Желается, чтобы сия книжица не просто была, а - читалась:
"Фаина Раневская на сцене и в жизни"
(составители Ю.Н.Амелин, М.Ю.Амелин. - Ростов н/Д: изд-во "Феникс", 2001. - 224 с.)
В этой книге собраны дневниковые записи, воспоминания одной из самых великих российских актрис XX века о театре, о коллегах, о себе. Короче говоря, перед читателем предстаёт Фаина Раневская - на сцене и в жизни. Широко представлены также воспоминания о великой актрисе её друзей и коллег, многочисленные анекдоты, весёлые истории и искромётные фразы, придуманные, написанные и произнесённые Фаиной Гергиевной Раневской.

страница 3
ПРЕДИСЛОВИЕ
Фаина Раневская. Воистину, это имя знакомо каждому. Знакомо хотя бы по фразе: "Муля, не нервируй меня". Фразе, принесшей ей поситине всенародную известность и поэтому так ею ненавидимой. Она близко дружила с Анной Ахматовой. И сохранилась, в частности, такая её дневниковая запись по поводу этой роли:
"В Ташкенте она звала меня часто с ней гулять. Мы бродили по рынку, по старому городу. Ей нравился Ташкент, а за мной бежали дети и хором кричали: "Муля, не нервируй меня". Это очень надоедало, мешало мне слушать её. К тому же я остро ненавидела роль, которая сделала меня популярной. Я сказала об этом Анне Андреевне. "Жала руки под тёмной вуалью - это тоже мои Мули", - ответила она".
Казалось бы, парадокс. Как можно ненавидеть слова и роль, сделавшие тебя знаменитой, всенародно известной?
страница 4
Но в этом вся Раневская. Многогранная, сложная и легко ранимая натура, до конца постичь которую так никому и не удалось. Она могла быть откровенно грубой, даже циничной, могла быть трогательно-внимательной и заботливой. И всегда - непредсказуемой.
Раневская не могла пожаловаться на невнимание со стороны журналистов, хотя относилась к ним, мягко говоря, без особого восторга:
- Ох уж эти несносные журналисты! Половина лжи, которую распространяют обо мне, не соответствует действительности.
Или такое замечание:
- Вчера возили на телевидение. Вернулась разбитая - устала огорчаться. Снимали спектакль "Дальше - тишина". Неумелые руки, бездарные режиссёры телевидения, случайные люди. Меня не будет, а это останется. Беда.
И дело не в том, что ей не везло с пишущей братией. Просто до конца Фаину Георгиевну не знал и не понимал никто, даже люди, проработавшие с ней бок о бок многие годы. А где уж за несколько часов разговора понять всю сложность её характера и рассказать о ней правдиво!.. Это невозможно, каким бы огромным талантом ни обладал журналист.
Не ставим перед собой этой цели и мы. Сохранились
страница 5
её собственные записи, её письма и письма к ней, воспоминания друзей и недругов. И многочисленные фразы, которые тут же становились анекдотами и мгновенно разлетались по Москве. Они помогут, может быть, лучше понять личность самой, пожалуй, гениальной российской актрисы ХХ столетия.
Одновременно читатель получит возможность соприкоснуться с именами целой плеяды корифеев литературы и искусства: Качалова и Таирова, Завадского и Михоэлса, Ахматовой и Марецкой, Орловой и Пельтцер, Папанова и Плятта. И ещё многих, многих других.
Книга эта не оставит равнодушным уже хотя бы потому, что здесь минимально будут присутствовать её составители. Подавляющая часть текста - сама Раневская. И те, с кем её довелось быть рядом. Их мысли, фразы, шутки, письма. А значит - это талантливо, гениально.

фото из Интернет
Фаина Георгиевна Раневская (Фельдман)

фото из Интернет
Фаина Раневская

страница 6
РЕЖИССЁРЫ, РЕЖИССЁРЫ...
"Я провинциальная актриса. Где я только не служила! Только в городе Вездесранске не служила!..."
За свою долгую творческую жизнь Раневской довелось поработать с великим множеством режиссёров. С подавляющим большинством из них отношения складывались очень сложно. Или не складывались вообще. Хотя были и счастливые исключения. Так, с огромной благодарностью и уважением вспоминала Фаина Георгиевна Эйзенштейна, который очень помог ей, дебютантке, пришедшей на "Мосфильм", своими советами и поддержкой.
страница 7
Как идёт продажа?
- Фаина, - сказал Эйзенштейн, - ты погибнешь, если не научишься требовать к себе внимания, заставлять людей подчиняться твоей воле. Ты погибнешь, и актриса из тебя не получится.
Талантливая ученица вняла советам своего учителя. И чуть ли не первому продемонстрировала это ему же. Узнав о своей замене в фильме "Иван Грозный", она пришла в неистовство и прокричала:
- Лучше я буду продавать кожу с жопы, чем сниматься у Эйзенштейна!
Естественно, тут же нашлись "доброжелатели", которые немедленно донесли режиссёру о выходке актрисы. Эйзенштейн пришёл в восторг и отбил Раневской телеграмму: "Как идёт продажа?"
***
Впрочем, у этой истории своя подоплёка. Эйзенштейн очень хотел видеть Раневскую в роли Ефросиньи в "Иване Грозном". Этому, однако, категорически воспротивился министр кинематографии Большаков, написавший в письме секретарю ЦК КПСС Щербакову: "Семитские черты Раневской очень ярко выступают, особенно на крупных планах".
страница 8
Волею судеб отомстил Большакову Самуил Маршак. Не дождавшись приёма к министру, Маршак оставил записку:
"У вас, товарищ Большаков,
Не так уж много Маршаков".
Текст её, естественно, немедленно стал известен москвичам.

Дебют в Москве
"Дебют в Москве! Как это радостно и как страшно. Я боялась взыскательных столичных зрителей, боялась того, что роль может не удаться.
В то время Камерный театр только возвратился из триумфальной поездки по странам Европы и Латинской Америки, и я ощущала себя убогой провинциалкой среди моих новых товарищей. А когда появились конструкции и мне пришлось репетировать на большой высоте, почти у колосников, я чуть не потеряла дар речи, так как страдаю боязнью пространства. Я была растеряна, подавлена необходимостью весь спектакль "быть на высоте". Репетировала плохо, не верила себе, от волнения заикалась. Мне думалось, партнёры мои недоумевают: к чему было Таирову приглашать из провинции такую беспомощную, бесталанную актрису?
Александр Яковлевич, внимательно следивший за мной, увидел мою растерянность, почувствовал моё отчаяние и решил прибегнуть к особому педагогическому приёму - стоя у рампы, он кричал мне: "Молодец! Молодец, Раневская! Так! Так... Хорошо! Правильно! Умница!" И, обращаясь к сидевшим в зале актёрам, сказал: "Смотрите, как она умеет работать! Как нашла в роли то, что нужно! Молодец Раневская!"
А я тогда ещё ничего не нашла, но эти слова Таирова помогли мне преодолеть чувство неуверенности в себе. Вот если бы Таиров закричал мне тогда: "Не верю!" - я повернулась и ушла бы со сцены навсегда".

***
"Однажды, провожая меня через коридор верхнего этажа, мимо артистических уборных, Александр Яковлевич вдруг остановился и, взяв меня за руку, сказал с горькой усмешкой: "Знаете, дорогая, похоже, что театр кончился: в театре пахнет борщом". Действительно, в условиях того времени технический персонал, работавший в театре безвыходно, часто готовил себе нехитрые обеды на электроплитах. Для всех нас это было в порядке вещей, но Таиров воспринимал это как великое кощунство. И в этом, казалось бы, чисто житейском эпизоде я увидела то, что нас, работавших с ним, всегда восхищало: его неизменно рыцарское, абсолютно бескомпромиссное отношение к искусству, которому служил".

фото из Интернет
А.Я.Таиров (Корнблит)

