десятилетий е╦ подавления и профанации советским официозом. Показательно и то, что в отличие от <<созерцательного>> Серебряного Бронзовый век в Традиционной мифологии именуется <<героической эпохой>>. <<И мы знаем, что так было всегда>> - чем дальше от изначального, Золотого века, тем сильнее воля к нему - у героев и глубже сон - у <<добропорядочных>> обывателей.
В русском роке сложилось два бесспорных героических культа - КИНО и АЛИСА. Их творческое взаимовлияние было несомненно, и потому у них чрезвычайно много - и в образах, и в энергетике, и деже в том, что их фанов легко находят общий язык. Но если <<одинокий романтик>> Цой оперировал космическими символами - ночи, Солнца, войны... - <<напрямую>>, создав тем самым действительно великий миф, над которым уже не властно время, то космос Кинчева оригинально и ярко <<преломился>> сквозь призму славянской мифологии. Он <<умудрился нащупать связи с самыми древними формами фольклора>>, - пишит в своей щепительной, но задушевной книге о Кинчеве <<воспитательница>> питерских рокеров Нина Барановская. И наверное, первой этой связью стало само пришествие <<Доктора>> Кинчева с его мощной мистической харизмой в малоизвестную команду, названную просто по странной кличке е╦ шумного лидера. Эффект этого пришествия можно сравнить разве что с древнейшим мифом о гиперборейцах, которые, собственно, и начали осмысл╦нную человеческую историю. Как и варяги - историю Руси.
Как повествует лихой алисовский Апокриф, она <<рождена в год Крысы матерь-молнией от грома-отца>>, а потом, приняв кинчевское <<крещение огн╦м>>, <<энергию грозы в слово облекать училась >>. Такое <<крещение>> было, конечно, чисто скоморошеским, юродиво - кудесническим - но ведь в <<детской>>, дохристианской Руси тоже не знали ещ╦ ч╦ткого различия между ритуалом и игрой. А то, что АЛИСА действительно ворвалась в русскую культуру 80-х очистительной грозой - точнее не скажешь. Для детей той эпохи, изнемогавших под тяжестью м╦ртвых букв <<старого порядка>>, открылась вдруг иная, <<паралельная>> - живая и сказочная история. С буйными ветрами и высокими зв╦здами, могучими лесами и вольными дружинами, хохотом донебесных костров и пеплом великих побед... Но главное - с непобедимым Солнцем, всегда рассеивающим ночной мрак вмасте с его земноводными и пресмыкающимися <<сторожами>>. Эта огненная вера зарядила <<пульсом великой любви>> целое поколение, самую здоровую и романтичную его часть, которая сумела пережить наяву героический миф АЛИСЫ. А миф - это и есть <<самая подлиная действительность>>, как утверждал знаменитый русский философ А.Ф. Лосьев. Таким живым мифом, по сути, стала сама АЛИСА. И это совершенно проглядели иные академические <<традиционалисты>>, привыкшие относить <<мифологическую эпоху>> к какой-то ветхой старине и <<чесать плеши>> над археологическими черепками. Не менее абсурдно приклеивать АЛИСЕ того периуда и ярлык <<язычества>>, поскольку само это слово является поздней выдумкой - наши предки себя <<язычниками>> не называли, в дохристианской Руси просто не было нужды в разделении <<священного>> и <<мирского>>, а потому даже и в специальном названии своей веры - вся жизнь была пронизана ритмами космических энергий. Именно их АЛИСА по-своему и воспроизвела.
Уникальным, <<фирменным>> знаком АЛИСЫ стал красно-ч╦рный цвет, и стилизованная красная звезда на ч╦рном фоне порою даже смягчала настороженность бдительных тогда <<идеологических работников>>. Хотя, конечно, смыслэтой символики гораздо глубже. Вот что говорил сам Кинчев в интервью журналу <<Рокси>> за 1988 год: <<Корр.: Красное на ч╦рном. Просто цветосочитание? Кинчев: Это, скорее, отражение того, что происходит вокруг нас. В мире настолько мало белого цвета, что мы не вправе взять его за основу. Может быть, когда-нибудь мы к этому прид╦м>>. Известно, что в красно - ч╦рных тонах обычно передаются какие - то <<инфернальные>> сюжеты. Но удивительным парадоксом творчества АЛИСЫ стало то, что именно сквозь эти тона и песни из альбомов, сами названия которых отпугивали пуритан - <<БлокАда>>, <<Шабаш>> - пробивалась только светлая, солнечная энергетика.
Пока глаза отражают свет,
Мы будем черны.
Мы будем чернее, чем ночь,
Но вс╦ же светлее, чем день.
Солнце за нас!
Кинчев пел о мире, любви и свободе, но - <<легко ли быть послушником в приходе ряженых?>> - когда на эти темы вс╦ громче начинали выть вчерашние <<лютые псы>> и верещать попсовые куклы? Во вс╦м этом сквозила какая-то деш╦вая <<перестроечная>> подделка, подлое желание поскорее избавиться от общей ответственности за <<режим нуля>>, где <<рыжие зв╦зды газетной пятой топчут память Креста>>, а сказочный Емеля <<славит свободу сквозь дыбы изгибы>>. Именно то, что все вырядились вдруг в <<белое>>, и делало эту <<оттепель>> крайне подозрительной:
Кто смел снять с нас чувство вины?
Кто примет огонь на себя?
Кто слышит поступ грядущей войны?..
Чую гибель! Больно вольно дышится!
Острое чувство инверсии светлых истин, превращ╦нных из упорного и тернистого пути духовного самообретения (ведь <<Царство Небесное силою бер╦тся>> - Мф. 11,12) в модную и пустую трескотню, и заставило АЛИСУ принять огонь на себя, предпочесть <<демонический>> ч╦рно-красный цвет, хотя он <<выбран, увы, не мной>>. И примечательно, что именно на н╦м, по контрасту, лучше всего отразились настоящие небесные лучи и молнии, и магический кинчевский <<воздух>> обратился яростным <<ветром-ураганом>>:
Эй, слушай мой рассказ:
Верь голосам в себе,
Сон не схоронил, а крест не спас
Тех, кто прожил в стороне.
Вставай! Ветер водит хоровод!
И тем, кто <<отдал свою душу ветру>> - им и было дано <<по небу землю пронести>>. Мрачную, вьюжную ночь над Россией оживила и согрела <<новая кровь>> - и эта красно - ч╦рная анархическая вольница (разумеется, <<бесовская>> с обывательской точки зрения) одержала наконец победу. Именно она, а не <<товарищи>>, суетливо поменявшие <<убеждения>> и таблички на своих <<кабинетах>>. Поэтому Кинчев, хотя и лично участвовал в августовском шоу (и даже получил за него ельценскую медаль, которую вскоре варнул) не питал особой ненависти и к другим <<товарищам>> - из ГКЧП, видя их истинную сущность: <<Сейчас говорят, что они хотели реанимировать эпоху сталинизма. Да куда им до Сталина. При том, что Сталин был последней сволочью, он обладал силой воли. Он ведь прош╦л через банды, которые громили банки, у него за плечами были по-настоящему крутые лагерные отсидки. Это сформировало его железный характер. А эти... козлы... Они не были способны ни на дипломатические меры, ни на то, чтоб быть брон╦й. Это середина, тлен. Так они и сгнили>> (Интервью газете <<Дикая дивизия>>, 1991).
Бумажная <<власть>> этого разношерстного, но одинаково посредственного политического <<тлена>> - лишь иллюзия, настоящая власть - только у тех, кто может принять <<выбор смерти на свой риск и страх>>. Даже если этот выбор разводит по разные стороны баррикад - как в новые <<смутные дни>> 93-го, когда и в палатках у Белого дома, и возле костров у Моссовета пели одни и те же песни АЛИСЫ. <<Битва за жизнь или жизнь ради битв?>> Но выбор везде был один: <<вс╦ в наших руках!>> А не чьи-то <<выборы>>...
В прежние <<смутные дни>> нечто подобное удалось, пожалуй, только одному поэту Серебряного века - Максимилиану Волошину, чьи пронзительные стихи о России и революции считали своими <<гимнами>> и белые, и красные. Ведь настоящее искуство неподвласно политике, политики лишь адаптируют и упрощают его живые мифы и символы до уровня своих плоских <<идеологий>>. А в этот свободный творческий мир, выражаясь словами любимого Кинчевым Германа Гессе, <<плата за вход - разум>>. Эти слова и стали девизом первого <<после - шабашного>> альбома АЛИСЫ <<Для тех, кто свалился с луны>>. Интересно, что Луна, помимо прочих символических значений, связана именно с <<разумом>>, с рациональной стороны бытия, тогда как Солнце - с духовной и творческой, которая многим кажется именно <<неразумной>>. Поэтому романтикам, живущим в солнечном алисовском мифе, действительно не было нужды задерживаться на этой Луне, под <<тенью слепых фонарей>> мещанского уюта - идеала <<реформаторов>>. Армия АЛИСА, те, кому <<Солнце шепнуло: Лети!>>, искала и утверждала собственный Золотой век. Вот кинчевское посвящение в эту мистерию, записанное на обложке диска, вокруг сказочных персонажей и золотых левосторонних свастик: <<Всем, кому полнолуние наполняет сердца тоской о потерянной Родине и гонит из сонных домов в ночь, чистую, трепетную, вечно юную ночь, к вам, цветы не от мира сего, к вам, упавшие с Луны братья и с╦стры, оброщаю я слово сво╦: я проведу вас тропой тайны, где на лесных полянах из трав заповедных готовят напиток любви колдуны, где раз в году цветок папоротника лопается красным сполохом, где ты - это я, я - это ты, там и только там МЫ ВМЕСТЕ!>>
КРЕЩЕНИЕ
Удивительно, но и поныне часто приходится напоминать, что рок - это не какая-то <<субкультура>>, а полноценная часть русской культуры. Просто самая живая и актуальная, не покрывшаяся ещ╦ музейной пылью, которая для иных деятелей (ведущих специального телеканала, к примеру) является чуть ли не главным критерием <<культурности>>. Рок как культурная форма вполне соответствует стилю жизни современного общества, и потому фаны той или иной культовой группы - такой же элемент культуры, как и чуть менее шумные, но не менее отвязные завсегдатаи поэтических салонов Серебряного века. Которые в сво╦ время тоже <<пугали>> вечносерого обывателя...
Поэтому для современной русской культуры куда больший интерес и значение предстовляют расколы среди рок-фанов, чем действительно маргинальные и субкультурные склоки между членами разных <<союзов писателей>>. Если эти <<шестидесятники>> и <<почвеники>> своими громкими выступлениями <<в защиту культуры>> часто лишь маскируют банальную дел╦жку пенсионных фондов, то разменживания в среде юных фанов порождаютсянесравнимо более высокими - творческими, идеалистическими, т.е. подлинно культурными мотивами. Так, среди аквариуманов (и далеко не только <<олдовых>>) есть предпочитающие <<аутентичный>> стиль << Треугольника>> и <<Детей декабря>> всем <<опытам>> Гребеньщикова 90-х годов после <<Русского альбома>> - а есть те, кому ближе по духу и драйву именно новый состав АКВАРИУМА. (Этот раскол рискует ещ╦ более усугубиться после экспериментов Бориса Борисовича с <<кислотными>> DEADУШКАМИ - уже есть свои фаны именно такого <
Вообще-то христианская тема давно близка АЛИСЕ-начиная ещ╦ с самого знаменитого гимна <<Красное на Ч╦рном>>:
А на Красте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог - вс╦ та же любовь,
А как пролог - вс╦ та же смерть
- пожалуй, во вс╦м русском роке трудно найти более мощный и лаконичный <<символ веры>>. Ещ╦ до принятия крещения Кинчев был интуитивным христианином. Но есть вс╦ же огромная разница между яркими декларациями и внутренним проживанием веры. Второе всегда связано с радикальной духовной трансформацией личности, когда казавшиеся некогда <<отвлеч╦нными>> и <<абстрактными>> религиозные истины становятся вдруг для не╦, напротив -самыми актуальными и конкретными. Именно из этого резкого скачка, <<инсайта>> часто следует известное явление <<неофитства>> - когда человек начинает буквально на каждом шагу горячо убеждать окружающих в величии открывшихся ему истин. Не миновала чаша сия и Кинчева, но в любом случае его православное неофитство всегда было искренним и творческим, отливаясь не в скучные <<проповеди>>, а в новые песни. Он не отр╦кса от своей красно-ч╦рной стихии, но окрестил и преобразил е╦. Такое персональное освоение веры доступно лишь подлинным художникам, и оно одинаково далеко как от оставшихся в прежнем, <<неокрещ╦нном>>, чисто стихийном алисовском мире (именно эта часть фанов наиболее агрессивно восприняла эволюцию Кинчева), так и от церковных <<миссионеров>>, не менее агрессивно взявшихся всех <<спасать>>. Последние (вроде Воскресенского православного братства, открывшего сайт "Православная АЛИСА) даже более удручают своим непониманием ситуации, чем неврубившиеся фаны. Именно потому, что в отличие от юных алисоманов, полагают себя вполне сведущими и компетентными людьми, а не деле лишь профанируют религию, низводя е╦, подобно протестанским пасторам или иудейским фарисеям, до какого-то унылого, пресного морализма и ветхозаветных социальных поучений. Так, староста этого братства Владимир Морозов выгрузил на интернетовскую публику целый трактат "Воспитание благочестивой молод╦жи". Оказывается, дабы сделать молод╦жь благочестивой, у не╦ <<надо в самом зародыше гасить ложный романтизм и вместо него развивать здоровый идеализм Православия, патриотизма и русской национальной самобытности>>. Это настолько издевательская карикатура, что русофобское сатирики и постмодернисты, сочиняющие подобные перлы не всерь╦з, просто отдыхают. После этого идут такие вульгарные советы по созданию молод╦жных объединений, над которыми, щадя автора и не впадая в психоанализ его личности, смеяться уже просто грешно: <<Параллельно с юношеской молод╦жной организацией весьма полезны и русские девичьи молод╦жные группы при институте материнства и различных женских монастырях, организующие приучение девушек к смиренному трудолюбию и кроткому послушанию. В этих группах основной задачей должно ставиться перед девушкой максимально раннее замужество и максимальное чадородие>>. Этот добрый человек обильно заливал подобными наставлениями ещ╦ и гостевую книгу Армии АЛИСЫ, но вскоре круто и поделом обломался, потому что алисоманы в целом - это живые и нормальные люди, а не послушные жертвы чьих-то бредовых антиутопий. <<Знай, паскуда, вольных!>> К сожалению, в наших российских джунглях, <<где разорвана связь между Солнцем и птицей рукой обезьяны>>, этих самозваных <<миссионеров>> ныне развелось немерено, и они уже успели изрядно опошлить своей глупостью и навязчивостью многие высокие идеалы. На деле именно они отталкивают ищущих молодых людей от веры - хотя как раз с позиций настоящего Православия наиболее ясна суть этих персонажей, лишь <<имеющих вид благочестия, силы же его отрекшихся>> (2 Тим., 3,5).
Символом снискания и обретения этой духовной силы является Солнцеворот - левостороняя,<<собирающая>> свастика. Именно это чудесное обретение, связанное с глубиной опыта переживания церковных таинств, делает излишними и ненужными все формальные, неофитские восторги и <<докозательства>>. Сергей Калугин, чь╦ творчество давно <<заряжено>> этой силой Солнцеворота, говорит о сво╦м вероисповедании так: <<Я вполне традиционный православный христианин. Правда, не свихнувшийся, а то сейчас бывает даже модно сходить с ума по этому поводу, крестясь на каждый столб. Для меня Православие является не шорами, а той основой почвой, из которой вырастает дерево, а крона его может обнимать весь мир, со всеми его культурами>>. Ясно,что это совершенно иной, гораздо более действительный тип религиозности, чем у зашоренных <<пропоаедников>>. Это непрырывный путь духовного самопознания - левосторонней <<собирающей>> свастики Солнцеворота - и творческого самовырожения, символ которого служит свастика правосторонняя <<сеющая>>, по-русски называемая Посолонь (вращающаяся по Солнцу).
Калугин приш╦л к Православию через сво╦ увлечение алхимией - средневековой наукой о духовной трасформации личности. Но записав невероятно символический насыщенный и трагический альбом <
Покозательно, что и в Православии красный цвет сопровождает только величайшие события - так, Светлое Христово Воскресение, Пасха называется в праздничном каноне именно <<красной>>. И с этих позиций ч╦рно-красный алисовский цвет обретает особый, местический смысл <<совпадения противоположностей>>. Однажды описывая свой духовный опыт (программа "Чистый звук", 1993), Кинчев заявил, что он движется <<от одного полюса до другого - надо подняться как можно выше к зв╦здам и упасть как можно глубже в грязь... Я как меха эту амплитуду наращиваю - мне вс╦ любопытно>>. Это уникально - точная иллюстрация пути духовного самообретения, практикуемого христианскими мистиками, которые отрицают манихейское деление мира на два несводимых <<полюса>> и помнят, что Сам Христос общался в основном не с надменными <<праведниками>>, а именно с <<отверженными>> и <<грешниками>>.
Вот он, я, смотри, Господи,
И ересь моя вся со мной.
Посреди грязи алмазные россыпи,
Глазами в облака да в трясину ногой.
Это духовное самообретение открывает идущему <<узкие врата>> Благодати - и перед Е╦ ослепительной белизной уже более не нужны никакие алхимические формулы. Но если рискованный, предельно противоречивый красно - ч╦рный путь к этим <<вратам>> - а только такой путь туда и вед╦т - вместо активного его освоения однажды пускается на самотек, место духовной алхимии может занять вполне метериальнаяхимия, и фантомная <<Белая невеста>> понес╦т в совсем другие - <<широкие врата>> Ада. К счастью, Кинчев вс╦ же сумел распознать эту коварную ловушку поддельной <<белезны>>. И удолось ему это только благодоря обрет╦нному христианскому опыту: <<Солнцеворот - это мо╦ сегодняшнее ощущение, взаимообмен, постоянное энергетическое движение по спирали>> (Интервью <<Екатеринбург - онлайн>> ). Конечно, двигаться вверх очень не просто... Но прошедший в <<узкие врата>> узнает, что <<Вольному - воля, спас╦нному - боль>> - это лишь земной закон...
СРАЖЕНИЕ
Израильские концерты АЛИСЫ в 1992 году совпали с праздником Иоанна Крестителя, с летним Солнцеворотом. Именно тогда, во время паломничества ко гробу Господню, прикосновений к горячим иерусалимским камням и ночных прогулках по Гефсиманскому саду с Кинчевым и призошло (точнее, наверное, будет сказать - на него снизошло) то, о ч╦м он позже рассказывал в разных беседах (фрагменты приводятся по упомянутой книге Нины Бароновской):
-...Ты знаешь, такого кайфа у меня никогда в жизни не было. Никогда. С этим ничто нельзя сравнить... В Вифлееме, у храма Рождества Христова, истратил я вс╦ на святую воду и кресты, чтобы подарить их здесь своим друзьям. Вышел на площадь, стою и думаю, что дальше делать. Впереди весь день, и есть так хочется, а денег не осталось ни шекеля. Ну, и тут же двадцать шекелей наш╦л. Пош╦л и поел. Вот тебе, пожалуйста, пример, их полно... А концерты мы играли знаешь где?
- Нет, конечно, не знаю.
- В Геенне Огненной!
-???
- Это такое место в городе, куда в древности стаскивали всякую сволочь, трупы бродяг, воров, убийц. А чтобы зараза от этих трупов не распростронялась, там вс╦ время горели костры. Поэтому она и Огненная. И я им там сказал, что напрасно они ждут Мессию, что Он уже приходил к ним, а они Его распяли как вора и разбойника. Я сказал им: <<Он к вам больше никогда не прид╦т!>> Я им сказал, что их вера сатанинская... В газетах потом написали: доколе же, мол, мы будем приглашать в Израиль антисемитов?
- Так ты теперь антисемит? Это что-то новое. А как же твой друг Рикошет?
- Да я не то, чтобы евреев не люблю... Да и Рикошет...
- Что, хочешь сказать, какой же он еврей?
- Ну типа этого... Да нет, я к евреям всегда относился нормально, но после гастролей в Израиле стал очень плохо относиться к иудейской вере. Считаю эту веру сатанинской и в этом плане путь протоиерея Александра Меня мне кажется апостольским, поскольку он обращался в Православие именно евреев, отводя их от иудейской веры. Иудеи до сих пор считают Христа вором и разбойником, заслуженно пон╦сшему кару, считают, что он ш╦л на Иерусалим с войском и хотел свергнуть законную власть. Поэтому к иудеям я отношусь враждебно.
- А как же насч╦т того места в Писании, где говорится, что в Царстве Божием не будет ни иудея, ни элина, что все люди равны?
- Равны. А вера - сатанинская...
Нина Александрова - православная и большой эрудит, но насч╦т <<места в Писании>> несколько заблуждается. Контекст этих часто отдельно цитируемых слов Апостола Павла таков: <<не говорите лжи друг другу, совлекшись ветхого человека с делами его и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его, где нет не эллина, ни иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, скифа, раба, свободного, но все и во вс╦м Христос>> (Кол., 3, 9-11). Ясно, что речь здесь ид╦т не о каком-то <<равенстве>>, но напротив - о куда более значительном размежевании - между <<ветхим человеком>> дохристианской эпохи и <<новым человеком>>, познавшим евангельское Откровение. А поскольку многие иудеи это Откровение отвергли, они тем самым отвергли и собственное место в этом новом, наднациональном и надсоциальном христианском мире. И заняв по отношению к Христианству враждебную позицию, они естественно заслужили к себе однозначное отношение (которое Кинчев лишь воспроизв╦л): <<говорят о себе, что они иудеи; а они не таковы; но - сборище сатанинское>> (Апок., 2, 9).
Такая позиция не имеет ничего общего с расхожим ярлыком <<антисемитизма>> - это не <<не любовь к евреям>> (хотя когда какойто-то народ так требует особой любви к себе - это несколько странно, и В.В. Розанов давно отметил эту специфическую черту еврейской психологии). Это просто нормальное следование Православию, сожалеющему об оставшихся в иудейской тьме, но порой и вынужденному обороняться от их антихристианских наездов. Поэтому АЛИСА видит в своих слушателях именно тех, <<кто знает, что такое Любовь, но и умеет ненавидеть>>. А у кое-кого есть только ненависть - и в ней отморозки, называющие Кинчева <<антисемитом>>, ничем не отличаются от своих кривозеркальных двойников, которые находят что-то <<антирусское>> даже в Высоцком. На деле же, в творческой среде этническоепроисхождение вообще ничего не значит перед силой духа и таланта. В этом смысле Цой со своей <<Звездой по имени Солнце>> был куда более русским и православным, чем некоторые другие <<люди в ч╦рном>>, с другой <<группой крови на рукове>>...
Отношение АЛИСЫ к иудейству чем-то напоминает уникальное произведение ещ╦ ХI века - <<Слово о Законе и Благодати>> митрополита Илариона. Там, сквозь библейский сюжет о двух браках Авраама, проводится ч╦ткое различие между ветхой, иудейской эпохой Закона и наступившей христианской эпохой Благодати, <<как Закон отош╦л, а Благодать и Истина всю землю наполнили>>. Иудеи именуются <<сынами рабыни>>, а христиане - <<сынами свободной>>.
Свободная же Благодать, увидев чад своих христиан притесняемыми от иудеев, сынов рабского Закона, возопила к Богу: <<Удали иудейство и Закон его, расточи по странам - какое же общение между тенью и Истиною, иудейством и христианством!>> И изгнаны были иудеи и рассеяны по странам, и чада благодатные, христиане, стали наследниками Бога и Отца. Ибо отош╦л свет луны, когда солнце воссияло, - так и Закон отош╦л, когда явилась Благодать; и стужа ночная сгинула, когда солнечное тепло землю согрело. И уже не теснится в Законе человечество, но в Благодати свободно ходит. Ведь иудеи при свече Закона делали сво╦ оправдание, христиане же при благодатном солнце сво╦ спасение созидают.
Так, иудеи тенью и Законом оправдывались, но не спасались, христиане же Истиною и Благодатью не оправдываются, а спасаются. Ибо у иудеев - опровдание, у христиан же - спасение. И поскольку оправдание - в этом мире, а спасение - в Будущем Веке, иудеи земному радуются, христиане же - сущему на Небесах.
Ибо кончилось иудейство, и Закон отош╦л. Жертвы не приняты, ковчег и скрижали, и очистилище отнято. По всей же земле роса, по всей же земле вера распространилась, дождь благодатный оросил купель пакирождения, чтобы сынов своих в нетление облачить.
Кинчев периода <<БлокАды>> ещ╦ не был знаком с этим <<Словом>>. Но какая удивительная перекличка образов:
Выбросив сор непроросших семян,
Вычистив купель...
Смыв имена одряхлевших богов,
Конь - ливень, в седле опрель...
Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель,
Сочными травами застелем святую постель!
Такое интуитивное духовное родство - сквозь почти тысячу лет! - безусловный дар Благодати. Не случайно ещ╦ эта песня называется <<Движение Вспять>> - именно таково движение Солнцеворота навстречу Ей.
Эта война, как точно спел Цой, <<между Земл╦й и Небом>>, и она продолжается уже <<две тысячи лет>>. А иудейство - это не столько конфессия, сколько сплошная власть Закона. Сегодня его <<старожей>> стало даже больше, чем в эпоху <<тоталитарного рэпа>>. И даже <<опозиция>> нынешним <<сторожам>> - это не более, чем <<сторожа>> другой смены. И попрежнему
Те, кто боятся огня, воспивают сырые углы.
Они охраняют покой, что ж, им есть что терять!
Они говорят о любви, возведя в добродетель закон,
Но когда всходило солнце, закон позволял им стрелять.
Но Солнце всходило, чтобы спасти наши души.
Солнце всходило, чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать, но сон их явно нарушен.
Сторожам вс╦ ещ╦ невдом╦к...
... что <<кончилось иудейство>>. Но тайна христианского освобождения именно в том, что оно приходит не откуда-то <<извне>>, из исторической дали, а <<изнутри>> личности и свершается всякий раз вновь - <<Царствие Божие внутрь вас есть>> (Лк., 17, 21). Спасение начинается именно с личного снискания Благодати, со <<внутреннего Солнцеворота>>, а не с каких-то оправданий перед <<рабским Законом>>. Поэтому внешне мы и доныне продолжаем жить в той же самой ветхой Иудее, просто в разных е╦ вариациях - от коммунистической <<партийности>> и либеральной <<политкоректности>> вплоть до нынешних лжепровославных <<миссионеров>>, которые на деле - те же самые иудейские <<законники>>, потому что ненавидят главное завоевание Христианства - свободу. Все они умеют только делить и оправдывают свою земную власть, но <<те, кто ид╦т своим пут╦м>>, <<дорогой в Небо>>, давно знают, что Земля -
Живым - это лишь остановка в пути,
М╦ртвым - дом.
Воля к власти в этом <<доме>> у его м╦ртвых обитателей такова, что до не╦ далеко одинокому безумцу Ницше. Они яростно хватают живых, и это их <<липкие пальцы сквозь телеэкран тычут нам наши места>>. Они уверяют, что мы обязательно должны <<выберать>> кого - нибудь из них, и отказ живых от этого ложного выбора расценивают едва ли не как <<преступление>>. Впрочем, иного от них ожидать нелепо, потому что ничего выше собственного Закона для них не существует, они мыслят и живут только в его <<рамках>>. В их замкнутом иудейском шестиугольнике даже Небо - это просто <<синий дым>>. А земной бал правит тот же самый, лишь слегка перетасованный клан, что и 2000, и 10 лет назад, который по - прежнему <<нас велечает ч╦рной чумой>>. Этот клан громче всех кричит об <<угрозе фашизма>> - в точности, как вор громче всех кричит <<держи вора!>> - потому что у него и так сосредоточена тотальная власть - масскультная, медейная, финансовая, политическая... Но примечательно, что реальных субъектов этой власти как бы и нет - не считать же ими играющию свой вечный фарс шумную массовку <<театра теней>>. Например, персонажа по фамилии Кокосов, подписавшего ещ╦ <<перестроечный>> пасквиль <<Алиса>> с косой ч╦лкой>>. Или его <<героев>> - ментов во главе с полковником Резинкиным, которым в кинчевской песне послышалось что - то про Гитлера. Или - самый свежий опус под названием <<Красное на коричневом>>. Конечно, симпатичным девушкам свойственно нести чушь, но больно уж много там типичного старческого ворчания и ни малейшей попытки врубиться, чтобы поверить во вполне самостоятельное авторство этого текста. Но кому же тогда вс╦ это нужно? <<Немое темноводье водит тени по дну>>...
Тени, как известно, изчезают в полдень - а это и есть время Солнцеворота. Но для тех, кто не чувствует его наступления, они, наоборот, предельно сгущаются, создавая иллюзию всесилия своей ночной власти. И этой <<тенью>> становится вообще всякий, кто ещ╦ не знает, что Некто больше всего хочет докозать, будто его действительно нет...
Неприметные под себя слепили закон.
За нород несут
Сбрую да хомут,
Да уходят через кордон.
В этом <<театре теней>> больше всего боятся <<Духа огня>>:
Я повторяю за ним:
-Дух огня, начни игру!
Нам не начать без тебя,
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей!
Взойди над прахом ветхих знам╦н!
Взойди мечом похорон!
Мы здесь, мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня.
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц,
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц.
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод,
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь - я вижу пожар!
Сжечь свою иудейскую <<тень>> - вот главная мистерия христианского Солнцеворота.
ИСКУШЕНИЕ
В традиционном Исламе есть хорошая символика разделения двух <<священных воин>> - Великой и малой. <<Великим джихадом>> считается битва с демонами в собственной душе, а любая внешняя, политическая проекция этой битвы именуется лишь <<малым джихадом>>. Но когда главную ставку делают именно на малое в ущерб Великому - это явный знак профонации "священной войны". Она вырождается в банальную агрессию, ведущие которую теряют е╦ духовный смысл, а потому неизбежно проигрывают. Эта истина наглядно проявляется не только в известных политических событиях, но забавным образом (<<что с нами будет через неделю>>, а?) иллюстрирует и сегодняшнюю ситуацию в мире, где <<Вс╦ это - рок-н-ролл>>.
Пару лет назад я попытался осмыслить <<Слнцеворот>> другого культового героя русского рока - Егора Летова. Тогда этот альбом казался мне мощнейшим энергетическим прорывом из <<гладкого культурного пространства>>, которые намыл в 90-е мутный вал неразличимой попсы, превращавшей музыку из живого творчества в какой - то искусственный фон или товар типа жвачки. Наверное, в тот момент так вс╦ и было. И в отличие от Летова, бросившегося в отчаянную духовную атаку на это безвременье, о Кинчеве в той статье говорилось, что он предпоч╦л <<царство вечного ожидания>>. Такое впечатление было навеяно одной его тогдашней песней, а точнее - молитвенной жалобой о боли за Мать Светлую Русь, резко контрастировавшей с летовским активизмом уже тем, что никакого <<лекарства>> от этой боли не предлагалось, и кроме того задавался какой - то совсем не кинчевский (с его - то былым презрением к <<тем, кто прожил в стороне>>) вопрос: мол, кто мы такие, <<сосунки - щенки, нам ли мамку спасать?>> Как - то слишком уж ч╦тко проступили в этой песне известные настроения либеральной интеллигенции, сдавшей в сво╦ время страну большевикам с похожим мотивом: мол, нам, конечно, больно за Русь, но где уж нам е╦ спасать...
Но вот это <<вечное ожидание>>, к счастью, кончилось. Новый гимн АЛИСЫ <<Мы - Православные!>> знаменует собой настоящий прорыв к иному, внутреннему осознанию Руси, к тому, что она - это не внешняя нам <<мамка>>, которая спас╦тся как - нибудь сама, но - мы сами и есть Русь, е╦ спасение - это наше спасение. Однако такое самоотождествление с Русью возможно только на основе собственной <<Великой священной войны>> - с буйными и злобными бесами внутри себя:
Видеть козни врага,
Да по вере прощать.
Посягательства чад
Волей одолевать,
Да гнушаться всех тех, кто порочит Отца,
Да по силе терпеть.
Мы - Православные!
Отраж╦нные в одном только этом куплете качества - безграничность веры, упорство воли, ненависть ко лжи и сдержанность силы - настолько глубоко резонируют с <<загадкой русской души>>, что все разнопартийные поиски слов для нашего национального гимна кажутся уже излишними... Такова мощь вдохновения, даруемого Солнцеворотом.
А что же автор прежнего <<Солнцеворота>>? До самого последнего времени Летов создавал себе яркий имидж героя именно <<малой священной войны>> - и в песнях, и в интервью демонстрируя такую озабоченность социально - политическими проблемами, что и не снилась тем, кого привыкли называть <<политиками>>. Он вступил в Национал - большевисткую партию Эдуарда Лимонова, впоследствии горячо агитировал за других деятелей, давая ясно понять, что его более заботит <<практическое>> воплощение собственных духовных идеалов, а не сами эти идеалы как токавые. Конечно, он упоминал и о <<войне с самим собой>>, и о <<движении по сияющей спирали>> (отметим прямо - таки буквальное родство этих внутренних образов Солнцеворота у Летова и Кинчева!), но слишком часто этот духовный мир выступал у него лишь средством на службе у куда более приземл╦нных целей, вроде картинных деклараций о готовности <<воевать за Лукашенко с автоматами в руках>>. <<Солнечный путь Егора Летова>> был именно таков - тотальная политизация своего глубокого и оригинального таланта, вера в то, что изменить человека можно внешним политическими действиями, <<а действовать надо так, как будто ничего нет - ни Бога там, и ничего другого...>> Поэтому летовский Солнцеворот символически являлся скорее не Солнцеворотом, а Посолонью, его свастика не <<собирающая>>, но <<сеющая>>, которая обозначает исхождение и реализацию неких духовных импульсов. И здесь самый важный вопрос - что же именно <<исходит>>, какой идеал утверждается этим <<посевом>>? Летов на это отвечал однозначно:
Солнышко зов╦т нас за собой впер╦д,
На гибельную стужу, на кромешную ночь
- туда, где <<из пепла восстанет>> и <<по╦т моя советская Родина>>. Летов действительно мог бы стать <<Маяковским>> новой эпохи, пламенным <<голосом партии>> 90-х годов - да только, похоже, и сам вскоре увидел резкий и неприятный контраст между своим творческим идеализмом и <<прозаседавшимися>> вождями КПРФ, которым он только мешал и мог подпортить их <<цивилизованный>> ныне имедж. Возможно, именно поэтому сегодня он заевляет: <<Я в политику не пойду, потому что это занятие не очень интересное... Мне гораздо больше нравится заниматься духовной деятельностью>>, называет свои политические виражи <<игрушками>>, и деже сетует на возраст: <<Невозможно быть вечно игроком, в сорок пора бы уже стать тренером>> (<<Версия>>, 5-11.10.99). Последнее особенно примечательно тем, что у Кинчева именно в сорок, с его <<Солнцеворотом>>, напротив, словно бы открылось второе дыхание. А вот <<сеющея>> свастика Егора, видимо, крутанулась вхолостую, мсчерпалась и <<перегорела>>. Но здесь меньше всего хотелось бы в ч╦м - то его упрекать - просто, наверное, он и сам понял, что невозможно долго воинствовать <<вовне>>, без внимания к своей внутренней духовной опоре, без <<собирающей>> свастики Солнцеворота. Летов вс╦ - тики очень русский человек - и совсем неудивительно, что воля к <<духовной деятельности>> наконец победила в н╦м это суетное политическое наваждение. Но именно поэтому здесь нелишне обратить внимание на мастеров этих наваждений, склонных превращать любое творчество в невес╦лые политические <<игрушки>>.
На Летова в начале 90-х весьма не слабое влияние оказала одна известная интеллектуальная школа, представившая его творчество как эталон <<Работы в Ч╦рном>> и пытавшаяся его полностью свести к <<диалектике некрофильской мысли>>. Весь ужас его психоделических <<путешествий на ту сторону>>, безумная экзистенциальная чуткость и метафизический пафос были изображены лишь орудием в борьбе с <<Системой>> - как на сленге нонконформистов называется отчужд╦нная, построенная на условностях социальная реальность. При этом, однако, забывалось самое простое обстоятельство: <<Система>>, сама будучи условностью, делает условностью и любой самоцельный <<бунт>> против не╦. А при углублении в политику этот <<бунт>> приводит лишь к банальной солидаризации с <<опозицией>>, то есть к непосредственному встраиванию в эту самую <<Систему>>. И здесь уже никакая творческая радикальность не играет особой роли, постепенно превращаясь в сугубо политическую. Так творчество полностью подчиняется политике, становится е╦ элементом - в пределе даже несущественным.
Эта самоцельно <<сеющея>> свастика и является символом того, как <<малая священная война>> полностью вытесняет и подменяет <<Великую>>. Именно поэтому в этой интеллектуальной школе вс╦ рассматривается лишь как средство политической борьбы. Что же касается е╦ духовных основ, то они предстовляют собой некую синкретическую смесь из заподного оккультизма и картиной супер - ортодоксии. Неудивительно, что слово <<Солцеворот>> там вовсе не используется - впрочем, как и другие понятия русской мифологии: им предпочитают европейские интеллектуальные контексты и премудрости Каббалы, сопровождая их при этом каким - то неестественно - агрессивным патриотизмом. Ученики этой школы эпатажно называют себя <<сатанокоммунистами>>, <<красно - коричневыми сионистами>>, <<ацефалами>> (т.е. по - русски <<обезбашенными>>) и т.д., любят упрекать друг друга в ressentiment´e и невероятно одержимы властью. Вс╦ это позволяет сделать вывод, что здесь мы емеем дело ни счем иным, как с теми же иудейскими <<тенями>>, лишь новой их разновидностью, которая желает после краха коммунизма и либерализма возглавить в России ещ╦ одну, теперь <<консервативную революцию>>, стать новой <<звиздой свиней>> (какими, впрочем, своих фанов и считают).
Но новый заказной спаситель снова тр╦т за светлый путь,
Но где тот ч╦ртов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких, да только легионы снова лезут в козыри.
Конечно, это не значит, что творческий человек всегда сторонится политики. Он может ею интересоваться и даже увлекаться, но она сама превращается у него лишь в элемент творчества, и только скучным занудам прид╦т в голову напрямую сводить художественные символы к каким - то сиюминутным политическим мотивам. Здесь иная зависимость: сами эти символы могут вдохновлять политиков, или, наоборот, вызывать у них ярость. Большевики, растрелявшие Николая Гумилева по лживому обвинению в <<белогвардейском заговоре>>, наверное, боялись самого его стиля:
Он как гроза, он гордо губит
В палящем зареве мечты,
За то, что он безмерно любит
Безумно-белые цветы.
Кинчеву тоже очень близок символ грозы - она сама у него бывает <<похожа на взгляд палача>>, но чеще - гораздо светлее: то танцующая <<королева>>, то поющая <<вьюга>>, которая зав╦т <<зажечь к весне рассвет>>. У него удивительная поэтическая способность рисовать пугающие кого - то символы в их <<простом>>, природном свете - и именно от этого они обретают свою естественную магическую силу. Как в одной <<лирической>> песне, где герой брал в горсть <<вспышки ломаных стрел>>, гром <<рвал ставни с окон>> - и это <<вс╦ очень просто. Просто гроза>> Гроза неизбежна и скоро начн╦тся! Но только после того, как <<небо открыло глаза>> - свершился Солнцеворот. Когда Солнце достигает зенита, его символом становится Посолонь, <<сеющая>>, правосторонняя свастика. Очень грозный символ, не так ли?
Ассоциировать этот символ с германским нацизмом вскоре станет чем-то похожим на вечную неновисть к французкому триколору - по той лишь причине, что под ним несколько лет в прошлом веке воевал Наполеон. Посолонь, как и Солнцеворот, является исконно русским мифологическим символом, означающим максимальную солнечную активность, а в православном контексте - деяние Святого Духа. Поэтому любое политическое использование этого символа обретает смысл лишь при его адекватном духовном содержании, органически вырастает из него, а не обособляется, и уж тем более - не подчиняется чьим - то <<партийным>> интересам. Как об этом сказал сам Кинчев: <<Мы вместе>> - это называется. Национальное единение, но не под эгидой любой политической власти, а только под знаменем Войска Христова>>.
В этом же интервью Кинчев расшифровал сво╦ понимание христианской политики: <<Вообще, мне очень симпатичен взгляд Митрополита Филарета (Дроздова), современника Пушкина. Он ратовал за <<симфонию властей>> Что такое <<симфония властей>>? Это когда власть светская, точнее государственная, на все жесткие и волевые решения, получает благословение от власти духовной, то бишь от Патриарха. И власти должны жить в этом, как говорится, <<фашизме>> т.е. в жатом кулаке. И не одного лихоумного и непопулярного для народа решения не должно быть принято без благословения духовной власти. Она, в свою очередь, ответственна гораздо больше, чем власть светская>>. Поскольку Кинчев церковно принадлежит Московской Патриархии, для него это заявление совершенно естественно, оно вполне соответствует нормам традиционного православного сознания, которое всегда отда╦т приоритет духовной власти над любыми политическими идеологиями. Если же эти идеологии обособляются от духовного истока, они превращаются в сплошную <<Печать зверя>>, где
Блажит левый, ревет правый:
Виват, Мао! Адольф, браво!..
Как над миром заря - неба ясная дочь,
Успокоит меня - лишь только кончится ночь!
Поэтому кажется странной реакция некоторых алисоманов на последнее заявление Кинчева, где он вырозил готовность принять участие в предвыборных концертах всех без исключения политических сил - вплоть до самых <<противоположных>>. (Кое-кто даже упрекнул его, мол, а как же <<Компромисс не для нас>>?) Эти фаны, к сожелению, не поняли, что никакими <<противоположностями>> для Кинчева разношерстные политики не являются, его духовная битва, в которой действительно нет компромиссов, происходит на гораздо более высоком уровне. Для него самого творчество и энергетическое общение с залом неизмеримо важнее всех идеологий вместе взятых. Он уже отвоевал у этой <<ночи>> сво╦ уникальное культурное пространство - и поэтому не зависит ни от каких <<партийных>> ярлыков. А для кого-та эта <<ночь>> ещ╦ не кончилась - и они продолжают <<мерить>> АЛИСЫ теми или иными политическими плоскостями. Там никогда не бывает свободы - а Кинчев давно знает русскую <<вольницу - волюшку>>, жив╦т и дышит ею. Никто кроме него из наших рокеров не смог бы положить на музыку стихотворение Алексея Толстого <<Суд>> и так войти в образ его героя:
Лишь тогда, как исстари, от Москвы Пристольной
До степного Яика грянет мой ясак-
Поднимусь я, старище, вольный иль невольный
Да пойду по водам я - мат╦рый казак...
Задымятся кровию все леса и реки,
На проклятых торжищах сотворится блуд,
Мне тогда зме╦ныши приподнимут веки -
И узнают Разина, и начн╦тся суд!
Это, если угодно, и есть <<политический манифест>> Кинчева. Какие здесь нужны ещ╦ <<партии>> и <<блоки>>?
Для него (как и для всякого плноценного христианина) любая политика перед Духом ничтожна. Для деятелей же упомянутой интеллектуальной школы ровным сч╦том наоборот: для них Дух должен непременно воплощаться в политике - во всевозможных <<право-левых>> схемах. Эта <<запутка>> (хорошее кинчевское словцо!) происходит от повсюду праслеживаемого ими разделения Традиции на экзотерическую (внутренюю, для посвящ╦нных) и экзотерическую (внешнюю, для всех). С точки зрения теоретиков <<интегрального традиционизма>> (Генон, Эвола и др.) это уникальный факт. Но в отличие, например, от Ислама, в Православии такого жестого и строгого разделения не существует. У нас любое явление может быть истолковано с максимумом эзотерической глубины, и глубина эта зависит лишь от духовной одар╦нности самого верующего. Если же подч╦ркнутый приоритет отда╦тся <<эзотеризму>> как токовому, здесь и возникает искушение спроецировать его <<воне>> (на политику и т.д.) <<напрямую>>, минуя <<экзотерические>> нормы. При этом не только сам <<эзотеризм>> превращается в нечто формальное и схематическое, но и радикально нарушается вся перспектива духовного созерцания. Например, если на зимний Солнцеворот (совпадающий с христианским Рождеством) смотреть <<от земли>>, т.е. сквозь какие-то социально - политические призмы, то с этой позиции он видится как Посолонь, утрачивая тем самым свой метафизический смысл. Не случайно деятели этой школы любят трактовать Рождество ещ╦ и как <<Великий Юл>> и придавать ему прочие нехристианские значения. При всей сложности, это слишком важный вопрос, чтобы не обратить на него внимания. Потому что для православных Рождество - это уникальное, чудесное событие, вовсе не нуждающееся ни в каких <<дополнениях>> из иных культов. И те, кто их производит, тем самым признают нечто свершающееся <<помимо>> Рождества, чем снижают значимость этого величайшего события. Но для православных <<два Рождества>>, или <<Рождество плюс что-то ещ╦>> быть не может, это очевидный знак ереси. Которую, как ни странно, практикуют именно те, кто горазд уже узурпировать вещание от лица <<православного эзотеризма>>.
Эти деятели любят ещ╦ говорить об <<Абсолютной Родине>>. Но нам нужна наша, живая, русская Родина, а не какие-то <<абсолютные>> схемы, которые пусть себе осыпаются ледяными осколками за пределами нашей души. Русская душа сильнее <<мирового духа>> и <<интегрального традиционизма>>. Живая Родина - это органичное сочетание наших древних ритуальных праздников и их православного окрещения, Ивана Купалы (<<где раз в году цветок папоротника лопается красным сполохом...)>> и Иоанна Крестителя, совпадающих в день летнего Солнцеворота. Это действительно родственное сочетания - и недаром Церковь относится к нему гораздо более терпимо, чем к приданию каких-то посторонних значений светлому мигу Рождества. Летний, <<белый>> Солнцеворот - это гораздо более свободное, <<неформальное>> торжество - и для тех, кто понимает значимость символов, эта разница имеет колоссальное значение.
Любопытный парадокс: еретики часто бывают предельно догматичны, а настоящие ортодоксы, напротив, ценят остроумие. В этом смысле весьма показательно отношение Кинчева к геополитике - учению, которое эта интеллектуальная школа возвела едва ли не в религиозную заповедь. И деже более того - она совершенно серь╦зно ставит ту или иную религию в зависимость от е╦ <<геополитической оринтации>>. К таким <<постмодернистски>> же - и Кинчев с Рикошетом совершили отличную деконструкцию этой <<геополитики>> своим одноим╦нным альбомом техно-ремиксов. (Особенно замечательна там версия <<Эксперементатора>> с чтением цитат из безумных советских учебников - в герое этой песне ныне кое-кто слишком явно узна╦тся...) Но остроумие вовсе не исключает серь╦зности - оно как раз порождается именно ею. А у кого-то напускная геополитическая серь╦зность, напротив, выливается в смешные недоразумения. Как во время весеннего югославского кризиса, когда яростный борец с Заподом Егор Летов охотно поехал с гастролями в США, а Кинчев отменил свой тур, заявив: <<На территории врага можно петь только тогда, когда этот враг повержен>>. Что ж, прецедент есть: летом 1945-го известные русские артисты выступили в Германии с невероятным успехом. А колонны Белого дома годятся под граффити ничуть не меньше, чем колонны Рейхстага...
У нас есть и иная геополитика, менее загруженная отвлеч╦нными терминами, но более живая, родная, великая и печальная. Это вся Русь, с е╦ плачем <<с Дона до Ангары>> и <<с Лены и до Невы>>. И здесь АЛИСА, отогревающея сердца своими песнями, заряжающая их энергией свободы и любви, выполняет куда более значимую геополитическую миссию, чем столичные теоретики виртуальных войн. Именно благодаря такому рок-н-рольному подвижничеству, в России сохраняется довольно высокий уровень музыки и <<крутые>> прдюсеры, штампующие одномерную попсу, по-прежнему пригрывают новым, самобытным командам и лидерам... Кстати, один такой новый лидер <<ут╦к>> именно <<с Шамары на Москву>>. <<С новым годом, крошка!>> Не встречай в подворотнях маниаков!
<<Наступят времена почище>>?
ПРЕОБРАЖЕНИЕ
Культурная ситуация в России на рубеже веков - и даже тысячелетий - тревожит какой-то своей неполнотой. На рубеже XIX-XX веков, когда в культуре ещ╦ доминировала словестность, жизнь била ключом: издавалось множество литературных журналов, интенсивно складывались поэтические стили, сочинялись всевозможные <<манифесты>>... Сейчас, когда доминирует музыка, такого многообразия, к сожалению, не наблюдается. Есть даже чувство, что живое творчество отходит куда-то на задний план перед мощной волной чисто электронной музыки, которая подменяет талант и вдохновение программами компоновки сэмплов. К тому же сейчас в русском роке ощутима неодолимая пустота отсутствия рано ушедших творцов, у каждого из которых был уникальный личный миф: Башлач╦ва, Майка, Цоя, Янки, Кур╦хина... Наверняка с ними нынешняя культурная ситуация была бы ярче и многообразнее. Хотя здесь трудно загадывать - на фоне того, чем сейчас заняты оставшиеся наши культовые персонажи. БГ вот выпустил сингл <<Скорбец>>, где оттачивает сво╦ мастерство ст╦ба ради ст╦ба. Летов эксперементирует со своим старшим братом-джазменом и мечтает вместо новых альбомов снимать фильмы с Кирой Муратовой... Вс╦ это по-своему интересно, <<вс╦ на месте, да что-то не так>>...
Фактически сегодня из культовых лидеров русского рока только АЛИСА осталась верна его <<были да сказкам>>. Она вс╦ же сумела воспитать свою <<Армию>>, уникально совмещающую романтику, свободолюбие и патриотизм - что оказалось (и оказывается) не под силу никаким политикам. Интересно, что даже если кто-то из алисоманов и не приемлет православную эволюцию Кинчева - он вс╦ равно продолжает слушать АЛИСУ и ходить на е╦ концерты. Такова харизматическая сила этой команды, и Кинчев - как и всякий культовый лидер - принадлежит не только себе, сколько мифу АЛИСЫ. Оттого его нынешние (иногда действительно чрезмерные) рассуждения о религии порою очень забавно преломляются в сознании юных алисоманов. Вот небольшой фрагмент из их переписки в конференции:
...Больше всего мне понравились отзывы об Алисе священников, они говорят типа надеемся что Алиса будет скоро исполнять православные песни, как какая-то там т╦тка, которая раньше по сцене в мини-юбке носилась, а теперь православные песни по╦т.
Отче наш скоро запоют - вот это будет полный пи...
Отстой!
Круто! Приходишь в церковь - а там Кинчев по╦т... Толпы людей... билеты по 100р... все причащаются кагором...
Так это круто, у меня церковь через дорогу. Я оттуда вылазить не буду, если тамошние попы на вооружение вместо <<Отче наш>> возьмут <<Паскуду>> или <<Умереть молодым>>.
В этих приколах, как и во всякой шутке, шутки лишь доля... На самом деле, здесь утрированно, но по юношески искренне предсказано то, какую миссиюмогла бы взять на себя <<православная АЛИСА>>. Эта миссия вовсе не сводится к трансляции каких-то банальных нравоучений, куда толкают группу занудные <<братки>>. В нынешней, постмодернисткой культурной ситуации АЛИСА вполне может стать символом обновл╦нного и оживл╦нного Православия. Конечно, <<обновл╦нного>> не в каком-то еретическом смысле, догматы и каноны здесь ни при ч╦м, но - такого Православия, которое свободно ориентируется в современной культуре, не агрессивно замыкается в себе, но на против - искренне интересуется духовным миром малод╦жи, не <<грузит>>, а находит общий язык и в силу этого естественным образом становится тем, чем оно изначально и является - религией Любви. Рассуждая о причинах того, почему многие ищущие веры молодые люди уходят в другие религии, Сергей Калугин точно заметил - это происходит потому, что <<кучу современных реалей православная церковь просто игнарирует и знать не желает, а буддизм с этим как раз очень хорошо работает>>. В среде наших формальных ортодоксов до сих пор принято считать весь рок чем-то <<сатаническим>>, рокеры, конечно же, все <<наркоманы>>, да ещ╦ уж больно подозрительные <<пентаграммы>> у них на логотипе и т.д. (Уже заранее можно повеселиться, представив себе их реакцию на название нового проекта Калугина - <<Оргия праведников>>.) Если в Православии будет доминировать такой ущербный уровень религиозного сознания, западному масскульту всегда очень легко будет играть на поле противопоставления русской молод╦жи и <<дремучих консерваторов>>. Чтобы избежать этого, сами православные должны стать духовно молодыми, а не пытаться превращать молод╦ж в стариков. И в этом процессе АЛИСА может сыграть уникальную роль: осуществить обратное влияние молод╦жной культуры на унылую публику, считающию себя чуть ли не эталоном <<верующих людей>>. Это и будет преображением Православия, его Солнцеворотом, который верн╦т нашей традиции е╦ вечную новизну.
Интересно, что сегодня Кинчев словно бы вновь открывает сам себя: <<Сейчас, парадоксально, но факт: мне интересно петь песни, написанные в 80-е годы, они для меня принимают совершенно новое звучание, вторую жизнь>>. Действительно, например, <<БлокАда>> совсем не кажется написанной более десяти лет назад - она абсолютно, удивительно актуальна. Вновь <<в городе старый порядок>>, вновь <<боль и радость почистили зубы и спят>>, а неуснувшие вновь жаждут <<ветра перемен>>. То ли время остановилось, то ли имя <<Кинчев>> и в прям лучше читать наоборот... Не зря новое поколение алисоманов, тоже видевшее <<как гнев площадей кромсал город>>, считает эти песни совершенно революционными, а новые <<черви и жабы>>, чья <<музыка - слякоть>> никогда их не крутят по своим FM-станциями... Экклезиаст прав: всему сво╦ время - и то, что десять лет назад прозвучало лишь как мощная декларация, пророчество, только сегодня доходит до своего огненного воплощения. Наступает <<время менять имена>> по настоящему.
Но путь к этому <<совершенно новому звучанию, второй жизни>> песен АЛИСЫ пролегает только через Солнцеворот. Только пройдя вслед за Кинчевым по пути собственного духовного преображения, можно понять, отчего эта окружающая реальность является ещ╦ большей <<БлокАдой>>, чем даже поздний совдеп. И тем мощнее должен быть е╦ прорыв. Это интересно отражается даже во внешних метаморфозах с самим Кинчевым, в том контрасте, которым, которым он бесподобно умеет удивлять и который хорошо подметил петрозаводский журналист Паули Пиккувирта: <<Вышедший из поезда на вокзале Константин Кинчев старательно закрывал лицо с помощью капюшона. Выглядел он смертельно уставшим от жизни человеком. Правда, на пресс - конференции Кинчев отшутился, ответив, что его усталый вид связан с возрастом. Поэтому, идя на концерт, я ожидал услышать <<стареющих>> обитателей рок-пантеона, без энтузиазма отрабатывающих свой гонорар. К счастью, концерт разрушил все мои предположения... Энергия со сцены била через край, не оставляя никого равнодушным. Группа выложилась на все сто. В вышедшем на сцену Кинчеве, наполненом энергией и задором, уже нельзя было узнать ту уставшую от жизни рок-звезду, что видели пятью часами раньше.>>
Кинчев на сцене, несмотря ни на какой возраст, всегда оста╦тся самим сабой, его энергия ничуть не поседела с легендарных врем╦н <<стадионной рок-революции>>. Наверно, это и есть признак циклического зенита АЛИСЫ, е╦ вершины, е╦ Солнцеворота. И время здесь уже совершенно ничего не значит, потому что в е╦ песнях дышит сама Вечность. По-другому быть и не может, потому, что, как недавно узнал и поведал миру Кинчев, слово <<Алиса>> на языке православных греков значит <<правда>>. Так имя команды обрело мистическое звучание (кто бы мог подумать, вспомнив, откуда оно взялось... ) Это, конечно, невероятно тяжкий крест. Но ведь в русских сказках правда всегда оказывается именно на стороне того, кто кажется земным обитателем просто <<дураком>>...
Где бы он не сложил песню,
Где бы не проросло Слово,
Стелет в небо из зв╦зд тропы
По горячим следам.
Стелет сквозь городов крыши,
Выше крыш, да сквозь дым-сажу,
Стелет даже небес выше
Солнца белая рать.
Вадим Штепа
Октябрь - Ноябрь 1999
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) 
"Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 28.01.07 23:40
в ответ АЛЕКСЕЙ М 28.01.07 23:37
ПОЛДЕНЬ
ОБРАТНАЯ СТОРОНА ТИТАНИЗМА
Мне хотелось бы выпустить джина из бутылки и дать ему отдахнуть. Отдахнуть от истории этой войны - поражений и побед, с течением времени склонных менять знаки. От напряжения всей этой жизни, что на пределе гудит в проводах, когда твой голос снова иснова взрывает ревущие залы. Трудно воспринимать вс╦ это просто музыкой. Забыть о воспоминаниях, где торжествующим маршем навзл╦т - <<ко мне - я умею летать!>> - незабвенный кошачий абрис твоей тени, танцующей на крыше, и грозовой разл╦т качелей. Где мелькают изменившиеся лица животных и прежние лица ушедших, и им не помочь. Наркотические ночи и предрассветные ломки. Ливень на Петроградской. Флэтовая акустика и концерты в <<Крыльях Советов>>. <<Когда мы шли, как по передовой, под прицелом пристальных глаз>>. Вся эта жизнь.
Что бы ни случилось, ты уже есть. Как есть и <<Алиса>> - единственная настоящая культовая группа в этой стране. Ты извени, но сейчас - только что просмотрев кипу вырезок из газет о тебе и <<Алисе>> за все эти долгие, долгие годы - я хочу отдахнуть. От всего того, что мы так любили. Хотя бы на какое-то время. Я отправляюсь на дачу - туда, где сейчас все вы, семейство Кинчевых.
АБСОЛЮТНО сознательно лишаю себя удовольствия писать о Кинчеве как о культовой фигуре отечественной рок-музыки. С этим и так вс╦ понятно. Другой разговор - Константин Евгеньевич вне сценического пространства. Не то чтобы совершенно иной человек, но превращение стратегического понятия в частную личночть, почему-то, несмотря на десятилетнее знакомство, не переста╦т изумлять. Именно в данном конкретном случае. Например, когда он лежит на диване и в течение нескольких дней с перерывом на сон смотрит телевизор, перескакивая по программам. Редкий вопль <<Саша!>> напоминает жене, что он ещ╦ жив и хочет чаю. Дома он чаще всего немного всклочен и добр.
Пережить Кинчева, находящегося во власти отрицательных эмоций, вне зависимости от того, гневен он или просто раздраж╦н, - трудно. Ещ╦ не известно, что хуже - гневливость находит, пусть опасный, но вс╦таки стремительный бешеный выхлоп, раздрожительностьже испаряется нещедрыми порциями, и это может тянуться долго. В таком случае Кинчев делается невыносим. Веселье как внешнее выражение внутренней игривости ему также свойственно - но редко, весьма редко. Золотая середина распологается в добродушии, основанном на приветливом равнодушии. Кажется, у меня получается монстр. Но я пишу мило и по-дамски, как бы о муже своей подруги, поэтому монстр получается вполне логично. С Кинчевым приятно отдыхать и путешествовать, но, поскольку он классический домосед, это случается нечасто. Приблизительно не чаще раза в два месяца. Редко, так сказать, но метко. Под путешествиями я имею в виду праздные перемещения по Москве или же - в летний период - на дачу. Строго говоря, у семейства Кинчевых две дачи - дача Костиных родителей под Москвой, где летом живут дети, приезжают гости, Кинчев торжественно жарит шашлык, не подпуская к нему докучлевых женщин, а обезумевшая от загородной воли немецкая длинношерстная овчарка Хит на протяжении всего лета остервенело занимается выкапыванием ямы в мелкой тамошней речке. Другая дача называется <<дом>> и строится лично Кинчевым где-то под Лугой (или Питером, не помню). Деревянный, конечно, дом - <<стены т╦санные>>, на берегу озера. Приезжая туда и расквитавшись со строительными заботами, Кинчев ночи на прол╦т преда╦тся рыбалке, пристрастие к которой изумляло меня ещ╦ в восемьдесят шестом году, то есть я никак не могла представить себе белоголового и инфернального на тот период Кинчева в знаменитой майке <> в кустах на берегу водо╦ма с удочкой. Вне, так сказать, цепей имеджа.
Возвращаясь к теме северного дома - из семейства до тех дальних пределов доезжает пока лишь только супруга, вдуше которой пут╦м долгих упражнений Кинчеву удалось вызвать ростки любви к неспешному времяпровождению. Что же касается семейства в целом, то для Кинчева это понятие ключевое. Саша, дети, собака. Все они в силу личной неординарности необычайно далеки от бюргерских представлений о семье. Строго говоря, это абсолютно безумная семейка. Включая собаку. Но прожить без них невозможно. В частности, без Сашиного негативного оптимизма.
Многих интересует, пь╦т ли Кинчев. В условиях России вопрос праздный, дикий и неуместный. Тем более в условиях рок-н-ролла. Не пьют только те, кто достигли в пьянстве определ╦нных высот и, как следствие, вылечились. Выпивают же все нормальные люди - другой разговор, что, когда Кинчев пьян, в н╦м как будто спит лев. Иногда он просыпается и вед╦т себя бурно. А иногда, так и дремлет, убивая величием.
Позвучит странно, но Кинчеву во вс╦м свойственна умеренность. Умеренность в подборе ядерных компонентов. Именно в этом, и как раз в этом и состаит его пародокс и удивительное свойство держать баланс в штормовых колебаниях высоких и низких частот, явлений и моментов. Где-то в самой глубине его сознания как будто щ╦лкает метроном, заставляя тормазить на самом острие за долю секунды до того, как будет поздно, - успев при этом почувствовать то, ради чего так далеко уходят. Прич╦м ладно бы это, как говорится <<пришло с возрастом>> - всегда, в самые шалые, бурные и безудержные свои времена Кинчев был таким. То есть, будучи как бы совершенно пьян, на самом деле оставался трезв.
Кинчев умеет быть рассудочным. И расч╦тливым. Однако, чтобы достичь в последнем небывалых успехов, он вс╦-таки немного ленив. Точнее сказать, внутренне ленив. Что никогда не касается работы - записей или гастролей, дапустим. Там Кинчев именно работает - что называется, из любого положения. И именно там - в случае лажи с чьей-то стороны - проявляется страшнейший кинчевский гнев. Но Кинчев отходчив.
Если говорить о делах, то дела группы <<Алиса>> и стратегического понятия <<Константин Кинчев>> вед╦т сам Константин Кинчев, и только он. Что не исключает наличия в группе администрации, скрупул╦зно выполняющей решения лидера.
Никогда - за всю историю группы - у него не было ни продюсера, ни спонсора, ничего в в этом роде. Ибо это в принципе не возможно. Кинчеву свойственна властность, более того - он авторитарен. Вс╦ в его жизни решает он сам. Вс╦, что может быть решено человеком, разумеется.
Как-то его спросили, не боится ли он... вот не помню чего. Допустим смены власти и последующих репрессий. Кинчев скорбно улыбнулся, справедливо пологая, что его ответ пропад╦т втуне, и сказал с мучительной ласковостью, внимательно подбирая слова: <<Понимаете, с Богом ничего не страшно. Ни-че-го>>.
Кинчев - православный. Так было не всегда. Но со временем стало - как на свои места. Частенько по воскресеньям он ездит с детьми в церковь, где крестился сам, венчался с Сашей и крестил детей. Куда-то в район ВДНХ, где, к слову, проходила его юность, до сих пор, при всей нелюбви к воспоминаниям, ностальгическими наплывами изредка возвращающая Кинчева в тамошние дворы.
А ещ╦, проезжая на автомобиле по ул. Горького, иногда он говорит: <<Вот в этом доме я родился!>>
Автомобиль у Кинчева пока малоинтересный (<<пят╦рка>>) и поражает разве что выносливостью - Кинчев его, бедного и давно немолодого, сначала приобр╦л, а за тем учился ездить. Временами паркуясь по слуху. В итоге выучился и ездит лихо, не всегда с должным уважением относясь к правилам дорожного движения. Нарушает.
Сво╦ легкомысленное, как кому-то может показаться, повествование о Константине Кинчеве я закончу не менее легкомысленным эпизодом. Как-то раз глубокой ночью Кинчев возвратился из поездки в город Гжель, где вместе с Петром Самойловым давал акустический концерт. Возвратился он, надо отметить, немного не трезвым и, на что-то вдруг обидевшись или рассердившись, вышел из квартиры и печально уселся на лестнице. Саня говорит: <<Сходи за ним, забери его оттуда, может, он тебя послушает>>. Делать нечего. Выхожу, смотрю - сидит там в темноте. Я заныла: <<Костян, пойд╦м домой, ну чего ты тут сидишь, лестница холодная, ещ╦ почки простудишь...>> Тронутый заботой Кинчев встал, отряхнул с задницы пыль и проникновенно заявил: <<У меня нет почек. У меня одно большое сердце>>. После чего развеселившись, удалился в квартиру...
Анастасия Рахлина
<<Стас>> ╧ 5/96
ТЕАТР
Мой театр - мой каприз,
Здесь нет кулис.
И мой зрительный зал,
Это я, сам.
И в моей труппе сотни лиц,
И в каждом я узнаю себя.
При свете лунных брызг
Я играю жизнь.
Мой театр - мой каприз,
И кто вош╦л сюда, тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
КО МНЕ
Иди ко мне,
Если случится ночь, мы не станем пить чай.
Иди ко мне,
Я тебе объясню смысл слова <прощай>.
Иди ко мне,
Если выпадет снег, ты ляжешь чуть раньше меня.
Иди ко мне,
Слышишь? Это говорю тебе я.
Ко мне!
Иди ко мне,
Когда бессмысленно петь и тревожно ждать.
Иди ко мне,
Я подниму тебя вверх, я умею летать.
Иди ко мне,
Если механика лет распалась на бесцветные дни.
Иди ко мне,
Я открываю счет: раз, два, три.
Ко мне!
Иди ко мне,
Это новолунье мстит тем, кто успел.
Иди ко мне,
Я до сих пор удивляюсь себе, как я посмел.
Иди ко мне,
Лес продолжает жить, лес чувствует движение весны.
Иди ко мне,
Я слышу голос, я знаю, это зовешь меня ты.
Ко мне!
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЛУННЫЙ ВАЛЬС
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Музыка меня зов╦т вверх.
Я уже на вершине крыш.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Ну, а там внизу тает снег.
Сотни свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глаз.
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
И вот вновь в небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
* * *
Я ш╦л, загорался и гас.
Был пеплом в ладонях рук,
Пел глазами для глаз,
Плыл сном от окна к окну.
Жил летним дожд╦м,
Снегом кружил дома,
Был грустью свечи
В те ночи, когда ты одна.
Видел сотни солнц
И тысячи лун.
В танце вешних гроз
Кружил и тонул,
Был запахом трав,
Был белым валом волны,
Падал камнями отпылавших зарниц,
Падал и снова всходил.
Небо вед╦т меня
По лабиринтам городов и квартир.
Я прихожу, как ночь
И остаюсь, как дым.
Небо кружит меня,
Как кружит ветер обрывки афиш,
Чуть вверх, чуть в низ,
Но ты, кажется спишь...
Ну спи...
Спи...
Москва. Щелчек.
Осень. 1985
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Он рисует зв╦зды на крышах,
Его шаги то здесь, то там.
Он ид╦т по небу неслышно,
Онсмотрит в окна и гасит свет ламп.
Он спокоен,
Как твой сон.
Он с тобою
На лунных тропинках серебряный звон.
Ты видишь сон.
Он плеск дождя, он шелест листвы,
Он блеск звезды в тумане оз╦р.
И там, где нет нас и там, где есть мы
По лабиринтам улиц ходит он.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1983
* * *
Сквозь толчею Покровки,
Мимо оград бульвара,
Я проходил по бровке
Мокрого тротуара.
Я барабанил в ст╦кла
Тачек, ржавевших в пробке,
Что-то там из Deep Purple,
А может, свои поддробки.
Я возвращал изгнание
В дом, где она забыла
Тихое заклинание
О драгоценных винах.
В дом, где я слышу в гулком -
Григорий, Иоанн, Василий,
В дом между двух переулков,
Что их имена носили.
Здесь, за чертой границы,
В мир, что ею был соткан,
Я видел, как зоркой птицей
Заря пробиралась к окнам,
Да ночь фонорям плевала
В глаза слепотой куриной...
А женщина вс╦ писала,
Звали е╦ Мариной.
Москва. Покровка.
31.10.2000
ДОКТОР БУГИ
Памяти Марка Болана
Доктор Буги,
Покровитель огня,
Владелец таинственных струн.
Доктор Буги,
Возмутитель воды
В океане бездонных лун.
Мы ид╦м вашей тропой, доктор Буги.
Слышны ли вам наши шаги?
Доктор Буги,
Певец любви
Полуночных снов.
Доктор Буги,
Космический ветер
Сквозь первородность слов.
Доктор Буги,
Искренний шаг
Сквозь индустрию стен.
Доктор Буги,
Автомобильный шок,
Музыка рваных вен.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
Я ИГРАЮ В ВОЙНУ
Я выдумал свой вечер,
Я выдумал свой день,
Я счастлив каждой встрече,
Хотя встречаться лень.
Я играю в войну
С теми, кто спит по ночам.
Играю в войну.
Для тех, кто устал ждать,
Для тех, кто идет своей тропой,
Я открываю день,
Я начинаю бой.
Я смешал много слов,
Хотя не знаю ответ,
Но я продолжаю путь,
Все тропы легли на свет.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
МАНЕКЕН
Среди зеркал
И белых стен,
Среди искусственных цветов
Витрины холит манекен,
Молчаливый мираж.
Его глаза
Глядят в упор.
Он видит вс╦ насквозь,
Он знает наш восторг и позор,
Наш камуфляж.
Порой и мне
Смешно смотреть,
Как толпы сонных людей
Обрекают на плеть,
И ставят в загон.
В такие дни
Не ясно мне,
Кто я такой,
И кто из нас двоих манекен,
Я или он.
Манекен,
Ты, как удар,
Ты, как упрек.
Манекен,
Который день,
Который год.
Манекен,
Твои глаза
Хранят туман.
Кто из нас обман?
Который год
Ты держишь стиль,
Но твой стерилизованный мир
Покрыла плесень и пыль,
В твоих глазах металл.
И ты вс╦ веришь,
Стеклу своих границ,
Своим фальшивым цветам
И парафину бледных лиц
В целлофане зеркал.
Я понял вс╦,
Я вышел прочь.
Туда, где ветер с моря,
Туда, где день меняет ночь,
Туда, где нет стен,
А ты все жд╦шь
И смотришь вдаль,
И твой стерилизованный взгляд
Блестит, как ржавая медаль.
Чего ты жд╦шь, манекен?
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
* * *
Ашуркину
За окном ни души, переулок молчит,
День приш╦л вслед за тусклым рассветом,
А вокруг снег лежит, будто-то кто-то накрыл
Землю белым, искрящимся пледом.
В эту ночь до утра, позабыв обо вс╦м,
Мы, пьянея, играли в гусаров,
Мы ломали, как спички, условность врем╦н,
Сквозь столетия неслись под гитару.
Молодецкая стать богатырских побед,
Л╦д Чудского, огни Сталинграда,
Куликовское поле и Бородино,
Обереги, знам╦на, парады!
Мы неслись кувырком, мы неслись на угад,
Вспоминая вс╦ то, что не знали...
Ну, а как я сумел воротиться назад
Мне на утро друзья рассказали.
Москва. ВДНХ. 1979
ТАНЦЕВАТЬ
Как просто стать пеплом,
Танцуя в центре огня,
Но Боже, как радостно видеть зрачки
Дарящего залп.
Над моей головой полыхает закат,
Под ногами тлеет земля.
Я вырос на пепелище,
Я ли в том виноват?
Полупаук, полулебедь,
Я шагнул в ночь,
Чтобы сложить кост╦р
В честь лысой горы.
Земля кромсала небо
Штыками могильных холмов.
Земля шипела: "Сгоришь!"
Но небо пело: "Гори!"
Я шагнул в ночь,
И зв╦зды легли на асфальт,
Радугу бензиновых луж
Я плеснул облакам.
Мне хотелось, чтоб город чувствовал небо
Каждым нервом, каждым окном.
Мне ли было не знать, как не хватало любви
Этим большим городам.
Я шагнул в ночь,
Но город по-прежнему спал,
И только зв╦зды падали вниз,
Не в силах больше мерцать.
Здесь стены дарили лишь стены,
А асфальт - только асфальт,
И только крыши дарили мне небо,
Крыши учили меня танцевать.
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
В танце полумесяца полдень.
Откройте мне дверь!
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах,
Танцевать...
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах.
Танцевать на пьяных столах,
Танцевать на могилах друзей,
Танцевать и не помнить, не помнить о ней,
Танцевать и молиться,
Танцевать вс╦ теплей и теплей,
теплей и теплей,
теплей и теплей...