Битва гигантов
Из всех режиссёров, с которыми работала Фаина Георгиевна, особенно доставалось главному режиссёру театра имени Моссовета Юрию Завадскому. Конечно, к тому времени она была маститой актрисой, поизвестней и поавторитетней самого главрежа, тем не менее её фразы смелы не просто от осознания своей безнаказанности, они искромётны в своём остроумии, точны и, конечно, язвительны. Вот лишь некоторые из наиболее характерных эпизодов борьбы двух гигантов:
***
"Я жила со многими театрами, но ни с одним не испытывала удовольствия. Репетиции Завадского - это месса в бардаке".
***
"Завадскому дают награды не по заслугам, а по потребностям. У него нет только звания "Мать-героиня".
***
Текст к роли спекулянтки в пьесе "Шторм" Билль-Белоцерковского с разрешения автора Раневская написала сама. И играла её блестяще. Зрители помногу раз приходили только ради её выходов, и сразу после сцены многие покидали зал, воздав игру актрисы долгими аплодисментами.
Завадский "спекулянтку" из спектакля убрал. Раневская к главрежу с вопросом: "Почему?" Завадский неуклюже пытается объяснить свой шаг: "Вы слишком хорошо играете свою роль спекулянтки, от этого она запоминается чуть ли не как главная фигура спектакля". Раневская нашлась: "Если нужно для дела, я буду играть свою роль хуже".
***
"С упоением била бы морды всем халтурщикам, а терплю. Терплю невежество, терплю враньё, терплю убогое существование полунищенки, терплю и буду терпеть до конца дней. Терплю даже Завадского".
***
Завадский родился не в рубашке, а в енотовой шубе".
"Во время репетиции Завадский прокричал Раневской из зала: "Фаина, вы своими выходками сожрали весь мой замысел!" Ответ не заставил себя ждать: "То-то у меня чувство, как будто я наелась говна". - "Вон из театра!" - вновь раздался крик главрежа. - "Вон из искусства!" - не замедлила ответить актриса".
***
"Завадскому снится, что он похоронен на Красной площади".
***
"Завадский простудится только на моих похоронах".
***
Раневская постоянно опаздывала на репетиции. Пытаясь её проучить, Завадский попросил актёров не замечать её появления при очередном опоздании. Чуть ли не на следующий день, опоздав на репетицию, влетает запыхавшаяся Раневская:
- Здравствуйте.
Никто не отозвался.
- Здравствуйте!
Опять гробовое молчание.
- Здравствуйте! - звучит в третий раз.
Вновь молчание.
- Ах, никого нет?! Тогда пойду поссу.
***
Раневская величала Завадского то уценённым Мейерхольдом, то маразматиком-затейником, то перпетуум-кобеле. А его режиссёрские потуги называла "капризами беременной кенгуру". И при этом непременно добавляла: "В семье не без режиссёра".
***
Естественно, полупренебрежительного отношения к себе Завадский просто так переносить не мог и старался ответить тем же. Правда, не всегда получалось удачно. Когда на гастролях у Раневской произошёл сердечный приступ, Завадский повёз её в больницу. Подождал, пока врачи сделают уколы, снимут спазм. На обратном пути поинтересовался:
- Что они сказали, Фаина?
- Что-что - грудная жаба.
Завадский искренне огорчился:- Какой ужас - грудная жаба! - А через минуту-другую вдруг запел: - Грудная жаба, грудная жаба.
***
Как-то все актёры, включая вечно опаздывающую Раневскую, ждали прихода на репетицию Завадского, который накануне получил к своему юбилею звание Героя Социалистического труда. Устав ждать режиссёра, Раневская не выдержала: "Ну, где же наша Гертруда?"
***
Во время одной из репетиций Завадский, обиженный, выбежал из зала с криком:"Пойду повешусь!" В зале мгновенно воцарилась гробовая тишина, которую тут же нарушил невозмутимый голос Раневской: "Юрий Александрович скоро вернётся. В это время он ходит в туалет".
***
И, пожалуй, последнее о Завадском.
"Когда приезжал театр Брехта вторично Елена Вейгель спросила меня: "Почему же вы не играете "Кураж", ведь Брехт просил вас играть "Кураж", писал вам об этом?" Брехта уже не было в живых. Я долго молчала, не знала, что ответить. Потом виновато промямлила: "У меня ведь нет своего театра, как у вас" - "Нов ведь genosse Завадский обещал Брехту, что поставит "Кураж"". Я сказала, что у genosse Завадского - плохая память".
Читая словесную перебранку с Завадским, одни могут решить, что Раневская - человек грубый, язвительный, злой. Другие скажут, что это обыкновенная реакция стареющей(да что там, старой) и одинокой женщины и актрисы на чужой успех, на чужую молодость. Ведь написала же она: "Режиссёры меня не любили, я платила им взаимностью. Исключением был Таиров, поверивший мне".
Думается фраза эта написана в минуты душевной слабости. И сколько же нежных, добрых слов было написано Раневской о других известных режиссёрах, с которыми она работала и которых встречала.

Станиславский... смеялся
"В жизни у меня была только одна встреча со Станиславским. В Леонтьевском переулке я увидела его едущим на извозчике, кинулась к пролётке и завопила: "Мальчик мой, дорогой!" Он расхохотался. Я очень горжусь, что рассмешила К.С."
***
"Театр катится под откос по коммерческим рельсам. Бедный, бедный К.С."
***
"Нет уже и Миши Яншина, любила его слушать. Актёр был редкостно талантливый, и слушать его было интересно. Рассказал мне, как однажды отказался следовать указанию Станиславского, потому, что не согласился... с его решением куска. Станиславский опешил. Сказал, что репетиция окончена, и вышел. Яншин испугался, актёры на него накинулись, хотели отколотить. Яншин убежал домой, плакал, проклинал себя. Наутро его позвали к телефону. Яншин понял - его увольняют. Константин Сергеевич сказал: "Я долго думал, почему вы не захотели следовать моим указаниям, в чём была моя ошибка, и понял, что вы были правы". Говоря это, Яншин заплакал. Заплакала и я от любви к К.С.".

фото из Интернет
К.С.Станиславский

фото из Интернет
М.Яншин и С.Филиппов

А началось с... " Пышки"
"К Михаилу Ильичу Ромму отношусь с любовью и благодарностью за то, что он привёл меня в кинематограф, где я (некстати сказать) хлебнула горя.
Первая встреча с Михаилом Ильичом была в фильме "Пышка" по Мопассану. В то время я не имела представления о работе в кино. Я была уверена, что это происходит, как в театре - "по звонку" к началу и антрактам, и, что, как в театре, в определённый час бывает конец спектакля.
В те годы работать в кино было ещё более трудно. "Мосфильм" плохо отапливался. Я не могла привыкнуть к тому, что на съёмочной площадке, пока не зажгутся лампы, холодно и сыро, что в ожидании начала съёмки необходимо долго томиться, бродить по мокрому павильону. К тому же на меня надели вериги в виде платья, сшитого из остатков грубого, жёсткого материала, которым была обита карета героев "Пышки". Много ещё оставалось неуютного, нехорошего, а я привыкла к тёплому, чистому помещению театра...
В общем, я решила сбежать с картины. По неопытности. Помнится, мы с Михаилом Ильичом смертельно обиделись друг на друга. Кончилось же всё это работой, съёмками.
А во время съёмок я в него влюбилась. Всё, что он делал, было талантливо, пленительно. Всё в нём подкупало: и чудесный вкус, и тонкое понимание мопассановской новеллы, её атмосферы.
Видимо, добрейший Михаил Ильич простил мне попытку дезертировать, потому что позвал меня сниматься в своём новом фильме "Мечта"... Это были мои счастливые дни.
За всю свою долгую жизнь я не испытывала такой радости ни в театре, ни в кино, как в пору нашей второй встречи с Михаилом Ильичом. Такого отношения к актёру - не побоюсь слова "нежного", - такого доброжелательного режиссёра- педагога я не знала, не встречала. Его советы и подсказки были точны и необходимы. Я навсегда сохранила благодарность к Михаилу Ильичу за помощь, которую он оказал мне в работе над ролью пани Скороход в "Мечте", и за радость, когда я увидела этот фильм на экране".

фото из Интернет
М.И.Ромм

Не играть - жить
Сколько нежности, сколько неподдельной доброты в этих словах, сколько неподдельного восторга. И это при том, что Раневская режиссёров в общем-то не баловала добрым словом. Когда у неё спрашивали, почему она сменила так много театров, она обычно говорила:
- Я в молодости испытала все виды любви, кроме скотоложества.
Фаина Георгиевна жила театром, дышала им. Искренне считала, что работать в нём должны только высокоталантливые люди. Это ей принадлежат где-то жестокие, но очень точные по своей сути слова:
- Я не признаю слова "играть". Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.
Тех, кто этого не умел, Раневская не любила, не упускала возможности дать понять, что они в театре занимают чужое место. Особенно это её мнение распространялось на режиссёров, которым для постановки спектакля требуется не просто талант, а талант высшей пробы. И горе было тому, кто, по её мнению, такого не имел. Здесь она могла быть безжалостной, грубой, едкой.
Зная эту особенность, режиссёра Варпаховского предупреждали:
- Будьте осторожны. Раневская скажет, что родилась в недрах МХАТа, куда вас не взяли бы даже гардеробщиком.
- С какой стати?
- Она всё может сказать.
Варпаховский к совету не прислушался. Раневская тоже осталась верна себе.
Она репетировала с кем хотела. Одному актёру заявила в ответ на его замечание:
- Что? Кто это?! Я впервые вижу вас в театре. Это рабочий сцены? Я не работаю с любителями! Скажите, чтобы меня немедленно заменили.
Но заменить Раневскую было нельзя. Ей можно было не дать роль, чем пользовались отдельные режиссёры, но не заменить.
А Фаина Георгиевна между тем продолжала буйствовать: вмешиваясь в текст, меняя те или иные куски, передвигала мебель и даже приказала уничтожить диван, на котором актёры отдыхали. Её справедливо пытался урезонить Михаил Погоржельский, но его слова не возымели действия. Повесив на гвоздь ружьё, Раневская по закону жанра должна была из него выстрелить. Оставалось только терпеть и ждать развязки.
Как и предсказывали Варпаховскому, настало время вспомнить МХАТ - ружьё выстрелило.
- Вы очень торопитесь, - заметила она режиссёру, - у вас, наверное, много работы на стороне, как сейчас принято выражаться. Вы - халтурщик, а я - мхатовка, могу репетировать с утра до ночи. Я вас возненавижу, бедный.
И всё началось сначала. Передвигались декорации, стулья, убирался первый ряд. Варпаховский всячески пытался сгладить обстановку, пытался льстить, прибегал к помощи помощника режиссёра Нелли Молчадской - ничего не помогало. Да и не могло помочь! Раневская считала, что Варпаховский не соответствует званию режиссёра, и боролась с ним всеми доступными средствами.