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
ОБРАТНАЯ СТОРОНА ТИТАНИЗМА
Мне хотелось бы выпустить джина из бутылки и дать ему отдахнуть. Отдахнуть от истории этой войны - поражений и побед, с течением времени склонных менять знаки. От напряжения всей этой жизни, что на пределе гудит в проводах, когда твой голос снова иснова взрывает ревущие залы. Трудно воспринимать вс╦ это просто музыкой. Забыть о воспоминаниях, где торжествующим маршем навзл╦т - <<ко мне - я умею летать!>> - незабвенный кошачий абрис твоей тени, танцующей на крыше, и грозовой разл╦т качелей. Где мелькают изменившиеся лица животных и прежние лица ушедших, и им не помочь. Наркотические ночи и предрассветные ломки. Ливень на Петроградской. Флэтовая акустика и концерты в <<Крыльях Советов>>. <<Когда мы шли, как по передовой, под прицелом пристальных глаз>>. Вся эта жизнь.
Что бы ни случилось, ты уже есть. Как есть и <<Алиса>> - единственная настоящая культовая группа в этой стране. Ты извени, но сейчас - только что просмотрев кипу вырезок из газет о тебе и <<Алисе>> за все эти долгие, долгие годы - я хочу отдахнуть. От всего того, что мы так любили. Хотя бы на какое-то время. Я отправляюсь на дачу - туда, где сейчас все вы, семейство Кинчевых.
АБСОЛЮТНО сознательно лишаю себя удовольствия писать о Кинчеве как о культовой фигуре отечественной рок-музыки. С этим и так вс╦ понятно. Другой разговор - Константин Евгеньевич вне сценического пространства. Не то чтобы совершенно иной человек, но превращение стратегического понятия в частную личночть, почему-то, несмотря на десятилетнее знакомство, не переста╦т изумлять. Именно в данном конкретном случае. Например, когда он лежит на диване и в течение нескольких дней с перерывом на сон смотрит телевизор, перескакивая по программам. Редкий вопль <<Саша!>> напоминает жене, что он ещ╦ жив и хочет чаю. Дома он чаще всего немного всклочен и добр.
Пережить Кинчева, находящегося во власти отрицательных эмоций, вне зависимости от того, гневен он или просто раздраж╦н, - трудно. Ещ╦ не известно, что хуже - гневливость находит, пусть опасный, но вс╦таки стремительный бешеный выхлоп, раздрожительностьже испаряется нещедрыми порциями, и это может тянуться долго. В таком случае Кинчев делается невыносим. Веселье как внешнее выражение внутренней игривости ему также свойственно - но редко, весьма редко. Золотая середина распологается в добродушии, основанном на приветливом равнодушии. Кажется, у меня получается монстр. Но я пишу мило и по-дамски, как бы о муже своей подруги, поэтому монстр получается вполне логично. С Кинчевым приятно отдыхать и путешествовать, но, поскольку он классический домосед, это случается нечасто. Приблизительно не чаще раза в два месяца. Редко, так сказать, но метко. Под путешествиями я имею в виду праздные перемещения по Москве или же - в летний период - на дачу. Строго говоря, у семейства Кинчевых две дачи - дача Костиных родителей под Москвой, где летом живут дети, приезжают гости, Кинчев торжественно жарит шашлык, не подпуская к нему докучлевых женщин, а обезумевшая от загородной воли немецкая длинношерстная овчарка Хит на протяжении всего лета остервенело занимается выкапыванием ямы в мелкой тамошней речке. Другая дача называется <<дом>> и строится лично Кинчевым где-то под Лугой (или Питером, не помню). Деревянный, конечно, дом - <<стены т╦санные>>, на берегу озера. Приезжая туда и расквитавшись со строительными заботами, Кинчев ночи на прол╦т преда╦тся рыбалке, пристрастие к которой изумляло меня ещ╦ в восемьдесят шестом году, то есть я никак не могла представить себе белоголового и инфернального на тот период Кинчева в знаменитой майке <
Возвращаясь к теме северного дома - из семейства до тех дальних пределов доезжает пока лишь только супруга, вдуше которой пут╦м долгих упражнений Кинчеву удалось вызвать ростки любви к неспешному времяпровождению. Что же касается семейства в целом, то для Кинчева это понятие ключевое. Саша, дети, собака. Все они в силу личной неординарности необычайно далеки от бюргерских представлений о семье. Строго говоря, это абсолютно безумная семейка. Включая собаку. Но прожить без них невозможно. В частности, без Сашиного негативного оптимизма.
Многих интересует, пь╦т ли Кинчев. В условиях России вопрос праздный, дикий и неуместный. Тем более в условиях рок-н-ролла. Не пьют только те, кто достигли в пьянстве определ╦нных высот и, как следствие, вылечились. Выпивают же все нормальные люди - другой разговор, что, когда Кинчев пьян, в н╦м как будто спит лев. Иногда он просыпается и вед╦т себя бурно. А иногда, так и дремлет, убивая величием.
Позвучит странно, но Кинчеву во вс╦м свойственна умеренность. Умеренность в подборе ядерных компонентов. Именно в этом, и как раз в этом и состаит его пародокс и удивительное свойство держать баланс в штормовых колебаниях высоких и низких частот, явлений и моментов. Где-то в самой глубине его сознания как будто щ╦лкает метроном, заставляя тормазить на самом острие за долю секунды до того, как будет поздно, - успев при этом почувствовать то, ради чего так далеко уходят. Прич╦м ладно бы это, как говорится <<пришло с возрастом>> - всегда, в самые шалые, бурные и безудержные свои времена Кинчев был таким. То есть, будучи как бы совершенно пьян, на самом деле оставался трезв.
Кинчев умеет быть рассудочным. И расч╦тливым. Однако, чтобы достичь в последнем небывалых успехов, он вс╦-таки немного ленив. Точнее сказать, внутренне ленив. Что никогда не касается работы - записей или гастролей, дапустим. Там Кинчев именно работает - что называется, из любого положения. И именно там - в случае лажи с чьей-то стороны - проявляется страшнейший кинчевский гнев. Но Кинчев отходчив.
Если говорить о делах, то дела группы <<Алиса>> и стратегического понятия <<Константин Кинчев>> вед╦т сам Константин Кинчев, и только он. Что не исключает наличия в группе администрации, скрупул╦зно выполняющей решения лидера.
Никогда - за всю историю группы - у него не было ни продюсера, ни спонсора, ничего в в этом роде. Ибо это в принципе не возможно. Кинчеву свойственна властность, более того - он авторитарен. Вс╦ в его жизни решает он сам. Вс╦, что может быть решено человеком, разумеется.
Как-то его спросили, не боится ли он... вот не помню чего. Допустим смены власти и последующих репрессий. Кинчев скорбно улыбнулся, справедливо пологая, что его ответ пропад╦т втуне, и сказал с мучительной ласковостью, внимательно подбирая слова: <<Понимаете, с Богом ничего не страшно. Ни-че-го>>.
Кинчев - православный. Так было не всегда. Но со временем стало - как на свои места. Частенько по воскресеньям он ездит с детьми в церковь, где крестился сам, венчался с Сашей и крестил детей. Куда-то в район ВДНХ, где, к слову, проходила его юность, до сих пор, при всей нелюбви к воспоминаниям, ностальгическими наплывами изредка возвращающая Кинчева в тамошние дворы.
А ещ╦, проезжая на автомобиле по ул. Горького, иногда он говорит: <<Вот в этом доме я родился!>>
Автомобиль у Кинчева пока малоинтересный (<<пят╦рка>>) и поражает разве что выносливостью - Кинчев его, бедного и давно немолодого, сначала приобр╦л, а за тем учился ездить. Временами паркуясь по слуху. В итоге выучился и ездит лихо, не всегда с должным уважением относясь к правилам дорожного движения. Нарушает.
Сво╦ легкомысленное, как кому-то может показаться, повествование о Константине Кинчеве я закончу не менее легкомысленным эпизодом. Как-то раз глубокой ночью Кинчев возвратился из поездки в город Гжель, где вместе с Петром Самойловым давал акустический концерт. Возвратился он, надо отметить, немного не трезвым и, на что-то вдруг обидевшись или рассердившись, вышел из квартиры и печально уселся на лестнице. Саня говорит: <<Сходи за ним, забери его оттуда, может, он тебя послушает>>. Делать нечего. Выхожу, смотрю - сидит там в темноте. Я заныла: <<Костян, пойд╦м домой, ну чего ты тут сидишь, лестница холодная, ещ╦ почки простудишь...>> Тронутый заботой Кинчев встал, отряхнул с задницы пыль и проникновенно заявил: <<У меня нет почек. У меня одно большое сердце>>. После чего развеселившись, удалился в квартиру...
Анастасия Рахлина
<<Стас>> ╧ 5/96
ТЕАТР
Мой театр - мой каприз,
Здесь нет кулис.
И мой зрительный зал,
Это я, сам.
И в моей труппе сотни лиц,
И в каждом я узнаю себя.
При свете лунных брызг
Я играю жизнь.
Мой театр - мой каприз,
И кто вош╦л сюда, тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
КО МНЕ
Иди ко мне,
Если случится ночь, мы не станем пить чай.
Иди ко мне,
Я тебе объясню смысл слова <прощай>.
Иди ко мне,
Если выпадет снег, ты ляжешь чуть раньше меня.
Иди ко мне,
Слышишь? Это говорю тебе я.
Ко мне!
Иди ко мне,
Когда бессмысленно петь и тревожно ждать.
Иди ко мне,
Я подниму тебя вверх, я умею летать.
Иди ко мне,
Если механика лет распалась на бесцветные дни.
Иди ко мне,
Я открываю счет: раз, два, три.
Ко мне!
Иди ко мне,
Это новолунье мстит тем, кто успел.
Иди ко мне,
Я до сих пор удивляюсь себе, как я посмел.
Иди ко мне,
Лес продолжает жить, лес чувствует движение весны.
Иди ко мне,
Я слышу голос, я знаю, это зовешь меня ты.
Ко мне!
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЛУННЫЙ ВАЛЬС
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Музыка меня зов╦т вверх.
Я уже на вершине крыш.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Ну, а там внизу тает снег.
Сотни свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глаз.
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
И вот вновь в небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
* * *
Я ш╦л, загорался и гас.
Был пеплом в ладонях рук,
Пел глазами для глаз,
Плыл сном от окна к окну.
Жил летним дожд╦м,
Снегом кружил дома,
Был грустью свечи
В те ночи, когда ты одна.
Видел сотни солнц
И тысячи лун.
В танце вешних гроз
Кружил и тонул,
Был запахом трав,
Был белым валом волны,
Падал камнями отпылавших зарниц,
Падал и снова всходил.
Небо вед╦т меня
По лабиринтам городов и квартир.
Я прихожу, как ночь
И остаюсь, как дым.
Небо кружит меня,
Как кружит ветер обрывки афиш,
Чуть вверх, чуть в низ,
Но ты, кажется спишь...
Ну спи...
Спи...
Москва. Щелчек.
Осень. 1985
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Он рисует зв╦зды на крышах,
Его шаги то здесь, то там.
Он ид╦т по небу неслышно,
Онсмотрит в окна и гасит свет ламп.
Он спокоен,
Как твой сон.
Он с тобою
На лунных тропинках серебряный звон.
Ты видишь сон.
Он плеск дождя, он шелест листвы,
Он блеск звезды в тумане оз╦р.
И там, где нет нас и там, где есть мы
По лабиринтам улиц ходит он.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1983
* * *
Сквозь толчею Покровки,
Мимо оград бульвара,
Я проходил по бровке
Мокрого тротуара.
Я барабанил в ст╦кла
Тачек, ржавевших в пробке,
Что-то там из Deep Purple,
А может, свои поддробки.
Я возвращал изгнание
В дом, где она забыла
Тихое заклинание
О драгоценных винах.
В дом, где я слышу в гулком -
Григорий, Иоанн, Василий,
В дом между двух переулков,
Что их имена носили.
Здесь, за чертой границы,
В мир, что ею был соткан,
Я видел, как зоркой птицей
Заря пробиралась к окнам,
Да ночь фонорям плевала
В глаза слепотой куриной...
А женщина вс╦ писала,
Звали е╦ Мариной.
Москва. Покровка.
31.10.2000
ДОКТОР БУГИ
Памяти Марка Болана
Доктор Буги,
Покровитель огня,
Владелец таинственных струн.
Доктор Буги,
Возмутитель воды
В океане бездонных лун.
Мы ид╦м вашей тропой, доктор Буги.
Слышны ли вам наши шаги?
Доктор Буги,
Певец любви
Полуночных снов.
Доктор Буги,
Космический ветер
Сквозь первородность слов.
Доктор Буги,
Искренний шаг
Сквозь индустрию стен.
Доктор Буги,
Автомобильный шок,
Музыка рваных вен.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
Я ИГРАЮ В ВОЙНУ
Я выдумал свой вечер,
Я выдумал свой день,
Я счастлив каждой встрече,
Хотя встречаться лень.
Я играю в войну
С теми, кто спит по ночам.
Играю в войну.
Для тех, кто устал ждать,
Для тех, кто идет своей тропой,
Я открываю день,
Я начинаю бой.
Я смешал много слов,
Хотя не знаю ответ,
Но я продолжаю путь,
Все тропы легли на свет.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
МАНЕКЕН
Среди зеркал
И белых стен,
Среди искусственных цветов
Витрины холит манекен,
Молчаливый мираж.
Его глаза
Глядят в упор.
Он видит вс╦ насквозь,
Он знает наш восторг и позор,
Наш камуфляж.
Порой и мне
Смешно смотреть,
Как толпы сонных людей
Обрекают на плеть,
И ставят в загон.
В такие дни
Не ясно мне,
Кто я такой,
И кто из нас двоих манекен,
Я или он.
Манекен,
Ты, как удар,
Ты, как упрек.
Манекен,
Который день,
Который год.
Манекен,
Твои глаза
Хранят туман.
Кто из нас обман?
Который год
Ты держишь стиль,
Но твой стерилизованный мир
Покрыла плесень и пыль,
В твоих глазах металл.
И ты вс╦ веришь,
Стеклу своих границ,
Своим фальшивым цветам
И парафину бледных лиц
В целлофане зеркал.
Я понял вс╦,
Я вышел прочь.
Туда, где ветер с моря,
Туда, где день меняет ночь,
Туда, где нет стен,
А ты все жд╦шь
И смотришь вдаль,
И твой стерилизованный взгляд
Блестит, как ржавая медаль.
Чего ты жд╦шь, манекен?
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
* * *
Ашуркину
За окном ни души, переулок молчит,
День приш╦л вслед за тусклым рассветом,
А вокруг снег лежит, будто-то кто-то накрыл
Землю белым, искрящимся пледом.
В эту ночь до утра, позабыв обо вс╦м,
Мы, пьянея, играли в гусаров,
Мы ломали, как спички, условность врем╦н,
Сквозь столетия неслись под гитару.
Молодецкая стать богатырских побед,
Л╦д Чудского, огни Сталинграда,
Куликовское поле и Бородино,
Обереги, знам╦на, парады!
Мы неслись кувырком, мы неслись на угад,
Вспоминая вс╦ то, что не знали...
Ну, а как я сумел воротиться назад
Мне на утро друзья рассказали.
Москва. ВДНХ. 1979
ТАНЦЕВАТЬ
Как просто стать пеплом,
Танцуя в центре огня,
Но Боже, как радостно видеть зрачки
Дарящего залп.
Над моей головой полыхает закат,
Под ногами тлеет земля.
Я вырос на пепелище,
Я ли в том виноват?
Полупаук, полулебедь,
Я шагнул в ночь,
Чтобы сложить кост╦р
В честь лысой горы.
Земля кромсала небо
Штыками могильных холмов.
Земля шипела: "Сгоришь!"
Но небо пело: "Гори!"
Я шагнул в ночь,
И зв╦зды легли на асфальт,
Радугу бензиновых луж
Я плеснул облакам.
Мне хотелось, чтоб город чувствовал небо
Каждым нервом, каждым окном.
Мне ли было не знать, как не хватало любви
Этим большим городам.
Я шагнул в ночь,
Но город по-прежнему спал,
И только зв╦зды падали вниз,
Не в силах больше мерцать.
Здесь стены дарили лишь стены,
А асфальт - только асфальт,
И только крыши дарили мне небо,
Крыши учили меня танцевать.
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
В танце полумесяца полдень.
Откройте мне дверь!
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах,
Танцевать...
Танцевать, когда падает снег,
Танцевать, когда падают птицы.
Танцевать, когда солнце в лицо,
Танцевать, когда траур на лицах.
Танцевать на пьяных столах,
Танцевать на могилах друзей,
Танцевать и не помнить, не помнить о ней,
Танцевать и молиться,
Танцевать вс╦ теплей и теплей,
теплей и теплей,
теплей и теплей...
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 28.01.07 23:49
в ответ АЛЕКСЕЙ М 28.01.07 23:40
ФИНИСТ
РОК - ЭТО НЕ МУЗЫКА ДЛЯ НОЧНЫХ КЛУБОВ
-Константин, вот вроде бы сейчас нет того идеологического диктата, который занимался гонениями на рок-музыку, а в массовом сознании рок-культура по-прежнему в основном ассоциируется с <<беснующимися толпами>>, а не с особым видом творчества. Почему, на ваш взгляд?
-Ассоциировать рок-культуру с беснующимися толпами могут, наверное, лишь те, кто е╦ абсолютно не понимает. Конечно, когда на концерт приходит много народу, то у человека, не привыкшего к такому способу творческого самовырожения, может возникнуть какое-то предубеждение. Но если в зале устанавливается своего рода взаимообщение, очень тонкий контакт, то, по-моему, это и есть культура. Не отвлеч╦нная, а живая, прямая, от души.
-Сегодня, когда молодые люди знакомятся, они часто спрашивают друг друга: <<Что ты слушаешь?>> - тогда как их родители в этом возрасте интересовались: <<Что ты читаешь?>> Вы не находите, что сегодня музыка как бы вытесняет литературу?
-Нет, конечно. Хорошую литературу вытеснить просто невозможно. Особенно русскую литературу, образы которой и сегодня, и всегда, я думаю, будут живы. Пушкин, Гоголь и Достоевский были, есть ибудут. Просто наш век, век магнитофонов, телевизоров и прочих сатанических приблуд оказывает сво╦ влияние. Поэтому люди Слова также вынуждены выражать себя посредством электромузыкальных инструментов. Это органичнее для конца XX века. Хотя, по сути, разницы нет - <<чистая>> ли это поэзия или положенная на музыку. Было бы в этом вдохновение.
-То есть <<чистое>> Слово вс╦ же уходит?
-А ведь русский рок и строится только на Слове. В этом и состоит его коренное отличие от западного рок-н-ролла. Если на Западе рок воспринимается как просто музыкальный жанр, то здесь как стиль жизни.
-Как раз в связи с этим у меня был такой вопрос: вы можете согласиться, что рок - это новое проявление русской культурной традиции, новое проявление того, чем в сво╦ время для поэзии был Серебряный век? Но только если тогда были культовые поэты - Блок, Гумилев, Есенин... - то теперь их <<нишу>> заняли культовые рок-музыканты?
-На мой взгляд, это абсолютно точно, я это ощущаю очень ч╦тко. Другое дело, что немногие это понимают. Замечательно, что вам тоже так кажется.
-Но тогда это было ясно всем, а сегодня <<немногим>>...
-Ну, сейчас вообще о культуре говорить страшно. Поскольку 70 лет уничтожалось именно то, что и состовляло культурное богатство России. Но тем не менее культура и сегодня есть - во вс╦м корневом. Церковь православная есть, есть и творческие личности, которые понимают необходимость христианского возрождения.
-Но эти личности принадлежат к очень разным поколениям. Чем вы можете объяснить тот факт, что вашу - довольно серь╦зную - музыку может глубоко воспринять и прочувствовать именно молод╦ж?
-Я вообще никогда не оринтировался на <<обычных>> людей. Мне были интересны люди, которые послушали бы и поверели бы в наши песни. А почему молод╦ж? Видимо, в этом возрасте душа более чиста, искренна, сознание не замутнено, не загружено мирской суетой, когда уже нет времени о ч╦м-то важном задуматься. Этим достаточно и того, чтобы где-нибудь в машине послушать про бамбук. А мои песни пишутся от сердца - наверное, потому сердца и трогают. Я не пишу хиты...
-А как же <<Мо╦ поколение>>, <<Красное на ч╦рном>>, <<Мы вместе>>?
-Ну, это не хиты, а гимны.
-Вы участвовали в акции <<Голосуй или проиграешь>>, и ваши песни оказали довольно неслабое влияние на молодой электорат. А потом в интервью <<Огоньку>> заявили, что хотите, чтобы политика вообще ушла из нашей жизни. Вы всерь╦з верите, что это когда-нибудь случится?
-Если государство выздоровеет, отчего же? Под выздоровлением я понимаю полное освобождение от кровавого большевистского сатанизма и возвращение к христианской традиции. Ведь когда-то у нас вс╦ было поставлено очень грамотно: Русь была православной, был монарх, который радел о великой державе, которого с пел╦нок учили его великой ответственности. А потом пришла смута, прекрасно описанная в <<Бесах>> Достоевского, которая смела вс╦ буквально к ч╦ртовой матери. Поэтому сейчас уж пусть будет хотя бы демократия. И если монархии уже не будет никогда, это утопия, то пусть будут хотя бы те ростки свободы, которые есть сегодня. Потому на фоне того, как этот сатанизм опять поднимает голову, я сч╦л своим гражданским долгом участвовать в этой акции. Пусть будет то, что есть. Хоть плохонькое, да вс╦-таки наше. А вообще, по моему мнению, политики должны заниматься политикой, а творческие люди - творчеством. Тогда меньше будет всяких проходимцев.
-Расскажите, пожалуйста, историю с вашей медалью. Е╦, к сожелению, мало кто знает.
-Получил я е╦ весной 1993 года - за август 1991-го. Медаль <<Защитник Отечества>>. А в конце 1994-го вернул - из-за убийства Дмитрия Холодова и начала чеченской войны. Это был мой единственно возможный политический протест против того, что происходит в стране.
-Наблюдая за вашим творчеством и мнением, которое иногда появляется в прессе, можно сделать заключение, что ваши взгляды кардинально меняются - от социально революционных в 80-е до традиционно православных в 90-е. Как вы можете объяснить такую метаморфозу? И нет ли у вас чувства, что ваш рок становится уже несколько консервативен на фоне новой кислотно-электронной музыки?
-Просто, смею надеятся, мой рок становится мудрее. Это только ещ╦ раз подтверждает, что рок - это совершенно не модное течение, не развлекательная музыка для ночных клубов, а самовырожение.
-А вы считаете, что у рэйверов самовырожения нет?
-Там есть самовырожение тела. А духа... Вот с этим проблемы. Вместе с тем я люблю чисто энергетическую музыку - например, московский IFK и питерский TEQUILAJAZZZ очень мощные команды. Весь драйф ид╦т от души. И, главное, в них нет зла. Что же до русского рока, то в н╦м всегда честность и искреность стояли на первом месте. Его путь такой же, каким был вообще путь нашей Руси - от непосвящ╦нного язычества с его шаманскими наговорами до кристально ясного света православия. И я тоже иду этим пут╦м. Пытаюсь, по крайней мере. Я считаю, что, если как музыкальный жанр, рок-н-ролл и несовместим с Церквью, то как Слово - вполне. В роке - мятущийся дух, но дух восприимчивый, открытый влиянию свыше. Хотя также и всем искушениям. И главное из них сегодня - это желание идти на поводу у публики, превращать свою музыку в голимую коммерцию, вместо того, чтобы слышеть в себе дух. От популярности у многих просто башню срывает. Но имена называть не хочется, и так всем вс╦ ясно.
-А какие имена вы могли бы назвать из тех, кто близок вашим взглядам?
-Это имена тех, кто даже в нынешнем море <<американского чистогана>> по мере сил старается продолжить русскую культурную традицию. При всей сложности и запутоности - Гребенщиков. Безусловно, Ревякин. И конечно те, кого уже нет с нами - Башлач╦в, Цой, Майк.
-А из новых им╦н?
-Мне об этом сложно говорить. Дело в том, что в отличии от поколения, которое выросло на стадилнных рок-концертах конца 80-х, многие нынешние молодые люди слишком увлечены той внешней, псевдокультурной пл╦нкой, которой их обволакивает телевидение. Я очень хотел бы надеятся, что они углубятся в нечто более существенное. Понимаете, если Бог да╦т человеку полную свободу, то и ад распахивает перед ним широкие врата. А мне интересны люди, которые идут во врата узкие - небесные. Для них АЛИСА, собсвенно, и по╦т...
Вадим Штепа
Литературная газета 15.01.97 г.
Ч╗РНАЯ МЕТКА АЛИСЫ
Альбом <<Ч╦рная метка>> отражает тяж╦лый период в жизни АЛИСЫ. Во всех отношениях тяж╦лый - трагическая смерть гитариста группы Игоря Чумычкина предопределила мрачное настроение альбома и стилистику всех его композиций, выдержанных в духе очень ж╦сткого хард-н-хэви. У АЛИСЫ и прежде появлялось тяж╦лое звучание, но здесь оно доминирует, прида╦т альбому сгущ╦нно-ч╦рный колорит рок-н-ролльного реквиема, не имеющего ничего - и это очень существенно - общего с туповатым инфантильным сатанизмом, свойственным большенству современных металистов и трэшников.
Кинчев никогда не играл в рок-н-ролл, он всегда воспринимал его как особую судьбу, как фатум. Можно по разному относиться к кинчевской поэтике, можно, наверное, е╦ вообще не воспринимать, но она никогда не была умозрительной, сконструированной, фальшивой. Естественно, что Костю (и, само сабой, АЛИСУ) как честного, распахнутого для жизни художника <<занасило>> в разные стороны. Но что из того? Кто из нас имеет право диктовать поэту, учить его, каким следует ему быть? Несмотря на откровенно рок-н-ролльный образ жизни и несомненное богоборчество, Кинчев не предал свой дар Божий, Бога в себе, и не стал, как некоторые его собратья по рок-цеху, якшаться с теми бесами, которые имеют сегодня совершенно определ╦нную окраску и конкретные, совсем не метафизические, социальные интересы.
Но - верн╦мся к альбому. Ориентация на классические каноны тяжолого рока сначала кажется странной и откравенно старомодной, вс╦-таки АЛИСА всегда играла другую музыку. Однако более пристальное знакомство с <<Ч╦рной меткой>> позволяет почувствовать, что эта стилизация была произведена сознательно и что она в полне уместна - хотя бы потому, что Игорь Чумычкин был гитаристом тяж╦лого плана, и группа отдала ему последнюю дань той музыкой, которую он любил. Кроме того, многие песни альбома написал сам Игорь. Успел.
...Вс╦ же довольно сложно анализировать - невозможно забыть о трагической первопричине альбома, и жанровые проблемы, честно говоря, мало волнуют, когда слышишь, как в каждом номере пульсирует всепроникающее лезвие боли. Рок судьбы, судьба рока. Каюсь, я не был ошарашен, узнав о самоубийстве Чумычкина. Ценизм? Нет. Что-то назревало, что-то неизбежно должно было случиться с АЛИСОЙ - уж больно круто Кинчев гнал тогда лошадей...
Фатализм по-прежнему является ведущим двигателем в творчестве Кинчева. Лучшие песни альбома <<Ч╦рная метка>>, <<То ли про любовь, то ли про беду>> и особенно <<Дурак>> - сочатся запредельно-глубинным лиризмом, неистовая, страстная тоска по жизни неотделима от яросного, острого стремления выйти, вырваться за пределы возможного , кем-то отмеренного. Поэтому плавное, фольклорно-напевное мелодическое кружево в <<То ли про любовь...>> разрывается неожиданной сменой ритма и какими-то безумными выкриками - таких контрастных переходов очень много в альбоме, они всегда неожиданны и заметно обогощают прямолинейную логику риффов. Кто-то может воспринять отчаянную безысходность <<Белой невесты>> или <<Умереть молодым>> как оправданиесуицида, но это было бы большой ошибкой. Кинев вообще не любит давать советов, особенно в песнях последнего времени, альбом <<Ч╦рная метка>> - это горькая притча о том, как каждый выбирает свой рок-н-ролл. Ну а потом... . Ну а потом... никому не дано знать, чем завершится кода.
Анатолий Гуницкий
<<Вечерний Петербург>> 16.11.94г.
ЕСЛИ ТЫ ВЕРИШЬ МНЕ
Смотри мне в глаза,
Мне нужен твой взгляд.
Сегодня я способен дать бой,
Сегодня я трезв.
Я говорю тебе:
Сделай шаг.
Пока деревья спят,
Ты можешь верить мне.
Мой лес
Болен луной,
Мой материк
По-прежнему пуст.
Я не хочу пожара,
Но огонь уже зажж╦н.
Я стою на самом краю,
Но пока держусь.
Если ты веришь мне,
Ты пойд╦шь со мной.
Моя земля
Просит воды,
Мой город переполнен и зол,
Как сжатый кулак.
Ветер больших перемен
Дует на восток.
Я чувствую начало конца,
Чувствую ток.
Смелей,
Ещ╦ один шаг,
Лица смотрящих на нас
Уже остались в тени.
Я говорю тебе:
Мне нужен твой взгляд.
Прошу,
Смотри мне в глаза, смотри.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
ЖАР БОГ ШУГА
Лысые поляны да топи в лесах,
Это шьет по пням весна.
Хей, лихоманка вьюга-пурга,
Что, взяла? Ха! На-ка, выкуси-ка!
Кыш паскуда, черная ночь!
Нынче солнце да масленица!
Гуляй поле! Ходи изба!
Ой, да праздник! Ой, да!
Дрянь твое дело, дедушка-снег,
Почернел да скукожился.
Жги! Жги красное! Жги меня! Жги!
Жги, что бы ожил я!
Жги меня! Жги !А я отплачу
Пламень-песнею!
Эй, птицы синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Че, братушки, лютые псы,
Изголодалися?
По красной кровушке на сочной траве,
Истосковалися?
Че уставился, лысый козел,
Зенки-полтинники!
Чуешь, как в масло, в горло вошли
Клыки собутыльника?
Это лишь начало доброй игры.
Вместо ста избранных,
По бурелому ветра понесут
Стаи расхристанных.
Будет потеха, только ты смотри,
Не проворонь зарю.
Эй, птицы-синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Вот это оттепель! Вот это да!
Вот это праздничек!
Эй, братва выходи на двор,
Ай-да безобразничать!
Весна на дворе! Весне мороз не указ!
Весна - девка тертая!
Ой, мать честная, давай, наливай!
Гуляем по-черному!
Ну, как тебе оттепель, царь-государь?
Не душно под солнышком?
Али уж хлебнул государь,
Вольницы-волюшки?
Че, скосорылился, али не рад?
Ты ж сам потакал огню.
Эй, птицы-синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
СОЛНЦЕ ЗА НАС
Пока глаза отражают свет,
Мы будем черны, мы будем чернее, чем ночь,
Но все же светлее, чем день.
Пока земля не заставит нас спать,
Мы будем босиком танцевать по углям,
Но все же летать.
Солнце за нас!
Пока крапивою выстлан путь,
Пока в разорванном сердце жд╦шь новых рубцов,
Ты на коне.
Пока егеря не заманят в сеть,
Пока размал╦ванный цирк не научит скулить,
Ты будешь петь.
Солнце за нас!
Но если вс╦ же в одну из ночей,
Кто-то из тех, кто в огне, поманит петл╦й,
Пой!
Пой до рассвета, до бурных лучей,
Пой, пока утро не вытянет душу из дыр
Этих м╦ртвых очей.
Солнце за нас!
Москва.
Щелчек. Весна. 1987
КРАСНОЕ НА Ч╗РНОМ
Шаг за шагом, босиком по воде,
Времена, что отпущены нам,
Солнцем в праздник, солью в беде,
Души резали напополам.
По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц,
Тех, кто помнит дорогу наверх
И стремится броситься вниз.
Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых зв╦зд,
Красное на ч╦рном!
Шаг за шагом, сам ч╦рт не брат,
Солнцу время, луне часы,
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.
Нас величали ч╦рной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.
Будь, что будет! Что, было - есть!
Смех да сл╦зы, а чем еще жить?
Если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.
Красное на ч╦рном!
А на кресте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог, вс╦ та же любовь,
А как пролог, вс╦ та же смерть.
Может быть, это только мой бред,
Может быть, жизнь не так хороша,
Может быть, я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа.
И в груди хохотали костры,
И несли к небесам по радуге сл╦з,
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощ╦чина - Христос!
Красное на ч╦рном!
Москва.Щелчек.
Зима. 1987
ПЛЯС СИБИРИ
Дороги ж╦г мороз,
Да вьюга поводырь,
Здесь без базара и всерь╦з,
А имя этим землям, Сибирь!
Здесь все идет, как есть,
Здесь не цыганят впрок.
Степное слово - честь,
Я здесь услышал коротко - Рок!
Пляс Сибири!
Шапками в снег!
Пляс Сибири!
Хой-да-да-хой-да!
Буран-орда лютует!
Хой-да-да-хой-да!
Снега!
Хой-да-да-хой-да!
Степной землей кочует!
Хой-да-да-хой-да!
Пурга!
Дорогу, да очаг
Оберегает Спас!
Один неверный шаг
Сибирью обращается в пляс.
Шаманят свистопляс,
Да подают пример,
Сестра-тайга, как хватит глаз,
Да батюшка мороз-старовер.
Улан-Удэ - Хабаровск.
Поезд. 3 - 7.12.1994
ДВИЖЕНИЕ В СПЯТЬ
Сл╦зы устали течь рекой,
Право свое поправ.
Сегодня нам будет петь прибой,
С берега переправ.
Сегодня небо взорв╦тся дождем,
Вычертив молний крен,
Леса, могучим плечом,
Поднимут землю с колен.
Выбросив сор непроросших семян,
Вычистив купель,
Сочными травами застелем святую постель.
Мы начинаем движение вспять.
Мы устали молчать.
Мы ид╦м, эй, тв╦рже шаг.
Отныне мы станем петь так, и только так.
Землю покрыла вонь городов,
Переиначив суть.
Рваный туман ядовитых болот,
Гонит по небу ртуть.
Липкие пальцы сквозь телеэкран,
Тычут нам наши места,
Рыжие зв╦зды газетной пятой,
Топчут память креста.
Смыв имена одряхлевших богов,
Конь-ливень, в седле апрель.
Сочными травами застелем святую постель.
Время лениво вед╦т концерт
Единогласных рук,
Униформисты сторожат партер,
Стуком отвечая на стук.
Хор воспевает мир,
Читая ноты только с листа,
Бутафор драпирует жизнь
Устами одного из ста.
Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель.
Сочными травами застелем святую постель.
Москва. Щелчек.
Лето. 1986
БЕЛАЯ НЕВЕСТА
Душу в пятки унесло,
Только высветил число,
Час.
Под косой звенит трава,
С плеч слетает голова
Враз.
Кто сбер╦г, да вс╦ раздал,
Ясным в хороводе встал
Зв╦зд.
Мы словно бубенцы с дуги,
Между нами только радуги
Мост.
Лишь Верой укрепи в пути,
Я не спешу, у нас все впереди.
Белая невеста, постой,
Ты сама по себе, но я танцую с тобой,
Собери меня в дорогу домой,
Танцуй со мной, танцуй со мной.
Взлететь до времени,
Не бросив семени,
Да окропить рассвет разрывом глаз.
В охват взять сразу вс╦,
Да потерять свое,
Задумал, порешил один из нас.
Зелья чад коромыслом
Ун╦с с собой,
Запорошены мысли
Винта пургой.
Ой, неудобно!
Москва. ул. Народного ополчения.
Май. 1993
ТЕАТР ТЕНЕЙ
В театре теней сегодня темно,
Театр сегодня пуст.
Ночные птицы легли на крыло,
Выбрав верный курс.
Стены, да пожалуй, бархат портьер,
Еще пока помнят свой грим,
Город накрыла ночь,
Снами задув огни.
Скрип половиц
За упокой.
Лишь время сквозь щели
Сочится луной.
Лиц не видно,
Виден лишь дым
За искрами папирос.
Квадрат окна
Дробится в круг,
Чуть-чуть
И вдруг,
Слышишь,
Хранитель хоровода рук шепчет слова.
Я повторяю за ним:
Дух огня,
Начни игру,
Нам не начать без тебя!
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей.
Взойди
Над прахом ветхих знам╦н!
Взойди
Мечом похорон!
Мы здесь,
Мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня!
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц!
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц!
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод.
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь,
Я вижу пожар!
Театр начинает жить,
Лишь только свет отбросит первую тень.
Театр начинает жить,
Когда мы по╦м:
День,
день,
день,
день!
Но в театре теней сегодня темно...
Москва. Щелчек
Весна. 1986
МО╗ ПОКОЛЕНИЕ
Две тысячи тринадцатых лун
отдано нелепой игре,
Но Свет ушедшей Звезды
вс╦ ещ╦ Свет.
Тебе так трудно поверить,
твой путь от этой стены к этой стене.
Ответь:
понял ты меня или нет?
К несчастью я слаб, как был слаб очевидец
событий на Лысой горе.
Я могу предвидеть,
но не могу предсказать.
Но если ты вдруг увидишь
мои глаза в своем окне
Знай,
я пришел, помешать тебе спать.
Мо╦ поколение молчит по углам,
Мо╦ поколение не смеет петь,
Мо╦ поколение чувствует боль,
Но снова ставит себя под плеть.
Мо╦ поколение смотрит вниз,
Мо╦ поколение боится дня,
Мо╦ поколение пестует ночь,
А по утрам ест себя.
Сине-зел╦ный день,
встал, где прошла гроза.
Какой изумительный праздник,
но в н╦м, явно, не хватает нас.
Тебе, так трудно решиться, ты привык,
взвешивать - против, взвешивать - за.
Пойми,
я даю тебе шанс.
Быть живым - мо╦ ремесло,
это дерзость, но это в крови.
Я умею читать в облаках имена
тех, кто способен летать.
И если ты, когда-нибудь,
почувствуешь пульс Великой любви,
Знай,
я приш╦л помочь тебе встать.
Москва. Щелчек.
Май. 1985
СОЛНЦЕ ВСТА╗Т
Мы вскормлены пеплом великих побед,
Нас крестили звездой, нас растили в режиме нуля.
Красные кони, серпами подков, топтали рассвет,
Когда всходило солнце, солнцу говорили: Нельзя!
И ночь лепила в стекло залпами снега,
Ночь плевала в лицо ч╦рным дожд╦м,
Ночь хохотала, кружа, ночь сбивала со следа,
Мы хранили огонь, но не видели, с кем мы ид╦м.
Но солнце всходило,
Чтобы спасти наши души!
Солнце всходило,
Чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать,
Но сон их явно нарушен.
Сторожам ещ╦ невдом╦к.
И демоны тусклых квартир цедили из ран нашу боль.
Сулили нам сытые кухни, лизали луной,
Стращали охраной порядка, как страшным судом,
Но мы их гнали прочь, мы жгли нашу жизнь,
Мы шли, мы возвращались домой, возвращались домой
А те, что боятся огня, воспевают сырые углы,
Они охраняют покой, что ж, им есть что терять,
Они говорят о любви, возведя добродетель в закон,
Но когда всходило солнце, закон позволял им стрелять.
Да, мы вскормлны пеплом и это наш плюс,
Мы не знаем конца, но мы рады всему, что нас жд╦т,
Мы сме╦мся в лицо тем, кто при слове огонь, скулил: Я боюсь.
И тем, кто пытался свинцом, запаять солнцу рот.
Питер. Гост. Советская.
Лето. 1986
ШАБАШ 2
Снег на лунном поле,
Заметал следы,
Волки торопили полночь, то была их ночь.
Чертовы колеса
Нас звездами несли,
Небом кружила снежная дочь.
Чуду доверяли,
Верили беде,
Видели, как босиком по сугробам шли облака.
Луч целовали
Утренней звезде,
Да у берез в мороз просили молока.
Сладко да недолго
По душе гулять,
Липким отваром ночь опоила вещие сны.
Кровь замутила
Чертова мать,
Да отпустила петлять до весны.
Но голову шальную
Пулей не спасти,
Вьюга затянет жаркую рану белым рубцом.
На удачу бесу
Спину не крести,
Подмигни да сплюнь, коль узнал в лицо.
Лихо на потехе,
Свистопляс в петле,
Рви из под ребер сердце, на радость стае ворон.
Тело на плахе
Да тень на метле,
Да под дугой золотой перезвон.
Кто за что в ответе,
С тем и проживет,
Время покажет кто чего стоил в этой пурге.
Кто там на том свете
Кружит хоровод,
Объяснит в момент палец на курке.
Москва. Ул. Народного ополчения.
Осень. 1989
ВОЛНА
Ид╦т волна, держитесь стен,
Уйдите в тину, заройтесь в мох.
Ид╦т волна, гасите свет,
Зашторьте окна, задержите свой вздох.
Новые слова давно забытой песни,
Новый символ, новый виток.
Ид╦т волна, держитесь вместе,
Или, как страус, головою в песок.
Ид╦т волна.
Ид╦т волна, закройте город,
Нужен кто-то ещ╦, чтобы замкнуть кольцо.
Ид╦т волна, цирк уже собран,
Но клоуны вс╦ ещ╦ прячут лицо.
Новые портреты чердачных открытий,
Новые ступени, новый рубеж.
Идет волна, имя сво╦ назовите,
Или замаскируйтесь, изменив падеж.
Ид╦т волна.
Но кто-то все время глядит за край,
И моделирует сны.
Он называет имена тех,
Кому решено отправиться в путь на гребне новой волны.
Ид╦т волна, смотрите в небо,
Ловите брызги, берите их в горсть.
Ид╦т волна, не бойтесь грома,
В сущности, гром такой же, как вы гость.
Новая пьеса в истлевшем переплете,
Новая музыка, новый стиль.
Ид╦т волна, прислушайтесь к звуку
Пока не начался новый штиль.
Ид╦т волна.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
КАМИКАДЗЕ
Вросший корнями в небо,
Срезан секирой зв╦зд.
И брошен под ноги стоптанным облакам.
Словом, вином и хлебом,
Благословляли пост,
Тех, кто на взл╦те, падению выстроил храм.
Камикадзе!
Ты сегодня король.
Камикадзе!
Начал движение вниз.
Камикадзе!
Это твоя лучшая роль.
Камикадзе!
Повтори свой номер на бис!
Пальцы коснутся солнца,
Пепел коснется трав,
В час, когда птицы сердцами сольются с землей.
Цепь золотая рв╦тся,
Радугой на ветрах,
Прежде чем воздух успеет налиться бедой.
Подмосковье. Отдых.
Лето. 1989
НОВАЯ КРОВЬ
Гроза похожа на взгляд палача,
Ливень похож на нож.
И в каждой пробоине блеск меча,
И в каждой пощечине дождь.
Начну с начала и выброшу вон,
Все то, что стало золой.
Я вижу, ветер отбивает поклон
Крестам над моей головой.
Новая кровь!
Слышишь стон роженицы ночи?
Новая кровь!
В крике рожденного дня.
Новая кровь!
Дорога домой могла быть короче.
Новая кровь!
Вновь наполняет меня.
Дорогу выбрал каждый из нас,
Я тоже брал по себе.
Я сердце выблевывал в унитаз.
Я продавал душу траве.
Чертей, как братьев, лизал в засос,
Ведьмам вопил: Ко мне!
Какое тут солнце? Какой Христос?!
Когда кончаешь на суке-луне!
Костер, как плата за бенефис,
И швейцары здесь не просят на чай.
Хочешь, просто стой, а нет сил - молись!
Чего желал, то получай!
Вино, как порох, любовь, как яд,
В глазах слепой от рождения свет.
Душа - это птица, ее едят,
Мою жуют уже сорок лет.
Кто-то минирует океан,
Кто-то вот-вот родит,
Кто-то прошел через Афганистан,
У него обнаружен СПИД.
Кто-то сел на электрический стул,
Кто-то за праздничный стол,
Кому-то стакан гарантировал жизнь,
Кого-то не спас укол.
Кто-то шепчет: Люблю тебя.
Кто-то строчит донос,
Кто-то идет под венец,
Кого-то ведут на допрос,
Кто-то в драке нарвался на нож,
Кто-то смеется во сне,
Кто-то попал под дождь,
Кто-то погиб на войне.
Новая кровь.
Адлер. Август. 1987
ЖГИ-ГУЛЯЙ
Вместе с П. Самойловым
Ветер пастух, гонит зарю,
Хлыстом в ч╦рное небо,
Песней торопит рассвет.
Новую кровь дарит новому дню,
Огонь - порванным венам,
Солнце - шальной голове.
Жги, жги, жги,
Хлыстом-посвистом,
Уводи от сырых берлог,
Погоняй лютым солнышком,
Зли, зли, зли,
До ч╦рной копоти.
Пожаром дышит воля,
Да голосит петух,
Хлыстом потчует ночь
Ветер-пастух.
В огне гуляет утро,
Рассвет тревожит сны,
Пляши, ч╦рная ночь,
Под бубен зари.
Жги-гуляй!
В небе ясном танцует огонь.
Жги-гуляй!
Солнце в сердцах живых.
Жги-гуляй!
Песней звонкой наполнена грудь.
Жги-гуляй!
Если покой, хуже, чем плеть,
Рубцы, ближе, чем рана,
Рана мудрее, чем соль.
Только взгляни, и сможешь зажечь
Звезду над облаками,
Только храни в сердце боль.
Москва. Ул. Народного ополчения.
Зима. 1990
Ч╗РНАЯ МЕТКА
Чуткий час времени Ч,
Зв╦зд парча на моем плече,
В чарах порчи лечу в луче,
Моя ч╦рная метка Рок.
Зв╦здам ночь, свет Отцу,
Пыль дорог моему лицу.
До конца танцевать к концу,
Моя ч╦рная метка Рок.
Если ты знаешь, как жить,
Рискни ответить мне,
Кто мог бы стать твоим проводником в небо?
Я сволочь весны, я осени шлак,
Я тебе не друг и не враг, а так.
Мою кровь сос╦т придорожный мак,
Моя ч╦рная метка Рок.
Сколько было тех, кто шагнул за дверь
На моих глазах. Где они теперь?
Где они теперь, в ком оставил зверь
Свою ч╦рную метку Рок.
Кто здесь лучше, чем ты?
Кто здесь хуже, чем я?
Кому на этом свете к лицу цветы?
Кого каким из нас успокоит земля?
Мой стон тревожит ветер,
Твой смех в горах рождает гром.
Эй, брат, летим по жизни, как дети,
Когда мы по╦м!
Подмосковье. Отдых.
Лето. 1991
ЧУЮ ГИБЕЛЬ
Кто-то бь╦тся в поле,
Кто-то - в грязь лицом.
Случай правит пулей,
Ворон - мертвецом.
Место лютой сечи
Поросло травой.
Больно жгучи речи,
Бой не за горой...
Кто смел снять с нас чувство вины?
Кто примет огонь на себя?
Кто слышит поступь грядущей войны?
Что оставим мы после себя?
Братские могилы
Переполнены.
Смерть серпом косила
Буйны головы.
Рваную рубаху
Пулями латай.
Топоры да плаха
По дороге в рай.
Чую гибель!
Больно вольно дышится!
Чую гибель!
Весело жив╦м.
Чую гибель!
Кровушкой распишемся!
Чую гибель!
Хорошо по╦м!
Лесной стороною
Под ясной звездою,
Тропою оленя
Гуляет Емеля.
И все ему рады,
Звери, птицы и гады,
Деревья и травы,
Поля и дубравы.
Покуда есть силы,
Покуда есть духу,
Не порваны жилы,
Не вспорото брюхо.
Покуда есть мочи,
Покуда есть семя,
Орет и хохочет,
Гуляет Емеля.
И славит свободу
Сквозь дыбы изгибы,
На радость народу,
Себе на погибель.
Кости на погосте,
Луч на алтаре.
Страх пылает злостью,
Как зв╦зды на заре.
Распрямлюсь пружиной,
Подниму народ.
Вольная дружина
Собралась в поход.
Адлер. Август. 1987
РОК - ЭТО НЕ МУЗЫКА ДЛЯ НОЧНЫХ КЛУБОВ
-Константин, вот вроде бы сейчас нет того идеологического диктата, который занимался гонениями на рок-музыку, а в массовом сознании рок-культура по-прежнему в основном ассоциируется с <<беснующимися толпами>>, а не с особым видом творчества. Почему, на ваш взгляд?
-Ассоциировать рок-культуру с беснующимися толпами могут, наверное, лишь те, кто е╦ абсолютно не понимает. Конечно, когда на концерт приходит много народу, то у человека, не привыкшего к такому способу творческого самовырожения, может возникнуть какое-то предубеждение. Но если в зале устанавливается своего рода взаимообщение, очень тонкий контакт, то, по-моему, это и есть культура. Не отвлеч╦нная, а живая, прямая, от души.
-Сегодня, когда молодые люди знакомятся, они часто спрашивают друг друга: <<Что ты слушаешь?>> - тогда как их родители в этом возрасте интересовались: <<Что ты читаешь?>> Вы не находите, что сегодня музыка как бы вытесняет литературу?
-Нет, конечно. Хорошую литературу вытеснить просто невозможно. Особенно русскую литературу, образы которой и сегодня, и всегда, я думаю, будут живы. Пушкин, Гоголь и Достоевский были, есть ибудут. Просто наш век, век магнитофонов, телевизоров и прочих сатанических приблуд оказывает сво╦ влияние. Поэтому люди Слова также вынуждены выражать себя посредством электромузыкальных инструментов. Это органичнее для конца XX века. Хотя, по сути, разницы нет - <<чистая>> ли это поэзия или положенная на музыку. Было бы в этом вдохновение.
-То есть <<чистое>> Слово вс╦ же уходит?
-А ведь русский рок и строится только на Слове. В этом и состоит его коренное отличие от западного рок-н-ролла. Если на Западе рок воспринимается как просто музыкальный жанр, то здесь как стиль жизни.
-Как раз в связи с этим у меня был такой вопрос: вы можете согласиться, что рок - это новое проявление русской культурной традиции, новое проявление того, чем в сво╦ время для поэзии был Серебряный век? Но только если тогда были культовые поэты - Блок, Гумилев, Есенин... - то теперь их <<нишу>> заняли культовые рок-музыканты?
-На мой взгляд, это абсолютно точно, я это ощущаю очень ч╦тко. Другое дело, что немногие это понимают. Замечательно, что вам тоже так кажется.
-Но тогда это было ясно всем, а сегодня <<немногим>>...
-Ну, сейчас вообще о культуре говорить страшно. Поскольку 70 лет уничтожалось именно то, что и состовляло культурное богатство России. Но тем не менее культура и сегодня есть - во вс╦м корневом. Церковь православная есть, есть и творческие личности, которые понимают необходимость христианского возрождения.
-Но эти личности принадлежат к очень разным поколениям. Чем вы можете объяснить тот факт, что вашу - довольно серь╦зную - музыку может глубоко воспринять и прочувствовать именно молод╦ж?
-Я вообще никогда не оринтировался на <<обычных>> людей. Мне были интересны люди, которые послушали бы и поверели бы в наши песни. А почему молод╦ж? Видимо, в этом возрасте душа более чиста, искренна, сознание не замутнено, не загружено мирской суетой, когда уже нет времени о ч╦м-то важном задуматься. Этим достаточно и того, чтобы где-нибудь в машине послушать про бамбук. А мои песни пишутся от сердца - наверное, потому сердца и трогают. Я не пишу хиты...
-А как же <<Мо╦ поколение>>, <<Красное на ч╦рном>>, <<Мы вместе>>?
-Ну, это не хиты, а гимны.
-Вы участвовали в акции <<Голосуй или проиграешь>>, и ваши песни оказали довольно неслабое влияние на молодой электорат. А потом в интервью <<Огоньку>> заявили, что хотите, чтобы политика вообще ушла из нашей жизни. Вы всерь╦з верите, что это когда-нибудь случится?
-Если государство выздоровеет, отчего же? Под выздоровлением я понимаю полное освобождение от кровавого большевистского сатанизма и возвращение к христианской традиции. Ведь когда-то у нас вс╦ было поставлено очень грамотно: Русь была православной, был монарх, который радел о великой державе, которого с пел╦нок учили его великой ответственности. А потом пришла смута, прекрасно описанная в <<Бесах>> Достоевского, которая смела вс╦ буквально к ч╦ртовой матери. Поэтому сейчас уж пусть будет хотя бы демократия. И если монархии уже не будет никогда, это утопия, то пусть будут хотя бы те ростки свободы, которые есть сегодня. Потому на фоне того, как этот сатанизм опять поднимает голову, я сч╦л своим гражданским долгом участвовать в этой акции. Пусть будет то, что есть. Хоть плохонькое, да вс╦-таки наше. А вообще, по моему мнению, политики должны заниматься политикой, а творческие люди - творчеством. Тогда меньше будет всяких проходимцев.
-Расскажите, пожалуйста, историю с вашей медалью. Е╦, к сожелению, мало кто знает.
-Получил я е╦ весной 1993 года - за август 1991-го. Медаль <<Защитник Отечества>>. А в конце 1994-го вернул - из-за убийства Дмитрия Холодова и начала чеченской войны. Это был мой единственно возможный политический протест против того, что происходит в стране.
-Наблюдая за вашим творчеством и мнением, которое иногда появляется в прессе, можно сделать заключение, что ваши взгляды кардинально меняются - от социально революционных в 80-е до традиционно православных в 90-е. Как вы можете объяснить такую метаморфозу? И нет ли у вас чувства, что ваш рок становится уже несколько консервативен на фоне новой кислотно-электронной музыки?
-Просто, смею надеятся, мой рок становится мудрее. Это только ещ╦ раз подтверждает, что рок - это совершенно не модное течение, не развлекательная музыка для ночных клубов, а самовырожение.
-А вы считаете, что у рэйверов самовырожения нет?
-Там есть самовырожение тела. А духа... Вот с этим проблемы. Вместе с тем я люблю чисто энергетическую музыку - например, московский IFK и питерский TEQUILAJAZZZ очень мощные команды. Весь драйф ид╦т от души. И, главное, в них нет зла. Что же до русского рока, то в н╦м всегда честность и искреность стояли на первом месте. Его путь такой же, каким был вообще путь нашей Руси - от непосвящ╦нного язычества с его шаманскими наговорами до кристально ясного света православия. И я тоже иду этим пут╦м. Пытаюсь, по крайней мере. Я считаю, что, если как музыкальный жанр, рок-н-ролл и несовместим с Церквью, то как Слово - вполне. В роке - мятущийся дух, но дух восприимчивый, открытый влиянию свыше. Хотя также и всем искушениям. И главное из них сегодня - это желание идти на поводу у публики, превращать свою музыку в голимую коммерцию, вместо того, чтобы слышеть в себе дух. От популярности у многих просто башню срывает. Но имена называть не хочется, и так всем вс╦ ясно.
-А какие имена вы могли бы назвать из тех, кто близок вашим взглядам?
-Это имена тех, кто даже в нынешнем море <<американского чистогана>> по мере сил старается продолжить русскую культурную традицию. При всей сложности и запутоности - Гребенщиков. Безусловно, Ревякин. И конечно те, кого уже нет с нами - Башлач╦в, Цой, Майк.
-А из новых им╦н?
-Мне об этом сложно говорить. Дело в том, что в отличии от поколения, которое выросло на стадилнных рок-концертах конца 80-х, многие нынешние молодые люди слишком увлечены той внешней, псевдокультурной пл╦нкой, которой их обволакивает телевидение. Я очень хотел бы надеятся, что они углубятся в нечто более существенное. Понимаете, если Бог да╦т человеку полную свободу, то и ад распахивает перед ним широкие врата. А мне интересны люди, которые идут во врата узкие - небесные. Для них АЛИСА, собсвенно, и по╦т...
Вадим Штепа
Литературная газета 15.01.97 г.
Ч╗РНАЯ МЕТКА АЛИСЫ
Альбом <<Ч╦рная метка>> отражает тяж╦лый период в жизни АЛИСЫ. Во всех отношениях тяж╦лый - трагическая смерть гитариста группы Игоря Чумычкина предопределила мрачное настроение альбома и стилистику всех его композиций, выдержанных в духе очень ж╦сткого хард-н-хэви. У АЛИСЫ и прежде появлялось тяж╦лое звучание, но здесь оно доминирует, прида╦т альбому сгущ╦нно-ч╦рный колорит рок-н-ролльного реквиема, не имеющего ничего - и это очень существенно - общего с туповатым инфантильным сатанизмом, свойственным большенству современных металистов и трэшников.
Кинчев никогда не играл в рок-н-ролл, он всегда воспринимал его как особую судьбу, как фатум. Можно по разному относиться к кинчевской поэтике, можно, наверное, е╦ вообще не воспринимать, но она никогда не была умозрительной, сконструированной, фальшивой. Естественно, что Костю (и, само сабой, АЛИСУ) как честного, распахнутого для жизни художника <<занасило>> в разные стороны. Но что из того? Кто из нас имеет право диктовать поэту, учить его, каким следует ему быть? Несмотря на откровенно рок-н-ролльный образ жизни и несомненное богоборчество, Кинчев не предал свой дар Божий, Бога в себе, и не стал, как некоторые его собратья по рок-цеху, якшаться с теми бесами, которые имеют сегодня совершенно определ╦нную окраску и конкретные, совсем не метафизические, социальные интересы.
Но - верн╦мся к альбому. Ориентация на классические каноны тяжолого рока сначала кажется странной и откравенно старомодной, вс╦-таки АЛИСА всегда играла другую музыку. Однако более пристальное знакомство с <<Ч╦рной меткой>> позволяет почувствовать, что эта стилизация была произведена сознательно и что она в полне уместна - хотя бы потому, что Игорь Чумычкин был гитаристом тяж╦лого плана, и группа отдала ему последнюю дань той музыкой, которую он любил. Кроме того, многие песни альбома написал сам Игорь. Успел.
...Вс╦ же довольно сложно анализировать - невозможно забыть о трагической первопричине альбома, и жанровые проблемы, честно говоря, мало волнуют, когда слышишь, как в каждом номере пульсирует всепроникающее лезвие боли. Рок судьбы, судьба рока. Каюсь, я не был ошарашен, узнав о самоубийстве Чумычкина. Ценизм? Нет. Что-то назревало, что-то неизбежно должно было случиться с АЛИСОЙ - уж больно круто Кинчев гнал тогда лошадей...
Фатализм по-прежнему является ведущим двигателем в творчестве Кинчева. Лучшие песни альбома <<Ч╦рная метка>>, <<То ли про любовь, то ли про беду>> и особенно <<Дурак>> - сочатся запредельно-глубинным лиризмом, неистовая, страстная тоска по жизни неотделима от яросного, острого стремления выйти, вырваться за пределы возможного , кем-то отмеренного. Поэтому плавное, фольклорно-напевное мелодическое кружево в <<То ли про любовь...>> разрывается неожиданной сменой ритма и какими-то безумными выкриками - таких контрастных переходов очень много в альбоме, они всегда неожиданны и заметно обогощают прямолинейную логику риффов. Кто-то может воспринять отчаянную безысходность <<Белой невесты>> или <<Умереть молодым>> как оправданиесуицида, но это было бы большой ошибкой. Кинев вообще не любит давать советов, особенно в песнях последнего времени, альбом <<Ч╦рная метка>> - это горькая притча о том, как каждый выбирает свой рок-н-ролл. Ну а потом... . Ну а потом... никому не дано знать, чем завершится кода.
Анатолий Гуницкий
<<Вечерний Петербург>> 16.11.94г.
ЕСЛИ ТЫ ВЕРИШЬ МНЕ
Смотри мне в глаза,
Мне нужен твой взгляд.
Сегодня я способен дать бой,
Сегодня я трезв.
Я говорю тебе:
Сделай шаг.
Пока деревья спят,
Ты можешь верить мне.
Мой лес
Болен луной,
Мой материк
По-прежнему пуст.
Я не хочу пожара,
Но огонь уже зажж╦н.
Я стою на самом краю,
Но пока держусь.
Если ты веришь мне,
Ты пойд╦шь со мной.
Моя земля
Просит воды,
Мой город переполнен и зол,
Как сжатый кулак.
Ветер больших перемен
Дует на восток.
Я чувствую начало конца,
Чувствую ток.
Смелей,
Ещ╦ один шаг,
Лица смотрящих на нас
Уже остались в тени.
Я говорю тебе:
Мне нужен твой взгляд.
Прошу,
Смотри мне в глаза, смотри.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
ЖАР БОГ ШУГА
Лысые поляны да топи в лесах,
Это шьет по пням весна.
Хей, лихоманка вьюга-пурга,
Что, взяла? Ха! На-ка, выкуси-ка!
Кыш паскуда, черная ночь!
Нынче солнце да масленица!
Гуляй поле! Ходи изба!
Ой, да праздник! Ой, да!
Дрянь твое дело, дедушка-снег,
Почернел да скукожился.
Жги! Жги красное! Жги меня! Жги!
Жги, что бы ожил я!
Жги меня! Жги !А я отплачу
Пламень-песнею!
Эй, птицы синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Че, братушки, лютые псы,
Изголодалися?
По красной кровушке на сочной траве,
Истосковалися?
Че уставился, лысый козел,
Зенки-полтинники!
Чуешь, как в масло, в горло вошли
Клыки собутыльника?
Это лишь начало доброй игры.
Вместо ста избранных,
По бурелому ветра понесут
Стаи расхристанных.
Будет потеха, только ты смотри,
Не проворонь зарю.
Эй, птицы-синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Вот это оттепель! Вот это да!
Вот это праздничек!
Эй, братва выходи на двор,
Ай-да безобразничать!
Весна на дворе! Весне мороз не указ!
Весна - девка тертая!
Ой, мать честная, давай, наливай!
Гуляем по-черному!
Ну, как тебе оттепель, царь-государь?
Не душно под солнышком?
Али уж хлебнул государь,
Вольницы-волюшки?
Че, скосорылился, али не рад?
Ты ж сам потакал огню.
Эй, птицы-синицы, снегири да клесты,
Зачинайте заутреннюю!
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
СОЛНЦЕ ЗА НАС
Пока глаза отражают свет,
Мы будем черны, мы будем чернее, чем ночь,
Но все же светлее, чем день.
Пока земля не заставит нас спать,
Мы будем босиком танцевать по углям,
Но все же летать.
Солнце за нас!
Пока крапивою выстлан путь,
Пока в разорванном сердце жд╦шь новых рубцов,
Ты на коне.
Пока егеря не заманят в сеть,
Пока размал╦ванный цирк не научит скулить,
Ты будешь петь.
Солнце за нас!
Но если вс╦ же в одну из ночей,
Кто-то из тех, кто в огне, поманит петл╦й,
Пой!
Пой до рассвета, до бурных лучей,
Пой, пока утро не вытянет душу из дыр
Этих м╦ртвых очей.
Солнце за нас!
Москва.
Щелчек. Весна. 1987
КРАСНОЕ НА Ч╗РНОМ
Шаг за шагом, босиком по воде,
Времена, что отпущены нам,
Солнцем в праздник, солью в беде,
Души резали напополам.
По ошибке? Конечно, нет!
Награждают сердцами птиц,
Тех, кто помнит дорогу наверх
И стремится броситься вниз.
Нас вели поводыри-облака,
За ступенью - ступень, как над пропастью мост,
Порою нас швыряло на дно,
Порой поднимало до самых зв╦зд,
Красное на ч╦рном!
Шаг за шагом, сам ч╦рт не брат,
Солнцу время, луне часы,
Словно в оттепель снегопад,
По земле проходили мы.
Нас величали ч╦рной чумой,
Нечистой силой честили нас,
Когда мы шли, как по передовой,
Под прицелом пристальных глаз.
Будь, что будет! Что, было - есть!
Смех да сл╦зы, а чем еще жить?
Если песню не суждено допеть,
Так хотя бы успеть сложить.
Красное на ч╦рном!
А на кресте не спекается кровь,
И гвозди так и не смогли заржаветь,
И как эпилог, вс╦ та же любовь,
А как пролог, вс╦ та же смерть.
Может быть, это только мой бред,
Может быть, жизнь не так хороша,
Может быть, я не выйду на свет,
Но я летал, когда пела душа.
И в груди хохотали костры,
И несли к небесам по радуге сл╦з,
Как смиренье - глаза Заратустры,
Как пощ╦чина - Христос!
Красное на ч╦рном!
Москва.Щелчек.
Зима. 1987
ПЛЯС СИБИРИ
Дороги ж╦г мороз,
Да вьюга поводырь,
Здесь без базара и всерь╦з,
А имя этим землям, Сибирь!
Здесь все идет, как есть,
Здесь не цыганят впрок.
Степное слово - честь,
Я здесь услышал коротко - Рок!
Пляс Сибири!
Шапками в снег!
Пляс Сибири!
Хой-да-да-хой-да!
Буран-орда лютует!
Хой-да-да-хой-да!
Снега!
Хой-да-да-хой-да!
Степной землей кочует!
Хой-да-да-хой-да!
Пурга!
Дорогу, да очаг
Оберегает Спас!
Один неверный шаг
Сибирью обращается в пляс.
Шаманят свистопляс,
Да подают пример,
Сестра-тайга, как хватит глаз,
Да батюшка мороз-старовер.
Улан-Удэ - Хабаровск.
Поезд. 3 - 7.12.1994
ДВИЖЕНИЕ В СПЯТЬ
Сл╦зы устали течь рекой,
Право свое поправ.
Сегодня нам будет петь прибой,
С берега переправ.
Сегодня небо взорв╦тся дождем,
Вычертив молний крен,
Леса, могучим плечом,
Поднимут землю с колен.
Выбросив сор непроросших семян,
Вычистив купель,
Сочными травами застелем святую постель.
Мы начинаем движение вспять.
Мы устали молчать.
Мы ид╦м, эй, тв╦рже шаг.
Отныне мы станем петь так, и только так.
Землю покрыла вонь городов,
Переиначив суть.
Рваный туман ядовитых болот,
Гонит по небу ртуть.
Липкие пальцы сквозь телеэкран,
Тычут нам наши места,
Рыжие зв╦зды газетной пятой,
Топчут память креста.
Смыв имена одряхлевших богов,
Конь-ливень, в седле апрель.
Сочными травами застелем святую постель.
Время лениво вед╦т концерт
Единогласных рук,
Униформисты сторожат партер,
Стуком отвечая на стук.
Хор воспевает мир,
Читая ноты только с листа,
Бутафор драпирует жизнь
Устами одного из ста.
Вырвав язык у слепого судьи,
В руки зрячих вложив свирель.
Сочными травами застелем святую постель.
Москва. Щелчек.
Лето. 1986
БЕЛАЯ НЕВЕСТА
Душу в пятки унесло,
Только высветил число,
Час.
Под косой звенит трава,
С плеч слетает голова
Враз.
Кто сбер╦г, да вс╦ раздал,
Ясным в хороводе встал
Зв╦зд.
Мы словно бубенцы с дуги,
Между нами только радуги
Мост.
Лишь Верой укрепи в пути,
Я не спешу, у нас все впереди.
Белая невеста, постой,
Ты сама по себе, но я танцую с тобой,
Собери меня в дорогу домой,
Танцуй со мной, танцуй со мной.
Взлететь до времени,
Не бросив семени,
Да окропить рассвет разрывом глаз.
В охват взять сразу вс╦,
Да потерять свое,
Задумал, порешил один из нас.
Зелья чад коромыслом
Ун╦с с собой,
Запорошены мысли
Винта пургой.
Ой, неудобно!
Москва. ул. Народного ополчения.
Май. 1993
ТЕАТР ТЕНЕЙ
В театре теней сегодня темно,
Театр сегодня пуст.
Ночные птицы легли на крыло,
Выбрав верный курс.
Стены, да пожалуй, бархат портьер,
Еще пока помнят свой грим,
Город накрыла ночь,
Снами задув огни.
Скрип половиц
За упокой.
Лишь время сквозь щели
Сочится луной.
Лиц не видно,
Виден лишь дым
За искрами папирос.
Квадрат окна
Дробится в круг,
Чуть-чуть
И вдруг,
Слышишь,
Хранитель хоровода рук шепчет слова.
Я повторяю за ним:
Дух огня,
Начни игру,
Нам не начать без тебя!
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей.
Взойди
Над прахом ветхих знам╦н!
Взойди
Мечом похорон!
Мы здесь,
Мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня!
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц!
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц!
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод.
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь,
Я вижу пожар!
Театр начинает жить,
Лишь только свет отбросит первую тень.
Театр начинает жить,
Когда мы по╦м:
День,
день,
день,
день!
Но в театре теней сегодня темно...
Москва. Щелчек
Весна. 1986
МО╗ ПОКОЛЕНИЕ
Две тысячи тринадцатых лун
отдано нелепой игре,
Но Свет ушедшей Звезды
вс╦ ещ╦ Свет.
Тебе так трудно поверить,
твой путь от этой стены к этой стене.
Ответь:
понял ты меня или нет?
К несчастью я слаб, как был слаб очевидец
событий на Лысой горе.
Я могу предвидеть,
но не могу предсказать.
Но если ты вдруг увидишь
мои глаза в своем окне
Знай,
я пришел, помешать тебе спать.
Мо╦ поколение молчит по углам,
Мо╦ поколение не смеет петь,
Мо╦ поколение чувствует боль,
Но снова ставит себя под плеть.
Мо╦ поколение смотрит вниз,
Мо╦ поколение боится дня,
Мо╦ поколение пестует ночь,
А по утрам ест себя.
Сине-зел╦ный день,
встал, где прошла гроза.
Какой изумительный праздник,
но в н╦м, явно, не хватает нас.
Тебе, так трудно решиться, ты привык,
взвешивать - против, взвешивать - за.
Пойми,
я даю тебе шанс.
Быть живым - мо╦ ремесло,
это дерзость, но это в крови.
Я умею читать в облаках имена
тех, кто способен летать.
И если ты, когда-нибудь,
почувствуешь пульс Великой любви,
Знай,
я приш╦л помочь тебе встать.
Москва. Щелчек.
Май. 1985
СОЛНЦЕ ВСТА╗Т
Мы вскормлены пеплом великих побед,
Нас крестили звездой, нас растили в режиме нуля.
Красные кони, серпами подков, топтали рассвет,
Когда всходило солнце, солнцу говорили: Нельзя!
И ночь лепила в стекло залпами снега,
Ночь плевала в лицо ч╦рным дожд╦м,
Ночь хохотала, кружа, ночь сбивала со следа,
Мы хранили огонь, но не видели, с кем мы ид╦м.
Но солнце всходило,
Чтобы спасти наши души!
Солнце всходило,
Чтобы согреть нашу кровь.
Сторожа продолжают спать,
Но сон их явно нарушен.
Сторожам ещ╦ невдом╦к.
И демоны тусклых квартир цедили из ран нашу боль.
Сулили нам сытые кухни, лизали луной,
Стращали охраной порядка, как страшным судом,
Но мы их гнали прочь, мы жгли нашу жизнь,
Мы шли, мы возвращались домой, возвращались домой
А те, что боятся огня, воспевают сырые углы,
Они охраняют покой, что ж, им есть что терять,
Они говорят о любви, возведя добродетель в закон,
Но когда всходило солнце, закон позволял им стрелять.
Да, мы вскормлны пеплом и это наш плюс,
Мы не знаем конца, но мы рады всему, что нас жд╦т,
Мы сме╦мся в лицо тем, кто при слове огонь, скулил: Я боюсь.
И тем, кто пытался свинцом, запаять солнцу рот.
Питер. Гост. Советская.
Лето. 1986
ШАБАШ 2
Снег на лунном поле,
Заметал следы,
Волки торопили полночь, то была их ночь.
Чертовы колеса
Нас звездами несли,
Небом кружила снежная дочь.
Чуду доверяли,
Верили беде,
Видели, как босиком по сугробам шли облака.
Луч целовали
Утренней звезде,
Да у берез в мороз просили молока.
Сладко да недолго
По душе гулять,
Липким отваром ночь опоила вещие сны.
Кровь замутила
Чертова мать,
Да отпустила петлять до весны.
Но голову шальную
Пулей не спасти,
Вьюга затянет жаркую рану белым рубцом.
На удачу бесу
Спину не крести,
Подмигни да сплюнь, коль узнал в лицо.
Лихо на потехе,
Свистопляс в петле,
Рви из под ребер сердце, на радость стае ворон.
Тело на плахе
Да тень на метле,
Да под дугой золотой перезвон.
Кто за что в ответе,
С тем и проживет,
Время покажет кто чего стоил в этой пурге.
Кто там на том свете
Кружит хоровод,
Объяснит в момент палец на курке.
Москва. Ул. Народного ополчения.
Осень. 1989
ВОЛНА
Ид╦т волна, держитесь стен,
Уйдите в тину, заройтесь в мох.
Ид╦т волна, гасите свет,
Зашторьте окна, задержите свой вздох.
Новые слова давно забытой песни,
Новый символ, новый виток.
Ид╦т волна, держитесь вместе,
Или, как страус, головою в песок.
Ид╦т волна.
Ид╦т волна, закройте город,
Нужен кто-то ещ╦, чтобы замкнуть кольцо.
Ид╦т волна, цирк уже собран,
Но клоуны вс╦ ещ╦ прячут лицо.
Новые портреты чердачных открытий,
Новые ступени, новый рубеж.
Идет волна, имя сво╦ назовите,
Или замаскируйтесь, изменив падеж.
Ид╦т волна.
Но кто-то все время глядит за край,
И моделирует сны.
Он называет имена тех,
Кому решено отправиться в путь на гребне новой волны.
Ид╦т волна, смотрите в небо,
Ловите брызги, берите их в горсть.
Ид╦т волна, не бойтесь грома,
В сущности, гром такой же, как вы гость.
Новая пьеса в истлевшем переплете,
Новая музыка, новый стиль.
Ид╦т волна, прислушайтесь к звуку
Пока не начался новый штиль.
Ид╦т волна.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
КАМИКАДЗЕ
Вросший корнями в небо,
Срезан секирой зв╦зд.
И брошен под ноги стоптанным облакам.