фото из Интернет
Л.В.Варпаховский

Главный критерий
Отдавая всю силу своего таланта театру, Раневская того же требовала от других. Наличие таланта - вот главный критерий её оценки человека творческой профессии. Судите сами:
"М.Ромм повёл меня к Шостаковичу, я стеснялась, боялась, трудно около гения, о чём говорить. Решилась сказать, что потряс 8-й квартет. А на другой день он прислал мне пластинки всех квартетов. Маленький, величественный, простой, скорбный. Ужасно понравился. Скромный, знает ли, что он гений? Нет, наверное".
***
Как это не стыкуется с тем изумительным анекдотом, авторство которого приписывают Раневской. А может, это и было на самом деле? С неё станется...
"Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, - жалуется Раневская психиатру.
- А в чём дело? Каковы симптомы?
- Очень тревожные: всё, что говорит Завадский, кажется мне разумным"
***
Бытует мнение, что Раневская так и не сыграла своей главной роли. Она не была написана. Но даже если бы и написали, вряд ли нашёлся бы режиссёр, который ей по таланту. Разве что она сама?

фото из Интернет
Д.Д.Шостакович

Не помог и Качалов
В связи с этим хочется привести в пример такую историю. Фаина Георгиевна очень хотела попасть в состав труппы Художественного театра. Помочь исполниться мечте актрисы взялся Качалов, организовавший её встречу с Немировичем-Данченко. Следует заметить, что до этого Владимир Иванович не видел Раневскую на сцене, но уже слышал о ней как о талантливой актрисе.
Встреча состоялась. Но лучше бы её не было вовсе. Во всяком случае после неопределённого заявления, что следует подумать о том, чтобы включить Раневскую в состав труппы, она окончательно всё испортила. Подскочила, стала кланяться, благодарить и в довершение всего забыла имя и отчество Немировича-Данченко, назвав его Василием Степановичем, после чего пулей вылетела из кабинета.
Вся в слезах пересказала всё Качалову. Тот опять пошёл к Немировичу-Данченко с просьбой встретиться с Раневской ещё раз.
- Нет, Василий Иванович, - категорически заявил Немирович-Данченко, - и не просите: она, извините, ненормальная. Я боюсь её.
Вот так развела судьба великую актрису и великого режиссёра. Кто знает, сложись всё иначе, может быть, Раневская и сыграла бы свою главную роль в жизни? Но её величество Судьба решила так, как решила. И, может быть, это и к лучшему. Во всяком случае она не лишила нас величайшей актрисы, которая при известии о том, что Волчек поставила "Вишнёвый сад", могла позволить себе двусмысленную шутку:
- Боже мой, какой ужас! Она продаст его в первом действии.
Или, между прочим заметить:
- У Юрского течка на профессию режиссёра, хотя актёр он замечательный.
Впрочем, хватит о режиссёрах. Поговорим об актёрах...

фото из Интернет
Василий Качалов

Фото из Интернет
В.И.Немирович-Данченко

Коллеги о ней, она о коллегах
"В театре меня любили талантливые, бездарные ненавидели, шавки кусали и рвали на части".
Фраза эта, бесспорно, выстрадана. Бездарные её нередко пытались укусить, а то и унизить. Но в конечном счёте сами оставались (воспользуемся любимым словечком Раневской) в жопе.
***
"У этой актрисы жопа висит и болтается, как сумка у гусара".
***
"У неё голос - будто в цинковое ведро ссыт".
***
"У неё не лицо, а копыто".
***
"И что только не делает с человеком природа!..."
***
"Смесь степного колокольчика с гремучей змеёй".
"Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу, как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи".
***
"Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому".
Она умела... молчать
"Когда у Таирова отняли театр, Алиса (Коонен. - Авт.) жаловалась мне: "Подумайте, как же мне теперь? Если бы Станиславский был жив, неужели я осталась бы без театра?". Я просила Завадского пригласить её - отказал.
Алиса говорила мне много того, чего нет в её интересной книге: "подумайте, как мне трудно было любить Федю Протасова-Москвина... Я прижимаюсь к нему, обнимаю, а он в корсете. Я в ужасе, надо любить, любить, а я в ужасе".
Больше всего я её помню в спектакле "Машиналь". Ясно вижу в "Секунтале". Это было зрелище изумительное, весь спектакль. Я была на генеральной в 1914 году. Я любила её во всех ролях.
В последнее время пытаюсь не попадаться ей на глаза. Мне дали народную СССР, а у неё отняли всё - Таирова, театр, жизнь.
После кончины обезумевшего Таирова Алиса попросила меня пойти в нею в суд, где бы я свидетельствовала, что они были долгие годы вместе, что это было супружество. Формальность была необходима для ввода Алисы в наследство. После этой процедуры шли обратно, она долго плакала, уткнувшись мне в плечо. Она сказала: "Нас обвенчали после его смерти". Такой человечной я её видела впервые.
Своё одиночество она ото всех скрывала. Мне однажды сказала Павла Леонтьевна (Вульф. -Авт.), что не видела актрисы, которая бы так гениально молчала. Она видела Коонен в каком-то спектакле во МХАТе, где Алиса сидела на подоконнике (или смотрела в окно) и молчала, но такой силы был её внутренний монолог, что он звучал, как слова, полные горечи, боли. Сейчас актёры не умеют молчать, а актрисы и говорить. Слова съедают, бормочут что-то про себя, концы слов не слышны. Культура речи даже в прославленных раньше театрах ушла. А дикторы по радио делают такие ударения, что хочется заткнуть и уши, и радио!"

фото из Интернет
актриса Алиса Георгиевна Коонен

Я вас любила весь вечер
"Помню Певцова в пьесе "Вера Мирцева". В этой пьесе героиня застрелила изменившего ей возлюбленного, а подозрение пало на друга убитого, которого играл Певцов. И сейчас, по прошествии более шестидесяти лет, я вижу лицо Певцова, залитое слезами, слышу срывающийся голос, которым он умоляет снять с него подозрение, так как убитый был ему добрым и единственным другом. И вот даже сейчас, говоря об этом, я испытываю волнение потому, что Певцов не играл - он не умел играть. Он жил, терзался муками утраты дорогого ему человека.
Гейне сказал, что актёр умирает дважды. Нет. Это не совсем верно, если прошли десятилетия, а Певцов стоит у меня перед глазами и живёт в сердце моём.
Мне посчастливилось видеть его и в пьесе Леонида Андреева "Тот, кто получает пощёчины". И в этой роли я буду помнить его до конца моих дней.
Помню, когда я узнала, что должна буду участвовать в этом спектакле, я, очень волнуясь и робея, подошла к нему и попросила дать мне совет, что делать на сцене, если у меня в роли нет ни одного слова. "А ты крепко люби меня и всё, что со мной происходит, должно тебя волновать, тревожить".
И я любила его так крепко, как он меня просил.
И когда спектакль был окончен, я громко плакала, мучалась его судьбой, и никакие утешения подружек не могли меня успокоить. Тогда побежали к Певцову за советом. Добрый Певцов пришёл в гримёрную и спросил:
- Что с тобой?
- Я так любила, я так любила весь вечер, - выдохнула я рыдая...
- Милые барышни, вспомните меня потом, - она будет настоящей актрисой...".

фото из Интернет
актёр Илларион Певцов

Имей двух грудей
"...Замучилась, денег не дают и, кажется, не дадут. Бегаю, сутяжничаю, занимаю по пятёрке".
***
"Сегодня была у Щепкиной-Куперник, которая говорила о корректоре, который переделал фразу "...на камне стояли Марс и Венера" в "...МАРКС и Венера".
***
"Она же говорила, что Ермолова была так равнодушна к деталям, что, играя Юдифь в "Уриеле Акоста", не снимала нательного креста. И никто не замечал этого, хотя крест был виден. Не замечали - так играла Ермолова!"
***
"...Получаю письма: "...помогите стать актёром". Отвечаю: "Бог поможет"".
***
"Ираклий Андронников назвал меня "явлением", а я добавила "без появления", потому что дирекция театра таковой меня не считает".
***
"...Когда мне не дают роли в театре, чувствую себя пианистом, которому отрубили руки".
Многие её оценки, реплики по поводу той или иной актрисы порой нельзя понимать буквально и в лоб. Она могла сказать гадость из любви к неожиданной фразе, из привычки видеть смешное там, где другой его никогда не заметит. Посмотрев "Пышку", она сказала режиссёру фильма Михаилу Ромму по поводу глубокого декольте главной героини:
- Эх, не имей сто друзей, а имей двух грудей.
***
Раневская и Марецкая идут по улице. Раневская говорит:
- Тот слепой, которому ты подала монетку, не притвора, он действительно не видит.
- Почему ты так решила?
- Он же сказал тебе: "Спасибо красотка".

фото из Интернет
актриса М.Н.Ермолова

фото из Интернет
писатель, актёр, телеведущий Ираклий Андроников

фото из Интернет
актриса Вера Марецкая

фото из Интернет
актриса Галина Сергеева в фильме "Пышка"

Болонка в климаксе
Василий Катанян как-то поделился, что был на "Гамлете" Охлопкова.
- И как Бабанова в роли Офелии? - поинтересовалась Раневская.
- Очень интересна. Красива, пластична, голос прежний...
- Ну, вы, видно, добрый человек. Мне говорили, что это болонка в климаксе, - не преминула съязвить Фаина Георгиевна.
После этого диалога уместно, видимо, привести полный текст письма народной артистки СССР Марии Бабановой Фаине Раневской, из которого станет понятно, какими в действительности были отношения двух великих актрис:
"Родимая моя, Фаиночка!
Как мне Вас, родная, дорогая, бесценная и чем отблагодарить за Вашу верную руку настоящего друга, который не только сочувствует, но действует - будучи сам и болен, и бессилен.
Да, Вы - настоящий друг и большой человек. Меня так потрясла Ваша забота, что моя замороженная и загнанная куда-то душа вдруг оттаяла - и мне захотелось человеческого общения, которого я уже боялась и избегала изо всех сил.
Мне было очень худо, как никогда, я очень явственно почуяла близость "конца" своей неудачливой и жалкой жизнишки, и мне не хотелось взывать к жалости и мучить других людей.
И вдруг ворвался яркий солнечный луч, согрел, разорвал эту плотную тьму. Как мне Вас отблагодарить за это оживление, восстание из "мёртвых"?
Горячо обнимаю Вас, которая умеет понять чужую душу, - так как имеет сама большую душу, вмещающую боль других людей.
Я думала, что этого уже не бывает, я зачерствела в недоверии, сомнениях, так как слишком много переглотала глубоких обид, оскорблений и разочаровний. Вы меня поняли, согрели и оживили - у меня не хватает слов, как вернее, полнее передать Вам моё возвращение к жизни. Назовём так условно.
Как только смогу двигаться, постараюсь сама лично Вас обнять. Очень огорчена, что обстоятельства задержали пока, правда, на день, - посылаю диетические пустячки и прошу Нину найти лучшие цветочки. Плачу от радости иметь такого дорогого товарища.
Навек ваша Марья Бабанова".