Словом, вином и хлебом,
Благословляли пост,
Тех, кто на взл╦те, падению выстроил храм.
Камикадзе!
Ты сегодня король.
Камикадзе!
Начал движение вниз.
Камикадзе!
Это твоя лучшая роль.
Камикадзе!
Повтори свой номер на бис!
Пальцы коснутся солнца,
Пепел коснется трав,
В час, когда птицы сердцами сольются с землей.
Цепь золотая рв╦тся,
Радугой на ветрах,
Прежде чем воздух успеет налиться бедой.
Подмосковье. Отдых.
Лето. 1989
НОВАЯ КРОВЬ
Гроза похожа на взгляд палача,
Ливень похож на нож.
И в каждой пробоине блеск меча,
И в каждой пощечине дождь.
Начну с начала и выброшу вон,
Все то, что стало золой.
Я вижу, ветер отбивает поклон
Крестам над моей головой.
Новая кровь!
Слышишь стон роженицы ночи?
Новая кровь!
В крике рожденного дня.
Новая кровь!
Дорога домой могла быть короче.
Новая кровь!
Вновь наполняет меня.
Дорогу выбрал каждый из нас,
Я тоже брал по себе.
Я сердце выблевывал в унитаз.
Я продавал душу траве.
Чертей, как братьев, лизал в засос,
Ведьмам вопил: Ко мне!
Какое тут солнце? Какой Христос?!
Когда кончаешь на суке-луне!
Костер, как плата за бенефис,
И швейцары здесь не просят на чай.
Хочешь, просто стой, а нет сил - молись!
Чего желал, то получай!
Вино, как порох, любовь, как яд,
В глазах слепой от рождения свет.
Душа - это птица, ее едят,
Мою жуют уже сорок лет.
Кто-то минирует океан,
Кто-то вот-вот родит,
Кто-то прошел через Афганистан,
У него обнаружен СПИД.
Кто-то сел на электрический стул,
Кто-то за праздничный стол,
Кому-то стакан гарантировал жизнь,
Кого-то не спас укол.
Кто-то шепчет: Люблю тебя.
Кто-то строчит донос,
Кто-то идет под венец,
Кого-то ведут на допрос,
Кто-то в драке нарвался на нож,
Кто-то смеется во сне,
Кто-то попал под дождь,
Кто-то погиб на войне.
Новая кровь.
Адлер. Август. 1987
ЖГИ-ГУЛЯЙ
Вместе с П. Самойловым
Ветер пастух, гонит зарю,
Хлыстом в ч╦рное небо,
Песней торопит рассвет.
Новую кровь дарит новому дню,
Огонь - порванным венам,
Солнце - шальной голове.
Жги, жги, жги,
Хлыстом-посвистом,
Уводи от сырых берлог,
Погоняй лютым солнышком,
Зли, зли, зли,
До ч╦рной копоти.
Пожаром дышит воля,
Да голосит петух,
Хлыстом потчует ночь
Ветер-пастух.
В огне гуляет утро,
Рассвет тревожит сны,
Пляши, ч╦рная ночь,
Под бубен зари.
Жги-гуляй!
В небе ясном танцует огонь.
Жги-гуляй!
Солнце в сердцах живых.
Жги-гуляй!
Песней звонкой наполнена грудь.
Жги-гуляй!
Если покой, хуже, чем плеть,
Рубцы, ближе, чем рана,
Рана мудрее, чем соль.
Только взгляни, и сможешь зажечь
Звезду над облаками,
Только храни в сердце боль.
Москва. Ул. Народного ополчения.
Зима. 1990
Ч╗РНАЯ МЕТКА
Чуткий час времени Ч,
Зв╦зд парча на моем плече,
В чарах порчи лечу в луче,
Моя ч╦рная метка Рок.
Зв╦здам ночь, свет Отцу,
Пыль дорог моему лицу.
До конца танцевать к концу,
Моя ч╦рная метка Рок.
Если ты знаешь, как жить,
Рискни ответить мне,
Кто мог бы стать твоим проводником в небо?
Я сволочь весны, я осени шлак,
Я тебе не друг и не враг, а так.
Мою кровь сос╦т придорожный мак,
Моя ч╦рная метка Рок.
Сколько было тех, кто шагнул за дверь
На моих глазах. Где они теперь?
Где они теперь, в ком оставил зверь
Свою ч╦рную метку Рок.
Кто здесь лучше, чем ты?
Кто здесь хуже, чем я?
Кому на этом свете к лицу цветы?
Кого каким из нас успокоит земля?
Мой стон тревожит ветер,
Твой смех в горах рождает гром.
Эй, брат, летим по жизни, как дети,
Когда мы по╦м!
Подмосковье. Отдых.
Лето. 1991
ЧУЮ ГИБЕЛЬ
Кто-то бь╦тся в поле,
Кто-то - в грязь лицом.
Случай правит пулей,
Ворон - мертвецом.
Место лютой сечи
Поросло травой.
Больно жгучи речи,
Бой не за горой...
Кто смел снять с нас чувство вины?
Кто примет огонь на себя?
Кто слышит поступь грядущей войны?
Что оставим мы после себя?
Братские могилы
Переполнены.
Смерть серпом косила
Буйны головы.
Рваную рубаху
Пулями латай.
Топоры да плаха
По дороге в рай.
Чую гибель!
Больно вольно дышится!
Чую гибель!
Весело жив╦м.
Чую гибель!
Кровушкой распишемся!
Чую гибель!
Хорошо по╦м!
Лесной стороною
Под ясной звездою,
Тропою оленя
Гуляет Емеля.
И все ему рады,
Звери, птицы и гады,
Деревья и травы,
Поля и дубравы.
Покуда есть силы,
Покуда есть духу,
Не порваны жилы,
Не вспорото брюхо.
Покуда есть мочи,
Покуда есть семя,
Орет и хохочет,
Гуляет Емеля.
И славит свободу
Сквозь дыбы изгибы,
На радость народу,
Себе на погибель.
Кости на погосте,
Луч на алтаре.
Страх пылает злостью,
Как зв╦зды на заре.
Распрямлюсь пружиной,
Подниму народ.
Вольная дружина
Собралась в поход.
Адлер. Август. 1987
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 28.01.07 23:52
в ответ АЛЕКСЕЙ М 28.01.07 23:49
НАТЕ
<<СОЛНЦЕВОРОТ>>: ЭТО НЕ АЛЬБОМ. ЭТО БОМБА
Мне было стыдно, что я пел.
За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога
Что смог дорисовать рога
Он на моей иконе
А.Башлач╦в, <<Случай в Сибири>>
Вполне возможно, что подобные эмоции может испытывать Кинчев, едва ли не обвин╦нный <<Нашим Радио>> в пропоганде фашизма в связи с использованием в оформлении альбома <<Солнцеворот>> летящего креста - символа снискания Святого Духа. <<Пел>> в данном случае следует понимать, как <<пытался объяснить>>. Прич╦м - совершенно очевидные вещи. Сингл, так и не вышедший на <<Нашем Радио>>, отказавшем группе <<Алиса>> в информационной поддержке альбома <<Солнцеворот>>, содержал в себе следующий слоган: <<Это не альбом - это бомба!>> Так оно и оказалось.
Как известно, 25 февраля 2000 года состаялся релиз нового альбома группы <<Алиса>> <<Солнцеворот>>. Примечательно, что единственная радиостанция, идеологически позиционирующая себя как rock-station, отказала <<Алисе>> в информационной поддержке. Хочется спросить - неужели <<Наше Радио>> считает аудиторию этой группы столь малочисленой, что безбоязненно исключает е╦ из своей target group? На этом фоне приходится признать, что мотивируя возможность размещения в эфире только одной песни с альбома <<Солнцеворот>> требованиями поддерживать рейтинг, руководство станции противоречит само себе. Складывается впечатление, что тут замешано <<что-то личное>>. Что-то личное, носящее характер общественного. Кажется, именно со стороны <<Нашего Радио>> на прессконференции, посвящ╦нной <<Солнцевороту>>, прозвучал вопрос - не боится ли Кинчев, что в отсутствии радиоподдержки альбом пройд╦т незамеченным. Похвальная смелость самооценки! Отчего бы музыкальной станции не заняться вершением судеб музыкантов? В особенности, таких, как Кинчев. <<О, Третий Рим!>> За что же, за что <<Наше Радио>> лишило <<Солнцеворот>> своего логотипа? Процетируем интервью генерального продюсера <<Нашего Радио>> Михаила Козырева <<Московскому комсомольцу>>. <<Костя говорит, что знак солнцеворота, то есть левосторонняя свастика, является символом снискания Святого Духа и очищения в результате этих поисков, - прокомментировал ситуацию Михаил Козырев, - я опасаюсь, что его комментарий и объяснения не будут услышаны, и люди, проходящие мимо полок в музыкальных магазинах, просто увидят на этом альбоме ряды свастик. Смысл знака на вкладке к альбому не прописан. Захотят ли фаны задуматься, попытаются ли понять отличия левостороннего солнцеворота от знака, который в сознании многих означает нацисткую эмблему? Мне кажется, что в оформлении альбома пересечена определ╦нная нравственная граница, и мы сообща решили, что не хотим размещать знак <<Нашего Радио>> на этой обложке>>. (<<Новый крестовый поход <<Алисы>> МК, 25 февраля 2000). Фанаты, кстати, уже задумались и деже пришли в некоторое смущение, размышляя над вопросом, с чего бы вдруг их фактически обвинили в идиотизме - ибо действительно, только не отличая Божий дар от яичницы, можно принять <<знак солнцеворота>> за <<нацисткую эмблему>>. Позволим себе ещ╦ один немаловажный комментарий. В процессе переговоров с Михаилом Козыревым Кинчев предложил снабдить компакт стикером (наклейкой на обложке) с цитатой из песни <<Тоталитарный рэп>> - <<Я - антифашист>>. <<Наше Радио>> отказалось. Почему - оста╦тся открытым. <<Пересечена определ╦нная нравственная граница>> - формулировка, примен╦нная Михаилом Козыревым (хочется пристать - а какая такая граница?), демонстрирует его кредо - политкорректность, политкорректность и ещ╦ раз политкорректность! <<Мы будем политкорректны везде, где сможем заметить, что не пересекли какую-либо нравственную границу>>, - как бы говорит <<Наше Радио>> и, несмотря на отказ в информационной поддержке <<Солнцеворота>>, размещает в эфире песню <<Рождество>>. Публика рукоплещет, в <<Чартовой дюжине>> Михаил Козырев лихо комментирует песню - <<Рождество поалисомановски!>> Меж тем упоминание великого христианского праздника - Рождества Христова - в ироничном обороте, напоминающем название блюда, звучит кощунством и оскорбляет чувства верующих. Впрочем, пологаю, что православные - да и вообще христиане - не являются основой target group <<Нашего Радио>>. Голос Кинчева делается усталым, когда его спрашивают про свастики. <<А вы объясните, что вы имели в виду?>>, - спрашивает корреспондент <<Скандалов недели?>> <<Объясняю и объясняю, объясняю и объясняю>>, отвечает Кинчев и разводит руками. Во всез интервью, лично Михаилу Козыреву и естественно, в пресс-релизе. В свете Христова учения свастика выступает как символ действующего посредствомогня и ветра Святого Духа, о котором в Писании говорится: <<И Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам, да будет с вами вовек, Дух Истины, Егоже мир не может прияти, яко не видит Его, ниже знает Его; вы же знаете Его, яко в вас пребывает и в вас будет>> (Ин. 14:16-17) Если интерпретировать свастику в контексте христианских богословских понятий, то правосторонняя свастика должна считаться знаком исхождения Святого Духа, а левосторонняя - Его собирания. <<Ид╦т к югу и обходит к северу, обходит окрест: ид╦т Дух, и на круги своя обращатся Дух>>. (Екклесиаст 1:6)>> В сюжете программы <<Скандалы недели>> Михаил Козырев, показывая на компакт <<Алисы>>, говорит корреспонденту: <<Ты меня вот с этим рядом не снимай!>> и едва ли не отпрыгивает в сторону, как ч╦рт от ладана. Как справедливо заметил П╦тр Толстой, заместитель главного редактора телекомпании ВИД и ведущийпрограммы <<Скандалы недели>>, в последнее время наша интеллигенция стала пуглива и малообразованна. Например, программный директор <<Нашего Радио>> Филипп Галкин говорит в интервью газете <<КоммерсантЪ-daily>> (╧33, 26.02.2000): <<Вообще, свастика, конечно, древний символ, но в фильме Михаила Ромма <<Обыкновенный фашизм>> вс╦, по-моему, объясняется. А если ты не умеешь чинить автомобиль - лучше не лезть под капот>>. Что касаемо абсолютно внезапного автомобиля, я уже имела честь посредством печатного слова советовать <<Нашему Радио>> быть поаккуратней с устным творчеством и не придумывать пословиц и поговорок, а умело пользоваться имеющимися. Как - то: в свете всего вышеизложенного рекомендую сотрудникам станции каждое интервью, посвящ╦нное альбому <<Солнцеворот>>, начинать словами: <<Пошла бабка на речку, взяла с собой мочало. Эх, песня хороша - начинай сначала!>> Вообще с точки зрения <<Нашего Радио>>, <<Солнцеворот>> не форматен в принципе. Это касается и звучания, и содержания - и то, и другое с позиции граждан, занимающихся радио бизнесом и формирующих эфир в соответствии с понятиями о рейтинге и комфорте слушателя, звучит слишком ж╦стко и резко. Такого рода претензия со стороны rock-station выглядит довольно комично, но суть, собственно говоря, совсем не в этом. И совсем не в том, что группа <<Ария>>, которую можно обвинить в ч╦м угодно, только не в <<комфортности>> саунда, тем не менее звучит в эфире того же <<Нашего Радио>> (повезло, что называется - <<Жанна из тех королев>>!) Дело втом, что программные деректора столичных станций находят возможным пенять артистам на то, что при записи альбомов не учитывается радио формат. Предложение, с одной стороны, даже естественное - в мировой практике шоу-бизнеса принято издавать синглы, рассчитаные на радио формат и соответствующую ротацию. Однако тут речь не о синглах, о о которых в силу специфики месного рынка, речь в принципе ид╦т очень редко, а как раз-таки об альбоме. И тут приходится впасть в банальность и сказать такую речь: группа <<Алиса>> не занимается коммерческой музыкой, сохроняя, не смотря на <<громкость>> своего имени, статус независимой группы - именно в силу того обстоятельства, что записывая тот или иной альбом, думает не о количестве продаж, а совсем о других вещах. Как раз и состовляющих содержание альбома, благодаря которому <<Солнцеворот>> является программным. (Потому, что знак солнцеворота... а, впрочем не процитировать ли нам опять пресс-релиз и Филипа Галкина до кучи? - думаю я). В сущности, предложение корректировать запись альбома соответственно требованиям радио формата является <<мягким>> предложением ввести самоцензуру. И чем оно в данном случае отличается от необходимости в советские времена <<литовать>> тексты или приводить, скажем, кинопроизведения в соответствие с представлениями о культуре министерских чиновников одноим╦нного ведомства? В советские времена единственный (поскольку монопольный) <<рекорд-мейджор>>, фирма грамзаписи <<Мелодия>> отказывалась печатать альбом <<Алисы>> <<БлокАда>> - с точки зрения чиновников, его обложка являлась пропагандой фашизма.
Но и сегодня альбом <<Алиса>> изда╦тся вовсе не компанией <<Реал>>, единственным в России мейджером (состоящей, к слову, в <<родственных>> отношениях с <<Нашим Радио>>). <<Солнцеворот>> издан на маленьком лейбле, имеющим статус независимой фирмы грамзаписи - компании CD-land. К слову, директор компании Юрий Цейтлин был глубоко и немало озадачен историей вокруг обложки одного из своих релизов и долго е╦ разглядывал, узнав о реакции <<Нашего Радио>>. На пресс-конференции, посвящ╦нной выходу <<Солнцеворота>>, Кинчева спросили, что он думает о Мерлине Мэнсоне и Ла Вэе (однозначная фигура, создатель собственной - <<карнавальной>> - модификации сатанизма). Ответ был более чем неожиданным. Кинчев сказал, что его счастье, что он родился в России и приш╦л к православию. Родись он в Америке, с е╦ лицемерным христианством, его дорога вела бы туда же, куда и Мэнсона - к сатанизму. Не пологаясь на образованность нашей интеллигенции, процетируем Мэнсона. <<Когда полтора года спустя, во время нашего турне <<Антихрист>>, я вновь повстречался с Ла Вэем, нам надо было о многом поговорить. Я уже повидал противостоящих мне врагов. Они были способны не только прекращать гастроли и предъявлять необоснованные требования на концертах, но и без всякой причины отбирать то, что мы с Ла Вэем отстаивали - личную свободу. Подобно Ла Вэю, я обнаружил, ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА ТЫ ПРОИЗНОСИШЬ УБЕДИТЕЛЬНЫЕ СЛОВА, ЗАСТАВЛЯЮЩИЕ ЛЮДЕЙ ЗАДУМЫВАТЬСЯ. ЛЮДИ ПУГАЮТСЯ И НЕЙТРАЛИЗУЮТ ТВОИ ИДЕИ, ПРИКЛЕИВАЯ ТЕБЕ ЯРЛЫК, НЕ ПОДДАЮЩИЙСЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ - ЯРЛЫК ФАШИСТА, ДЬЯВОЛОПОКЛОННИКА ИЛИ СТОРОННИКА ЖЕСТОКОСТИ И НАСИЛИЯ>>. (Мерлин Мэнсон. <<Долгая дорога из ада>> (Автобиография). Понятно, что в итоге вс╦ будет хорошо. Что Кинчеву, который отнюдь <<не червонец, чтобы нравиться всем>>, вся эта история - <<по барабану>>. Ни радио, ни телевидение, ни книга рекордов Гинеса не повлияют на судьбу альбома: по той простой причине, что он уже есть и будет - и на тех пресловутых полках музыкальных магазинов, мимо которых пойдут бестолковые, с точки зрения чиновников <<Нашего Радио>>, <<обыватели>>, и вообще, как факт культуры и проявления бытия. Рецензировать альбом <<Солнцеворот>> я не берусь, поскольку не обладаю музыкальным образованием. Однако как простой обыватель и слушатель замечу, что мне радостно его слушать. Мне радостно слышать: <<А в небе сила - любовь! Божья воля - закон! Смертью смерти поправ, дышит вечность с икон. Да святится Имя тво╦ на все просторы Руси! Мы Православные!>> И вот это для меня - самое главное. А вс╦ остальное - уж как Бог управит.
Анастасия Рахлина
<<Московская правда>>.
Февраль 2000г.
НОВЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД <<АЛИСЫ>>
Наверное, любая рок-пластинка-2000 обречена на повышенный интерес всех, кто так или иначе интересуется судьбой нашего могострадального рок-движения. Надежда на то, что даже самые ленивые рок-динозавры сочтут смену тысячелетий вполне достойным поводом для переосмысления музыкальной политики, попрежнему жива. Вслед за ними рубеж-2000 преодолевает Константин Кинчев вместе с <<Алисой>>. Сегодня они обнародовали свой новый альбом <<Солнцеворот>>.
По словам Константина Кинчева, этот альбом для группы <<очень важный и этапный>>. <<Я, как человек верующий, не мог не отметить 2000 лет с Рождества Христова, - говорит г.н Кинчев. - И отметил этот праздник песнями, которые мне дано писать>>. Примечательно, что своеобразное христианское миссионерство, которое в последнее время стало неотъемлемой частью жизнедеятельности группы, не всегда приносит музыкантам пользу. Так, художественное оформление <<Солнцеворота>>, а именно левостороняя свастика на вкладке, мягко говоря, не порадовало тех, кто мог бы оказать альбому всяческую поддержку. В часности, <<Наше Радио>> во главе с продюсером станции Михаилом Козыревым. Вполне возможно, вс╦ это лишний раз подтверждает высказывания многих артистов о том, что местное музыкальное радио страдает неизлечимой фобией на разного рода крайности, однако сам Константин Кинчев ничуть не расстроен поведением радиобоссов. <<Мы всегда жили вопреки сложившимся правилам, - говорит фронтмен <<Алисы>>. - И поэтому все эти форматы вместе с рейтингами нас особо не греют>>. Вопреки правилам, началась и раскрутка <<Солнцеворота>>. Первым клип был снят на <<Рождество>>. <<Мне хотелось, чтоб первой услышали именно эту песню>> - говорит Кинчев. Какую песню увидят и услышат следующей, спрограммировать очень трудно. Можно лишь сказать, что публике стоит приготовиться к очень <<алисовскому>> по духу альбому. <<Мы переболели дорогими студиями, приглаш╦нными музыкантами и всем остальным, - меланхольно заметил Константин. - <<Солнцеворот>> мы записали на своей репетиционной базе, и этот альбом очень близок по звуку к <<БлокАде>>, <<Шабашу>>, <<Ч╦рной метке>>. Можно сказать, что мы совершили круг по спирали и пришли к своему старому методу работы и традиционному звуку. Правда, сыграно вс╦ гораздо профессиональнее>>.
Несмотря на традиционность подхода к звукоизлечению, место для компьютера в музыкальной доктрине <<Алисы>> вс╦ же нашлось. В результате наиболее громкие трэки приобрели л╦гкий современный привкус, но распознать его можно, лишь внимательно прислушиваясь. <<У нас есть компьютер, и мы даже умеем им пользоваться, - поведал г-н Кинчев, - но при этом старались особенно не выпячивать возможности машины>>. Что касается лирики, которая всегда была для Кинчева чем-то вроде священной коровы, то ей по-прежнему уделено очень много внимания. Символы, контрасты, масса образов, конечно же, православные манифесты и немного чуть старомодной, но зато типично <<алисовской>> социальщины. На альбоме приютились ранее не издававшиеся <<Звезда Свиней>> образца 1991 года и <<Повелитель Блох>> 1994-го. К этим песням у автора отдельное отношение. <<Так уже получается, что они становятся актуальными каждые четыре года, то есть на выборы, - утверждает Константин. - Так что выбрасывать их в помойку было бы преждевременным>>.
И. Легостаев
<<Московский Комсомолец>> 25.02.2000
ПО БАРАБАНУ
Моя земля! Мой дом! Моя голова!
Воля ветра в груди!
Мои слова! Любовь! Да рокот гитар -
Вс╦, что нужно в пути!
Я знаю сам, зачем иду по земле!
С кем мне легче дышать!
Кому служить! С кем жить! Кого не любить!
А кого уважать!
А если тебе не по сердцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!
Я никогда не ж╦г чужих городов,
А свои не бер╦г.
Я никогда не пел для сытых углов,
Пел для пыльных дорог.
Моя душа звенит дождю в унисон,
Пенит землю грозой.
Я вышел в мир один, сжигая мосты,
Я шел своей колеей.
Москва. Покровка.
25.09.1998
ВРЕМЯ МЕНЯТЬ ИМЕНА
В городе старый порядок!
В городе старый порядок!
Осень!
Который день ид╦т дождь.
Время червей и жаб!
Время червей и жаб!
Слизь!
Но это лишь повод выпустить когти!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Заткните уши,
Если ваша музыка - слякоть!
Солнечный пульс!
Солнечный пульс!
Диктует!
Время менять имена!
Настало время менять!
Лица слуг сальны!
Лица слуг сальны!
Жир сердец!
Разве это начало нового дня?
Голод наш брат!
Голод наш брат!
Вспомни,
Как гнев площадей кромсал город!
Мы вольны!
Мы вольны!
Хотя бы в том, что у нас есть глаза,
А у наших глаз голос!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Мы видим!
Время менять имена!
Настало время менять!
Питер. Ул. Куйбышева.
Осень. 1986
КОМПРОМИСС
Мой дом без окон,
Сплошная стена.
Я прошу неба,
Я прошу окна.
Мой сад стоит голый,
Деревья - столбы.
Я прошу цвета,
Я прошу листвы.
Да, я сам взорвал свой мост.
За тех, кто не попал, мой тост.
В кулуарах подполья запах воды,
Здесь такие, как я, здесь такие, как ты.
Здесь в обход не идут, здесь не прячут глаз.
Компромисс - не для нас.
Мои цветы - вата.
Моя река - л╦д.
Мое тепло - слякоть.
Дерьмо - мой м╦д.
Мой ветер - вентилятор.
Моя земля - асфальт.
Я разучился плакать,
Мои сл╦зы - сталь.
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
ЗВЕЗДА СВИНЕЙ
Свиньям нужен лидер,
Чтоб сплотить их ряды.
В хлеву беспорядок, в хлеву бардак,
И тут появляешься ты.
Подбородок в небо, руки по швам,
Ноги на уровне плеч.
Свиньи в шоке, свинья смотрят в рот,
Когда ты держишь речь:
Звезда свиней.
Ваша свобода - хаос!
Ваша мораль - блядь!
Ваш козлиный шабаш
Наши способны унять!
Наши, это наши,
Тот, кто не с нами, тот труп!
Я отвечаю за свой базар!
Могу забиться на зуб!
Звезда свиней.
В каждом движении сила!
Каждое слово - власть,
А знаешь, как лица превращаются в рыла?
Когда власть скалит пасть.
А знаешь, как в течение двух-трех часов
Всех ставят на свои места?
Когда тебе с экрана брызжет слюной,
Такая вот звезда.
Звезда свиней.
Москва, ул.Народного Ополчения.
Зима 1991
ПОСТОРОННИЙ
Ты так хотел попасть в этот дом,
И приобщиться к игре.
Ты видел свой блеск в чужом отражении,
Он был так нужен тебе.
Теперь ты здесь, ты сидишь за столом,
И тебя допустили к руке,
Но в этой квартире ты всего лишь гость.
Ответь, разве это было нужно тебе?
Посторонний.
Чужие глаза из тебя выжимают лесть.
Посторонний.
Что тебе нужно? Зачем ты здесь?
Ты думал, что время вс╦ утряс╦т,
И тебя назовут своим,
Но время горело ясным огн╦м
Тебе, предоставив дым.
В этой игре ты не высчитал масть,
Тебе очень трудно теперь.
Ты сидишь за столом, ты лелеешь свой страх,
Страх перед тем, что тебе укажут на дверь.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985.
ЭЙ, ТЫ, ТАМ НА ТОМ БЕРЕГУ
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, чем ты дышишь и чем жив╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты слышишь и о ч╦м по╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, кто твой Бог, кто твой брат, кто твой враг.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты видишь и видишь ли мой овраг.
Эй, ты, там, на том берегу!
А я всегда хотел перекинуть мост,
Чтобы было видней.
И я хотел слышать каждый звук
В гаммах лунных ночей.
И пока вода не слизала мой след,
Я хочу идти босиком,
И пока луна, я хочу смотреть
И не думать, что будет потом.
Эй, ты, там на том берегу!
Ну скажи хоть слово или дай знак.
Эй, ты, там на том берегу!
Ты мудрец, ты пророк или просто дурак.
Эй, ты, там на том берегу!
Москва. Т╦плый стан. 1982
КРАСНАЯ КНИГА
Я не вижу их лиц,
Я вижу только силуэты.
Там, где был храм
Я вижу воду и туман.
Белый снег, красный дом,
Ч╦рные газеты.
И как магнитофон, телефон.
Это не сон.
Ты не смотришь в глаза,
Он боится слов.
Т╦мный цвет пиджаков,
Л╦гкий шорох машин.
Ж╦лтый взгляд белых глаз
Привилегия ужей и сов,
Здесь скорпионом стал хамелеон.
Это не сон.
Занесите меня в Красную книгу.
Положите на стол с зел╦ным сукном.
Я открыл свой свет и свои ч╦рные дыры,
Свой антимир. И я живу в н╦м.
Я вижу то, что вижу.
Я вижу тех, кто слеп
Итех, кто открыл глаза,
Тех, кто молчал,
Когда я кричал.
Запах талой воды, вкус земли,
Цвет засохших трав,
И мумии стоят со всех сторон.
Это не сон.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
ТАКИЕ ДЕЛА, ХОЗЯИН
Здесь так удобно находиться в положенье ИНЬ
Фундаментальность, здесь естественный закон,
Здесь привели в движение очень сложный механизм,
Здесь каждый слышит звон, но не знает где он.
Здесь аккуратно выполняют заповедь труда,
Здесь контролируется каждый интервал.
Масштабы реконструкций позволяют здесь, смотреть впер╦д.
Я тоже что-то вижу, но что не знаю сам.
Смена состояний, новая фаза луны,
Вольнообразность каждого дня,
Где эмбрионы ЯН произрастают в ИНЬ,
А эмбрионы ИНЬ, в ЯНЬ.
Здесь средства информации толково излагают суть,
Организованность - залог больших побед.
Ответственный подход к вопросам дня определяет путь,
Здесь на любой вопрос готов ответ.
Здесь так принято заниматься производством стен,
Чем стены выше, тем над╦жнее заслон.
Процесс строительства определяет фронт работ,
Я тоже что-то строю, но не знаю для кого.
О, мне так любопытно наблюдать прцесс движения вниз,
Вопрос первичности реш╦н раз навсегда.
Здесь культивируют здоровый оптимизм,
Вс╦ остальное - происки врага.
Здесь с чувством удовлетвор╦нности ложатся спать,
Здесь с чувством удовлетвор╦нности встают,
От всех невзгод, обид, сомнений и т.д.
Лекарство - труд.
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЭКСПЕРИМЕНТАТОР
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Ид╦т по улицам своих построек,
Он только сейчас встал, он опрятен и чист,
Он прям, как параллель, и как крепость стоек.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Смотрит в сторону выбранной цели,
Он знает ответ, он опрятен и чист,
Он прокладывает путь для других поколений.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Формирует новые модели сознания.
Он идеально выбрит, подтянут и строг,
Он нес╦т свой кирпич к алтарю мироздания.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Видит простор там, где видна стена.
Он считает, что прав, он уверен в идее,
Он в каждом процессе достигает дна.
Москва. Т╦плый стан.
Декабрь. 1984
АЭРОБИКА
Мы уже почти вышли к морю.
Мы уже почти сбросили сеть.
Мы уже почти чувствуем ветер,
Мы уже почти научились смотреть.
Мы уже почти умеем смеяться.
Мы уже почти говорим о своем.
Мы уже почти не отводим глаз.
Мы уже почти по╦м.
Мы уже почти видим небо.
Мы уже почти встали в рост.
Мы уже почти открыли все двери.
Мы уже почти не кричим: SOS.
Мы уже почти не слышим приказов.
Нас уже почти не возможно пасти.
Мы уже почти вышли на трассу,
Но только почти, только почти.
Аэробика.
Кто посмеет нам помешать быть вместе?
Кто посмеет сказать, что нас нет?
Кто посмеет отменить движенье?
Кто посмеет перекрасить наш цвет?
Кто посмеет отнять у нас утро?
Кто посмеет нажать на курок?
Кто посмеет переиначить ветер?
Кто, ну-ка, кто?
Аэробика.
Москва. Щелчек.
Зима. 1986
БЕС ПАНИКИ
Факела, факела,
В нашу честь.
На крыле ангела
Вспыхнула жесть.
Голоса вторили,
Ветер пел.
Долго ли, коротко ли,
Бес дробил предел.
Встань к стене,
Сделай шаг.
Видишь пепел?
Это танцует Бес паники!
Новая правда,
Новой метлы,
Теплом, лаской
Пронимала до слез.
Наливала, подносила,
Целовала, подкосила,
Мягко постель стелила,
Да мне не спалось.
И толпу понесло
Под откос,
Да на самое дно.
На верховный поднос
Ветер головы сыпал,
Как серебро.
И гуляла метла
По телам, по телам.
Ух, потеха была
Факелам.
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
КАРАНТИН
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
Безликий герой
Бессловесных дней,
Ты устал держать звук,
А когда-то ты был в этом корифей,
А стал бдителен.
Эпидемия внимания
Расползлась по всем углам,
Оставив лишь воспоминания
О том, что кто-то, что-то знал сам.
Мы стали бдительны.
Далеко, далеко
Завела нас игра.
И как крепость стоят дома.
Кто решится на смех?
Кто пройд╦т через дым?
Кто осмелится снять карантин?
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
А мысли это предрассудок,
Их надо забыть.
Надо быть настороже
И надо меньше петь и говорить,
Вот, как надо.
Так учат нас учителя,
Их дело учить.
Они сморкаются в платки
И шепчут, будто только так и надо жить.
Ведь они бдительны.
Москва. Т╦плый стан. 1982
ТОТАЛИТАРНЫЙ РЭП
Тоталитарный рэп - это вам не ха-ха,
Тоталитарный рэп - это факт,
Тоталитарный рэп сформирован годами
Под вой сирен и лай собак.
Тоталитарный рэп - это вариант
Реконструкции церкви под склад,
Тоталитарный рэп - это танец,
Шаг впер╦д, два шага назад.
Тоталитарный рэп - это эквилибр,
Тоталитарный рэп - это акт,
Тоталитарный рэп - это абстрактный пряник,
И совершенно конкретный кулак.
Тоталитарный рэп - это эксперимент,
По перестройке сознания масс.
Тоталитарный рэп - это ласковый голос:
"Предъявите ваш аусвайс!".
Тоталитарный рэп - это аквариум
Для тех, кто когда-то любил океан.
Тоталитарный рэп - это зоопарк,
Если за решеткой ты сам.
Тоталитарный рэп - это аукцион,
Где тебя покупают, тебя продают.
Тоталитарный рэп - это джунгли,
В которых, как ни странно, живут.
Тоталитарный рэп - это телевизор,
Он правит нами, он учит нас жить.
Тоталитарный рэп - это кино,
Но о кино я не могу говорить.
Тоталитарный рэп - это игры под током,
Этакий брейк-данс.
Тоталитарный рэп - это дискотека,
Где крутит свои диски пулеметчик Ганс.
Тоталитарный рэп - старый, как мир,
Аттракцион, но он жив и теперь.
И комнату смеха от камеры пыток
До сих пор отделяет дверь.
И гласность имеет свой собственный голос,
Но за гласностью негласный надзор.
И если тебя выбирают мишенью,
То стреляют точно, в упор.
Тоталитарный рэп - это всего лишь модель
Общества глухонемых,
А если они вдобавок плохо видят,
То это только лучше для них.
Вы скажете мне: "Что за поза?
Вы, батенька, максималист!".
Я отвечу Вам: "Что Вы, мой фюрер,
Я просто - антифашист!".
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
ЗАВТРА МОЖЕТ БЫТЬ ПОЗДНО
Рубцы не заживают так долго.
Ещ╦ одно сердце горит в полный рост.
Звезда интернационального долга,
В солнечный день украсит погост.
Ты видимо вс╦ перепутал,
Оккупантом не может быть партизан.
Разве ты здесь защищаешь свой город?
Разве твой долг хранить от неверных ислам?
Завтра может быть поздно,
Ты ещ╦ не разучился любить.
Завтра может быть поздно
Жить!
Концы не сводились с началом,
Когда замполит объяснял тебе жизнь,
Помнишь, как матери вас провожали,
Как голосили: "Сыночек, вернись!".
Я знаю, ты сам рвался в пекло,
Я верю тебе, ты ш╦л до конца,
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье,
Когда ты вернулся, ты сж╦г ордена.
А те, что остались живыми,
Стонут в ночи, но ад не пустит назад.
Их лица совсем молодые,
Но души изломаны, души болят.
Двадцатилетний калека
Плотно присел на чужую траву.
С папиросой в зубах он поднимался в атаку,
С папиросой в зубах он отходит ко сну.
Адлер. Август. 1987
ПОВЕЛИТЕЛЬ БЛОХ
Неба белый клок вырван из синевы,
Зв╦зды неводом тянет сол╦ный рыбак,
Утро красное разметало костры,
Слезы осени отрезвили гуляк.
Из плакун-травы вырезали кресты,
Вместо крох земли к сердцу клали асфальт.
По большой воде возвращались с войны,
Да по скорбным дням поминали солдат.
Шаг по лезвию ножа,
Кровью запекает след.
Подступает не спеша
На сорок бед один ответ.
С каждым жестом тоньше нить,
С каждым днем, яснее код.
Не спасти, не схоронить
Тех, кого казнил народ.
Но новый заказной спаситель снова тр╦т за светлый путь,
Но где тот ч╦ртов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких, да только легионы снова лезут в козыри.
А мы все молчим, да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.
Москва. ул.Народного Ополчения.
Весна 1994
ГДЕ ТВОЙ БИЛЕТ?
Ты слишком долго спал.
Ты уже не попал.
Кто-то ответил,
А ты промолчал.
Путь был короче,
Ты сделал длинней его сам.
Двери закрыты,
Тебя уже нет.
Вечер растаял,
Как дым сигарет.
Ты мог не видеть,
Но должен был знать это сам.
В тот вечер,
Все встречи,
Были и сплыли.
Твой поезд
Я видел.
Где твой билет?
Иди на звук дождя.
Он выведет тебя.
Но та ли, та дорога,
И та ли, та земля?
Вы встретились лоб в лоб,
Ты искал его сам.
Да, это твой конец,
И я не в силах помочь.
День ты проиграл,
Посмотрим, как ночь.
В воздухе тает
Ворох надежд и ты сам.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МЫ ВМЕСТЕ
Импульс начала, мяч в игре,
Поиски контакта, поиски рук.
Я начал петь на своем языке,
Уверен, это не вдруг.
Я пишу стихи для тех, кто не жд╦т
Ответов на вопросы дня.
Я пою для тех, кто ид╦т своим путем,
Я рад, если кто-то понял меня.
Мы вместе!
Мне не ясен взгляд тех, кто устал,
Мне не понятен тот, кто спит.
Я не понимаю языка столбов,
И мне не интересен лифт.
Я люблю окно, из окна виден день,
А ночью, видна ночь.
И если кто-то думает так же, как я,
Мы с ним похожи точь-в-точь.
Мы вместе!
И если продолжать наш разговор,
Не стоит откладывать вопросы на потом.
Кто будет первым - громоотвод или гром,
Мне все-таки кажется - гром!
И если долог день, то ночь коротка,
Но часы мне говорят: Нет!
И поэтому я не люблю часов,
Я предпочитаю свет!
Мы вместе!
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
СМУТНЫЕ ДНИ
Завтрашний день будет потом,
Вс╦ что нам нужно, нам нужно сейчас.
Время горит ясным огнем,
Остановите нас.
Улицы ждут начала беды,
Городу нужен сигнал, чтобы исполнить приказ.
Дети смотрят в глаза новой войны.
Остановите нас.
Смутные дни -
Время кропить масть.
Смутные дни -
Время кривить рты.
Смутные дни -
Время делить власть.
Смутные дни -
Время решать с кем ты.
Каждый из нас верен земле,
В каждом живет звезда, чтобы вспыхнуть в свой час.
Небо горит, мы танцуем в огне.
Остановите нас.
Москва. ул. Народного ополчения.
Лето. 1991
МОЙ ГОРОД
Вместе с Рикошетом
Ленинградский панк, Питербуржский рэп,
Город, город, город - остывший склеп.
Гранитные стены, все едут на стрелы.
Нева узнает первой, кого ночь оденет белым.
Мой город.
Столичные понты, Первопрестольный бит.
Приехал, заплатил, и ты уже знаменит.
Манеру поведения определяет власть.
Здесь трудно подниматься, но легко упасть.
На сотню москвичей всего один родился тут,
Это город монстр, это город спрут.
Детей гоняют менты, ментов пас╦т братва,
Наркотики и нефть, вс╦ остальное ботва.
Мой город.
Здесь рождаются волны, но берега есть.
Дети всех капитанов рождались здесь.
Ночью в пушке Авроры тускло светит луна,
Броневик, всадник, паровоз, война.
Марсовое поле, белое тепло,
Северный ветер, выбито окно.
К утру все забудут, что такое рассвет,
Адмиралтейский шпиль палец поднял вверх.
Мой город.
Постреливают, давят, взрывают чуть-чуть,
Обычные расклады, такая муть.
Когда я устаю осозновать этот бред,
Я вхожу в интернет, и меня здесь нет.
Мой город.
Здесь каждый однажды может срезать банк,
Но не каждый может двигаться по жизни, как танк.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
В ночные двери вламываюсь я.
Я возвращаюсь в этот город знакомый до сл╦з,
До прожилок, до детских припухших желез.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
Ночные двери открываю я.
Наш город.
Москва. Покровка.
Зима. 1998
ГОСТЬ
Зажж╦нные окна,
Музыка спящих стен.
Прош╦л день.
Землю не греет асфальт,
Возможен дождь.
Я открыл бы окно, но я гость.
Огни фонарей
Лижут ст╦кла витрин.
Забавный фильм.
Кто-то глядит в упор,
Кто-то вскользь,
Я предпоч╦л бы уйти, но я гость.
В воздухе пахнет сном,
Город устал.
Я тоже спал.
Вечер, чуть тронув крыши,
Прош╦л насквозь.
Мне бы хотелось быть с ним, но я гость.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
АККУМУЛЯТОР
Ты вырос тут,
Я тоже здесь подростал,
Я стал совсем седым,
А ты ещ╦ так мал.
Совсем один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один,
А я гуляю в лесах,
И заправляю у реки
Аккумулятор.
Друзей полно,
Когда сварил и торчишь.
Винт тяж╦лый друг
Ты с ним совсем не спишь.
Герасим грезит передозой,
Але, гараж!
Это город наш,
Это город наш.
Туман и дождь,
Меняет только мокрый снег.
Дождь ш╦л четыре дня,
И переш╦л на бег.
Тебя опять
Из дома в осень гонит ночь.
Это город наш,
Здесь все похожи точь-в-точь.
Такая жизнь,
Асфальт на стены - баш на баш.
Это город наш,
Это город наш.
Ты здесь один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один.
Лен. обл. Красные горы.
Июнь 1997
ЭНЕРГИЯ
Я болтаюсь между Ленинградом и Москвой,
Я здесь чужой, я там чужой.
В Москве я ленинградец, в Ленинграде - москвич,
Нашла коса на камень, стекло на кирпич.
Который год подряд то здесь, то там,
Я скитаюсь по чужим квартирам и чужим домам.
И здесь, и там под лампой за кухонным столом
Меня просят спеть ещ╦ и угощают вином.
Но я устал от песен, я устал от дорог,
Я ненавижу этот вокзал.
Мне нужна передышка, я мечтаю о сне.
О, как я устал!
Кто подскажет, кто даст совет,
Это наважденье, или нет?
Сегодня я снова должен петь,
Но я сам себя поймал в эту сеть.
Сегодня, как всегда, у меня странная роль,
Я лиш╦н опоры, я не знаю пароль.
Я вроде бы здесь, а вроде и там,
Пардон месье, бонжур мадам.
Моя неопредел╦нность мешает мне жить,
Я не знаю где нырнуть, не знаю где всплыть,
Я не знаю где выход, не знаю где вход,
Я не знаю где затон, не знаю где брод,
Мне трудно быть рядом, я всегда вдалеке,
Я как сотня линий на одной руке,
Я как местоимение не имею лица,
Я ушел от начала, но не вижу конца.
Москва. Шелчек.
Лето. 1985
ПОНЕДЕЛЬНИК
Утро, понедельник,
Тяжело вставать,
За окном горит фонарь,
Он мне всю ночь мешал спать.
Улица, машины,
Мокрый тротуар,
В заспанных витринах
Отражение фар.
Давка метрополитена,
Автобусный скандал,
Остановка, люди, лужи,
Асфальт, стекло, металл,
Скучающие лица,
Сп╦ртый воздух стен,
Разговоры ни о ч╦м,
Так каждый день.
Так каждый день, год за годом,
Я иду, как чья-то тень.
Каждый день я вижу воду
И вижу, как уходит каждый день.
Вечер, понедельник,
Автобус и метро,
Давка, пробка, ДТП,
Я к этому привык давно.
Дождь, машины, холод
Неоновых огней,
Улица течет устало
В дугах фонарей.
Дом, подъезд, квартира,
Кухня, чай, омлет,
Телевизор дарит мне
Свой очередной бред.
Полночь, вот и вторник,
Я ложусь в кровать,
Я хочу уснуть,
Завтра вставать.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
ТЫ БЫЛ ВСЕГДА САМИМ СОБОЙ
Ты был всегда самим сабой,
Ты говорил, что тебе повез╦т,
Но жизнь тебя встречала,
Лишь ногами в живот.
Ты мог идти пут╦м иным,
Но не хотел свернуть.
Ты знал, что хотел,
Ты верил, что выбрал правильный путь.
Ты не умел стрелять в упор
И гтуться в спине.
Ты мог идти на перекор
Только себе.
Ты видел свет, но не видел чей.
Чем дольше плыть, тем вода холодней,
Чем ближе ночь, тем небо красней,
Прости, я забыл, ты не любишь ночей.
В этой игре
Ты пока на коне.
В этой игре
Ты можешь увидеть огонь,
А можешь увидеть только пепел и дым.
И пусть тебе плюют в лицо
И крутят пальцем висок.
Ты сам решил вступить в игру,
Ты иначе не мог.
И я не вижу причин
Не верить твоей игре,
А что там будет за этой чертой
Решать ни тебе и не мне.
Москва. ВДНХ.
Лето. 1983
* * *
Мелочи, млечно
В кучу ночную
Брякнулись, как пустотелые тени.
В радостных криках,
В горестных вздохах,
Пеною к горлу прихлынула кровь.
Вместо возмездия
Тяж╦лые цепи,
Панцирь свинцовый на смех подлецов.
Рвутся наружу
Беззвучные звуки,
Рыканьем вь╦тся кричащее брысь!
По безнад╦жно Тяж╦лым уступам
Падает, падает, падает вниз.
Эхом труба
По асфальту ночному
Вдарила, будто ножом под ребро.
Красные брызги,
Молнии, искры!
Кружится,
Кружится,
Падаю!
Вс╦...
Подмосковье. Мытищи. 1981
ЗДЕСЬ ПЬЮТ ВИНО
Здесь пьют вино.
Здесь не гасят свет.
Здесь говорят невпопад.
Здесь глядят друг на друга сквозь дым сигарет.
Здесь незачем играть в чужую игру.
Здесь можно остаться собой.
Здесь пьют вино.
Здесь пьют вино.
Здесь никто не судья.
Здесь можно забыть о том, о ч╦м хотелось забыть.
Здесь каждый способен понять, если он ещ╦ не спит.
Здесь пьют вино.
А ты вс╦ бредишь в ночи, степной волк,
Маленький мальчик, смотрящий себе под ноги.
Мокрый асфальт, плохой проводник,
Можно упасть, или сбиться с дороги.
Здесь пьют вино.
Здесь все такие, как ты.
Здесь много людей и в каждом ты увидишь себя.
Здесь можно не бояться показаться смешным.
Здесь пьют вино.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
АРМИЯ ЖИЗНИ
Подворотни растили их,
Чердаки заменили им дом.
Каждый из них ненавидел крыс,
Каждый из них был котом.
В новых районах большого города
Война! Это закон.
Каждый из них знал свое место,
Когда вставал район на район.
Им пели сладкие песни,
Каждым словом умножая ложь,
Но когда слова пахнут блевотиной,
В дело вступает нож.
Уличный цирк в рабочем квартале,
Это ли не поле чудес.
Каждый из них был далеко не ангел,
В каждом из них пел бес.
Армия жизни - дети могил.
Армия жизни - сыновья помоек и обоссанных стен.
Армия жизни - солдаты дна.
Армия жизни помнит о том, что на земле никогда
Не прекращалась война.
Фонари под глазами черных окраин
Заштриховали их день.
Каждая помойка им была баррикадой,
Каждая витрина - мишень.
В кодексе чести любой подворотни
Нет места слову любовь,
Если каждый станет о любви слагать песни,
Кто за любовь прольет кровь?
Им так не хватало солнца,
Но ночь была с ними на ты.
Вы их называли шпаной,
Они вас называли: менты.
Сытый голодному не товарищ,
Это аксиома, верь не верь.
Каждый из них был постоянно голоден,
В каждом из них пел зверь.
Москва. Щелчек.
Зима. 1988
КАРТОННЫЙ ДОМ
Я теперь один,
И я смыл с себя обманы, словно пот.
Я чище стал,
Но обманы оставляют нал╦т.
Я так хотел,
Чтобы облако меня унесло,
Но облака
Я ловил через закрытое окно.
А где-то там ид╦т возня,
Все подгребают под себя,
Вот, кто-то упал.
И в их домах не гасят свет,
Их будоражит звон монет,
Там, снова скандал.
Там пешкам хочется в ферзи,
Шест╦рки метят в короли,
Что ж, это их путь.
Но их игра давно пуста,
И их кост╦р сгорел дотла,
Вот в этом и суть.
Вот шахматный король,
А вот - бубновый туз,
Скажи мне, кто кого победит.
И пролитая кровь,
Обычное вино,
И их картонный дом не горит.
Я забыл про сон,
И я буду веселиться до сл╦з.
Вр╦т эта ночь,
И луна мне подвывает, как п╦с.
Я как ртутный шар,
И мой блеск ядовитей, чем газ.
Я чище стал,
Чем в общественной уборной унитаз.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МИНУС, ПЛЮС
Ты хотел всегда во вс╦м быть только первым.
Ты хотел всех удивить.
Ты хотел держать свой звук на голом нерве.
Ты хотел не так, как все, здесь некого винить.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ты играл Шопена на консервных банках.
Ты любил медь водосточных труб,
Но ты не понимал особенностей жанра,
В поисках столетий ты не слышал минут.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты бред╦шь дощатым полом запертых дверей.
Ты помнишь голоса своих бывших друзей,
Но если кто-то скажет, будто свет погас,
Ты ему по╦шь тотчас, собачий вальс.
Это твой минус. Это твой плюс.
И опять в который раз,
Ты дуешь в чайник и колотишь в таз.
Тебе трудно втройне.
В чемодане лет, ты хранил свои портреты.
Ты хотел построить дом без стен,
Но ты не понимал, кто ты и где ты,
Где встанет ночь, где ляжет день.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ну а когда тебе нужно было выйти,
Ты не суетился, ты дергал стоп-кран.
Ты не выбирал поля битвы,
Ты сразу ш╦л на таран.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты спокоен, ты да╦шь концерт,
Тебя знают все, ты не всех,
Но ты вс╦ не решишься поднять свой флаг.
Ты до сих пор решаешь так, или не так.
Это твой минус. Это твой плюс.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1984
НОЧНЫЕ ОКНА
Уют квартир чужого дома.
Тепло дверей запертых на ключ.
Сегодня я открыт, сегодня я иду на свет.
Сегодня я ищу ответ.
Огни транзитных остановок.
Печальный взгляд усталых городов.
Сегодня я пою, не открывая глаз.
Сегодня мне светло, как в первый раз.
Ночные окна мне освещают путь,
Молчание улиц, мне не да╦т уснуть,
Я вижу крыши сквозь линии фонарей.
Сегодня в небе только ночь, и я пою ей.
Какая странная дорога,
Смешная роль непрошеных гостей.
Сегодня мне легко разбрасывать слова.
Сегодня я пою не вам.
Ведь мне не пристало жить по солнцу
Пока темно, пока нет яркого огня.
Сегодня в небе ночь, сегодня в небе только ночь,
Сегодня ночь, ночь.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1985
УМЕРЕТЬ МОЛОДЫМ
Когда пойм╦шь, что в этой жизни ты, как дятел, по понятиям - ноль,
Когда воткн╦шься, что не каждая дверь годится под ключ,
Когда тво╦ утро вмещает баян, и день догорает с ним,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Каждый день меняет ночь,
Ночь скользит по воле зв╦зд,
Зв╦зды рассыпают сны,
Сны спешат тебе помочь.
Сотни городов, тысячи дорог,
Миллионы лиц обжигает Rock.
Ч╦рной бороздой, в облаке кадил,
По краям земли он меня водил.
Сквозь улыбки встреч, через боль потерь,
От себя к себе открываем дверь.
Тот, кто разом сж╦г за собою мост,
Продолжает путь в окруженье звезд.
Когда тебе вдруг станет ясно, что без дозы не возможен контакт,
Когда твои друзья, один за другим, встанут под криминал,
Когда твою муть растворит кислота, а сущность съедят грибы,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Москва. ул. Народного ополчения.
Осень. 1993
ШАНС
Памяти И. Чумычкина
Есть контроль и вс╦ уже по уму,
Уже вс╦ ништяк.
Твою кровь опять разбодяжил раствор.
Как это вс╦ знакомо мне самому,
Сигареты и чай,
Ночи без сна, да без слов разговор.
Как мы ладили жизнь,
Попер╦к, наугад,
Как мостили судьбу,
Впопыхах, невпопад,
Как сорили зерном
От балды, без разбора, без толку.
Как на наших глазах
Мир летел в тарары,
Но у этой судьбы
Нету правил игры,
Эту жизнь с потрохами
Давно развели под иголку.
Я ухожу в никуда,
Ночь увожу на постой.
Там, где погаснет звезда,
Я снова стану собой.
Дай мне единственный шанс,
Спой эту песню со мной,
Чтобы я смог отыскаться в пути по небу.
Ну а здесь по плану без перемен,
Вс╦ те же дела,
Замыкая солнце кумарится суть.
Засыпает в отражении стен
Родная страна,
Чтобы завтра снова пройти этот путь.
Питер. Гост. Октябрьская.
29.03.1995
ВОР ДА ПАЛАЧ
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з,
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Их зачинали в космический час
Под стольный салют,
А над страною сиял указ
Разоблачающий культ.
Время ракетой летело впер╦д,
А впереди коммунизм.
Славься отечество! Гуляй народ!
Вот это жизнь!
Годы текли не по дням, по часам,
Парни росли.
И ветер попл╦вывал пылью в глаза
Поросли.
Долго ли, коротко ли до ножа
Детворе.
Сладко спят пьяные сторожа
На дворе.
И завертелось, и началось,
Эх, мать-канитель.
Строил хитро за вопросом вопрос
Следователь.
Первый в отказ, а второй на него,
Мол, та, перетак.
Ну и раскрутил корешка своего,
Сам знать, не дурак.
Утро на ощупь,
Солнце в глазок,
Через щель ветра глоток.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем ближе топор.
Шли по земле, не касаясь небес,
Палач да вор.
На перекр╦стке единственный путь
Расходится.
Каждый решил свою лямку тянуть,
Как водится.
Время тараканом ползло по стене,
Куда там коням.
По целине да по малой земле,
Из выгребных ям.
На именной каравай, не прогнувши спины
Рта не разевай,
Но только все глубоко удовлетворены,
Знай, наливай!
Ну а ч╦ наши парни? Да вроде у дел.
Тот, что хитрей,
Встал на асфальт, портупею надел,
Да, айда, где теплей.
С гуся вода, что пенопласт топорам,
Весело жить.
На ч╦рных волгах по красным дворам
Бояр развозить.
Красная площадь,
Ч╦рный фургон,
Зв╦зды в разл╦те погон.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з.
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Москва. Щелчек.
Лето. 1988
<<СОЛНЦЕВОРОТ>>: ЭТО НЕ АЛЬБОМ. ЭТО БОМБА
Мне было стыдно, что я пел.
За то, что он так понял.
Что смог дорисовать рога
Что смог дорисовать рога
Он на моей иконе
А.Башлач╦в, <<Случай в Сибири>>
Вполне возможно, что подобные эмоции может испытывать Кинчев, едва ли не обвин╦нный <<Нашим Радио>> в пропоганде фашизма в связи с использованием в оформлении альбома <<Солнцеворот>> летящего креста - символа снискания Святого Духа. <<Пел>> в данном случае следует понимать, как <<пытался объяснить>>. Прич╦м - совершенно очевидные вещи. Сингл, так и не вышедший на <<Нашем Радио>>, отказавшем группе <<Алиса>> в информационной поддержке альбома <<Солнцеворот>>, содержал в себе следующий слоган: <<Это не альбом - это бомба!>> Так оно и оказалось.
Как известно, 25 февраля 2000 года состаялся релиз нового альбома группы <<Алиса>> <<Солнцеворот>>. Примечательно, что единственная радиостанция, идеологически позиционирующая себя как rock-station, отказала <<Алисе>> в информационной поддержке. Хочется спросить - неужели <<Наше Радио>> считает аудиторию этой группы столь малочисленой, что безбоязненно исключает е╦ из своей target group? На этом фоне приходится признать, что мотивируя возможность размещения в эфире только одной песни с альбома <<Солнцеворот>> требованиями поддерживать рейтинг, руководство станции противоречит само себе. Складывается впечатление, что тут замешано <<что-то личное>>. Что-то личное, носящее характер общественного. Кажется, именно со стороны <<Нашего Радио>> на прессконференции, посвящ╦нной <<Солнцевороту>>, прозвучал вопрос - не боится ли Кинчев, что в отсутствии радиоподдержки альбом пройд╦т незамеченным. Похвальная смелость самооценки! Отчего бы музыкальной станции не заняться вершением судеб музыкантов? В особенности, таких, как Кинчев. <<О, Третий Рим!>> За что же, за что <<Наше Радио>> лишило <<Солнцеворот>> своего логотипа? Процетируем интервью генерального продюсера <<Нашего Радио>> Михаила Козырева <<Московскому комсомольцу>>. <<Костя говорит, что знак солнцеворота, то есть левосторонняя свастика, является символом снискания Святого Духа и очищения в результате этих поисков, - прокомментировал ситуацию Михаил Козырев, - я опасаюсь, что его комментарий и объяснения не будут услышаны, и люди, проходящие мимо полок в музыкальных магазинах, просто увидят на этом альбоме ряды свастик. Смысл знака на вкладке к альбому не прописан. Захотят ли фаны задуматься, попытаются ли понять отличия левостороннего солнцеворота от знака, который в сознании многих означает нацисткую эмблему? Мне кажется, что в оформлении альбома пересечена определ╦нная нравственная граница, и мы сообща решили, что не хотим размещать знак <<Нашего Радио>> на этой обложке>>. (<<Новый крестовый поход <<Алисы>> МК, 25 февраля 2000). Фанаты, кстати, уже задумались и деже пришли в некоторое смущение, размышляя над вопросом, с чего бы вдруг их фактически обвинили в идиотизме - ибо действительно, только не отличая Божий дар от яичницы, можно принять <<знак солнцеворота>> за <<нацисткую эмблему>>. Позволим себе ещ╦ один немаловажный комментарий. В процессе переговоров с Михаилом Козыревым Кинчев предложил снабдить компакт стикером (наклейкой на обложке) с цитатой из песни <<Тоталитарный рэп>> - <<Я - антифашист>>. <<Наше Радио>> отказалось. Почему - оста╦тся открытым. <<Пересечена определ╦нная нравственная граница>> - формулировка, примен╦нная Михаилом Козыревым (хочется пристать - а какая такая граница?), демонстрирует его кредо - политкорректность, политкорректность и ещ╦ раз политкорректность! <<Мы будем политкорректны везде, где сможем заметить, что не пересекли какую-либо нравственную границу>>, - как бы говорит <<Наше Радио>> и, несмотря на отказ в информационной поддержке <<Солнцеворота>>, размещает в эфире песню <<Рождество>>. Публика рукоплещет, в <<Чартовой дюжине>> Михаил Козырев лихо комментирует песню - <<Рождество поалисомановски!>> Меж тем упоминание великого христианского праздника - Рождества Христова - в ироничном обороте, напоминающем название блюда, звучит кощунством и оскорбляет чувства верующих. Впрочем, пологаю, что православные - да и вообще христиане - не являются основой target group <<Нашего Радио>>. Голос Кинчева делается усталым, когда его спрашивают про свастики. <<А вы объясните, что вы имели в виду?>>, - спрашивает корреспондент <<Скандалов недели?>> <<Объясняю и объясняю, объясняю и объясняю>>, отвечает Кинчев и разводит руками. Во всез интервью, лично Михаилу Козыреву и естественно, в пресс-релизе. В свете Христова учения свастика выступает как символ действующего посредствомогня и ветра Святого Духа, о котором в Писании говорится: <<И Аз умолю Отца, и иного Утешителя даст вам, да будет с вами вовек, Дух Истины, Егоже мир не может прияти, яко не видит Его, ниже знает Его; вы же знаете Его, яко в вас пребывает и в вас будет>> (Ин. 14:16-17) Если интерпретировать свастику в контексте христианских богословских понятий, то правосторонняя свастика должна считаться знаком исхождения Святого Духа, а левосторонняя - Его собирания. <<Ид╦т к югу и обходит к северу, обходит окрест: ид╦т Дух, и на круги своя обращатся Дух>>. (Екклесиаст 1:6)>> В сюжете программы <<Скандалы недели>> Михаил Козырев, показывая на компакт <<Алисы>>, говорит корреспонденту: <<Ты меня вот с этим рядом не снимай!>> и едва ли не отпрыгивает в сторону, как ч╦рт от ладана. Как справедливо заметил П╦тр Толстой, заместитель главного редактора телекомпании ВИД и ведущийпрограммы <<Скандалы недели>>, в последнее время наша интеллигенция стала пуглива и малообразованна. Например, программный директор <<Нашего Радио>> Филипп Галкин говорит в интервью газете <<КоммерсантЪ-daily>> (╧33, 26.02.2000): <<Вообще, свастика, конечно, древний символ, но в фильме Михаила Ромма <<Обыкновенный фашизм>> вс╦, по-моему, объясняется. А если ты не умеешь чинить автомобиль - лучше не лезть под капот>>. Что касаемо абсолютно внезапного автомобиля, я уже имела честь посредством печатного слова советовать <<Нашему Радио>> быть поаккуратней с устным творчеством и не придумывать пословиц и поговорок, а умело пользоваться имеющимися. Как - то: в свете всего вышеизложенного рекомендую сотрудникам станции каждое интервью, посвящ╦нное альбому <<Солнцеворот>>, начинать словами: <<Пошла бабка на речку, взяла с собой мочало. Эх, песня хороша - начинай сначала!>> Вообще с точки зрения <<Нашего Радио>>, <<Солнцеворот>> не форматен в принципе. Это касается и звучания, и содержания - и то, и другое с позиции граждан, занимающихся радио бизнесом и формирующих эфир в соответствии с понятиями о рейтинге и комфорте слушателя, звучит слишком ж╦стко и резко. Такого рода претензия со стороны rock-station выглядит довольно комично, но суть, собственно говоря, совсем не в этом. И совсем не в том, что группа <<Ария>>, которую можно обвинить в ч╦м угодно, только не в <<комфортности>> саунда, тем не менее звучит в эфире того же <<Нашего Радио>> (повезло, что называется - <<Жанна из тех королев>>!) Дело втом, что программные деректора столичных станций находят возможным пенять артистам на то, что при записи альбомов не учитывается радио формат. Предложение, с одной стороны, даже естественное - в мировой практике шоу-бизнеса принято издавать синглы, рассчитаные на радио формат и соответствующую ротацию. Однако тут речь не о синглах, о о которых в силу специфики месного рынка, речь в принципе ид╦т очень редко, а как раз-таки об альбоме. И тут приходится впасть в банальность и сказать такую речь: группа <<Алиса>> не занимается коммерческой музыкой, сохроняя, не смотря на <<громкость>> своего имени, статус независимой группы - именно в силу того обстоятельства, что записывая тот или иной альбом, думает не о количестве продаж, а совсем о других вещах. Как раз и состовляющих содержание альбома, благодаря которому <<Солнцеворот>> является программным. (Потому, что знак солнцеворота... а, впрочем не процитировать ли нам опять пресс-релиз и Филипа Галкина до кучи? - думаю я). В сущности, предложение корректировать запись альбома соответственно требованиям радио формата является <<мягким>> предложением ввести самоцензуру. И чем оно в данном случае отличается от необходимости в советские времена <<литовать>> тексты или приводить, скажем, кинопроизведения в соответствие с представлениями о культуре министерских чиновников одноим╦нного ведомства? В советские времена единственный (поскольку монопольный) <<рекорд-мейджор>>, фирма грамзаписи <<Мелодия>> отказывалась печатать альбом <<Алисы>> <<БлокАда>> - с точки зрения чиновников, его обложка являлась пропагандой фашизма.
Но и сегодня альбом <<Алиса>> изда╦тся вовсе не компанией <<Реал>>, единственным в России мейджером (состоящей, к слову, в <<родственных>> отношениях с <<Нашим Радио>>). <<Солнцеворот>> издан на маленьком лейбле, имеющим статус независимой фирмы грамзаписи - компании CD-land. К слову, директор компании Юрий Цейтлин был глубоко и немало озадачен историей вокруг обложки одного из своих релизов и долго е╦ разглядывал, узнав о реакции <<Нашего Радио>>. На пресс-конференции, посвящ╦нной выходу <<Солнцеворота>>, Кинчева спросили, что он думает о Мерлине Мэнсоне и Ла Вэе (однозначная фигура, создатель собственной - <<карнавальной>> - модификации сатанизма). Ответ был более чем неожиданным. Кинчев сказал, что его счастье, что он родился в России и приш╦л к православию. Родись он в Америке, с е╦ лицемерным христианством, его дорога вела бы туда же, куда и Мэнсона - к сатанизму. Не пологаясь на образованность нашей интеллигенции, процетируем Мэнсона. <<Когда полтора года спустя, во время нашего турне <<Антихрист>>, я вновь повстречался с Ла Вэем, нам надо было о многом поговорить. Я уже повидал противостоящих мне врагов. Они были способны не только прекращать гастроли и предъявлять необоснованные требования на концертах, но и без всякой причины отбирать то, что мы с Ла Вэем отстаивали - личную свободу. Подобно Ла Вэю, я обнаружил, ЧТО ПРОИСХОДИТ, КОГДА ТЫ ПРОИЗНОСИШЬ УБЕДИТЕЛЬНЫЕ СЛОВА, ЗАСТАВЛЯЮЩИЕ ЛЮДЕЙ ЗАДУМЫВАТЬСЯ. ЛЮДИ ПУГАЮТСЯ И НЕЙТРАЛИЗУЮТ ТВОИ ИДЕИ, ПРИКЛЕИВАЯ ТЕБЕ ЯРЛЫК, НЕ ПОДДАЮЩИЙСЯ ИНТЕРПРЕТАЦИИ - ЯРЛЫК ФАШИСТА, ДЬЯВОЛОПОКЛОННИКА ИЛИ СТОРОННИКА ЖЕСТОКОСТИ И НАСИЛИЯ>>. (Мерлин Мэнсон. <<Долгая дорога из ада>> (Автобиография). Понятно, что в итоге вс╦ будет хорошо. Что Кинчеву, который отнюдь <<не червонец, чтобы нравиться всем>>, вся эта история - <<по барабану>>. Ни радио, ни телевидение, ни книга рекордов Гинеса не повлияют на судьбу альбома: по той простой причине, что он уже есть и будет - и на тех пресловутых полках музыкальных магазинов, мимо которых пойдут бестолковые, с точки зрения чиновников <<Нашего Радио>>, <<обыватели>>, и вообще, как факт культуры и проявления бытия. Рецензировать альбом <<Солнцеворот>> я не берусь, поскольку не обладаю музыкальным образованием. Однако как простой обыватель и слушатель замечу, что мне радостно его слушать. Мне радостно слышать: <<А в небе сила - любовь! Божья воля - закон! Смертью смерти поправ, дышит вечность с икон. Да святится Имя тво╦ на все просторы Руси! Мы Православные!>> И вот это для меня - самое главное. А вс╦ остальное - уж как Бог управит.
Анастасия Рахлина
<<Московская правда>>.
Февраль 2000г.
НОВЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД <<АЛИСЫ>>
Наверное, любая рок-пластинка-2000 обречена на повышенный интерес всех, кто так или иначе интересуется судьбой нашего могострадального рок-движения. Надежда на то, что даже самые ленивые рок-динозавры сочтут смену тысячелетий вполне достойным поводом для переосмысления музыкальной политики, попрежнему жива. Вслед за ними рубеж-2000 преодолевает Константин Кинчев вместе с <<Алисой>>. Сегодня они обнародовали свой новый альбом <<Солнцеворот>>.
По словам Константина Кинчева, этот альбом для группы <<очень важный и этапный>>. <<Я, как человек верующий, не мог не отметить 2000 лет с Рождества Христова, - говорит г.н Кинчев. - И отметил этот праздник песнями, которые мне дано писать>>. Примечательно, что своеобразное христианское миссионерство, которое в последнее время стало неотъемлемой частью жизнедеятельности группы, не всегда приносит музыкантам пользу. Так, художественное оформление <<Солнцеворота>>, а именно левостороняя свастика на вкладке, мягко говоря, не порадовало тех, кто мог бы оказать альбому всяческую поддержку. В часности, <<Наше Радио>> во главе с продюсером станции Михаилом Козыревым. Вполне возможно, вс╦ это лишний раз подтверждает высказывания многих артистов о том, что местное музыкальное радио страдает неизлечимой фобией на разного рода крайности, однако сам Константин Кинчев ничуть не расстроен поведением радиобоссов. <<Мы всегда жили вопреки сложившимся правилам, - говорит фронтмен <<Алисы>>. - И поэтому все эти форматы вместе с рейтингами нас особо не греют>>. Вопреки правилам, началась и раскрутка <<Солнцеворота>>. Первым клип был снят на <<Рождество>>. <<Мне хотелось, чтоб первой услышали именно эту песню>> - говорит Кинчев. Какую песню увидят и услышат следующей, спрограммировать очень трудно. Можно лишь сказать, что публике стоит приготовиться к очень <<алисовскому>> по духу альбому. <<Мы переболели дорогими студиями, приглаш╦нными музыкантами и всем остальным, - меланхольно заметил Константин. - <<Солнцеворот>> мы записали на своей репетиционной базе, и этот альбом очень близок по звуку к <<БлокАде>>, <<Шабашу>>, <<Ч╦рной метке>>. Можно сказать, что мы совершили круг по спирали и пришли к своему старому методу работы и традиционному звуку. Правда, сыграно вс╦ гораздо профессиональнее>>.
Несмотря на традиционность подхода к звукоизлечению, место для компьютера в музыкальной доктрине <<Алисы>> вс╦ же нашлось. В результате наиболее громкие трэки приобрели л╦гкий современный привкус, но распознать его можно, лишь внимательно прислушиваясь. <<У нас есть компьютер, и мы даже умеем им пользоваться, - поведал г-н Кинчев, - но при этом старались особенно не выпячивать возможности машины>>. Что касается лирики, которая всегда была для Кинчева чем-то вроде священной коровы, то ей по-прежнему уделено очень много внимания. Символы, контрасты, масса образов, конечно же, православные манифесты и немного чуть старомодной, но зато типично <<алисовской>> социальщины. На альбоме приютились ранее не издававшиеся <<Звезда Свиней>> образца 1991 года и <<Повелитель Блох>> 1994-го. К этим песням у автора отдельное отношение. <<Так уже получается, что они становятся актуальными каждые четыре года, то есть на выборы, - утверждает Константин. - Так что выбрасывать их в помойку было бы преждевременным>>.
И. Легостаев
<<Московский Комсомолец>> 25.02.2000
ПО БАРАБАНУ
Моя земля! Мой дом! Моя голова!
Воля ветра в груди!
Мои слова! Любовь! Да рокот гитар -
Вс╦, что нужно в пути!
Я знаю сам, зачем иду по земле!
С кем мне легче дышать!
Кому служить! С кем жить! Кого не любить!
А кого уважать!
А если тебе не по сердцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!
Я никогда не ж╦г чужих городов,
А свои не бер╦г.
Я никогда не пел для сытых углов,
Пел для пыльных дорог.
Моя душа звенит дождю в унисон,
Пенит землю грозой.
Я вышел в мир один, сжигая мосты,
Я шел своей колеей.
Москва. Покровка.
25.09.1998
ВРЕМЯ МЕНЯТЬ ИМЕНА
В городе старый порядок!
В городе старый порядок!
Осень!
Который день ид╦т дождь.
Время червей и жаб!
Время червей и жаб!
Слизь!
Но это лишь повод выпустить когти!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Заткните уши,
Если ваша музыка - слякоть!
Солнечный пульс!
Солнечный пульс!
Диктует!
Время менять имена!
Настало время менять!
Лица слуг сальны!
Лица слуг сальны!
Жир сердец!
Разве это начало нового дня?
Голод наш брат!
Голод наш брат!
Вспомни,
Как гнев площадей кромсал город!
Мы вольны!
Мы вольны!
Хотя бы в том, что у нас есть глаза,
А у наших глаз голос!
Мы по╦м!
Мы по╦м!
Мы видим!
Время менять имена!
Настало время менять!
Питер. Ул. Куйбышева.
Осень. 1986
КОМПРОМИСС
Мой дом без окон,
Сплошная стена.
Я прошу неба,
Я прошу окна.
Мой сад стоит голый,
Деревья - столбы.
Я прошу цвета,
Я прошу листвы.
Да, я сам взорвал свой мост.
За тех, кто не попал, мой тост.
В кулуарах подполья запах воды,
Здесь такие, как я, здесь такие, как ты.
Здесь в обход не идут, здесь не прячут глаз.
Компромисс - не для нас.
Мои цветы - вата.
Моя река - л╦д.
Мое тепло - слякоть.
Дерьмо - мой м╦д.
Мой ветер - вентилятор.
Моя земля - асфальт.
Я разучился плакать,
Мои сл╦зы - сталь.
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
ЗВЕЗДА СВИНЕЙ
Свиньям нужен лидер,
Чтоб сплотить их ряды.
В хлеву беспорядок, в хлеву бардак,
И тут появляешься ты.
Подбородок в небо, руки по швам,
Ноги на уровне плеч.
Свиньи в шоке, свинья смотрят в рот,
Когда ты держишь речь:
Звезда свиней.
Ваша свобода - хаос!
Ваша мораль - блядь!
Ваш козлиный шабаш
Наши способны унять!
Наши, это наши,
Тот, кто не с нами, тот труп!
Я отвечаю за свой базар!
Могу забиться на зуб!
Звезда свиней.
В каждом движении сила!
Каждое слово - власть,
А знаешь, как лица превращаются в рыла?
Когда власть скалит пасть.
А знаешь, как в течение двух-трех часов
Всех ставят на свои места?
Когда тебе с экрана брызжет слюной,
Такая вот звезда.
Звезда свиней.
Москва, ул.Народного Ополчения.
Зима 1991
ПОСТОРОННИЙ
Ты так хотел попасть в этот дом,
И приобщиться к игре.
Ты видел свой блеск в чужом отражении,
Он был так нужен тебе.
Теперь ты здесь, ты сидишь за столом,
И тебя допустили к руке,
Но в этой квартире ты всего лишь гость.
Ответь, разве это было нужно тебе?
Посторонний.
Чужие глаза из тебя выжимают лесть.
Посторонний.
Что тебе нужно? Зачем ты здесь?
Ты думал, что время вс╦ утряс╦т,
И тебя назовут своим,
Но время горело ясным огн╦м
Тебе, предоставив дым.
В этой игре ты не высчитал масть,
Тебе очень трудно теперь.
Ты сидишь за столом, ты лелеешь свой страх,
Страх перед тем, что тебе укажут на дверь.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985.
ЭЙ, ТЫ, ТАМ НА ТОМ БЕРЕГУ
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, чем ты дышишь и чем жив╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты слышишь и о ч╦м по╦шь.
Эй, ты, там на том берегу!
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, кто твой Бог, кто твой брат, кто твой враг.
Эй, ты, там на том берегу!
Расскажи, что ты видишь и видишь ли мой овраг.
Эй, ты, там, на том берегу!
А я всегда хотел перекинуть мост,
Чтобы было видней.
И я хотел слышать каждый звук
В гаммах лунных ночей.
И пока вода не слизала мой след,
Я хочу идти босиком,
И пока луна, я хочу смотреть
И не думать, что будет потом.
Эй, ты, там на том берегу!
Ну скажи хоть слово или дай знак.
Эй, ты, там на том берегу!
Ты мудрец, ты пророк или просто дурак.
Эй, ты, там на том берегу!
Москва. Т╦плый стан. 1982
КРАСНАЯ КНИГА
Я не вижу их лиц,
Я вижу только силуэты.
Там, где был храм
Я вижу воду и туман.
Белый снег, красный дом,
Ч╦рные газеты.
И как магнитофон, телефон.
Это не сон.
Ты не смотришь в глаза,
Он боится слов.
Т╦мный цвет пиджаков,
Л╦гкий шорох машин.
Ж╦лтый взгляд белых глаз
Привилегия ужей и сов,
Здесь скорпионом стал хамелеон.
Это не сон.
Занесите меня в Красную книгу.
Положите на стол с зел╦ным сукном.
Я открыл свой свет и свои ч╦рные дыры,
Свой антимир. И я живу в н╦м.
Я вижу то, что вижу.
Я вижу тех, кто слеп
Итех, кто открыл глаза,
Тех, кто молчал,
Когда я кричал.
Запах талой воды, вкус земли,
Цвет засохших трав,
И мумии стоят со всех сторон.
Это не сон.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1983
ТАКИЕ ДЕЛА, ХОЗЯИН
Здесь так удобно находиться в положенье ИНЬ
Фундаментальность, здесь естественный закон,
Здесь привели в движение очень сложный механизм,
Здесь каждый слышит звон, но не знает где он.
Здесь аккуратно выполняют заповедь труда,
Здесь контролируется каждый интервал.
Масштабы реконструкций позволяют здесь, смотреть впер╦д.
Я тоже что-то вижу, но что не знаю сам.
Смена состояний, новая фаза луны,
Вольнообразность каждого дня,
Где эмбрионы ЯН произрастают в ИНЬ,
А эмбрионы ИНЬ, в ЯНЬ.
Здесь средства информации толково излагают суть,
Организованность - залог больших побед.
Ответственный подход к вопросам дня определяет путь,
Здесь на любой вопрос готов ответ.
Здесь так принято заниматься производством стен,
Чем стены выше, тем над╦жнее заслон.
Процесс строительства определяет фронт работ,
Я тоже что-то строю, но не знаю для кого.
О, мне так любопытно наблюдать прцесс движения вниз,
Вопрос первичности реш╦н раз навсегда.
Здесь культивируют здоровый оптимизм,
Вс╦ остальное - происки врага.
Здесь с чувством удовлетвор╦нности ложатся спать,
Здесь с чувством удовлетвор╦нности встают,
От всех невзгод, обид, сомнений и т.д.
Лекарство - труд.
Москва. Щелчек.
Май. 1985
ЭКСПЕРИМЕНТАТОР
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Ид╦т по улицам своих построек,
Он только сейчас встал, он опрятен и чист,
Он прям, как параллель, и как крепость стоек.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Смотрит в сторону выбранной цели,
Он знает ответ, он опрятен и чист,
Он прокладывает путь для других поколений.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Формирует новые модели сознания.
Он идеально выбрит, подтянут и строг,
Он нес╦т свой кирпич к алтарю мироздания.
Экспериментатор движений вверх, вниз,
Видит простор там, где видна стена.
Он считает, что прав, он уверен в идее,
Он в каждом процессе достигает дна.
Москва. Т╦плый стан.
Декабрь. 1984
АЭРОБИКА
Мы уже почти вышли к морю.
Мы уже почти сбросили сеть.
Мы уже почти чувствуем ветер,
Мы уже почти научились смотреть.
Мы уже почти умеем смеяться.
Мы уже почти говорим о своем.
Мы уже почти не отводим глаз.
Мы уже почти по╦м.
Мы уже почти видим небо.
Мы уже почти встали в рост.
Мы уже почти открыли все двери.
Мы уже почти не кричим: SOS.
Мы уже почти не слышим приказов.
Нас уже почти не возможно пасти.
Мы уже почти вышли на трассу,
Но только почти, только почти.
Аэробика.
Кто посмеет нам помешать быть вместе?
Кто посмеет сказать, что нас нет?
Кто посмеет отменить движенье?
Кто посмеет перекрасить наш цвет?
Кто посмеет отнять у нас утро?
Кто посмеет нажать на курок?
Кто посмеет переиначить ветер?
Кто, ну-ка, кто?
Аэробика.
Москва. Щелчек.
Зима. 1986
БЕС ПАНИКИ
Факела, факела,
В нашу честь.
На крыле ангела
Вспыхнула жесть.
Голоса вторили,
Ветер пел.
Долго ли, коротко ли,
Бес дробил предел.
Встань к стене,
Сделай шаг.
Видишь пепел?
Это танцует Бес паники!
Новая правда,
Новой метлы,
Теплом, лаской
Пронимала до слез.
Наливала, подносила,
Целовала, подкосила,
Мягко постель стелила,
Да мне не спалось.
И толпу понесло
Под откос,
Да на самое дно.
На верховный поднос
Ветер головы сыпал,
Как серебро.
И гуляла метла
По телам, по телам.
Ух, потеха была
Факелам.
Москва. Щелчек.
Осень. 1986
КАРАНТИН
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
Безликий герой
Бессловесных дней,
Ты устал держать звук,
А когда-то ты был в этом корифей,
А стал бдителен.
Эпидемия внимания
Расползлась по всем углам,
Оставив лишь воспоминания
О том, что кто-то, что-то знал сам.
Мы стали бдительны.
Далеко, далеко
Завела нас игра.
И как крепость стоят дома.
Кто решится на смех?
Кто пройд╦т через дым?
Кто осмелится снять карантин?
Из окна виден дом,
И ещ╦ виден сад,
И ещ╦ монумент
И он стоит, как синтаксический знак,
Он бдителен.
А мысли это предрассудок,
Их надо забыть.
Надо быть настороже
И надо меньше петь и говорить,
Вот, как надо.
Так учат нас учителя,
Их дело учить.
Они сморкаются в платки
И шепчут, будто только так и надо жить.
Ведь они бдительны.
Москва. Т╦плый стан. 1982
ТОТАЛИТАРНЫЙ РЭП
Тоталитарный рэп - это вам не ха-ха,
Тоталитарный рэп - это факт,
Тоталитарный рэп сформирован годами
Под вой сирен и лай собак.
Тоталитарный рэп - это вариант
Реконструкции церкви под склад,
Тоталитарный рэп - это танец,
Шаг впер╦д, два шага назад.
Тоталитарный рэп - это эквилибр,
Тоталитарный рэп - это акт,
Тоталитарный рэп - это абстрактный пряник,
И совершенно конкретный кулак.
Тоталитарный рэп - это эксперимент,
По перестройке сознания масс.
Тоталитарный рэп - это ласковый голос:
"Предъявите ваш аусвайс!".
Тоталитарный рэп - это аквариум
Для тех, кто когда-то любил океан.
Тоталитарный рэп - это зоопарк,
Если за решеткой ты сам.
Тоталитарный рэп - это аукцион,
Где тебя покупают, тебя продают.
Тоталитарный рэп - это джунгли,
В которых, как ни странно, живут.
Тоталитарный рэп - это телевизор,
Он правит нами, он учит нас жить.
Тоталитарный рэп - это кино,
Но о кино я не могу говорить.
Тоталитарный рэп - это игры под током,
Этакий брейк-данс.
Тоталитарный рэп - это дискотека,
Где крутит свои диски пулеметчик Ганс.
Тоталитарный рэп - старый, как мир,
Аттракцион, но он жив и теперь.
И комнату смеха от камеры пыток
До сих пор отделяет дверь.
И гласность имеет свой собственный голос,
Но за гласностью негласный надзор.
И если тебя выбирают мишенью,
То стреляют точно, в упор.
Тоталитарный рэп - это всего лишь модель
Общества глухонемых,
А если они вдобавок плохо видят,
То это только лучше для них.
Вы скажете мне: "Что за поза?
Вы, батенька, максималист!".
Я отвечу Вам: "Что Вы, мой фюрер,
Я просто - антифашист!".
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
ЗАВТРА МОЖЕТ БЫТЬ ПОЗДНО
Рубцы не заживают так долго.
Ещ╦ одно сердце горит в полный рост.
Звезда интернационального долга,
В солнечный день украсит погост.
Ты видимо вс╦ перепутал,
Оккупантом не может быть партизан.
Разве ты здесь защищаешь свой город?
Разве твой долг хранить от неверных ислам?
Завтра может быть поздно,
Ты ещ╦ не разучился любить.
Завтра может быть поздно
Жить!
Концы не сводились с началом,
Когда замполит объяснял тебе жизнь,
Помнишь, как матери вас провожали,
Как голосили: "Сыночек, вернись!".
Я знаю, ты сам рвался в пекло,
Я верю тебе, ты ш╦л до конца,
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье,
Когда ты вернулся, ты сж╦г ордена.
А те, что остались живыми,
Стонут в ночи, но ад не пустит назад.
Их лица совсем молодые,
Но души изломаны, души болят.
Двадцатилетний калека
Плотно присел на чужую траву.
С папиросой в зубах он поднимался в атаку,
С папиросой в зубах он отходит ко сну.
Адлер. Август. 1987
ПОВЕЛИТЕЛЬ БЛОХ
Неба белый клок вырван из синевы,
Зв╦зды неводом тянет сол╦ный рыбак,
Утро красное разметало костры,
Слезы осени отрезвили гуляк.
Из плакун-травы вырезали кресты,
Вместо крох земли к сердцу клали асфальт.
По большой воде возвращались с войны,
Да по скорбным дням поминали солдат.
Шаг по лезвию ножа,
Кровью запекает след.
Подступает не спеша
На сорок бед один ответ.
С каждым жестом тоньше нить,
С каждым днем, яснее код.
Не спасти, не схоронить
Тех, кого казнил народ.
Но новый заказной спаситель снова тр╦т за светлый путь,
Но где тот ч╦ртов детонатор, чтобы этот путь замкнуть?
Кто решится стать расплатой за позор моей земли?
Нет таких, да только легионы снова лезут в козыри.
А мы все молчим, да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.
Москва. ул.Народного Ополчения.
Весна 1994
ГДЕ ТВОЙ БИЛЕТ?
Ты слишком долго спал.
Ты уже не попал.
Кто-то ответил,
А ты промолчал.
Путь был короче,
Ты сделал длинней его сам.
Двери закрыты,
Тебя уже нет.
Вечер растаял,
Как дым сигарет.
Ты мог не видеть,
Но должен был знать это сам.
В тот вечер,
Все встречи,
Были и сплыли.
Твой поезд
Я видел.
Где твой билет?
Иди на звук дождя.
Он выведет тебя.
Но та ли, та дорога,
И та ли, та земля?
Вы встретились лоб в лоб,
Ты искал его сам.
Да, это твой конец,
И я не в силах помочь.
День ты проиграл,
Посмотрим, как ночь.
В воздухе тает
Ворох надежд и ты сам.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МЫ ВМЕСТЕ
Импульс начала, мяч в игре,
Поиски контакта, поиски рук.
Я начал петь на своем языке,
Уверен, это не вдруг.
Я пишу стихи для тех, кто не жд╦т
Ответов на вопросы дня.
Я пою для тех, кто ид╦т своим путем,
Я рад, если кто-то понял меня.
Мы вместе!
Мне не ясен взгляд тех, кто устал,
Мне не понятен тот, кто спит.
Я не понимаю языка столбов,
И мне не интересен лифт.
Я люблю окно, из окна виден день,
А ночью, видна ночь.
И если кто-то думает так же, как я,
Мы с ним похожи точь-в-точь.
Мы вместе!
И если продолжать наш разговор,
Не стоит откладывать вопросы на потом.
Кто будет первым - громоотвод или гром,
Мне все-таки кажется - гром!
И если долог день, то ночь коротка,
Но часы мне говорят: Нет!
И поэтому я не люблю часов,
Я предпочитаю свет!
Мы вместе!
Москва. Т╦плый стан.
Лето. 1984
СМУТНЫЕ ДНИ
Завтрашний день будет потом,
Вс╦ что нам нужно, нам нужно сейчас.
Время горит ясным огнем,
Остановите нас.
Улицы ждут начала беды,
Городу нужен сигнал, чтобы исполнить приказ.
Дети смотрят в глаза новой войны.
Остановите нас.
Смутные дни -
Время кропить масть.
Смутные дни -
Время кривить рты.
Смутные дни -
Время делить власть.
Смутные дни -
Время решать с кем ты.
Каждый из нас верен земле,
В каждом живет звезда, чтобы вспыхнуть в свой час.
Небо горит, мы танцуем в огне.
Остановите нас.
Москва. ул. Народного ополчения.
Лето. 1991
МОЙ ГОРОД
Вместе с Рикошетом
Ленинградский панк, Питербуржский рэп,
Город, город, город - остывший склеп.
Гранитные стены, все едут на стрелы.
Нева узнает первой, кого ночь оденет белым.
Мой город.
Столичные понты, Первопрестольный бит.
Приехал, заплатил, и ты уже знаменит.
Манеру поведения определяет власть.
Здесь трудно подниматься, но легко упасть.
На сотню москвичей всего один родился тут,
Это город монстр, это город спрут.
Детей гоняют менты, ментов пас╦т братва,
Наркотики и нефть, вс╦ остальное ботва.
Мой город.
Здесь рождаются волны, но берега есть.
Дети всех капитанов рождались здесь.
Ночью в пушке Авроры тускло светит луна,
Броневик, всадник, паровоз, война.
Марсовое поле, белое тепло,
Северный ветер, выбито окно.
К утру все забудут, что такое рассвет,
Адмиралтейский шпиль палец поднял вверх.
Мой город.
Постреливают, давят, взрывают чуть-чуть,
Обычные расклады, такая муть.
Когда я устаю осозновать этот бред,
Я вхожу в интернет, и меня здесь нет.
Мой город.
Здесь каждый однажды может срезать банк,
Но не каждый может двигаться по жизни, как танк.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
В ночные двери вламываюсь я.
Я возвращаюсь в этот город знакомый до сл╦з,
До прожилок, до детских припухших желез.
Здесь живут мои друзья, и дыханье затая,
Ночные двери открываю я.
Наш город.
Москва. Покровка.
Зима. 1998
ГОСТЬ
Зажж╦нные окна,
Музыка спящих стен.
Прош╦л день.
Землю не греет асфальт,
Возможен дождь.
Я открыл бы окно, но я гость.
Огни фонарей
Лижут ст╦кла витрин.
Забавный фильм.
Кто-то глядит в упор,
Кто-то вскользь,
Я предпоч╦л бы уйти, но я гость.
В воздухе пахнет сном,
Город устал.
Я тоже спал.
Вечер, чуть тронув крыши,
Прош╦л насквозь.
Мне бы хотелось быть с ним, но я гость.
Москва. Т╦плый стан.
Зима. 1985
АККУМУЛЯТОР
Ты вырос тут,
Я тоже здесь подростал,
Я стал совсем седым,
А ты ещ╦ так мал.
Совсем один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один,
А я гуляю в лесах,
И заправляю у реки
Аккумулятор.
Друзей полно,
Когда сварил и торчишь.
Винт тяж╦лый друг
Ты с ним совсем не спишь.
Герасим грезит передозой,
Але, гараж!
Это город наш,
Это город наш.
Туман и дождь,
Меняет только мокрый снег.
Дождь ш╦л четыре дня,
И переш╦л на бег.
Тебя опять
Из дома в осень гонит ночь.
Это город наш,
Здесь все похожи точь-в-точь.
Такая жизнь,
Асфальт на стены - баш на баш.
Это город наш,
Это город наш.
Ты здесь один,
В сво╦м раскладе господин.
Это город наш,
И ты в н╦м один.
Лен. обл. Красные горы.
Июнь 1997
ЭНЕРГИЯ
Я болтаюсь между Ленинградом и Москвой,
Я здесь чужой, я там чужой.
В Москве я ленинградец, в Ленинграде - москвич,
Нашла коса на камень, стекло на кирпич.
Который год подряд то здесь, то там,
Я скитаюсь по чужим квартирам и чужим домам.
И здесь, и там под лампой за кухонным столом
Меня просят спеть ещ╦ и угощают вином.
Но я устал от песен, я устал от дорог,
Я ненавижу этот вокзал.
Мне нужна передышка, я мечтаю о сне.
О, как я устал!
Кто подскажет, кто даст совет,
Это наважденье, или нет?
Сегодня я снова должен петь,
Но я сам себя поймал в эту сеть.
Сегодня, как всегда, у меня странная роль,
Я лиш╦н опоры, я не знаю пароль.
Я вроде бы здесь, а вроде и там,
Пардон месье, бонжур мадам.
Моя неопредел╦нность мешает мне жить,
Я не знаю где нырнуть, не знаю где всплыть,
Я не знаю где выход, не знаю где вход,
Я не знаю где затон, не знаю где брод,
Мне трудно быть рядом, я всегда вдалеке,
Я как сотня линий на одной руке,
Я как местоимение не имею лица,
Я ушел от начала, но не вижу конца.
Москва. Шелчек.
Лето. 1985
ПОНЕДЕЛЬНИК
Утро, понедельник,
Тяжело вставать,
За окном горит фонарь,
Он мне всю ночь мешал спать.
Улица, машины,
Мокрый тротуар,
В заспанных витринах
Отражение фар.
Давка метрополитена,
Автобусный скандал,
Остановка, люди, лужи,
Асфальт, стекло, металл,
Скучающие лица,
Сп╦ртый воздух стен,
Разговоры ни о ч╦м,
Так каждый день.
Так каждый день, год за годом,
Я иду, как чья-то тень.
Каждый день я вижу воду
И вижу, как уходит каждый день.
Вечер, понедельник,
Автобус и метро,
Давка, пробка, ДТП,
Я к этому привык давно.
Дождь, машины, холод
Неоновых огней,
Улица течет устало
В дугах фонарей.
Дом, подъезд, квартира,
Кухня, чай, омлет,
Телевизор дарит мне
Свой очередной бред.
Полночь, вот и вторник,
Я ложусь в кровать,
Я хочу уснуть,
Завтра вставать.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
ТЫ БЫЛ ВСЕГДА САМИМ СОБОЙ
Ты был всегда самим сабой,
Ты говорил, что тебе повез╦т,
Но жизнь тебя встречала,
Лишь ногами в живот.
Ты мог идти пут╦м иным,
Но не хотел свернуть.
Ты знал, что хотел,
Ты верил, что выбрал правильный путь.
Ты не умел стрелять в упор
И гтуться в спине.
Ты мог идти на перекор
Только себе.
Ты видел свет, но не видел чей.
Чем дольше плыть, тем вода холодней,
Чем ближе ночь, тем небо красней,
Прости, я забыл, ты не любишь ночей.
В этой игре
Ты пока на коне.
В этой игре
Ты можешь увидеть огонь,
А можешь увидеть только пепел и дым.
И пусть тебе плюют в лицо
И крутят пальцем висок.
Ты сам решил вступить в игру,
Ты иначе не мог.
И я не вижу причин
Не верить твоей игре,
А что там будет за этой чертой
Решать ни тебе и не мне.
Москва. ВДНХ.
Лето. 1983
* * *
Мелочи, млечно
В кучу ночную
Брякнулись, как пустотелые тени.
В радостных криках,
В горестных вздохах,
Пеною к горлу прихлынула кровь.
Вместо возмездия
Тяж╦лые цепи,
Панцирь свинцовый на смех подлецов.
Рвутся наружу
Беззвучные звуки,
Рыканьем вь╦тся кричащее брысь!
По безнад╦жно Тяж╦лым уступам
Падает, падает, падает вниз.
Эхом труба
По асфальту ночному
Вдарила, будто ножом под ребро.
Красные брызги,
Молнии, искры!
Кружится,
Кружится,
Падаю!
Вс╦...
Подмосковье. Мытищи. 1981
ЗДЕСЬ ПЬЮТ ВИНО
Здесь пьют вино.
Здесь не гасят свет.
Здесь говорят невпопад.
Здесь глядят друг на друга сквозь дым сигарет.
Здесь незачем играть в чужую игру.
Здесь можно остаться собой.
Здесь пьют вино.
Здесь пьют вино.
Здесь никто не судья.
Здесь можно забыть о том, о ч╦м хотелось забыть.
Здесь каждый способен понять, если он ещ╦ не спит.
Здесь пьют вино.
А ты вс╦ бредишь в ночи, степной волк,
Маленький мальчик, смотрящий себе под ноги.
Мокрый асфальт, плохой проводник,
Можно упасть, или сбиться с дороги.
Здесь пьют вино.
Здесь все такие, как ты.
Здесь много людей и в каждом ты увидишь себя.
Здесь можно не бояться показаться смешным.
Здесь пьют вино.
Москва. Т╦плый стан.
Осень. 1984
АРМИЯ ЖИЗНИ
Подворотни растили их,
Чердаки заменили им дом.
Каждый из них ненавидел крыс,
Каждый из них был котом.
В новых районах большого города
Война! Это закон.
Каждый из них знал свое место,
Когда вставал район на район.
Им пели сладкие песни,
Каждым словом умножая ложь,
Но когда слова пахнут блевотиной,
В дело вступает нож.
Уличный цирк в рабочем квартале,
Это ли не поле чудес.
Каждый из них был далеко не ангел,
В каждом из них пел бес.
Армия жизни - дети могил.
Армия жизни - сыновья помоек и обоссанных стен.
Армия жизни - солдаты дна.
Армия жизни помнит о том, что на земле никогда
Не прекращалась война.
Фонари под глазами черных окраин
Заштриховали их день.
Каждая помойка им была баррикадой,
Каждая витрина - мишень.
В кодексе чести любой подворотни
Нет места слову любовь,
Если каждый станет о любви слагать песни,
Кто за любовь прольет кровь?
Им так не хватало солнца,
Но ночь была с ними на ты.
Вы их называли шпаной,
Они вас называли: менты.
Сытый голодному не товарищ,
Это аксиома, верь не верь.
Каждый из них был постоянно голоден,
В каждом из них пел зверь.
Москва. Щелчек.
Зима. 1988
КАРТОННЫЙ ДОМ
Я теперь один,
И я смыл с себя обманы, словно пот.
Я чище стал,
Но обманы оставляют нал╦т.
Я так хотел,
Чтобы облако меня унесло,
Но облака
Я ловил через закрытое окно.
А где-то там ид╦т возня,
Все подгребают под себя,
Вот, кто-то упал.
И в их домах не гасят свет,
Их будоражит звон монет,
Там, снова скандал.
Там пешкам хочется в ферзи,
Шест╦рки метят в короли,
Что ж, это их путь.
Но их игра давно пуста,
И их кост╦р сгорел дотла,
Вот в этом и суть.
Вот шахматный король,
А вот - бубновый туз,
Скажи мне, кто кого победит.
И пролитая кровь,
Обычное вино,
И их картонный дом не горит.
Я забыл про сон,
И я буду веселиться до сл╦з.
Вр╦т эта ночь,
И луна мне подвывает, как п╦с.
Я как ртутный шар,
И мой блеск ядовитей, чем газ.
Я чище стал,
Чем в общественной уборной унитаз.
Москва. Т╦плый стан. 1982
МИНУС, ПЛЮС
Ты хотел всегда во вс╦м быть только первым.
Ты хотел всех удивить.
Ты хотел держать свой звук на голом нерве.
Ты хотел не так, как все, здесь некого винить.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ты играл Шопена на консервных банках.
Ты любил медь водосточных труб,
Но ты не понимал особенностей жанра,
В поисках столетий ты не слышал минут.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты бред╦шь дощатым полом запертых дверей.
Ты помнишь голоса своих бывших друзей,
Но если кто-то скажет, будто свет погас,
Ты ему по╦шь тотчас, собачий вальс.
Это твой минус. Это твой плюс.
И опять в который раз,
Ты дуешь в чайник и колотишь в таз.
Тебе трудно втройне.
В чемодане лет, ты хранил свои портреты.
Ты хотел построить дом без стен,
Но ты не понимал, кто ты и где ты,
Где встанет ночь, где ляжет день.
Это твой минус. Это твой плюс.
Ну а когда тебе нужно было выйти,
Ты не суетился, ты дергал стоп-кран.
Ты не выбирал поля битвы,
Ты сразу ш╦л на таран.
Это твой минус. Это твой плюс.
Теперь ты спокоен, ты да╦шь концерт,
Тебя знают все, ты не всех,
Но ты вс╦ не решишься поднять свой флаг.
Ты до сих пор решаешь так, или не так.
Это твой минус. Это твой плюс.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1984
НОЧНЫЕ ОКНА
Уют квартир чужого дома.
Тепло дверей запертых на ключ.
Сегодня я открыт, сегодня я иду на свет.
Сегодня я ищу ответ.
Огни транзитных остановок.
Печальный взгляд усталых городов.
Сегодня я пою, не открывая глаз.
Сегодня мне светло, как в первый раз.
Ночные окна мне освещают путь,
Молчание улиц, мне не да╦т уснуть,
Я вижу крыши сквозь линии фонарей.
Сегодня в небе только ночь, и я пою ей.
Какая странная дорога,
Смешная роль непрошеных гостей.
Сегодня мне легко разбрасывать слова.
Сегодня я пою не вам.
Ведь мне не пристало жить по солнцу
Пока темно, пока нет яркого огня.
Сегодня в небе ночь, сегодня в небе только ночь,
Сегодня ночь, ночь.
Москва. Т╦плый стан.
Весна. 1985
УМЕРЕТЬ МОЛОДЫМ
Когда пойм╦шь, что в этой жизни ты, как дятел, по понятиям - ноль,
Когда воткн╦шься, что не каждая дверь годится под ключ,
Когда тво╦ утро вмещает баян, и день догорает с ним,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Каждый день меняет ночь,
Ночь скользит по воле зв╦зд,
Зв╦зды рассыпают сны,
Сны спешат тебе помочь.
Сотни городов, тысячи дорог,
Миллионы лиц обжигает Rock.
Ч╦рной бороздой, в облаке кадил,
По краям земли он меня водил.
Сквозь улыбки встреч, через боль потерь,
От себя к себе открываем дверь.
Тот, кто разом сж╦г за собою мост,
Продолжает путь в окруженье звезд.
Когда тебе вдруг станет ясно, что без дозы не возможен контакт,
Когда твои друзья, один за другим, встанут под криминал,
Когда твою муть растворит кислота, а сущность съедят грибы,
Тогда пойм╦шь, что в этой жизни ты успел в самый раз, умереть молодым.
Москва. ул. Народного ополчения.
Осень. 1993
ШАНС
Памяти И. Чумычкина
Есть контроль и вс╦ уже по уму,
Уже вс╦ ништяк.
Твою кровь опять разбодяжил раствор.
Как это вс╦ знакомо мне самому,
Сигареты и чай,
Ночи без сна, да без слов разговор.
Как мы ладили жизнь,
Попер╦к, наугад,
Как мостили судьбу,
Впопыхах, невпопад,
Как сорили зерном
От балды, без разбора, без толку.
Как на наших глазах
Мир летел в тарары,
Но у этой судьбы
Нету правил игры,
Эту жизнь с потрохами
Давно развели под иголку.
Я ухожу в никуда,
Ночь увожу на постой.
Там, где погаснет звезда,
Я снова стану собой.
Дай мне единственный шанс,
Спой эту песню со мной,
Чтобы я смог отыскаться в пути по небу.
Ну а здесь по плану без перемен,
Вс╦ те же дела,
Замыкая солнце кумарится суть.
Засыпает в отражении стен
Родная страна,
Чтобы завтра снова пройти этот путь.
Питер. Гост. Октябрьская.
29.03.1995
ВОР ДА ПАЛАЧ
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з,
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Их зачинали в космический час
Под стольный салют,
А над страною сиял указ
Разоблачающий культ.
Время ракетой летело впер╦д,
А впереди коммунизм.
Славься отечество! Гуляй народ!
Вот это жизнь!
Годы текли не по дням, по часам,
Парни росли.
И ветер попл╦вывал пылью в глаза
Поросли.
Долго ли, коротко ли до ножа
Детворе.
Сладко спят пьяные сторожа
На дворе.
И завертелось, и началось,
Эх, мать-канитель.
Строил хитро за вопросом вопрос
Следователь.
Первый в отказ, а второй на него,
Мол, та, перетак.
Ну и раскрутил корешка своего,
Сам знать, не дурак.
Утро на ощупь,
Солнце в глазок,
Через щель ветра глоток.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем ближе топор.
Шли по земле, не касаясь небес,
Палач да вор.
На перекр╦стке единственный путь
Расходится.
Каждый решил свою лямку тянуть,
Как водится.
Время тараканом ползло по стене,
Куда там коням.
По целине да по малой земле,
Из выгребных ям.
На именной каравай, не прогнувши спины
Рта не разевай,
Но только все глубоко удовлетворены,
Знай, наливай!
Ну а ч╦ наши парни? Да вроде у дел.
Тот, что хитрей,
Встал на асфальт, портупею надел,
Да, айда, где теплей.
С гуся вода, что пенопласт топорам,
Весело жить.
На ч╦рных волгах по красным дворам
Бояр развозить.
Красная площадь,
Ч╦рный фургон,
Зв╦зды в разл╦те погон.
Мало помалу, но чем дальше в лес,
Тем громче плач.
Шли по земле, не касаясь небес,
Вор да палач.
Каждому с рожденья было ровно дано
Смеха да сл╦з.
Ты только знай, выбирай по себе ремесло,
Как повелось.
Москва. Щелчек.
Лето. 1988
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:06
в ответ АЛЕКСЕЙ М 28.01.07 23:52
ВС╗ ЭТО
Я ЧЕСТЕН, КРАСИВ И ЧЕРТОВСКИ ТАЛАНТЛИВ
В 1984 году Вячеслав Задерий, лидер малоизвестной питерской рок-команды <<Алиса>>, пригласил ещ╦ более малоизвестного московского музыканта Костю Кинчева на роль второго фронтмена группы. Так началась история одной из самых скандальных субстанций в русском роке. За 15 лет через группу прошли многие музыканты. Они вышли из под полья, переиграли вс╦ - от <<новой волны>> до тихой акустики - и сколотили вокруг себя фанатскую <<Армию <<Алисы>>. Сам Константин Кинчев стал многодетным отцом, давно перестал скандалить с милицией и почти каждое воскресенье ходит в церковь. Однако репутация рок-хулиганов, видимо, прилипла к музыкантам навсегда. Сегодня главный рок-хулиган в очередной раз пытается показать сво╦ истенное, вполне благообразное лицо в эксклюзивном интервью <<МК>>.
-Помните первый концерт, который Вы посетили в качестве зрителя?
-Это было году в 73-м, а ансамбль назывался <<Тайная Вечеря>>. Они ориентировались на исполнение песен группы << Ground Funk >>, а бас-гитаристом там был Куликов, который играет сейчас в группе Аллы Борисовны (автор хита <<В Воду Войду>>, - И.Л.). Помню, мне тогда очень понравилось. Они замечатально делали песню << Are You Ready >> - просто снимали е╦ в копейку.
-Как прош╦л ваш первый концерт?
-Тоже неплохо. Дело было на фабрике по изготовлению расч╦сок на вечере, посвящ╦нном чествованию особо отличившихся сотрудников. Мы пели свои песни, но в основном играли чушь. А было это году в 75-м.
-Последний альбом, который вы купили?
-Marilyn Manson << Mechanikal Animals >>. Мне очень нравится этот сплав современной электронной ритмсекции с брутальными и дебильными гитарными рифами.
-У вас есть любимые фильмы?
-Наибольшее впечатление на меня произв╦л << Trainspotting >>.
-Можете охарактеризовать себя несколькими словами?...
-Честен, порядочен, красив и чертовски талантлив.
-Что для вас яд?
-Любой наркотик. Говорю как человек, прошедший через это.
-Ваши любимые алкогольные напитки?
-Водка...От плохой водки хорошо не бывает, но здесь есть проверенное правило. Первая бутылка должна быть обязательно качественной. Дальше - уже не важно.
-Чего вы больше всего боитесь?
-Непроходящего страха у меня нет. Есть ситуации, которых я пугаюсь. Допустим, когда машина едет юзом с большой скоростью.
-Что вы делаете, когда просыпаетесь?
-Подтягиваюсь, встаю, иду в ванную, пью кофе. Время пробуждения зависит от того, сколько времени я пров╦л ночью за компьютером, играя в какой-нибудь <<Коммандос>>. Люблю я это дело.
-Какую музыку вы бы заказали на свои похороны?
-Что-нибудь проворное из <<Алисы>>. А вообще-то она и так там будет звучать из кучи магнитофонов.
-В недавнем интервью <<ЗД>> Борис Гребенщиков заклемил позором Филиппа Киркорова и заявил, что вместе с музыкантами из <<Ва-Банка>>, << Deadyшек >> и << Tequilajazzz >> открывает чуть ли не фронт по борьбе со всеми проявлениями постсоветской эстрады. Вы бы поддержали такое движение?
-Весь экстремизм по поводу того, что меня не устраивает, остался далеко в прошлом. В 86-м году мы с музыкантами группы <<Телевизор>>, Рикошетом из <<Объекта Насмешек>> и другими непримиримыми рокерами создали движение <<Красный Клин>>. Нашей целью была борьба с пошлостью и безвкусицей. Правда, до конкретных дейстаий дело не дошло. Мы сели, выпили, продекларировали свои заявления и на этом успокоились. Гребенщиков и К скорее всего этим же и ограничатся.
-То есть в данный момент наша поп-музыка вас не раздражает?
-Она просто гораздо мельче того, что меня на самом деле тревожит. Если не устраивает музыка на радио или ТВ, я просто начинаю щ╦лкать каналами. Выбор, правда, небольшой, поэтому часто приходится смотреть канал <<Культура>>.
-Как и любая другая рок-группа, <<Алиса>> до перестройки была явлением по большей части социальным. Вам нравилось быть в оппозиции к существующим порядкам?
-Я никогда не делал этого специально. Помню сво╦ первое интераью, которое я, кстати, дал Артуру Гаспаряну для газеты <<Комсомольская искра>>. Это был типичный набор штампов и банальностей, никакой антисоветчины. Я даже передал привет дружественному болгарскому народу. Формулировку мне Артур подсказал. Было там что-то про мир и ясное небо над головой. Тем не менее нас время от времени пытались запрещать. Относился я к этому как к данности и поэтому давно смирился с тем, что в глазах обывателей выгляжу настоящим монстром, несмотря на то, что я никогда не был ни хулиганом, ни фашистом.
-Когда на вас завели уголовное дело, было страшно?
-Было абсолютно по барабану. Я всегда знал, что честен, красив и чертовски талантлив.
-Надо сказать, что этих качеств могло оказаться явно недостаточно для того, чтобы остаться на свободе...
-Как человека, который выбрал профессией рок-н-ролл и таким образом сж╦г некоторое количество мостов, меня совершенно не интересовал мой социальный статус. Мне было по барабану - буду я сидеть или останусь на свободе. Хотя, конечно, больше хотелось свободы. Кстати, потом с зоны мне приходили письма, в которых люди очень сожалели, что я не оказался за реш╦ткой. Они были уверены, что сидеть со мной им было бы гараздо веселее.
-С тех пор прошло много времени, изменилась ситуация в стране, да и название страны изменилось. Однако вы по-прежнему в опозиции, что следует из ваших интервью. С чем это связано?
-Я отвечу цитатой из Виктора Цоя: <<Мне не нравится то, что здесь было, и мне не нравится то, что здесь есть>>. По-моему, это совершенно нормальная позиция творческого человека. Мне нравится жить в России, нравится, что я здесь родился и скорее всего здесь умру. Пафосно получается, но это, ч╦рт возьми, так. А социальные режимы не могут полностью устраивать ни одну свободолюбивую душу.
-Как творческой единице раньше вам работалось лучше?
-Если ты занимаешся творчеством, то нет никакой разницы, при каком режиме это делать. Власть и творчество - вещи совершенно несовместимые. Другое дело, что играть теперь можно во дворцах спорта, а тогда приходилось довольствоваться квартирами. Но поверьте: играя в квартирах, я совершенно не ощущал себя ущербной и не востребованной социумом личностью. Наверное, я черезчур эгоистичен, но все перемены, которые произошли в стране, на меня особого впечатления не произвели. Политическая структура страны по-прежнему не вызывает у меня никакого пиетета, потому что она глупа, сиюминутна и жадна.
-Вы неоднократно говорили, что с недавних пор ваша жизнь тесно связана с религией. Как вы относитесь к весьма популярному мнению о том, что церковь со всем е╦ бюрократическим аппаратом дискредирует саму идею веры в Бога?
-Мне ясна эта позиция. Будучи нехристем и язычником, сам декларировал нечто подобное. Сейчас я понимаю, что это была моя ничем не обоснованная дерзость, исходившая только от глупости. К мнению церкви необходимо прислушиваться, потому что это великая человеческая мудрость. Церковь дал нам в подарок Господь, и не стоит по гордыне и собственной бесовской беспечности от не╦ отказываться.
-Наверное, трудно быть одновременно рок-идолом и прилежным христианином...
-В психологическом плане я даже диссонанса никакого не испытываю, хотя отношение церкви к року далеко не толерантное. Любой думающий священник вряд ли сможет благословить свою пасву на подобный образ жизни. Но главное в любой профессии - оставаться человеком, имеющим ч╦ткий моральный кодекс, который в принципе сформулирован у нас в Законе. Если пытатся следовать этому кодексу, то любая профессия - не порок, а благо.
-Кстати, в Америке церковь куда более толерантна к л╦гкой музыке и люди с удовольствием распевают на службах что-то рок-н-роллоподобное. На ваш взгляд - это правильно?
-Я отношусь к этому, как и к любому реформаторству церкви, как к сектанству. Не собираюсь никого осуждать: Господь им судья. Но православная церковь приемлет только акапелльное пение. Православная церковь вообще очень мистичная. В ней есть какой-то трепет при служении и таинство при принятии причастия. Ведь каждую литургию вино и хлеб чудесным образом превращаются в плоть и кровь Господа нашего Иисуса Христа. И если к этому трепетно относиться, ты вс╦ ощущаешь внутри себя в собственном сердце. Мы, конечно, очень консервативны, но я считаю, что это абсолютно верно.
-В конце 80-х <<Алиса>> была очень популярной группой среди студентов. Теперь ваша основная клиентура - учащиеся ПТУ. Вас не тревожат подобные изменения?
-Ну почему только ПТУ? Иногда среди них встречаются учащиеся технических колледжей. Если серь╦зно, то на концертах <<Алисы>> помимо ребят из простых семей, то есть людей, не обременных образованием, всегда были очень думающие персонажи. Они есть и сейчас. Мне вообще кажется, что тинэйджерство по сути своей не меняется. Люди в этом возрасте собираются, чтобы оторваться, и рок-концерт - место, где это можно максимально реализовать. Другое дело, что тяга к отрыву очень быстро проходит. Девушки рожают, юноши женятся, у них появляются другие заботы, и им уже не до концертов. Но благо на их место приходят другие.
-У вас есть песни, которые вы написали, мягко говоря, в неадекватном состоянии?
-Есть такие: <<Белая Невеста>>, например, и почти все, что связано с альбомом <<Ч╦рная метка>>. Но это были наркотики. По пьяни, знаете, както не пишится. В этом состоянии в основном декларируется и исполняется.
-Ну почему? Вот Алла Борисовна как-то говорила: <<Накатишь, бывало, 50 грамулечек, сядешь к фортепьяно - и мелодии так и лезут>>...
-Дело в том, что, когда я накатываю 50 грамулечек, у меня возникает только немедленное желание повторить. А там уж не до мелодий.
-То есть замена нездоровых привычек на путешествия, горные лыжи и прочие безобидные способы отрыва для вас неприемлема?
-Для меня главный стимулятор - служение Господу. Оно мне да╦т ощущение того, что жизнь подобна ростку. Жизнь на земле - это семя, которое должно пробиться на свет Божий. А росток - это уже выход в другой мир, мир духовный, где можно с л╦гким сердцем говорить о бессмертии души. В качестве дополнения я ощущаю, что общение с природой тоже рождает во мне замечательные эмоции. На мой взгляд, главная задача человека - не впадать в уныние и быть всегда в радости. Это то, к чему надо стремиться.
-И это говорит лидер мрачной мистической группы!..
-А почему нет? В роке есть ощущение, что вс╦ хорошо, что мы сдюжим, что мы вместе... Хотя в гармонияхуныние, конечно, преоблодает.
Илья Легостаев
<<Московский Комсомолец>> 18-25 марта 1999
НЕТ ВОЙНЕ
Мой rock-n-roll никогда не был первым,
Он даже не был вторым,
Но я его играю день - ото - дня,
Я не хочу расставаться с ним.
Право на него я оставляю за собой.
Мой rock-n-roll, мой!
Пусть мне говорят, что я ничего не открыл
И будто это не мой стиль,
Но я не собираюсь ничего открывать,
Я кричу бис тем, кто открыл,
Но право на него я оставляю за собой,
Мой rock-n-roll, мой!
Я не претендую на место вверху,
Я просто пытаюсь петь,
Я не хочу копаться в грязном белье,
Пусть будет вс╦, как есть,
Но кой-какое право я оставляю за собой,
Мой rock-n-roll, мой!
Нет войне, да╦шь rock-n-roll.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
Ч╗РНАЯ ROCK-N-ROLL МАМА
Мир был бел, белый, как мел.
Мир хотел сохранить придел.
Столбы границ охраняли сон,
Все, все чтили закон,
Но время пришло, мама сделала шаг
И устроила страшный бардак.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Каждый день мама варит отвар,
Отборные травы, золотой самовар.
Подноси стакан да садись за стол,
Мама даст тебе понять, что такое Rock-n-Roll.
Смахни сон с век, страх сдай в багаж,
Хлебнул, и ты уже наш.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
У нас нет хвостов, у нас нет копыт,
Но голова от рогов иногда болит,
Наши жены шалят, мы тоже егозим,
Пь╦м все что горит, даже керосин,
Полом стал потолок, потолком стал пол,
Мама называет это Rock-n-Roll.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Да, мы все вышли из чрева,
Ч╦рного чрева Rock-n-Roll девы.
Мы танцуем как умеем, где попало,
Мы хотим ещ╦ больше, нам этого мало.
Мама, плюнь за нас три раза через левое плечо!
Спасибо, мама, ух, горячо!
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Москва. Щелчек.
Осень. 1987
ПЛОХОЙ
Я сколько себя помню,
Я всегда был глуп.
Я не любил учиться
И не мог есть суп.
Учителей я не любил,
Я им грубил, я им хамил,
Ничего знать не хотел,
А на уроках только пел.
Сидел и пел rock-n-roll
Я кончил школу еле-еле
В восемнадцать лет,
Потом был там,
Где сейчас меня нет.
Затем был street,
Там все были, как я.
Мы жили, как одна семья,
И все вопили год за годом, день ото дня rock-n-roll.
Мне говорили:
"Ну возьмись за ум, какой ты плохой",
Я рад был это сделать,
Но не знал, какой рукой.
Со мной родители устали,
Им был нужен покой.
И я ушел, я жил, как ветер
То с этой, то с той.
И каждой пел rock-n-roll.
Я буду делать только то, что я хочу -
Учи, не учи.
Мне как об стенку горох -
Кричи, не кричи.
Я оторванный ломоть,
Меня исправит лишь могила.
Так дай, пока не сдох,
Наораться во всю силу rock-n-roll.
В воронке ядерного взрыва,
И просто в кино,
И сидя на крыше,
И глядя в окно
И даже там, где нельзя, я буду петь rock-n-roll.
Москва. Теплый стан.
Весна. 1983
СНОВА В АМЕРИКУ
Вместе с П. Самойловым
Он родился и вырос в коммунальном коридоре,
Но с детства походил на героя Rock-n-roll'а,
На все, что вертело и крутило Чака Берри,
Он ставил свои метки, как кот на заборе.
Он всегда был против, никогда не был за,
И соседи нередко вызывали ментов,
Но у него был козырь: закрывая глаза,
Он врубал магнитофон, и будь здоров!
Он был снова в Америке.
Ему снился пепел, он бредил им,
И лишь мажорный Rock-n-Roll успокаивал нервы.
Он так боялся оказаться вторым,
Но все время забывал, что такое быть первым.
Его склоняли на все голоса,
А он плевал на стены легендарных ,,Крестов,,
У него был козырь: закрывая глаза,
Он врубал магнитофон и - будь здоров!
Он был снова в Америке.
Теперь он в топе, он взят в экран,
Ему теперь протежируют сытые лица.
Он принял титул, он вышел за грань,
Но стал конкретен, как передовица.
Вольному - воля! Он открыл глаза,
Он прошел по парапету, минуя ОВИР.
Вот она - звездная полоса,
Он идет по трапу завоевывать мир.
Снова в Америку.
Питер. Ул. Куйбышева.
Весна. 1987
ВСЕ ЭТО ROCK-N-ROLL
Беседы на сонных кухнях,
Танцы на пьяных столах,
Где музы облюбовали сортиры,
А боги живут в зеркалах,
Где каждый в душе Сид Вишиос,
А на деле Иосиф Кобзон,
Где так стоек девиз:
Кто раньше успеет, ты или он?
Все это Rock-n-Roll.
Автобусы и самолеты,
Пароходы и поезда,
Сегодня нас ждет Камчатка,
Завтра - Алма-Ата,
Послезавтра мы станем пить пиво
В Пушкаре или Жигулях,
А что с нами будет через неделю
Ведает только аллах.
Все это Rock-n-Roll.
Это чем-то похоже на спорт,
Чем-то на казино,
Чем-то на караван-сарай,
Чем-то на отряды Махно,
Чем-то на Хиросиму,
Чем-то на привокзальный тир.
В этом есть что-то такое,
Чем взрывают мир.
Все это Rock-n-Roll.
Академики чешут плеши,
Погоны свистят в свисток,
Румяные домохозяйки
Зеленеют при слове Rock.
Товарищи в кабинетах
Заливают щеками стол,
Им опять за обедом встал костью в горле
Очередной Rock-n-Roll.
Все это Rock-n-Roll.
Ну а мы, ну мы пидарасты,
Наркоманы, нацисты, шпана,
Как один социально опасны
И по каждому плачет тюрьма.
Мы пена в мутном потоке
Пресловутой красной волны.
Так об этом пишут газеты,
А газеты всегда правы.
Все это Rock-n-Roll.
И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Эй, гитарист, пошли их всех на :
И нажми на свою педаль.
Все это Rock-n-Roll.
Питер. Весна. 1988
ROCK-N-ROLL - ЭТО НЕ РАБОТА
Я сижу на стуле
В Омске или Туле.
За окном природа,
На столе стакан.
Так и бродят по России
Дурни, Господи спаси их!
Катит по дорогам
Их шумный балаган.
Rock-n-Roll - это не работа,
Rock-n-Roll - это прикол.
Мечены, мазаны, крепко повязаны,
Каждый, кто сюда дошел.
Табором по свету,
Мн╦м траву планету,
Чехардой мелькают
Земли, города.
Завтра снова в новом месте,
Все козыри на месте.
Это вс╦ надолго, это навсегда.
Питер. гостиница <<Октябрьская>>. 18.05.95
Я ЧЕСТЕН, КРАСИВ И ЧЕРТОВСКИ ТАЛАНТЛИВ
В 1984 году Вячеслав Задерий, лидер малоизвестной питерской рок-команды <<Алиса>>, пригласил ещ╦ более малоизвестного московского музыканта Костю Кинчева на роль второго фронтмена группы. Так началась история одной из самых скандальных субстанций в русском роке. За 15 лет через группу прошли многие музыканты. Они вышли из под полья, переиграли вс╦ - от <<новой волны>> до тихой акустики - и сколотили вокруг себя фанатскую <<Армию <<Алисы>>. Сам Константин Кинчев стал многодетным отцом, давно перестал скандалить с милицией и почти каждое воскресенье ходит в церковь. Однако репутация рок-хулиганов, видимо, прилипла к музыкантам навсегда. Сегодня главный рок-хулиган в очередной раз пытается показать сво╦ истенное, вполне благообразное лицо в эксклюзивном интервью <<МК>>.
-Помните первый концерт, который Вы посетили в качестве зрителя?
-Это было году в 73-м, а ансамбль назывался <<Тайная Вечеря>>. Они ориентировались на исполнение песен группы << Ground Funk >>, а бас-гитаристом там был Куликов, который играет сейчас в группе Аллы Борисовны (автор хита <<В Воду Войду>>, - И.Л.). Помню, мне тогда очень понравилось. Они замечатально делали песню << Are You Ready >> - просто снимали е╦ в копейку.
-Как прош╦л ваш первый концерт?
-Тоже неплохо. Дело было на фабрике по изготовлению расч╦сок на вечере, посвящ╦нном чествованию особо отличившихся сотрудников. Мы пели свои песни, но в основном играли чушь. А было это году в 75-м.
-Последний альбом, который вы купили?
-Marilyn Manson << Mechanikal Animals >>. Мне очень нравится этот сплав современной электронной ритмсекции с брутальными и дебильными гитарными рифами.
-У вас есть любимые фильмы?
-Наибольшее впечатление на меня произв╦л << Trainspotting >>.
-Можете охарактеризовать себя несколькими словами?...
-Честен, порядочен, красив и чертовски талантлив.
-Что для вас яд?
-Любой наркотик. Говорю как человек, прошедший через это.
-Ваши любимые алкогольные напитки?
-Водка...От плохой водки хорошо не бывает, но здесь есть проверенное правило. Первая бутылка должна быть обязательно качественной. Дальше - уже не важно.
-Чего вы больше всего боитесь?
-Непроходящего страха у меня нет. Есть ситуации, которых я пугаюсь. Допустим, когда машина едет юзом с большой скоростью.
-Что вы делаете, когда просыпаетесь?
-Подтягиваюсь, встаю, иду в ванную, пью кофе. Время пробуждения зависит от того, сколько времени я пров╦л ночью за компьютером, играя в какой-нибудь <<Коммандос>>. Люблю я это дело.
-Какую музыку вы бы заказали на свои похороны?
-Что-нибудь проворное из <<Алисы>>. А вообще-то она и так там будет звучать из кучи магнитофонов.
-В недавнем интервью <<ЗД>> Борис Гребенщиков заклемил позором Филиппа Киркорова и заявил, что вместе с музыкантами из <<Ва-Банка>>, << Deadyшек >> и << Tequilajazzz >> открывает чуть ли не фронт по борьбе со всеми проявлениями постсоветской эстрады. Вы бы поддержали такое движение?
-Весь экстремизм по поводу того, что меня не устраивает, остался далеко в прошлом. В 86-м году мы с музыкантами группы <<Телевизор>>, Рикошетом из <<Объекта Насмешек>> и другими непримиримыми рокерами создали движение <<Красный Клин>>. Нашей целью была борьба с пошлостью и безвкусицей. Правда, до конкретных дейстаий дело не дошло. Мы сели, выпили, продекларировали свои заявления и на этом успокоились. Гребенщиков и К скорее всего этим же и ограничатся.
-То есть в данный момент наша поп-музыка вас не раздражает?
-Она просто гораздо мельче того, что меня на самом деле тревожит. Если не устраивает музыка на радио или ТВ, я просто начинаю щ╦лкать каналами. Выбор, правда, небольшой, поэтому часто приходится смотреть канал <<Культура>>.
-Как и любая другая рок-группа, <<Алиса>> до перестройки была явлением по большей части социальным. Вам нравилось быть в оппозиции к существующим порядкам?
-Я никогда не делал этого специально. Помню сво╦ первое интераью, которое я, кстати, дал Артуру Гаспаряну для газеты <<Комсомольская искра>>. Это был типичный набор штампов и банальностей, никакой антисоветчины. Я даже передал привет дружественному болгарскому народу. Формулировку мне Артур подсказал. Было там что-то про мир и ясное небо над головой. Тем не менее нас время от времени пытались запрещать. Относился я к этому как к данности и поэтому давно смирился с тем, что в глазах обывателей выгляжу настоящим монстром, несмотря на то, что я никогда не был ни хулиганом, ни фашистом.
-Когда на вас завели уголовное дело, было страшно?
-Было абсолютно по барабану. Я всегда знал, что честен, красив и чертовски талантлив.
-Надо сказать, что этих качеств могло оказаться явно недостаточно для того, чтобы остаться на свободе...
-Как человека, который выбрал профессией рок-н-ролл и таким образом сж╦г некоторое количество мостов, меня совершенно не интересовал мой социальный статус. Мне было по барабану - буду я сидеть или останусь на свободе. Хотя, конечно, больше хотелось свободы. Кстати, потом с зоны мне приходили письма, в которых люди очень сожалели, что я не оказался за реш╦ткой. Они были уверены, что сидеть со мной им было бы гараздо веселее.
-С тех пор прошло много времени, изменилась ситуация в стране, да и название страны изменилось. Однако вы по-прежнему в опозиции, что следует из ваших интервью. С чем это связано?
-Я отвечу цитатой из Виктора Цоя: <<Мне не нравится то, что здесь было, и мне не нравится то, что здесь есть>>. По-моему, это совершенно нормальная позиция творческого человека. Мне нравится жить в России, нравится, что я здесь родился и скорее всего здесь умру. Пафосно получается, но это, ч╦рт возьми, так. А социальные режимы не могут полностью устраивать ни одну свободолюбивую душу.
-Как творческой единице раньше вам работалось лучше?
-Если ты занимаешся творчеством, то нет никакой разницы, при каком режиме это делать. Власть и творчество - вещи совершенно несовместимые. Другое дело, что играть теперь можно во дворцах спорта, а тогда приходилось довольствоваться квартирами. Но поверьте: играя в квартирах, я совершенно не ощущал себя ущербной и не востребованной социумом личностью. Наверное, я черезчур эгоистичен, но все перемены, которые произошли в стране, на меня особого впечатления не произвели. Политическая структура страны по-прежнему не вызывает у меня никакого пиетета, потому что она глупа, сиюминутна и жадна.
-Вы неоднократно говорили, что с недавних пор ваша жизнь тесно связана с религией. Как вы относитесь к весьма популярному мнению о том, что церковь со всем е╦ бюрократическим аппаратом дискредирует саму идею веры в Бога?
-Мне ясна эта позиция. Будучи нехристем и язычником, сам декларировал нечто подобное. Сейчас я понимаю, что это была моя ничем не обоснованная дерзость, исходившая только от глупости. К мнению церкви необходимо прислушиваться, потому что это великая человеческая мудрость. Церковь дал нам в подарок Господь, и не стоит по гордыне и собственной бесовской беспечности от не╦ отказываться.
-Наверное, трудно быть одновременно рок-идолом и прилежным христианином...
-В психологическом плане я даже диссонанса никакого не испытываю, хотя отношение церкви к року далеко не толерантное. Любой думающий священник вряд ли сможет благословить свою пасву на подобный образ жизни. Но главное в любой профессии - оставаться человеком, имеющим ч╦ткий моральный кодекс, который в принципе сформулирован у нас в Законе. Если пытатся следовать этому кодексу, то любая профессия - не порок, а благо.
-Кстати, в Америке церковь куда более толерантна к л╦гкой музыке и люди с удовольствием распевают на службах что-то рок-н-роллоподобное. На ваш взгляд - это правильно?
-Я отношусь к этому, как и к любому реформаторству церкви, как к сектанству. Не собираюсь никого осуждать: Господь им судья. Но православная церковь приемлет только акапелльное пение. Православная церковь вообще очень мистичная. В ней есть какой-то трепет при служении и таинство при принятии причастия. Ведь каждую литургию вино и хлеб чудесным образом превращаются в плоть и кровь Господа нашего Иисуса Христа. И если к этому трепетно относиться, ты вс╦ ощущаешь внутри себя в собственном сердце. Мы, конечно, очень консервативны, но я считаю, что это абсолютно верно.
-В конце 80-х <<Алиса>> была очень популярной группой среди студентов. Теперь ваша основная клиентура - учащиеся ПТУ. Вас не тревожат подобные изменения?
-Ну почему только ПТУ? Иногда среди них встречаются учащиеся технических колледжей. Если серь╦зно, то на концертах <<Алисы>> помимо ребят из простых семей, то есть людей, не обременных образованием, всегда были очень думающие персонажи. Они есть и сейчас. Мне вообще кажется, что тинэйджерство по сути своей не меняется. Люди в этом возрасте собираются, чтобы оторваться, и рок-концерт - место, где это можно максимально реализовать. Другое дело, что тяга к отрыву очень быстро проходит. Девушки рожают, юноши женятся, у них появляются другие заботы, и им уже не до концертов. Но благо на их место приходят другие.
-У вас есть песни, которые вы написали, мягко говоря, в неадекватном состоянии?
-Есть такие: <<Белая Невеста>>, например, и почти все, что связано с альбомом <<Ч╦рная метка>>. Но это были наркотики. По пьяни, знаете, както не пишится. В этом состоянии в основном декларируется и исполняется.
-Ну почему? Вот Алла Борисовна как-то говорила: <<Накатишь, бывало, 50 грамулечек, сядешь к фортепьяно - и мелодии так и лезут>>...
-Дело в том, что, когда я накатываю 50 грамулечек, у меня возникает только немедленное желание повторить. А там уж не до мелодий.
-То есть замена нездоровых привычек на путешествия, горные лыжи и прочие безобидные способы отрыва для вас неприемлема?
-Для меня главный стимулятор - служение Господу. Оно мне да╦т ощущение того, что жизнь подобна ростку. Жизнь на земле - это семя, которое должно пробиться на свет Божий. А росток - это уже выход в другой мир, мир духовный, где можно с л╦гким сердцем говорить о бессмертии души. В качестве дополнения я ощущаю, что общение с природой тоже рождает во мне замечательные эмоции. На мой взгляд, главная задача человека - не впадать в уныние и быть всегда в радости. Это то, к чему надо стремиться.
-И это говорит лидер мрачной мистической группы!..
-А почему нет? В роке есть ощущение, что вс╦ хорошо, что мы сдюжим, что мы вместе... Хотя в гармонияхуныние, конечно, преоблодает.
Илья Легостаев
<<Московский Комсомолец>> 18-25 марта 1999
НЕТ ВОЙНЕ
Мой rock-n-roll никогда не был первым,
Он даже не был вторым,
Но я его играю день - ото - дня,
Я не хочу расставаться с ним.
Право на него я оставляю за собой.
Мой rock-n-roll, мой!
Пусть мне говорят, что я ничего не открыл
И будто это не мой стиль,
Но я не собираюсь ничего открывать,
Я кричу бис тем, кто открыл,
Но право на него я оставляю за собой,
Мой rock-n-roll, мой!
Я не претендую на место вверху,
Я просто пытаюсь петь,
Я не хочу копаться в грязном белье,
Пусть будет вс╦, как есть,
Но кой-какое право я оставляю за собой,
Мой rock-n-roll, мой!
Нет войне, да╦шь rock-n-roll.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
Ч╗РНАЯ ROCK-N-ROLL МАМА
Мир был бел, белый, как мел.
Мир хотел сохранить придел.
Столбы границ охраняли сон,
Все, все чтили закон,
Но время пришло, мама сделала шаг
И устроила страшный бардак.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Каждый день мама варит отвар,
Отборные травы, золотой самовар.
Подноси стакан да садись за стол,
Мама даст тебе понять, что такое Rock-n-Roll.
Смахни сон с век, страх сдай в багаж,
Хлебнул, и ты уже наш.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
У нас нет хвостов, у нас нет копыт,
Но голова от рогов иногда болит,
Наши жены шалят, мы тоже егозим,
Пь╦м все что горит, даже керосин,
Полом стал потолок, потолком стал пол,
Мама называет это Rock-n-Roll.
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Да, мы все вышли из чрева,
Ч╦рного чрева Rock-n-Roll девы.
Мы танцуем как умеем, где попало,
Мы хотим ещ╦ больше, нам этого мало.
Мама, плюнь за нас три раза через левое плечо!
Спасибо, мама, ух, горячо!
Ч╦рная Rock-n-Roll мама.
Москва. Щелчек.
Осень. 1987
ПЛОХОЙ
Я сколько себя помню,
Я всегда был глуп.
Я не любил учиться
И не мог есть суп.
Учителей я не любил,
Я им грубил, я им хамил,
Ничего знать не хотел,
А на уроках только пел.
Сидел и пел rock-n-roll
Я кончил школу еле-еле
В восемнадцать лет,
Потом был там,
Где сейчас меня нет.
Затем был street,
Там все были, как я.
Мы жили, как одна семья,
И все вопили год за годом, день ото дня rock-n-roll.
Мне говорили:
"Ну возьмись за ум, какой ты плохой",
Я рад был это сделать,
Но не знал, какой рукой.
Со мной родители устали,
Им был нужен покой.
И я ушел, я жил, как ветер
То с этой, то с той.
И каждой пел rock-n-roll.
Я буду делать только то, что я хочу -
Учи, не учи.
Мне как об стенку горох -
Кричи, не кричи.
Я оторванный ломоть,
Меня исправит лишь могила.
Так дай, пока не сдох,
Наораться во всю силу rock-n-roll.
В воронке ядерного взрыва,
И просто в кино,
И сидя на крыше,
И глядя в окно
И даже там, где нельзя, я буду петь rock-n-roll.
Москва. Теплый стан.
Весна. 1983
СНОВА В АМЕРИКУ
Вместе с П. Самойловым
Он родился и вырос в коммунальном коридоре,
Но с детства походил на героя Rock-n-roll'а,
На все, что вертело и крутило Чака Берри,
Он ставил свои метки, как кот на заборе.
Он всегда был против, никогда не был за,
И соседи нередко вызывали ментов,
Но у него был козырь: закрывая глаза,
Он врубал магнитофон, и будь здоров!
Он был снова в Америке.
Ему снился пепел, он бредил им,
И лишь мажорный Rock-n-Roll успокаивал нервы.
Он так боялся оказаться вторым,
Но все время забывал, что такое быть первым.
Его склоняли на все голоса,
А он плевал на стены легендарных ,,Крестов,,
У него был козырь: закрывая глаза,
Он врубал магнитофон и - будь здоров!
Он был снова в Америке.
Теперь он в топе, он взят в экран,
Ему теперь протежируют сытые лица.
Он принял титул, он вышел за грань,
Но стал конкретен, как передовица.
Вольному - воля! Он открыл глаза,
Он прошел по парапету, минуя ОВИР.
Вот она - звездная полоса,
Он идет по трапу завоевывать мир.
Снова в Америку.
Питер. Ул. Куйбышева.
Весна. 1987
ВСЕ ЭТО ROCK-N-ROLL
Беседы на сонных кухнях,
Танцы на пьяных столах,
Где музы облюбовали сортиры,
А боги живут в зеркалах,
Где каждый в душе Сид Вишиос,
А на деле Иосиф Кобзон,
Где так стоек девиз:
Кто раньше успеет, ты или он?
Все это Rock-n-Roll.
Автобусы и самолеты,
Пароходы и поезда,
Сегодня нас ждет Камчатка,
Завтра - Алма-Ата,
Послезавтра мы станем пить пиво
В Пушкаре или Жигулях,
А что с нами будет через неделю
Ведает только аллах.
Все это Rock-n-Roll.
Это чем-то похоже на спорт,
Чем-то на казино,
Чем-то на караван-сарай,
Чем-то на отряды Махно,
Чем-то на Хиросиму,
Чем-то на привокзальный тир.
В этом есть что-то такое,
Чем взрывают мир.
Все это Rock-n-Roll.
Академики чешут плеши,
Погоны свистят в свисток,
Румяные домохозяйки
Зеленеют при слове Rock.
Товарищи в кабинетах
Заливают щеками стол,
Им опять за обедом встал костью в горле
Очередной Rock-n-Roll.
Все это Rock-n-Roll.
Ну а мы, ну мы пидарасты,
Наркоманы, нацисты, шпана,
Как один социально опасны
И по каждому плачет тюрьма.
Мы пена в мутном потоке
Пресловутой красной волны.
Так об этом пишут газеты,
А газеты всегда правы.
Все это Rock-n-Roll.
И мы катимся вниз по наклонной
С точки зрения высших сфер.
Молодежные группировки
Берут с нас дурной пример.
Где воспитательный фактор?
Где вера в светлую даль?
Эй, гитарист, пошли их всех на :
И нажми на свою педаль.
Все это Rock-n-Roll.
Питер. Весна. 1988
ROCK-N-ROLL - ЭТО НЕ РАБОТА
Я сижу на стуле
В Омске или Туле.
За окном природа,
На столе стакан.
Так и бродят по России
Дурни, Господи спаси их!
Катит по дорогам
Их шумный балаган.
Rock-n-Roll - это не работа,
Rock-n-Roll - это прикол.
Мечены, мазаны, крепко повязаны,
Каждый, кто сюда дошел.
Табором по свету,
Мн╦м траву планету,
Чехардой мелькают
Земли, города.
Завтра снова в новом месте,
Все козыри на месте.
Это вс╦ надолго, это навсегда.
Питер. гостиница <<Октябрьская>>. 18.05.95
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:11
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:06
ПОСОЛОНКИ
-Вспоминается 1985 год, первые концерты АЛИСЫ... Сначала во Дворце Молодежи, а потом в Рок-клубе, во время третьего фестиваля.
-Мне тогда Рок-клуб казался огромной площадкой, поэтому я помню все, вплоть до деталей, это одно из самых сильных ощущений в моей жизни.
-Ты можешь назвать группы и альбомы, которые оказали на тебя существенное влияние?
-В самом начале, когда я только начал к музыке прислушиваться - это << Strange Days >> DOORS, концертный альбом группы SLADE, только я сейчас его название не припомню (очевидно, это << Alive >> 1972 года - А. Г.), после этого в мое сознание мощным пластом ворвался хард-рок, в принципе, об этом написана песня <<Меломан>>. BLACK SABBATH, альбомы << Masters Of Reality >> и << Sabbath Bloody Sabbath >>, потом Элис Купер. Записи эти появились у меня относительно быстро, хотя в Питере записи появлялись раньше и быстрее, чем в Москве. Ведь Москва - это немножко город-тормоз в плане информации. Питер значительно больше открыл для восприятия, чем Москва. Поэтому все московские коллективы были немножко карикатурными и электичными, снимать-то умели, но при этом большая часть групп хоть и играла в целом получше, чем в Питере, но как-то тупо и бездуховно оттачивали мастерство и под кого-то пели и играли. В общем-то, по-настоящему интересных команд в Москве было немного, да и теперь их можно по пальцам пересчитать. Москва многое суммирует, но выдает какой-то вторичный продукт, а вот Екатеринбург - он хотя и подальше находится, но самобытно развивался...
-Вернемся к группам, которые на тебя окозали влияние. Панк-рок, SEX PISTOLS, CLASH...
-Они очень сильно подействовали. Вообще панк-волна на меня очень здорово повлияла, SEX PISTOLS я услышал вроде бы только в 1981 году, а потом, в 1985-м, я понял, что это было абсолютно созвучно тому, как жили мы в году 1976-м... SEX PISTOLS я до сих пор люблю. И CLASH - тоже, у меня, помню, был тройник CLASH << Sandinista! >>. Потом на меня мощно обрушились такие альбомы, как << Уездный город N. >>, << Сладкая N. >>... Может быть, влияние Майка на меня было более сильным, чем влияние западных групп. Наверника сильней! И ещ╦ - <<Табу>> и <<Радио Африка>> АКВАРИУМА. Хотя Борис Борисович, пожалуй, оказал на меня влияние в меньшей степени, чем Майк.
-А последующие альбомы АКВАРИУМА?
-Понимаешь, это уже как бы еоратники, а Майк и Борис Борисович были учителями. И мне зазорно признаться, что именно Майк открыл мне, что все можно петь по-русски, петь смело от души. А Борис Борисович повлиял на меня в первую очередь своей образованостью.
-Не могу не спросить у тебя про влияние BEATLES и ROLLING STONES...
-<< Abbey Road >> был мною прослушан от и до. А ROLLING STONES... Хоть убей, не знаю, какой именно альбом я сначала услышал... но песня << Ruby Tuesday >> там была, РОЛЛИНГОВ нужно смотреть, слушать их я могу только на трассе, когда на машине еду. На их московский концерт я не ходил, я тогда был в деревне, зато у меня так получилось: я посматрел по телевизору концерт РОЛЛИНГОВ из Германии, прямую трансляцию, и на сороковой минуте этого концерта я вдруг обнаружил, что стаю! У телевизора! Видимо, я встал, хотел что-то поближе посмотреть и так и остался стоять! То есть даже через ящик это меня зацепило! Вообще я очень много концертов ROLLING STONES посмотрел по видео. Немногие люди обладают такой сильной энергетикой, а это для рок-действия просто необходимо! Мик Джаггер - ярчайший предстовитель...
-Лет ему уже не мало...
-В плане энергетическом я рядом с ним поставить никого не могу, у Джима Моррисона - другая энергетика, более медитативная, а здесь - пламя! Что мне как раз и нравится в Лагутенко. И как бы во мне это есть... (смеется) скромно скажу. Вообще-то это мало у кого есть. Этим и ценно.
-Что произошло на августовском концерте АЛИСЫ в Москве?
-28 августа был у меня всплеск общения... я был разъярен, на всех наехал... что, в общем-то, недопустимо... и не по возрасту... Загадили мне, заблевали весь подъезд. От горячей, видимо, любви, определенные люди, о которых Майк замечательно сказал: имя им - гопники. Считают своим долгом прийти и таким образом поклониться своему кумиру. И не только у нас. Я был на могиле Джима Моррисона, это что-то чудовищное: все засроно, обоссано, в бутылках...
-Даже во Франции?
-Да, даже во Франции. Писали, что я, мол, в Москве наехал на питерских... Я не наезжал на питерских, я наехал на всех. Это было недопустимо по-человечески, но я тут дал слабину... Что ж, я - живой человек... всех на х... послал... За это себя веню и думаю, что впредь это у меня не повториться. Надо друг к другу бережнее относиться, этой очень резкой формой обращения мне хотелось как-то достучаться до людей. Не надо гадить! А с другой стороны, все сортиры у нас все равно загаженые и заблеваные, так и относятся люди ко всему. Может быть, это ментальность наша такая...
-Век ума подходит к концу, но наша ментальность остается при нас...
-Меха души русской настолько растянуты, что вот-вот <<баян порвется к х..м.>>
-Как у АЛИСЫ обстоят дела по части западных поездок?
-По этой части у нас ничего не происходит. Это раньше, в конце восьмидесятых, был за границей всплеск интереса к российской музыке. А теперь мы там никому не нужны, да и нас Запад не интересует. И прежде нас Запад особенно не интересовал, хотя мы, конечно, немало поездили. Сейчас же мы ездить никуда не хотим и не рвемся за кордон. АЛИСА - русскоязычная группа, наши корни здесь!
Анатолий Гуницкий
журнал FUZZ ╧ 1-2 1999
ПЛОД
Меланхолия дна,
Атрибут шагов.
Я хранитель огня
Прошлогодних костров.
Мой адрес:
Страна дураков, поле чудес.
Я черчу свой узор
На прибрежном песке.
Я искатель движения
В стоячей воде.
Я знаю
Магию слов Крекс, Фекс, Пекс.
Я рощу свой плод.
Чтобы дольше стоять,
Нужно встать на карниз.
Я свидетель
Стремления вниз.
Я смотрю себе под ноги
И пытаюсь смотреть вокруг.
Мне не важен ответ,
Мне интересен процесс.
Я играю по нотам
И без,
Хотя уверен, что распутывать нить -
Это замкнутый круг.
Я рощу свой плод.
Беспредельность пространства,
Космический бум.
Я блюститель звезд,
Я врачеватель лун.
Моя сила
В магии слов Крекс, Фекс, Пекс.
Я почти что Папюс,
Я мудрее змей,
Я задал вопрос,
Не касаясь корней.
Я просто
Рощу свой плод на поле чудес.