фото из Интернет
М.Бабанова

Только если требует душа
Слова написанные гораздо точнее отражают истинные отношения между людьми, чем слова сказанные. Уже хотя бы потому, что слова иногда говорить приходится - на юбилее, по поручению коллег, у гроба, а вот писать письмо на могилу совсем не обязательно. Да и живому человеку напишешь только тогда, когда этого душа требует. Тем интереснее и ценнее написанное коллегам самой Фаиной Георгиевной и написанное ей.
***
Народная артистка Е.Кузьмина - Ф.Раневской
"Дорогая, дорогая, дорогая!
Пишет Вам дикая собака Динго, бывшая народная артистка республики Е.Кузьмина. Сижу в кустах, вою на луну и опекаю такого же одичавшего Ромма.
Газет на даче нет. Радио включать забываем. Даже между собой начали разговаривать рыканьем.
Между нами болтается совершенно глухая моя тётя Шура, которой мы орём так, что начинает кружиться голова. И от этого мы её кусаем за ляжки. Хорошо! Иногда приятно чувствовать себя зверем. Вдруг просыпаются забытые честность и искренность.
Все боятся, не знаю, чего больше: искренности или одичания, но к нам никто не приходит.
А когда с нами в компании наш лохматый, злобный и уже совсем правдивый Митька, то нас пугаются даже грибы.
Это я всё пишу к тому, что мы понятия не имеем о Вашей знаменательной дате. Газет на даче нет, радио включать забываем. Это тоже успокаивает...
Дорогая Фаиночка, мы Вас очень любим. А ведь так мало осталось к старости людей, о которых даже мысли доставляют удовольствие. В тот тихий вечер мы включили телевизор (кстати, он тоже одичал и непотребно рычит) и наткнулись на уже идущую "Мечту". С удовольствием смотрели.
Ничего не зная и не понимая, по какому случаю вспомнили эту картину

Ромм весь вечер рассказывал о Вас, одной смелой даме, всё-таки, прорвавшейся в нашу берлогу, всё оставшееся до сна время.
Если бы Вы слышали, как он о Вас говорил!.. Я, конечно, вставляла ядовитые замечания. Но, как это ни странно, они украсили рассказ о Вас.
Фаиночка, если бы Вы знали, как мы Вас любим. Вам было бы ещё теплее на свете. К сожалению, мы так же невнимательны, как все "Динги" на свете.
Зато наш министр Романов абсолютно внимателен и посылает нам каждый праздник телеграммы с золотым обрезом. Но от этого он нас любит не больше.
Так что не всякое внимание доказывает что-то хорошее, и, я надеюсь, Вы простите нас за наше молчание.
Всё о Вас узнали от Нины Станиславовны (Сухоцкой. - Авт.) и ужасно огорчились. Ведь надо же иметь такое везение, чтобы в центре учреждения, где людей склеивают, разбиться на куски!..
Это только Вы можете. От этого Вашего "всё не по-человечески" - мы Вас любим ещё больше.
Я надеюсь, что Вы нас простите...
Желаю Вам склеиться обратно и ещё долго радовать своими успехами.
Горячо целую. Лёля"

Орловские страдания
"Шкаф Любови Петровны Орловой так забит нарядами, - утверждала Раневская, не придававшая одежде никакого значения, - что моль, живущая там, никак не может научиться летать!"
***
В хорошем настроении Фаина Гергиевна любила разыгрывать миниатюры, копируя великолепную Любовь Орлову. Делая вид, что разглядывает свои новые перчатки, Раневская изрекла голосом Орловой:
- Совершенно не тот оттенок! Опять придётся лететь в Париж.
***
Или такое. Опять об Орловой:
- Ну, что в самом деле, Чаплин, Чаплин... В какой раз хочу посмотреть, во что одета его жена, а она опять в своём беременном платье! Поездка прошла совершенно впустую.
И в этом случае подобные розыгрыши совершенно не влияли на взаимоотношения Раневской и Орловой.
***
Народная артистка СССР Л.Орлова - Ф.Раневской
"Дорогая Фаина Георгиевна!
Дорогой мой Фей!
Очень прошу Вас набраться сил, желания, энергии, самовнушения и, во что бы то ни стало, выздороветь поскорее!
Во-первых, я Вас не видела в "Тишине", во-вторых, очень интересная у Вас получается роль у Гр.Вас.(Александрова - Авт.) в фильме, а самое главное, я могу Вас иногда долго не видеть, но совсем не могу, когда Вы больны.
Вспоминаю нашу встречу у Вас в доме (не забыть бы мне спросить, почему-то Вы смеялись по-хорошему надо мной). Как это было симпатично и вкусно.
Я очень Вас люблю.
Когда Вы сможете - приду.
Гр.Вас. шлёт Вам самые сердечные приветы, а я обнимаю, целую.
Всегда ваша. Любовь Орлова"

фото из Интернет
Е.Кузьмина - жена М.Ромма

***
"Моя дорогая Фаина Георгиевна!
Мой дорогой Фей!
Какую радость мне доставила Ваша телеграмма. Сколько нежных, ласковых слов: спасибо, спасибо Вам!
Я заплакала (это бывает со мной очень-очень редко). Ко мне пришёл мой лечащий врач и спросил: "Что с Вами?". Я ему прочла Вашу телеграмму и испытала гордость от подписи РАНЕВСКАЯ, и что мы дружим 40 лет, и что Вы - моя Фея. Доктор смотрел Вас в "Тишине" и до сих пор не может Вас забыть. Спросил, какую Вы готовите новую роль? И мне было так стыдно, так больно ответить, что у Вас нет никакой новой роли. "Как же так? - он говорит. - Такая актриса, такая актриса! Вот Вы говорите, что у Вас нет новой роли. Как же так?"
Я подумала - нашему руководству не важно, будем мы играть или нет новые роли.
...Я промолчала, а когда он ушёл, долго думала - как подло и возмутительно сложилась наша творческая жизнь в театре. Ведь Вы и я выпрашивали роли, которые кормят театр, вашу "Тишину", вашу Сэвидж, которую Вы мне подарили, Лиззи Мак-Кейн протолкнула Ирина Сергеевна (Вульф. - Авт.). Нору-Оленин репетировали как внеплановый спектакль. Приказ на "Лжеца" ("Милый лжец". - Авт.) я вырвала почти с силой от Завадского с помощью Никонова. Мы неправильно себя вели. Нам надо было орать, скандалить, жаловаться в министерство. Разоблачить гения с бинтиком и с жёлтым шнурком...
Но... у нас не те характеры. Достоинство не позволяет.
Я поправлюсь, но играть особого желания нет.
Я нежно Вас целую, обнимаю, очень люблю.
Всегда Ваша
Любовь Орлова".
***
Как-то известная актриса закатила истерику на общем собрании труппы:
- Я знаю, вы только и ждёте моей смерти, чтобы прийти и плюнуть на мою могилу!
Раневская отреагировала в ту же минуту:
- Терпеть не могу стоять в очереди!

фото из Интернет
Любовь П.Орлова

Кадр из фильма
Л.Орлова и Ф.Раневская

Фокус с огурцом
Её шутки не всегда были злыми и язвительными. В зависимости от того, над кем подшучивала Фаина Георгиевна, они могли быть добрыми и ироничными и обязательно весёлыми. Об одной из таких историй часто рассказывали в театре имени Моссовета.
Шла репетиция спектакля "Правда хорошо, а счастье лучше" - последнего спектакля Раневской. Репетировали сцену ветераны - Раневская и Сошальская. Первой - за восемьдесят, второй - под восемьдесят.
Сошальская чувствовала себя отвратительно. Тогда Фаина Георгиевна пошла в буфет за шоколадкой для подруги и увидела там огромные парниковые огурцы - чудо для заснеженной Москвы тех лет. Раневская купила самый большой огурец, положила в карман и пошла на сцену.
И вот наступила её (она играла служанку) очередь услужить барыне-Сошальской. Она достала огурец и протянула его Сошальской со словами:
- Вавочка (так в театре звали Сошальскую), я дарю тебе этот огурчик.
- Фуфочка, спасибо, спасибо тебе, - у Сошальской моментально поднялось настроение.
А Раневская, уходя со сцены, закончила фразу:
- Вавочка, я дарю тебе этот огурчик. Хочешь - ешь его, хочешь - живи с ним.
Реакцию присутствующих на репетиции можно себе представить.