Я рощу свой плод.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
БАРХАТНЫЙ СЕЗОН
Поэтический бред, это так романтично,
Ноги по пояс в воде, плечи лечат, ожег.
Ты - это так необычно,
Я рассудочно строг.
Нам не нужен попутчик,
Хрупкий фарфор твоих рук ловит волны машин,
Там, где рождаются тучи,
Кто-то шлет нам привет от снежных вершин.
Фантасмагория рыб, молчаливые песни,
Вкус ядовитых грибов сквозь бруснику и мед.
Ты - это так интересно,
Я стерилен, как йод.
Нам изменили программу,
Экскурсоводы ушли чересчур далеко.
Там, где цветные панамы,
Кто-то идет не спеша, и как-то легко
Немеханический труд, пузыри ищут мыла,
Чтобы опять и опять погибать.
Ты улыбаешься мне, о, как это мило,
Я устремляю свой взор на водную гладь.
Нам не к чему откровения,
Солнце лениво застыло в прозрачной воде.
Там, где тугие деревья,
Я буду нужен тебе.
Москва. Теплый стан. Зима. 1985
НОВЫЙ МЕТОД
Вместе с П. Самойловым
Я тебе разрешаю вс╦,
Делай вс╦, что хочешь, только хорошо.
Твои права - мой закон.
Я - твой слуга, ты - мой гегемон.
Мы с тобой будем дружно жить,
Ты - работать, я - руководить.
Великий перелом, новый почин,
Перестройка - дело умных мужчин.
Правофланговый всегда, да-да, прав.
Диктатура труда, дисциплинарный устав.
На улицах чисто, в космосе мир,
Рады народы, рад командир.
Мы сидим очень высоко,
Мы глядим очень далеко.
Семь раз меряй, один - режь.
Гласные, согласные, винительный падеж.
Питер. ул. Куйбышева.
Осень. 1987
СОКОВЫЖИМАТЕЛЬ
Вдруг я вижу - кто-то движется мне навстречу,
Но я никак не разберу, кто он.
Он похож на трактор, на ядерный реактор
И чем-то на выжатый лимон.
Белый, как больница, его боятся птицы,
Он тв╦рд, как несгораемый шкаф,
Скользкий, как медуза, ненужный, как обуза
Он движется среди цветов и трав.
Кто ты? Кто ты такой?
Кто ты? А?
Кто ты? Кто ты такой?
А он мне отвечает: Я твой соковыжиматель.
Я не знаю, что мне делать - убежать или стоять,
Я подумал и остался стоять.
Он подходит ближе, я уже его не вижу,
Только чувствую, он стал выжимать.
Теперь я выжат, как мокрица, меня боятся птицы,
А он вдруг стал похож на меня.
А я теперь, как трактор, как ядерный реактор,
И никак не разберусь, кто из нас я?
Кто я? Кто я такой?
Кто я? А?
Кто я? Кто я такой?
А он мне говорит: Теперь ты соковыжиматель.
Повернулся и уш╦л, а я остался стоять
Один среди цветов и трав,
Скользкий, как медуза, ненужный, как обуза,
И большой, как несгораемый шкаф.
Теперь я жду с ним встречи, это меня лечит,
Мне не нравится, что я - это он.
Я теперь, как он, он теперь, как я,
Я до сих пор не разберу, это был сон или не сон.
Кто ты? Кто ты такой?
Кто я? А?
Кто ты? Кто ты такой?
Кто ты такой? Кто я такой? Кто он такой? А?
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
АТЕИСТ
Он проходит сквозь нас, подчиняя нас себе,
Возможно, это его помощь тебе и мне,
Ведь он стоит тв╦рже, а стало быть, прав,
Но всегда ли тот прав, у кого много прав.
Как ни странно, этот вопрос
Занимает меня всерь╦з.
Я слегка озадачен, немного смущ╦н,
Но сейчас его время и игру ведет он.
Атеист-твист.
Он считает: раз, два, три, четыре, пять, шесть.
Он говорит: там ничего нет, есть только здесь.
Он прекрасный оратор - это его хлеб,
Но он танцует этот твист, когда я пою rap.
Что ж, конечно, как ни крути,
В мире есть семь, в мире есть три.
Я согласен, действительно есть,
Но я позволю вам напомнить, что есть еще шесть.
Атеист-твист.
Я никак не успокоюсь, а пора бы уже устать,
Залезть в постель и преспокойно спать,
А во сне увидеть снова этот сон,
Как сквозь нас пробирается он.
Как он ид╦т, подчиняя нас себе,
Возможно, в этом его помощь тебе и мне,
Ведь он стоит тв╦рже, а стало быть прав,
Но всегда ли тот прав, у кого больше прав?
Атеист-твист.
Питер. Ул. Куйбышева.
Весна. 1986
ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН
Доктор Франкенштейн серь╦зней сторожей,
Что сторожат лужи и стерегут вшей.
Доктор Франкенштейн, профессор кислых щей,
Вы хотели докопаться до сути вещей.
Вы естествоиспытатель, ваш эксперимент,
Может быть, был удачен, а может быть нет.
И теперь вы закрыли двери, закрыли окна,
Но я все равно войду к вам.
Доктор Франкенштейн,
Я ваш гормональный мутант,
Доктор Франкенштейн.
Доктор Франкенштейн, ну что же вы, смелей,
Посмотрите на меня, я результат ваших идей.
Доктор Франкенштейн, что вы застыли, эй,
Вы, неучтиво так встречать гостей!
Ведь я предупреждал, что на рассвете будет ветер.
И я войду в ваш дом.
Я посажу вас на колени, я заставлю пить портвейн,
Ведь вы теперь мой пациент, доктор Франкенштейн.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1984
* * *
Липой пахнет, тянет ветер
Ноздрями в себя.
Ночь упала на деревню,
Спит моя родня.
Я не сплю, проснулся что-то,
Воздухом дышу.
На уснувшую делевню
Глазами гляжу.
Вижу пруд, за ним калитку,
Яблони в цвету,
Вижу спящую улитку,
Рожки по ветру.
Я набрал что было мочи,
Плюнул, не попал,
Поперхнулся только очень,
Больно заикал.
Вот и думай, что такое?
Что за кутерьма?
Мне не спится,
Тянет ветер ноздрями в себя.
Подмосковье. Мытищи. 1981
ПОЛЛЮЦИОННЫЙ СОН
Вы
Таинственны, как ночь,
Вы так близки
И в тоже время так далеки.
Я ловлю вашу тень,
Я слышу ваши шаги,
Я жду прикосновения вашей руки.
Я видел вас
Недели три назад.
Я помню ваш взгляд,
Я слышу ваш стон.
Теперь я жду,
Когда вы вернетесь ко мне,
О, мой поллюционный сон.
Я пробовал жить
Так, как все живут,
Не скрою,
Порой мне было очень хорошо,
Но я ни на миг
Не мог забыть о вас,
О, мой жестокий поллюционный сон.
Я выключу свет,
Я лягу в кровать.
Я поставлю Body Love,
И даже отключу телефон,
Но вы опять обманете меня,
О, мой своенравный поллюционный сон.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
КОШКЕ ХОЧЕТСЯ СПАТЬ
Кошке хочется спать,
Она вчера весь вечер гуляла по крышам.
Кошке хочется спать,
Но перед носом кривляются мыши.
Кошке хочется спать,
Ей надоело жить по помойкам.
Кошке хочется спать,
Над ухом радио хрюкает о перестройке.
Кошке хочется спать,
Она устала от кавалеров.
Кошке хочется спать,
В конце концов, должно же быть чувство меры.
Кошке хочется спать,
На кухне лаются гусь со свиньею.
Кошке хочется спать,
Оставьте кошку в покое.
Кошке хочется спать,
Ее вчера всю ночь трепали две черных собаки.
Кошке хочется спать,
Не доводите дело до драки.
Кошке хочется спать,
В сортире гадит козел, он обожрался морковью.
Кошке хочется спать,
Она щедро делилась с вами любовью.
Кошке хочется спать,
За стенкой пьяный петух орет чего-то про реку.
Кошке хочется спать,
Но право на сон принадлежит человеку.
Кошке хочется спать,
По телефону наседка кудахчет о корме.
Кошке хочется спать,
Вечером кошке нужно быть в форме.
Адлер. Август. 1987
МЕЛОМАН
Я впитывал в себя, как губка, много лет подряд
Тысячи мелодий и тысячи названий.
Я помню, как все это начиналось, я был рад
Мне было тринадцать, я слушал все подряд.
Названий вереницы: Beatles, Rolling Stones,
T. Rex, Beach Boys, Creedence, Hollies, Doors,
Jimmy Hendrix, Eric Clapton, Janis Joplin, Who,
Mango Gerry, Stepenwolf и даже Shocking Blue.
Прошло наверно года три, а может быть четыре,
И вот уже Hard Rock жив╦т в моей квартире.
О, это - славный малый, мы жили вместе столько лет,
Он мне так много рассказал про аккомпанемент.
Hard Rock'у я обязан тем, что все мои соседи
Объявили мне войну, соседи ею бредят.
Один точил на меня зуб и заточил, как мог,
Он до сих пор грыз╦т металл, как фрезерный станок.
Другой сосед...Ну, впрочем, я отвл╦кся,
О чем я? О Hard Rock'е, ладно разбер╦мся,
Ну значит так: Black Sabbath, Alice Cooper, Nazareth,
Led Zeppelin, Deep Purple, Ureah Heep и группа Slade.
Я меломан.
Минуя Heavy Metal, не говоря о Disco,
Я сразу же попал в психоделические брызги,
О, этот авангард, начало всех начал,
Плюс-минус бесконечность, сюда попал - пропал.
Здесь царствует King Crimson, правит Robert Fripp,
Вс╦ так необычно, таинственно, как скрип.
Frank Zappa то сме╦тся, то о ч╦м-то говорит,
Brian Eno тянет звук, он любит колорит.
Я слушал Van Der Graaf, Genesis, Yes и Shultze.
Я чуть не завернулся, но вовремя очнулся.
Но только я покинул глубины подсознанья,
Новая волна меня накрыла с головой.
Выплыть было очень трудно, я остался плавать,
В омуте Punk Rock'a есть отмели, есть заводь:
Stranglers, Nina Hagen, Patty Smith, Stray Cats,
Blondy, Clash, Police, Sex Pistols, Dire Straits.
Я меломан.
Так, ладно, продолжаем. Коль начали, закончим.
Теперь я сам пою и сочиняю, между прочим.
Сначала я все как-то не решался, я робел,
Потом решился и сразу осмелел.
Как выяснилось, петь и сочинять не очень сложно,
Достаточно начать, закончить тоже можно.
Я за короткий срок так много сочинил,
Что много из того, что сочинил, уже забыл.
Но это не беда, зато я в творчестве окреп,
И вот пою еще одну песню в стиле Rap.
Я меломан.
Москва. Теплый стан. Осень. 1984
ПЛЯЖ
Там на песке, лежат, приняв позы, тела.
Я хочу идти, но не знаю куда.
Я не могу молчать, но не хочу говорить.
Я не хочу пить, хотя хочу курить.
Ну, а там, на песке, мне было вс╦ понятно,
Я мог идти, куда захочу.
Но я больше молчал или глупо улыбался,
И вот теперь кричу.
В заброшенных квартирах и в подвалах метро,
Я вижу чьи-то лица, вижу давно.
На тротуаре лужа, она меня злит.
Я один из тех, кто давным-давно спит.
Мы скрючились и зачерствели, как несвежий сыр,
Мы стали черепахами в броне квартир.
Мы держим связь по телефону - Привет. Пока.
Мы жив╦м по свистку, от звонка до звонка.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1983
СТРАННОЕ ДЕЛО
По лабиринтам ушных раковин
Посланник моих мокрых губ,
Минуя серные завалы,
Блуждает звук.
Он вырвался наружу для новой жизни.
Он с восторгом покинул свой плен.
Он думал, что его моментально услышат,
Но пока он ощущает только холод ваших колен.
Я вижу: в некоторых ушех вата,
Что ж, это очень разумный подход.
Минимум усилий и максимум надежности,
Защитный рефлекс свое берет.
Хорошее питание - отличный стул,
Нервы, как корабельный канат,
Бодрый взгляд, уверенный вид,
О, скромный герой в предвкушении новых наград.
О, женщины, плавность движений,
Тонкии линии, тайна глаз.
Я очарован, я готов на безрассудство,
Я не предстовляю, как я без вас.
Только вот обидно, что все эти звуки
Прольются мимо ваших ушей,
Ведь ваши уши вам служат, чтобы носить на них
Массу всевозможных металлических вещей.
Странное дело, смешная роль,
Пытаться достучаться туда, где не ждут.
Вон кто-то доедает очередной бутерброд,
А кто-то, рыгая, глотает суп.
О, милые люди, я завидую вам.
Сытый желудок, никаких проблем,
Жизненое кредо - я глух,
Особенно, когда ем.
Москва. теплый стан.
Осень. 1984
ВОПРОС
Жили под лестницей крыса и п╦с.
Песенки пели друг другу под нос.
Но как-то под утро их ув╦з чумовоз.
Где теперь крыса, и где теперь п╦с?
Вот это вопрос.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
-Вспоминается 1985 год, первые концерты АЛИСЫ... Сначала во Дворце Молодежи, а потом в Рок-клубе, во время третьего фестиваля.
-Мне тогда Рок-клуб казался огромной площадкой, поэтому я помню все, вплоть до деталей, это одно из самых сильных ощущений в моей жизни.
-Ты можешь назвать группы и альбомы, которые оказали на тебя существенное влияние?
-В самом начале, когда я только начал к музыке прислушиваться - это << Strange Days >> DOORS, концертный альбом группы SLADE, только я сейчас его название не припомню (очевидно, это << Alive >> 1972 года - А. Г.), после этого в мое сознание мощным пластом ворвался хард-рок, в принципе, об этом написана песня <<Меломан>>. BLACK SABBATH, альбомы << Masters Of Reality >> и << Sabbath Bloody Sabbath >>, потом Элис Купер. Записи эти появились у меня относительно быстро, хотя в Питере записи появлялись раньше и быстрее, чем в Москве. Ведь Москва - это немножко город-тормоз в плане информации. Питер значительно больше открыл для восприятия, чем Москва. Поэтому все московские коллективы были немножко карикатурными и электичными, снимать-то умели, но при этом большая часть групп хоть и играла в целом получше, чем в Питере, но как-то тупо и бездуховно оттачивали мастерство и под кого-то пели и играли. В общем-то, по-настоящему интересных команд в Москве было немного, да и теперь их можно по пальцам пересчитать. Москва многое суммирует, но выдает какой-то вторичный продукт, а вот Екатеринбург - он хотя и подальше находится, но самобытно развивался...
-Вернемся к группам, которые на тебя окозали влияние. Панк-рок, SEX PISTOLS, CLASH...
-Они очень сильно подействовали. Вообще панк-волна на меня очень здорово повлияла, SEX PISTOLS я услышал вроде бы только в 1981 году, а потом, в 1985-м, я понял, что это было абсолютно созвучно тому, как жили мы в году 1976-м... SEX PISTOLS я до сих пор люблю. И CLASH - тоже, у меня, помню, был тройник CLASH << Sandinista! >>. Потом на меня мощно обрушились такие альбомы, как << Уездный город N. >>, << Сладкая N. >>... Может быть, влияние Майка на меня было более сильным, чем влияние западных групп. Наверника сильней! И ещ╦ - <<Табу>> и <<Радио Африка>> АКВАРИУМА. Хотя Борис Борисович, пожалуй, оказал на меня влияние в меньшей степени, чем Майк.
-А последующие альбомы АКВАРИУМА?
-Понимаешь, это уже как бы еоратники, а Майк и Борис Борисович были учителями. И мне зазорно признаться, что именно Майк открыл мне, что все можно петь по-русски, петь смело от души. А Борис Борисович повлиял на меня в первую очередь своей образованостью.
-Не могу не спросить у тебя про влияние BEATLES и ROLLING STONES...
-<< Abbey Road >> был мною прослушан от и до. А ROLLING STONES... Хоть убей, не знаю, какой именно альбом я сначала услышал... но песня << Ruby Tuesday >> там была, РОЛЛИНГОВ нужно смотреть, слушать их я могу только на трассе, когда на машине еду. На их московский концерт я не ходил, я тогда был в деревне, зато у меня так получилось: я посматрел по телевизору концерт РОЛЛИНГОВ из Германии, прямую трансляцию, и на сороковой минуте этого концерта я вдруг обнаружил, что стаю! У телевизора! Видимо, я встал, хотел что-то поближе посмотреть и так и остался стоять! То есть даже через ящик это меня зацепило! Вообще я очень много концертов ROLLING STONES посмотрел по видео. Немногие люди обладают такой сильной энергетикой, а это для рок-действия просто необходимо! Мик Джаггер - ярчайший предстовитель...
-Лет ему уже не мало...
-В плане энергетическом я рядом с ним поставить никого не могу, у Джима Моррисона - другая энергетика, более медитативная, а здесь - пламя! Что мне как раз и нравится в Лагутенко. И как бы во мне это есть... (смеется) скромно скажу. Вообще-то это мало у кого есть. Этим и ценно.
-Что произошло на августовском концерте АЛИСЫ в Москве?
-28 августа был у меня всплеск общения... я был разъярен, на всех наехал... что, в общем-то, недопустимо... и не по возрасту... Загадили мне, заблевали весь подъезд. От горячей, видимо, любви, определенные люди, о которых Майк замечательно сказал: имя им - гопники. Считают своим долгом прийти и таким образом поклониться своему кумиру. И не только у нас. Я был на могиле Джима Моррисона, это что-то чудовищное: все засроно, обоссано, в бутылках...
-Даже во Франции?
-Да, даже во Франции. Писали, что я, мол, в Москве наехал на питерских... Я не наезжал на питерских, я наехал на всех. Это было недопустимо по-человечески, но я тут дал слабину... Что ж, я - живой человек... всех на х... послал... За это себя веню и думаю, что впредь это у меня не повториться. Надо друг к другу бережнее относиться, этой очень резкой формой обращения мне хотелось как-то достучаться до людей. Не надо гадить! А с другой стороны, все сортиры у нас все равно загаженые и заблеваные, так и относятся люди ко всему. Может быть, это ментальность наша такая...
-Век ума подходит к концу, но наша ментальность остается при нас...
-Меха души русской настолько растянуты, что вот-вот <<баян порвется к х..м.>>
-Как у АЛИСЫ обстоят дела по части западных поездок?
-По этой части у нас ничего не происходит. Это раньше, в конце восьмидесятых, был за границей всплеск интереса к российской музыке. А теперь мы там никому не нужны, да и нас Запад не интересует. И прежде нас Запад особенно не интересовал, хотя мы, конечно, немало поездили. Сейчас же мы ездить никуда не хотим и не рвемся за кордон. АЛИСА - русскоязычная группа, наши корни здесь!
Анатолий Гуницкий
журнал FUZZ ╧ 1-2 1999
ПЛОД
Меланхолия дна,
Атрибут шагов.
Я хранитель огня
Прошлогодних костров.
Мой адрес:
Страна дураков, поле чудес.
Я черчу свой узор
На прибрежном песке.
Я искатель движения
В стоячей воде.
Я знаю
Магию слов Крекс, Фекс, Пекс.
Я рощу свой плод.
Чтобы дольше стоять,
Нужно встать на карниз.
Я свидетель
Стремления вниз.
Я смотрю себе под ноги
И пытаюсь смотреть вокруг.
Мне не важен ответ,
Мне интересен процесс.
Я играю по нотам
И без,
Хотя уверен, что распутывать нить -
Это замкнутый круг.
Я рощу свой плод.
Беспредельность пространства,
Космический бум.
Я блюститель звезд,
Я врачеватель лун.
Моя сила
В магии слов Крекс, Фекс, Пекс.
Я почти что Папюс,
Я мудрее змей,
Я задал вопрос,
Не касаясь корней.
Я просто
Рощу свой плод на поле чудес.
Я рощу свой плод.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
БАРХАТНЫЙ СЕЗОН
Поэтический бред, это так романтично,
Ноги по пояс в воде, плечи лечат, ожег.
Ты - это так необычно,
Я рассудочно строг.
Нам не нужен попутчик,
Хрупкий фарфор твоих рук ловит волны машин,
Там, где рождаются тучи,
Кто-то шлет нам привет от снежных вершин.
Фантасмагория рыб, молчаливые песни,
Вкус ядовитых грибов сквозь бруснику и мед.
Ты - это так интересно,
Я стерилен, как йод.
Нам изменили программу,
Экскурсоводы ушли чересчур далеко.
Там, где цветные панамы,
Кто-то идет не спеша, и как-то легко
Немеханический труд, пузыри ищут мыла,
Чтобы опять и опять погибать.
Ты улыбаешься мне, о, как это мило,
Я устремляю свой взор на водную гладь.
Нам не к чему откровения,
Солнце лениво застыло в прозрачной воде.
Там, где тугие деревья,
Я буду нужен тебе.
Москва. Теплый стан. Зима. 1985
НОВЫЙ МЕТОД
Вместе с П. Самойловым
Я тебе разрешаю вс╦,
Делай вс╦, что хочешь, только хорошо.
Твои права - мой закон.
Я - твой слуга, ты - мой гегемон.
Мы с тобой будем дружно жить,
Ты - работать, я - руководить.
Великий перелом, новый почин,
Перестройка - дело умных мужчин.
Правофланговый всегда, да-да, прав.
Диктатура труда, дисциплинарный устав.
На улицах чисто, в космосе мир,
Рады народы, рад командир.
Мы сидим очень высоко,
Мы глядим очень далеко.
Семь раз меряй, один - режь.
Гласные, согласные, винительный падеж.
Питер. ул. Куйбышева.
Осень. 1987
СОКОВЫЖИМАТЕЛЬ
Вдруг я вижу - кто-то движется мне навстречу,
Но я никак не разберу, кто он.
Он похож на трактор, на ядерный реактор
И чем-то на выжатый лимон.
Белый, как больница, его боятся птицы,
Он тв╦рд, как несгораемый шкаф,
Скользкий, как медуза, ненужный, как обуза
Он движется среди цветов и трав.
Кто ты? Кто ты такой?
Кто ты? А?
Кто ты? Кто ты такой?
А он мне отвечает: Я твой соковыжиматель.
Я не знаю, что мне делать - убежать или стоять,
Я подумал и остался стоять.
Он подходит ближе, я уже его не вижу,
Только чувствую, он стал выжимать.
Теперь я выжат, как мокрица, меня боятся птицы,
А он вдруг стал похож на меня.
А я теперь, как трактор, как ядерный реактор,
И никак не разберусь, кто из нас я?
Кто я? Кто я такой?
Кто я? А?
Кто я? Кто я такой?
А он мне говорит: Теперь ты соковыжиматель.
Повернулся и уш╦л, а я остался стоять
Один среди цветов и трав,
Скользкий, как медуза, ненужный, как обуза,
И большой, как несгораемый шкаф.
Теперь я жду с ним встречи, это меня лечит,
Мне не нравится, что я - это он.
Я теперь, как он, он теперь, как я,
Я до сих пор не разберу, это был сон или не сон.
Кто ты? Кто ты такой?
Кто я? А?
Кто ты? Кто ты такой?
Кто ты такой? Кто я такой? Кто он такой? А?
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
АТЕИСТ
Он проходит сквозь нас, подчиняя нас себе,
Возможно, это его помощь тебе и мне,
Ведь он стоит тв╦рже, а стало быть, прав,
Но всегда ли тот прав, у кого много прав.
Как ни странно, этот вопрос
Занимает меня всерь╦з.
Я слегка озадачен, немного смущ╦н,
Но сейчас его время и игру ведет он.
Атеист-твист.
Он считает: раз, два, три, четыре, пять, шесть.
Он говорит: там ничего нет, есть только здесь.
Он прекрасный оратор - это его хлеб,
Но он танцует этот твист, когда я пою rap.
Что ж, конечно, как ни крути,
В мире есть семь, в мире есть три.
Я согласен, действительно есть,
Но я позволю вам напомнить, что есть еще шесть.
Атеист-твист.
Я никак не успокоюсь, а пора бы уже устать,
Залезть в постель и преспокойно спать,
А во сне увидеть снова этот сон,
Как сквозь нас пробирается он.
Как он ид╦т, подчиняя нас себе,
Возможно, в этом его помощь тебе и мне,
Ведь он стоит тв╦рже, а стало быть прав,
Но всегда ли тот прав, у кого больше прав?
Атеист-твист.
Питер. Ул. Куйбышева.
Весна. 1986
ДОКТОР ФРАНКЕНШТЕЙН
Доктор Франкенштейн серь╦зней сторожей,
Что сторожат лужи и стерегут вшей.
Доктор Франкенштейн, профессор кислых щей,
Вы хотели докопаться до сути вещей.
Вы естествоиспытатель, ваш эксперимент,
Может быть, был удачен, а может быть нет.
И теперь вы закрыли двери, закрыли окна,
Но я все равно войду к вам.
Доктор Франкенштейн,
Я ваш гормональный мутант,
Доктор Франкенштейн.
Доктор Франкенштейн, ну что же вы, смелей,
Посмотрите на меня, я результат ваших идей.
Доктор Франкенштейн, что вы застыли, эй,
Вы, неучтиво так встречать гостей!
Ведь я предупреждал, что на рассвете будет ветер.
И я войду в ваш дом.
Я посажу вас на колени, я заставлю пить портвейн,
Ведь вы теперь мой пациент, доктор Франкенштейн.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1984
* * *
Липой пахнет, тянет ветер
Ноздрями в себя.
Ночь упала на деревню,
Спит моя родня.
Я не сплю, проснулся что-то,
Воздухом дышу.
На уснувшую делевню
Глазами гляжу.
Вижу пруд, за ним калитку,
Яблони в цвету,
Вижу спящую улитку,
Рожки по ветру.
Я набрал что было мочи,
Плюнул, не попал,
Поперхнулся только очень,
Больно заикал.
Вот и думай, что такое?
Что за кутерьма?
Мне не спится,
Тянет ветер ноздрями в себя.
Подмосковье. Мытищи. 1981
ПОЛЛЮЦИОННЫЙ СОН
Вы
Таинственны, как ночь,
Вы так близки
И в тоже время так далеки.
Я ловлю вашу тень,
Я слышу ваши шаги,
Я жду прикосновения вашей руки.
Я видел вас
Недели три назад.
Я помню ваш взгляд,
Я слышу ваш стон.
Теперь я жду,
Когда вы вернетесь ко мне,
О, мой поллюционный сон.
Я пробовал жить
Так, как все живут,
Не скрою,
Порой мне было очень хорошо,
Но я ни на миг
Не мог забыть о вас,
О, мой жестокий поллюционный сон.
Я выключу свет,
Я лягу в кровать.
Я поставлю Body Love,
И даже отключу телефон,
Но вы опять обманете меня,
О, мой своенравный поллюционный сон.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
КОШКЕ ХОЧЕТСЯ СПАТЬ
Кошке хочется спать,
Она вчера весь вечер гуляла по крышам.
Кошке хочется спать,
Но перед носом кривляются мыши.
Кошке хочется спать,
Ей надоело жить по помойкам.
Кошке хочется спать,
Над ухом радио хрюкает о перестройке.
Кошке хочется спать,
Она устала от кавалеров.
Кошке хочется спать,
В конце концов, должно же быть чувство меры.
Кошке хочется спать,
На кухне лаются гусь со свиньею.
Кошке хочется спать,
Оставьте кошку в покое.
Кошке хочется спать,
Ее вчера всю ночь трепали две черных собаки.
Кошке хочется спать,
Не доводите дело до драки.
Кошке хочется спать,
В сортире гадит козел, он обожрался морковью.
Кошке хочется спать,
Она щедро делилась с вами любовью.
Кошке хочется спать,
За стенкой пьяный петух орет чего-то про реку.
Кошке хочется спать,
Но право на сон принадлежит человеку.
Кошке хочется спать,
По телефону наседка кудахчет о корме.
Кошке хочется спать,
Вечером кошке нужно быть в форме.
Адлер. Август. 1987
МЕЛОМАН
Я впитывал в себя, как губка, много лет подряд
Тысячи мелодий и тысячи названий.
Я помню, как все это начиналось, я был рад
Мне было тринадцать, я слушал все подряд.
Названий вереницы: Beatles, Rolling Stones,
T. Rex, Beach Boys, Creedence, Hollies, Doors,
Jimmy Hendrix, Eric Clapton, Janis Joplin, Who,
Mango Gerry, Stepenwolf и даже Shocking Blue.
Прошло наверно года три, а может быть четыре,
И вот уже Hard Rock жив╦т в моей квартире.
О, это - славный малый, мы жили вместе столько лет,
Он мне так много рассказал про аккомпанемент.
Hard Rock'у я обязан тем, что все мои соседи
Объявили мне войну, соседи ею бредят.
Один точил на меня зуб и заточил, как мог,
Он до сих пор грыз╦т металл, как фрезерный станок.
Другой сосед...Ну, впрочем, я отвл╦кся,
О чем я? О Hard Rock'е, ладно разбер╦мся,
Ну значит так: Black Sabbath, Alice Cooper, Nazareth,
Led Zeppelin, Deep Purple, Ureah Heep и группа Slade.
Я меломан.
Минуя Heavy Metal, не говоря о Disco,
Я сразу же попал в психоделические брызги,
О, этот авангард, начало всех начал,
Плюс-минус бесконечность, сюда попал - пропал.
Здесь царствует King Crimson, правит Robert Fripp,
Вс╦ так необычно, таинственно, как скрип.
Frank Zappa то сме╦тся, то о ч╦м-то говорит,
Brian Eno тянет звук, он любит колорит.
Я слушал Van Der Graaf, Genesis, Yes и Shultze.
Я чуть не завернулся, но вовремя очнулся.
Но только я покинул глубины подсознанья,
Новая волна меня накрыла с головой.
Выплыть было очень трудно, я остался плавать,
В омуте Punk Rock'a есть отмели, есть заводь:
Stranglers, Nina Hagen, Patty Smith, Stray Cats,
Blondy, Clash, Police, Sex Pistols, Dire Straits.
Я меломан.
Так, ладно, продолжаем. Коль начали, закончим.
Теперь я сам пою и сочиняю, между прочим.
Сначала я все как-то не решался, я робел,
Потом решился и сразу осмелел.
Как выяснилось, петь и сочинять не очень сложно,
Достаточно начать, закончить тоже можно.
Я за короткий срок так много сочинил,
Что много из того, что сочинил, уже забыл.
Но это не беда, зато я в творчестве окреп,
И вот пою еще одну песню в стиле Rap.
Я меломан.
Москва. Теплый стан. Осень. 1984
ПЛЯЖ
Там на песке, лежат, приняв позы, тела.
Я хочу идти, но не знаю куда.
Я не могу молчать, но не хочу говорить.
Я не хочу пить, хотя хочу курить.
Ну, а там, на песке, мне было вс╦ понятно,
Я мог идти, куда захочу.
Но я больше молчал или глупо улыбался,
И вот теперь кричу.
В заброшенных квартирах и в подвалах метро,
Я вижу чьи-то лица, вижу давно.
На тротуаре лужа, она меня злит.
Я один из тех, кто давным-давно спит.
Мы скрючились и зачерствели, как несвежий сыр,
Мы стали черепахами в броне квартир.
Мы держим связь по телефону - Привет. Пока.
Мы жив╦м по свистку, от звонка до звонка.
Москва. Теплый стан.
Лето. 1983
СТРАННОЕ ДЕЛО
По лабиринтам ушных раковин
Посланник моих мокрых губ,
Минуя серные завалы,
Блуждает звук.
Он вырвался наружу для новой жизни.
Он с восторгом покинул свой плен.
Он думал, что его моментально услышат,
Но пока он ощущает только холод ваших колен.
Я вижу: в некоторых ушех вата,
Что ж, это очень разумный подход.
Минимум усилий и максимум надежности,
Защитный рефлекс свое берет.
Хорошее питание - отличный стул,
Нервы, как корабельный канат,
Бодрый взгляд, уверенный вид,
О, скромный герой в предвкушении новых наград.
О, женщины, плавность движений,
Тонкии линии, тайна глаз.
Я очарован, я готов на безрассудство,
Я не предстовляю, как я без вас.
Только вот обидно, что все эти звуки
Прольются мимо ваших ушей,
Ведь ваши уши вам служат, чтобы носить на них
Массу всевозможных металлических вещей.
Странное дело, смешная роль,
Пытаться достучаться туда, где не ждут.
Вон кто-то доедает очередной бутерброд,
А кто-то, рыгая, глотает суп.
О, милые люди, я завидую вам.
Сытый желудок, никаких проблем,
Жизненое кредо - я глух,
Особенно, когда ем.
Москва. теплый стан.
Осень. 1984
ВОПРОС
Жили под лестницей крыса и п╦с.
Песенки пели друг другу под нос.
Но как-то под утро их ув╦з чумовоз.
Где теперь крыса, и где теперь п╦с?
Вот это вопрос.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:17
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:11
ЯВЬ
В КОТОРЫЙ РАЗ ОТВЕЧАЮ НА ЭТОТ ВОПРОС
Предлагаю вашему вниманию наиболее частые заблуждения прессы и публики по поводу жузни и творчества К. Кинчева. Костя любезно согласился в тысячнуй раз на наиболее часто встречающиеся вопросы. Вопросы, которые в течение долгих лет задаются и задаются, сколько не отвечай!
-Вы ленинградец, а живете в Москве, как это получилось?
-Я родился в Москве. На ул.Горького, 6
-Откуда пошла легенда о питерском происхождении?
-Вероятно потому, что моя группа - ленинградская, репетируем мы в ДК пищевиков на Владимерской... Да и с самого начала, москвичем в группе был только я. Все остальные ленинградцы. Аппаратура у нас в Питере, база в Питере, поэтому могу сказать с полной уверенностью - <<АЛИСА>> детище Питера. Этому городу я обязан тем, что я стал тем, кем сейчас являюсь. Москва меня таким не делала и не принемала, поэтому Питер я люблю больше, чем Москву, хотя живу в Москве.
-Почему ваша группа называется <<Алиса>>?
-Группу <<Алиса>> придумал Святослав Задерий в 1984 году. <<Алиса>> с греческого переводится - как <<правда>>. Вот правде и следуем. По сей день.
-Как вы пишете песни, сначала слова, а потом музыка или на оборот? (по идиотизму этот вопрос вне конкуренции - А.П.)
-Я ни слов, ни музыки не пишу вообще. Я песни пишу. Занимаюсь самовырожением посредством электро-музыкальных инструментов. Естественно, меня занимает некий ритм, который звучит во мне. И в этом ритме рождаются череда аккордов и набор слов. Потом все это правится - и получеатся песня.
-Кинчев - это псевдоним?
-По паспорту - я Панфилов. По крови - Кинчев. Поскольку в ложную и страшную пору 30-х годов многие семьи подвергались репрессиям, эта участь не миновала и мою семью. Отец моего отца, т.е., мой дед - был реприссирован и погиб гдето в районе Магадана. Жена деда, моя бабушка, через какое-то время вышла замуш второй раз, и таким образом мой отец получил фамилию отчима - Панфилов. С тех пор мы - Панфиловы, хотя по крови - Кинчевы.
-А почему ты не хочешь поменять фамилию официально?
-Мне лень.
-Правда ли, что вы богаты?
-Правда. Я сказачно богат. У меня есть семья - любимая жена, любимая работа. Дай Бог каждому - быть таким богатеем.
-Почему тексты ваших песен так агрессивны?
-Тексты моих песен о любви. Если любовь может быть агрессивна, то я принимаю эти упреки.
-Не кажется ли вам, что вы имеете нездоровое влияние на ванов <<Алисы>>?
-Нет. Не кажется.
-А откуда эта <<телега>> пошла, <<беснующиеся толпы>> и т.д.?
-Зачем мне разубеждать идиотов в том, в чем они ничего не понимают? Если они идиоты, то пусть ими и остаются, я имею в виду журналистов.
-Что, все идиоты?
-Ну, те, кто задают подобные вопросы. От всех перечисленных вопросов мне становится дико тоскливо, и... как герою Михалкова в <<Утомленных солнцем>> - хочется - выть.
-Но, при этом я никогда не замечала, чтобы во время пресс-конференций или интервью, ты кого-либо резко осадил!?
-Я - интеллигентный человек, просто...
-Да-а?!
-Да-а!
-Понятно. Продолжим перечень. - <<Вы говорите о принятии православия и при этом играете бесовскую музыку?>>
-(долгая пауза) Сложно. Все очень сложно... Вот наставляет меня мой друг детства Вова Мешкорез, ныне иерей о.Владимир, и говорит, что <<Джаз>> - альбом совершенно не <<бесовский>>.
-Употребляете ли вы наркотики?
-Сейчас нет. Но употреблял. Никому не советую.
-К тебе довольно часто обращаются за помощью по этому вопросу. Тебе не кажется, что это наивно и глупо?
-Это наивно и глупо. Я согласен полностью - советов здесь быть не может. Каждый человек решает сам, <<торчать>> ему или нет.
-Но наркотик, это такая вещь - когда ты сам за себя уже не решаешь. Наркотик решает за тебя...
-Ну, почему-то у меня получилось... И получается решать самому...
-Если <<получается>>, значит ты не победил?! В случае победы, все должно произноситься в прошедшем времени...
-...Ну, да... Я не могу сказать, что победил... Но я не <<торчу>>...
-Хорошо. Теперь вопросы лично от меня. Не могу не спросить - случится ли когда-нибудь переворот в <<массовом сознании>>, будет ли понятно, что рок-музыка (простите за штамп) - это не <<игрища придурков>>, а страница в истории русской культуры?
-Ну, мне-то очевидно, как Божий день, что рок - это часть русской культуры. Я уверен, что через сто лет, в антологии поэзии конца ХХ века, будут записаны имена тех, с кем я имел честь быть соратником по оружию. Все - и Цой, и Башлачев, Гребеньщиков, Майк Науменко, все... И конечно же Ревякин!
-Можно сказать, что тебе интереснее с самим собой, чем с кем-либо?
-Ну, редко встретишь достойного собеседника, честно скажу.
-А связь с твоими детьми у тебя есть? Они тебя понимают?
-Думаю, что я их не понимаю. И они меня не понимают.
-Как же жить при таком <<непонимании>>?
-А зачем надо чтобы мы друг друга понимали? Важнее, что мы друг друга ЛЮБИМ.
-А, что касается <<не родственников>>?
-Темы разговоров возникают, только когда распитие спиртных напитков происходит.
-А на трезвую голову?
-На трезвую голову... как правило собеседников мало. Мы вот с женой пришли к выводу, что вообще никого видеть не хотим...
-Хорошие ребята...
-Да. Замечательные. Скучно нам со всеми общаться...
-Ты не боишься выносить такие вещи на всеобщее обозрение?
-Нет... Ну, просто <<светская жизнь>> меня не интересует. В основном все эти <<беседы>> - какая-то... туфта, полусплетни, полуерничанье, полуцинизм, подаваемые в качестве <<юмора>>. Мне это не приятно.
По работе - да! Мне интересно общатся со многими - именно по работе. Мне офигительно интересно с моей группой, когда мы занимаемся творческим процессом непосредственно. Мне интересно общаться с коллегами по цеху - рифмы, музыка, получилось, не получилось... А вот, чисто светский треп, он мне скучен настолько, что хочется нажраться, и только тогда я во все это вписываюсь. Могу ночь напролет говорить о полной ерунде.
Поэтому с духовными людми гораздо приятнее общаться. Они хоть умные вещи говорят, к которым хочется прислушиваться.
Свои и чужие вопросы задавала А.Панфилова
АиФ. <<Я - молодой>>.
28 сентября 1996 г.
ВЕТЕР
Отпускаю ветер под чесное слово,
Отвести беду стороной.
Облететь дождем, не разрушив основы,
Опоясать радугой зной.
Выпустить в зарю созвездий блики,
Перепутать времени ход.
Отогреть дыханием лесной земляники
В зиму занесенный народ.
Грозен, да светел,
Шорохи лови,
Преврати в гул.
Вольница-ветер
Солнце в осень уводи,
Брось весною в разгул!
По дороге выплеснуть в снег разливы лета,
Птицами февраль оживить.
Поделиться с ночью пригоршнями света,
Не порвав движения нить.
Улыбнуться так, как могут дети,
Тем, кому привычен оскал.
Так я отпускал на ристалище ветер,
А ветер свое слово держал.
Москва. Покровка. 18.02.2000
У ИСТОКА ГОЛУБОЙ РЕКИ
У истоков голубой реки
Бродит синий слон
И розовый конь.
Им в глаза глядит весенний день,
И клад╦т их тень
На ладонь.
Их ласкает ветер мягких трав,
Им по╦т вода
Песни сонного дна.
И в разводе солнечных колец
Им сме╦тся лес
И я.
В синей воде
Отдыхает день.
В зарослях роз
Кружат стаи стрекоз.
У истока голубой реки
Небо по холмам
Стелет облака.
В облаках гуляет белый лев,
Белый,
Как в тумане вода.
И когда земля ложится спать
И стелет кровать,
Лев открывает дверь,
Чтобы ты все смог увидеть сам,
Чтоб прош╦л по холмам.
Поверь!
Чтобы встретил тебя
синий слон!
Чтоб прон╦с в облаках
тебя розовый конь!
У голубой реки,
по золотым холмам,
ты все увидишь сам!
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
КАЖДУЮ НОЧЬ
Каждую ночь,
Я открываю конверт окна.
Письма, пока ненаписанных песен,
Читаю на стекле.
Каждую ночь,
Зв╦зды, обращая в слова,
Самой пронзительной песней,
Небо по╦т во мне.
Каждую ночь
Молнии молят:
Дай ток!
Каждую ночь,
Ветры-расстриги,
Манят помелом.
Каждую ночь,
Сердце и солнце -
Бок в бок.
Каждую ночь,
Рок-гром!
Каждую ночь,
Я плюю на ваши скучные сны,
Я забываюсь утром
Под трамвайный вой.
Каждую ночь,
Я лечу прочь от квадрата стены,
В сторону перекати-поля.
Эй, кто со мной?
А ты, каждую ночь,
Мечешься в панцире стен,
К потолку, сведя сво╦ небо,
Ты ноешь о судьбе.
Каждую ночь,
Ты насилуешь душу на чистом листе,
Но ты не веришь душе,
А как же тогда верить тебе?
Каждая ночь,
Омоет росой тех, кто верит весне.
Миром помазаны лица
Сорвиголов.
Каждая ночь,
Нас вед╦т до последней страницы.
Протяни ей свои ладони,
Если ты готов.
Москва. Щелчек. Лето. 1986
* * *
По дороге лунной, зыбкой,
Где деревья кроны сжали,
Проплывала невидимкой
Ночь в сиреневой вуали.
Шевелила своды сосен,
Расплетала косы ивам,
Величавые утесы
Звездной пылью серебрила.
Лес стоял суров и мрачен,
Крался страх по лапам елей.
Чуя скорую удачу
Пни мерцали и скрипели.
Росы ядом наливались,
По корням ползли туманы.
Извиваясь, издеваясь,
Рожи корчили обманы.
Лес пропитан был угрозой,
Лес не знал, что будет дальше.
Только белые березы
Пели лесу: Наш ты! Наш ты!
Мы не верим чарам черным,
Что зловещи шутят с нами.
Выйдет в облаке ажурном
Утро с синими глазами.
Золотистою ресницей
Сбросит наважденье тьмы,
И в сияющем пурпуре
Снова выстроимся мы!
Москва. ВДНХ. 1975
ГОРИЗОНТ
На мо╦м горизонте снег
Белый до боли в глазах.
Белый ветер белой земли
М╦ртвая полоса.
Я иду навстречу теплу,
Это так нужно мне.
Я иду навстречу теплу,
Чтобы снова вернуться к зиме.
На мо╦м горизонте ночь,
Зв╦здная кутерьма.
Млечный дым романтических снов
Сводит меня с ума.
Я иду навстречу заре,
Я так этому рад.
Я иду навстречу заре,
Чтобы вновь увидеть закат.
Странная игра,
Через туманы, леса и поля
Лежит мой путь.
Я хочу отдохнуть.
Сквозь перекр╦стки дорог,
Своей землей, не чувствуя ног,
Меня нес╦т
На горизонт.
На мо╦м горизонте берег
Полный ненужных забот.
В городах суета сует,
Омут-водоворот.
И я опять ухожу в море,
Полный впер╦д!
Я опять ухожу в море,
Чтобы вернуться в порт.
Я вс╦ иду, иду своей дорогой,
Но дорогам приходит конец.
И я уверен, что когда-нибудь
Я дойду до конца, наконец.
Тогда я уйду по лунному тракту,
Прошлого не вернуть.
Я уйду по лунному тракту,
Чтобы продолжить путь.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
БРОДЯЧИЙ ЦИРК
То ли явь, то ли нет.
Хрупкий силуэт, осколки чуткого сна.
Желтый дым сигарет,
Зыбкая дорога от звезды до окна.
Лунный бред - время движения прочь.
Я сквозь дождь слушаю ночь.
Границы сонных столиц
Бродячий цирк проходил в ночи,
Встречал кострами зарю,
Ходил на стругах в туман Желчи,
Брал вс╦, чем потчевал бор,
Плыл на потеху Чудским ветрам
И в дождь уш╦л колесить по городам.
Пять минут до утра.
Скоро заискрится солнцем матрица дня.
Полусвет, полумрак -
Тайна перехода от росы до огня.
Сквозь туман тянется к небу земля,
Клином птиц в дорогу кличет меня.
Лен.обл. Сабо.
Август 2000
ВЕРЕТЕНО
Облака
прячет в осень туман,
Над водой
золотой караван.
По лесам
заплутали дожди,
С ними я,
до капели не жди.
Опять игра, опять кино,
Снова выход на бис.
Плет╦т судьбу веретено
За чертою кулис.
Когда-нибудь замедлить бег
И уже не спеша,
Увидеть, как берет разбег
Душа┘
Снег летит,
кружит время метель,
Над землей -
белая канитель.
По весне
ливни ринутся в бой,
С ними я
возвращаюсь домой.
Москва. Покровка. 22.02.00
КИБИТКА
Согретый пожаром морозами вскормл╦н,
Раскованный ветром реш╦ткой крещ╦н,
Рожд╦нный в дороге чтит табора корни,
И помнит пустыни умытый дожд╦м.
Небо в зв╦здах,
Рек серебро, да костров горячая медь.
Наш дух - воздух!
Нам ли с тобой не петь!
Отмеченный плахой лесами схоронен,
Забытый отвагой, воспитан войной.
Разбуженный солнцем устанет в погоне
Да сном утомится искавший покой.
Навет, не помеха покуда есть Вера!
Стена, не преграда для тех, кто в пути.
И окрик не сила, и выстрел не мера,
Когда тебе солнце шепнуло: "Лети!"
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1991
ТРАССА Е-95
Мо╦ солнце горит на стыке ветров,
В границе семи холмов,
Мо╦ небо дождем опрокинули в ночь
Тени пяти углов.
Сколько троп и дорог
Для меня заплелись в одну.
Я иду по своей земле
К небу, которым живу.
Снова в ночь
Летят дороги,
День в рассвет менять.
Кому чья,
А мне досталась
Трасса Е-95.
Только в двух городах
Я дома пока я гость,
Только там, где Нева становится морем,
Я вижу Крымский мост,
В полдень, сквозь звон колоколен,
Будто бы в двух шагах,
Гром Петропавловской пушки
Я слышу на Покровах.
Над моей головой синяя даль
Ладит до зв╦зд мосты,
И я уверен, что когда-нибудь,
Я стану лучом звезды.
Ну а пока, там, где вечер-туман
Ставит на дальний свет,
Я лечу по своей земле
Дорогой, которой нет.
Рязань - Иваново. Автобус.
05.10. 1996
СОЛНЦЕВОРОТ
В летний день,
К солнцу в тень,
Босиком по воде
Пробежим
От души,
Сложим песню звезде.
Как легко
Видеть свет
В небе над головой,
Да плести
Ереси
Пл╦тку твердой рукой.
До зари
Разводить
Над рекою костры,
По грибы,
Ягоды
Заплутать до поры.
Видеть птиц,
Слышать птиц,
Вместе с ними лететь.
До высокой
Звезды
Песни светлые петь.
Солнцеворот
Вышел в июнь,
Небо открыло глаза.
Солнцеворот
Лето заж╦г,
Скоро начнется гроза.
Ясен день,
Ночь светла,
В сердце солнце лучи,
От весны
К осени
Золотые ключи.
В каждом стебле
Земли
Слышу шорохи лет,
Благодать
Зовут собирать,
Словно липовый цвет.
Москва. Покровка.
03.09.1997
СИНИЙ ДЫМ
Алая заря, за ночь за моря,
К берегам чужим летела,
День коромыслом несла,
Да в╦драми плескала свет
По белу свету.
Вс╦ молила ночь, в ступе не толочь
Пепел, да золу отпетых.
Нас по дороге нашла,
Да в струнах звоном отдалась,
Да песней этой:
Как над нами синий дым неба,
Да высокая звезда,
Да путей дорог не счесть,
Вспоминай, где был, где не был,
Где бр╦л, где плыл, где словом ворожил,
Где птиц песнями кружил.
Горе той земле, горе тем местам,
Где морочат гордого сном,
Горе той мечте, горе тем стихам,
Что плетут из ш╦пота гром.
Голоден огонь, да попробуй тронь,
Степью запылают костры.
Гневом, небеса осенит гроза
Вечером до первой звезды.
Алая заря, за ночь за моря,
К берегам чужим летела.
Нас по дороге нашла,
Да в струнах звоном отдалась,
Да песней этой.
Хабаровск - Владивосток.
Поезд. 10-11.12.1994
ДОЖДЬ
Дождь,
Выстроил стены воды.
Он запер двери в домах.
Он прятал чьи-то следы.
А мне хотелось дышать,
Дышать во всю грудь,
Но я боялся забыть,
Боялся уснуть.
Там, где вода,
И в небе вспышки ломаных стрел,
Я руки протягивал вверх,
Я брал молнии в горсть.
Там, где вода
Рисует на земле круги
Ты слышишь, слышишь шаги,
Ид╦т дождь.
Будто впервые
Хохотал гром,
Он захлебнулся в словах,
Он рвал ставни с окон.
А я вс╦ видел,
Я небу смотрел в глаза.
Все очень просто,
Просто гроза.
Москва. Преображенка.
Весна. 1983
В КОТОРЫЙ РАЗ ОТВЕЧАЮ НА ЭТОТ ВОПРОС
Предлагаю вашему вниманию наиболее частые заблуждения прессы и публики по поводу жузни и творчества К. Кинчева. Костя любезно согласился в тысячнуй раз на наиболее часто встречающиеся вопросы. Вопросы, которые в течение долгих лет задаются и задаются, сколько не отвечай!
-Вы ленинградец, а живете в Москве, как это получилось?
-Я родился в Москве. На ул.Горького, 6
-Откуда пошла легенда о питерском происхождении?
-Вероятно потому, что моя группа - ленинградская, репетируем мы в ДК пищевиков на Владимерской... Да и с самого начала, москвичем в группе был только я. Все остальные ленинградцы. Аппаратура у нас в Питере, база в Питере, поэтому могу сказать с полной уверенностью - <<АЛИСА>> детище Питера. Этому городу я обязан тем, что я стал тем, кем сейчас являюсь. Москва меня таким не делала и не принемала, поэтому Питер я люблю больше, чем Москву, хотя живу в Москве.
-Почему ваша группа называется <<Алиса>>?
-Группу <<Алиса>> придумал Святослав Задерий в 1984 году. <<Алиса>> с греческого переводится - как <<правда>>. Вот правде и следуем. По сей день.
-Как вы пишете песни, сначала слова, а потом музыка или на оборот? (по идиотизму этот вопрос вне конкуренции - А.П.)
-Я ни слов, ни музыки не пишу вообще. Я песни пишу. Занимаюсь самовырожением посредством электро-музыкальных инструментов. Естественно, меня занимает некий ритм, который звучит во мне. И в этом ритме рождаются череда аккордов и набор слов. Потом все это правится - и получеатся песня.
-Кинчев - это псевдоним?
-По паспорту - я Панфилов. По крови - Кинчев. Поскольку в ложную и страшную пору 30-х годов многие семьи подвергались репрессиям, эта участь не миновала и мою семью. Отец моего отца, т.е., мой дед - был реприссирован и погиб гдето в районе Магадана. Жена деда, моя бабушка, через какое-то время вышла замуш второй раз, и таким образом мой отец получил фамилию отчима - Панфилов. С тех пор мы - Панфиловы, хотя по крови - Кинчевы.
-А почему ты не хочешь поменять фамилию официально?
-Мне лень.
-Правда ли, что вы богаты?
-Правда. Я сказачно богат. У меня есть семья - любимая жена, любимая работа. Дай Бог каждому - быть таким богатеем.
-Почему тексты ваших песен так агрессивны?
-Тексты моих песен о любви. Если любовь может быть агрессивна, то я принимаю эти упреки.
-Не кажется ли вам, что вы имеете нездоровое влияние на ванов <<Алисы>>?
-Нет. Не кажется.
-А откуда эта <<телега>> пошла, <<беснующиеся толпы>> и т.д.?
-Зачем мне разубеждать идиотов в том, в чем они ничего не понимают? Если они идиоты, то пусть ими и остаются, я имею в виду журналистов.
-Что, все идиоты?
-Ну, те, кто задают подобные вопросы. От всех перечисленных вопросов мне становится дико тоскливо, и... как герою Михалкова в <<Утомленных солнцем>> - хочется - выть.
-Но, при этом я никогда не замечала, чтобы во время пресс-конференций или интервью, ты кого-либо резко осадил!?
-Я - интеллигентный человек, просто...
-Да-а?!
-Да-а!
-Понятно. Продолжим перечень. - <<Вы говорите о принятии православия и при этом играете бесовскую музыку?>>
-(долгая пауза) Сложно. Все очень сложно... Вот наставляет меня мой друг детства Вова Мешкорез, ныне иерей о.Владимир, и говорит, что <<Джаз>> - альбом совершенно не <<бесовский>>.
-Употребляете ли вы наркотики?
-Сейчас нет. Но употреблял. Никому не советую.
-К тебе довольно часто обращаются за помощью по этому вопросу. Тебе не кажется, что это наивно и глупо?
-Это наивно и глупо. Я согласен полностью - советов здесь быть не может. Каждый человек решает сам, <<торчать>> ему или нет.
-Но наркотик, это такая вещь - когда ты сам за себя уже не решаешь. Наркотик решает за тебя...
-Ну, почему-то у меня получилось... И получается решать самому...
-Если <<получается>>, значит ты не победил?! В случае победы, все должно произноситься в прошедшем времени...
-...Ну, да... Я не могу сказать, что победил... Но я не <<торчу>>...
-Хорошо. Теперь вопросы лично от меня. Не могу не спросить - случится ли когда-нибудь переворот в <<массовом сознании>>, будет ли понятно, что рок-музыка (простите за штамп) - это не <<игрища придурков>>, а страница в истории русской культуры?
-Ну, мне-то очевидно, как Божий день, что рок - это часть русской культуры. Я уверен, что через сто лет, в антологии поэзии конца ХХ века, будут записаны имена тех, с кем я имел честь быть соратником по оружию. Все - и Цой, и Башлачев, Гребеньщиков, Майк Науменко, все... И конечно же Ревякин!
-Можно сказать, что тебе интереснее с самим собой, чем с кем-либо?
-Ну, редко встретишь достойного собеседника, честно скажу.
-А связь с твоими детьми у тебя есть? Они тебя понимают?
-Думаю, что я их не понимаю. И они меня не понимают.
-Как же жить при таком <<непонимании>>?
-А зачем надо чтобы мы друг друга понимали? Важнее, что мы друг друга ЛЮБИМ.
-А, что касается <<не родственников>>?
-Темы разговоров возникают, только когда распитие спиртных напитков происходит.
-А на трезвую голову?
-На трезвую голову... как правило собеседников мало. Мы вот с женой пришли к выводу, что вообще никого видеть не хотим...
-Хорошие ребята...
-Да. Замечательные. Скучно нам со всеми общаться...
-Ты не боишься выносить такие вещи на всеобщее обозрение?
-Нет... Ну, просто <<светская жизнь>> меня не интересует. В основном все эти <<беседы>> - какая-то... туфта, полусплетни, полуерничанье, полуцинизм, подаваемые в качестве <<юмора>>. Мне это не приятно.
По работе - да! Мне интересно общатся со многими - именно по работе. Мне офигительно интересно с моей группой, когда мы занимаемся творческим процессом непосредственно. Мне интересно общаться с коллегами по цеху - рифмы, музыка, получилось, не получилось... А вот, чисто светский треп, он мне скучен настолько, что хочется нажраться, и только тогда я во все это вписываюсь. Могу ночь напролет говорить о полной ерунде.
Поэтому с духовными людми гораздо приятнее общаться. Они хоть умные вещи говорят, к которым хочется прислушиваться.
Свои и чужие вопросы задавала А.Панфилова
АиФ. <<Я - молодой>>.
28 сентября 1996 г.
ВЕТЕР
Отпускаю ветер под чесное слово,
Отвести беду стороной.
Облететь дождем, не разрушив основы,
Опоясать радугой зной.
Выпустить в зарю созвездий блики,
Перепутать времени ход.
Отогреть дыханием лесной земляники
В зиму занесенный народ.
Грозен, да светел,
Шорохи лови,
Преврати в гул.
Вольница-ветер
Солнце в осень уводи,
Брось весною в разгул!
По дороге выплеснуть в снег разливы лета,
Птицами февраль оживить.
Поделиться с ночью пригоршнями света,
Не порвав движения нить.
Улыбнуться так, как могут дети,
Тем, кому привычен оскал.
Так я отпускал на ристалище ветер,
А ветер свое слово держал.
Москва. Покровка. 18.02.2000
У ИСТОКА ГОЛУБОЙ РЕКИ
У истоков голубой реки
Бродит синий слон
И розовый конь.
Им в глаза глядит весенний день,
И клад╦т их тень
На ладонь.
Их ласкает ветер мягких трав,
Им по╦т вода
Песни сонного дна.
И в разводе солнечных колец
Им сме╦тся лес
И я.
В синей воде
Отдыхает день.
В зарослях роз
Кружат стаи стрекоз.
У истока голубой реки
Небо по холмам
Стелет облака.
В облаках гуляет белый лев,
Белый,
Как в тумане вода.
И когда земля ложится спать
И стелет кровать,
Лев открывает дверь,
Чтобы ты все смог увидеть сам,
Чтоб прош╦л по холмам.
Поверь!
Чтобы встретил тебя
синий слон!
Чтоб прон╦с в облаках
тебя розовый конь!
У голубой реки,
по золотым холмам,
ты все увидишь сам!
Москва. Теплый стан.
Лето. 1984
КАЖДУЮ НОЧЬ
Каждую ночь,
Я открываю конверт окна.
Письма, пока ненаписанных песен,
Читаю на стекле.
Каждую ночь,
Зв╦зды, обращая в слова,
Самой пронзительной песней,
Небо по╦т во мне.
Каждую ночь
Молнии молят:
Дай ток!
Каждую ночь,
Ветры-расстриги,
Манят помелом.
Каждую ночь,
Сердце и солнце -
Бок в бок.
Каждую ночь,
Рок-гром!
Каждую ночь,
Я плюю на ваши скучные сны,
Я забываюсь утром
Под трамвайный вой.
Каждую ночь,
Я лечу прочь от квадрата стены,
В сторону перекати-поля.
Эй, кто со мной?
А ты, каждую ночь,
Мечешься в панцире стен,
К потолку, сведя сво╦ небо,
Ты ноешь о судьбе.
Каждую ночь,
Ты насилуешь душу на чистом листе,
Но ты не веришь душе,
А как же тогда верить тебе?
Каждая ночь,
Омоет росой тех, кто верит весне.
Миром помазаны лица
Сорвиголов.
Каждая ночь,
Нас вед╦т до последней страницы.
Протяни ей свои ладони,
Если ты готов.
Москва. Щелчек. Лето. 1986
* * *
По дороге лунной, зыбкой,
Где деревья кроны сжали,
Проплывала невидимкой
Ночь в сиреневой вуали.
Шевелила своды сосен,
Расплетала косы ивам,
Величавые утесы
Звездной пылью серебрила.
Лес стоял суров и мрачен,
Крался страх по лапам елей.
Чуя скорую удачу
Пни мерцали и скрипели.
Росы ядом наливались,
По корням ползли туманы.
Извиваясь, издеваясь,
Рожи корчили обманы.
Лес пропитан был угрозой,
Лес не знал, что будет дальше.
Только белые березы
Пели лесу: Наш ты! Наш ты!
Мы не верим чарам черным,
Что зловещи шутят с нами.
Выйдет в облаке ажурном
Утро с синими глазами.
Золотистою ресницей
Сбросит наважденье тьмы,
И в сияющем пурпуре
Снова выстроимся мы!
Москва. ВДНХ. 1975
ГОРИЗОНТ
На мо╦м горизонте снег
Белый до боли в глазах.
Белый ветер белой земли
М╦ртвая полоса.
Я иду навстречу теплу,
Это так нужно мне.
Я иду навстречу теплу,
Чтобы снова вернуться к зиме.
На мо╦м горизонте ночь,
Зв╦здная кутерьма.
Млечный дым романтических снов
Сводит меня с ума.
Я иду навстречу заре,
Я так этому рад.
Я иду навстречу заре,
Чтобы вновь увидеть закат.
Странная игра,
Через туманы, леса и поля
Лежит мой путь.
Я хочу отдохнуть.
Сквозь перекр╦стки дорог,
Своей землей, не чувствуя ног,
Меня нес╦т
На горизонт.
На мо╦м горизонте берег
Полный ненужных забот.
В городах суета сует,
Омут-водоворот.
И я опять ухожу в море,
Полный впер╦д!
Я опять ухожу в море,
Чтобы вернуться в порт.
Я вс╦ иду, иду своей дорогой,
Но дорогам приходит конец.
И я уверен, что когда-нибудь
Я дойду до конца, наконец.
Тогда я уйду по лунному тракту,
Прошлого не вернуть.
Я уйду по лунному тракту,
Чтобы продолжить путь.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
БРОДЯЧИЙ ЦИРК
То ли явь, то ли нет.
Хрупкий силуэт, осколки чуткого сна.
Желтый дым сигарет,
Зыбкая дорога от звезды до окна.
Лунный бред - время движения прочь.
Я сквозь дождь слушаю ночь.
Границы сонных столиц
Бродячий цирк проходил в ночи,
Встречал кострами зарю,
Ходил на стругах в туман Желчи,
Брал вс╦, чем потчевал бор,
Плыл на потеху Чудским ветрам
И в дождь уш╦л колесить по городам.
Пять минут до утра.
Скоро заискрится солнцем матрица дня.
Полусвет, полумрак -
Тайна перехода от росы до огня.
Сквозь туман тянется к небу земля,
Клином птиц в дорогу кличет меня.
Лен.обл. Сабо.
Август 2000
ВЕРЕТЕНО
Облака
прячет в осень туман,
Над водой
золотой караван.
По лесам
заплутали дожди,
С ними я,
до капели не жди.
Опять игра, опять кино,
Снова выход на бис.
Плет╦т судьбу веретено
За чертою кулис.
Когда-нибудь замедлить бег
И уже не спеша,
Увидеть, как берет разбег
Душа┘
Снег летит,
кружит время метель,
Над землей -
белая канитель.
По весне
ливни ринутся в бой,
С ними я
возвращаюсь домой.
Москва. Покровка. 22.02.00
КИБИТКА
Согретый пожаром морозами вскормл╦н,
Раскованный ветром реш╦ткой крещ╦н,
Рожд╦нный в дороге чтит табора корни,
И помнит пустыни умытый дожд╦м.
Небо в зв╦здах,
Рек серебро, да костров горячая медь.
Наш дух - воздух!
Нам ли с тобой не петь!
Отмеченный плахой лесами схоронен,
Забытый отвагой, воспитан войной.
Разбуженный солнцем устанет в погоне
Да сном утомится искавший покой.
Навет, не помеха покуда есть Вера!
Стена, не преграда для тех, кто в пути.
И окрик не сила, и выстрел не мера,
Когда тебе солнце шепнуло: "Лети!"
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1991
ТРАССА Е-95
Мо╦ солнце горит на стыке ветров,
В границе семи холмов,
Мо╦ небо дождем опрокинули в ночь
Тени пяти углов.
Сколько троп и дорог
Для меня заплелись в одну.
Я иду по своей земле
К небу, которым живу.
Снова в ночь
Летят дороги,
День в рассвет менять.
Кому чья,
А мне досталась
Трасса Е-95.
Только в двух городах
Я дома пока я гость,
Только там, где Нева становится морем,
Я вижу Крымский мост,
В полдень, сквозь звон колоколен,
Будто бы в двух шагах,
Гром Петропавловской пушки
Я слышу на Покровах.
Над моей головой синяя даль
Ладит до зв╦зд мосты,
И я уверен, что когда-нибудь,
Я стану лучом звезды.
Ну а пока, там, где вечер-туман
Ставит на дальний свет,
Я лечу по своей земле
Дорогой, которой нет.
Рязань - Иваново. Автобус.
05.10. 1996
СОЛНЦЕВОРОТ
В летний день,
К солнцу в тень,
Босиком по воде
Пробежим
От души,
Сложим песню звезде.
Как легко
Видеть свет
В небе над головой,
Да плести
Ереси
Пл╦тку твердой рукой.
До зари
Разводить
Над рекою костры,
По грибы,
Ягоды
Заплутать до поры.
Видеть птиц,
Слышать птиц,
Вместе с ними лететь.
До высокой
Звезды
Песни светлые петь.
Солнцеворот
Вышел в июнь,
Небо открыло глаза.
Солнцеворот
Лето заж╦г,
Скоро начнется гроза.
Ясен день,
Ночь светла,
В сердце солнце лучи,
От весны
К осени
Золотые ключи.
В каждом стебле
Земли
Слышу шорохи лет,
Благодать
Зовут собирать,
Словно липовый цвет.
Москва. Покровка.
03.09.1997
СИНИЙ ДЫМ
Алая заря, за ночь за моря,
К берегам чужим летела,
День коромыслом несла,
Да в╦драми плескала свет
По белу свету.
Вс╦ молила ночь, в ступе не толочь
Пепел, да золу отпетых.
Нас по дороге нашла,
Да в струнах звоном отдалась,
Да песней этой:
Как над нами синий дым неба,
Да высокая звезда,
Да путей дорог не счесть,
Вспоминай, где был, где не был,
Где бр╦л, где плыл, где словом ворожил,
Где птиц песнями кружил.
Горе той земле, горе тем местам,
Где морочат гордого сном,
Горе той мечте, горе тем стихам,
Что плетут из ш╦пота гром.
Голоден огонь, да попробуй тронь,
Степью запылают костры.
Гневом, небеса осенит гроза
Вечером до первой звезды.
Алая заря, за ночь за моря,
К берегам чужим летела.
Нас по дороге нашла,
Да в струнах звоном отдалась,
Да песней этой.
Хабаровск - Владивосток.
Поезд. 10-11.12.1994
ДОЖДЬ
Дождь,
Выстроил стены воды.
Он запер двери в домах.
Он прятал чьи-то следы.
А мне хотелось дышать,
Дышать во всю грудь,
Но я боялся забыть,
Боялся уснуть.
Там, где вода,
И в небе вспышки ломаных стрел,
Я руки протягивал вверх,
Я брал молнии в горсть.
Там, где вода
Рисует на земле круги
Ты слышишь, слышишь шаги,
Ид╦т дождь.
Будто впервые
Хохотал гром,
Он захлебнулся в словах,
Он рвал ставни с окон.
А я вс╦ видел,
Я небу смотрел в глаза.
Все очень просто,
Просто гроза.
Москва. Преображенка.
Весна. 1983
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:27
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:17
СИВЕРГА
РАЗОМКНУТЫЙ КРУГ
Что дороже: осколки хрустальных замков или осколки ветрин? Что вернее: звать к свету, но вести во мрак или наоборот? Что достойнее: быть героем (пусть даже кортонным) в глазах тысяч преданных поклонников, или сойти с котурн атичной трагедии и, никем не узнанным, тихо смешаться с публикой, покидающей твое представление?
Эти заметки - не рецензия: я слышал только половину альбомов и отнюдь не берусь, как Жорж Кювье, который по отдельным костям восстанавливает облик динозавра, домысливать, как он выглядит целиком (тем более, что Костя с АЛИСОЙ - никакие не динозавры русского рок-н-ролла)...
Первое впечатление от записи - почти паническое: нет, это не АЛИСА! Это что угодно, только не АЛИСА, хотя - гипнотически завораживающий, вкрадчивый костин голос чарует и баюкает вас точно так же, как раньше будил и будоражил. Значит, все-таки настоящая АЛИСА. Ну что же, знаменитый доктор и его подручные лекари-аптекари предлагают нам заглянуть в свою таинственную арт-клинику. Извольте, приступаем.
Честно говоря, не очень понятно, почему Ко&Ко назвали альбом <<Джаз>>. (Прилагаемый к альбому пресс-релиз утверждает, что источником вдохновения послужил фильм Боба Фосса <<Весь этот джаз>>, но, прямо скажем, не вижу никаких аналогий между фильмом и альбомом. Название картины Фосса более правильно переводится как <<Вся эта суета>>. Что же до альбома АЛИСЫ, то он-то как раз очень уравновешанный и абсолютно НЕСУЕТНЫЙ.)
Альбом открывает, тем самым задавая тон всему, что происходит дальше, известная со времен десятилетней давности квартирных сэйшенов и во многом программная для Кинчева песня <<Театр>>: в ней некогда было изложено его творческое credo и до некоторой степени предсказана дальнейшая судьба его группы. Когда-то я уже писал, что Костя не по диплому, но по призванию - режиссер массовых... э-э... мероприятий, и его прямо-таки шекспировское ощущение того, что наш мир - это лишь грандиозная постановка, осуществленная Всевышним Режиссером, не раз находило отражение в его песнях.
По песням альбома щедро разбросаны, словно специально, чтобы сыграть со слушателем в этакую <<игру в бисер>>, многочисленные аллюзии, отголоски давних споров с другими властителями наших дум, неожиданно переомысленные автоцитатами, они полны ярких и свежих образов - впрочем, мне всегда казалось, что Кинчев, возможно единственный, в чистом виде Поэт среди героев нашего рок-н-рольного пантеона. У него случались неудачные песни, но никогда не было слабых стихов - именно стихов, ибо едва ли не любой его текст можно читать и в отрыве от музыки.
Нынешний спектакль в его театре не похож на предыдущие. Если раньше это могла быть героическая драма, античная трагедия, фарс и даже гран гиньоль, то сегодняшние билеты приглашают на моноспектакль, в театр одного-единственного актера, который вполголоса ведет разговор о свете и тьме, жизни и смерти, о реальности и иллюзиях, о подлинном и фальшивом.
Можно сказать, что <<Джаз>> - первая сольная работа Кинчева со времен легендарной <<Нервной ночи>>: 12 лет прошло и вот, круг замкнулся. Между двумя этими альбомами - очевидное духовное (и, как следствие, музыкальное) родство; в то же время, между ними 12 лет поисков себя, обретений и потерь, концертов, пластинок, книг, и многое из того, что казалось нам важным тогда, а сегодня воспринимается всего лишь как <<весь это джаз>>, тогда как нечто, казавшееся нам настолько неотъемлимой нашей собственностью, что даже не имело особого названия, поскольку было частью нас самих, ныне исчезло безвозвратно. Быть может, это <<стекло из разбитых витрин>> - наша молодость или осколки ее наивных иллюзий?
О чем, как не об иллюзиях и их крушениях его <<Перекресток>>? И откуда еще, как не от осознания краткости нашего земного бытия, эта тревожащая тема опоздания? Такое ощущение, что на этом <<Перекрестке>> лирический герой Кинчева, его alter ego, некогда уже побывал - и проскачил без остановки. Тогда он держал <<путь в сторону леса>> и дистанционировался от тех, кто <<на том берегу>> - сейчас полон сомнений (<<мне казалось, что я иду вверх>>, <<я пою о тропе наверх, а сам ухожу вниз>>) и занят поисками гармонии в своей душе.
Ну что же, когда-то молодой Доктор Кинчев брался врачевать недуги целого поколения - и, надо отметить, не безуспешно. Теперь, памятуя о древней заповеди: <<Врач, исцели себя сам!>> и сняв красно-черный плащ своего Героя и шутовский колпак его Антипода-Искусителя, он нанизывает на прихотливую мелодическую канву череду образов, воспоминаний, сцен и сюжетов.
Хотя <<Джаз>> и содержит все приметы традиционого кинчевского космизма, (Солнце, Луна, ночь, смех и слезы звезд), любимые им противопоставления (<<для тех, кто...>>, <<против тех, кто...>>) и легкий налет театральности в изображении мизансцен (<<я вижу крыши сквозь линии фонарей>>), он восхетительно НЕ ГЕРОИЧЕСКИЙ и столь же - притом, что в музыкальном отношении это едва ли не самая интересная работа Кинчева/АЛИСЫ - АНТИХИТОВЫЙ.
<<Джаз>>, наверное, первый альбом АЛИСЫ не для коллективного, а для индивидуального прослушивания.
О музыке и музыкантах следует сказать особо. Повторюсь: это необычайно мелодичный альбом. Барочную хрупкость <<Театра>> с щемяще-красивой скрипкой Сергея Рыженко легко сменят переходящий в шарманочный вальсок блюз <<Слезы Звезд>>, а тот в свою очередь уступает место джи-джи-кейловской гитаре в <<Перекрестке>>, неожиданный колорит которому придает деликатный баян Рушана Аюпова. Рошан... в этом альбоме сумел развернуться и продемонстрировать свои таланты. Чего только стоят одни его фортепьянные соло в <<Слезах Звезд>> и мощном электрическом блюзе <<Я Играю В Вайну>>)! (С пронизывающей до мозга костей гитарой Андрея Шаталина).
Почему-то подумалось, что <<Джаз>> - это вариант альтернативной истории, к которой в последнее время приучили нас фантасты: такой АЛИСА могла быть, если бы... Ну, в общем могла быть... Как бы то ни было, круг пройден, но не замкнут, АЛИСА, должно быть, выходит на новый виток своего существования. <<Сегодня я иду на свет>> - утверждает Доктор Кинчев в песне <<Ночные Окна>> и я склонен верить ему, поэтому, что касается названия, то... Как там было у Ринго? <<Ночь После Трудного Дня>>? Именно. Так вот, я бы назвал этот альбом <<Утро После Трудной Ночи>>. Быть может, не очень складно, зато в самую точку.
Андрей Бурлака
Журнал << ROCKFUZZ >> ╧29
(январь-февраль), 1996
ДЛЯ ТЕХ, КТО СВАЛИЛСЯ С ЛУНЫ
В этом небе луна,
В этом городе ночь,
В этих окнах темно,
На этих улицах дождь,
Вода.
Стены мокрых домов,
Тень слепых фонарей,
Волны сонных машин
Спрятали день
До утра.
Первые часы
Тайны хранят.
Ночь рассыпала сны,
Но дети не спят,
Дети ждут у окна,
Дети видят
Хрустальный блеск
Капель дождя
На лицах тех,
Кто по крышам бред╦т в никуда.
Луна.
Сегодня я снова пою,
Пою о тех, кто свалился с луны,
Сегодня я снова пою,
Пою для тех, кто свалился с луны.
Ночные странники -
Братья собак -
Поднимаются вверх,
Им подали знак,
Их ждут.
В движении к истокам
Лунной воды,
В поисках потерянного дома
Они топят следы
В болоте минут.
Их поступь легка,
Как белая ночь,
Их лица светлы,
Они чувствуют дождь
Карнизов и крыш.
И так хочется прыгнуть
В открытый прол╦т,
Но уже утро зевает из окон,
Утро вста╦т.
Спи малыш.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
ОСЕННЕЕ СОЛНЦЕ
Памяти Б.Смолянинова
Смотри, как Август падает с яблонь,
это жатва,
это Сентябрь.
Омытый дожд╦м берег
птицами отпет.
Из вереницы траурных дат
этот день,
только этот день,
Плачет...
Смотри, как ветры собирают в стаи
самых усталых,
Как поднимают и кружат
над Распятием листья,
Смотри, как лес полыхает
и медленно гаснет.
Это Сентябрь...
Осеннее солнце - гибель-сюрреалист,
Осеннее солнце - жатва,
Осеннее солнце листьями падает вниз.
Весна будет когда-нибудь завтра.
Смотри, как кровью дурманит болота
кикимора-клюква,
Как ведьмы-вороны
тревожат день вознесенья,
Смотри, как в саван
туман наряжает озера,
Как стелет звезды по самой воде
поднебесье.
Смотри, как ветви и тени деревьев
ложатся на травы,
Как кружит души над куполами
звон Благовеста,
Как поминают вином и хлебом,
как провожают
Лето,
лето...
Москва. Щелчек.
Осень 1986
КАМНЕПАД
Одинокий вагон,
Молчаливый вокзал,
Утонувший в дожде перрон.
Я, кажется, опоздал.
Голоса не знакомых мне лиц,
Чужие глаза.
Почему я не вижу птиц
Там, где взл╦тная полоса?
Камнепад - зона больных гор.
Камнепад, и я не знаю до каких пор.
Незапертый дом -
Начало пути,
Но егеря уже открыли сезон,
И нам не пройти.
Нелеп, как кровь на цветах,
Мой бенефис.
Я пою о тропе наверх,
А сам ухожу вниз.
Питер. Театральная площадь.
Зима. 1985
* * *
Не знаю сам зачем, расхристанный и хмурый
По мокрой мостовой ночной Москвы бреду,
Сорвав с себя лицо шута и балагура,
Горстями бубенцы швыряя на ходу.
А ночь в своих правах тиха и горделива,
Раскинула шатер, окутав землю сном,
Лишь редкая листва трепещет сиротливо,
Да блики фонарей раскачивают дом.
А город превращен в один большой театр,
Условности игры - нелепости закон,
Сегодня цезарь ты, а завтра гладиатор,
И каждый в свой черед выходит на поклон.
А зрители давно уткнулись в телевизор,
А слушатели спят под сенью толстых стен,
Лишь пассажиры крыш и жители карнизов,
Следят, как сука-жизнь нас превращает в тень.
Следят, как мы с тобой, а нас таких не много,
Не замечая стен и запертыхдверей,
Несемся под уклон по призрачным дорогам,
Все взнуздывая загнаных коней.
Москва. ВДНХ. 1976
ВОЗДУХ
Сегодня опять ночь,
Сегодня опять сны.
Как странно вращает мной
Движение к весне от весны.
Сеть ч╦рно-белых строк,
Телевизионная плеть.
Я так хочу быть тут,
Но не могу здесь.
Ч╦рно-красный мой цвет,
Но он выбран, увы, не мной.
Кто-то очень похожий на стены
Давит меня собой.
Я продолжаю петь чьи-то слова,
Но все ж╦, кто играет мной, а?
Нелепо искать глаза
Сквозь стекла солнцезащитных очков,
Но ночь обостряет зрение
Хищников и кротов,
Это все-таки шанс
Остаться сытым или живым.
Здесь каждому разрешено
Стать первым или вторым.
Москва. Щелчек.
Весна.1985
ВС╗ РЕШЕНО
Долгие года
Я летел туда, где ветер не заметен,
Плыл по проводам,
Идолом плясал под хороводы сплетен.
Мерил вкривь да вкось,
Золотой иглой писал на теле руны.
Жил под стук колес,
Города менял, как порванные струны.
Я ухожу туда, где небо
Веткой бь╦т в окно,
Ты проводи вином и хлебом,
Все решено.
Где моя звезда
Остывает после разговора с домом,
Горе не беда,
Время коротать по землям незнакомым.
Свет в тво╦м окне
Снова утолит меня волной печали,
Дымом по воде
Отлетит молва, как в осень обвенчали.
Москва. ул. Народного ополчения
07.09.1995
ПОЕЗД
Мой поезд едет не туда,
Куда отправили его,
Но я не нажму на тормоза
И даже не прикрою окно.
Я выбрал звуки вместо слов,
Я заменил огонь на дым.
Мой поезд едет не туда,
Я вместе с ним.
Кто из нас прав,
Не нам решать.
Я еду в обратную сторону,
А ты ложись спать.
И я не знаю свой маршрут,
Хотя дорогу правил я.
И мне не важен ответ на вопрос,
Даже если он касается меня.
Я знаю массу всяких но,
Советов, доводов, причин.
Мой поезд едет не туда,
Я вместе с ним.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1985
РЕСПУБЛИКА
Республика объединенных этажей.
Гвардия ночи нес╦т караул до утра.
Опред╦ленность нужна лишь тому, кто хочет скорей,
Здесь же никогда не поздно и никогда не пора.
Республика объедин╦нных этажей.
Последний глоток перед выходом к роднику.
Вязкий разговор прерван словом, налей.
Кажется, кто-то ищет нас, где-то там вверху.
Республика объедин╦нных этажей.
Папиросный дым - хорошее средство от сна.
Лестничный про╦м - трон хмельных королей.
Я помню дорогу на крышу, возможно, это моя беда.
Москва. Теплый стан.
Декабрь. 1984
СЛ╗ЗЫ ЗВ╗ЗД
Низкое солнце,
Медленный воздух, плавность минут.
Ты слушаешь вечер,
Слышишь, нас ждут.
Вода - зеркало неба,
Которого нет у тебя.
Ты хочешь покоя, ты хочешь тепла,
Ты хочешь забыться и спать до утра,
Что ж, ты видимо прав.
Я торгую стеклом из разбитых витрин,
Я колдую свой сон, свой дым.
Л╦жа на зыбком ковре болот
Я видел сотни раз слезы зв╦зд.
Завтрашний день,
Раскроет глаза тем, кто чувствует ночь.
Бесшумная акробатика снов
Растает и унес╦тся прочь.
И ты откроешь глаза,
И ты навед╦шь туалет,
И ты опять пойдешь по земле так,
Будто тебя на ней нет.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1984
ДОБРОЕ УТРО
О, кино, белый снег,
Губы помнят вино,
Безымянный вокзал,
Пятачок на метро.
Я открою окно,
Я выпущу всех птиц.
Прочь, ночь.
Это время года не может не знать границ.
Доброе утро!
Здравствуйте, дети зам╦рзшего дня.
Доброе утро!
Доброе утро таким, как вы, и таким, как я.
Город смотрит свой сон,
Холодное кино.
Снег ид╦т по дворам,
По домам - Рождество!
Я возьму вас с собой,
Я покажу вам свой лес.
Прочь, ночь.
Несмотря на то, что это время года не желает
Никаких чудес.
Я говорю:
Доброе утро!
Москва. Теплый стан.
Зима. 1985
ЗВЕЗДНЫЙ ПРИДЕЛ
Странный конец,
Генералы уснули лицом в низ.
Полночь, бесстрастный судья,
Тех, кто встал на карниз.
Ветер, надежный попутчик,
Если ты с ним заодно,
Но это теперь не важно.
Все это было давно.
Звездный придел.
Шаг в пропасть - причина обвала,
Эхо хранит боль,
Слепой проводник укажет место,
Если ты знаешь пароль.
Фонарщик вселенной потушит сегодня
Несколько звезд,
В сущности - это, так мало,
Прошу вас. Не надо слез.
Звездный придел.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
ВЕЧЕР
Вечер
Ляжет на плечи.
В замке зеркал
Сегодня бал.
Здравствуй!
Зыбкое царство.
Тонкая нить,
Не оборвись.
Я на время превращусь в ночь,
Как день.
Я пройду запретной тропой
Тех, кто не отбрасывает тень.
Море,
Сонное море.
Белый корабль.
Как жаль,
Берег,
Ласковый берег,
Желтый песок.
Всему свой срок.
Я на время превращусь в шторм,
Как штиль.
Я пройду землею глубин,
Я когда-то здесь уже был.
Звезды -
Светлые сл╦зы.
Млечный путь.
В этом суть.
Небо -
Быль или небыль?
Тревожный дым.
Что делать с ним?
Я на время превращусь в плач,
Как смех.
Мне откроет дверь ночной страж
В дом, где принимают всех.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
ПЕРЕКР╗СТОК
На перекр╦стке солнечных дорог
Я видел утро и день.
Мои слова упали, как в песок - тень.
И мне казалось, будто я давно там,
Там, где прохлада и смех.
И мне казалось, что мо╦ окно открыто для всех.
И мне казалось, будто я иду вверх,
Я мерил время по дням.
Мне было легче, пока я верил песням и снам.
Но я был не прав.
Это странно.
Кто-то успел,
Ну и ладно.
Я опоздал,
Или поезд потерял вокзал,
Или я все давно забыл.
Я вижу дым.
На перекр╦стке солнечных дорог
Не видно неба и зв╦зд.
Там нет корней, дождей, тумана и гроз.
На перекр╦стке солнечных дорог
Мне было трудно дышать,
Я заблудился, я устал и мне хотелось бежать.
И мне казалось, будто рядом вода.
Я слышал шелест волны.
И кто-то там, за горизонтом ждал. Он или ты?
Москва. Преображенка.
Весна. 1983
ПЛАЧ
Печальна ночь,
Капризен день,
И прячет дождь
Рассвета тень.
Туда, где ждут
Снять урожай,
Я ухожу,
Не провожай.
Перекати-поле
С Дона, до Ангары
Где точит камень-шаман
Летописец Байкал.
Перекати-поле
С Лены и до Невы,
Где на рассвете звездой
Я встал!
Плач, плач,
Да наливай скорей,
Плач, плач,
Я пропился в дым,
Плач, плач,
Да ещ╦ налей,
Плач, плач,
Хорошо сидим.
Плач, плач,
Да по всей Руси,
Плач, плач,
Ох, до песен ли,
Плач, плач,
Где ни колеси,
Плач, плач,
Как ни весели.
Куда ни глянь,
Гроза в глаза,
Как с нищих дань
Под образа.
Да с пьяных глаз
Вс╦ хорошо.
Горим на раз,
Лишь только дождь прош╦л.
Перекати-поле
С Ладоги на Онон,
Где заклинатель степей
С колыбели плел Мост.
Перекати-поле
С Шаморы на Москву,
Где ч╦рным маком в огне
Я рос!
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1991
ПЕЧАЛЬ
Дождей, невеселую быль,
Я знал, но как только забыл,
Ветра постучали в мой дом.
Вставай, мы пришли за тобой,
Оставь этим стенам покой,
Гроза бьет по крыше крылом.
В чисто поле, да в синий туман
Ветер занес.
Так и водит краями земли
До звезд.
Так и кружит пылью дорог
Дальнюю даль,
Да пророчит мне в небе
Звезду Печаль.
Как тут проходить виражи,
Направь, подскажи, укажи,
Кто здесь слышит песню мою.
Чей Храм, чей придел, чей приход,
Никто, никогда не поймет
Кому, и зачем я пою.
Масква. Покровка. 10.04.1997
* * *
Синяя рубашка,
Белый пароход,
Из трубы барашки,
На душе восход.
В голубые дали,
В солнечную высь,
Все мы выплывали,
За руки брались.
Солнце нам сияло,
Пароход дымил,
Ветер тучи правил,
Я свободу пил.
Помнишь, как летели,
За руки брались,
В голубые дали,
В солнечную высь.
Рваная рубашка,
Дождь и листопад.
Лбами бьют барашки
В двери наугад.
Подмосковье. Мытищи. 1981
РАЗОМКНУТЫЙ КРУГ
Что дороже: осколки хрустальных замков или осколки ветрин? Что вернее: звать к свету, но вести во мрак или наоборот? Что достойнее: быть героем (пусть даже кортонным) в глазах тысяч преданных поклонников, или сойти с котурн атичной трагедии и, никем не узнанным, тихо смешаться с публикой, покидающей твое представление?
Эти заметки - не рецензия: я слышал только половину альбомов и отнюдь не берусь, как Жорж Кювье, который по отдельным костям восстанавливает облик динозавра, домысливать, как он выглядит целиком (тем более, что Костя с АЛИСОЙ - никакие не динозавры русского рок-н-ролла)...
Первое впечатление от записи - почти паническое: нет, это не АЛИСА! Это что угодно, только не АЛИСА, хотя - гипнотически завораживающий, вкрадчивый костин голос чарует и баюкает вас точно так же, как раньше будил и будоражил. Значит, все-таки настоящая АЛИСА. Ну что же, знаменитый доктор и его подручные лекари-аптекари предлагают нам заглянуть в свою таинственную арт-клинику. Извольте, приступаем.
Честно говоря, не очень понятно, почему Ко&Ко назвали альбом <<Джаз>>. (Прилагаемый к альбому пресс-релиз утверждает, что источником вдохновения послужил фильм Боба Фосса <<Весь этот джаз>>, но, прямо скажем, не вижу никаких аналогий между фильмом и альбомом. Название картины Фосса более правильно переводится как <<Вся эта суета>>. Что же до альбома АЛИСЫ, то он-то как раз очень уравновешанный и абсолютно НЕСУЕТНЫЙ.)
Альбом открывает, тем самым задавая тон всему, что происходит дальше, известная со времен десятилетней давности квартирных сэйшенов и во многом программная для Кинчева песня <<Театр>>: в ней некогда было изложено его творческое credo и до некоторой степени предсказана дальнейшая судьба его группы. Когда-то я уже писал, что Костя не по диплому, но по призванию - режиссер массовых... э-э... мероприятий, и его прямо-таки шекспировское ощущение того, что наш мир - это лишь грандиозная постановка, осуществленная Всевышним Режиссером, не раз находило отражение в его песнях.
По песням альбома щедро разбросаны, словно специально, чтобы сыграть со слушателем в этакую <<игру в бисер>>, многочисленные аллюзии, отголоски давних споров с другими властителями наших дум, неожиданно переомысленные автоцитатами, они полны ярких и свежих образов - впрочем, мне всегда казалось, что Кинчев, возможно единственный, в чистом виде Поэт среди героев нашего рок-н-рольного пантеона. У него случались неудачные песни, но никогда не было слабых стихов - именно стихов, ибо едва ли не любой его текст можно читать и в отрыве от музыки.
Нынешний спектакль в его театре не похож на предыдущие. Если раньше это могла быть героическая драма, античная трагедия, фарс и даже гран гиньоль, то сегодняшние билеты приглашают на моноспектакль, в театр одного-единственного актера, который вполголоса ведет разговор о свете и тьме, жизни и смерти, о реальности и иллюзиях, о подлинном и фальшивом.
Можно сказать, что <<Джаз>> - первая сольная работа Кинчева со времен легендарной <<Нервной ночи>>: 12 лет прошло и вот, круг замкнулся. Между двумя этими альбомами - очевидное духовное (и, как следствие, музыкальное) родство; в то же время, между ними 12 лет поисков себя, обретений и потерь, концертов, пластинок, книг, и многое из того, что казалось нам важным тогда, а сегодня воспринимается всего лишь как <<весь это джаз>>, тогда как нечто, казавшееся нам настолько неотъемлимой нашей собственностью, что даже не имело особого названия, поскольку было частью нас самих, ныне исчезло безвозвратно. Быть может, это <<стекло из разбитых витрин>> - наша молодость или осколки ее наивных иллюзий?
О чем, как не об иллюзиях и их крушениях его <<Перекресток>>? И откуда еще, как не от осознания краткости нашего земного бытия, эта тревожащая тема опоздания? Такое ощущение, что на этом <<Перекрестке>> лирический герой Кинчева, его alter ego, некогда уже побывал - и проскачил без остановки. Тогда он держал <<путь в сторону леса>> и дистанционировался от тех, кто <<на том берегу>> - сейчас полон сомнений (<<мне казалось, что я иду вверх>>, <<я пою о тропе наверх, а сам ухожу вниз>>) и занят поисками гармонии в своей душе.
Ну что же, когда-то молодой Доктор Кинчев брался врачевать недуги целого поколения - и, надо отметить, не безуспешно. Теперь, памятуя о древней заповеди: <<Врач, исцели себя сам!>> и сняв красно-черный плащ своего Героя и шутовский колпак его Антипода-Искусителя, он нанизывает на прихотливую мелодическую канву череду образов, воспоминаний, сцен и сюжетов.
Хотя <<Джаз>> и содержит все приметы традиционого кинчевского космизма, (Солнце, Луна, ночь, смех и слезы звезд), любимые им противопоставления (<<для тех, кто...>>, <<против тех, кто...>>) и легкий налет театральности в изображении мизансцен (<<я вижу крыши сквозь линии фонарей>>), он восхетительно НЕ ГЕРОИЧЕСКИЙ и столь же - притом, что в музыкальном отношении это едва ли не самая интересная работа Кинчева/АЛИСЫ - АНТИХИТОВЫЙ.
<<Джаз>>, наверное, первый альбом АЛИСЫ не для коллективного, а для индивидуального прослушивания.
О музыке и музыкантах следует сказать особо. Повторюсь: это необычайно мелодичный альбом. Барочную хрупкость <<Театра>> с щемяще-красивой скрипкой Сергея Рыженко легко сменят переходящий в шарманочный вальсок блюз <<Слезы Звезд>>, а тот в свою очередь уступает место джи-джи-кейловской гитаре в <<Перекрестке>>, неожиданный колорит которому придает деликатный баян Рушана Аюпова. Рошан... в этом альбоме сумел развернуться и продемонстрировать свои таланты. Чего только стоят одни его фортепьянные соло в <<Слезах Звезд>> и мощном электрическом блюзе <<Я Играю В Вайну>>)! (С пронизывающей до мозга костей гитарой Андрея Шаталина).
Почему-то подумалось, что <<Джаз>> - это вариант альтернативной истории, к которой в последнее время приучили нас фантасты: такой АЛИСА могла быть, если бы... Ну, в общем могла быть... Как бы то ни было, круг пройден, но не замкнут, АЛИСА, должно быть, выходит на новый виток своего существования. <<Сегодня я иду на свет>> - утверждает Доктор Кинчев в песне <<Ночные Окна>> и я склонен верить ему, поэтому, что касается названия, то... Как там было у Ринго? <<Ночь После Трудного Дня>>? Именно. Так вот, я бы назвал этот альбом <<Утро После Трудной Ночи>>. Быть может, не очень складно, зато в самую точку.
Андрей Бурлака
Журнал << ROCKFUZZ >> ╧29
(январь-февраль), 1996
ДЛЯ ТЕХ, КТО СВАЛИЛСЯ С ЛУНЫ
В этом небе луна,
В этом городе ночь,
В этих окнах темно,
На этих улицах дождь,
Вода.
Стены мокрых домов,
Тень слепых фонарей,
Волны сонных машин
Спрятали день
До утра.
Первые часы
Тайны хранят.
Ночь рассыпала сны,
Но дети не спят,
Дети ждут у окна,
Дети видят
Хрустальный блеск
Капель дождя
На лицах тех,
Кто по крышам бред╦т в никуда.
Луна.
Сегодня я снова пою,
Пою о тех, кто свалился с луны,
Сегодня я снова пою,
Пою для тех, кто свалился с луны.
Ночные странники -
Братья собак -
Поднимаются вверх,
Им подали знак,
Их ждут.
В движении к истокам
Лунной воды,
В поисках потерянного дома
Они топят следы
В болоте минут.
Их поступь легка,
Как белая ночь,
Их лица светлы,
Они чувствуют дождь
Карнизов и крыш.
И так хочется прыгнуть
В открытый прол╦т,
Но уже утро зевает из окон,
Утро вста╦т.
Спи малыш.
Москва. Щелчек.
Лето. 1985
ОСЕННЕЕ СОЛНЦЕ
Памяти Б.Смолянинова
Смотри, как Август падает с яблонь,
это жатва,
это Сентябрь.
Омытый дожд╦м берег
птицами отпет.
Из вереницы траурных дат
этот день,
только этот день,
Плачет...
Смотри, как ветры собирают в стаи
самых усталых,
Как поднимают и кружат
над Распятием листья,
Смотри, как лес полыхает
и медленно гаснет.
Это Сентябрь...
Осеннее солнце - гибель-сюрреалист,
Осеннее солнце - жатва,
Осеннее солнце листьями падает вниз.
Весна будет когда-нибудь завтра.
Смотри, как кровью дурманит болота
кикимора-клюква,
Как ведьмы-вороны
тревожат день вознесенья,
Смотри, как в саван
туман наряжает озера,
Как стелет звезды по самой воде
поднебесье.
Смотри, как ветви и тени деревьев
ложатся на травы,
Как кружит души над куполами
звон Благовеста,
Как поминают вином и хлебом,
как провожают
Лето,
лето...
Москва. Щелчек.
Осень 1986
КАМНЕПАД
Одинокий вагон,
Молчаливый вокзал,
Утонувший в дожде перрон.
Я, кажется, опоздал.
Голоса не знакомых мне лиц,
Чужие глаза.
Почему я не вижу птиц
Там, где взл╦тная полоса?
Камнепад - зона больных гор.
Камнепад, и я не знаю до каких пор.
Незапертый дом -
Начало пути,
Но егеря уже открыли сезон,
И нам не пройти.
Нелеп, как кровь на цветах,
Мой бенефис.
Я пою о тропе наверх,
А сам ухожу вниз.
Питер. Театральная площадь.
Зима. 1985
* * *
Не знаю сам зачем, расхристанный и хмурый
По мокрой мостовой ночной Москвы бреду,
Сорвав с себя лицо шута и балагура,
Горстями бубенцы швыряя на ходу.
А ночь в своих правах тиха и горделива,
Раскинула шатер, окутав землю сном,
Лишь редкая листва трепещет сиротливо,
Да блики фонарей раскачивают дом.
А город превращен в один большой театр,
Условности игры - нелепости закон,
Сегодня цезарь ты, а завтра гладиатор,
И каждый в свой черед выходит на поклон.
А зрители давно уткнулись в телевизор,
А слушатели спят под сенью толстых стен,
Лишь пассажиры крыш и жители карнизов,
Следят, как сука-жизнь нас превращает в тень.
Следят, как мы с тобой, а нас таких не много,
Не замечая стен и запертыхдверей,
Несемся под уклон по призрачным дорогам,
Все взнуздывая загнаных коней.
Москва. ВДНХ. 1976
ВОЗДУХ
Сегодня опять ночь,
Сегодня опять сны.
Как странно вращает мной
Движение к весне от весны.
Сеть ч╦рно-белых строк,
Телевизионная плеть.
Я так хочу быть тут,
Но не могу здесь.
Ч╦рно-красный мой цвет,
Но он выбран, увы, не мной.
Кто-то очень похожий на стены
Давит меня собой.
Я продолжаю петь чьи-то слова,
Но все ж╦, кто играет мной, а?
Нелепо искать глаза
Сквозь стекла солнцезащитных очков,
Но ночь обостряет зрение
Хищников и кротов,
Это все-таки шанс
Остаться сытым или живым.
Здесь каждому разрешено
Стать первым или вторым.
Москва. Щелчек.
Весна.1985
ВС╗ РЕШЕНО
Долгие года
Я летел туда, где ветер не заметен,
Плыл по проводам,
Идолом плясал под хороводы сплетен.
Мерил вкривь да вкось,
Золотой иглой писал на теле руны.
Жил под стук колес,
Города менял, как порванные струны.
Я ухожу туда, где небо
Веткой бь╦т в окно,
Ты проводи вином и хлебом,
Все решено.
Где моя звезда
Остывает после разговора с домом,
Горе не беда,
Время коротать по землям незнакомым.
Свет в тво╦м окне
Снова утолит меня волной печали,
Дымом по воде
Отлетит молва, как в осень обвенчали.
Москва. ул. Народного ополчения
07.09.1995
ПОЕЗД
Мой поезд едет не туда,
Куда отправили его,
Но я не нажму на тормоза
И даже не прикрою окно.
Я выбрал звуки вместо слов,
Я заменил огонь на дым.
Мой поезд едет не туда,
Я вместе с ним.
Кто из нас прав,
Не нам решать.
Я еду в обратную сторону,
А ты ложись спать.
И я не знаю свой маршрут,
Хотя дорогу правил я.
И мне не важен ответ на вопрос,
Даже если он касается меня.
Я знаю массу всяких но,
Советов, доводов, причин.
Мой поезд едет не туда,
Я вместе с ним.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1985
РЕСПУБЛИКА
Республика объединенных этажей.
Гвардия ночи нес╦т караул до утра.
Опред╦ленность нужна лишь тому, кто хочет скорей,
Здесь же никогда не поздно и никогда не пора.
Республика объедин╦нных этажей.
Последний глоток перед выходом к роднику.
Вязкий разговор прерван словом, налей.
Кажется, кто-то ищет нас, где-то там вверху.
Республика объедин╦нных этажей.
Папиросный дым - хорошее средство от сна.
Лестничный про╦м - трон хмельных королей.
Я помню дорогу на крышу, возможно, это моя беда.
Москва. Теплый стан.
Декабрь. 1984
СЛ╗ЗЫ ЗВ╗ЗД
Низкое солнце,
Медленный воздух, плавность минут.
Ты слушаешь вечер,
Слышишь, нас ждут.
Вода - зеркало неба,
Которого нет у тебя.
Ты хочешь покоя, ты хочешь тепла,
Ты хочешь забыться и спать до утра,
Что ж, ты видимо прав.
Я торгую стеклом из разбитых витрин,
Я колдую свой сон, свой дым.
Л╦жа на зыбком ковре болот
Я видел сотни раз слезы зв╦зд.
Завтрашний день,
Раскроет глаза тем, кто чувствует ночь.
Бесшумная акробатика снов
Растает и унес╦тся прочь.
И ты откроешь глаза,
И ты навед╦шь туалет,
И ты опять пойдешь по земле так,
Будто тебя на ней нет.
Москва. Теплый стан.
Зима. 1984
ДОБРОЕ УТРО
О, кино, белый снег,
Губы помнят вино,
Безымянный вокзал,
Пятачок на метро.
Я открою окно,
Я выпущу всех птиц.
Прочь, ночь.
Это время года не может не знать границ.
Доброе утро!
Здравствуйте, дети зам╦рзшего дня.
Доброе утро!
Доброе утро таким, как вы, и таким, как я.
Город смотрит свой сон,
Холодное кино.
Снег ид╦т по дворам,
По домам - Рождество!
Я возьму вас с собой,
Я покажу вам свой лес.
Прочь, ночь.
Несмотря на то, что это время года не желает
Никаких чудес.
Я говорю:
Доброе утро!
Москва. Теплый стан.
Зима. 1985
ЗВЕЗДНЫЙ ПРИДЕЛ
Странный конец,
Генералы уснули лицом в низ.
Полночь, бесстрастный судья,
Тех, кто встал на карниз.
Ветер, надежный попутчик,
Если ты с ним заодно,
Но это теперь не важно.
Все это было давно.
Звездный придел.
Шаг в пропасть - причина обвала,
Эхо хранит боль,
Слепой проводник укажет место,
Если ты знаешь пароль.
Фонарщик вселенной потушит сегодня
Несколько звезд,
В сущности - это, так мало,
Прошу вас. Не надо слез.
Звездный придел.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
ВЕЧЕР
Вечер
Ляжет на плечи.
В замке зеркал
Сегодня бал.
Здравствуй!
Зыбкое царство.
Тонкая нить,
Не оборвись.
Я на время превращусь в ночь,
Как день.
Я пройду запретной тропой
Тех, кто не отбрасывает тень.
Море,
Сонное море.
Белый корабль.
Как жаль,
Берег,
Ласковый берег,
Желтый песок.
Всему свой срок.
Я на время превращусь в шторм,
Как штиль.
Я пройду землею глубин,
Я когда-то здесь уже был.
Звезды -
Светлые сл╦зы.
Млечный путь.
В этом суть.
Небо -
Быль или небыль?
Тревожный дым.
Что делать с ним?
Я на время превращусь в плач,
Как смех.
Мне откроет дверь ночной страж
В дом, где принимают всех.
Москва. Теплый стан.
Осень. 1984
ПЕРЕКР╗СТОК
На перекр╦стке солнечных дорог
Я видел утро и день.
Мои слова упали, как в песок - тень.
И мне казалось, будто я давно там,
Там, где прохлада и смех.
И мне казалось, что мо╦ окно открыто для всех.
И мне казалось, будто я иду вверх,
Я мерил время по дням.
Мне было легче, пока я верил песням и снам.
Но я был не прав.
Это странно.
Кто-то успел,
Ну и ладно.
Я опоздал,
Или поезд потерял вокзал,
Или я все давно забыл.
Я вижу дым.
На перекр╦стке солнечных дорог
Не видно неба и зв╦зд.
Там нет корней, дождей, тумана и гроз.
На перекр╦стке солнечных дорог
Мне было трудно дышать,
Я заблудился, я устал и мне хотелось бежать.
И мне казалось, будто рядом вода.
Я слышал шелест волны.
И кто-то там, за горизонтом ждал. Он или ты?
Москва. Преображенка.
Весна. 1983
ПЛАЧ
Печальна ночь,
Капризен день,
И прячет дождь
Рассвета тень.
Туда, где ждут
Снять урожай,
Я ухожу,
Не провожай.
Перекати-поле
С Дона, до Ангары
Где точит камень-шаман
Летописец Байкал.
Перекати-поле
С Лены и до Невы,
Где на рассвете звездой
Я встал!
Плач, плач,
Да наливай скорей,
Плач, плач,
Я пропился в дым,
Плач, плач,
Да ещ╦ налей,
Плач, плач,
Хорошо сидим.
Плач, плач,
Да по всей Руси,
Плач, плач,
Ох, до песен ли,
Плач, плач,
Где ни колеси,
Плач, плач,
Как ни весели.
Куда ни глянь,
Гроза в глаза,
Как с нищих дань
Под образа.
Да с пьяных глаз
Вс╦ хорошо.
Горим на раз,
Лишь только дождь прош╦л.
Перекати-поле
С Ладоги на Онон,
Где заклинатель степей
С колыбели плел Мост.
Перекати-поле
С Шаморы на Москву,
Где ч╦рным маком в огне
Я рос!
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1991
ПЕЧАЛЬ
Дождей, невеселую быль,
Я знал, но как только забыл,
Ветра постучали в мой дом.
Вставай, мы пришли за тобой,
Оставь этим стенам покой,
Гроза бьет по крыше крылом.
В чисто поле, да в синий туман
Ветер занес.
Так и водит краями земли
До звезд.
Так и кружит пылью дорог
Дальнюю даль,
Да пророчит мне в небе
Звезду Печаль.
Как тут проходить виражи,
Направь, подскажи, укажи,
Кто здесь слышит песню мою.
Чей Храм, чей придел, чей приход,
Никто, никогда не поймет
Кому, и зачем я пою.
Масква. Покровка. 10.04.1997
* * *
Синяя рубашка,
Белый пароход,
Из трубы барашки,
На душе восход.
В голубые дали,
В солнечную высь,
Все мы выплывали,
За руки брались.
Солнце нам сияло,
Пароход дымил,
Ветер тучи правил,
Я свободу пил.
Помнишь, как летели,
За руки брались,
В голубые дали,
В солнечную высь.
Рваная рубашка,
Дождь и листопад.
Лбами бьют барашки
В двери наугад.
Подмосковье. Мытищи. 1981
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:34
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:27
ЗЕРНА
О ТЕХ, КОГО ПОМНЮ И ЛЮБЛЮ
Мы живем в стране, где патологическое пристрастие к всевозможным датам, к осмыслению пройденного и подведению итогов. Но я изменю традиции. Я не хочу считать поражения и победы минувших лет, взвешивать, чего больше - побед или поражений. Игры с цифрами оставим нашим эконамистам, все не прекращающим борьбу за наше светлое будущее в виде увесистого и общедоступного батона колбасы. И я не буду примыкать к тем, кто все отпевает и отпевает российский рок-н-ролл, кто говорит, что он, дескать, у нас не прижился, не состоялся, не случился, не, не и еще раз не. Их рассуждения - все та же игра цифр, арифметика: мол, в стране сотни команд, а тех, кого слушают, кому верят, кто волнует - всего-то с десяток.
Это вроде дебатов наших литературных критиков, один из которых заявил, что отечественная литература приказала долго жить. Но я думаю, что если у нас были Василий Шукшин, Юрий Трифонов, Юрий Казаков, Окуджава, если есть Ахмадулина, Битов, Анатолий Ким, Искандер (список можно, как говорится, продолжить), то с литературой у нас все в порядке. И ничего, что остальные члены Союза писателей, имя которым легион, как бы и не очень писатели. Ничего. И если в музыке у нас есть хотя бы Шнитке и Губайдулина, и если в кино у нас были Тарковский и Параджанов, был и есть Абуладзе, не говоря уже о Балаяне, Михалкове и других - то нашу культуру хоронить преждевременно. Позволю себе уж совсем нахальную аналогию: это как если бы говорили, что в ХIX веке вон сколько людей романы писало, а стоящих-то литераторов за все столетие в России всего полтора десятка наберется: Пушкин да Лермонтов, да Гоголь, да Достоевский, да Чехов и т.д. Это я не уровень одаренности сопостовляю. Это я говорю о том, можно ли утверждать, что влияние не состоялось, если на фоне сотен и сотен бездарей обозначится несколько светлых пятен.
Да, я редко, крайне редко хожу на рок-концерты. Но я знаю, что есть ДДТ и АЛИСА, АКВАРИУМ и ТРИЛИСТНИК, АУКЦыОН и НАСТЯ, и еще три-четыре хороших группы, что есть Шевчук и Ревякин, Кинчев и Шахрин, Макаревич и Настя Полева, что ушли от нас, но остались с нами Майк, Цой и Саш-Баш. И все это значит, что прожитые годы не прошли зря, что рок-н-ролл в России живет и здравствует.
Когда создавался рок-клуб в Ленинграде, никто из музыкантов не ставил себе глобальной задачей застолбить место в мощнейшей российской культуре. Хотелось одного - иметь возможность играть свою музыку для своей публики, общаться, реализировать свои творческие потенции. И если сегодня наша культура немыслема без имен Гребеньщикова, Цоя, Шевчука, Кинчева и др., то сие следствие их необычайно высоких притязаний. Так привел Господь. Ибо бросили они свое зерно не при дороге, не на камень, не в тернии, а вдобрую землю, какой почти до конца восьмидесятых был ленинградский рок-клуб. Как бы ни грустно было созерцать, во что превратилось это некогда славное общественное оброзование теперь, нельзя не вспомнить его достойное прошлое. Вы скажете мне, что не было хороших инструментов, аппарата, что давили на психику идеологические органы... Да, все это было! Но было и другое. Были худо-бедно (очень худо и очень бедно) организованные концерты и фестивали, на которых возникла такая высокая концентрация духа, такое необычайное нравственное и духовное единение, такая прекрасная иллюзия святого братства, которые даже тех, у кого камень был привязан к ногам, заставляли взлетать.
Конечно, иллюзиям свойственно рано или поздно рассеиваются. Конечно, у всех свои проблемы, заботы, жены, дети, быт. Да и не это главное. Главное, что в конце концов приходит осознание - одиночество не кара, не грозный перст судьбы, не проклятие, а единственно возможный удел, нормальное состояние каждого думающего и чувствующего человека. И оно само по себе не хорошо, ни плохо. Оно неизбежно и необходимо. Вот и все.
Но есть один парадоксальный момент. Чем больше проходит времени, чем больше удоляет оно нас от начала-середины восьмидесятых, там отчетливее понимание, что наши илюзии суть... Чистая правда. И то самое святое братство все-таки существует. Хотя бы в наших мыслях и душах. И я могу мясацами не видеть и не слышать тех, с кем когда-то бок о бок шла моя жизнь, но каждый раз, когда люди, газеты, телевидение или радио приносят мне вести о них, волна тепла и бесконечной нежности захлестывает меня. И я знаю, что есть на земле энное количество людей, желающих друг другу света и добра.
Были, были ссоры и раздоры, выяснения отношений и прочая мелочная дребедень. Но время, чуть отдалив друг от друга, всех перемирило. Все дурное и вправду забылось и перемололось. А искреннее и доброе осталось. И не как воспоминание, а как реальность. И я верю, что так не только у меня, а у всех из старой абоймы. И я знаю, что не ошибусь, если скажу, отношение рокеров-восьмидесятников друг к другу сегодня можно вырозить одной фразой: Дай Бог, чтобы все были живы и здоровы, а остольное - чушь и ерунда. Такое отношение выроботолось не от безразличия и вечного рокерского раздолбайства. Это - выстраданное отношение. Не так уж велик наш круг, и все еще молоды или почти молоды, а за прошедшие годыскольких нам приходилось отпевать да оплакивать. И не дай Бог, чтобы скорбный список умножился.
Наверное, кто-то из нового поколения упрекнет меня в предвзятости. Кто-то скажет, что сегодня - новый день и новые песни. Но мне и взаправду скушны эти песни. Ценизм, стеб, абсурд - не трогают меня. Не просто не восхищают, но и не злят, не забовляют, не раздрожают - не вызывают никаких эмоций. Все это может иметь место, если подкреплено двумя немаловажными вещами: верой и любовью. На том стояли Башлачев и Цой. На том стоят Кинчев, Шевчук и многие другие. И пусть вера у всех разная, а любовь - одна. Главное, что и то, и другое есть. Без боли нет искусства. Во всяком случае у нас, в России. А человека, который глумится над наготой отца своего звали Хам. И до сих пор так зовут. Только раньше он был один. А теперь - ...
Я не берусь судить, зачем в массе своей идут в рок-н-ролл сегодня. За славой ли, за деньгами или еще за чем. Я не знаю. И я верю, что в один воистину прекрасный день появится-таки молодая группа, за каждым звуком которой будет стоять правда, любовь, добро и боль. Рано или поздно это должно случиться. Пока не случилось. Может быть, потому что пока идут в рок-н-ролл за чем нибудь. А не вопреки чему-то, как приходили тогда, в семи-восьмидесятые.
Тогда делали выбор, зная, что играть рок-н-ролл - означает отказаться от нормальной жизни, карьеры, налаженного быта, вероятнее всего, стать объектом травли и преследований, постоянного надзора со стороны компетентных органов. Быть рокером в те годы значило - жить в нищете: нередко быть бездомным, отказывать себе почти во всем. И за все это получить только одно - иногда (очень не часто!) иметь возможность играть свою музыку, петь свои песни в крохотных зальчиках, да еще при постоянной угрозе облавы.Теперь сообразите, какими качествами, какими свойствами души должны были обладать люди, выбиравшие тернистую рок-н-ролльную тропу. Они не кричали о свободе. Но были внутренне свободны. Потому что умели преодолевать страх - едва ли не главнуюгражданскую добродетель тех лет. Ведь поэт - это не просто человек, говорить в рифму. Поэт - это человек, для которого сотворение стихов, игра созвучий - постоянное преодолевание вековечного рабского страха. И как бы ни сложилась дальнейшая судьба тех, кто создавал историю российского рока восьмидесятых годов, я всегда буду относиться к этим людям с уважением. Всегда светло и с нежностью буду думать о всех них - о тех, кого помню и люблю...
Н. Барановская
<<Иванов>>, март 1998
<<ПОПЛАЧЬ О НЕМ, ПОКА ОН ЖИВОЙ>>
Бога зовут Костя. Бог ходит босиком по сцене, в него можно запустить бенгальским огнем или пустой бутылкой. Он увернется. Он же любимец солнца, он <<умеет читать в облаках имена тех, кто способен летать>>. Бог возглавляет свою армию - <<армию жизни>>, поющию хором его песни на пустырях новостроек. Бог придумал все - свои цвета, свою символику, свой язык. А его не придумывал никто. Всемогущее ТВ не пошевелило пальцем (копытом?), чтобы создать эту славу. Он не изготовлен руками и нам не навязан никем. Да, вот оно опять: гаснет свет и начинается рев, вой, стон, плаяч. КОСТЯ! КОСТЯ! Решительно пересекая пространство, он идет жить на сцене, Костя Кинчев, Лидер <<Алисы>>, языческое божество тысяч тинэйджеров, темный гений питерского рока.
<<Может быть, я не выйду на свет... >> - спел он. Не о славе, наверное, куда же еще славы. <<Свет>> - это то, что ему - пока - не дано в вышем смысле слова. Ни света, ни покоя, только дорога...
<<Поплачь о нем, пока он живой...>> - поет <<Чайф>>. Конечно, не лично о Косте, но и нем тоже. Поскольку он - один из замечательной шайки братьев-разбойников русского рока, сумевших в отличии от его ветеранов, способных лишь на идеальное копирование, создать что-то свое - пусть несовершенное, грешное, дикое, странное, но живое и вольное...
Пять лет Кинчев держит в напряжении свою публику и, кажется, в третий раз почти полностью меняет репертуар - не слишком обычное дело для наших рок-команд. И сам меняется разительно. Нет и следа того эксцентрияного мальчика с его горячечными видениями. Коттрый появился на рок-фестивале в 1985 г. и врезался в память всем, кто видел его тогда. И он уже - не одинркий герой, прибывший на грешную землю, чтобы воззвать к живым и поднять их на бой, каким он был немного позже и каким дико разозлил тех, кто усмотрел в этом сценическом создании лишь его, Кинчева, непомерное тщеславие. Но в любом качестве он собирает свой урожай сердец...
При всем том талант его не стал национальным достоянием, а существует в замкнутом мире молодежной субкультуры. ТВ показывает <<Алису>> крайне редко и в виде дурно снятых клочков. В основном музыкальная редакция ленинградского ЛТ ограничивается снятыми на концертах <<Алисы>> бушующими толпами, умело вставляя их в клипы с другими группами и создавая таким образом атмосферу популярности сих несчасных. Прочесть что-либо путное о музыке, которую делает <<Алиса>>, о поэтическом и сценическом творчестве Кинчева, о страстной и мучительной связи между ним и его публикой - практически невозможно. Все про скандалы да про скандалы...
Поскольку в дальнейшем мне придется толковать исключительно о Кинчеве, надо помнить так же крепко, как помнит это он сам, что Костя - лидер своей группы, которая, если и имеет внутри какие-то противоречия, то по отношению к внешним раздражителямвсегда сжата в боевой кулак. Что и как они играют, пусть скажут знатоки. На мой вкус, который никому не указ, <<Алиса>> в альбомах куда интереснее <<Алисы>> концертной. На сцене они как-то дисгармоничны, и пусть я полный профан, но слышу же - задумано красиво, а пошли играть - и разнесли песню вдрызг. А все-таки молодцы, развиваются, делают успехи, особенно милый моему личному слуху Самойлов, чья игра всегда отличалась и тонкостью, и своеобразным изяществом. Три года назад они куда сильнее злоупотребляли неистовостью, несколько искусственной. К примеру, <<Шестой лесничий>> на концертах никак не шел, а на одноименном альбоме - чуть ли не вершина совместных усилий инструментов и голоса, наконец-то гармонично сошедшихся в туманных извивах этого произведения.
Талант певца <<Алисы>>, даже среди коренной питерской рок-тусовки, отличающейся крайним снобизмом, не вызвал сомнения... Достоинства его очевидны. Абсолютная сценичность (свойство, встречающееся, может быть, еще реже, чем обсолютный слух) - это значит, что сценическое пространство и сценическое время принадлежат ему, он ими распоряжается, и проживаемое им на сцене время в полном объеме передается публике...
У него неплохой голос - то есть буквально в оперном смысле слова. Такой приятный баритон, который он лихо гнет на все лады. Чрезвычайно выразительная внешность, навевающая московским критикам эпитеты типа <<демонически красив>>. Нет уж, чего-чего, а пошлости в Кинчеве нет ни грамма. Тайна этого облика - в его беспрестанной изменчивости, живой <<переливчатости>>, так что он может быть и прекрасным, и уродливым, и каким угодно - все зависит от смысла песни и от сценического образа в целом.
Тексты песен <<Алисы>>, сочиненные Кинчевым и традиционно плохо слышные во время концертов - по-моему, поэзия. Отдельные фразы, образы удивляют энергией и сложностью сцеплений, свежестью искреннего, как бы первозданного, восприятия...
Дух, обитающий в павце <<Алисы>>, - беспокойного свойства, и это весьма древний дух, недаром его чценический псевдоним (Кинчев), прочтенный наоборот, отсылает нас к вечности. Высота, с котороц он смотрит на землю, обретена им в долгих странствиях по времени. И не случайна та усмешка полного, абсолютного превосходства, которой он сопровождает свои рэп-дразнилки, издевавшиеся над гримасами времени, над всяким сором земли. Кинчев смеялся там, где иные гневно кричали и грозили кулаками. В красную волну социального рок-протеста он принес свою улыбку - улыбку артистического презрения. Впрочем, кроме издевательского, ядовитого остроумия, в нем всегда были и простая шутливость, веселье, как в классическом <<Плохом рок-н-ролле>>. Но на новом витке его творчества все это почти пропало. Человек из песен <<Алисы>>, изначально и всегда одинокий, живет в миру, лишен быта и окружен одушевленной природой, где весной плохи дела у дедушки-снега, кикимора-клюква дурманит болота кровью, а в чертогах града Петра слышен тоскливый крик перелетных птиц. Этот мир и страшен, и праздничен, но время не чувствуется в нем в своих поверхностных, явных приметах. Это мир стихийных праздников и стихийных бедствий, вольное царство ветхих стихий, ничем не стесненных, проявляющих внезапную милость к человеку, но и обрушивающих на него столь же внезапный гнев.
Теперь Кинчевслушает не <<гнев площадей>>, не ложь новоявленных лесничих, но шум грунтовых вод, но подземные толчки. Он живет острым, как у зверя, чутьем. Огонь (солнце), вода, земля, ветер (воздух) - с ними он устонавливает свои взаимные отношения, а не с КПСС, СССР и другими сомнительными аббревиатурами.
Огонь в песнях <<Алисы>> - жизненная сила, энергия, радость, стремящаяся, однако, обратиться в свою противоположность, как праздник в шабаш, а огонь в пожар.
Земля - сама жизнь, со всем упоением разнообразия форм, дорога, судьба, то, что переживает человек на свете. Вода символизирует покой, гармонию.
И самая грозная и желанная стихия - ветер. Это воля. Воплощая чувства человека, возросшего под игом безумия, Кинчев пел <<Мне нужен воздух...>>. Воздух, пришедший в движение - ветер - ныече затанцевал, подыгрывая <<бесу паники>>, замела пурга, пошла плясать на пустых просторах страшная и упоительная сила, могущая загасить огонь, замутить воду, затопить землю.
А что же - человек?
Некоторое время назад Кинчев сотворил поразительный образ. Искушаемый, он изо всех сил противился злу, преодолевая свою - природу. Он пытался проделать небывалый для падшего духа обратный путь - к небу... Демон, пытающийся стать добрым христианином, верным товарищем, порядочным гражданином, оплакивающим судьбу отечества - от этого зрелища захватывало дух. Свет для него был болью, пощечиной, мукой, но он тянулся к нему, и это было источником его драматического существования на сцене.
Пожалуй, с этим покончено. "Какое солнце, какой Христос!" - горько посмеется он сам над собой. Сплошное и ничем не смущающееся язычество, Заклинание стихий, пляски жизненной силы, не злой и не доброй. И без привкуса <<русской тоски>>... Национальное, коренное рассматривается с высоты, с которой оно само, может быть, только частность в общем узоре бытия. Крепкие, хорошо сколоченные образы, хлесткие лозунги расплываются в какое-то космическое бормотание, где жизнь круто замешана, сплетена в клубок судеб, страстей, уродств, красот, путей, событий...
Традиционный русский выбор - быть могучим во зле или встать на путь света и сделаться бассильным - герой новых кинчевских песен будто отодвинул от себя, затаившись в символических лесах, на не менее символических болотах. Впрочем, от вечных вопросов ему все равно никуда не деться...
Если верно, что творческая судьба артиста столь же долговечна, сколь молоды его поклонники, то Косте петь до пенсии. Я торчала в зале, как старый зуб, а ведь мы с Кинчевым ровесники. Уже не пятнадцатилетнии - десятилетние рубятся. Ума не приложу, что они понимают, наверное, их просто завораживает бьющийся в Кинчеве роковой нерв. А может понимают...
...Так что же такое наше городское беспокойство, наша <<Алиса>> - анархия? эрос? тьма? Конечно, в своем творчестве Кинчев проживает и это, но, подчеркиваю, в творчестве. Не летал же М.Ю.Лермонтов над вершинами Кавказа! Процесс раскрепощения, освобождения, коллективного сопереживания, который происходит на концертах <<Алисы>> - он неоднозначен от того, что люди-то всякие и мало ли что раскрепощается и освобождается. Сошлюсь на себя. Будучи усердным почитателем <<Алисы>>, не поврадила и травинки...
Да, вот как хорошо я все растолковала, кроме разве что неизбывного осадка горечи в душе, когда в очередной раз иду с концерта - отчего это? Оттого ли, что жаль талантливых людей, живущих с русской безоглядностью, с <<идеалом Мадонны и идеалом содомским>> одновременно, по выражению Достоевского? Оттого ли, что вечера у нас осенью темны, а освещение скупо?..
Т. Москвина
<<Ленинградский рабочий>>, 07.11.90
ТЕАТРАЛЬНЫЕ ТЕКСТЫ КОНСТАНТИНА КИНЧЕВА
Их три: <<Театр>>, <<Лунный вальс>>, и <<Театр теней>>...
Как трудно - вне формулы и вне программы, в обход площадного величия эха многократно усиленных описаниями <<заслуженных хитов>>.
Не образуют цикла и не вспоминаются. У этих текстов - другая слава - подземная - и другой символ: та девочка Алиса с бледным лицом и глазами... Взглядом внутрь... Алиса... Легконогая, она не легка на помине. Сама является и изчезает... Как пропасть для глубоких... нежное для чутких... Редкосное для редких...
Как тот театр, где на первых ролях тишина вокруг голоса, след жеста, тьма вокруг света и пустота пространства. С событием по самой середине. С событием, как с соучастником. Слово... Что такое СЛОВО в театре? Кто знает, чьи слова мы произносим, кто до нас их высказал? Это жизнь река - дважды не вступишь. Театр - море. Здесь можно вернуться...
Саша Башлачев, поэт высокой пробы, возводил слово в примету. Константин Кинчев, поэт замкнутого пространства, сделал приметой событие, которое очистил от всех автоматизмов и случайностей. Пережил прилюдно, на глазах...
Мой театр - мой каприз,
Здесь нет кулис.
И мой зрительный зал -
Это я сам.
И в моей труппе сотни лиц,
И в каждом я узнаю себя.
При свете лунных брызг
Я играю жизнь.
Мой театр - мой каприз,
И кто вош╦л сюда - тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.
Не текст, а куст, вырванный с корнями, аккуратно. Похожий на фрагмент беседы, диалога, - живой ответ на чью-то мысль. Поверхностен, как журналистский очерк, цепок, как случайный взгляд артиста, четок, как рисунок.
Фрагмент важнейший, еще не карта, но несколько меридианов есть. Не острословен, лишь слегка афористичен, не ловкой фразой - точным кроем, а контрастом слов-понятий - театр и жизнь. И сразу поперек клише - театр подделка, новодел, повтор, безделица. Искусственность и поза, пыль и скука. Темнота. Фальшивая игра: без правил, цели, смысла.
Ответ - <<Мой театр - мой каприз>>. Как будто вырван из тишины, в которой падают слова. И вдруг - редчайшая картина: зрелище одного зрителя.
Театр, в котором жизнь словно на волоске висела, потребовал единственного серьезного ответа: игры. И он ответил - не столько на вызов, сколько на призыв: <<Я играю жизнь>>. Не первого и не второго плана, а всю - через себя. Не разделяя и не разделяясь. Во-первых потому, что такова натура; во-вторых случайно выскочила, да не случайно задержалась еще одна примета его лирического мира: <<Я слышу смех звезд>>.
Так, за повседневным маскарадом высветилась неприметно вечность. Возможно, это просто отражение природы Кинчева, которому тесны реалистические пространства андеграунда, как скучны домашние сюжеты.
Поэтому его видение сразу отличается большой живописностью, затоенностью и открытостью. Он видит мир и слушает его в себе. Как сказку. Возможно для Алисы.
Маленький, забытый всеми театр.
Свет керосиновых ламп.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Музыка меня зов╦т вверх.
Я уже на вершине крыш.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Ну а там, внизу, тает снег:
Тает снег.
Сотни свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глаз.
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
И вот вновь в небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
При симетричной композиции, здесь две важные - потому, что новые - точки; завороженность, от того, сам приворожил; и игра в игру - не <<я играю жизнь>>, но <<я начинаю играть в игру>>. Разнича весьма существенна.
Первое предпологае знание того, что есть на самом деле, и того, что быть должно. Тогда театр...
Второе - маска - в том смысле, в каком обычно принимают одну предельно крепкую и ясную черту - черту, за которую не ходят. Не ступают...
Маской, в которой главное - бесперспективность плоскости.
ТЕАТР ТЕНЕЙ
В театре теней сегодня темно,
Театр сегодня пуст.
Ночные птицы легли на крыло,
Выбрав верный курс.
Стены да, пожалуй, бархат портьер
Еще пока помнят свой грим.
Город накрыла ночь,
Снами задув огни.
Скрип половиц
За упокой.
Лишь время сквозь щели
Сочится луной.
Лиц не видно,
Виден лишь дым
За искрами папирос.
Квадрат окна
Дробится в круг,
Чуть-чуть -
И вдруг
Слышишь -
Хранитель хоровода рук шепчет слова.
Я повторяю за ним:
"Дух огня,
Начни игру,
Нам не начать без тебя!
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей.
Взойди
Над прахом ветхих знам╦н!
Взойди
Мечом похорон!
Мы здесь,
Мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня!
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц!
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц!".
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод.
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь,
Я вижу пожар!
Театр начинает жить,
Лишь только свет отбросит новую тень.
Театр начинает жить,
Когда мы по╦м:
День! Ден! День!
Но в театре теней сегодня темно.
Пейзаш после битвы.
Здесь все просто: осколки, дребезги, детали - беспредметье. Пепел, легкий дым декориции, как в фильмах Линча. Тени тех, кого Кинчев знал в <<Театре>>, а в <<Вальсе>> ждал... Все замерло... Оцепенело... Пришла легенда...
Лариса Мельникова
<<Шабаш>>, 1992
СТЕРХ
Где разорвана связь между солнцем и птицей
рукой обезьяны,
Где рассыпаны звезды, земляника да кости
по полянам,
Где туманы, как ил, проповедуют мхам
откровения дна,
Где хула как молитва,
там иду я.
Где деревья вплетаются в летопись слов
отголоском начала,
Где лесной часослов зашифрован
устами пожаров,
Где большая дорога, ч╦рная ночь
да лихие дела,
Где блестят за иконой ножи,
там иду я.
Где рассветы купаются в колодцах дворов
да в простуженных лужах,
Где в грязи обручилась с весенним дожд╦м
стужа.
Где глоток, как награда за прожитый день
ночью без сна,
Где пропиты кресты,
там иду я.
Где надежда на солнце таится
в дремучих напевах,
Где по молниям-спицам танцует
гроза-королева,
Где луна присосалась к душе,
словно пьявка-змея,
Где пускают по кругу любовь,
там иду я.
Где восток напоил молоком кобылиц
кочевника-ветра,
Где по дорогам в острог по этапу ползут
километры,
Где в грязи по колено да по горло в крови
остывает земля,
Где распятие под сапогом,
там иду я.
Где молчанье подобно топоту табуна,
а под копытами воля,
Где закат высекает позолоченный мост
между небом и болью,
Где пророки беспечны и легковерны,
как зеркала,
Где сортир почитают за храм,
там иду я.
Я поднимаю глаза,
я смотрю наверх.
Моя песня -
раненый стерх.
Я поднимаю глаза...
Питер. В/О. Весна. 1987
ШАБАШ
Памяти А.Башлачева
Со всей земли
Из гнезд насиженных,
От Колымы,
До моря Ч╦рного,
Слетались птицы на болота
В место гиблое.
На кой туда вело,
Бог, леший ведает,
Но исстари
Тянулись косяки
К гранитным рекам,
В небо-олово.
В трясину-хлябь
На крыльях солнце несли,
На ч╦рный день
Лучей не прятали,
А жили жадно,
Так, словно к рассвету расстрел.
Транжирили
Руду непопадя,
Любви ведро
Делили с прорвою,
Роднились с пиявками,
Да гнезда вили в петлях виселиц.
Ветрам
Вверяли голову,
Огню -
Кресты нательные.
Легко ли быть послушником
В приходе ряженых?
Христос с тобой
Великий каверзник!
Стакан с тобой
Великий трезвенник!
Любовь с тобой
Великий пакостник!
Любовь с тобой!
Тянулись косяки,
Да жрали легкие.
От стен сырых
Воняло жареным,
Да белые снега сверкали кровью
Солнцеприношения.
Да ныли, скалились
Собаки-нелюди,
Да чавкала
Зима-блокадница.
Так погреба сырые
На свет-волю
Отпускали весну!
Шабаш!
Солнце с рассвета в седле,
Кони храпят, да жрут удила.
Пламя таится в угле,
Небу костры, ветру зола.
Песни под стон топора.
Пляшет в огне чертополох.
Жги, да гуляй до утра,
Сей по земле переполох.
Рысью по трупам живых,
Сбитых подков не терпит металл.
Пни, буреломы да рвы,
Да пьяной орды хищный оскал.
Памятью гибель красна,
Пей мою кровь! Пей не прекословь!
Мир тебе воля-весна!
Мир да любовь!
Мир да любовь!
МИР ДА ЛЮБОВЬ!
Питер. В\О. Весна. 1988
СУМЕРКИ
Думы мои - сумерки,
Думы - пролет окна,
Душу мою мутную
Вылакали почти до дна.
Пейте, гуляйте, вороны,
Нынче ваш день.
Нынче тело, да на все четыре стороны
Отпускает тень.
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Вот он я, смотри Господи,
И ересь моя вся со мной.
Посреди грязи - алмазные россыпи.
Глазами в облака, да в трясину ногой.
Кровью запекаемся на золоте,
Ищем у воды прощенья небес.
А черти, знай, мутят воду в омуте
И, стало быть, ангелы где-то здесь.
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Но в комнатах воздух приторный,
То ли молимся, то ли блюем.
Купола в России кроют корытами,
Чтобы реже вспоминалось о Нем.
А мы все продираемся к радуге
Мертвыми лесами да хлябью болот.
По краям да по самым по окраинам.
И куда еще нас бес занесет?
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Но только цепи золотые уже порваны,
Радости тебе, солнце мое!
Мы такие чистые да гордые,
Пели о душе, да все плевали в нее.
Но наши отряды, ух, Отборные.
И те, что нас любят, все смотрят нам в след.
Да только глядь на образа, а лики-то черные.
И обратной дороги нет!
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Москва. Щелчек.
Зима. 1987
ДУША
По погосту, в белый дым,
мутная душа гуляла,
Вьюгой выла на луну,
волокла крыла.
Ей подняться от земли
Духа не хватало,
Больно ноша у души
тяжела была.
Отлетала в свистопляс,
воротиться не успела,
Спохватилась горевать,
как зарыли в снег,
Рассекала от винта,
распрягала блудом тело:
Ей без меры доверял
Русский человек.
Смертью смят, жизнью бит,
Нашей дури табун,
Вдоль обрыва летит,
То ли наугад, то ли наобум.
Так и бродят по Руси
нераскаянные блики
Тех, что Духом не смогли
душу обуздать,
Что пасли самих себя,
в зеркалах узрев великих,
Да пытались ветку-жизнь
под себя ломать.
Сколько лет, а все одно,
заливаем смуту смутой,
За морями ищем свет
медного гроша.
Кабы нам поднять глаза,
ну, хотя бы на минуту,
Да увидеть, как горит
у души душа.
Москва. Покровка. 13.11.2000
МАМА
На моей земле, видно, так повелось,
Вс╦ не слава Богу, вс╦ не так, как у всех,
То ночами маемся, то засветло пь╦м,
Стороной взглянуть, и смех, и грех.
Ой, мама, мама, больно мне.
На моей земле каждый в правде ослеп,
Брат на брата пр╦т, сын отца тянет в блуд,
На моей земле вместо колоса - серп,
Вместо солнца - дым, вместо воли - хомут.
Так за веком - век, ни кола, ни двора,
От тюрьмы - сума на стыке эпох.
В драке не поможем, но случись война,
Даст Бог, победим, победим, даст Бог.
А у земли одно имя - Светлая Русь,
В ноги поклонись, назови е╦ - мать,
Мы ж - младенцы все у не╦ на груди,
Сосунки-щенки, нам ли мамку спасать?
А на часах без пятнадцати три,
Время - как река, не воротишь назад.
А ты хоть раз попробуй оглянись, посмотри,
Что сумел, что сделал, и кто этому рад.
Ой, мама...
Москва. ул. Народного ополчения. Осень. 1992
НЕБО СЛАВЯН
Звездопад, да рокот зарниц.
Грозы седлают коней,
Но над землей тихо льется покой
Монастырей.
А поверх седых облаков
Синь - соколиная высь.
Здесь, под покровом небес
Мы родились.
След оленя лижет мороз,
Гонит добычу весь день,
Но стужу держит в узде
Дым деревень.
Намела сугробов пурга
Дочь белозубой зимы.
Здесь, в окоеме снегов
Выросли мы.
Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян.
И от Чудских берегов
До ледяной Колымы.
Все - это наша земля!
Все - это мы!
За бугром куют топоры,
Буйные головы сечь,
Но инородцам кольчугой звенит
Русская речь.
И от перелеска до звезд
Высится Белая рать.
Здесь, на родной стороне
Нам помирать.
Питер - Москва. поезд 22.10.2000
ВЕТЕР ВОДИТ ХОРОВОД
К закату сны, из дома прочь,
Несло, кружило по земле,
Всех тех, кто вздохом принял ночь
И до рассвета был в седле.
Кресты им метили пути,
Следы их хоронил туман.
По небу землю пронести
Созвал их ветер-ураган.
К дождю звенели облака,
Ласкался путь полынь-травой.
Шли в далеко из далека,
Шли, пели, звали за собой.
И если к ночи день,
Как в первый раз,
Смотри, как пляшет табор звезд,
Смотри и слушай мой рассказ:
В мутный час, под хохот луны,
Ветер плел из леса узду,
Выводил на круг табуны,
В руки брал нагайку-звезду.
Ох, он и гулял по черной земле,
Смутой жег за собой мосты,
Исповедывал на помеле,
Храм хлестал, да лизал кресты.
Жирно чавкал по рясе болот,
Хохотал обвалами гор,
Собирал народ в хоровод,
Да и начинал вести разговор:
Эй, слушай мой рассказ,
Верь голосам в себе.
Сон не схоронил, а плач не спас,
Тех, кто прожил в стороне.
Ну а тех, кто встал глазами к огню,
Кто рискнул остаться собой,
Кто пошел войной на войну,
По земле веду за собой.
По земле, где в почете пни,
Где мошна забрюхатела мздой,
Где тоской заблеваны дни,
Где любовь торгует пиздой.
Там, где срам верой наречен,
А поклеп, правдой-совестью,
Где позор знает, что почем,
Где стыд сосет вымя подлости.
Эй, слушай мой рассказ,
Верь голосам в себе.
Сон не схоронил, а плач не спас
Тех, кто прожил в стороне.
Вставай!
Ветер водит хоровод!
Москва. Ул. Народного ополчения.
Зима. 1990
ПАСЫНОК ЗВЕЗД
От земли имя принять
и оставить дом,
До небес ладить костры
по седым ручьям,
Ворожить, словом грозу
и услышать гром,
Да глядеть солнцу в лицо,
как в глаза друзьям.
По ночам бредить луной,
да перечить сну,
На заре выплеснуть боль
алым облакам,
По земле песней лететь
от окна к окну,
И упасть ч╦рной звездой
к твоим ногам.
А к утру выпадет снег,
и закружит день,
Отпо╦т вьюга-гроза
по сугробам лет,
И из гн╦зд пасынка звезд
позов╦т метель,
От земли имя принять,
да зажечь к весне рассвет.
По ночам бредить луной,
да перечить сну,
До небес ладить костры
по седым ручьям,
По земле песней лететь
от окна к окну,
Да глядеть солнцу в лицо,
как в глаза друзьям.
Да охранит тебя Солнце от мутных зрачков!
Да охранит тебя Солнце от грязного рта!
Да охранит тебя Солнце от черных присяг!
Да оделит тебя Солнце глазами любви!
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1990
МЫ ДЕРЖИМ ПУТЬ В СТОРОНУ ЛЕСА
Б. Гребенщикову
Ты веришь запаху трав,
Я - стуку в дверь,
Но разве важно, кем были мы,
И кто мы теперь.
Ведь в этой игре решать не нам
И не нам назначать масть,
Но мне кажется, вс╦ же стоит встать,
Даже если придется упасть.
Ты ночуешь в цветном гамаке,
Моя кровать - пол,
И мне безразлично, кто из нас отдаст пас,
И кто забь╦т гол.
Ведь в поисках темы для новых строк
Можно пробовать тысячи слов,
Но если ты слеп, не стоит идти -
Ты разобь╦шь лоб.
Мы держим путь в сторону леса,
Мы видим снег скал.
И нам ни к чему ветер песен,
Который мы оставили вам,
Покидая вокзал.
Твой символ - роза ветров,
Мой - ржавый гвоздь,
Но, ради Бога, давай не выяснять,
Кто из нас гость,
Ведь мы с тобой решаем кроссворд,
К которому знаем ответ.
Ты только вспомни, какой ш╦л дождь,
А сейчас дождя нет.
От линий стужи навстречу теплу,
Мы ид╦м, держась за края,
И нам вс╦ сложнее смотреть вверх
И просить у неба огня.
И хотя у нас с тобой разный стиль
И разный цвет глаз,
Мы ид╦м тропой восходящего дня,
И утро смотрит на нас.
Подмосковье. Отдых. 1984
СМЕРТЬ
Кто в семи соснах перепутал пороги,
Кто ловил лучи в струях мутной воды,
Кто искал следы ветра во чистом поле,
А кто тянул к себе притяжение звезды.
Испокон веков земля,
Усмиряла миг,
Укрывала тишиной
Крик.
Каждому свои пути,
Каждому свой час.
Смерть ровняет по себе
Нас.
Разные шаги, выбор места не важен,
Крест не по себе, без узды удила,
Кузова без душ, или души без башен,
Вот такой расклад, такие дела.
Москва. Покровка. 12.05.1998
ЗЕМЛЯ
Я начинаю путь,
Возможно в их котлах уже кипит смола,
Возможно, в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой.
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.
Я говорю:
Живым - это лишь остановка в пути,
м╦ртвым - дом.
Смирное время,
Смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят,
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды
И прикусил язык.
Ржавчина
Выжженных зв╦зд
Отражает промежутки сомнительных лет,
Плесень нес╦т свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.
Волчья ягода,
Ч╦рная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров,
Лижут лица.
Эй, начальник, покорных в ров!
Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева.
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маэстро, туш!
Живым - это лишь остановка в пути,
М╦ртвым - дом.
Москва. Щелчек. 1986
О ТЕХ, КОГО ПОМНЮ И ЛЮБЛЮ
Мы живем в стране, где патологическое пристрастие к всевозможным датам, к осмыслению пройденного и подведению итогов. Но я изменю традиции. Я не хочу считать поражения и победы минувших лет, взвешивать, чего больше - побед или поражений. Игры с цифрами оставим нашим эконамистам, все не прекращающим борьбу за наше светлое будущее в виде увесистого и общедоступного батона колбасы. И я не буду примыкать к тем, кто все отпевает и отпевает российский рок-н-ролл, кто говорит, что он, дескать, у нас не прижился, не состоялся, не случился, не, не и еще раз не. Их рассуждения - все та же игра цифр, арифметика: мол, в стране сотни команд, а тех, кого слушают, кому верят, кто волнует - всего-то с десяток.
Это вроде дебатов наших литературных критиков, один из которых заявил, что отечественная литература приказала долго жить. Но я думаю, что если у нас были Василий Шукшин, Юрий Трифонов, Юрий Казаков, Окуджава, если есть Ахмадулина, Битов, Анатолий Ким, Искандер (список можно, как говорится, продолжить), то с литературой у нас все в порядке. И ничего, что остальные члены Союза писателей, имя которым легион, как бы и не очень писатели. Ничего. И если в музыке у нас есть хотя бы Шнитке и Губайдулина, и если в кино у нас были Тарковский и Параджанов, был и есть Абуладзе, не говоря уже о Балаяне, Михалкове и других - то нашу культуру хоронить преждевременно. Позволю себе уж совсем нахальную аналогию: это как если бы говорили, что в ХIX веке вон сколько людей романы писало, а стоящих-то литераторов за все столетие в России всего полтора десятка наберется: Пушкин да Лермонтов, да Гоголь, да Достоевский, да Чехов и т.д. Это я не уровень одаренности сопостовляю. Это я говорю о том, можно ли утверждать, что влияние не состоялось, если на фоне сотен и сотен бездарей обозначится несколько светлых пятен.
Да, я редко, крайне редко хожу на рок-концерты. Но я знаю, что есть ДДТ и АЛИСА, АКВАРИУМ и ТРИЛИСТНИК, АУКЦыОН и НАСТЯ, и еще три-четыре хороших группы, что есть Шевчук и Ревякин, Кинчев и Шахрин, Макаревич и Настя Полева, что ушли от нас, но остались с нами Майк, Цой и Саш-Баш. И все это значит, что прожитые годы не прошли зря, что рок-н-ролл в России живет и здравствует.
Когда создавался рок-клуб в Ленинграде, никто из музыкантов не ставил себе глобальной задачей застолбить место в мощнейшей российской культуре. Хотелось одного - иметь возможность играть свою музыку для своей публики, общаться, реализировать свои творческие потенции. И если сегодня наша культура немыслема без имен Гребеньщикова, Цоя, Шевчука, Кинчева и др., то сие следствие их необычайно высоких притязаний. Так привел Господь. Ибо бросили они свое зерно не при дороге, не на камень, не в тернии, а вдобрую землю, какой почти до конца восьмидесятых был ленинградский рок-клуб. Как бы ни грустно было созерцать, во что превратилось это некогда славное общественное оброзование теперь, нельзя не вспомнить его достойное прошлое. Вы скажете мне, что не было хороших инструментов, аппарата, что давили на психику идеологические органы... Да, все это было! Но было и другое. Были худо-бедно (очень худо и очень бедно) организованные концерты и фестивали, на которых возникла такая высокая концентрация духа, такое необычайное нравственное и духовное единение, такая прекрасная иллюзия святого братства, которые даже тех, у кого камень был привязан к ногам, заставляли взлетать.
Конечно, иллюзиям свойственно рано или поздно рассеиваются. Конечно, у всех свои проблемы, заботы, жены, дети, быт. Да и не это главное. Главное, что в конце концов приходит осознание - одиночество не кара, не грозный перст судьбы, не проклятие, а единственно возможный удел, нормальное состояние каждого думающего и чувствующего человека. И оно само по себе не хорошо, ни плохо. Оно неизбежно и необходимо. Вот и все.