Фото из Интернет
Актриса Варвара Владимировна Сошальская. Мать актёра В.Сошальского

Как Раневская в партию вступала
Однажды, а было ей тогда за семьдесят, Раневская неожиданно заявила, что вступает в партию.
- Зачем? - удивились присутствующие, зная её отношение к этой организации.
- Надо! Должна же я хоть на старости лет знать, что говорит эта сука, Верка Марецкая, про меня на партсобраниях.
Как же надо ненавидеть человека, чтобы сказать о нём такое. Грубо, беспощадно, жестоко. Да, но всё это было бы верно, если подобное сказал кто угодно, только не Раневская. Её фразы, шутки далеко не всегда верно отражали её истинное отношение к человеку, подруге по сцене.
Вот и в данном случае...
"Как-то давным-давно смотрела фильм, названия которого не помню. Но по сей день мне видятся глаза, лицо прелестной девушки с гусем в руках. Она с восхищением рассматривает незнакомую ей улицу. Всё её удивляло, забавляло.
Я подумала, любуясь ею, о том, что у нас появилась редкостно талантливая, обаятельная актриса. Увидев знакомого режиссёра, спросила: "Что это за прелесть с гусем?" И впервые услышала имя, ставшее дорогим всем нам. Имя недавно ушедшей от нас Веры Петровны Марецкой.
Меня связывала с ней многолетняя дружба. Я полюбила её редкостное дарование, её человеческую прелесть, юмор, озорство. Всё в ней было гармонично и пленительно. Я никогда не скучала с ней, с ней было весело и любопытно.
Тяжело об этом думать и говорить. И Вера меня любила и называла: "Глыба". Если бы я могла в это верить!
Нет, я знала актрис лучше Раневской".

фото из Интернет
Вера Марецкая

фото из Интернет
Вера Петровна Марецкая

Не капризничаю, боюсь
Как-то на репетиции она до слёз довела Ию Савину. Потом извинилась. И как...
- - Я так одинока. Все друзья мои умерли, вся моя жизнь - работа... Я вдруг позавидовала вам. Позавидовала той лёгкости, с которой вы работаете, и на мгновение возненавидела вас. А я работаю трудно, меня преследует страх перед сценой, будущей публикой, даже перед партнёрами. Я не капризничаю, девочка. Я боюсь. Это не от гордыни. Ни провала, ни неуспеха я боюсь, а - как Вам объяснить? Это ведь моя жизнь, но как страшно неправильно распорядиться ею.
***
Не случайно, не смотря на чуть ли не ежедневные высказывания (типа: "Сука Верка Марецкая"), врагов у неё было гораздо меньше, чем можно предположить. Коллеги по театру понимали, что это не со зла, не из желания унизить, а из любви к искусству, в силу характера. Да и сама Фаина Георгиевна справедливо свидетельствовала:
-...Огорчить могу - обидеть никогда. Обижаю разве что себя...
***
И не случайно поклонниками её таланта были великие из великих. Здесь самое время вернуться к её письмам...

Фото из Интернет
Актриса Ия Савина

Таланты и поклонники
Народный артист СССР
А.Папанов - Ф.Раневской
"Дорогая Фаина Георгиевна!
Огромное спасибо Вам за поздравление по поводу моего 60-летия. Я бесконечно рад был, получив его. Я знаю, Вы не очень любите, когда говорят Вам, что подобной артистки (вот видите, волнуюсь...) нет.
Вы для меня школа, академия, ИДЕАЛ.
Низко кланяюсь.
А.Папанов"

Фото из Интернет
А.Папанов

Народный артист Р.Плятт - Ф.Раневской
"Милая, дорогая Фаина Георгиевна!
Я вначале подумал написать Вам что-нибудь "остроумное", скомбинировав это из текстов нашей пьесы ("Дальше - тишина". - Авт.), но как-то не сострилось...
Я просто крепко Вас целую и желаю Вам (и себе и всем), чтобы Вы поскорее стали здоровы! Пусть все хворости останутся в старом (69) году, а в новом будет только здоровье и счастье от полноты жизни на сцене, где Вам только и надо быть!
Очень хочется поскорее ввести Вас под руку в ресторан Нортона и чокнуться с Вами реквизиторской бурдой, которая в Вашем присутствии неизменно становится для меня нектаром. Итак, за Ваше здоровье! Пью!
Мы с Нинкой теперь новосёлы со всеми теми последствиями, кои из этого вытекают... Увы - газ и тёплая вода не вытекают. Начали эту муку в начале декабря и продолжаем, в надежде на светлое будущее. И всё-таки мне нас не жалко!
Я многократно справлялся, можно ли Вас навестить, но отвечают - позднее... Когда Вам будет "до меня" - позвоните, если это у Вас под рукой, по нашему новому телефону, и я прискачу. А если Вам будет трудно позвонить, то я сам разведаю обстановку.
С Новым годом!
С новым здоровьем!
С новым счастьем!
Старикашка Купер"

Фото из Интернет
Р.Плятт

Тем не менее Раневская всегда оставалась Раневской. Бескомпромиссной, безапелляционной. И не всегда желающей выбирать выражения. Собственно, почему тем не менее? Иной её не знали, такой её и любили.
***
После смерти подруги-актрисы:
"Хотелось бы мне иметь её ноги - у неё были прелестные ноги! Жаль - теперь пропадут..."

***
В спектакле Кахара, в филиале "Моссовета", Раневской, видимо, не понравилось исполнение узбекской девушки одной из актрис, и она сказала:
- Не могу, когда шлюхи корчат из себя невинность.
***
Актрису, мнившую себя неотразимой красавицей, Раневская спрашивает:
- Вам никогда не говорили, что вы похожи на Бриджит Бардо?
- Нет, никогда, - отвечает та в ожидании комплимента.
- И правильно, что не говорили, - говорит Раневская, окидывая её многозначительным взглядом.
***
Любя и почитая Веру Марецкую, Раневская обронила в связи присвоением той звания Героя Социалистического труда:
- Чтобы мне получить это звание, надо, наверное сыграть Чапаева.
***
Отдавая должное талантам, Раневская ненавидела людей серых и бездарных:
"Птицы ругаются, как актрисы из-за ролей. Я видела как воробушек явно говорил колкости другому, крохотному и немощному, и в результате ткнул его клювом в голову. Всё, как у людей".

Человеческое, слишком человеческое
Или...
"Для меня всегда было загадкой - как великие актёры могли играть с актрисами, от которых нечем заразиться, даже насморком. Как бы растолковать, бездари: никто к вам не придёт потому, что от вас нечего взять. Понятна моя мысль неглубокая?"
Не такая уж она неглубокая, эта мысль. Здесь Раневская явно поскромничала. И в связи с этим хочется процитировать ещё одно письмо, написанное Киримом Шиловым Т.Цявловской:
"Телевизора у нас пока, слава Богу, нет, но иногда заезжаем к друзьям, чтобы посмотреть самое лучшее из программы. И вот - прямо расширившая душу счастьем, восторгом горячим, свободой - как может наполнить тебя свободой только великий талант - это встреча с искусством Фаины Георгиевны Раневской! Хоть мы и не выспались (передача была очень поздней) и Бог весть из какой дали - домой, но до сих пор вспоминаем каждый штрих в её игре, лепке образа - сочной, крепкой, колоритной и естественной...
Сейчас стали (сравнительно много) о ней писать, а один из писавших поразил меня наивностью своего тупого удивления высокой образованностью Раневской (!). Он, видите ли, не то много книг у неё в доме увидел, либо ещё что-то, не помню. Да недостаточно было разве в таком великолепном образе, как хотя бы мешочница из Билль-Белоцерковского, почувствовать, как она извлекает из одного типа, одного характера - при единой, вроде бы, музыкальной тональности, окраске роли - столько внутренних тем и подголосков, соединяя их таким убедительно сложным контрапунктом, от которого отшатнуться хочется - настолько образ достоверен!
Да недостаточно ли было почувствовать, как она обращается с тем душевным материалом, из которого создаёт образ, с добротностью, вкусом, строгостью во взвешивании пропорций, как это присуще было работе Шардена, а уж в самом образе - если старых мастеров вспоминать - и сила, и свет, и правда, присущие лепке Ф.Хальса!
Как жаль, что так бегло, скупо, поздно - да и то с позиции вчерашних неандертальцев - славословие в адрес такой великолепной актрисы!
А она такова потому, что в ней, в её искусстве - больше всего Человека (не себя - как у других, а себя незаметно, не полностью, до растворения себя в Человеке и человеческом...).
Вот искусство, про которое можно было бы сказать: "Человеческое, слишком человеческое..."
Но ведь не больше того, как если бы пожаловаться, что жизнь слишком жизненна (и даже тогда, когда она тебя по несчастью перестаёт интересовать - она берёт верх, не спрашивая тебя, согласен ли ты на это...).
Вот так же непререкаем и - НАВСЕГДА - мир Раневской, кто бы и что бы ни говорил, кто бы как бы ни молчал..."
Актриса и власть
При вручении Раневской в Кремле ордена Ленина Брежнев неожиданно и явно не к месту пытается пошутить:
- Муля! Не нервируй меня.
- Леонид Ильич, - в тон ему отвечает Фаина Георгиевна, - так ко мне обращаются или мальчишки, или хулиганы.
"Броненосец в потёмках" (так часто называли генсека) стушевался и начал оправдываться:
- Простите, но я Вас очень люблю.