Но есть один парадоксальный момент. Чем больше проходит времени, чем больше удоляет оно нас от начала-середины восьмидесятых, там отчетливее понимание, что наши илюзии суть... Чистая правда. И то самое святое братство все-таки существует. Хотя бы в наших мыслях и душах. И я могу мясацами не видеть и не слышать тех, с кем когда-то бок о бок шла моя жизнь, но каждый раз, когда люди, газеты, телевидение или радио приносят мне вести о них, волна тепла и бесконечной нежности захлестывает меня. И я знаю, что есть на земле энное количество людей, желающих друг другу света и добра.
Были, были ссоры и раздоры, выяснения отношений и прочая мелочная дребедень. Но время, чуть отдалив друг от друга, всех перемирило. Все дурное и вправду забылось и перемололось. А искреннее и доброе осталось. И не как воспоминание, а как реальность. И я верю, что так не только у меня, а у всех из старой абоймы. И я знаю, что не ошибусь, если скажу, отношение рокеров-восьмидесятников друг к другу сегодня можно вырозить одной фразой: Дай Бог, чтобы все были живы и здоровы, а остольное - чушь и ерунда. Такое отношение выроботолось не от безразличия и вечного рокерского раздолбайства. Это - выстраданное отношение. Не так уж велик наш круг, и все еще молоды или почти молоды, а за прошедшие годыскольких нам приходилось отпевать да оплакивать. И не дай Бог, чтобы скорбный список умножился.
Наверное, кто-то из нового поколения упрекнет меня в предвзятости. Кто-то скажет, что сегодня - новый день и новые песни. Но мне и взаправду скушны эти песни. Ценизм, стеб, абсурд - не трогают меня. Не просто не восхищают, но и не злят, не забовляют, не раздрожают - не вызывают никаких эмоций. Все это может иметь место, если подкреплено двумя немаловажными вещами: верой и любовью. На том стояли Башлачев и Цой. На том стоят Кинчев, Шевчук и многие другие. И пусть вера у всех разная, а любовь - одна. Главное, что и то, и другое есть. Без боли нет искусства. Во всяком случае у нас, в России. А человека, который глумится над наготой отца своего звали Хам. И до сих пор так зовут. Только раньше он был один. А теперь - ...
Я не берусь судить, зачем в массе своей идут в рок-н-ролл сегодня. За славой ли, за деньгами или еще за чем. Я не знаю. И я верю, что в один воистину прекрасный день появится-таки молодая группа, за каждым звуком которой будет стоять правда, любовь, добро и боль. Рано или поздно это должно случиться. Пока не случилось. Может быть, потому что пока идут в рок-н-ролл за чем нибудь. А не вопреки чему-то, как приходили тогда, в семи-восьмидесятые.
Тогда делали выбор, зная, что играть рок-н-ролл - означает отказаться от нормальной жизни, карьеры, налаженного быта, вероятнее всего, стать объектом травли и преследований, постоянного надзора со стороны компетентных органов. Быть рокером в те годы значило - жить в нищете: нередко быть бездомным, отказывать себе почти во всем. И за все это получить только одно - иногда (очень не часто!) иметь возможность играть свою музыку, петь свои песни в крохотных зальчиках, да еще при постоянной угрозе облавы.Теперь сообразите, какими качествами, какими свойствами души должны были обладать люди, выбиравшие тернистую рок-н-ролльную тропу. Они не кричали о свободе. Но были внутренне свободны. Потому что умели преодолевать страх - едва ли не главнуюгражданскую добродетель тех лет. Ведь поэт - это не просто человек, говорить в рифму. Поэт - это человек, для которого сотворение стихов, игра созвучий - постоянное преодолевание вековечного рабского страха. И как бы ни сложилась дальнейшая судьба тех, кто создавал историю российского рока восьмидесятых годов, я всегда буду относиться к этим людям с уважением. Всегда светло и с нежностью буду думать о всех них - о тех, кого помню и люблю...
Н. Барановская
<<Иванов>>, март 1998
<<ПОПЛАЧЬ О НЕМ, ПОКА ОН ЖИВОЙ>>
Бога зовут Костя. Бог ходит босиком по сцене, в него можно запустить бенгальским огнем или пустой бутылкой. Он увернется. Он же любимец солнца, он <<умеет читать в облаках имена тех, кто способен летать>>. Бог возглавляет свою армию - <<армию жизни>>, поющию хором его песни на пустырях новостроек. Бог придумал все - свои цвета, свою символику, свой язык. А его не придумывал никто. Всемогущее ТВ не пошевелило пальцем (копытом?), чтобы создать эту славу. Он не изготовлен руками и нам не навязан никем. Да, вот оно опять: гаснет свет и начинается рев, вой, стон, плаяч. КОСТЯ! КОСТЯ! Решительно пересекая пространство, он идет жить на сцене, Костя Кинчев, Лидер <<Алисы>>, языческое божество тысяч тинэйджеров, темный гений питерского рока.
<<Может быть, я не выйду на свет... >> - спел он. Не о славе, наверное, куда же еще славы. <<Свет>> - это то, что ему - пока - не дано в вышем смысле слова. Ни света, ни покоя, только дорога...
<<Поплачь о нем, пока он живой...>> - поет <<Чайф>>. Конечно, не лично о Косте, но и нем тоже. Поскольку он - один из замечательной шайки братьев-разбойников русского рока, сумевших в отличии от его ветеранов, способных лишь на идеальное копирование, создать что-то свое - пусть несовершенное, грешное, дикое, странное, но живое и вольное...
Пять лет Кинчев держит в напряжении свою публику и, кажется, в третий раз почти полностью меняет репертуар - не слишком обычное дело для наших рок-команд. И сам меняется разительно. Нет и следа того эксцентрияного мальчика с его горячечными видениями. Коттрый появился на рок-фестивале в 1985 г. и врезался в память всем, кто видел его тогда. И он уже - не одинркий герой, прибывший на грешную землю, чтобы воззвать к живым и поднять их на бой, каким он был немного позже и каким дико разозлил тех, кто усмотрел в этом сценическом создании лишь его, Кинчева, непомерное тщеславие. Но в любом качестве он собирает свой урожай сердец...
При всем том талант его не стал национальным достоянием, а существует в замкнутом мире молодежной субкультуры. ТВ показывает <<Алису>> крайне редко и в виде дурно снятых клочков. В основном музыкальная редакция ленинградского ЛТ ограничивается снятыми на концертах <<Алисы>> бушующими толпами, умело вставляя их в клипы с другими группами и создавая таким образом атмосферу популярности сих несчасных. Прочесть что-либо путное о музыке, которую делает <<Алиса>>, о поэтическом и сценическом творчестве Кинчева, о страстной и мучительной связи между ним и его публикой - практически невозможно. Все про скандалы да про скандалы...
Поскольку в дальнейшем мне придется толковать исключительно о Кинчеве, надо помнить так же крепко, как помнит это он сам, что Костя - лидер своей группы, которая, если и имеет внутри какие-то противоречия, то по отношению к внешним раздражителямвсегда сжата в боевой кулак. Что и как они играют, пусть скажут знатоки. На мой вкус, который никому не указ, <<Алиса>> в альбомах куда интереснее <<Алисы>> концертной. На сцене они как-то дисгармоничны, и пусть я полный профан, но слышу же - задумано красиво, а пошли играть - и разнесли песню вдрызг. А все-таки молодцы, развиваются, делают успехи, особенно милый моему личному слуху Самойлов, чья игра всегда отличалась и тонкостью, и своеобразным изяществом. Три года назад они куда сильнее злоупотребляли неистовостью, несколько искусственной. К примеру, <<Шестой лесничий>> на концертах никак не шел, а на одноименном альбоме - чуть ли не вершина совместных усилий инструментов и голоса, наконец-то гармонично сошедшихся в туманных извивах этого произведения.
Талант певца <<Алисы>>, даже среди коренной питерской рок-тусовки, отличающейся крайним снобизмом, не вызвал сомнения... Достоинства его очевидны. Абсолютная сценичность (свойство, встречающееся, может быть, еще реже, чем обсолютный слух) - это значит, что сценическое пространство и сценическое время принадлежат ему, он ими распоряжается, и проживаемое им на сцене время в полном объеме передается публике...
У него неплохой голос - то есть буквально в оперном смысле слова. Такой приятный баритон, который он лихо гнет на все лады. Чрезвычайно выразительная внешность, навевающая московским критикам эпитеты типа <<демонически красив>>. Нет уж, чего-чего, а пошлости в Кинчеве нет ни грамма. Тайна этого облика - в его беспрестанной изменчивости, живой <<переливчатости>>, так что он может быть и прекрасным, и уродливым, и каким угодно - все зависит от смысла песни и от сценического образа в целом.
Тексты песен <<Алисы>>, сочиненные Кинчевым и традиционно плохо слышные во время концертов - по-моему, поэзия. Отдельные фразы, образы удивляют энергией и сложностью сцеплений, свежестью искреннего, как бы первозданного, восприятия...
Дух, обитающий в павце <<Алисы>>, - беспокойного свойства, и это весьма древний дух, недаром его чценический псевдоним (Кинчев), прочтенный наоборот, отсылает нас к вечности. Высота, с котороц он смотрит на землю, обретена им в долгих странствиях по времени. И не случайна та усмешка полного, абсолютного превосходства, которой он сопровождает свои рэп-дразнилки, издевавшиеся над гримасами времени, над всяким сором земли. Кинчев смеялся там, где иные гневно кричали и грозили кулаками. В красную волну социального рок-протеста он принес свою улыбку - улыбку артистического презрения. Впрочем, кроме издевательского, ядовитого остроумия, в нем всегда были и простая шутливость, веселье, как в классическом <<Плохом рок-н-ролле>>. Но на новом витке его творчества все это почти пропало. Человек из песен <<Алисы>>, изначально и всегда одинокий, живет в миру, лишен быта и окружен одушевленной природой, где весной плохи дела у дедушки-снега, кикимора-клюква дурманит болота кровью, а в чертогах града Петра слышен тоскливый крик перелетных птиц. Этот мир и страшен, и праздничен, но время не чувствуется в нем в своих поверхностных, явных приметах. Это мир стихийных праздников и стихийных бедствий, вольное царство ветхих стихий, ничем не стесненных, проявляющих внезапную милость к человеку, но и обрушивающих на него столь же внезапный гнев.
Теперь Кинчевслушает не <<гнев площадей>>, не ложь новоявленных лесничих, но шум грунтовых вод, но подземные толчки. Он живет острым, как у зверя, чутьем. Огонь (солнце), вода, земля, ветер (воздух) - с ними он устонавливает свои взаимные отношения, а не с КПСС, СССР и другими сомнительными аббревиатурами.
Огонь в песнях <<Алисы>> - жизненная сила, энергия, радость, стремящаяся, однако, обратиться в свою противоположность, как праздник в шабаш, а огонь в пожар.
Земля - сама жизнь, со всем упоением разнообразия форм, дорога, судьба, то, что переживает человек на свете. Вода символизирует покой, гармонию.
И самая грозная и желанная стихия - ветер. Это воля. Воплощая чувства человека, возросшего под игом безумия, Кинчев пел <<Мне нужен воздух...>>. Воздух, пришедший в движение - ветер - ныече затанцевал, подыгрывая <<бесу паники>>, замела пурга, пошла плясать на пустых просторах страшная и упоительная сила, могущая загасить огонь, замутить воду, затопить землю.
А что же - человек?
Некоторое время назад Кинчев сотворил поразительный образ. Искушаемый, он изо всех сил противился злу, преодолевая свою - природу. Он пытался проделать небывалый для падшего духа обратный путь - к небу... Демон, пытающийся стать добрым христианином, верным товарищем, порядочным гражданином, оплакивающим судьбу отечества - от этого зрелища захватывало дух. Свет для него был болью, пощечиной, мукой, но он тянулся к нему, и это было источником его драматического существования на сцене.
Пожалуй, с этим покончено. "Какое солнце, какой Христос!" - горько посмеется он сам над собой. Сплошное и ничем не смущающееся язычество, Заклинание стихий, пляски жизненной силы, не злой и не доброй. И без привкуса <<русской тоски>>... Национальное, коренное рассматривается с высоты, с которой оно само, может быть, только частность в общем узоре бытия. Крепкие, хорошо сколоченные образы, хлесткие лозунги расплываются в какое-то космическое бормотание, где жизнь круто замешана, сплетена в клубок судеб, страстей, уродств, красот, путей, событий...
Традиционный русский выбор - быть могучим во зле или встать на путь света и сделаться бассильным - герой новых кинчевских песен будто отодвинул от себя, затаившись в символических лесах, на не менее символических болотах. Впрочем, от вечных вопросов ему все равно никуда не деться...
Если верно, что творческая судьба артиста столь же долговечна, сколь молоды его поклонники, то Косте петь до пенсии. Я торчала в зале, как старый зуб, а ведь мы с Кинчевым ровесники. Уже не пятнадцатилетнии - десятилетние рубятся. Ума не приложу, что они понимают, наверное, их просто завораживает бьющийся в Кинчеве роковой нерв. А может понимают...
...Так что же такое наше городское беспокойство, наша <<Алиса>> - анархия? эрос? тьма? Конечно, в своем творчестве Кинчев проживает и это, но, подчеркиваю, в творчестве. Не летал же М.Ю.Лермонтов над вершинами Кавказа! Процесс раскрепощения, освобождения, коллективного сопереживания, который происходит на концертах <<Алисы>> - он неоднозначен от того, что люди-то всякие и мало ли что раскрепощается и освобождается. Сошлюсь на себя. Будучи усердным почитателем <<Алисы>>, не поврадила и травинки...
Да, вот как хорошо я все растолковала, кроме разве что неизбывного осадка горечи в душе, когда в очередной раз иду с концерта - отчего это? Оттого ли, что жаль талантливых людей, живущих с русской безоглядностью, с <<идеалом Мадонны и идеалом содомским>> одновременно, по выражению Достоевского? Оттого ли, что вечера у нас осенью темны, а освещение скупо?..
Т. Москвина
<<Ленинградский рабочий>>, 07.11.90
ТЕАТРАЛЬНЫЕ ТЕКСТЫ КОНСТАНТИНА КИНЧЕВА
Их три: <<Театр>>, <<Лунный вальс>>, и <<Театр теней>>...
Как трудно - вне формулы и вне программы, в обход площадного величия эха многократно усиленных описаниями <<заслуженных хитов>>.
Не образуют цикла и не вспоминаются. У этих текстов - другая слава - подземная - и другой символ: та девочка Алиса с бледным лицом и глазами... Взглядом внутрь... Алиса... Легконогая, она не легка на помине. Сама является и изчезает... Как пропасть для глубоких... нежное для чутких... Редкосное для редких...
Как тот театр, где на первых ролях тишина вокруг голоса, след жеста, тьма вокруг света и пустота пространства. С событием по самой середине. С событием, как с соучастником. Слово... Что такое СЛОВО в театре? Кто знает, чьи слова мы произносим, кто до нас их высказал? Это жизнь река - дважды не вступишь. Театр - море. Здесь можно вернуться...
Саша Башлачев, поэт высокой пробы, возводил слово в примету. Константин Кинчев, поэт замкнутого пространства, сделал приметой событие, которое очистил от всех автоматизмов и случайностей. Пережил прилюдно, на глазах...
Мой театр - мой каприз,
Здесь нет кулис.
И мой зрительный зал -
Это я сам.
И в моей труппе сотни лиц,
И в каждом я узнаю себя.
При свете лунных брызг
Я играю жизнь.
Мой театр - мой каприз,
И кто вош╦л сюда - тот уже артист.
Здесь тысячи фигур
Ведут игру.
Здесь кто-то виноват,
Кто-то зол, кто-то счастлив, кто-то просто слаб.
Театр - мой мост.
Я слышу смех звезд.
Не текст, а куст, вырванный с корнями, аккуратно. Похожий на фрагмент беседы, диалога, - живой ответ на чью-то мысль. Поверхностен, как журналистский очерк, цепок, как случайный взгляд артиста, четок, как рисунок.
Фрагмент важнейший, еще не карта, но несколько меридианов есть. Не острословен, лишь слегка афористичен, не ловкой фразой - точным кроем, а контрастом слов-понятий - театр и жизнь. И сразу поперек клише - театр подделка, новодел, повтор, безделица. Искусственность и поза, пыль и скука. Темнота. Фальшивая игра: без правил, цели, смысла.
Ответ - <<Мой театр - мой каприз>>. Как будто вырван из тишины, в которой падают слова. И вдруг - редчайшая картина: зрелище одного зрителя.
Театр, в котором жизнь словно на волоске висела, потребовал единственного серьезного ответа: игры. И он ответил - не столько на вызов, сколько на призыв: <<Я играю жизнь>>. Не первого и не второго плана, а всю - через себя. Не разделяя и не разделяясь. Во-первых потому, что такова натура; во-вторых случайно выскочила, да не случайно задержалась еще одна примета его лирического мира: <<Я слышу смех звезд>>.
Так, за повседневным маскарадом высветилась неприметно вечность. Возможно, это просто отражение природы Кинчева, которому тесны реалистические пространства андеграунда, как скучны домашние сюжеты.
Поэтому его видение сразу отличается большой живописностью, затоенностью и открытостью. Он видит мир и слушает его в себе. Как сказку. Возможно для Алисы.
Маленький, забытый всеми театр.
Свет керосиновых ламп.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Музыка меня зов╦т вверх.
Я уже на вершине крыш.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Ну а там, внизу, тает снег:
Тает снег.
Сотни свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глаз.
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Маленький, забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
И вот вновь в небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
При симетричной композиции, здесь две важные - потому, что новые - точки; завороженность, от того, сам приворожил; и игра в игру - не <<я играю жизнь>>, но <<я начинаю играть в игру>>. Разнича весьма существенна.
Первое предпологае знание того, что есть на самом деле, и того, что быть должно. Тогда театр...
Второе - маска - в том смысле, в каком обычно принимают одну предельно крепкую и ясную черту - черту, за которую не ходят. Не ступают...
Маской, в которой главное - бесперспективность плоскости.
ТЕАТР ТЕНЕЙ
В театре теней сегодня темно,
Театр сегодня пуст.
Ночные птицы легли на крыло,
Выбрав верный курс.
Стены да, пожалуй, бархат портьер
Еще пока помнят свой грим.
Город накрыла ночь,
Снами задув огни.
Скрип половиц
За упокой.
Лишь время сквозь щели
Сочится луной.
Лиц не видно,
Виден лишь дым
За искрами папирос.
Квадрат окна
Дробится в круг,
Чуть-чуть -
И вдруг
Слышишь -
Хранитель хоровода рук шепчет слова.
Я повторяю за ним:
"Дух огня,
Начни игру,
Нам не начать без тебя!
В алых языках ритуального танца
Закружи гостей.
Взойди
Над прахом ветхих знам╦н!
Взойди
Мечом похорон!
Мы здесь,
Мы жд╦м сигнал,
Сигнал к началу дня!
Распиши горизонт
Кострами новых зарниц!
Вскрой душное небо
Скальпелем утренних птиц!".
И хотя этот восход ещ╦ слишком молод.
А закат уже слишком стар,
Я продолжаю петь,
Я вижу пожар!
Театр начинает жить,
Лишь только свет отбросит новую тень.
Театр начинает жить,
Когда мы по╦м:
День! Ден! День!
Но в театре теней сегодня темно.
Пейзаш после битвы.
Здесь все просто: осколки, дребезги, детали - беспредметье. Пепел, легкий дым декориции, как в фильмах Линча. Тени тех, кого Кинчев знал в <<Театре>>, а в <<Вальсе>> ждал... Все замерло... Оцепенело... Пришла легенда...
Лариса Мельникова
<<Шабаш>>, 1992
СТЕРХ
Где разорвана связь между солнцем и птицей
рукой обезьяны,
Где рассыпаны звезды, земляника да кости
по полянам,
Где туманы, как ил, проповедуют мхам
откровения дна,
Где хула как молитва,
там иду я.
Где деревья вплетаются в летопись слов
отголоском начала,
Где лесной часослов зашифрован
устами пожаров,
Где большая дорога, ч╦рная ночь
да лихие дела,
Где блестят за иконой ножи,
там иду я.
Где рассветы купаются в колодцах дворов
да в простуженных лужах,
Где в грязи обручилась с весенним дожд╦м
стужа.
Где глоток, как награда за прожитый день
ночью без сна,
Где пропиты кресты,
там иду я.
Где надежда на солнце таится
в дремучих напевах,
Где по молниям-спицам танцует
гроза-королева,
Где луна присосалась к душе,
словно пьявка-змея,
Где пускают по кругу любовь,
там иду я.
Где восток напоил молоком кобылиц
кочевника-ветра,
Где по дорогам в острог по этапу ползут
километры,
Где в грязи по колено да по горло в крови
остывает земля,
Где распятие под сапогом,
там иду я.
Где молчанье подобно топоту табуна,
а под копытами воля,
Где закат высекает позолоченный мост
между небом и болью,
Где пророки беспечны и легковерны,
как зеркала,
Где сортир почитают за храм,
там иду я.
Я поднимаю глаза,
я смотрю наверх.
Моя песня -
раненый стерх.
Я поднимаю глаза...
Питер. В/О. Весна. 1987
ШАБАШ
Памяти А.Башлачева
Со всей земли
Из гнезд насиженных,
От Колымы,
До моря Ч╦рного,
Слетались птицы на болота
В место гиблое.
На кой туда вело,
Бог, леший ведает,
Но исстари
Тянулись косяки
К гранитным рекам,
В небо-олово.
В трясину-хлябь
На крыльях солнце несли,
На ч╦рный день
Лучей не прятали,
А жили жадно,
Так, словно к рассвету расстрел.
Транжирили
Руду непопадя,
Любви ведро
Делили с прорвою,
Роднились с пиявками,
Да гнезда вили в петлях виселиц.
Ветрам
Вверяли голову,
Огню -
Кресты нательные.
Легко ли быть послушником
В приходе ряженых?
Христос с тобой
Великий каверзник!
Стакан с тобой
Великий трезвенник!
Любовь с тобой
Великий пакостник!
Любовь с тобой!
Тянулись косяки,
Да жрали легкие.
От стен сырых
Воняло жареным,
Да белые снега сверкали кровью
Солнцеприношения.
Да ныли, скалились
Собаки-нелюди,
Да чавкала
Зима-блокадница.
Так погреба сырые
На свет-волю
Отпускали весну!
Шабаш!
Солнце с рассвета в седле,
Кони храпят, да жрут удила.
Пламя таится в угле,
Небу костры, ветру зола.
Песни под стон топора.
Пляшет в огне чертополох.
Жги, да гуляй до утра,
Сей по земле переполох.
Рысью по трупам живых,
Сбитых подков не терпит металл.
Пни, буреломы да рвы,
Да пьяной орды хищный оскал.
Памятью гибель красна,
Пей мою кровь! Пей не прекословь!
Мир тебе воля-весна!
Мир да любовь!
Мир да любовь!
МИР ДА ЛЮБОВЬ!
Питер. В\О. Весна. 1988
СУМЕРКИ
Думы мои - сумерки,
Думы - пролет окна,
Душу мою мутную
Вылакали почти до дна.
Пейте, гуляйте, вороны,
Нынче ваш день.
Нынче тело, да на все четыре стороны
Отпускает тень.
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Вот он я, смотри Господи,
И ересь моя вся со мной.
Посреди грязи - алмазные россыпи.
Глазами в облака, да в трясину ногой.
Кровью запекаемся на золоте,
Ищем у воды прощенья небес.
А черти, знай, мутят воду в омуте
И, стало быть, ангелы где-то здесь.
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Но в комнатах воздух приторный,
То ли молимся, то ли блюем.
Купола в России кроют корытами,
Чтобы реже вспоминалось о Нем.
А мы все продираемся к радуге
Мертвыми лесами да хлябью болот.
По краям да по самым по окраинам.
И куда еще нас бес занесет?
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Но только цепи золотые уже порваны,
Радости тебе, солнце мое!
Мы такие чистые да гордые,
Пели о душе, да все плевали в нее.
Но наши отряды, ух, Отборные.
И те, что нас любят, все смотрят нам в след.
Да только глядь на образа, а лики-то черные.
И обратной дороги нет!
Вольному - воля,
Спасенному - боль.
Москва. Щелчек.
Зима. 1987
ДУША
По погосту, в белый дым,
мутная душа гуляла,
Вьюгой выла на луну,
волокла крыла.
Ей подняться от земли
Духа не хватало,
Больно ноша у души
тяжела была.
Отлетала в свистопляс,
воротиться не успела,
Спохватилась горевать,
как зарыли в снег,
Рассекала от винта,
распрягала блудом тело:
Ей без меры доверял
Русский человек.
Смертью смят, жизнью бит,
Нашей дури табун,
Вдоль обрыва летит,
То ли наугад, то ли наобум.
Так и бродят по Руси
нераскаянные блики
Тех, что Духом не смогли
душу обуздать,
Что пасли самих себя,
в зеркалах узрев великих,
Да пытались ветку-жизнь
под себя ломать.
Сколько лет, а все одно,
заливаем смуту смутой,
За морями ищем свет
медного гроша.
Кабы нам поднять глаза,
ну, хотя бы на минуту,
Да увидеть, как горит
у души душа.
Москва. Покровка. 13.11.2000
МАМА
На моей земле, видно, так повелось,
Вс╦ не слава Богу, вс╦ не так, как у всех,
То ночами маемся, то засветло пь╦м,
Стороной взглянуть, и смех, и грех.
Ой, мама, мама, больно мне.
На моей земле каждый в правде ослеп,
Брат на брата пр╦т, сын отца тянет в блуд,
На моей земле вместо колоса - серп,
Вместо солнца - дым, вместо воли - хомут.
Так за веком - век, ни кола, ни двора,
От тюрьмы - сума на стыке эпох.
В драке не поможем, но случись война,
Даст Бог, победим, победим, даст Бог.
А у земли одно имя - Светлая Русь,
В ноги поклонись, назови е╦ - мать,
Мы ж - младенцы все у не╦ на груди,
Сосунки-щенки, нам ли мамку спасать?
А на часах без пятнадцати три,
Время - как река, не воротишь назад.
А ты хоть раз попробуй оглянись, посмотри,
Что сумел, что сделал, и кто этому рад.
Ой, мама...
Москва. ул. Народного ополчения. Осень. 1992
НЕБО СЛАВЯН
Звездопад, да рокот зарниц.
Грозы седлают коней,
Но над землей тихо льется покой
Монастырей.
А поверх седых облаков
Синь - соколиная высь.
Здесь, под покровом небес
Мы родились.
След оленя лижет мороз,
Гонит добычу весь день,
Но стужу держит в узде
Дым деревень.
Намела сугробов пурга
Дочь белозубой зимы.
Здесь, в окоеме снегов
Выросли мы.
Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит
Небо славян.
И от Чудских берегов
До ледяной Колымы.
Все - это наша земля!
Все - это мы!
За бугром куют топоры,
Буйные головы сечь,
Но инородцам кольчугой звенит
Русская речь.
И от перелеска до звезд
Высится Белая рать.
Здесь, на родной стороне
Нам помирать.
Питер - Москва. поезд 22.10.2000
ВЕТЕР ВОДИТ ХОРОВОД
К закату сны, из дома прочь,
Несло, кружило по земле,
Всех тех, кто вздохом принял ночь
И до рассвета был в седле.
Кресты им метили пути,
Следы их хоронил туман.
По небу землю пронести
Созвал их ветер-ураган.
К дождю звенели облака,
Ласкался путь полынь-травой.
Шли в далеко из далека,
Шли, пели, звали за собой.
И если к ночи день,
Как в первый раз,
Смотри, как пляшет табор звезд,
Смотри и слушай мой рассказ:
В мутный час, под хохот луны,
Ветер плел из леса узду,
Выводил на круг табуны,
В руки брал нагайку-звезду.
Ох, он и гулял по черной земле,
Смутой жег за собой мосты,
Исповедывал на помеле,
Храм хлестал, да лизал кресты.
Жирно чавкал по рясе болот,
Хохотал обвалами гор,
Собирал народ в хоровод,
Да и начинал вести разговор:
Эй, слушай мой рассказ,
Верь голосам в себе.
Сон не схоронил, а плач не спас,
Тех, кто прожил в стороне.
Ну а тех, кто встал глазами к огню,
Кто рискнул остаться собой,
Кто пошел войной на войну,
По земле веду за собой.
По земле, где в почете пни,
Где мошна забрюхатела мздой,
Где тоской заблеваны дни,
Где любовь торгует пиздой.
Там, где срам верой наречен,
А поклеп, правдой-совестью,
Где позор знает, что почем,
Где стыд сосет вымя подлости.
Эй, слушай мой рассказ,
Верь голосам в себе.
Сон не схоронил, а плач не спас
Тех, кто прожил в стороне.
Вставай!
Ветер водит хоровод!
Москва. Ул. Народного ополчения.
Зима. 1990
ПАСЫНОК ЗВЕЗД
От земли имя принять
и оставить дом,
До небес ладить костры
по седым ручьям,
Ворожить, словом грозу
и услышать гром,
Да глядеть солнцу в лицо,
как в глаза друзьям.
По ночам бредить луной,
да перечить сну,
На заре выплеснуть боль
алым облакам,
По земле песней лететь
от окна к окну,
И упасть ч╦рной звездой
к твоим ногам.
А к утру выпадет снег,
и закружит день,
Отпо╦т вьюга-гроза
по сугробам лет,
И из гн╦зд пасынка звезд
позов╦т метель,
От земли имя принять,
да зажечь к весне рассвет.
По ночам бредить луной,
да перечить сну,
До небес ладить костры
по седым ручьям,
По земле песней лететь
от окна к окну,
Да глядеть солнцу в лицо,
как в глаза друзьям.
Да охранит тебя Солнце от мутных зрачков!
Да охранит тебя Солнце от грязного рта!
Да охранит тебя Солнце от черных присяг!
Да оделит тебя Солнце глазами любви!
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1990
МЫ ДЕРЖИМ ПУТЬ В СТОРОНУ ЛЕСА
Б. Гребенщикову
Ты веришь запаху трав,
Я - стуку в дверь,
Но разве важно, кем были мы,
И кто мы теперь.
Ведь в этой игре решать не нам
И не нам назначать масть,
Но мне кажется, вс╦ же стоит встать,
Даже если придется упасть.
Ты ночуешь в цветном гамаке,
Моя кровать - пол,
И мне безразлично, кто из нас отдаст пас,
И кто забь╦т гол.
Ведь в поисках темы для новых строк
Можно пробовать тысячи слов,
Но если ты слеп, не стоит идти -
Ты разобь╦шь лоб.
Мы держим путь в сторону леса,
Мы видим снег скал.
И нам ни к чему ветер песен,
Который мы оставили вам,
Покидая вокзал.
Твой символ - роза ветров,
Мой - ржавый гвоздь,
Но, ради Бога, давай не выяснять,
Кто из нас гость,
Ведь мы с тобой решаем кроссворд,
К которому знаем ответ.
Ты только вспомни, какой ш╦л дождь,
А сейчас дождя нет.
От линий стужи навстречу теплу,
Мы ид╦м, держась за края,
И нам вс╦ сложнее смотреть вверх
И просить у неба огня.
И хотя у нас с тобой разный стиль
И разный цвет глаз,
Мы ид╦м тропой восходящего дня,
И утро смотрит на нас.
Подмосковье. Отдых. 1984
СМЕРТЬ
Кто в семи соснах перепутал пороги,
Кто ловил лучи в струях мутной воды,
Кто искал следы ветра во чистом поле,
А кто тянул к себе притяжение звезды.
Испокон веков земля,
Усмиряла миг,
Укрывала тишиной
Крик.
Каждому свои пути,
Каждому свой час.
Смерть ровняет по себе
Нас.
Разные шаги, выбор места не важен,
Крест не по себе, без узды удила,
Кузова без душ, или души без башен,
Вот такой расклад, такие дела.
Москва. Покровка. 12.05.1998
ЗЕМЛЯ
Я начинаю путь,
Возможно в их котлах уже кипит смола,
Возможно, в их вареве ртуть,
Но я начинаю путь.
Я принимаю бой.
Быть может, я много беру на себя,
Быть может, я картонный герой,
Но я принимаю бой.
Я говорю:
Живым - это лишь остановка в пути,
м╦ртвым - дом.
Смирное время,
Смирные дни,
Боль и радость почистили зубы и спят,
Звук, которым когда-то был крик,
В рот набрал воды
И прикусил язык.
Ржавчина
Выжженных зв╦зд
Отражает промежутки сомнительных лет,
Плесень нес╦т свой пост,
Прикрывая покрытый коростой погост.
Волчья ягода,
Ч╦рная кровь,
Немое темноводье водит тени по дну,
Языки публичных костров,
Лижут лица.
Эй, начальник, покорных в ров!
Пот напомаженных туш,
Жирные рты плетут слюной кружева.
Зверь лакает из луж
Души тех, кто принял печать.
Маэстро, туш!
Живым - это лишь остановка в пути,
М╦ртвым - дом.
Москва. Щелчек. 1986
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:48
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:34
СОЛЬ
ПРИЧАСТИЕ - НЕ СПОСОБ ПОЛУЧИТЬ ПОРЦИЮ АДРЕНАЛИНА
На обложке нового альбома лидер <<Алисы>> поместил собирающую свастику.
Попала мне в руки одна кассета. <<Солнцеворот>> называется. Дали послушать, как в старые добрые андерграундные времена. Тайно. В доперестроечный атеистический и антирокенролльный период в так называемые <<черные запрещенные списки>> она могла бы попасть по крайней мере дважды. В дне сегодняшнем конспирация соблюдалась не из-за каких-то запретов. Только с тем, чтобы не привлекать внимание пиратов и поклонников кассетной культуры. Новому альбому группы <<Алиса>> еще суждено появиться в ближайшем будущем.
Хотя у нас сейчас свобода вероисповедания и христианство вроде даже как в моде, а рок-н-ролл <<де факто>> жанр узаконенный вершителями государственных судеб, тем не менн альбом не ожиданный. Он - из рязряда бомб. Уже сейчас в ожидании <<Солнцеворота>> слухов среди алисоманов ходит множество, а амплитуда настроений по этому поводу не укладывается в шкалу: <<Круто! Приходишь в церковь, а там Кинчев поет... Толпы людей... билеты по 100 рублей... и все причащаются кагором>>, - <<Отче наш скоро запоют - вот это будет полный *****>> (Загляните сами в Интернет и не такое увидите). Но Кинчев не был бы самим собой, если бы этого не произошло. В который раз заявил: <<Я привык делать то, что я хочу>>, поместил на обложку собирающую свастику, пояснив: <<Солнцеворот - понятие христианской традиции, символ Святого Духа, знак движущегося креста - свастика. Свастика правосторонняя - знак Духа Исходящего. Наша свастика - левосторонняя, собирающая. Мы находимся в состоянии снискания Благодати. Не приведи Господь встретиться с человеком, который настолько крут, что может делиться своим Святым Духом с окружающими>>.
<<Ничего не принес я в этот мир, ничего и не возьму>>
Наше обывательское сознание забито самыми разнообразными стереотипами. Если, к примеру, рок-н-ролл - значит обязательно тонны герыча, разгильдяйство с жабами и проституция на предвыборной политической ниве при финансовой поддержке какого-нибудь олигарха. Если Церковь - то покорность, херувимская просветленность и безжалостное истязание плоти, а воцерковленный человек - либо эталон, либо - лжец и лицемер. Между роком и церковью - непреодолимая пропасть... etc. Словом, пора со стереотипами прощаться.
Сидим мы с Кинчевым в кафешке, за окном пасмурно. К поздней весне. Прогноз этого дня точен, как никакой другой. Что за день? Преподобного Макария Великого, чьи слова остались жить в веках: <<Ничего не принес я в этот мир, ничего и не возьму>>. <<Что я буду перечить преподобному Макарию, - говорит Кинчев. - И Юрий Юлианович сказал: <<Это все, что останется после меня, это все, что возьму ч с собой>>. Ко всему сказанному до меня более умными и великими людьми присоединяюсь>>. Вот и говорите после этого о пропасти между роком и Церквью.
<<Напиши, что деньги от Беоезовского никогда не брал>>, - требует Кинчев.
Вот пишу, не брал он денег. И лейбл << CD - Land >>, не котором выходит новый альбом <<Алисы>> к молодежным подразделениям БАБа никакого отношения не имеет. Давно известно, что о политиках мнение Константина весьма не лицеприятное. Оттого и поднимает он черный флаг анархии, правда с учетом Писания. И плетет плетку против ереси.
В то же время говорит: <<Мы не буддисты. У нас эмоции уживаются прекрасно с тем, чему мы служим. Мы - живые, и все эмоции, те что присущи всем людям, присущи и нам>>, - говорит Кинчев.
-Вера воинствующая?
-Конечно. То, о чем емко и цельно говорит Митрополит Филарет, я пытался сформулировать в песне <<Мы - православные>>. А говорил он следующее: <<Прощай врагам своим, одолевай врагов Отечества, и гнушайся врагов Божьих>>. Православная церковь - это войско. Символ веры - устав этого войска. Обряд крещения очень жесткий и облагораживающий. Крещение - это присяга, которую ты принимаешь и несешь по всей жизни. Ты присягнул Господу, ты три раза плюнул в сторону дьявола. Отец Владислав Свешников на эту тему написал книгу <<О национализме мнимом и истинном>>. Национализм без веры - лужа крови. Все человеческие амбиции преврещаются в бесовские, которые завладевают сердцами людей, и льется кровь. Национализм, основанный на базе духовной - созидателен. Христианин милосерден. Но любые виды кощунства нужно пресекать. Жестко и твердо. Не молчать. На мой взгляд, в песне все ясно сформулировано.
<<...Перестанет приносить радость - перестану петь>>
Не надо путать Божий дар с яичницей и пытаться упрекать эксперементатора Кинчева в расширении поля для эксперементов.
-Это уже абсолютно разные вещи: вера и профессия! И в том, и другом, бесспорно, я свободен в собственном выборе, но отрекаясь от Господа (прости меня Господи), совершаешь главную ошибку в жизни: отдаешь свою душу тому, от кого бежал всю жизнь. Профессий можно поменять тысячу, главное, чтоб они радость приносили. Мне приносит радость пение со сцены собственных песен. Перестанет приносить радость - перестану петь.
С группой у Кинчева на этот счет разногласий нет. Все остальные музыканты <<Алисы>> - православные христиане.
Лет десять назад лидер <<Алисы>> безапелляционно заявил: <<Отношения с Богом у меня напряженные: я его люблю, а он меня нет>>. Теперь раскаялся: <<Был глуп как пробка, позволял себе такую несусветицу нести, да еще пьян был в жопу, я совершенно не отвечал за свои базары. Что бывало редко, но, как ни прискорбно, случалось>>.
Были и другие проявления религиозности. Посещение Псково-Печорского монастыря с выкрашенным на голове крестом. С тех пор многое изменилось.
Обывателю Кинчева не понять. Для обывателя эта загадка не по зубам. И где ж разобраться, если в жизни лидера <<Алисы>> всегда происходит нечто экстраординарное. С младых ногтей и до седин. Ничего об этом, кроме как позаимствованного у классика восторженного восклицания: <<Какую он себе делает биографию!>> и не скажешь. Вот к примеру, можно сказать, с улицы взяли Костю петь в Большой театр. Не в сам конечно, Большой, а в хоровую студию при нем. Учиться пению. Не событие, а мечта миллионов поющих. А кто ж в России не поет? Бросил он учебу - надоело. Да и хористом лидера <<Алисы>> вряд ли можно представить. (<<Я бы никогда не ужился в коллективе, где бы мной руководили. Тактику и стратегию выбираю сам. Я - сам себе командир>>). Или, к примеру, в фильме снялся, который все <<на ура!>> приняли. Болгары даже приз за лучшую мужскую роль дали. Все. Кинокарьера <<Взломщиком>> началась и закончилась. Скучно. Да и в кино Кинчев отправился не за лаврами, а по необходимости - давно известный факт - чтобы статью за тунеядство не влепили. Такие были тогда нравы. А возвращение медали за защиту Белого Дома?
<<Главное - не потерять стержень, не идти на поводу у публики>>
Если простые житейские ситуации могут вызвать непонимание, то что говорить о вопросах сущностных.
-Разве могут сосуществовать два канона: рок-н-рольнный и церковный?
-Я могу ломать каноны, как ты выражаешся, - парирует Кинчев, - обывательские представления обо мне как о профессионале.Что хочу, то и ворочу. Это называется дерзостью. Но не противоречит стремлению к Вечности. Чтобы не потерять Царство Небесное то бишь жизнь вечную, к Вечности нужно всю оставшуюся жизнь стремиться и быть достойным. Покаяние и дерзость в этой форме уживаются легко и непринужденно. Декларировать всегда проще, чем делать. Вот, например, я заявляю, что я - православный христианин, а сигареты курю. Начиная с этой мелочи, я сам себе противоречу. Но я, видит Бог, стараюсь: бросал курить несколько раз. Тату? Я видимо щажу себя, поэтому с вопросами: <<Как мне быть с моими тату?>> к духовному отцу не подхожу. Любой священник скажет: <<Выводи>>. Я не просил благословения на новый альбом, потому что боялся его не получить. Да и необходимости этой я не чувствовал. У меня есть более серьезные недуги, с которыми мне жить тяжелее, чем с той же дерзостью или непокорностью.
Сейчас вопрос, есть ли компромисс между рок-н-роллом и церковью, перед Кинчевым не стоит. Для Кинчева нет компромисса. Следовательно, нет и вопроса. Хотя раньше, если верить прессе, на сей счет у него некоторые сомнения все-таки были. Когда-то он, почти сразу после принятия Святого Крещения говорил, что рок-н-роллом занимается по слабости своей. В роке - мятущийся дух: восприимчивый, открытый как влиянием свыше, так и всем искушениям. Главное - не потерять стержень, не идти на поводу у публики, не превратить свою музыку в голимую коммерцию. Всем этим <<Алиса>> отличалась первые пятнадцать лет своей биографии. За это время рок-н-роллом (хотя определение по большому счету и не очень-то заботило группу) назывались: образ жизни, <<все это>>, <<это не работа>>, прикол. Теперь рок-н-ролл для Кинчева профессия. <<Если загонять себя в рамки жанра (проще говорить о музыке, как о жанре, а не каноне), рано или поздно его ресурсы исчерпаются, и он перестанет быть интересным и кому-либо нужным. Прежде всего самой творческой единице. Поэтому мы себя жанровыми рамками никогда не изводили, порой дерзко заявляли: <<Мы - экспериментаторы>>. Поэтому в профессии все очень подвижно: сегодня вальсы играем, завтра - трэш.
<<Солнцеворот>> - это не <<сегодня>> и не <<завтра>>. Альбом записан в традициях любимого Кинчевым хард-рора. Плотным звуком, очень решительным даже в медленных песнях вокалом, драйвовыми гитарами. Все начинается с заглавной песни <<Солнцеворота>>. Мажорно, следовательно - радостно (что уже исключение из минорных правил российской рок-н-ролльной и попсовой песенности). Радость, разумеется из особого рязряда. Не по случаю наступления долгожданных теплых летних деньков. Она торжественна, мощна и агрессивна. Вдруг - странная гармония - неожиданный настораживающий сгусток инородного - что это? (Кинчев объясняет: <<Это Шатл так крест себе крутящийся представляет>>). Очень даже грозно он это себе предстовляет, но весьма кратко. Впрочем, все бури впереди. Все еще будет. И грозная поступь Воина и вихри враждебные, причем из разряда и внешней и внутренней стихии. Будет, конечно, заклеменный враг - Звезда свиней (песня десятилетней давности, прообраз главного героя реально существовал и, появившись на экране ТВ, однажды Константина возмутил. Сиюминутный гнев прошел, песня окозалась глубже и своего героя пережила). Будет и знаменитый кинчевский эгоцентризм: <<Я - не червонец, чтобы нревиться всем>>. Заявлено по-бетховенски категорично, как <<судьба стучится в дверь>> (<<Костя, это потому, что долгое врамя канал <<Культура>> смотрел?>> - <<Никто мне об этом сходстве не говорил. Нужно подумать>>). И, конечно, будет <<Мы - православные>>, которую песней назвать язык не поворачивается - скорее Гимн - такая она истово-отрешенная.
-Самому альбом нравится?
Да. Все, что хотелось в понятие <<Солнцеворот>> вложить - удалось. Получилось ясно и цельно. В отличие от <<Шабаша>> или <<Черной метки>>. И правильная песня в конце стоит.
-В альбоме нет вопросов. Это потому что в своей профессии вы знаете все <<от и до>>.
-Хорошо, я могу поставить вопросительный знак перед <<Звездой свиней>>.
(В поисках обещанного вопроса прослушиваю песню перед <<Звездой свиней>>. Она звучит так: <<Скоро начнется гроза>>. Даже если этот вопрос из разряда риторических).
<<Человеку слабому необходимо время от времени прибегать к силе Всевышнего>>
Когда-то, при прощании он говорил: <<Встретимся в аду>>. Сейчас - нет.
-Хотелось бы, чтобы это было не так. Но уверенности в этом нет и по сей день. Когда говорил - был абсолютно искренним и уверенным на все сто: по таким незинам прошел, что пятки горели. Бравировал ли? Полностью в бессе был, один ходячий героин. Вот и бравировал этим. Что опять было бесовским проявлением.
-Не пойму никак: какой вы, Костя?
-Да обыкновенный. И слабый, и сильный. И добрый, и злой.
-Но доброта молчалива.
-Глубокая фраза. Надо осмыслить. Я ж не декларирую, что я добрый. Бывает совсем наоборот. Доброту не надо искать, все дело в нас. А в сердце, как это ни парадоксально, уживается вся гамма чувств, присущая этому миру. Если покопаться в собственной душе, найдется все, что хочешь отыскать. Все хорошее, доброе, и все ужасное, от чего могут волосы дыбом встать, если поглубже заглянуть. С этим как раз Тайна Исповеди и помогает справиться. А Причастие на место этой гадости, от которой волосы встают дыбом, проливает Благодать Святого Духа. Удержать Благодать очень сложно. Опять выходишь в мир и ее теряешь. Поэтому и необходимо время от времени человеку слабому прибегать к силе Всевышнего.
Через Таинство Причастия мы, люди обычные, принимаем сердцем Благодать Святого Духа. Это ощущение непередоваемое. Но причастие - не способ получить порцию адреналина. Поэтому причащаюсь не так часто, как хотелось. Раз в месяц, и слава Богу. Бывает и еще реже. Если прибегать к этому как к энергетической подпитке и подкачке, можно сильно получить по башне. Можно получить и за другое, когда походя исповедовался неглубоко, походя отстоял службу, походя причастился.
Я не играю концерты неделю перед Пасхой и неделю после, неделю перед Рождеством и неделю после. Два года подряд черт дергал на Успенье концерты играть, и оба были отвратительные. Теперь не буду. Сейчас календарь в руках, когда гастрольный график состовляют. Может получиться так, что и во время постов играть не буду. Что правильно на самом деле.
<<Если человек скажет: <<Я безгрешен>>, плюнь ему в глаза и скажи: <<Ты - лжец, фарисей и лицемер>>
-Каждый святой считал себя самым большим грешником на Земле, поскольку в отличие от человека воцерковленного, ясно видел грех. Человек светский как обычно говорит: <<Я грешен? Я же ничего не делаю. Подумаешь, у меня любовница, денег я занял не отдал - это ж фигня>>. И считает, что он уже достоин Царствия Невесного. Если воцерковленный человек скажет: <<Я безгрешен>>, плюнь ему в глаза и скажи: <<Ты - лжец, фарисей и лицемер>>.
Душа - девчонка очень ветреная. В одну сотую долю секунды с ней творится сразу несколько порывов и стремлений. Задача Духа эту душу немножко приструнить и взять ее на короткий повод. Не всегда удается. Если о душе без стержня говорить образно, есть частушка: <<Дайте в руки мне баян, я порву его к хуям>>.
В принципе Бог сам видит, если у тебя есть внутренняя жажда. Зачастую жажды у многих просто не бывает. Любовь к церкви мне прививала еще моя замечательная бабушка. Другое дело, что в поисках я достаточно долго находился, но это нормально. Человеку воспитанному вне церкви достаточно сложно прийти к Богу. Но даже разбирая свое языческое творчество я не нашел ничего кощунственного. Даже в <<Черной метке>>. <<Звездам - ночь, свет - отцу, пыль дорог - моему лицу...>> Ничего я не вижу кощунственного. Что касается <<Мы вместе>>: <<Если кто-то думает так же как я, мы сним похожи точь-в-точь - мы - вместе>>. Я устал цитировать свои собственные песни, видимо никто их толком не понимает. Моя эксцентричная позиция транспонировалась сейчас в ту, в которой я нахожусь в данный момент. Поэтому эта песня до сих пор актуальна.
Л. Алексеенко
<<Версия>> N 5 (79), 8-14 февраля 2000г.
ОДИН ЗА ВСЕХ
-Костя, твое творцествопоследних лет я бы назвал <<духовным реализмом>> - ты работаешь с очень высокими христианскими символами и энергиями, чувствуется, что они внутренне пережиты, освоены тобой, а не вэяты как нечто отвлеченно-формальное. Наверное, ты ощущаешь довольно резкий контраст с тем, что делают сейчас в музыке многие твои <<коллеги>>?
-Меня больше тревожит и интересует не внешнее положение дел в нашей музыке, а то, что творится в моем сердце - я в этом и разбираюсь по мере сил и об этом пою.
-Почему, по-твоему, то романтико-героическое мироощущение, которое прививала поколению наша знаменитая стадионная <<рок-революция>> конца 80-х, сейчас куда-то испарилось, не став постоянным фактором культурной жизни? Рок снова уходит в подвалы (только называемые клубами), новых культовых групп не появляется...
-Сейчас тоже есть культовые группы - МУМИЙ ТРОЛЛЬ например.
-По-моему, культовость - это явление другого порядка, чем <<раскрученность>>. Культ - это когда фаны считают лидера группы <<богом>>, <<пророком>>, <<шаманом>>. Про Лагутенко (пока во всяком случае) такого что-то не говорят...
-Ну и я тоже бы не хотел, чтобы меня каким-то <<богом>> называли. Наверное, у каждого времени свои идеалы, хотя число наших фанов вроде не сокращается. Многие давно слушают АЛИСУ и нормально воспринимают наши стилевые изменения от альбома к альбому.
-Знаешь, у меня есть некий концерт как раз на счет разных времен в русской культуре. Золотой век - это была эпоха от <<Слова о Законе и Благодати>> митрополита Илариона до Пушкина и Достоевского. Потом - всем известный поэтический Серебряный век. Бронзовый век - это эпоха русского рока, провозглашенное Башлачевым <<время колокольчиков>>. А сегодня мы докатились до Железного (не зря компьютеры на сленге называются <<железом>>) - это эпоха техно, рейва, ночных танцполов и т.д. Только этой сменой эпох, по-моему, и можно объяснить нарастающий интерес наших рокеров к техно-естетике?
-Новые технологии, конечно, надо осваивать, но становиться их заложником, полностью переключиться на них у меня желания нет. Для кого-то это образ жизни, но для меня - просто игрушки.
-Пелевин в последнем романе очень остроумно прошелся по субъектам, загруженным геополитическими теориями - мол, вся эта наука рождается в тех мозгах, где происходит неснимаемый конфликт между правым и левым полушариями...
-Бесспорно! Хотя я Пелевина не читал, уж слишком много его в последнее время хвалят, - но тут с ним полностью согласен.
-А все-таки нет ли у тебя чувства определенного несоответствия между высокими истинами Православия и нынешней земной церковной иерархией, когда эти истины подменяются занудным морализмом и внешним благочестием? Ведь Православие - это прежде всего снискание Благодати, а не иудейское <<законничество>>... Вот недавно одно братство открыло сайт <<Православная АЛИСА>> - но слишком уж там, на мой взгляд, все пресно и сведено к банальным нравоучениям. Это их уровень и боюсь, что они не смогут как-то адекватно, широко понять твое творчество.
-Я думаю, они работают в правильном направлении, по своей мере таланта, пытаются истолковать наши песни. Главное - они делают это искренне и честно.
-Но ведь как раз в этой среде и принято называть вообще весь рок чем-то <<сатанинским>> - хотя ни в каких альбомах АЛИСЫ - даже в <<языческом>> <<Шабаше>> или <<Черной метке>>, по-моему, вовсе нет никакого <<сатанизма>>. Просто честный рассказ о своем духовном пути, когорый никогда не легок и всегда тернист...
-Да, это клише о роке как о чем-то <<сатанинском>>, к сожалению, очень крепко т его довольно трудно преодолеть. Я своими песнями по мере сил пытаюсь развеивать это заблуждение.
-Калугин тоже пытается...
-И честь ему и хвала за это! Я слушал его диск <> - действительно земечательная музыка и поэзия.
-А может быть, поэты гораздо острее и тоньше чувствуют духовную реальность, чем релегиозные деятели? Помнишь, в нашей давней беседе для <<Литературки>> (она, к сажелению, опубликована там в сокращении) ты приводил пример поэтической <<дуэли>> Пушкина с митрополитом Филаретом, который в стихотворной форме указал на некоторые пушкинские духовные заблуждения. Стихотворение, конечно, талантливое, но в истории русской поэзии остался все-таки Пушкин, а не Филарет. Поэтов Серебряного века тоже не назвать такими уж <<благочистивыми христианами>>, однако им (Блоку, Гумилеву, Волошину, Есенину...) никак не откажешь в глубине духовных интуиций. А современные священники, на мой взгляд, слишком уж озабочены <<правильностью>>, а не талантом.
-Ты пытаешься меня подвести к какому-то осуждению - а я не хочу этого. Все зависит от того, какой поэт и какой священник, обобщать здесь неуместно. Например, Вознесенский тоже может считать себя <<великим поэтом>> и думать, что не нуждается ни в каком духовном окормлении, но это его личное дело. Я же говорю о традиции старчества - это и есть истинный свет Православия, и точка зрения старцев для меня очень важна, даже решающа. И если наша церковная иерархия, да и вообще все православные миряне будут испытывать на себе их духовное влияние, ценить его, многих проблем, о которых ты говоришь, удается избежать.
-В интервью газете <<Завтра>> ты сказал, что Солнце для тебя - это поэтический символ Христа. Что же такое с этой точки зрения Солнцеворот?
-В православной традиции вращающийся крест, свастика - это символ Святого Духа, левосторонняя - Его снискания, правосторонняя - Его исхождения. Понятно, конечно, что этот символ исторически очень постродал от его использования нацистами, но это не значит, что его нужно им теперь отдать. Наоборот, его нужно очистить и вернуть ему христианский, священный смысл.
-Интересно, что в нашем роке есть своего рода противостояние <<солнечных>> и <<лунных>> культов. На мой взгляд, именно по такой солнечной тематике творчества твоим духовным братом был Цой. Ты и сейчас поешь его <<Спокойную ночь>>, а БекХан, которого называют чуть ли не <<Новой инкарнацией>> Цоя, - твою <<Печаль>>. То есть определенное духовное родство с цоевским, скажем так, направлением у тебя очевидно.
-Наверное, это оак и есть. Мы с Виктором в последний период его жизни были довольно дружны, играли на одном поле. Что же до БекХана, то как к БекХану отношусь к нему замечательно, но все эти разговоры о <<новых инкарнациях>> и <<втором КИНО>> не хочу даже комментировать.
-А вот очевидный <<лунный>> культ русского рока - это Борис Борисович Гребенщиков. У меня такое ощущение, что вы с ним духовные антиподы - начиная еще с давней поэтической <<дуэли>> между вами, когда ты посвятил ему песню <<Мы держим путь в сторону леса>>, а он ответил как бы свысока, как некий <<гуру>>...
-Гребенщиков блуждает внутри себя и дай Бог ему не потеряться! Я не хочу никакого духовного противостояния с ним, но вот например его <<Древнерусскую тоску>> считаю просто кощунством. Здесь он уподобляет всевозможным юмористам и сатирикам, которые все только осмеивают, но ничего не созидают. Это такой дурно понятый постмодернизм.
-По-твоему, у него нет боли за происходящее?
-Не берусь судить, но в этих последних вещах я ее не чувствую. Вот у Шевчука есть, альбом <<Мир номер ноль>> просто великолепен. А у Гребенщикова все больше стеб ради стеба, а это мелко и скучно. Хотя конечно, есть у него замечательные вещи, например, <<Мается>>, вообще я считаю <<Навигатор>> лучшим его альбомом.
-А Егора Летова, еще одного нашего культового музыканта, считаешь ли ты его своим конкурентом? Ведь фаны у вас приблизительно одного возраста, довольно похожи, да и он тоже написал свой <<Солнцеворот>>.
-Нет, я его своим конкурентом не считаю и надеюсь, что тонкий и глубокий поэт Егор Летов не будет <<приватизировать>> слово <<Солнцеворот>>. У нас всетаки разный стиль и наверное наши солнцевороты закручены в разные стороны. У него, по-моему, символ Духа исходящего, работа с какими-то массовыми, социальными, политическими делами, а у меня - попытка лично снискать этот Дух. Начинать все нужно с себя и поэтому мне интереснее обращаться к личностям, а не к массам.
-А как ты относишься к Роману Неумоеву, лидеру ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ, которого считают второй величиной <<сибирского рок-андерграунда>>? Мне кажется, после периода своей жизни в православном монастыре он сейчас очень близок тебе мировоззренечески.
-К сожалению, я не очень знаком с его творчеством. Но если он своим путем пришел к Православию, это замечательно, я же не настаиваю на том, что есть только одна, такая как у меня , дорога.
-Интересно, что в русском роке есть своя <<сакральная география>>, такое странное триединство и в то же время некоторое соперничество довольно разных центров: это, конечно, Питер - с АЛИСОЙ, АКВАРИУМОМ, КИНО; Свердловск, откуда вышли НАУТИЛУС, ЧАЙФ, АГАТА КРИСТИ; и Сибирь, породившая всю <<летовскую школу>>, КАЛИНОВ МОСТ и тот же МУМИЙ ТРОЛЬ. Только в Москве, похоже, так и не возникло ни одной по-настоящему культовой команды со своим уникальным стилем...
-Да, Москва породила лишь клоунов от рока - талантливых и не очень. Но не героев.
-Лет десять назад ты пел <<Солнце встает!>> и вообще источал такой несгибаемый оптимизм, а сейчас интонация твоя совсем иная:
А мы все молчим, да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.
-Может быть, вся эта <<перестройка>> и <<реформы>> 90-х годов были просто не слишком удачной <<репетицией>> Восхода и духовное Солнце над Россией так пока и не взошло?
-Духовное Солнце над Россией взощло 1000 лет назад, благодоря Святому Владимиру. И с тех пор это Солнце не угасло, как бы ни пытались его закрыть всевозможными тучами, дождями, мраком. В начале 90-х действительно была надежда на какое-то социальное освобождение, казалось, что с падением этого навязанного нам в 1917 году режима повержен и наш духовный враг. Но эта иллюзия быстро рассеялась - Оказалось, что сатана более казуестичен и хитер, и в 90-е годы к власти опять пришли те же люди, что и в 1917, только в новых обличиях и так ни в чем не покаявшись. Читая Нилуса, это осознаешь очень остро.
-Все наши знаменитые рокеры - ты, Шевчук, Ревякин часто выезжаете из столиц за творческим вдохновением в леса, деревни, наверное там лучше пишется. И ты сейчас поешь: <<Огни лукавых столиц ворожат беспечные души>>. В этом есть что-то старообрядческое - тема побега из Вавилона. Нет ли у тебя чувства, что если что-то и прарастет действительно новое в русской культуре, то оно придет не из <<лукавых столиц>>, а именно из глубинной России?
-Да все новое проростает постоянно и везде, надо только уметь его видеть! У меня стойкая уверенность, что этот поток <<проростающих>>, созидающих, талантливых людей не прерывался на минуту. Другое дело, что Небесные Врата узки, а поскольку человек слаб и ему дана полная свобода, к этим Вратам ему бывает очень сложно придти. Конечно, в сравнительном - по отношению к столицам - покое глубинной России гораздо легче сохранить в себе человеческое и не приобрести звериное, здесь, может, быть, лучше приходит творческое вдохновение, но я бы не стал так уж идеализировать нашу провинцию - ведь это сивое деревенское пьянство тоже уже что-то звериное. Все в конечном итоге зависит от самой личности, а не от ее временного местожительства на этой земле.
-Давай разберем еще один вопрос - о котором сейчас так много шума. Еще несколько лет назад на выборах можно было поддерживать ту или иную политическую силу, еще было ощущение борьбы идей, порой интересно. Глядя же на сегодняшнюю предвыборную лихорадку, не видишь ничего, кроме нарастающего потока грязи, в котором политики и журналисты старательно купают страну. Рвущиеся в Думу все без исключения уже производят отталкивающее впечатление. Как в этой ситуации ты оцениваешь идею тюменско-московского поэта Алексея Михайлова, предложившего создать Партию Вольных Рокеров и выдвинуть собственного кандидата в президенты? Ведь наши культовые музыканты и миллионы их фанов - это огромная сила, и причем сила живая, идеалистически настроенная в отличие от т.н. <<политической элиты>>.
-Ну и зачем им уподобляться, создавая кокую-то партию? Ведь не успеешь оглянуться, как сам начнешь собирать компромат на саперников и утонешь в этой грязи. Увы, у нас так прописаны все эти политические законы, прописаны лукавым, так что если хочешь в эти игры играть - забудь о том, что ты был когда-то <<вольным рокером>>.
-Ну я думаю, что если бы ты баллотировался в президенты, ты бы собрал куда больше голосов, чем иные политики... Я среди миллионов давних поклонников АЛИСЫ голосовал за тебя с радостью. Может быть, это единственный небанальный шанс исправить ту ситуацию, когда за власть над нами соревнуются все эти неотличимые друг от друга, те же самые <<товарищи в кабинетах>>...
-Ага - и шанс получить немеряно грязи на мою седую голову. И сумашедший дом мне припомнят, и наркоманию и все такое. Я - непроходящий элемент для любой властной структуры, начинвя с самых низов. Я жил очень открыто и настолько запятнан... Мне вообще политическая власть не нужна и неинтересна.
-Тогда наверное надо голосовать против всех...
-Да, и тут есть одна забавная фишка - если число голосов, поданных <<против всех>>, превысит число проголосовавших за <<победителя>>, выборы считаются недействительными и на следующих должны быть совсем другие участники. Но это уже опять лукавая казуистика. У меня здесь другая позиция, может быть, она покажется кому-то циничной. Я не буду отказываться участвовать в предвыборных концертах ни одной политической структуры. Я это называю <<один за всех>>. Пусть нас приглашает кто угодно - хоть Лужков, хоть Баркашов, хоть даже Зюганов. Мы споем, расчитаемся и до свидания. Это такой особый вид конформизма - я-то знаю, что мои песни остаются моими и они ничуть не зависят от тех или иных политиков. Ведь самое главное - на концертах будут те же самые наши фаны, я пою для них, а политики могут думать все что угодно...
-Отлично! Только вряд ли здесь удастся полностью выдержать это <<мушкетерское правило>> - ты, понятно, <<один за всех>>, но вряд ли будут <<все за одного>>...
-А на этот счет я и пою в новом альбоме:
А если тебе не по сардцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!
Вадим Штепа
Журнал ИНАЧЕ.
НАРАСПАШКУ ИДТ, ДА В МОЛИТВЕ РАДЕТЬ...
Через языческую гордыню к православию
-Константин Евгеньевич, как Вы пришли к вере?
-Мой приход к вере не был чем-то обвальным, резким, молниеносным, он скорее был постепенным, как подъем в гору. Все было плавно. Но, конечно, были и метания. В поиске я находился лет с тринадцати, когда бабушка подарила мне Евангелие. Безусловно, на этом пути у меня было все: и отрицание, и язычество, была и дерзость: я говорил, что я Бога люблю, а Он меня нет, что никогда ничьим рабом я не буду, даже Божиим, я - <<сам-с-усам>>.
На рубеже 33-х лет я вдруг осознал, что для дальнейшего движения надо бы определиться четко... На мой выбор, несомненно, повлияли и те люди, с кем я работал. В частности, у нас в группе играл клавишник Андрей Королев, который уже был православным во время нашей совместной работы. Сейчас он работает у Белгородского епископа Иоанна.
Собирается в будущем принять сан. Также и рано погибший гитарист Игорь Чумичкин был верующим. Во многом благодоря им я принял Крещение. Последнюю точку в моих сомнениях и метаниях поставила поездка в Иерусалим.
-Почему Вы выбрали именно Православие?
-Потому что меня всегда настораживали модные течения и исповедания. Коли я родился на своей земле и интересуюсь ее историей, то другие вероисповедания не могут возникнуть в моей душе. Другое дело, что в мой языческий период появлялась Блаватская и весь этот <<блудеж>>, который отец Андрей Кураев разнес в пух и прах в своей замечательной книге <<Сатанизм для интеллигенции>>. И дай Бог ему здоровья за этот труд. Уж больно соблазнительная идея этого вселенского экуменизма, которым болеет большинство нашей интеллигенции.
-Не воспринемаете ли Вы христианство лишь как ступень на пути своего духовного развития, то есть возможен ли для Вас переход к другой <<более совершенной>> религии?
-Говорить о том, что христианство лишь ступень на пути моего духовного развития я не могу. У меня даже имя - Константин - постоянный. Что же касается различных метаний человека из религии в религию, то, на мой взгляд, немаловажным фактором здесь является склонность к гордыне. Ведь когда у тебя в крови кипит желание быть выше всех, - о! как сложно с этим искушением справиться! Поэтому и начинаешь метаться.
-Приход человека к вере, как правило, связан с переворотом в его мирозрении, с отказом от прошлых ценностей и жизненных ориентиров. В какой степени Вы ощущаете перемену в своем творчестве после прихода в Церковь?
-Будет очень не очень скромно, если я стану говорить: <<Да, я бесспорно изменился>>. Это судить людям, которые долгие годы слушают меня. Но, судя по отзывам в интернете, я совершенно сошел с ума. А значит, я делаю все правильно. Эти отзывы присылают те поклонники, которые не приемлют того, что я делаю сейчас. В сетях интернета сидят, как правило, мальчики и девочки из благополучных семей, имеющие с юных лет компьютер и досуг, которые считают себя шибко умными и всезнающими и берутся скдить обо всем и обо вся, не сделав в этом мире пока еще ровным счетом ничего. А как раз старые, постоянные, кондовые слушатели более восприимчивы к изменениям. Они быстрее понимают и принимают их. Например, песня <<Мы - православные>> сейчас воспринимается залом очень хорошо, хотя она была очень и очень необычна для <<Алисы>>.
Не могу сказать, что я поднялся. Как говорят святые отцы: <<Если думаешь, что стоишь, - уже падаешь>>. Поэтому говорить о том, что я стою или поднялся, значит упасть. Да и вообще, о каком спасении и духовном росте можно говорить? Надо сначала курить бросить, а я и этого никак не могу зделать. Начиная с этой мелочи, я сам себе противоречу. Я встаю и опять падаю. Поэтому когда я сматрю на себя со стороны, то понимаю, что слишком перебираю, заявляя открыто о своих убеждениях. Особенно, когда немного <<поддам>> и начинаю: <<Мы, православные...>>. Православный - это высокое звание, ему надо соответствовать. Другое дело, когда ты дома - выпил, поговорил по душам...
-А пытаетесь ли Вы приобщить к Православию знакомых, которые не разделяют Ваших убеждений?
-Я уважаю выбор, свободу выбора каждого. А кто я такой, чтобы заявлять: <<Вот я - православный, я выше тебя, к примеру, - мусульманина>>. Он мне сразу резонно ответит: <<Какое ты имеешь право называть себя православным? Ты ведь делаешь то-то и то-то!>> И я уже сижу в луже. Поэтому я никогда не дерзну кого-то учить жить.
Для меня совершенно ясно, что единственный путь спасения - это вера правая. Но во мне еще столько вопросов, с которыми надо справляться, а я по лености своей природной оставляю все на завтрашний день. Лучшая проповедь - это моя собственная жизнь. Поэтому надо стараться соответствовать знанию православного.
-Чем для вас является музыка? В 70-80-е годы рок-музыка была довольно сильным инструментом социального протеста в обществе. В начале 90-х годов музыка становится, в первую очередь, бизнесом. Какие цели Вы ставите перед своим творчеством и какие задачи пытаетесь решить?
-Никаких целей и задач я, мягко говоря, не ставлю. Могу сказать одно, что пртест без веры, как правило, заканчивается наркоманией, то есть смертью, или <<хождением из окон>>, то есть самоубийством. Это обычный протест человека, не чувствующего опоры, не знающих своих корней. Потому что он протестует стихийно против общества, против того, что в этом обществетворится, но не знает, почему это творится, и как найти выход из этой ситуации, как найти противоядие, как найти спасение, и что есть это спасение. Отсюда такие печальные исходы.
А протест с верой - конструктивен. Я об этом могу говорить, потому что я все ступени этого протеста проходил: сначала был просто протест, а сейчас протестуем против мира... Вера дает силу.
Теперь насчет коммерции. Музыка для меня как для профессионала - это то, что я люблю, то, что как бы занимает мое сердце. Я очень люблю играть концерты, я не могу от этого отказаться. Видимо, я так <<заточен>>, что на сцене под рев гитар я очень хорошо себя ощущаю - тут я на месте, как рыба в воде. Когда я выподаю из этой концертной чреды, я чувствую себя неплохо, но мне чего-то не хватает. Вместе с тем, я еще умудряюсь за это получать деньги. Это позволяет моей семье существовать. Ничем другим я не занимаюсь.
Но здесь есть отличие от попсы. Моя главная задача - поделиться тем, что у меня в сердце, на душе. Поэтому не знаю, коммерческая мы группа или не коммерческая - с какой стороны посмотреть. Если она профессиональная, значит коммерческая, но, с другой стороны, это то, что идет от сердца, что приносит радость, в отличие от попсы, где главное - это слава, деньги, успех... Вот и все.
-Рассматриваете ли Вы свое творчество (музыку, тексты) как миссионерское служение, проповедь, призыв к Богу?
-Я ни в коем случае не рассматриваю свое творчество как миссионерство, поскольку, честно говоря, я на это благословения не получал, потому что не просил. Я просто боюсь у духовника просить благословения на подобные вещи. Я делаю то, что считаю необходимым делать мне по сердцу. Я пою те песни, которые мне хочется петь. В этих песнях выражаю то, что происходит во мне. А талантливо или нет - судить не мне. У нас есть более умные, более глубокие, более продвинутые в плане миссионерства люди. Тот же Кураев, например. Он гараздо больше знает, нежели я, больше читал, имеет замечательную память и бесспорный дар литератора. Вот он и занимается чисто миссионерской работой.
-Не возникало ли у Вас в душе сомнения правильности выбранного Вами пути после Вашего прихода в Церковь?
-К несчастью, у нас многие люди находятся не на своем месте и глубоко страдают от неверно выбранного пути, профессии. Слава Богу, я выбрал правильный путь (независимо от того, что я закончил экономический факультет Московского технологического института). Со страхом предстовляю, как бы я занимался тем, что хотел мой отец. Он по-своему представлял себе благополучие сына. Конечно, он желал мне добра...
Я для себя четко определил, что не существует плохих профессий, не угодных Богу. Профессий можно поменять тысячи, лишь бы они приносили радость. Каждый должен делать свое дело добросовестно и стараться, чтобы это было угодно Богу. Существуют люди, ответственные за свои поступки, и не очень ответственные. Поэтому мера ответственности недобросовестного хирурга, иерея или учителя гораздо выше. Для меня же это заключается в следующем: наиболее ясно выражать свою позицию поэтическим образом, и чтобы не было никаких кощунств в текстах. Раньше я испытывал раздвоенность несколько лет, а сейчас появился покой в душе по этому поводу. Меня вопрос о профессии сейчас не тревожит, хотя он может опять возникнуть.
-Существует мнение, что рок-музыка своими корнями уходит в африканские шаманские культы. Что Вы можете сказать по этому поводу? Возможен ли, по Вашему мнению, православный рок?
-Я никогда в роке не чувствовал африканского язычества. Быть может, сейчас я покажусь (не приведи, Господи) расистом, но это абсолютно <<белая>>музыка. Блюз или хип-хоп - да! Это музыка абсолютно <<черная>>. В ней в полный рост стоит африканское язычество, а в роке этого нет.
Что касается музыки, то я вообще считаю, что хард-рок - это абсолютно русское явление. Созвучна русскому духу эта раскачка, эта дремучесть. Поэтому, например, <> и <> - абсолютно русские (по звуку) группы. Именно поэтому они пользуются у нас такой бешеной популярностью.
Хотя, не отрицаю, мне нравится и блюз, и хип-хоп. Это та музыкальная форма, в которой наиболеедоступно и просто выразить свою социальную позицию. Поэтому у меня многие тексты написаны именно в такой форме.
Но, безусловно, если смотреть глубже, у истоков современной музыки стоят африканские ритмы, шаманские культы. И поэтому я считаю невозможным существование <<православного рока>>, именно в этом соединении двух слов. Я бы остерегся подобных эпитетов - <<православный рок>>. Это что-то из сектанства. Православный человек - это да! А любое творчество гораздо ниже Православия, потому что, по сути, - это карикатура на Творца. К этому нужно относиться более сдержанно и с изрядной долей скептицизма.
-Сегодня Православную Церковь часто упрекают в консерватизме, в непонимании стремлений, проблем, желаний современного общества. Как Вы думаете, каким образом можно преодолеть разрыв между Православием и современной культурой, как воцерквить ее?