Однажды ночью на квартиру Раневской позвонил Эйзенштейн и неестественным голом не сказал - прокричал:
- Фаина, послушай внимательно. Я только что из Кремля. Ты знаешь, что о тебе сказал Сталин?!
Конечно, можно только догадываться, как отреагировала Фаина Георгиевна на сам ночной звонок, на неестественный голос режиссёра, на двусмысленность самого вопроса. Честное слово, Эйзенштейну следовало бы сто раз подумать, прежде чем среди ночи задавать человеку такой вопрос. К счастью, он не стал дожидаться ответа и процитировал вождя:
- Вот товарищ Жаров - хороший актёр, наклеит усики, бакенбарды или нацепит бороду, и всё равно сразу видно, что это - Жаров. А вот Раневская ничего не наклеивает и всё равно всегда разная...
Такая оценка вождя многого стоит. Тем более ночные просмотры многое давали. В прямом смысле. Общеизвестна такая история: в 30-е годы Сталин пригласил к себе несколько несколько наиболее выдающихся кинематографистов. На этой встрече вождь поинтересовался, в чём нуждаются мастера кино.
Один пожаловался, что живёт в маленькой комнатушке.
- Хорошо, будет квартира, - сказал Сталин.
Другой сказал, что для работы ему нужен свежий воздух и для этого необходима дача.
- Хорошо, будет Вам дача, - сказал Сталин.
Третий попросил машину, и Сталин ему дал.
Дошла очередь до Г.В.Александрова, который захотел невероятного - книгу Сталина "Вопросы ленинизма" с автографом автора. Получил книгу. Получил дачу, квартиру и машину в придачу.
Раневская, конечно, могла бы после сталинских слов переселиться из своей ужасной комнатушки. Но не... могла. Не умела. Да у неё, наверное, и мысли такой не возникло. О себе?...

Л.Орлова, Ч.Чаплин, Г.В.Александров (Мормоненко)
Фото из Интернет

Кремлёвские шутки
Другой достаточно известный кремлёвский эпизод. При всех руководителях на приём в Кремль приглашались знаменитости: актёры, художники, композиторы и т.д. Это вполне объяснимо. Даже получив неограниченную власть, руководитель всё равно остаётся калифом на час и отлично понимает это - хотя пусть этот час и растягивается порой на восемнадцать лет. В окружении же генмев, цвета нации он возвышает себя в собственных глазах, начинает чувствовать себя принадлежащим Истории.
Думается, Раневская подспудно чувствовала это и в отношениях с власть имущими продолжала оставаться собой, ведя себя без малейшего подобострастия и мести.
Вот и в этот раз, на приёме в Кремле, хозяин, видимо, ждал от Раневской её знаменитых шуток и экспромтов, а сама Фаина Георгиевна была не в настроении.
- Мне кажется, товарищ Раневская, что даже самому большому в мире глупцу не удалось бы вас рассмешить, - не выдержал хозяин.
- А вы попробуйте, - предложила ему Фаина Георгиевна.

***
Артист "Моссовета" Николай Афонин жил рядом с Раневской. У него был "горбатый" "Запорожец", и иногда Афонин подвозил Фаину Георгиевну из театра домой. Как-то в его "Запорожец" втиснулись сзади три человека, а спереди села Раневская. Подъезжая к своему дому, она спросила:
- К-колечка, сколько стоит ваш автомобиль?
Афонин сказал:
- Две тысячи рублей, Фаина Георгиевна.
- Какое блядство со стороны правительства, - мрачно заключила Раневская, выбираясь из "горбатого" аппарата.
***
Как-то начальник ТВ Лапин спросил:
- Когда же вы, Фаина Георгиевна, засниметесь для телевидения?
"После такого вопроса должны были бы последовать арест и расстрел", - говорила Раневская.
***
В другой раз Лапин спросил её:
- В чём я увижу вас в следующий раз?
- В гробу, - предположила Раневская.
***
- Прогуливаюсь по аллее правительственного санатория в Сочи, - рассказывала Раневская, - мне навстречу идёт Каганович и с ходу начинает разговор:
- Как вы там поживаете в театре? Над чем работаете?
- Ставим "Белые ночи" по Достоевскому.
Тогда он воодушевлённо восклицает:
- А идея там какая, идея?
- Идея в том, что человек не должен убивать человека.
Стремительно последовала категоричная оценка, с руководящим жестом рукой:
- Это не наша идея. Не наша.
И быстро удалился.

Актёр Николай Афонин
Фото из Инет

В Доме актёра Раневскую остановил один из руководителей Союза писателей:
- Здравствуйте, Фаина Георгиевна! Как ваши дела?
- Очень хорошо, что вы спросили. Хоть кому-то интересно, как я живу! Давайте отойдём в сторону и я вам обо всём расскажу.
- Нет-нет, извините, но я очень спешу. Мне, знаете ли, надо ещё на заседание...
- Но вам же интересно, как я живу! Что же вы сразу убегаете, вы послушайте. Тем более, что я вас не задержу надолго, минут на сорок, не больше.
Собеседник решил спасаться бегством.
- Зачем же тогда спрашивать, как я живу?! - кричала ему вслед Раневская.

***
Всю жизнь Фаина Георгиевна испытывала панический, необъяснимый страх перед КГБ, боялась вербовщиков из этой организации. Хотя, учитывая круг её близких друзей, многие из которых были в опале, опасения Раневской вовсе не необоснованные. Ей однажды посоветовали: "Скажи им, что ты кричишь во сне, - и они сразу отвяжутся". Вербовать Раневскую никто не стал, но через много лет в театре ей предложили вступить в партию. На полном серьёзе она ответила: "Я кричу во сне".

По секрету - в ванной
Во время гастролей в Ленинграде Раневскую поселили в шикарном номере гостиницы "Европейской". Из окна превосходный вид на Русский музей площадь Искусств, сквер. Фаина Георгиевна несколько дней находилась в отличном настроении, принимала в номере многочисленных ленинградских друзей, много шутила, рассказывала анекдоты, говорила, что думала.
Где-то через неделю ей предложили переехать в такой же номер, только этажом выше.
- Почему? - запротестовала актриса. - Номеров много, а Раневская у вас одна.
- Да, да, - мялся администратор, - но мы очень просим вас переехать в другой номер, там вам будет удобнее.
- Мне и здесь хорошо, - наотрез отказалась Фаина Георгиевна, видимо уязвлённая беспардонностью самого предложения.
Администратор ушёл ни с чем, но через некоторое время в номер постучался директор "Европейской". Он провёл Раневскую в ванную, включил воду и растолковал ей, что в гостинице нужно поселить очень важного человека, а этот номер - единственный, который оборудован прослушивающим устройством.
Естественно, Фаина Георгиевна моментально переехала, но и на новом месте спать уже не могла - вспоминала свои прежние высказывания и мрачно думала о будущем. Основания для этого были. За окном стоял 1950 год.

Сквер Лаврентия Павловича
Если Раневская и Ахматова хотели поговорить о чём-то, не предназначенном для посторонних ушей, они, как правило, шли к каналу, в небольшой сквер в начале Ордынки. Там они обсуждали последние новости, делились мыслями, не боясь, что их подслушивает КГБ. Между собой они называли этот сквер "Сквер Лаврентия Павловича".
*****
Раневская говорила, что Бог, создавая землю, предвидел события в России в ХХ веке и намеревался дать одновременно всем советским людям три качества - ум, честность, партийность. Но чёрт переубедил Бога обойтись двумя, поэтому так и получилось:
Если человек умный и честный - то беспартийный.
Если умный и партийный - то нечестный.
Если честный и партийный - то дурак.

Анна Ахматова (Горенко)
11(23) июня 1889 -05 марта 1966
Фото из Инет

Анна Ахматова
Фото из Инет

***
В период хрущёвской оттепели вслух можно было говорить на многие темы, не боясь КГБ, как раньше. Как-то в присутствии Раневской зашла речь о возможности открытия границ.
- Фаина Георгиевна, что бы вы сделали, если бы вдруг открыли границы? - спросили у Раневской.
- Залезла бы на дерево.
- Почему?
- Затопчут! - серьёзно ответила актриса.

До и после
"Как Вы живёте? - спросила Ия Савина Раневскую.
- Дома по мне ползают тараканы, как зрители по Генке Бортникову, - ответила Фаина Георгиевна".
Неспособность Раневской хоть мало-мальски наладить свой быт, создать минимальное подобие уюта общеизвестна. Собственно, она и не пыталась бороться с бытом, раз и навсегда решив для себя, что это ей не по силам.
Причин тому несколько. С одной стороны - одиночество, от которого хочется выть. С другой - фанатичная преданность театру, заслонившая всё остальное, когда и о быте-то вспоминаешь в минуты тоски или душевной слабости.
Но есть ещё одна причина, о которой она, вероятно, и не догадывалась сама. Дело в том, что история поделила жизнь Фаины Георгиевны на две неравные части. Двадцать с небольшим - ДО, и почти семьдесят - ПОСЛЕ.
Детские впечатления
"Наверное, скоро умру. Мне видится детство всё чаще и чаще. Разные события всплывают из недр памяти и волнуют до сердцебиения.
Я вижу двор, узкий, мощённый булыжником. Во дворе на цепи сидит лохматая собака по прозвищу Букет. Букет всегда лает и гремит цепью. В чёрном небе - белые звёзды, от них светло. И мне видно из окна, как волокут нашу лошадь. Кучер говорит, что лошадь умерла от старости и что тащат её на живодёрню.
Я не знаю, что такое живодёрня. Мне пять лет..."
*****
"Я стою в детской на подоконнике и смотрю в окно дома напротив. Нас разделяет узкая улица, и потому мне видно всё, что там происходит.
Там танцуют, смеются, визжат. Это бал в офицерском собрании.
Мне семь лет, и я не знаю слов "пошлость" и "мещанство", но мне очень не нравится всё, что вижу на втором этаже дома напротив. Я не буду, когда вырасту, взвизгивать, обмахиваться веером или носовым платком, так хохотать и гримасничать!...
Там чужие, они мне не нравятся, но я смотрю на них с интересом.
Потом офицеры и их дамы уехали. И в доме напротив поселилась учительница географии - толстая, важная старуха, у которой я училась, поступив в гимназию. Она ставила мне двойки и выгоняла из класса, презирая меня за невежество в области географии. Во все окна я не смотрела, там не было ничего интересного.
Через много лет, став актрисой, я получила роль акушерки Змеюкиной в чеховской "Свадьбе". Мне очень помогли мои детские воспоминания об офицерских балах. Помогли наблюдательность, стремление увидеть в человеке характерное: смешное или жалкое, доброе или злое.
Играть, представлять кого-либо из людей, мне знакомых, я стала лет с пяти и часто бывала наказана за эти показы..."

Актёр Геннадий Бортников
01.04.1939 - 24.03.2007
Фото из Инет

Мало - не могу, а много у меня нет
Родилась Фаина Георгиевна 27 августа 1896 года в Таганроге, в очень зажиточной семье, что позволило ей написать однажды: "Я - дочь небогатого нефтепромышленника..." И характер её, и мироощущение формировались до 1917 года. Естественно, она не знала в детстве нужды, бытовых проблем и жизненных неурядиц. И была не приспособлена к их преодолению, какой и осталась на всю жизнь.
После революции жила крайне бедно и однажды обратилась за помощью к приятелю своего отца. Ответ был краток:
- Дать дочери Фельдмана (настоящее имя Раневской - Фельдман. -- Авт.) мало - я не могу, а много у меня нет...

Её воспоминания о детстве и юности поражают первозданной чистотой. Вместе с тем свидетельствуют о становлении её характера, беглыми штрихами рассказывают о мире, в котором она росла и воспитывалась.
*****
"...Очень любила старика, доброго, весёлого, толстого грузина-полицмейстера. Дни и ночи мечтала, чтобы полицмейстер, плавая в море, стал тонуть и чтобы я его вытащила, не дала ему утонуть, и за это мне дали бы медаль, как у нашего дворника".
"Со слезами матери"
"Существует понятие "с молоком матери". У меня - "со слезами матери". Мне чётко видится мать, обычно тихая, сдержанная - она громко плачет. Я бегу к ней в комнату, она уронила голову на подушку, плачет, плачет, она в страшном горе.
Я пугаюсь и тоже плачу.
На коленях матери - газета"...вчера в Баденвейлере скончался А.П.Чехов". В газете фотография человека с добрым лицом. Бегу искать книгу Чехова. Нахожу, начинаю читать. Мне попалась "Скучная история".
И на этом кончилось моё детство.
Прошло несколько лет, и опять слышу крик матери, она кричала: "Как же теперь жить? Его уже нет. Всё кончилось, всё ушло, ушла совесть..."
Она убивалась, слегла, долго болела. Любовь к Толстому во мне и моя, и моей матери. И к нему и к А.С. Только её жаль иначе как-то, к ней нет ненависти. А вот к Н.Н.Пушкиной ...ненавижу её люто, неистово.
Загадка для меня, как мог Он полюбить так дуру набитую, куколку, пустяк..."

Антон Павлович Чехов
фото из Инет

*****
Её интересы сформировались довольно рано. География была ей противна. Арифметика...
"Арифметика была страшной пыткой. Писать без ошибок я так и не научилась (хотя здесь Раневская лукавит: "Орфографическая ошибка в письме, как клоп на белой блузке" - её фраза. - Авт.). А считать тоже, наверное, потому всегда, и по сию пору, без денег...
Учиться я начала, повзрослев. И теперь, в старости, стараюсь узнать всё больше и больше. Часто вспоминаю мудреца, который сказал, что я знаю то, что ничего не знаю.
Некоторые удивлялись широте и глубине её знаний, её начитанности, образованности, уровню её культуры. Но нельзя забывать, что образование она получила не в советской школе, а в дореволюционной гимназии, а это, как говорят в Одессе, - две большие разницы. Да и интересы, и вкусы её прививались соответственно воспитанию, а воспитывалась она не в подворотне и не в детском саду..."

В мире книг и музыки
"Всё думаю о Пушкине. Пушкин - планет! Он где-то рядом. Я с ним не расстаюсь. Что бы я делала в этом мире без Пушкина?..."
*****
В одно из своих пребываний в больнице Раневская коротала время, перечитывая Цицерона. Увидев это, врач удивился:
- Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.
- Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, - отпарировала Фаина Георгиевна.
*****
"Вот что я хотела бы перечитать: Руссо - "Исповедь", Герцен - "Былое и думы", Толстой - "Война и мир", Вольтер - "Кандид", Сервантес - "Дон-Кихот", Данте, всего Достоевского.
Всё, что люблю помимо этого: "Тома Сойера, Лескова почти всё, Бабеля (многое знаю наизусть), "Тартарена" Доде, "Хромого беса".
Хотела бы прочитать всего Маклая.
*****
Миклухо-Маклай родился в 1846 году, а умер в 1888 году. Значит, он жил 42 года. И значит, 15 апреля 48-го года - 60 лет со дня его смерти. Не знаю ни одной человеческой жизни, которая так восхищала и волновала меня.
В Ташкенте, в эвакуации, к Ахматовой зашла степенная старушка. Ахматова сказала, что эта старушка в большой нужде. Они разговаривали о ленинградских знакомых светским тоном. По уходе старушки я узнала, что это была Миклухо-Маклай, но кто, как и кем ему приходится - я не спросила.
Наверное, от замученности пропустила и это, как многое другое в то время".

Миклухо-Маклай
(Николай Николаевич Миклуха)
фото из Инет

*****
Во многом ей, конечно, повезло. Возможность получить достойное образование, безбедное детство и юность, но главное - встречи с гениальными, великими и просто талантливыми людьми, которые обогащали, наполняли жизнь смыслом, а душу - высокими мечтами.
*****
"В городе, где я родилась, было множество меломанов. Знакомые мне присяжные поверенные собирались друг у друга, чтобы играть квартеты великих классиков. Однажды в специальный концертный зал пригласили Скрябина. У рояля стояла большая лира из цветов. Скрябин, войдя в зал, улыбнулся цветам. Лицо его было обычным, заурядным, пока он не начал играть. Тогда я услышала и увидела перед собой гения.
Наверное, его концерт втянул, втолкнул мою душу в музыку. И стала она страстью моей долгой жизни..."
***

пианист и композитор Александр Николаевич Скрябин
25.12.1871 (06.01.1872 г.) - 14(27).04.1915
фото из Инет

"Впервые в кино обомлела. Фильм был в красках, возможно, "Ромео и Джульетта". Мне лет 12. Я в экстазе, хорошо помню моё волнение. Схватила копилку в виде большой свиньи, набитую мелкими деньгами (плата за рыбий жир). Свинью разбиваю. Я в неистовстве - мне надо было совершить что-то большое, необычное. По полу запрыгали монеты, которые я отдала соседским детям: "Берите, берите, мне ничего не нужно..."
*****
"Вот так она и прожила всю жизнь в нужде. Порой отчаянно голодная, но переполненная радостью от маленькой новой роли. Невыносимо одинокая и окружённая друзьями. И страшно неприспособленная к обыденной жизни. Этим часто пользовались её домработницы, о которых Фаина Георгиевна нередко рассказывала забавные и не очень истории".
Бои с домработницами
Особенно часто она вспоминала одну из них - Лизу. По разным поводам. Различные бытовые вопросы она решала порой так.
"Это дезинхфекция? - недовольно кричала она в телефонную трубку, не пытаясь скрывать ярко выраженного украинского говорка. - С Вами ховорить народная артистка Раневская. У чём дело? Меня заили клопи".
*****
Раневская любила показывать, как Лиза, готовясь к своему очередному свиданию, обзванивала всех своих подруг.
- Маня, у теби бусы есть? Нет? Пока.
- Нюра, у тебя бусы есть? Нет? Пока.
- Зачем тебе бусы? - интересуется Раневская.
- А щоб кавалеру было що крутить, пока мы в кино сидим, - отвечала Лиза.
Когда, наконец, Лиза вышла замуж, Раневская подарила ей новую роскошную кровать, а сама всю жизнь проспала на тахте.

*****
Как-то встречает Фаина Георгиевна свою бывшую домработницу.
- Как я жалею, что ушла от вас, - жалуется та.
- Вы недовольны своей новой работой?
- Очень.
_ У вас много дел?
- Намного больше, чем было у вас.
- Но вы неплохо зарабатываете?
- Что вы! Почти ничего!
- Невероятно! А отпуск?
- Никакого отпуска.
- У кого же вы работаете?
- Я не работаю. Я вышла замуж.

*****
"Собачья нянька, от неё пахнет водкой и мышами, собака моя - подкидыш - её не любит, не разрешает ей ко мне подходить.
Нянька общалась с водой только в крестной купели. Но колоритна. Сегодня сообщила: "У трамвае ехал мужчина и делал вид, что кончил "институй". На коленях держал "портвей", а с "портвея" сыпалось пшено. А другой мужчина ему сказал: "Эй, ты, учёный, у тебя с "портвея" дела сыплются".
Животных она любит, людей ненавидит. Называет их "раскоряченные бляди". Меня считает такой же и яростно меня обсчитывает. С её появлением я всегда без денег и в долгах.
Сегодня выдала фольклор. Мой гость у неё спрашивает:
- Как живёте?
- Лежу и ногами дрыгаю.
- Здесь нельзя гулять с собакой, - говорит ей милиционер.
- Нельзя штаны через голову надевать.
Пошла в лес с корзиной, а там хлеб, и милиционер у неё спрашивает:
- Что это у тебя в корзинке, бабушка?
- А я говорю: голова овечья, да п.... человечья.
Милиционер, естественно, хочет её забрать в отделение, но та ему в ответ:
- Некогда мне, на электричку опаздываю.
Сегодня няня сообщила, что дети стали "космические", что детей опасно держать в доме, где живут родители".