-Это задача из задач! Над ней билось не одно поколение. На мой взгляд, батюшкам прежде всего нужно не забывать, что необходимо безмерно уважать свободу каждого, а жесткими назиданиями, без уважения к свободе, можно только оттолкнуть молодеж. То есть работать с ними нужно очень осторожно. Пришел в храм человек, грубо говоря, еще <<неврубающийся>>, не него <<наехали>>, не допустили до Причастия... Он же больше не придет! Вот это ответственность иерейская! Она огромна - чувствовать каждую душу. Церковь неизмеримо сильней, выше всего человеческого, и поэтому ей не требуется такого тотального привлечения к себе, как всем сектам, которые всевозможными сетями завлекают людей. Врата адовы широки, но и туда надо завлекать. А к Господу завлекать никого не надо. Господь Сам приводит к Себе.
Материал подготовил Михаил Первушин
<<Встреча>> (г. Сергиев Посад), август 2000
ДУРАК
Как-то раз по весне ранней
Поманила пожар-птица
На дороги земли дурня,
К солнцу тропы искать.
Над земл╦й городов крыши,
А над крышами дым-сажа,
А над сажей небес выше,
Солнца БЕЛАЯ РАТЬ.
Сколько горя в нужде дурень мыкал,
Износил сапогов сотни,
А рубах изодрал столько,
Сколько трав истоптал.
По лесам собирал сказки,
Да учился у птиц песням,
Веселил городов толпы,
Но ближе к солнцу не стал.
Ох, тропинки-лесенки
Прямо по земле в небеса,
Как найти, увидеть,
Да не проглядеть, не потерять.
А у неба радости,
Только солнцу глянешь утром в глаза.
Отверн╦шь, укроешься,
Да слезою вспыхнешь опять.
Вот так!
В сказку, словом ль╦мся.
Вот так!
Сме╦мся!
Ходит дурак по земле босиком,
Берегами рек, да опушкой леса.
Веселит дурак, почтенный народ
Вс╦ да по площадям городов.
От сумы тюрьма, от тюрьмы сума,
Не страшится п╦с ни огня, ни беса,
Вс╦ сплетает СЛОВО ИЗ СЛОВ.
Ему, как всем, тебе, как всем,
От рода по судьбе.
Иди своей дорогой,
Ищи свою тропу,
Найдет дурак, найд╦шь и ты,
Бог даст, и я найду.
Это только присказка, а сказка бежит речкой,
Да дела не идут скоро.
Ближе к солнцу не стал дурень,
Но стал теплее сердцам.
Где бы он ни сложил песню,
Где бы ни проросло слово,
Стелет в небо из зв╦зд тропы
По горячим следам.
Стелит сквозь городов крыши,
Выше крыш, да сквозь дым - сажу,
Стелит даже небес выше,
Солнца БЕЛАЯ РАТЬ.
Вот, что сталось весной ранней,
Заманила пожар - птица
На дороги земли, дурня,
К солнцу тропы искать.
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1992
ДУРАК И СОЛНЦЕ
Не Бог весть, ч╦рт-те как,
Жил на свете дурак,
Без царя в голове,
Сам, как на ладони,
В тех краях, где угар,
Голод, мор да пожар,
Где дым стада облаков
По земле гонит.
Так он в копоти жил,
Не петлял, не кружил,
Верой, правдой служил
Ветру, настежь душу.
Как он солнце наш╦л,
Да по зв╦здам прош╦л,
Я тебе расскажу,
Слушай:
За тридевять земель,
Неба на краю,
Пляшет мрак
По трухлявым, перекошенным пням,
Да наводит на свет
Серый пепел порчи,
А над всей земл╦й
Солнца нет сто лет,
Только ночь, да разорванных зв╦зд
Клочья!
А народ в тех краях
В мути-темени чах.
И не сразу, не вдруг, но забыл,
Что жил иначе.
В хороводе ночей
Стыло пламя очей,
И со временем в тех краях
Не осталось зрячих.
Л╦д пустых глазниц,
Оторопь сердец,
Кривотолков чад,
Гонят дурака по сонной земле,
Где не стынет закат,
Где не плещут зори.
Сколько лет в пути,
А сколько впереди?
Как найти дураку, да помочь одолеть
Горе!
На краю небес
Вырывает бес
из волос репьи-мраки
Да блю╦т на свет
Зв╦здами побед,
беса не унять в драке.
Разметать репьи
По краям земли,
нынче дураку сила.
Да с небес сорвать
Бешеную тать,
Солнцу помоги, милый!
Кто видел, как по небу плыв╦т огонь,
Какая в синем радость золотого.
Как к водопою спускается белый конь,
Как отражает солнце, след его подковы.
Как в облаках искрятся ресницы зорь,
Как от росы скользят по травам переливы,
Кто видел, как из сердца уходит боль,
Как хорошо тогда, легко и как красиво.
Не в аду, не в раю,
А на самом краю,
Где земл╦й, отродясь,
Правил бледный почерк,
Чтобы свет разметать
Над землею опять,
Бился с мутью дурень три дня
И три ночи.
Свет осенних зв╦зд
Впл╦л в прядь своих волос.
Солнца луч,
Был в его руке сияньем клинка,
Где трава высока,
Да златые кольца.
Я там тоже был,
Этот сказ сложил,
А над нами по сей день горит
СОЛНЦЕ!
Питер. Гост. Октябрьская.
28.10.1994
АНТИХРИСТ
Смотри, как рушится мир,
Как теряет голову память,
С каждым днем
Приближая конец.
Война - начало начал,
Поднимает черное знамя.
До небес
Копоть рваных сердец.
Каждый роет свое себе,
Личной совестью выжит стыд.
Для напора в слепой борьбе
Кукловодам открыт кредит.
Загребаем ковшами жар,
Да без меры стрижем с куста,
А над этим ползет пожар -
Антихрист-мегазвезда.
Огни лукавых столиц
Ворожат беспечные души.
Пустота
Гнезда вьет изнутри.
Смотри на сытую грязь,
С ними ты завязан по уши,
Ты здесь жил,
Так иди и смотри.
Лен. Обл. Сабо. 01.10.1999
ПЕЧАТЬ ЗВЕРЯ
Печать зверя - клеймо стада,
Девиз бойни: Всегда рады!.
Козлов кодлы пасет воля,
Шагать строем, слепых доля.
По чью душу рычит свора.
Закон труса - служить вору.
Блажит левый, ревет правый:
Виват Мао, Адольф браво!.
К концу бреда верней корчи,
Жутки песни мои к ночи.
Как над миром заря,
Солнца ясная дочь,
Успокоит меня
Лишь только кончится ночь.
Надо мной и тобой
Ветры пенят восход,
Не тревожься, не плачь,
Вот-вот и солнце взойдет.
Но ночь в силе, как пресс зоны,
Прикол гимна, душить стоны.
Мораль бойни: Убей, веря!
Иконам слезы клеймить зверя.
Новосибирск. Гост. <<Сибирь>>.
27.11.94
ВСАДНИКИ
По имени - Рок,
По жизни . Звезда,
По крови - Огонь,
По судьбе - Борозда,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
На Рыжем коне
Он движется в мир.
Рубцы городов,
Бородавки квартир
Врачует война,
Землю не уберечь,
Не мир он несет, но меч.
По имени - Суд,
По жизни - Обвал,
По крови - Баланс,
По судьбе - Ритуал,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
Он движется в мир,
Его конь Вороной,
И зоркий дозор
У него за спиной.
Он враг полумер,
Он свидетель конца,
Имеющий меру Отца.
Все,
чем дорожит зверинец,
Меч
срежет с лица земли.
Так
меру вершит Кормилец.
Горькая правда - полынь,
Пока не многим знаком этот вкус.
И только этой горечи - болью сродни
блюз.
По имени - Смерть,
По жизни - Коса,
По крови - Кристалл,
По судьбе - Полоса,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
Он движется в мир
На Бледном коне,
И четверть земли
У него в табуне,
А следом торжественно
Шествует ад,
И шахты Геенны горят.
Все,
чем дорожит зверинец,
Смерть
испепелит за час.
Так
мир рассечет Кормилец.
Горькая правда - полынь,
Пока не многим знаком этот вкус.
И только этой горечи - болью сродни
блюз.
По имени - Свет,
По жизни - Закон,
По крови - Руда,
По судьбе - Перезвон,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
На Белом коне
В мир движется он,
Победой овеян
Его легион.
Солдат-венценосец,
Спасителя лук,
Он принял в руки из рук.
Все,
чем дорожит зверинец,
Лук
перечеркнет стрелой.
Так
мир исцелял Кормилец.
Свет Откровения свят,
И тайну не вручишь словам,
Но я все же пою этот блюз
ВАМ!
Москва. Покровка. 17.11.2000
ЗВАНЫЕ
Чудеса Рождества -
доверять январю,
Укрепляться поста -
правилом.
На Крещенский мороз
разрубить полынью,
Радость встречи принять -
набело.
И пойти по земле,
как весною вода,
Паче снега гореть -
белого,
Тормошить горемык,
поднимать города,
Вот такое дано -
дело нам.
Хей!
Слушайте в себе клич живого огня,
Званые
до последнего дня!
Хей!
В каждом из живых звонница родника!
Званые
через века!
Помнить красные дни
богатырских побед,
Знать, как с нечистью свет -
борется.
На Великую брань -
поднимать первоцвет,
Присягать Пресвятой
Троице!
Миром правит машина,
псы цепные пасут,
Чистят место козлу -
демоны.
Устоять на краю,
да не пасть в самосуд,
Вот такое дано -
дело нам.
Москва. Покровка.14.11.2000
КРАСНЫЕ ГОРЫ
Пламенем свечи
Теплится душа.
Время, словно воск,
Тает не спеша.
А думы на душе
Не вес╦лые,
Грешные дела,
Ночи т╦мные.
А бесы под Успенье
Палили леса,
Ой - да! Распатронили в дым,
Да залили гордыней глаза.
Расписал лукавый
Душу в укор.
Ой - да! Распоясался в ночь
В цепи Красных гор.
Новый день новой надежды,
Новой радости новая кровь,
Отведи ото лжи,
Чудом путь укажи,
От надежды до веры в любовь!
Сколько нас таких
Нераскаянных,
Гордых, да лихих,
Неприкаянных.
Заливаем боль,
Жж╦м целковые,
Братья во Христе,
Бестолковые.
Москва. Покровка. 07.04.1998
ДОРОГА В НЕБО
Струи всех дорог переплетаются в кнут,
На перекрестке, оставляя петлю.
Сколько не плутай один, без поводыря
Коэффициент движенья равен нулю.
Время тормозит горячих, сытым углом,
Перетекая незаметно в прикол.
Но у поводыря всегда светились глаза,
Когда я пел ему вот этот Rock-n-Roll.
Там, где быль,
И там, где небыль,
Растворит тоску-печаль.
Я там был,
А может, не был.
Словом, добрым молодцам урок,
Сказка ложь, да только в ней нам╦к,
Твоя дорога в небо.
От своих ворот гоню кручину взашей,
Не сомневаясь ни секунды в пути.
Вижу, как уходит ночь, навстречу ей приходит день,
Который у меня впереди.
Знаю, как не просто оказаться среди тех,
Кто будет избран после званных веков.
Верую в Грядущего со славою судити нас,
Верую в закон этих слов!
Москва. Покровка. 11.10.1997
РОЖДЕСТВО
Ясный месяц-луч
Облаком плыл.
Ночь крылатил день ото дня,
Зв╦зды стелил по дорогам.
В осень уводил
Наш караван,
До зимы звенеть городам.
Встать к Рождеству у порога
дома.
Рождество. Снег.
Чистым январем
Духом воспрять.
От всенощной выйти другим.
Снегом скрипеть до рассвета.
Да любовь нести
Прямо к весне
Солнце вместе с нею встречать.
Благодарить песней этой
СЛОВО.
Рождество. Снег.
Екатеринбург. 22.12.1997
ПРАВОСЛАВНЫЕ
Душа магнитом-замком,
Тревожит вольную грудь,
Как по-доброму жить,
Да готовиться в путь,
Как с надеждой глядеть на разрушенный дом,
Как по доброму петь.
Видеть козни врага,
Да по вере прощать.
Посягательства чад
Волей одолевать,
Да гнушаться всех тех, кто порочит Отца,
Да по силе терпеть.
Мы Православные!
Гнать кручину-печаль,
Да с похмелья болеть,
Нараспашку идти,
Да в молитве радеть,
Да собором судить, кому тяжло держать
Во славу нашей земли!
Мы Православные!
А в небе сила - любовь!
Божья воля - закон!
Смертью смерти поправ
Дышит вечность с икон.
Да святится Имя твое
На все просторы Руси!
Мы Православные!
Новосибирск - Томск.
Автобус. 08.12.1997
ТРИ ДОРОГИ
Три дороги
На мо╦м пути,
Три тревоги -
Что там впереди?
Три вопроса
И одна петля,
Где лежит дорога моя?
Там, где судьбы
Гнули под себя,
Серой ртутью
Выстлана земля.
Кнут, да окрик,
Стенка, да курок.
Привела дорога в острог.
На большой дороге пыль столбом,
Да лихие дела.
На дороге взглядом в окоем,
Жизнь, как сажа бела.
Путь на небо - чаща, бурелом,
Пни, коряги, да рвы.
На какой тропе себя найдем,
Выбираем мы.
Тут выкрест свиты -
Славы купорос,
Тут паразиты
Норовят в засос,
Тут требы алчет
Сытый истукан,
А в конце дороги капкан.
А ветер ладит
Тропы до небес,
Через горы,
Через темный лес,
Труден выбор -
Узкие врата,
Туда, где бь╦т живая вода.
Москва - Питер.
Поезд. 26.04.1998
РАДОСТИ ПЕЧАЛЬ
Осторожные разжигали хворост идей.
Грянули в набат,
Города горят!
А тушить послали детей.
Откровенные растянули правды меха.
Судят да рядят,
Кто в ч╦м виноват,
Да в себе не видят греха.
А над этим всем небо.
Только облако тронь,
Край душистого хлеба,
Крупной соли ладонь.
А над небом столетий
Плавный ход без конца.
И смена тысячелетий
Лишь улыбка творца.
А мы вс╦ ищем врага,
К иконе ладим рога,
Дракой горим!
Кому за что отвечать?
Все мастера обличать.
О, Третий Рим!
Вверх! От земли!
Приблизить Горнюю даль,
Крестопоклонно!
Молитвой в сердце зажечь Радости Печаль!
Обреч╦нные встали на колени в кольцо.
Друг на друга льют
Копоть да мазут,
Чтобы не признали в лицо.
Неприметные под себя слепили закон.
За народ несут
Сбрую да хомут,
Да уходят через кордон.
Москва. Покровка. 08.01.1998
ГОТОВЫ ЛИ МЫ ОТВЕЧАТЬ
Кто ты, знаешь ли ты кто ты?
Помнишь ли кто твой Отец,
Знаешь ли, как зовут Мать?
Кто ты, помнишь ли ты, кто ты,
Знаешь ли, что тебя ждет?
Не торопись отвечать.
Кто я, знаю ли я кто я?
Помню ли кто мой Отец,
Знаю ли, как зовут Мать?
Кто я, помню ли я кто я,
Знаю ли, что меня ждет?
Я не берусь отвечать.
Кто мы, знаем ли мы кто мы?
Помним ли кто наш Отец,
Знаем ли, как зовут Мать?
Кто мы, помним ли мы кто мы
Знаем ли, что ждет нас там,
Готовы ли мы отвечать?
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
ВСЕ В НАШИХ РУКАХ
Памяти В.Цоя
Кровь городов,
В сердце дождя,
Песни звезд у земли на устах,
Радость и грусть,
Смех и печаль,
Все в наших руках.
Визг тормозов,
Музыка крыш -
Выбор смерти на свой риск и страх.
Битва за жизнь,
Или жизнь ради битв,
Все в наших руках.
Что проросло,
То привилось,
Звезды слов, или крест на словах.
Жизнь без любви,
Или жизнь за любовь,
Все в наших руках.
Москва. ул. Народного ополчения
Осень. 1990
ПРИЧАСТИЕ - НЕ СПОСОБ ПОЛУЧИТЬ ПОРЦИЮ АДРЕНАЛИНА
На обложке нового альбома лидер <<Алисы>> поместил собирающую свастику.
Попала мне в руки одна кассета. <<Солнцеворот>> называется. Дали послушать, как в старые добрые андерграундные времена. Тайно. В доперестроечный атеистический и антирокенролльный период в так называемые <<черные запрещенные списки>> она могла бы попасть по крайней мере дважды. В дне сегодняшнем конспирация соблюдалась не из-за каких-то запретов. Только с тем, чтобы не привлекать внимание пиратов и поклонников кассетной культуры. Новому альбому группы <<Алиса>> еще суждено появиться в ближайшем будущем.
Хотя у нас сейчас свобода вероисповедания и христианство вроде даже как в моде, а рок-н-ролл <<де факто>> жанр узаконенный вершителями государственных судеб, тем не менн альбом не ожиданный. Он - из рязряда бомб. Уже сейчас в ожидании <<Солнцеворота>> слухов среди алисоманов ходит множество, а амплитуда настроений по этому поводу не укладывается в шкалу: <<Круто! Приходишь в церковь, а там Кинчев поет... Толпы людей... билеты по 100 рублей... и все причащаются кагором>>, - <<Отче наш скоро запоют - вот это будет полный *****>> (Загляните сами в Интернет и не такое увидите). Но Кинчев не был бы самим собой, если бы этого не произошло. В который раз заявил: <<Я привык делать то, что я хочу>>, поместил на обложку собирающую свастику, пояснив: <<Солнцеворот - понятие христианской традиции, символ Святого Духа, знак движущегося креста - свастика. Свастика правосторонняя - знак Духа Исходящего. Наша свастика - левосторонняя, собирающая. Мы находимся в состоянии снискания Благодати. Не приведи Господь встретиться с человеком, который настолько крут, что может делиться своим Святым Духом с окружающими>>.
<<Ничего не принес я в этот мир, ничего и не возьму>>
Наше обывательское сознание забито самыми разнообразными стереотипами. Если, к примеру, рок-н-ролл - значит обязательно тонны герыча, разгильдяйство с жабами и проституция на предвыборной политической ниве при финансовой поддержке какого-нибудь олигарха. Если Церковь - то покорность, херувимская просветленность и безжалостное истязание плоти, а воцерковленный человек - либо эталон, либо - лжец и лицемер. Между роком и церковью - непреодолимая пропасть... etc. Словом, пора со стереотипами прощаться.
Сидим мы с Кинчевым в кафешке, за окном пасмурно. К поздней весне. Прогноз этого дня точен, как никакой другой. Что за день? Преподобного Макария Великого, чьи слова остались жить в веках: <<Ничего не принес я в этот мир, ничего и не возьму>>. <<Что я буду перечить преподобному Макарию, - говорит Кинчев. - И Юрий Юлианович сказал: <<Это все, что останется после меня, это все, что возьму ч с собой>>. Ко всему сказанному до меня более умными и великими людьми присоединяюсь>>. Вот и говорите после этого о пропасти между роком и Церквью.
<<Напиши, что деньги от Беоезовского никогда не брал>>, - требует Кинчев.
Вот пишу, не брал он денег. И лейбл << CD - Land >>, не котором выходит новый альбом <<Алисы>> к молодежным подразделениям БАБа никакого отношения не имеет. Давно известно, что о политиках мнение Константина весьма не лицеприятное. Оттого и поднимает он черный флаг анархии, правда с учетом Писания. И плетет плетку против ереси.
В то же время говорит: <<Мы не буддисты. У нас эмоции уживаются прекрасно с тем, чему мы служим. Мы - живые, и все эмоции, те что присущи всем людям, присущи и нам>>, - говорит Кинчев.
-Вера воинствующая?
-Конечно. То, о чем емко и цельно говорит Митрополит Филарет, я пытался сформулировать в песне <<Мы - православные>>. А говорил он следующее: <<Прощай врагам своим, одолевай врагов Отечества, и гнушайся врагов Божьих>>. Православная церковь - это войско. Символ веры - устав этого войска. Обряд крещения очень жесткий и облагораживающий. Крещение - это присяга, которую ты принимаешь и несешь по всей жизни. Ты присягнул Господу, ты три раза плюнул в сторону дьявола. Отец Владислав Свешников на эту тему написал книгу <<О национализме мнимом и истинном>>. Национализм без веры - лужа крови. Все человеческие амбиции преврещаются в бесовские, которые завладевают сердцами людей, и льется кровь. Национализм, основанный на базе духовной - созидателен. Христианин милосерден. Но любые виды кощунства нужно пресекать. Жестко и твердо. Не молчать. На мой взгляд, в песне все ясно сформулировано.
<<...Перестанет приносить радость - перестану петь>>
Не надо путать Божий дар с яичницей и пытаться упрекать эксперементатора Кинчева в расширении поля для эксперементов.
-Это уже абсолютно разные вещи: вера и профессия! И в том, и другом, бесспорно, я свободен в собственном выборе, но отрекаясь от Господа (прости меня Господи), совершаешь главную ошибку в жизни: отдаешь свою душу тому, от кого бежал всю жизнь. Профессий можно поменять тысячу, главное, чтоб они радость приносили. Мне приносит радость пение со сцены собственных песен. Перестанет приносить радость - перестану петь.
С группой у Кинчева на этот счет разногласий нет. Все остальные музыканты <<Алисы>> - православные христиане.
Лет десять назад лидер <<Алисы>> безапелляционно заявил: <<Отношения с Богом у меня напряженные: я его люблю, а он меня нет>>. Теперь раскаялся: <<Был глуп как пробка, позволял себе такую несусветицу нести, да еще пьян был в жопу, я совершенно не отвечал за свои базары. Что бывало редко, но, как ни прискорбно, случалось>>.
Были и другие проявления религиозности. Посещение Псково-Печорского монастыря с выкрашенным на голове крестом. С тех пор многое изменилось.
Обывателю Кинчева не понять. Для обывателя эта загадка не по зубам. И где ж разобраться, если в жизни лидера <<Алисы>> всегда происходит нечто экстраординарное. С младых ногтей и до седин. Ничего об этом, кроме как позаимствованного у классика восторженного восклицания: <<Какую он себе делает биографию!>> и не скажешь. Вот к примеру, можно сказать, с улицы взяли Костю петь в Большой театр. Не в сам конечно, Большой, а в хоровую студию при нем. Учиться пению. Не событие, а мечта миллионов поющих. А кто ж в России не поет? Бросил он учебу - надоело. Да и хористом лидера <<Алисы>> вряд ли можно представить. (<<Я бы никогда не ужился в коллективе, где бы мной руководили. Тактику и стратегию выбираю сам. Я - сам себе командир>>). Или, к примеру, в фильме снялся, который все <<на ура!>> приняли. Болгары даже приз за лучшую мужскую роль дали. Все. Кинокарьера <<Взломщиком>> началась и закончилась. Скучно. Да и в кино Кинчев отправился не за лаврами, а по необходимости - давно известный факт - чтобы статью за тунеядство не влепили. Такие были тогда нравы. А возвращение медали за защиту Белого Дома?
<<Главное - не потерять стержень, не идти на поводу у публики>>
Если простые житейские ситуации могут вызвать непонимание, то что говорить о вопросах сущностных.
-Разве могут сосуществовать два канона: рок-н-рольнный и церковный?
-Я могу ломать каноны, как ты выражаешся, - парирует Кинчев, - обывательские представления обо мне как о профессионале.Что хочу, то и ворочу. Это называется дерзостью. Но не противоречит стремлению к Вечности. Чтобы не потерять Царство Небесное то бишь жизнь вечную, к Вечности нужно всю оставшуюся жизнь стремиться и быть достойным. Покаяние и дерзость в этой форме уживаются легко и непринужденно. Декларировать всегда проще, чем делать. Вот, например, я заявляю, что я - православный христианин, а сигареты курю. Начиная с этой мелочи, я сам себе противоречу. Но я, видит Бог, стараюсь: бросал курить несколько раз. Тату? Я видимо щажу себя, поэтому с вопросами: <<Как мне быть с моими тату?>> к духовному отцу не подхожу. Любой священник скажет: <<Выводи>>. Я не просил благословения на новый альбом, потому что боялся его не получить. Да и необходимости этой я не чувствовал. У меня есть более серьезные недуги, с которыми мне жить тяжелее, чем с той же дерзостью или непокорностью.
Сейчас вопрос, есть ли компромисс между рок-н-роллом и церковью, перед Кинчевым не стоит. Для Кинчева нет компромисса. Следовательно, нет и вопроса. Хотя раньше, если верить прессе, на сей счет у него некоторые сомнения все-таки были. Когда-то он, почти сразу после принятия Святого Крещения говорил, что рок-н-роллом занимается по слабости своей. В роке - мятущийся дух: восприимчивый, открытый как влиянием свыше, так и всем искушениям. Главное - не потерять стержень, не идти на поводу у публики, не превратить свою музыку в голимую коммерцию. Всем этим <<Алиса>> отличалась первые пятнадцать лет своей биографии. За это время рок-н-роллом (хотя определение по большому счету и не очень-то заботило группу) назывались: образ жизни, <<все это>>, <<это не работа>>, прикол. Теперь рок-н-ролл для Кинчева профессия. <<Если загонять себя в рамки жанра (проще говорить о музыке, как о жанре, а не каноне), рано или поздно его ресурсы исчерпаются, и он перестанет быть интересным и кому-либо нужным. Прежде всего самой творческой единице. Поэтому мы себя жанровыми рамками никогда не изводили, порой дерзко заявляли: <<Мы - экспериментаторы>>. Поэтому в профессии все очень подвижно: сегодня вальсы играем, завтра - трэш.
<<Солнцеворот>> - это не <<сегодня>> и не <<завтра>>. Альбом записан в традициях любимого Кинчевым хард-рора. Плотным звуком, очень решительным даже в медленных песнях вокалом, драйвовыми гитарами. Все начинается с заглавной песни <<Солнцеворота>>. Мажорно, следовательно - радостно (что уже исключение из минорных правил российской рок-н-ролльной и попсовой песенности). Радость, разумеется из особого рязряда. Не по случаю наступления долгожданных теплых летних деньков. Она торжественна, мощна и агрессивна. Вдруг - странная гармония - неожиданный настораживающий сгусток инородного - что это? (Кинчев объясняет: <<Это Шатл так крест себе крутящийся представляет>>). Очень даже грозно он это себе предстовляет, но весьма кратко. Впрочем, все бури впереди. Все еще будет. И грозная поступь Воина и вихри враждебные, причем из разряда и внешней и внутренней стихии. Будет, конечно, заклеменный враг - Звезда свиней (песня десятилетней давности, прообраз главного героя реально существовал и, появившись на экране ТВ, однажды Константина возмутил. Сиюминутный гнев прошел, песня окозалась глубже и своего героя пережила). Будет и знаменитый кинчевский эгоцентризм: <<Я - не червонец, чтобы нревиться всем>>. Заявлено по-бетховенски категорично, как <<судьба стучится в дверь>> (<<Костя, это потому, что долгое врамя канал <<Культура>> смотрел?>> - <<Никто мне об этом сходстве не говорил. Нужно подумать>>). И, конечно, будет <<Мы - православные>>, которую песней назвать язык не поворачивается - скорее Гимн - такая она истово-отрешенная.
-Самому альбом нравится?
Да. Все, что хотелось в понятие <<Солнцеворот>> вложить - удалось. Получилось ясно и цельно. В отличие от <<Шабаша>> или <<Черной метки>>. И правильная песня в конце стоит.
-В альбоме нет вопросов. Это потому что в своей профессии вы знаете все <<от и до>>.
-Хорошо, я могу поставить вопросительный знак перед <<Звездой свиней>>.
(В поисках обещанного вопроса прослушиваю песню перед <<Звездой свиней>>. Она звучит так: <<Скоро начнется гроза>>. Даже если этот вопрос из разряда риторических).
<<Человеку слабому необходимо время от времени прибегать к силе Всевышнего>>
Когда-то, при прощании он говорил: <<Встретимся в аду>>. Сейчас - нет.
-Хотелось бы, чтобы это было не так. Но уверенности в этом нет и по сей день. Когда говорил - был абсолютно искренним и уверенным на все сто: по таким незинам прошел, что пятки горели. Бравировал ли? Полностью в бессе был, один ходячий героин. Вот и бравировал этим. Что опять было бесовским проявлением.
-Не пойму никак: какой вы, Костя?
-Да обыкновенный. И слабый, и сильный. И добрый, и злой.
-Но доброта молчалива.
-Глубокая фраза. Надо осмыслить. Я ж не декларирую, что я добрый. Бывает совсем наоборот. Доброту не надо искать, все дело в нас. А в сердце, как это ни парадоксально, уживается вся гамма чувств, присущая этому миру. Если покопаться в собственной душе, найдется все, что хочешь отыскать. Все хорошее, доброе, и все ужасное, от чего могут волосы дыбом встать, если поглубже заглянуть. С этим как раз Тайна Исповеди и помогает справиться. А Причастие на место этой гадости, от которой волосы встают дыбом, проливает Благодать Святого Духа. Удержать Благодать очень сложно. Опять выходишь в мир и ее теряешь. Поэтому и необходимо время от времени человеку слабому прибегать к силе Всевышнего.
Через Таинство Причастия мы, люди обычные, принимаем сердцем Благодать Святого Духа. Это ощущение непередоваемое. Но причастие - не способ получить порцию адреналина. Поэтому причащаюсь не так часто, как хотелось. Раз в месяц, и слава Богу. Бывает и еще реже. Если прибегать к этому как к энергетической подпитке и подкачке, можно сильно получить по башне. Можно получить и за другое, когда походя исповедовался неглубоко, походя отстоял службу, походя причастился.
Я не играю концерты неделю перед Пасхой и неделю после, неделю перед Рождеством и неделю после. Два года подряд черт дергал на Успенье концерты играть, и оба были отвратительные. Теперь не буду. Сейчас календарь в руках, когда гастрольный график состовляют. Может получиться так, что и во время постов играть не буду. Что правильно на самом деле.
<<Если человек скажет: <<Я безгрешен>>, плюнь ему в глаза и скажи: <<Ты - лжец, фарисей и лицемер>>
-Каждый святой считал себя самым большим грешником на Земле, поскольку в отличие от человека воцерковленного, ясно видел грех. Человек светский как обычно говорит: <<Я грешен? Я же ничего не делаю. Подумаешь, у меня любовница, денег я занял не отдал - это ж фигня>>. И считает, что он уже достоин Царствия Невесного. Если воцерковленный человек скажет: <<Я безгрешен>>, плюнь ему в глаза и скажи: <<Ты - лжец, фарисей и лицемер>>.
Душа - девчонка очень ветреная. В одну сотую долю секунды с ней творится сразу несколько порывов и стремлений. Задача Духа эту душу немножко приструнить и взять ее на короткий повод. Не всегда удается. Если о душе без стержня говорить образно, есть частушка: <<Дайте в руки мне баян, я порву его к хуям>>.
В принципе Бог сам видит, если у тебя есть внутренняя жажда. Зачастую жажды у многих просто не бывает. Любовь к церкви мне прививала еще моя замечательная бабушка. Другое дело, что в поисках я достаточно долго находился, но это нормально. Человеку воспитанному вне церкви достаточно сложно прийти к Богу. Но даже разбирая свое языческое творчество я не нашел ничего кощунственного. Даже в <<Черной метке>>. <<Звездам - ночь, свет - отцу, пыль дорог - моему лицу...>> Ничего я не вижу кощунственного. Что касается <<Мы вместе>>: <<Если кто-то думает так же как я, мы сним похожи точь-в-точь - мы - вместе>>. Я устал цитировать свои собственные песни, видимо никто их толком не понимает. Моя эксцентричная позиция транспонировалась сейчас в ту, в которой я нахожусь в данный момент. Поэтому эта песня до сих пор актуальна.
Л. Алексеенко
<<Версия>> N 5 (79), 8-14 февраля 2000г.
ОДИН ЗА ВСЕХ
-Костя, твое творцествопоследних лет я бы назвал <<духовным реализмом>> - ты работаешь с очень высокими христианскими символами и энергиями, чувствуется, что они внутренне пережиты, освоены тобой, а не вэяты как нечто отвлеченно-формальное. Наверное, ты ощущаешь довольно резкий контраст с тем, что делают сейчас в музыке многие твои <<коллеги>>?
-Меня больше тревожит и интересует не внешнее положение дел в нашей музыке, а то, что творится в моем сердце - я в этом и разбираюсь по мере сил и об этом пою.
-Почему, по-твоему, то романтико-героическое мироощущение, которое прививала поколению наша знаменитая стадионная <<рок-революция>> конца 80-х, сейчас куда-то испарилось, не став постоянным фактором культурной жизни? Рок снова уходит в подвалы (только называемые клубами), новых культовых групп не появляется...
-Сейчас тоже есть культовые группы - МУМИЙ ТРОЛЛЬ например.
-По-моему, культовость - это явление другого порядка, чем <<раскрученность>>. Культ - это когда фаны считают лидера группы <<богом>>, <<пророком>>, <<шаманом>>. Про Лагутенко (пока во всяком случае) такого что-то не говорят...
-Ну и я тоже бы не хотел, чтобы меня каким-то <<богом>> называли. Наверное, у каждого времени свои идеалы, хотя число наших фанов вроде не сокращается. Многие давно слушают АЛИСУ и нормально воспринимают наши стилевые изменения от альбома к альбому.
-Знаешь, у меня есть некий концерт как раз на счет разных времен в русской культуре. Золотой век - это была эпоха от <<Слова о Законе и Благодати>> митрополита Илариона до Пушкина и Достоевского. Потом - всем известный поэтический Серебряный век. Бронзовый век - это эпоха русского рока, провозглашенное Башлачевым <<время колокольчиков>>. А сегодня мы докатились до Железного (не зря компьютеры на сленге называются <<железом>>) - это эпоха техно, рейва, ночных танцполов и т.д. Только этой сменой эпох, по-моему, и можно объяснить нарастающий интерес наших рокеров к техно-естетике?
-Новые технологии, конечно, надо осваивать, но становиться их заложником, полностью переключиться на них у меня желания нет. Для кого-то это образ жизни, но для меня - просто игрушки.
-Пелевин в последнем романе очень остроумно прошелся по субъектам, загруженным геополитическими теориями - мол, вся эта наука рождается в тех мозгах, где происходит неснимаемый конфликт между правым и левым полушариями...
-Бесспорно! Хотя я Пелевина не читал, уж слишком много его в последнее время хвалят, - но тут с ним полностью согласен.
-А все-таки нет ли у тебя чувства определенного несоответствия между высокими истинами Православия и нынешней земной церковной иерархией, когда эти истины подменяются занудным морализмом и внешним благочестием? Ведь Православие - это прежде всего снискание Благодати, а не иудейское <<законничество>>... Вот недавно одно братство открыло сайт <<Православная АЛИСА>> - но слишком уж там, на мой взгляд, все пресно и сведено к банальным нравоучениям. Это их уровень и боюсь, что они не смогут как-то адекватно, широко понять твое творчество.
-Я думаю, они работают в правильном направлении, по своей мере таланта, пытаются истолковать наши песни. Главное - они делают это искренне и честно.
-Но ведь как раз в этой среде и принято называть вообще весь рок чем-то <<сатанинским>> - хотя ни в каких альбомах АЛИСЫ - даже в <<языческом>> <<Шабаше>> или <<Черной метке>>, по-моему, вовсе нет никакого <<сатанизма>>. Просто честный рассказ о своем духовном пути, когорый никогда не легок и всегда тернист...
-Да, это клише о роке как о чем-то <<сатанинском>>, к сожалению, очень крепко т его довольно трудно преодолеть. Я своими песнями по мере сил пытаюсь развеивать это заблуждение.
-Калугин тоже пытается...
-И честь ему и хвала за это! Я слушал его диск <
-А может быть, поэты гораздо острее и тоньше чувствуют духовную реальность, чем релегиозные деятели? Помнишь, в нашей давней беседе для <<Литературки>> (она, к сажелению, опубликована там в сокращении) ты приводил пример поэтической <<дуэли>> Пушкина с митрополитом Филаретом, который в стихотворной форме указал на некоторые пушкинские духовные заблуждения. Стихотворение, конечно, талантливое, но в истории русской поэзии остался все-таки Пушкин, а не Филарет. Поэтов Серебряного века тоже не назвать такими уж <<благочистивыми христианами>>, однако им (Блоку, Гумилеву, Волошину, Есенину...) никак не откажешь в глубине духовных интуиций. А современные священники, на мой взгляд, слишком уж озабочены <<правильностью>>, а не талантом.
-Ты пытаешься меня подвести к какому-то осуждению - а я не хочу этого. Все зависит от того, какой поэт и какой священник, обобщать здесь неуместно. Например, Вознесенский тоже может считать себя <<великим поэтом>> и думать, что не нуждается ни в каком духовном окормлении, но это его личное дело. Я же говорю о традиции старчества - это и есть истинный свет Православия, и точка зрения старцев для меня очень важна, даже решающа. И если наша церковная иерархия, да и вообще все православные миряне будут испытывать на себе их духовное влияние, ценить его, многих проблем, о которых ты говоришь, удается избежать.
-В интервью газете <<Завтра>> ты сказал, что Солнце для тебя - это поэтический символ Христа. Что же такое с этой точки зрения Солнцеворот?
-В православной традиции вращающийся крест, свастика - это символ Святого Духа, левосторонняя - Его снискания, правосторонняя - Его исхождения. Понятно, конечно, что этот символ исторически очень постродал от его использования нацистами, но это не значит, что его нужно им теперь отдать. Наоборот, его нужно очистить и вернуть ему христианский, священный смысл.
-Интересно, что в нашем роке есть своего рода противостояние <<солнечных>> и <<лунных>> культов. На мой взгляд, именно по такой солнечной тематике творчества твоим духовным братом был Цой. Ты и сейчас поешь его <<Спокойную ночь>>, а БекХан, которого называют чуть ли не <<Новой инкарнацией>> Цоя, - твою <<Печаль>>. То есть определенное духовное родство с цоевским, скажем так, направлением у тебя очевидно.
-Наверное, это оак и есть. Мы с Виктором в последний период его жизни были довольно дружны, играли на одном поле. Что же до БекХана, то как к БекХану отношусь к нему замечательно, но все эти разговоры о <<новых инкарнациях>> и <<втором КИНО>> не хочу даже комментировать.
-А вот очевидный <<лунный>> культ русского рока - это Борис Борисович Гребенщиков. У меня такое ощущение, что вы с ним духовные антиподы - начиная еще с давней поэтической <<дуэли>> между вами, когда ты посвятил ему песню <<Мы держим путь в сторону леса>>, а он ответил как бы свысока, как некий <<гуру>>...
-Гребенщиков блуждает внутри себя и дай Бог ему не потеряться! Я не хочу никакого духовного противостояния с ним, но вот например его <<Древнерусскую тоску>> считаю просто кощунством. Здесь он уподобляет всевозможным юмористам и сатирикам, которые все только осмеивают, но ничего не созидают. Это такой дурно понятый постмодернизм.
-По-твоему, у него нет боли за происходящее?
-Не берусь судить, но в этих последних вещах я ее не чувствую. Вот у Шевчука есть, альбом <<Мир номер ноль>> просто великолепен. А у Гребенщикова все больше стеб ради стеба, а это мелко и скучно. Хотя конечно, есть у него замечательные вещи, например, <<Мается>>, вообще я считаю <<Навигатор>> лучшим его альбомом.
-А Егора Летова, еще одного нашего культового музыканта, считаешь ли ты его своим конкурентом? Ведь фаны у вас приблизительно одного возраста, довольно похожи, да и он тоже написал свой <<Солнцеворот>>.
-Нет, я его своим конкурентом не считаю и надеюсь, что тонкий и глубокий поэт Егор Летов не будет <<приватизировать>> слово <<Солнцеворот>>. У нас всетаки разный стиль и наверное наши солнцевороты закручены в разные стороны. У него, по-моему, символ Духа исходящего, работа с какими-то массовыми, социальными, политическими делами, а у меня - попытка лично снискать этот Дух. Начинать все нужно с себя и поэтому мне интереснее обращаться к личностям, а не к массам.
-А как ты относишься к Роману Неумоеву, лидеру ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ, которого считают второй величиной <<сибирского рок-андерграунда>>? Мне кажется, после периода своей жизни в православном монастыре он сейчас очень близок тебе мировоззренечески.
-К сожалению, я не очень знаком с его творчеством. Но если он своим путем пришел к Православию, это замечательно, я же не настаиваю на том, что есть только одна, такая как у меня , дорога.
-Интересно, что в русском роке есть своя <<сакральная география>>, такое странное триединство и в то же время некоторое соперничество довольно разных центров: это, конечно, Питер - с АЛИСОЙ, АКВАРИУМОМ, КИНО; Свердловск, откуда вышли НАУТИЛУС, ЧАЙФ, АГАТА КРИСТИ; и Сибирь, породившая всю <<летовскую школу>>, КАЛИНОВ МОСТ и тот же МУМИЙ ТРОЛЬ. Только в Москве, похоже, так и не возникло ни одной по-настоящему культовой команды со своим уникальным стилем...
-Да, Москва породила лишь клоунов от рока - талантливых и не очень. Но не героев.
-Лет десять назад ты пел <<Солнце встает!>> и вообще источал такой несгибаемый оптимизм, а сейчас интонация твоя совсем иная:
А мы все молчим, да все не можем понять,
Как случилось так, что всех нас взяли врасплох.
Мы же знали жизнь, мы могли ей играть,
А теперь бредем за повелителем блох.
-Может быть, вся эта <<перестройка>> и <<реформы>> 90-х годов были просто не слишком удачной <<репетицией>> Восхода и духовное Солнце над Россией так пока и не взошло?
-Духовное Солнце над Россией взощло 1000 лет назад, благодоря Святому Владимиру. И с тех пор это Солнце не угасло, как бы ни пытались его закрыть всевозможными тучами, дождями, мраком. В начале 90-х действительно была надежда на какое-то социальное освобождение, казалось, что с падением этого навязанного нам в 1917 году режима повержен и наш духовный враг. Но эта иллюзия быстро рассеялась - Оказалось, что сатана более казуестичен и хитер, и в 90-е годы к власти опять пришли те же люди, что и в 1917, только в новых обличиях и так ни в чем не покаявшись. Читая Нилуса, это осознаешь очень остро.
-Все наши знаменитые рокеры - ты, Шевчук, Ревякин часто выезжаете из столиц за творческим вдохновением в леса, деревни, наверное там лучше пишется. И ты сейчас поешь: <<Огни лукавых столиц ворожат беспечные души>>. В этом есть что-то старообрядческое - тема побега из Вавилона. Нет ли у тебя чувства, что если что-то и прарастет действительно новое в русской культуре, то оно придет не из <<лукавых столиц>>, а именно из глубинной России?
-Да все новое проростает постоянно и везде, надо только уметь его видеть! У меня стойкая уверенность, что этот поток <<проростающих>>, созидающих, талантливых людей не прерывался на минуту. Другое дело, что Небесные Врата узки, а поскольку человек слаб и ему дана полная свобода, к этим Вратам ему бывает очень сложно придти. Конечно, в сравнительном - по отношению к столицам - покое глубинной России гораздо легче сохранить в себе человеческое и не приобрести звериное, здесь, может, быть, лучше приходит творческое вдохновение, но я бы не стал так уж идеализировать нашу провинцию - ведь это сивое деревенское пьянство тоже уже что-то звериное. Все в конечном итоге зависит от самой личности, а не от ее временного местожительства на этой земле.
-Давай разберем еще один вопрос - о котором сейчас так много шума. Еще несколько лет назад на выборах можно было поддерживать ту или иную политическую силу, еще было ощущение борьбы идей, порой интересно. Глядя же на сегодняшнюю предвыборную лихорадку, не видишь ничего, кроме нарастающего потока грязи, в котором политики и журналисты старательно купают страну. Рвущиеся в Думу все без исключения уже производят отталкивающее впечатление. Как в этой ситуации ты оцениваешь идею тюменско-московского поэта Алексея Михайлова, предложившего создать Партию Вольных Рокеров и выдвинуть собственного кандидата в президенты? Ведь наши культовые музыканты и миллионы их фанов - это огромная сила, и причем сила живая, идеалистически настроенная в отличие от т.н. <<политической элиты>>.
-Ну и зачем им уподобляться, создавая кокую-то партию? Ведь не успеешь оглянуться, как сам начнешь собирать компромат на саперников и утонешь в этой грязи. Увы, у нас так прописаны все эти политические законы, прописаны лукавым, так что если хочешь в эти игры играть - забудь о том, что ты был когда-то <<вольным рокером>>.
-Ну я думаю, что если бы ты баллотировался в президенты, ты бы собрал куда больше голосов, чем иные политики... Я среди миллионов давних поклонников АЛИСЫ голосовал за тебя с радостью. Может быть, это единственный небанальный шанс исправить ту ситуацию, когда за власть над нами соревнуются все эти неотличимые друг от друга, те же самые <<товарищи в кабинетах>>...
-Ага - и шанс получить немеряно грязи на мою седую голову. И сумашедший дом мне припомнят, и наркоманию и все такое. Я - непроходящий элемент для любой властной структуры, начинвя с самых низов. Я жил очень открыто и настолько запятнан... Мне вообще политическая власть не нужна и неинтересна.
-Тогда наверное надо голосовать против всех...
-Да, и тут есть одна забавная фишка - если число голосов, поданных <<против всех>>, превысит число проголосовавших за <<победителя>>, выборы считаются недействительными и на следующих должны быть совсем другие участники. Но это уже опять лукавая казуистика. У меня здесь другая позиция, может быть, она покажется кому-то циничной. Я не буду отказываться участвовать в предвыборных концертах ни одной политической структуры. Я это называю <<один за всех>>. Пусть нас приглашает кто угодно - хоть Лужков, хоть Баркашов, хоть даже Зюганов. Мы споем, расчитаемся и до свидания. Это такой особый вид конформизма - я-то знаю, что мои песни остаются моими и они ничуть не зависят от тех или иных политиков. Ведь самое главное - на концертах будут те же самые наши фаны, я пою для них, а политики могут думать все что угодно...
-Отлично! Только вряд ли здесь удастся полностью выдержать это <<мушкетерское правило>> - ты, понятно, <<один за всех>>, но вряд ли будут <<все за одного>>...
-А на этот счет я и пою в новом альбоме:
А если тебе не по сардцу мой путь,
Выбери свой или выбери с кем.
А мне по барабану вся эта муть,
Я не червонец, чтобы нравиться всем!
Вадим Штепа
Журнал ИНАЧЕ.
НАРАСПАШКУ ИДТ, ДА В МОЛИТВЕ РАДЕТЬ...
Через языческую гордыню к православию
-Константин Евгеньевич, как Вы пришли к вере?
-Мой приход к вере не был чем-то обвальным, резким, молниеносным, он скорее был постепенным, как подъем в гору. Все было плавно. Но, конечно, были и метания. В поиске я находился лет с тринадцати, когда бабушка подарила мне Евангелие. Безусловно, на этом пути у меня было все: и отрицание, и язычество, была и дерзость: я говорил, что я Бога люблю, а Он меня нет, что никогда ничьим рабом я не буду, даже Божиим, я - <<сам-с-усам>>.
На рубеже 33-х лет я вдруг осознал, что для дальнейшего движения надо бы определиться четко... На мой выбор, несомненно, повлияли и те люди, с кем я работал. В частности, у нас в группе играл клавишник Андрей Королев, который уже был православным во время нашей совместной работы. Сейчас он работает у Белгородского епископа Иоанна.
Собирается в будущем принять сан. Также и рано погибший гитарист Игорь Чумичкин был верующим. Во многом благодоря им я принял Крещение. Последнюю точку в моих сомнениях и метаниях поставила поездка в Иерусалим.
-Почему Вы выбрали именно Православие?
-Потому что меня всегда настораживали модные течения и исповедания. Коли я родился на своей земле и интересуюсь ее историей, то другие вероисповедания не могут возникнуть в моей душе. Другое дело, что в мой языческий период появлялась Блаватская и весь этот <<блудеж>>, который отец Андрей Кураев разнес в пух и прах в своей замечательной книге <<Сатанизм для интеллигенции>>. И дай Бог ему здоровья за этот труд. Уж больно соблазнительная идея этого вселенского экуменизма, которым болеет большинство нашей интеллигенции.
-Не воспринемаете ли Вы христианство лишь как ступень на пути своего духовного развития, то есть возможен ли для Вас переход к другой <<более совершенной>> религии?
-Говорить о том, что христианство лишь ступень на пути моего духовного развития я не могу. У меня даже имя - Константин - постоянный. Что же касается различных метаний человека из религии в религию, то, на мой взгляд, немаловажным фактором здесь является склонность к гордыне. Ведь когда у тебя в крови кипит желание быть выше всех, - о! как сложно с этим искушением справиться! Поэтому и начинаешь метаться.
-Приход человека к вере, как правило, связан с переворотом в его мирозрении, с отказом от прошлых ценностей и жизненных ориентиров. В какой степени Вы ощущаете перемену в своем творчестве после прихода в Церковь?
-Будет очень не очень скромно, если я стану говорить: <<Да, я бесспорно изменился>>. Это судить людям, которые долгие годы слушают меня. Но, судя по отзывам в интернете, я совершенно сошел с ума. А значит, я делаю все правильно. Эти отзывы присылают те поклонники, которые не приемлют того, что я делаю сейчас. В сетях интернета сидят, как правило, мальчики и девочки из благополучных семей, имеющие с юных лет компьютер и досуг, которые считают себя шибко умными и всезнающими и берутся скдить обо всем и обо вся, не сделав в этом мире пока еще ровным счетом ничего. А как раз старые, постоянные, кондовые слушатели более восприимчивы к изменениям. Они быстрее понимают и принимают их. Например, песня <<Мы - православные>> сейчас воспринимается залом очень хорошо, хотя она была очень и очень необычна для <<Алисы>>.
Не могу сказать, что я поднялся. Как говорят святые отцы: <<Если думаешь, что стоишь, - уже падаешь>>. Поэтому говорить о том, что я стою или поднялся, значит упасть. Да и вообще, о каком спасении и духовном росте можно говорить? Надо сначала курить бросить, а я и этого никак не могу зделать. Начиная с этой мелочи, я сам себе противоречу. Я встаю и опять падаю. Поэтому когда я сматрю на себя со стороны, то понимаю, что слишком перебираю, заявляя открыто о своих убеждениях. Особенно, когда немного <<поддам>> и начинаю: <<Мы, православные...>>. Православный - это высокое звание, ему надо соответствовать. Другое дело, когда ты дома - выпил, поговорил по душам...
-А пытаетесь ли Вы приобщить к Православию знакомых, которые не разделяют Ваших убеждений?
-Я уважаю выбор, свободу выбора каждого. А кто я такой, чтобы заявлять: <<Вот я - православный, я выше тебя, к примеру, - мусульманина>>. Он мне сразу резонно ответит: <<Какое ты имеешь право называть себя православным? Ты ведь делаешь то-то и то-то!>> И я уже сижу в луже. Поэтому я никогда не дерзну кого-то учить жить.
Для меня совершенно ясно, что единственный путь спасения - это вера правая. Но во мне еще столько вопросов, с которыми надо справляться, а я по лености своей природной оставляю все на завтрашний день. Лучшая проповедь - это моя собственная жизнь. Поэтому надо стараться соответствовать знанию православного.
-Чем для вас является музыка? В 70-80-е годы рок-музыка была довольно сильным инструментом социального протеста в обществе. В начале 90-х годов музыка становится, в первую очередь, бизнесом. Какие цели Вы ставите перед своим творчеством и какие задачи пытаетесь решить?
-Никаких целей и задач я, мягко говоря, не ставлю. Могу сказать одно, что пртест без веры, как правило, заканчивается наркоманией, то есть смертью, или <<хождением из окон>>, то есть самоубийством. Это обычный протест человека, не чувствующего опоры, не знающих своих корней. Потому что он протестует стихийно против общества, против того, что в этом обществетворится, но не знает, почему это творится, и как найти выход из этой ситуации, как найти противоядие, как найти спасение, и что есть это спасение. Отсюда такие печальные исходы.
А протест с верой - конструктивен. Я об этом могу говорить, потому что я все ступени этого протеста проходил: сначала был просто протест, а сейчас протестуем против мира... Вера дает силу.
Теперь насчет коммерции. Музыка для меня как для профессионала - это то, что я люблю, то, что как бы занимает мое сердце. Я очень люблю играть концерты, я не могу от этого отказаться. Видимо, я так <<заточен>>, что на сцене под рев гитар я очень хорошо себя ощущаю - тут я на месте, как рыба в воде. Когда я выподаю из этой концертной чреды, я чувствую себя неплохо, но мне чего-то не хватает. Вместе с тем, я еще умудряюсь за это получать деньги. Это позволяет моей семье существовать. Ничем другим я не занимаюсь.
Но здесь есть отличие от попсы. Моя главная задача - поделиться тем, что у меня в сердце, на душе. Поэтому не знаю, коммерческая мы группа или не коммерческая - с какой стороны посмотреть. Если она профессиональная, значит коммерческая, но, с другой стороны, это то, что идет от сердца, что приносит радость, в отличие от попсы, где главное - это слава, деньги, успех... Вот и все.
-Рассматриваете ли Вы свое творчество (музыку, тексты) как миссионерское служение, проповедь, призыв к Богу?
-Я ни в коем случае не рассматриваю свое творчество как миссионерство, поскольку, честно говоря, я на это благословения не получал, потому что не просил. Я просто боюсь у духовника просить благословения на подобные вещи. Я делаю то, что считаю необходимым делать мне по сердцу. Я пою те песни, которые мне хочется петь. В этих песнях выражаю то, что происходит во мне. А талантливо или нет - судить не мне. У нас есть более умные, более глубокие, более продвинутые в плане миссионерства люди. Тот же Кураев, например. Он гараздо больше знает, нежели я, больше читал, имеет замечательную память и бесспорный дар литератора. Вот он и занимается чисто миссионерской работой.
-Не возникало ли у Вас в душе сомнения правильности выбранного Вами пути после Вашего прихода в Церковь?
-К несчастью, у нас многие люди находятся не на своем месте и глубоко страдают от неверно выбранного пути, профессии. Слава Богу, я выбрал правильный путь (независимо от того, что я закончил экономический факультет Московского технологического института). Со страхом предстовляю, как бы я занимался тем, что хотел мой отец. Он по-своему представлял себе благополучие сына. Конечно, он желал мне добра...
Я для себя четко определил, что не существует плохих профессий, не угодных Богу. Профессий можно поменять тысячи, лишь бы они приносили радость. Каждый должен делать свое дело добросовестно и стараться, чтобы это было угодно Богу. Существуют люди, ответственные за свои поступки, и не очень ответственные. Поэтому мера ответственности недобросовестного хирурга, иерея или учителя гораздо выше. Для меня же это заключается в следующем: наиболее ясно выражать свою позицию поэтическим образом, и чтобы не было никаких кощунств в текстах. Раньше я испытывал раздвоенность несколько лет, а сейчас появился покой в душе по этому поводу. Меня вопрос о профессии сейчас не тревожит, хотя он может опять возникнуть.
-Существует мнение, что рок-музыка своими корнями уходит в африканские шаманские культы. Что Вы можете сказать по этому поводу? Возможен ли, по Вашему мнению, православный рок?
-Я никогда в роке не чувствовал африканского язычества. Быть может, сейчас я покажусь (не приведи, Господи) расистом, но это абсолютно <<белая>>музыка. Блюз или хип-хоп - да! Это музыка абсолютно <<черная>>. В ней в полный рост стоит африканское язычество, а в роке этого нет.
Что касается музыки, то я вообще считаю, что хард-рок - это абсолютно русское явление. Созвучна русскому духу эта раскачка, эта дремучесть. Поэтому, например, <
Хотя, не отрицаю, мне нравится и блюз, и хип-хоп. Это та музыкальная форма, в которой наиболеедоступно и просто выразить свою социальную позицию. Поэтому у меня многие тексты написаны именно в такой форме.
Но, безусловно, если смотреть глубже, у истоков современной музыки стоят африканские ритмы, шаманские культы. И поэтому я считаю невозможным существование <<православного рока>>, именно в этом соединении двух слов. Я бы остерегся подобных эпитетов - <<православный рок>>. Это что-то из сектанства. Православный человек - это да! А любое творчество гораздо ниже Православия, потому что, по сути, - это карикатура на Творца. К этому нужно относиться более сдержанно и с изрядной долей скептицизма.
-Сегодня Православную Церковь часто упрекают в консерватизме, в непонимании стремлений, проблем, желаний современного общества. Как Вы думаете, каким образом можно преодолеть разрыв между Православием и современной культурой, как воцерквить ее?
-Это задача из задач! Над ней билось не одно поколение. На мой взгляд, батюшкам прежде всего нужно не забывать, что необходимо безмерно уважать свободу каждого, а жесткими назиданиями, без уважения к свободе, можно только оттолкнуть молодеж. То есть работать с ними нужно очень осторожно. Пришел в храм человек, грубо говоря, еще <<неврубающийся>>, не него <<наехали>>, не допустили до Причастия... Он же больше не придет! Вот это ответственность иерейская! Она огромна - чувствовать каждую душу. Церковь неизмеримо сильней, выше всего человеческого, и поэтому ей не требуется такого тотального привлечения к себе, как всем сектам, которые всевозможными сетями завлекают людей. Врата адовы широки, но и туда надо завлекать. А к Господу завлекать никого не надо. Господь Сам приводит к Себе.
Материал подготовил Михаил Первушин
<<Встреча>> (г. Сергиев Посад), август 2000
ДУРАК
Как-то раз по весне ранней
Поманила пожар-птица
На дороги земли дурня,
К солнцу тропы искать.
Над земл╦й городов крыши,
А над крышами дым-сажа,
А над сажей небес выше,
Солнца БЕЛАЯ РАТЬ.
Сколько горя в нужде дурень мыкал,
Износил сапогов сотни,
А рубах изодрал столько,
Сколько трав истоптал.
По лесам собирал сказки,
Да учился у птиц песням,
Веселил городов толпы,
Но ближе к солнцу не стал.
Ох, тропинки-лесенки
Прямо по земле в небеса,
Как найти, увидеть,
Да не проглядеть, не потерять.
А у неба радости,
Только солнцу глянешь утром в глаза.
Отверн╦шь, укроешься,
Да слезою вспыхнешь опять.
Вот так!
В сказку, словом ль╦мся.
Вот так!
Сме╦мся!
Ходит дурак по земле босиком,
Берегами рек, да опушкой леса.
Веселит дурак, почтенный народ
Вс╦ да по площадям городов.
От сумы тюрьма, от тюрьмы сума,
Не страшится п╦с ни огня, ни беса,
Вс╦ сплетает СЛОВО ИЗ СЛОВ.
Ему, как всем, тебе, как всем,
От рода по судьбе.
Иди своей дорогой,
Ищи свою тропу,
Найдет дурак, найд╦шь и ты,
Бог даст, и я найду.
Это только присказка, а сказка бежит речкой,
Да дела не идут скоро.
Ближе к солнцу не стал дурень,
Но стал теплее сердцам.
Где бы он ни сложил песню,
Где бы ни проросло слово,
Стелет в небо из зв╦зд тропы
По горячим следам.
Стелит сквозь городов крыши,
Выше крыш, да сквозь дым - сажу,
Стелит даже небес выше,
Солнца БЕЛАЯ РАТЬ.
Вот, что сталось весной ранней,
Заманила пожар - птица
На дороги земли, дурня,
К солнцу тропы искать.
Москва. ул. Народного ополчения.
Весна. 1992
ДУРАК И СОЛНЦЕ
Не Бог весть, ч╦рт-те как,
Жил на свете дурак,
Без царя в голове,
Сам, как на ладони,
В тех краях, где угар,
Голод, мор да пожар,
Где дым стада облаков
По земле гонит.
Так он в копоти жил,
Не петлял, не кружил,
Верой, правдой служил
Ветру, настежь душу.
Как он солнце наш╦л,
Да по зв╦здам прош╦л,
Я тебе расскажу,
Слушай:
За тридевять земель,
Неба на краю,
Пляшет мрак
По трухлявым, перекошенным пням,
Да наводит на свет
Серый пепел порчи,
А над всей земл╦й
Солнца нет сто лет,
Только ночь, да разорванных зв╦зд
Клочья!
А народ в тех краях
В мути-темени чах.
И не сразу, не вдруг, но забыл,
Что жил иначе.
В хороводе ночей
Стыло пламя очей,
И со временем в тех краях
Не осталось зрячих.
Л╦д пустых глазниц,
Оторопь сердец,
Кривотолков чад,
Гонят дурака по сонной земле,
Где не стынет закат,
Где не плещут зори.
Сколько лет в пути,
А сколько впереди?
Как найти дураку, да помочь одолеть
Горе!
На краю небес
Вырывает бес
из волос репьи-мраки
Да блю╦т на свет
Зв╦здами побед,
беса не унять в драке.
Разметать репьи
По краям земли,
нынче дураку сила.
Да с небес сорвать
Бешеную тать,
Солнцу помоги, милый!
Кто видел, как по небу плыв╦т огонь,
Какая в синем радость золотого.
Как к водопою спускается белый конь,
Как отражает солнце, след его подковы.
Как в облаках искрятся ресницы зорь,
Как от росы скользят по травам переливы,
Кто видел, как из сердца уходит боль,
Как хорошо тогда, легко и как красиво.
Не в аду, не в раю,
А на самом краю,
Где земл╦й, отродясь,
Правил бледный почерк,
Чтобы свет разметать
Над землею опять,
Бился с мутью дурень три дня
И три ночи.
Свет осенних зв╦зд
Впл╦л в прядь своих волос.
Солнца луч,
Был в его руке сияньем клинка,
Где трава высока,
Да златые кольца.
Я там тоже был,
Этот сказ сложил,
А над нами по сей день горит
СОЛНЦЕ!
Питер. Гост. Октябрьская.
28.10.1994
АНТИХРИСТ
Смотри, как рушится мир,
Как теряет голову память,
С каждым днем
Приближая конец.
Война - начало начал,
Поднимает черное знамя.
До небес
Копоть рваных сердец.
Каждый роет свое себе,
Личной совестью выжит стыд.
Для напора в слепой борьбе
Кукловодам открыт кредит.
Загребаем ковшами жар,
Да без меры стрижем с куста,
А над этим ползет пожар -
Антихрист-мегазвезда.
Огни лукавых столиц
Ворожат беспечные души.
Пустота
Гнезда вьет изнутри.
Смотри на сытую грязь,
С ними ты завязан по уши,
Ты здесь жил,
Так иди и смотри.
Лен. Обл. Сабо. 01.10.1999
ПЕЧАТЬ ЗВЕРЯ
Печать зверя - клеймо стада,
Девиз бойни: Всегда рады!.
Козлов кодлы пасет воля,
Шагать строем, слепых доля.
По чью душу рычит свора.
Закон труса - служить вору.
Блажит левый, ревет правый:
Виват Мао, Адольф браво!.
К концу бреда верней корчи,
Жутки песни мои к ночи.
Как над миром заря,
Солнца ясная дочь,
Успокоит меня
Лишь только кончится ночь.
Надо мной и тобой
Ветры пенят восход,
Не тревожься, не плачь,
Вот-вот и солнце взойдет.
Но ночь в силе, как пресс зоны,
Прикол гимна, душить стоны.
Мораль бойни: Убей, веря!
Иконам слезы клеймить зверя.
Новосибирск. Гост. <<Сибирь>>.
27.11.94
ВСАДНИКИ
По имени - Рок,
По жизни . Звезда,
По крови - Огонь,
По судьбе - Борозда,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
На Рыжем коне
Он движется в мир.
Рубцы городов,
Бородавки квартир
Врачует война,
Землю не уберечь,
Не мир он несет, но меч.
По имени - Суд,
По жизни - Обвал,
По крови - Баланс,
По судьбе - Ритуал,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
Он движется в мир,
Его конь Вороной,
И зоркий дозор
У него за спиной.
Он враг полумер,
Он свидетель конца,
Имеющий меру Отца.
Все,
чем дорожит зверинец,
Меч
срежет с лица земли.
Так
меру вершит Кормилец.
Горькая правда - полынь,
Пока не многим знаком этот вкус.
И только этой горечи - болью сродни
блюз.
По имени - Смерть,
По жизни - Коса,
По крови - Кристалл,
По судьбе - Полоса,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
Он движется в мир
На Бледном коне,
И четверть земли
У него в табуне,
А следом торжественно
Шествует ад,
И шахты Геенны горят.
Все,
чем дорожит зверинец,
Смерть
испепелит за час.
Так
мир рассечет Кормилец.
Горькая правда - полынь,
Пока не многим знаком этот вкус.
И только этой горечи - болью сродни
блюз.
По имени - Свет,
По жизни - Закон,
По крови - Руда,
По судьбе - Перезвон,
По вере - Любовь,
По религии - Крест,
По сути - Опричник Небес.
На Белом коне
В мир движется он,
Победой овеян
Его легион.
Солдат-венценосец,
Спасителя лук,
Он принял в руки из рук.
Все,
чем дорожит зверинец,
Лук
перечеркнет стрелой.
Так
мир исцелял Кормилец.
Свет Откровения свят,
И тайну не вручишь словам,
Но я все же пою этот блюз
ВАМ!
Москва. Покровка. 17.11.2000
ЗВАНЫЕ
Чудеса Рождества -
доверять январю,
Укрепляться поста -
правилом.
На Крещенский мороз
разрубить полынью,
Радость встречи принять -
набело.
И пойти по земле,
как весною вода,
Паче снега гореть -
белого,
Тормошить горемык,
поднимать города,
Вот такое дано -
дело нам.
Хей!
Слушайте в себе клич живого огня,
Званые
до последнего дня!
Хей!
В каждом из живых звонница родника!
Званые
через века!
Помнить красные дни
богатырских побед,
Знать, как с нечистью свет -
борется.
На Великую брань -
поднимать первоцвет,
Присягать Пресвятой
Троице!
Миром правит машина,
псы цепные пасут,
Чистят место козлу -
демоны.
Устоять на краю,
да не пасть в самосуд,
Вот такое дано -
дело нам.
Москва. Покровка.14.11.2000
КРАСНЫЕ ГОРЫ
Пламенем свечи
Теплится душа.
Время, словно воск,
Тает не спеша.
А думы на душе
Не вес╦лые,
Грешные дела,
Ночи т╦мные.
А бесы под Успенье
Палили леса,
Ой - да! Распатронили в дым,
Да залили гордыней глаза.
Расписал лукавый
Душу в укор.
Ой - да! Распоясался в ночь
В цепи Красных гор.
Новый день новой надежды,
Новой радости новая кровь,
Отведи ото лжи,
Чудом путь укажи,
От надежды до веры в любовь!
Сколько нас таких
Нераскаянных,
Гордых, да лихих,
Неприкаянных.
Заливаем боль,
Жж╦м целковые,
Братья во Христе,
Бестолковые.
Москва. Покровка. 07.04.1998
ДОРОГА В НЕБО
Струи всех дорог переплетаются в кнут,
На перекрестке, оставляя петлю.
Сколько не плутай один, без поводыря
Коэффициент движенья равен нулю.
Время тормозит горячих, сытым углом,
Перетекая незаметно в прикол.
Но у поводыря всегда светились глаза,
Когда я пел ему вот этот Rock-n-Roll.
Там, где быль,
И там, где небыль,
Растворит тоску-печаль.
Я там был,
А может, не был.
Словом, добрым молодцам урок,
Сказка ложь, да только в ней нам╦к,
Твоя дорога в небо.
От своих ворот гоню кручину взашей,
Не сомневаясь ни секунды в пути.
Вижу, как уходит ночь, навстречу ей приходит день,
Который у меня впереди.
Знаю, как не просто оказаться среди тех,
Кто будет избран после званных веков.
Верую в Грядущего со славою судити нас,
Верую в закон этих слов!
Москва. Покровка. 11.10.1997
РОЖДЕСТВО
Ясный месяц-луч
Облаком плыл.
Ночь крылатил день ото дня,
Зв╦зды стелил по дорогам.
В осень уводил
Наш караван,
До зимы звенеть городам.
Встать к Рождеству у порога
дома.
Рождество. Снег.
Чистым январем
Духом воспрять.
От всенощной выйти другим.
Снегом скрипеть до рассвета.
Да любовь нести
Прямо к весне
Солнце вместе с нею встречать.
Благодарить песней этой
СЛОВО.
Рождество. Снег.
Екатеринбург. 22.12.1997
ПРАВОСЛАВНЫЕ
Душа магнитом-замком,
Тревожит вольную грудь,
Как по-доброму жить,
Да готовиться в путь,
Как с надеждой глядеть на разрушенный дом,
Как по доброму петь.
Видеть козни врага,
Да по вере прощать.
Посягательства чад
Волей одолевать,
Да гнушаться всех тех, кто порочит Отца,
Да по силе терпеть.
Мы Православные!
Гнать кручину-печаль,
Да с похмелья болеть,
Нараспашку идти,
Да в молитве радеть,
Да собором судить, кому тяжло держать
Во славу нашей земли!
Мы Православные!
А в небе сила - любовь!
Божья воля - закон!
Смертью смерти поправ
Дышит вечность с икон.
Да святится Имя твое
На все просторы Руси!
Мы Православные!
Новосибирск - Томск.
Автобус. 08.12.1997
ТРИ ДОРОГИ
Три дороги
На мо╦м пути,
Три тревоги -
Что там впереди?
Три вопроса
И одна петля,
Где лежит дорога моя?
Там, где судьбы
Гнули под себя,
Серой ртутью
Выстлана земля.
Кнут, да окрик,
Стенка, да курок.
Привела дорога в острог.
На большой дороге пыль столбом,
Да лихие дела.
На дороге взглядом в окоем,
Жизнь, как сажа бела.
Путь на небо - чаща, бурелом,
Пни, коряги, да рвы.
На какой тропе себя найдем,
Выбираем мы.
Тут выкрест свиты -
Славы купорос,
Тут паразиты
Норовят в засос,
Тут требы алчет
Сытый истукан,
А в конце дороги капкан.
А ветер ладит
Тропы до небес,
Через горы,
Через темный лес,
Труден выбор -
Узкие врата,
Туда, где бь╦т живая вода.
Москва - Питер.
Поезд. 26.04.1998
РАДОСТИ ПЕЧАЛЬ
Осторожные разжигали хворост идей.
Грянули в набат,
Города горят!
А тушить послали детей.
Откровенные растянули правды меха.
Судят да рядят,
Кто в ч╦м виноват,
Да в себе не видят греха.
А над этим всем небо.
Только облако тронь,
Край душистого хлеба,
Крупной соли ладонь.
А над небом столетий
Плавный ход без конца.
И смена тысячелетий
Лишь улыбка творца.
А мы вс╦ ищем врага,
К иконе ладим рога,
Дракой горим!
Кому за что отвечать?
Все мастера обличать.
О, Третий Рим!
Вверх! От земли!
Приблизить Горнюю даль,
Крестопоклонно!
Молитвой в сердце зажечь Радости Печаль!
Обреч╦нные встали на колени в кольцо.
Друг на друга льют
Копоть да мазут,
Чтобы не признали в лицо.
Неприметные под себя слепили закон.
За народ несут
Сбрую да хомут,
Да уходят через кордон.
Москва. Покровка. 08.01.1998
ГОТОВЫ ЛИ МЫ ОТВЕЧАТЬ
Кто ты, знаешь ли ты кто ты?
Помнишь ли кто твой Отец,
Знаешь ли, как зовут Мать?
Кто ты, помнишь ли ты, кто ты,
Знаешь ли, что тебя ждет?
Не торопись отвечать.
Кто я, знаю ли я кто я?
Помню ли кто мой Отец,
Знаю ли, как зовут Мать?
Кто я, помню ли я кто я,
Знаю ли, что меня ждет?
Я не берусь отвечать.
Кто мы, знаем ли мы кто мы?
Помним ли кто наш Отец,
Знаем ли, как зовут Мать?
Кто мы, помним ли мы кто мы
Знаем ли, что ждет нас там,
Готовы ли мы отвечать?
Москва. Щелчек.
Весна. 1987
ВСЕ В НАШИХ РУКАХ
Памяти В.Цоя
Кровь городов,
В сердце дождя,
Песни звезд у земли на устах,
Радость и грусть,
Смех и печаль,
Все в наших руках.
Визг тормозов,
Музыка крыш -
Выбор смерти на свой риск и страх.
Битва за жизнь,
Или жизнь ради битв,
Все в наших руках.
Что проросло,
То привилось,
Звезды слов, или крест на словах.
Жизнь без любви,
Или жизнь за любовь,
Все в наших руках.
Москва. ул. Народного ополчения
Осень. 1990
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 00:50
в ответ АЛЕКСЕЙ М 29.01.07 00:48
Я пишу песни, этим и интересен.
Хм...По-моему, уже было? Не важно.
Так вот, я пишу песни. Зовусь Константином, прозываюсь Кинчевым.
Пишу о том, что приходит в голову.
Недостатка в поступлении не испытываю, кризиса жанра не наблюдаю.
А засим здоров, спокоен и весел.
Чего и вам желаю.
С приветом и наилучшими пожеланиями всегда ваш, Доктор.
Хм...По-моему, уже было? Не важно.
Так вот, я пишу песни. Зовусь Константином, прозываюсь Кинчевым.
Пишу о том, что приходит в голову.
Недостатка в поступлении не испытываю, кризиса жанра не наблюдаю.
А засим здоров, спокоен и весел.
Чего и вам желаю.
С приветом и наилучшими пожеланиями всегда ваш, Доктор.
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
NEW 29.01.07 16:36
в ответ crazypapa 29.01.07 06:08
Решил поделиться с народом.
Читайте на здоровье!
Читайте на здоровье!
Наше дело - воля острых углов, Мы, вообще, такие, какие есть. (с) "Русский рок" - таланты и поклонники
"Русский рок" - таланты и поклонники
назад
список