*****
Позже, в тяжёлую минуту, она ещё вспомнит эту грубоватую няньку и напишет о ней:
"Мой подкидыш в горе. Ушла нянька, которая была подле него два года (даже больше). Наблюдаю псину мою... . А она смертельно тоскует по няньке. В глазах отчаяние, ко мне не подходит. Ходит по квартире, ищет няньку. Заглядывает во все углы, ищет. Упросила няньку зайти повидаться с псиной. Увидел её - упал, долго лежал не двигаясь. У людей - это обморок. У собаки - больше, чем обычный обморок.
Я боюсь за него, это самое у меня дорогое - псина моя. Человечная".
*****
В фильме "Золушка", в сцене бала, вместе с Раневской снимался график Александр Александрович Румнев, Фаина Георгиевна часто называла его за изысканные манеры "Последний котелок Москвы". Румнев бывал у неё в гостях, засиживался допоздна. Лиза терпела-терпела, потом не выдержала:
- Фаина Георгиевна, что же это такое? Ходит-ходит, на кровать садится, а предложения не делает?!

Румнев (Зякин) Александр Александрович
24 января (5 февраля) 1899 - 12 октября 1965
фото из Инет

***
Раневская всячески старалась помочь исполниться Лизиной мечте выйти замуж. Однажды в гости к ней пришла всегда роскошно одетая Любовь Орлова в прелестной норковой шубке. Сняв шубу в передней, гостья вместе с хозяйкой прошла к ней в комнату. Тем временем у Лизы родился план, осуществление которого, по её мнению, повышало шансы на замужество. Она вызвала хозяйку и уговорила её позволить всего на полчасика сбегать на свидание в шубке Орловой.
Раневская не смогла отказать. Прошёл час, два часа. Лиза не появлялась. Гостья уже несколько раз собиралась уходить, но хозяйка всячески удерживала её. И только часа через три громко хлопнула входная дверь. Орлова ушла, так и не узнав в тот раз ничего. А непревлекательная Лиза всё-таки добилась своего - вышла замуж.
Что к обеду?
Раневская пересказывает свой разговор с домработницей.
- Что на обед?
- Детское мыло и папиросы купила.
- А что к обеду?
- Вы очень полная, вам не надо обедать, лучше в ванне купайтесь.
- А где сто рублей?
- Ну вот, детское мыло, папиросы купила.
- Ну а ещё?
- Ну, что вам считать! Деньги от дьявола, о душе надо думать. Ещё зубную пасту купила.
- У меня есть зубная паста.
- Я в запас, скоро ничего не будет, ой, ей-Богу, тут конец света на носу, а вы сдачи требуете.
*****
Раневская тяжело переносила вегетарианскую диету, на которую периодически сажала себя. В один из таких периодов она спросила свою домработницу:
- Лизочка, мне кажется, в этом борще чего-то не хватает?
- Правильно, Фаина Георгиевна, не хватает мяса.
*****
Однажды домработница сварила курицу вместе с требухой. Есть её было невозможно. Курицу пришлось выбрасывать. При этом Раневская посетовала:
- Но ведь для чего-то она родилась?!
*****
Дверь в квартиру Раневской часто не закрывалась. Новая домработница быстро сориентировалась и унесла к себе домой шубу и хрустальную вазу, объясняя их исчезновение открытой дверью.
Фаина Георгиевна сообщила о пропаже в милицию и воровку поймали с поличным. У неё дома нашли не только украденные вещи актрисы, но и ещё несколько шуб и вазочек с прежних работ. Узкая специалистка по шубам никак не рассчитывала, что интеллигенты заявят в милицию.
А Раневская до такой степени возненавидела свою шубу, что решила продать. Нашлась и покупательница. Но когда Фаина Георгиевна открыла дверь шкафа, где висела шуба, оттуда вылетела моль. Раневская в сердцах изрекла:
- Что, сволочь, нажралась?
И шуба осталась висеть в шкафу...

актриса Любовь Орлова
фото из Инет

*****
И последнее о домработницах. Вернее, не только о них.
Раневская говорила:
- Я дожила до такого времени, когда исчезли домработницы. И знаете почему? Все домработницы ушли в актрисы. Вам не приходило в голову, что многие молодые актрисы напоминают домработниц? Так вот, у меня домработница опекает собаку. Та живёт, как Сара Бернар, а я - как сенбернар.
Лысый на броневике
Сама она никогда не делила (во всяком случае в разговорах или в дневниковых записках) свою жизнь на жизнь - до и жизнь - после.
Хотя нет, однажды она скажет:
- Знаете, когда я увидела этого лысого на броневике, то поняла: нас ждут большие неприятности.
Но при внимательнейшем прочтении её сумбурных, обрывочных записей тончайший водораздел между двумя неравными периодами её долгой жизни чувствуется.
"Всегда завидовала таланту: началось это с детства. Приходил в гости к старшей сестре - читал ей стихи, флиртовал. Читал наизусть. Чтение повергало меня в трепет. Гимназист вращал глазами, взвизгивал, рычал тигром, топал ногами, рвал на себе волосы, ломал руки. Стихи назывались: "Белое покрывало". Кончалось чтение словами: "... так могла солгать лишь мать". Гимназист зарыдал. Я была в экстазе.
Подруга сестры читала стихи: "Увидя почерк мой, вы, верно, удивитесь, я не писала вам давно и, думаю, вам это всё равно". Подруга сестры тоже и рыдала, и хохотала. И опять мой восторг, и зависть, и горе - почему у меня ничего не выходило, когда я пыталась им подражать? Значит, я не смогу быть актрисой"
*****
В этих её строках ни осуждения "гениев" того времени, ни даже тени насмешки, никакой иронии по отношению к себе, поклонявшейся не тем богам. Словно табу наложила: не трогать - это святое. Но тут же дальше Раневская пишет:
"Теперь, к концу моей жизни, не играю на сцене, ненавижу актёров-"игральщиков". Не выношу органически, до физического отвращения - меня тошнит от партнёра, "играющего роль", а не живущего тем, что ему надлежит делать в силу обстоятельств. Сейчас мучаюсь от партнёра, который "представляет" всегда одинаково, как запись на пластинке. Если актёр не импровизирует - ремесло, мерзкое ремесло!"

Подруга из провинции
Её собственное вхождение в театр было очень трудным.
"В театральную школу принята не была - по неспособности. Восхитительная Гельцер ( в свите её поклонниц я, конечно, была) отнеслась ко мне с участием и устроила меня на выходные роли в Малаховский летний театр под Москвой. Представляя меня антрепризе театра, она сказала: "Знакомьтесь, это моя закадычная подруга из провинции".
В те далёкие времена в Малаховском гастролировали великая Ольга Осиповна Садовская, Петипа (его отец был Мариус Петипа), Родин и ещё много неповторимых. Среди них был и Певцов.
Помню хорошо прелестную актрису необыкновенного очарования, молоденькую Елену Митрофановну Шатрову.
Помню летний солнечный день, садовую скамейку подле театра, на которой дремала старушка. Помню, как кто-то, здороваясь с ней сказал: "Здравствуйте, наша дорогая Ольга Осиповна". Тогда я поняла, что сижу рядом с Садовской. Вскочила, как ошпаренная. А Садовская спросила: "Что с вами? Почему вы прыгаете?". Я, заикаясь, сказала, что со мной бывает при сильном волнении, сказала, что прыгаю от счастья, от того, что сидела рядом с Садовской, а сейчас побегу хвастать подружкам. О.О. засмеялась и сказала: "Успеете ещё, сидите смирно и не прыгайте".
Я заявила, что сидеть рядом с ней не могу, а вот постоять прошу разрешения! "Смешная какая барышня. Чем вы занимаетесь?" Взяла меня за руку и посадила рядом с собой. "О.О., дайте мне опомниться от того, что сижу рядом с вами, а потом скажу, что хочу быть артисткой, а сейчас в этом театре на выходах..."
А она всё смеялась. Потом спросила, где я училась. Я созналась, что в театральную школу не приняли потому, что я не талантливая и не красивая.
По сей день горжусь, что насмешила до слёз самоё Садовскую".

О.О.Садовская
фото из Инет

***
Чуть позже к ней пришли мизерные роли, маленькие удачи и большие провалы, после двух из которых Раневская твёрдо решила уйти со сцены. Но это период особый. С него, собственно, и началась та Раневская, которую мы знаем. Этот период - Крым.
Друзья, близкие...
"Теперь, в конце жизни, я поняла, каким счастьем была для меня встреча с моей незабвенной Павлой Леонтьевной. Я бы не стала актрисой без её помощи. Она истребила всё, что могло помешать тому, чем я стала. Я бы не стала актрисой без её помощи. Никаких ночных бдений с актёрской братией, никаких сборищ с вином, анекдотами и блудом. Она научила радоваться природе - "клейким листочкам". Научила слушать и понимать лучшую музыку. В музеях мы смотрели то, что создавало для меня смысл бытия. Она внушила страсть к Пушкину. Запретила читать просто книги, а дала познать лучшее в мировой литературе.
Она научила быть человечной.
Она умерла у меня на руках.
Теперь мне кажется, что я осталась одна на всей планете".

Время мчится, как литерный поезд

#86